Саванна после дождя

      Шумный аэропорт был последним признаком цивилизации, прежде чем мистер Баркли забрал Джулиана на джипе без крыши и повёз в пункт назначения. Молодой человек еле сдерживал себя, чтобы не открыть рот от всей красоты и необычности вокруг него. Мимо проносились небольшие деревушки с домами, сделанными, казалось, из одной соломы.       Клубы пыли неустанно следовали за машиной, нёсшейся по неровной дороге. С каждой новой кочкой автомобиль громыхал с металлическим скрежетом, новое облако пыли взмывало вверх и не спешило оседать.       Воздух был горячим, неподвижным, и немного подрагивал, если глядеть на горизонт. Поэтому поток теплого ветра буквально ласкал лицо Джулиана, заставляя того то и дело облизывать пересохшие губы.       Очередное оживлённое поселение пронеслось мимо, и Джулс вдруг понял, что они уже близко. Мистер Баркли немного сбавил скорость, и автомобиль перестал бешено скакать и трястись, флора вокруг стала заметно доминировать над хоть каким-либо подобием цивилизации: деревья были многовековыми, с раскидистыми ветвями; за границей утоптанных следов от колёс тут же начинались заросли травы, можно было протянуть руку и погладить колыхающиеся стебли – так близко она была. А потом тропический лес внезапно прервался, машина въехала в скромно выкованные ворота и остановилась на небольшой парковке. Условной, конечно же, ведь под ногами не было асфальта и разметки, но рядом стояло ещё около шести таких же джипов с открытым верхом, поэтому Джулиан решил, что этот пятачок земли считается здесь парковкой.       Чуть поодаль за ней было с десяток одинаковых одноэтажных домиков из темного дерева, расположенных полукругом в два ряда. За ними тут же начинался пролесок с невысокими деревьями с "плоскими" кронами. Домики слева и справа разделяло пространство, где стояли несколько деревянных столов и скамеек по обе стороны от каждого. За некоторыми сидели люди, кто-то протирал свободный стол. Ещё несколько человек прошли вглубь домов, прежде приветственно кивнув мистеру Баркли. Джулиан старался на мистера Баркли не смотреть. Во-первых, потому что тот буквально обливался потом, в отличие от Джулса, у которого, несмотря на волнение, даже руки не вспотели, а во-вторых, парень всё ещё не мог простить пожилого профессора за то, что тот когда-то поставил ему тройку по биологии растений. Конечно, Джулиан не смог бы отличить поганку от волнушки, но это была единственная плохая оценка в его дипломе, и это было обидно.       Мистер Баркли неуклюже вылез из автомобиля, ещё раз протёр лысеющую макушку носовым платком и позвал Джулиана за собой. Молодой человек шёл молча и только глазел по сторонам, пока они не пришли к домику справа посередине. Который, как парень понял, был чем-то вроде административного здания, потому что табличка с названием "Национальный Центрально-Африканский заповедник" висела именно на нём.       Внутри пространство делилось на приёмную и кабинет, из открытых дверей которого навстречу им вышел статный мужчина. Он расплылся в улыбке при виде мистера Баркли, но как только его взгляд упал на Джулиана, мужчина замер, а улыбка сошла на нет.       – Какого хрена, Клайв? – взревел он. – Омега?!       – Стив, Стив, – замахал руками мистер Баркли, – давай не будем рубить с плеча. Джулиан, присядь пока на стульчик, а мы с мистером Коллинзом пообщаемся.       Джулс начал медленно оседать на плетёный стул позади себя под сверлящим взглядом мужчины.       – Не спеши распаковывать вещи, – сверкнул глазами тот и скрылся в кабинете. Мистер Баркли заверил Джулиана в том, что всё хорошо и шмыгнул в кабинет, прикрыв за собой дверь.       Пока Джулиан нервно теребил край футболки, осознавая, что, возможно, проделал этот долгий путь с одного континента на другой зря, он так же не мог перестать гадать, понимают ли мужчины за дверью, что в звукоизоляции она не сильно помогает.       – Я не возьму на себя такой риск, Клайв! – орал за дверью Стив.       – Тебя обвинят в трудовой дискриминации, если хотя бы один омега не будет работать у тебя, – а это уже мистер Баркли.       – Да видал я эти обвинения в гробу, – не унимался тот.       – Дай мальчику шанс, он хороший ветеринар, – продолжал уговаривать на повышенных тонах профессор.       – Нужен он мне больно...       Джулиан чувствовал себя ребёнком, родители которого сейчас ругались в соседней комнате, думая, что он их не слышит. Дети всегда думают, что они виноваты в ссоре взрослых, вот и Джулсу было ужасно стыдно за сцену, развернувшуюся за дверьми кабинета. Надо было остаться в Миссури с папой: лечить куриц от запора, принимать роды у коров и не высовываться. Там хотя бы никому нет дела до того, что ты омега, там важны только навыки, а здесь всё по-другому. Конечно, надо было заподозрить неладное, когда мистер Баркли сказал, что нужно обязательно начать пить сильнейшие подавители ещё до поездки и во время нахождения здесь. Он, наверное, хотел скрыть тот факт, что Джулиан омега, но этот Стив всё равно догадался.       Ссора за дверью тем временем уже сошла на нет, теперь можно было услышать только неясное бормотание, из которого доносились лишь отдельные фразы: "репутация", "по старой дружбе", "ещё благодарить меня будешь". Потом раздались шаги, и в проёме показались уже порядком успокоившиеся мужчины, которые желали друг другу удачи и договаривались о новой встрече "как-нибудь в следующий раз". Мистер Баркли тепло улыбнулся Джулиану на прощанье и покинул приёмную.       Новый начальник Джулса изучающе оглянул его, скрестив руки на груди, и наконец пригласил в кабинет.       – Откуда знаешь Клайва? – спросил Стив, усевшись в кресло. Омега положил перед ним толстую папку со своими документами, поэтому мужчина пытался сделать изучающий вид, просматривая справки о сделанных прививках, диплом об образовании, резюме.       – Мистер Баркли был моим преподавателем в институте, сэр, – ответил Джулиан, изучая каждую деталь кабинета, лишь бы в глаза грозному мужчине не смотреть и не пялиться на его сногсшибательную внешность. А попялиться там было на что: густые выгоревшие под солнцем волосы, правильные черты лица, потрясающее телосложение, но глаза... Джулиан старался избегать взгляда этих глаз, как солдат – пуль, потому что их цвет ночного неба заставлял уходить землю из-под ног.       – Стив, – поправил альфа, – ты принимаешь подавители?       – Да, с...Стив, – Джулс поёрзал в кресле, – начал три недели назад.       – Хорошо, – кивнул мужчина, – пойми, никакому омеге со своим естественным ароматом даже в самом начале цикла вблизи хищника не поздоровится. Я знаю немало таких историй с печальными исходами.       Щёки Джулиана непроизвольно вспыхнули от такой щекотливой темы, но он только кивнул в ответ.       – Дальше, – продолжил Стив, – хочу напомнить, что ты теперь работаешь не в зоопарке или сафари. Здесь национальный заповедник. Наша самая главная задача – оградить флору и фауну Центральной Африки от влияния людей, чтобы жизнь текла своим чередом и подчинялась только законам природы. Это значит, что ты, как ветеринар, не будешь активно никого лечить. Если лев охотится на антилопу – антилопа умирает. Точка. Мы не вмешиваемся в естественную пищевую цепочку, фертильность и рождаемость, только наблюдаем и охраняем. Понятно?       – А зачем вообще тогда вам ветеринар? – растерянно спросил Джулиан.       – Ну...– альфа почесал в затылке и искренне задумался, – иногда к нам поступают дикие животные из неблагополучных сред, тогда ты будешь их осматривать перед тем, как мы выпустим их в саванну. И ещё иногда местное население может обратиться со своим скотом.       "Значит, лечить куриц от запора и принимать роды у коров, – разочарованно подумал парень, – и стоило из-за этого покидать родное ранчо?"       – Теперь, правила, – продолжил Стив и начал загибать пальцы, которые вскоре у него кончились, потому что правил он наговорил столько, что никаких пальцев не хватит, –...заповедник разворачивается на много километров и к северной границе становится настоящей пустыней, поэтому ни в коем случае не заходить на территорию самостоятельно, без головного убора не выходить на улицу вообще, использованную бумагу немедленно утилизировать во избежание пожара, с дикими животными, насекомыми, – альфа на секунду задумался, потом снова оценивающе взглянул на Джулса и всё-таки добавил, – и растениями в контакт не вступать, принимать душ не чаще одного раза в день, много пить воды...       Список запретов и особенностей жизни в лагере рос, и омега начал большую его часть пропускать мимо ушей, снова потерявшись в темнеющих глазах мужчины, которые переливались синим, лиловым, индиго и глубоким чёрным.       – ...Ты хоть что-нибудь запомнил, Джулиан? – вырвал его из раздумий альфа и пощёлкал пальцами, призывая к вниманию.       – Д-да, конечно, утилизировать головные уборы и надевать бумагу, ой, – закусил губу Джулс.       – Так, ладно, спишем на акклиматизацию, – вздохнул Стив, – вопросы есть?       Признаться честно, у Джулиана голова буквально разрывалась вопросами, но он не хотел показаться чересчур навязчивым, а главное, не мог выбрать какой задать, все они разбегались от него как жемчужинки с порванных бус, поэтому омега спросил совсем невпопад:       – А почему у вас американский акцент?       Стив пару раз хлопнул глазами, потом, осознав всю глупость ситуации, поморщился и ответил:       – Я из Бруклина. Не все белые в Африке – потомки колонизаторов.       Альфа поднялся с кресла и Джулиан поднялся за ним вслед. На выходе из административного домика Стив подхватил его сумку с вещами, даже не спросив нужна ли омеге помощь, и велел идти за ним. Да уж, давно Джулс себя не чувствовал так беспомощно. Он плелся за Стивом, от которого исходила необычная смесь опасности и защиты одновременно. Больше опасности, конечно. Мужчины дошли до крайнего справа домика и свободно зашли внутрь. Небольшая прихожая, переходящая сразу в крохотную гостиную с двумя дверьми по обе стороны, закуточек кухни с одной стороны, ванная комната с другой. Помещение казалось уютным и обжитым, под небольшим диванчиком виднелся край ковра с традиционным орнаментом, на журнальном столике была брошена открытая книга.       – Кто здесь живет? – спросил Джулиан.       – Я, – ответил Стив и поставил сумку на пол, – твоя спальня слева. Будешь жить со мной. Если хочешь, можешь отдохнуть.       – Нет, я хочу осмотреть мой кабинет.       Альфа одобрительно кивнул, и они направились обратно к кафетерию, как про себя окрестил полянку со столами Джулс. Второй домик слева, первым слева домиком была кухня, оказался полностью во власти Джулиана. А когда они с альфой оказались на пороге, у того зашуршала рация на поясе. Омега не понял ни слова из этого набора помех, но Стив сказал, что это срочно и засобирался. Он покопался в кармане и вытащил из него пару ключей:       – Этот от кабинета, – он протянул обычный серебристый ключик, потом кивнул на другой - позолоченный, – этот от нашего дома.       С этими словами он и оставил Джулиана на пороге его нового рабочего места. Тот отпер плохо поддающуюся дверь ветеринарного домика и оказался внутри всё такой же маленькой прихожей, дверь в кабинет была настежь распахнута. Джулс даже удивился, когда увидел, что стены и пол кабинета облицованы плиткой. У задней стены стоял рабочий стол с крутящимся креслом, а на самом столе возвышался допотопный пухлый компьютер.       Омега тут же прошёл к столу и уселся за него. Покрутился на стуле, включил компьютер. Тот начал издавать умирающие звуки и заставил Джулиана пожалеть о том, что потянулся к такому раритету. Впрочем, парень готов был сейчас думать о чём угодно, кроме того, что он похоже оказался разменной монетой. Реальной работы для него здесь нет, и судя по состоянию кабинета, никогда не было, поэтому он станет этакой зазывалочкой для инвесторов и благотворительных организаций: "в нашем заповеднике мы предоставляем рабочие места, основываясь не на половой принадлежности, а на истинной ценности труда".       У стола имелось ещё два ящика. Первый был почти пуст – там оказался только недовольный тем, что его потревожили, паучок, во втором лежал очередной ключ. Омега оглянулся по сторонам, думая от чего тот может быть, и обнаружил позади себя неприметную дверь. Эту Джулиану открыть было тяжелее всего, и вела она в крохотный чулан. Зато в чулане оказалось много полезных штук: и жаровня для стерилизации инструментов, и ультрафиолетовая лампа, даже вместительный аквариум, наполненный хламом и пылью, разные справочники. За разбором всех этих вещиц часы летели незаметно, и отметка настроения наконец поползла вверх. Джулс обживал помещение, делал кабинет своим, это было увлекательно и даже немного будоражило кровь.       Неизвестно, сколько бы ещё парень проторчал здесь, если бы по открытой двери в кабинет не постучали. Джулиан отвлёкся от маниакального протирания старой клавиатуры ватным тампоном, смоченным в спирте, и увидел ожидающего его Стива.       – Пойдём, пора ужинать, – сказал он, – заодно познакомлю тебя со всеми.       Кафетерий был наполнен невероятно разношёрстной толпой: темнокожие парни с ослепительными улыбками и громким смехом; светлые ребята, говорившие на неизвестном диалекте; между столиками сновал низкорослый, миниатюрный молодой человек. Короткие рукава футболки затянутой в узел на поясе не скрывали покрытых татуировками предплечий, из-под ворота к шее тоже тянулись рисунки. Волосы у него были чёрные, аккуратно уложенные, а в сочетании с бронзовым загаром создавали неповторимый образ. Бета заметил взгляд Джулса на себе и поспешил подойти к нему и Стиву.       – Омега в заповеднике как дождь в саванне – зрелище редкое, – сказал он с явным испанским акцентом и протянул в приветствии руку, – Диего.       – Джулиан, – омега пожал протянутую руку и улыбнулся.       – Располагайся и чувствуй себя как дома, мальчик мой, – улыбнулся в ответ Диего, потом легонько дёрнул Джулса на себя и понизил голос, – не обращай внимания на Стива, он большой ворчун.       – Я всё слышу, – проворчал альфа, стоявший за спиной Джулиана, и тот впервые за день тихонько рассмеялся.       С самого начала было ясно, что за каждым шагом Джулса пристально будет следить Стив. И тот факт, что он поселил омегу с собой, хотя в лагере было несколько свободных мест в других домиках, говорил о многом. Джулс думал, что мотивация заключается лишь в том, чтобы не запятнать репутацию персонала несчастным случаем, но он и не догадывался, что с самого первого взгляда на этого стройного русого мальчика с голубыми глазами и забавно рассыпанными редкими веснушками, в мозгу альфы поселился страх за него. Как надоедливо капающая вода из протекающего крана или зуд от укуса комара, беспокойство за Джулиана пульсировало красным маячком в сознании и не спешило пропадать.       