Папа - полицейский

       Ткачёв зашёл в кабинет начальницы и сел на край стола. Зимина была погружена в свои мысли. — Ир, что с тобой? — положив руку на плечо, поинтересовался Пашка. — Привет, Паш. Да проблемы у меня с Сашкой. — Подрался с кем-то что ли? — посмеялся опер. — Так, Ткачёв, тебя мама не учила, что на столе сидеть нельзя, — сталкивая мужчину со стола, — сядь на стул, а то кто зайдёт ещё. Как им потом объяснить почему оперуполномоченный сидит на столе у начальника отдела?        Ткачёв не хотя слез со стола и присел на стул, уставив взгляд в стол. — Так что у тебя там с Сашкой? — перевёл взгляд на женщину. — Пришёл вчера с синяком под глазом. И не хочет говорить, что с ним случилось, — обеспокоенно говорила Ирина. — Подумаешь синяк, — заявил Ткачёв. — Я вообще в пятом классе пришёл домой со сломанной рукой. И ничё — живой как видишь. — Выпрямился и расставил руки по сторонам. — Вот умеешь ты успокоить, — возмутилась женщина.        Ткачёв встал и подошёл к Ирине обняв её. — Ну хочешь, я схожу в школу, по говорю там с одноклассниками. — Только осторожно, они всё-таки дети.        Паша поцеловал Ирину и тихо сказал: — Солдат ребёнка не обидит. — Ой, солдат, иди уже от сюда. Мне работать надо, — убрала руки мужчины со свой талии. — Так точно, мой генерал! — отдавая честь, ответил опер.        Ирина улыбнулась, а Пашка маршируя, направился к выходу. Ткачёв отправился в школу, найдя класс Саши, он постучал и зашёл в кабинет. Тут же в него прилетел чей-то портфель, который он очень ловко поймал. Опер не успел сказать и слова, как из его рук портфель вырвал какой-то светловолосый паренёк. Паша окинул взглядом весь хаос, что творился вокруг. Они были похожи на обезьянок в клетке зоопарка. Все бегали, кричали, в воздухе не летала только мебель. Ткачёв взял учебник и со всей силы ударил им об парту. Сию же секунду в классе воцарилась тишина. Дети уставились на мужчину. — Кто Саша Зимин? — Я, — испуганно ответил черноволосый мальчик. — Пойдём со мной, а остальные остаются на своих местах до прихода учителя.        Двое вышли и пошли прямо по коридору. Пашка приобнял паренька за плечо. — Я друг твоей мамы. Меня Паша зовут. — И что же Вам от меня надо? — Во-первых, давай на «ты», — лёгким движением поднял парня и посадил его на подоконник. Во-вторых, твоя мама переживает за тебя. Тебя бьют в школе? Сашка отвел взгляд в сторону. — Так и будешь молчать? — Они обзываются, потому что у меня мама в полиции работает. — Так это же круто, — усмехнулся Пашка. — Они говорят, что все менты — козлы. — Не все козлы. Это я тебе точно говорю. — Ты только маме это не говори, — просил Саша. — Тебя же мама отвозит в школу? — поинтересовался опер. Парень утвердительно кивнул головой. — Значит так, завтра я за тобой утром заеду. А сейчас иди на урок! — Паша помог ребёнку слезть с подоконника и поехал в отдел. Несколько часов Пашка сидел в кабинете и играл в компьютер.        Осталось двадцать минут до конца рабочего дня. В кабинет зашёл Фомин, осмотревшись по сторонам, он подошёл к рабочему столу Ткачёва и заглянул в монитор. — Так тут же за бочки надо прятаться, — с возмущением выдал капитан, садясь в кресло Савицкого. — Фомин, вот что ты за человек такой, а? — начал возмущаться. — Не мог промолчать? — Вечно я всем мешаю. — Ты, кстати, чё припёрся? — Я если что по делу, я нашёл тех упырей, которые спускают колёса на машинах. — Сразу сказать не мог? — взял из сейфа кобуру.        Мужчины вышли из кабинета и отправились на задержание. Взяв банду малолеток, до глубокой ночи Паша со следователем оформляли документы и беседовали с родителями задержанных. Проснувшись в 6 утра от настойчивого звона будильника, Ткачёв сдал оружие и поехал домой. Переодевшись, он прямиком направился к Зиминой. Пол восьмого утра он уже стоял перед дверью начальницы. Нажал на звонок. Послышались шаги. Дверь открылась. — Паша? — удивилась хозяйка. — Привет, а ты чего приехал? — Так… Я за Сашкой. — Ммм… Почему в форме? — приподняв брови, спросила она. — Я тебе потом всё расскажу, — прошёл в коридор и поцеловал Ирину. Тут из комнаты вышел Саша. — Ма-а-ам, — протянул паренёк. — А ты со всеми своими друзьями целуешься? Двое отошли друг от друга. — Пошли, — Паша приобнял паренька, двое вышли из квартиры. — А можно я скажу, что ты мой брат? — Саша поднял взгляд на мужчину. Пашка улыбнулся: — Лучше скажи, что я твой дядя, а то для брата я староват. — А ты любишь мою маму? — задал вопрос оперу. — Люблю. А что? — проглядывает то на ребёнка, то на дорогу. — Почему ты на ней не женишься? — продолжал сыпать вопросами Саша. Ткачёв поперхнулся. Немного откашлявшись, он посмотрел на пассажира: — Тебе девять лет, откуда такие взрослые вопросы в твоей голове? — Глухарёв тоже говорил, что любит маму, а сам её бросил, — с досадой в голосе произнёс мальчишка. — Я не Глухарёв, я — Ткачёв, — посмеялся Паша, пытаясь завершить разговор. — И что? — Я тебе обещаю, что никогда не брошу твою маму. Доехав до школы, Паша проводил Сашу до класса и поехал домой.        Вечером Пашка зашёл к Ирине. Они сидели на кухне, мило беседовали, рассказывая, что произошло сегодня за день. Раздался рингтон телефона Зиминой. — Да, Екатерина Степановна, — минут пять Ирина молчала, внимательно слушая классного руководителя своего сына. — Хорошо, я сейчас с ним поговорю, — ответила она и убрала телефон в сторону. — Саш, — сказала в полголоса. — Иди сюда, пожалуйста. — Мам, ну чё? — недовольно сказал парень, появляясь на кухне. — Расскажи мне, пожалуйста, что за такой папа — полицейский, которым ты всех пугаешь? — уставила свой пристальный взгляд на сына. Который исподлобья смотрел то на неё, то на Ткачёва. Зимина откинулась на спинку стула и усмехнулась. — А может мне Павел желает рассказать про этого недопапу? — перевела взгляд на Ткачёва. — Мы вообще-то договаривались на «дядя», — посмотрел на начальницу. — Мам, ну он же тебя любит. Пусть тогда он будет моим, хотя бы не настоящим, папой, — пробормотал Сашка. — Ир, ну пусть, чего ты? — начал опер. — Только не надо никого мной пугать, — обратился к парню. — Мг… — кивнул головой. — Но если мне ещё раз позвонит… — Не позвонит, — хором перебили её мужчины.        Ирина сияла от счастья. Она была очень рада, что в её жизни есть два самых любимых мужчины.