И омега своими действиями частенько подливал масла в огонь: то из дома выйдет без своей потрёпанной кепки, то рацию забудет зарядить. Но самое главное наблюдение Стива заключалось в том, что Джулиан не вызывает совершенно никакого авторитета у животных. Местный пёс Даг*, например, обзавёлся личным поставщиком еды с завтраков, обедов и ужинов. Как бы Диего его не гонял, пёс неизменно оказывался у ног Джулса, выпрашивая очередной кусок лакомства. А тот всё время шёл на поводу! Омега, что с него возьмёшь.       Собственно, Даг и был в первую неделю единственным "пациентом" Джулиана. Конечно, омега старался все свои рабочие часы проводить в кабинете, он частенько листал справочники с винтажными иллюстрациями, подробно выписывал в журнале интересные заметки, даже кварцевал помещение. Однако после сытного обеда идти в пустой кабинет не хотелось, вместо этого Джулсу нравилось нежиться под палящим солнцем и Диего никогда не был против. Омега порывался то и дело ему помочь с уборкой, но тот всё время твердил, что "доктор должен быть белоручкой, а не крестьянином", даже после того как узнал, что парень всю жизнь прожил на ферме, за исключением студенческих лет.       Также, мужчинам неизменно составлял компанию молодой парень Омар, который всё время опаздывал на обед. Диего при виде его каждый раз кривился, и начинал усиленно протирать дальние от занятого Омаром и Джулсом столы. Джулиану нравилось составлять компанию темнокожему альфе с характерным африканским акцентом и лёгким характером.       Даг, наевшийся до икоты, растекался под лаской Джулса, который зарывал пальцы в тонкую грязно-коричневую шерсть пса. Тот поудобней лёг и выставил розовое от загара пузо, показывая своё доверие, а многозначительный взгляд карих глаз так и говорил: "ну погладь меня по пузу, погладь". Омега только хихикал над ним и гладил.       – Надо его обрезать, – кивнул в сторону Дага Омар, отхлебнув сока.       Джулиан непонимающе уставился на альфу, и даже вытирающий вдалеке столы Диего отвлёкся от своего занятия. Омар увидел странную реакцию на слова и постарался изъясниться понятней, неизменно сделав каждую согласную мягкой:       – В смысле волосы его обрезать, а то ему жарко.       У всех троих, включая Дага, тут же отлегло.       – Слушай, камушек*, – продолжил Омар, – а ты любых животных смотришь?       – Да, – кивнул Джулс.       – Можно я тогда тебе одного сегодня принесу? – спросил альфа и негромко добавил, – если поймаю.       – Да, да, конечно, – с энтузиазмом ответил омега.       С обеда он уходил в приподнятом настроении. Надо же, в первую же неделю у него будет настоящее тропическое животное. Может, тигр или мангуст или здоровенный удав.       – Это Тодд*, – весело начал Омар, выдернув Джулса из мечтаний.       Парень подошел к столику для осмотра, на который альфа положил этого загадочного Тодда. Тодд оказался жабой.       – Ты назвал жабу Тодд? – ухмыльнулся омега, – это так глупо, мне очень нравится.       Разочарование от пациента-жабы немного скрасилось шуткой в имени, поэтому он внимательно начал осматривать представителя земноводных.       – Ну-с, на что жалуемся?       – Ну, – начал издалека Омар, – Тодд в последнее время очень странно себя ведёт.       – Как именно? – Джулиан принялся внимательно осматривать жабу. В общем-то выглядел Тодд более чем традиционно: небольшие бородавки на спине, глаза с подвижным веком, однако окрас был необычным. Земноводное было невероятного глубокого цвета морской волны с широкой чёрной полосой вдоль всей спины.       – Например, он тусуется теперь всё время у озера, – начал подробнее объяснять альфа, почувствовав поддержку, – он ведь никогда там не любил быть – у озера мало его любимых мух, а теперь только там и сидит. И смотрит в воду. И ещё, – парень немного помедлил, но потом-таки добавил, – мне кажется, он растолстел.       Джулиан собрал полученную информацию воедино и попытался сохранить серьёзное лицо, вынося диагноз.       – Омар, я знаю, что с Тоддом. Он самка и у него брачный период.       Шутливая новость почему-то ещё сильнее расстроила альфу:       – Жаль, – поджал губы он.       – Почему? – не понял реакции Джулс.       – Тодд из отряда пресноводных жаб, а именно – Кувшинковая Наяда*. И он, – вздохнул Омар, – последний.       Омега снова взглянул на Тодда, теперь расстройство альфы стало понятным. Вероятность того, что жаба найдёт себе подходящую пару была равна нулю, а между видами земноводные не очень часто контактируют. Джулиан вдруг вспомнил свою последнюю течку и как тяжело он её переносил. В такие дни он всегда завидовал папе, потому что отец, пока был жив, всегда проводил с ним это время. Даже если они жутко ссорились за день до неё, как только у папы наступала течка, отец был на расстоянии вытянутой руки от него, потакая любому капризу.       – Давай, не будем драматизировать, – омега постарался придать своему голосу уверенности и бодрости, – и позволим Тодду самому решить свою участь.       В ту ночь растревоженный мозг никак не хотел отпускать мысли об одинокой жабе, да и физически Джулиан в последнее время чувствовал себя не очень хорошо. Ему всё время было холодно. Днём, когда на улице палило солнце, было хорошо, хотя омега не проливал и капельки пота, а вот ночью... Уже неделю он ворочался с бока на бок с полчаса прежде чем уснуть, потом мог внезапно проснуться от холода, но всё-таки уговаривал себя ещё немного поспать. Сегодня же тревожные мысли не давали уснуть совсем, а потом Джулс заметил, что он дрожит. Тонкая простынь вместо одеяла совсем не давала согреться, а из одежды у него с собой были только футболки да шорты. В конце концов омега встал с постели и принялся шарить по всем полкам в шкафу и тумбе у кровати, в надежде, что там может лежать заветное одеяло или покрывало. Там оказалось пусто, поэтому парень решился на довольно отчаянный поступок – он вышел из комнаты и тихонько постучал по двери спальни Стива. Конечно, ответа не последовало, поэтому омега прошмыгнул внутрь и нерешительно позвал альфу.       – Стив, – шепнул Джулиан, – Стив.       – Чего тебе? – через некоторое время зашевелился сонный альфа.       – У тебя есть одеяло? – спросил Джулс и добавил логичное пояснение, – мне очень холодно.       – Очень холодно? – переспросил ничего непонимающий Стив.       Омега активно закивал, поёжившись.       – Одеяла нет, – наконец ответил мужчина и подвинулся на кровати, – залезай.       Пока Джулс колебался, раздумывая над таким предложением, Стиву надоело бодрствовать в столь поздний час, поэтому он просто обхватил за пояс нависшего над ним омегу и утянул в постель. Парень и правда был холодным как ледышка, что очень озадачило альфу, поэтому он посильнее прижал притихшего Джулса, зажал между ног две стройные ножки с холодными ступнями, а рукой нашёл одну замёрзшую ладонь и захватил её, чтобы побыстрее согреть. Джулиан тем временем превратился в неподвижный объект и расслабился только когда дыхание альфы за его спиной стало поверхностным и ровным. Коктейль из неловкости и смущения бушевал у него внутри, однако недельная усталость брала своё, поэтому и он вскоре погрузился в сон.       Проснулся Джулиан один в постели Стива. Произошедшее ночью тут же вспыхнуло в памяти и отразилось румянцем на лице. Как теперь отнесётся к нему начальник? Вдруг он подумал, что Джулиан желал этого? Омега решительно пообещал себе сегодня же объясниться со Стивом, а также пообещал себе, что такого больше не повторится.       Когда Джулс появился за завтраком, то ещё издалека поймал на себе недовольный взгляд альфы.       – Где кепка? – прокричал он.       Омега схватился за голову, но потом решил вывернуться из щекотливой ситуации:       – Да я только на пять минут выскочи...– договорить он не успел, потому что пригнулся от летящего в него объекта – Стив взял со своей тарелки ягоду голубики и хорошенько замахнулся, но не попал, потому что парень уже развернулся в сторону дома. Что ж, одним вопросом меньше: оказывается, ночи в постели альфы недостаточно, чтобы тот перестал придираться к тебе по малейшему пустяку. И это удивительным образом Джулиана устраивало.       День прошёл достаточно спокойно, Джулс старался не попадаться на глаза Стиву, как обычно болтал за обедом с Омаром и Диего, Даг щеголял новой причёской от руки Омара. Тот выстриг псу всё почти под корень, оставив только шерсть на голове "чтобы не напекало" и на кончике хвоста "чтоб красиво было". Сам пёс был просто в восторге, потому что его всё утро гладили все кому не лень, и вообще Даг очень любил внимание к своей персоне.       На работе омега выискал в одном из справочников статью про породу Тодда, догадки парня подтвердились – бедняга и правда вступил в брачный период.       Когда наступил вечер, Джулиан не смог решиться на разговор со Стивом, поэтому он просто пораньше закрылся в своей комнате и постарался побыстрее уснуть. Ночью омега опять проснулся от жуткого озноба, а мысль о том, чтобы снова пойти к альфе казалась такой заманчивой, что в конце концов он не выдержал и заглянул к тому в комнату. Ещё с минуту он колебался, но потом тихонько позвал мужчину по имени. Стив сориентировался на удивление быстро и как только понял, что происходит, тут же захватил в тиски Джулса.       И опять эти холодные ступни и пальцы, перед тем, как снова провалиться в сон, Стив пообещал себе узнать, почему мальчик мёрзнет.       Утром альфа обнаружил под мышкой спящего Джулиана, который обнимал его руку словно мягкую игрушку и щекотно сопел. Парень раскраснелся ото сна, и щёки его были нежно-розового цвета, а веки со светлыми ресницами чуть подрагивали. Стив не удержался и зарылся носом в русую макушку, но ничего кроме легкого аромата шампуня так и не смог почувствовать. Да, пить подавители, полностью скрывающие запах, было непререкаемым правилом, но как же сейчас хотелось узнать, чем пахнет этот драгоценный камешек. Во сне он казался совсем мальчишкой, а не двадцатитрёхлетним молодым человеком, таким беззащитным, что Стив почувствовал укол сожаления о том, что всё-таки согласился оставить его здесь, где, то и дело, какой-нибудь лев оказывается в опасной к лагерю близости. Стоит тому только учуять запах молодого омеги, как... Стив шумно выдохнул в попытке прогнать неприятные фантазии, альфа снова попытался убедить себя, что принял решение оставить Джулса в команде не из-за эгоистичных побуждений, а на благо заповедника. Но сейчас, когда можно было легонько провести большим пальцем по обнажённому плечу, почувствовав шёлк светлой кожи, мысли шли совсем по иному пути.       Джулиан, наверное, почувствовал, что за ним пристально наблюдают, и немного повозившись, открыл глаза. На него смотрели два ночных неба, от вида которых он на секунду совсем потерялся и не сразу осознал, что снова оказался в постели начальника. Как только осознание пришло, омега залился краской, уголки губ устремились вниз, а стыдливый взгляд спрятался за пушистыми ресницами.       – Я...– начал он, но так и не нашёл, что сказать в своё оправдание.       – Почему ты мёрзнешь? – осторожно спросил Стив и отодвинулся чуть дальше, чтоб между ними было пространство.       – Это побочный эффект от таблеток, они немного понижают давление в крови, – ответил Джулс.       Альфа нахмурился такому ответу:       – Значит, ты уже неделю мучаешься ознобом и пришёл только сейчас?       – Это мелочь, – покачал головой омега, – я вообще не хотел тебя беспокоить, извини, что так глупо себя повёл, такого больше не повторится.       "Посмотрим," – подумал Стив.       Утро у обоих началось поздно, поэтому когда они вышли в кафетерий у Диего остался накрытым лишь один стол – все остальные уже разошлись по делам. Стив впервые наблюдал за тем, как аккуратно Джулс отрезает по кусочку от оладушек с капелькой варенья и отправляет в рот.       Джулиан чуть со скамейки не свалился, когда на край стола приземлился попугай. Птица была не очень большая, с белоснежными перьями, кроме яркой лимонно-жёлтой макушки, плавно переходящей в белый, и малиновых кончиков крыльев. Сейчас они нервно подрагивали, потому что попугай с интересом рассматривал омегу.       – О, познакомься, это Пэрри, – кивнул подошедший Диего и поставил перед Джулсом небольшой маффин.       – Чувствую закономерность в именах, – улыбнулся омега и поблагодарил за десерт.       Маффин выглядел аппетитно, поэтому Пэрри приковался взглядом к хлебному лакомству. Иногда ему удавалось украсть хрустящие крошки от булочек, которые пёк Диего, однако у этого маффина был хозяин, поэтому Пэрри перевёл пристальный взгляд на Джулса.       Стив буквально затаил дыхание, глядя на этот поединок взглядов. Джулиан прищурился, глядя на птицу, Пэрри нервно постукивал коготком по краю стола. В конце концов сдался омега. Он выдвинул тарелку на середину и позволил птице клевать его десерт.       – Невероятно, – закатил глаза альфа, – проиграл попугаю.       – Я поделился, – попытался оправдаться Джулс и отщипнул немного теста, отправив кусочек в рот. Стив тоже потянулся к тарелке, но получил клювом прямо по пальцам, и услышал лёгкий смех, – и кажется, я обрёл защитника.       – Ты подкупил его, – покачал головой альфа, но в голосе слышался смех.       Этот непринуждённый разговор почему-то поднял Джулсу настроение на целый день, но когда наступил вечер, нервозность снова вернулась. Ночью и правда становилось холоднее, но для всех это было облегчением, а для Джулиана – беспокойством. Все переживания решил Стив, сказав, что ему надоело просыпаться посреди ночи, поэтому им обоим легче сразу лечь спать вдвоём. Ещё утром Джулиан пообещал, что этого больше не повторится, но как только альфа скрылся в глубине своей спальни, пытаясь не показать разочарования от отказа омеги, Джулс весь покрылся мурашками при мысли об одинокой холодной постели и тихонько шмыгнул мужчине под бок.       Стив постарался не выдать собственного облегчения от стройного тела, которое он тесно прижимал к себе. Чем ближе к нему был этот мальчик, тем спокойней было на душе.       С этого дня Джулиан неизменно засыпал в объятиях Стива. Поначалу омега переживал, что альфа будет как-то афишировать этот факт, но мужчина вёл себя как обычно и гонял парня за любой малейший проступок, придирался к любой мелочи и был постоянно недоволен. Однако, когда двери спальни за ними закрывались, всё становилось совсем по-другому.       Альфа не мог не быть предельно внимательным: проверял не холодные ли у Джулиана ноги и руки, частенько проверял температуру, прижимаясь губами ко лбу омеги. Иногда, когда Стив просыпался раньше него, то мог легонько проводить кончиками пальцев по овалу лица или гладил по волосам. Но он никогда не позволял себе зайти дальше этого, чувствовал, что Джулс не слишком уверен в правильности их связи. Пока что всё было с пометкой на необходимость, но альфа не мог предположить, что будет, переступи он эту черту "случайных" ласк.       Джулс всё чувствовал. Каждое невесомое прикосновение к себе, каждый глубокий вдох около его шеи. В такие моменты омега был рад тому, что принимает подавители, он всегда стеснялся своего натурального запаха, потому что с малых лет ему твердили, что он у него странный. Говорили, что он пахнет озоном, прелой листвой и чем-то ещё, а один мальчик, когда Джулс учился в начальной школе, вообще сказал, что от того несёт грозой и пасмурным небом. Папа всегда называл его запах "экзотичным", и только отец мог успокоить маленького Джулиана, говоря что его настоящий возлюбленный разгадает загадку запаха омеги. Но пока что любителей странного запаха не находилось, поэтому Джулс тайно радовался, что Стив не чувствует его.       За несколько недель пребывания в лагере заповедника омега точно понял, что никаких животных ему полечить не удастся. Конечно, как и обещал Стив, пару раз к нему обращались за помощью жители из ближайшей деревни, но это не считалось. В конце концов парень осмелел и решил сам заняться исследованием ближних территорий. Он брал с собой Дага в качестве провожатого, который неизменно приводил омегу к чистому озеру, скрытому за небольшим пролеском. Псу нравилось ловить маленьких рыбок, которые плавали прямо у берега.       Там же они встречали Тодда, который так и продолжал сидеть у берега. Жаба совсем не боялась Джулса, который непременно смачивал бородавчатое тельце, чтобы то не пересыхало.       За завтраком ему неизменно составлял компанию Пэрри и позволял себя чесать по перьям. Джулиан в благодарность за такое доверие даже сделал попугаю игрушку из корпуса шариковой ручки, к концам которого приклеил несколько разноцветных лент.       – Кажется, кое-кто влюбился, – заметил Диего и кивнул в сторону.       Безобидная фраза, брошенная в присутствии Стива и Джулса, сидящих за одним столом, сначала вызвала, мягко говоря, непонимание, но потом Джулс заметил, что Диего имел в виду Пэрри, который положил рядом с омегой толстого червяка.       – Надеюсь, что это не так, – смущённо улыбнулся Джулс, – такие попугайчики как Пэрри выбирают пару одну на всю жизнь, я не лучший для него вариант.       – Просто признайся, что червяк оказался недостаточно жирным для покорения твоего сердца, – хохотнул подошедший к ним Омар.       – Раскусил мой меркантильный замысел, – улыбнулся Джулиан и бросил осторожный взгляд на Стива, но он внимательно следил за попугаем.       Пэрри же продолжал распушать свои перья, стараясь привлечь внимание омеги к себе, в конце концов уселся к нему на то плечо, около которого сидел альфа, перегородив сопернику доступ. Попугай лучше всех остальных понимал, что к чему.       В тот день Джулиан не увидел Тодда у озера, когда пришёл на берег, но он решил немного подождать, может, жаба ещё появится. Он сел на берег, однако его не отпускало странное чувство, что за ним кто-то наблюдает. Джулс поглядел по сторонам и заметил странное движение в густой листве дерева, под которым разместился. Наверное, надо было испугаться и уйти обратно в лагерь, но парень замер всем телом, сделав вид, что смотрит на озеро, а боковым зрением продолжал следить за происходящим.       Примерно через пять минут увлечённый наблюдатель показал себя. Им оказалась крохотная обезьянка, она держалась только одной лапой за ветку и смотрела на Джулса. Стоило ему только вздохнуть, как она скрылась в листве, а омега сорвался с места и побежал к Диего. Он попросил у того несколько орехов макадамии и немного ягод, и вернулся на озеро.       Джулс прислушался к шороху листвы и собственной интуиции, сорвал широкий лист какого-то растения, положил на него ядро орешка и отступил на пару метров. Сначала ничего не происходило, омега разочарованно сел, но стоило тому отвернуться, как листва снова пришла в движение, и, вскоре, по стволу прямо к приготовленному лакомству спустилось крохотное создание. Обезьянка была настолько застенчива, что, схватив орех, тут же устремилась обратно в укрытие. Но Джулиан решил, что ещё не время заканчивать знакомство. Он положил на лист ягоду и снова сел на безопасное расстояние. В этот раз ждать пришлось меньше, зверушка почти сразу схватила плод и снова скрылась из виду.       Перед сном Джулсу ужасно хотелось поделиться со Стивом этим невероятным происшествием, но он подумал, что реакция альфы вряд ли будет положительной, поэтому держал язык за зубами.       А утром стало не до этого. Первым, за что зацепился взгляд омеги, был пропавший Тодд, который сидел на подоконнике открытого окна. Стив не спал и тоже рассматривал земноводное, нахмурившись. Потом Тодд издал странный и громкий клич, и Джулиан подскочил на постели. Он побежал на кухню и принес с неё широкую миску, полную воды.       – Давай, миленький, вот так, – подбадривал парень залезающего в импровизированный бассейн Тодда.       Так как сесть в спальне было особо некуда, пришлось вернуться в постель к Стиву с миской в руках.       – Что это? – спросил альфа.       – Жаба, – хлопнул глазами омега.       – Я знаю, что это жаба, что она делает у меня в постели?       – Ну, его зовут Тодд, – закусил губу Джулс, – и он, кхм, похоже, рожает.       – Что?! – подскочил мужчина.       Омега покрепче обхватил миску, что не укрылось от внимательного взгляда Стива, поэтому тот постарался замереть, но скрыть недовольного тона не получилось.       – Какого чёрта, Джулиан? Я же чётко сказал: не вступать в контакт с животными!       – Ты же видел – Тодд сам пришёл ко мне, – начал оправдываться Джулс.       – Господи, ты явно так и не понял, куда попал, – закатил глаза альфа, – а если бы этот Тодд, прости господи, оказался ядовитым?       Стив покосился на раскорячившуюся в миске жабу и фыркнул.       – Знаешь, для начальника заповедника ты не очень-то и любишь животных, – пробормотал обиженный реакцией омега.       – Я не обязан их любить, Джулиан, я обязан их уважать, остерегаться и защищать от внешнего влияния! А ты лезешь заобнимать каждого муравья до смерти. До своей, естественно, – добавил чуть погодя мужчина.       Под чавкающие звуки, издаваемые Тоддом, омега совсем сник. Он никогда не говорил Стиву, но тот изрядно заставлял нервничать его, когда отчитывал на повышенных тонах. Альфья сущность психологически давила на Джулса, и сейчас в такой близости от раздраженного Стива, в пропахшей его мужественным, сильным запахом постели, в носу предательски защипало. Парень отвернулся, чтобы не выдать себя, а вскоре и держать лицо не надо было, альфа ушёл из дома первым. Джулс только рад был, что не рассказал накануне про таинственную обезьянку.       Конечно, Стив был прав. Джулиан это понимал, и отнеся миску с Тоддом и его новыми икринками в кабинет, решил, что будет паинькой. Хватило его на пару часов. Под грустным взглядом жабы, омега не смог долго сидеть без дела. Он вытащил из чулана старый аквариум и тщательно промыл его. На озере вырвал с корнем небольшой куст водорослей и выбрал, на его взгляд, самый красивый. На дне аквариума он высадил куст, положив несколько камней и, наконец, пересадил Тодда в его новое обиталище, а икринки бережно переложил на один из широких листьев.       Самым главным вопросом было – кто же второй родитель? Джулиан сравнил параметры полупрозрачных шариков, с темнеющими точками в сердцевине, с информацией из справочника и убедился в своих подозрениях – икринки явно были меньше нормы, а значит Тодд хоть и нашёл кого-то, но не факт, что у этой связи будет способное к жизни потомство.       В тот день, он продолжил тайное знакомство на озере, сходил с Дагом на другой конец пролеска и наковырял для Тодда несколько личинок. Как и предполагал Джулс, новоиспечённый родитель за весь день не сдвинулся и на сантиметр от своего потомства.       К вечеру омега так вымотался, что еле дополз до душа, а как только голова его коснулась подушки, он провалился в глубокий, но беспокойный сон. Стив увидел, что Джулиан так и уснул завернувшись в полотенце, и немного расстроился, потому что не смог извиниться, за то что утром был слишком резок.       Альфа традиционно проснулся первым, и то что он увидел рядом с собой, заставило хищника внутри него затаиться. За ночь полотенце Джулиана явно сползло с него и давно валялось на полу, а в объятиях Стива лежал совершенно обнажённый омега. Мужчина осторожно выпутал его, уложил на подушки чуть поодаль от себя и деликатно прикрыл простынёй. Омега поудобней устроился во сне и глубоко вздохнул, отчего лёгкая ткань сползла с верхней части груди. Взору альфы предстали два розовеющих мягких соска со светлым ореолом полупрозрачных волосиков вокруг них.       Джулиан больше не чувствовал горячих рук на своей талии, что заставило его проснуться. Он обнаружил Стива всё ещё лежащим рядом, альфа подпер голову рукой и не сводил с него пронзительных глаз. И что-то было в его взгляде, что заставило Джулса буквально замереть. Альфа смотрел на него с неприкрытым желанием, и от пронизывающего до мозга костей взгляда дыхание сбилось.       Стив понял, что его поймали с поличным, но рука сама потянулась к краю простыни, которую он медленно начал стягивать всё ниже и ниже. Сначала взору открылась чуть выпуклая грудь, потом ровный живот с идущей от пупка вниз полоской светлых волос. Как только взгляд упал на пах омеги, внутри у Стива что-то бесповоротно щёлкнуло, такой красоты он не видел ни у одного своего любовника: лобок был покрыт ровным слоем коротких мягких светлых волос, образуя шерстку, об которую так и хотелось потереться, аккуратный полувозбуждённый член, на конце его немного выглядывала розовеющая головка, маленькие яички также были покрыты этим нежным пушком. Рот у альфы непроизвольно наполнился слюной, захотелось вылизать такого нежного мальчика с ног до головы, уделив особое внимание промежности. Стив поднял взгляд на Джулиана, но тот только комкал в руках концы наволочки и решительно отказывался смотреть куда-либо кроме потолка. Колени его сами раскрылись податливо, и омега стыдливо прикрыл глаза, закусив губу.       Стиву большего предложения и не требовалось, он ласково огладил хрупкие бока и бёдра, обласкал ртом розовые сосочки. Сдерживаемые омегой стоны превращались в скулёж, который только подстёгивал альфу на дальнейшие действия. Он спустился к низу живота, удовлетворённо потёрся носом о лобок и взял в рот теперь уже стоящий член. Омега задохнулся от такой ласки и невольно вскинул бёдра навстречу горячим губам. Мужчина с большей уверенностью продолжил ласку, прерываясь только на посасывание яичек. Рукой он потянулся к расселине между ягодиц и абсолютная сухость вдруг отрезвила Стива: никакого секса, ведь у Джулса сейчас не выделится и капельки смазки, а без неё любое проникновение будет болезненным для них обоих.       Альфа только легонько помассировал вход омеги вместе с оральными ласками, и тот выгнулся с громким всхлипом в оргазме. Стив улёгся рядом с тяжело дышащим Джулианом, стараясь сосредоточиться на чём угодно кроме собственной почти болезненной эрекции, просить омегу об ответной услуге явно было невозможным – парень выглядел до жути смущенным, и даже немного подрагивал. Поэтому альфа просто сгрёб его в охапку и крепко прижал к себе, пока тот не успокоился, а у него самого не прошло возбуждение.       Для Джулса это было слишком. Настолько слишком, что мозг отказывался анализировать произошедшее, и на весь день блокировал любые мысли в эту сторону, зато вечером пришедшее понимание вылилось в тихую истерику. Омега заперся, насколько это было возможно с дверью без замка, в своей комнате и тихо плакал, понимая, что теперь-то уж точно всё изменится. Вместо спокойной работы с относительной свободой действий, он станет лишь объектом вожделения или ещё хуже – не станет никем вовсе. И самое ужасное во всём этом было то, что омега не смог предотвратить утреннего инцидента, а главное, не хотел. Тело желало продолжения, но разум говорил, что всё это только принесёт проблем.       Стив думал, что омега просто задерживается по своим делам, но как только стрелка часов перевалила за двенадцать, понял, что Джулиан явно не собирается идти к нему в постель. Омега нашёлся в своей комнате, свернувшись калачиком, и тихие всхлипы заставили альфу понервничать.       – Эй, Джулс, – он бросился к всхлипывающему мальчику, но тот дёрнулся от него, поэтому альфа присел на край постели, – ты чего?       Джулиан не отвечал.       – Это из-за того, что произошло утром? – спросил немного погодя Стив.       – Да, – тихо ответил Джулс.       Альфа нервно сглотнул от такого ответа и спросил то, чего он боялся больше всего:       – Я сделал тебе неприятно?       Долгая пауза показалась Стиву вечностью, прежде чем он услышал немного успокоивший его ответ:       – Нет.       – Тогда в чём дело, сокровище?       – Всё теперь изменится между нами, да? – всхлипнул омега.       – Нет, если ты этого не хочешь, – ответил мужчина, тщательно скрыв непонимание и обиду от полученного вопроса.       – Я не хочу, – Джулиан повернулся лицом к альфе, а потом и вовсе сел на постели, чтобы объясниться, – я хочу, чтобы я по-прежнему сидел в кабинете или бегал за муравьями или вмешивался в жизнь попугаев, а ты по-прежнему ругал бы меня за любую мелочь и придирался по каждому пустяку, но совсем не интересовался моей работой. Я не хочу, чтобы что-то изменилось.       Альфа с облегчением вздохнул:       – Обещаю, я по-прежнему буду ругать тебя, и придираться, и совсем не интересоваться твоей работой.       – И ворчать.       – И ворчать.       Молодые люди посидели немного в тишине, а потом Стив впился губами в поцелуе, и Джулсу только оставалось обхватить сильную шею руками и ответить.       Пока альфа нёс омегу в свою спальню, он думал только о том, что всё оказалось так просто: делать вид, что между ними ничего не происходит. Делать вид, что ему совсем не по душе, уложить того в постель и почувствовать, что омега сам тесно прижимается к его боку. Делать вид, что он не зарывается носом в изящную шею и с облегчением, но и с капелькой разочарования чувствует только запах крема от загара и кондиционера для белья. Делать вид, что его совсем не радует, что у Джулса сбивается дыхание от такого мимолётного жеста. Делать вид так легко!       Конечно, перед тем как уснуть, Стив дал себе обещание, что сбавит хотя бы поначалу обороты, но как только наступило утро, и он почувствовал, а потом, открыв глаза, увидел, как полусонный Джулиан нежно ластится к нему – тормоза отказали.       Альфа забрался наглыми руками под футболку омеги, огладил его, а затем и вовсе снял ненужную ткань с желанного тела. Джулс повёл себя поначалу так же как и вчера – раскрылся весь, но смотреть что с ним делает альфа – отказался. Мужчина обвёл языком торчащие соски, поочерёдно всосал их, вызвав ощутимый стон, вылизал мягкий живот, который едва подрагивал от возбуждения. Ткань белья на паху омеги натянулась под давлением эрекции, и Стив выпустил наружу возбужденный член, а после и вовсе снял трусики со стройных ног. Он пару раз прошёлся рукой по стволу Джулса, но своя эрекция тоже давала о себе знать. Поэтому альфа избавился и от собственного белья, навис над омегой так, чтобы их достоинства соприкоснулись и обхватил оба органа.       Несколько пробных фрикций ощущались фейерверком внутри, а потом Джулиан решился-таки посмотреть на Стива и их взгляды пересеклись. В глазах омеги мужчина видел такой же пожар, как и сам ощущал, и это придало его движениям уверенности, а омега наконец решился проявить инициативу и сам потянулся за поцелуем. Они двигались в унисон и кончили одновременно, и едва альфа перевёл дыхание, он тут же ушел в ванную и вернулся с влажным полотенцем, чтобы обтереть испачканный семенем живот Джулиана.       – Всё в порядке? – спросил Стив, и чмокнул омегу в губы, тот только кивнул, – не будешь больше плакать?       Джулс покраснел до кончиков ушей, но покорно помотал головой в отрицании.       Эйфория от утреннего оргазма у парня испарилась, когда он вошёл в собственный кабинет и увидел Тодда в аквариуме на том же месте. Он осмотрел икринки в надежде увидеть хоть какие-нибудь изменения, но так ничего и не заметил. Джулиан даже немного разозлился на себя за то, что ничем не мог сейчас помочь Тодду, однако жабе могло сейчас быть на руку только время.       В этот день омега решил не ждать послеобеденной жары и пошёл на озеро, как только выудил у Диего несколько орехов и ягод. Джулс чувствовал себя, будто он идёт на волнительное свидание, только ухажёр уж больно стеснительный. Но так как такие походы он совершал уже несколько раз, ему почти не пришлось ждать у берега с одиноко лежащим орехом на листе кувшинки. С самого начала омега пошёл на некоторую хитрость и каждый раз садился чуть ближе к лакомству. Обезьянка же, Джулс про себя назвал её Моникой, поддержав местную традицию, всё дольше и дольше задерживалась на земле.       На этот раз Моника взяла орех, но не спешила убегать, будто раздумывала. Потом подошла к Джулиану совсем близко и села спиной к нему. Омега был, мягко говоря, ошеломлён. Он наконец смог внимательно рассмотреть окрас обезьяны и узнал в ней один из видов, про которых специально вычитал накануне в энциклопедии. Ему с самого начала показалось странным, что обезьяна – стайное животное – живет одна в кроне дерева, а сейчас всё встало на свои места. Порода Моники во взрослом состоянии в среднем должна была быть по двадцать сантиметров в росте. Немного, но Моника была размером всего с ладошку, и судя по продолговатым полоскам на круглых ушах, она уже была взрослой особью. Значит, её скорее всего выгнали из стаи за то, что она была меньше, а следовательно слабее сородичей.       Моника тем временем робко прикрикнула на Джулиана, и он понял, что она не просто так к нему подсела. Он протянул руку, но та и на сантиметр не сдвинулась, тогда омега осторожно зарылся пальцами в шерсть и почувствовал причину, по которой крошечное создание решилось на контакт – её мучили блохи.       Так как Джулс не был потомственной обезьяной и не умел вычёсывать блох руками, а потом ловко щёлкать зубами маленьких паразитов, пришлось возвращаться в кабинет. В своём "нетронутом запасе" он нашёл несколько капель от блох и захватил небольшой чемоданчик с различными инструментами. Папа ещё удивлялся, зачем тот берёт с собой в Центральную Африку капли от блох, а вот ведь как получилось. Стоило поманить ещё одним сладким орехом, когда Джулс снова оказался на озере, и Моника вышла из своего укрытия. Джулс быстро прокапал животное, убедился, что паразиты перестали шевелиться и начал методично вычёсывать их из шерсти бедняжки.       В процессе осмотра были также вытащены пара клещей, съедены все ягоды и заласканы пухлые мохнатые щёчки. Обезьянка стала настоящим секретом, который Джулиан хранил ото всех до поры до времени.       Через несколько дней Джулс в кои-то веки проснулся раньше Стива, который теперь неизменно смущал его своими взглядами и ласками. Они старались ограничиваться несколькими чувственными поцелуями, ведь как только альфа начинал делать что-то эдакое, омега терялся и не мог решиться ответить тем же. А сейчас Стив мирно спал на животе, простынь только слегка прикрывала окружность поджарых ягодиц и сильная мускулистая спина была доступна взору омеги. Джулиан протянул руку и прошелся пальчиками по впадине позвоночника туда-обратно. Потом придвинулся ближе и поцеловал смуглое плечо, вдохнул терпкий аромат альфы, зарывшись носом в основание шеи. Не удержался и лизнул выступающий позвонок. Для проснувшегося ещё с первых прикосновений альфы это стало последней каплей. Стив перевернулся на спину и уронил себе на грудь отпрянувшего было Джулса. Тот ойкнул и посильнее прижался к крепкой груди. Альфа гладил по спине такого решительного мальчика, спускаясь теплой ладонью к ягодицам и поднимаясь обратно. В воздухе витала скорее нежность, чем страсть, и день обещал быть хорошим.       Стоило только Джулсу отворить дверь кабинета, как он почувствовал – что-то изменилось. Он бросился к аквариуму и не поверил своим глазам: чёрные точки внутри икринок начали шевелиться. Омеге стало ужасно стыдно за слёзы облегчения, хлынувшие из глаз, но сдержать себя не получилось. Значит, что-то будет, гены исчезающего вида передались и будут жить, осталось узнать – кто же этому поспособствовал. Джулиан взглянул затуманенным от слёз взглядом на Тодда и ему показалось, что жаба всё понимает. Кое-как омеге удалось уговорить Тодда сходить прогуляться, а заодно и привести будущего папашу Джулсу, чтобы было хоть какое-нибудь предположение о том, что из этих икринок получится. И уже через пару часов Тодд действительно вернулся с ещё одним представителем земноводных – белой древесной лягушкой. Судя по сильным передним лапам, это и правда был самец, причём не самый уродливый, как заметил Джулс и снял воображаемую шляпу перед Тоддом за вкус на мужчин.       Главным, кого надо было порадовать такой чудесной новостью был Омар.       – Значит, у малыша Тодда стоит на миниатюрных гладеньких мальчиков? – ухмыльнулся темнокожий альфа за их с Джулсом послеобеденной беседой, – как я его понимаю, – задумчиво протянул Омар и устремил свой взор на вытиравшего столы Диего.       Джулс проследил взглядом за альфой и недоумённо почесал в затылке:       – А тебя не смущает, что Диего бета? – понизив голос, спросил омега.       – Тю, – махнул рукой Омар, – от различий в физиологии спасает кокосовое масло.       – Кокосовое масло? – переспросил Джулс.       – Идеальный заменитель естественной смазки, – пояснил, поиграв бровями, альфа.       – Я совсем не это имел в виду, – покраснел омега, – с чего ты вообще взял, что ты понравишься Диего.       – Эй, Ди, – крикнул Омар через плечо Джулса, – я тебе нравлюсь?       Маленький темноволосый повар оторвался от уборки кафетерия, показал средний палец и снова вернулся к своему занятию.       – Видишь, – просиял альфа, – симпатия налицо.       – Ну-ну, – ухмыльнулся Джулиан.       – Но я серьёзно, он мне нравится, – сделал грозный вид Омар.       Омега на это поднял руки:       – Я клянусь, что не стану добиваться Диего, даже если влюблюсь в него без задних ног.       – Как ты думаешь, ему понравятся стихи? – задумался альфа.       – Мне кажется, – пожал плечами Джулс, – Диего из тех людей, что ценят больше поступки, чем слова.       Как только Джулиан оказался в постели, Стив тут же подмял его под себя. Сначала он вылизал рот омеги, ощутив привкус мятной зубной пасты, посасывал язык и пухлые губы. Джулс отвечал на сочный поцелуй с не меньшим наслаждением, зарылся пальцами в густые волосы альфы и старался прижаться к нему как можно ближе.       Вечерние и утренние ласки для молодых людей стали просто необходимостью – в рабочее время они делали вид, что не замечают друг друга, но вечером показывали всю свою накопленную за день страсть. Сегодня альфа хотел просто ограничиться несколькими поцелуями, и в последний раз чмокнув сладкие губы, лёг рядом и одной рукой притянул к себе Джулса за талию. Однако спустя несколько минут, почувствовал, что у омеги были немного другие планы.       Джулиан отчасти не мог понять своей решительности, но помогала темнота ночи, да и если альфа ублажал его с явным наслаждением, то как ему, Джулиану, может не понравится ласкать Стива? Омега немного помедлил, но потом повернулся на бок и поудобней подтянулся вверх так, что бы его губы смогли оставить лёгкий поцелуй на шее альфы. За первым поцелуем последовал второй, третий, потом влажный язык прошёлся по пульсирующей вене, и губы наконец захватили мочку уха.       Парень закинул бедро на Стива и немного раздвинул ему ноги своей, прежде всего для того, чтобы открыть доступ к достоинству альфы, а ещё потому что Джулс и сам теперь мог немного потираться своим членом о его бок через ткань собственных трусиков. Он провёл рукой вдоль сильной груди, спустился к кубикам пресса, пальчики нащупали дорожку из жёстких волос, идущих от пупка вниз. Перед тем как нырнуть под резинку белья альфы парень помедлил, но искушение сейчас было слишком велико, поэтому весь стыд он мысленно оставил на завтра.       Джулиан почувствовал, как Стив приподнял бёдра, чтобы трусы было легче снять, и в руке омеги наконец оказался возбуждённый член мужчины. Он ощутил всю мощь эрегированного органа, такой нежный и в то же время твёрдый, как только пальцы нащупали головку, Джулс почувствовал на ней влагу от выделившейся смазки. Несколько движений вверх-вниз, чтобы приспособиться, поудобней обхватить крупное достоинство альфы, а потом в мозгу что-то щёлкнуло. Как будто вся Вселенная омеги сузилась до одного только желания – довести любимого до экстаза. Джулиан двигал рукой уверено, чувствовал, как каждая фрикция отзывается в тяжёлых вздохах Стива. Парень продолжил ласкать ухо мужчины: обдал тёплым дыханием краешек, пососал мочку, и в конце концов запустил язык прямо в раковину.       Стива от такой простой, казалось бы, ласки выгнуло на постели, а из груди вырвался низкий стон, что с ним творил этот мальчик!       Джулиан забылся – своё возбуждение давно отступило – поэтому он просто действовал на инстинктах, и в итоге это принесло свои плоды: в руку омеги выстрелило горячее семя альфы. Хриплый вскрик, после которого в спальне воцарилась оглушительная тишина, показался Джулсу музыкой для ушей. Он с почти невинным удивлением ощупал набухший узел в основании всё ещё твёрдого члена, почувствовал, как тело альфы, бывшее до того натянутым, словно струна – расслабилось, поэтому парень невесомо чмокнул того в щёку, как бы сказав: "всё в порядке, отдыхай".       Стив готов был поклясться, что такого не испытывал даже после самого горячего секса с кем угодно из прошлых любовников, но как бы ему ни хотелось отблагодарить Джулиана, усталость взяла верх. Тело было совсем ватным, и сознание уплыло сразу после того, как дивный мальчик был тесно прижат к груди.       Утро для обоих стало продолжением страстной ночи. Как только Стив распахнул глаза, воспоминания нахлынули возбуждающей волной по всему телу, и увидев как ровно поднималась и опускалась изящная спинка Джулиана около себя, альфа еле сдержал животный рык. Вместо этого он склонился к шее омеги, буквально впился глазами в вершину шейной косточки и оставил там лёгкий поцелуй. Не обошёл тем же вниманием и остальные позвонки, пока медленно стягивал простынь с Джулса, а как только взору открылись сочные округлые ягодицы омеги, покрытые всё тем же неизменным светлым пушком, унять зверя внутри стало почти невыносимо.       Джулиан проснулся от поцелуев вдоль позвоночника, которые ощущались словно ласкающие крылья бабочки, порхающей всё ниже и ниже. Затуманенный ото сна мозг не сразу осознал происходящее, зато тело среагировало сладким потягиванием. Однако как только широкие горячие ладони легли на половинки омеги, парень дёрнулся словно от огня и замер, потому что сильная рука легла на спину и ощутимо прижала к постели.       – Стив, не надо, – почти прошептал Джулиан, но вырваться уже не пытался, – у меня же совсем нет смазки, прошу, не надо.       Альфа понял, что задуманное им разительно расходилось с тем, что предположил омега. Он так и оставил руку на талии Джулиана, но поцеловал того в макушку и заверил:       – Драгоценность моя, я не сделаю тебе ничего плохого, только приласкаю.       – Приласкаешь? – Джулиан повернул голову и встретился с лукавым взглядом Стива, – как?       – Встань на колени, – велел альфа, но Джулс медлил, – доверься мне.       Омега почувствовал, что давление ладони на пояснице немного ослабилось, и нерешительно последовал указанию. Колени разъезжались на гладкой ткани и немного подрагивали от страха. Парень внимательно наблюдал за тем, что делает Стив, но как только почувствовал влажный язык между ягодиц, тут же уткнул полыхающее от стыда лицо в подушку.       Альфа дал волю своим желаниям как только почувствовал, что омега неосознанно подался навстречу его напористому языку, а до слуха начал доноситься приглушённый скулёж наслаждения. Мужчина ласкал немного припухший от возбуждения анус, спускался к нежным поджимающимся яичкам, захватывал каждое из них губами и легонько оттягивал вниз. Член парня Стив почти не трогал, потому что омега от каждого нового прикосновения буквально выл и изгибался, но отстраниться не позволяла, судя по всему, омежья сущность, которой было приказано покорно стоять на коленях. У альфы просто крышу сносило от власти над телом ангельского мальчика, и он даже не сразу осознал, что ласкает не только Джулса, но и себя.       Оргазм ощущался Джулианом как цунами, волны которого накрывают с головой: остаётся только отдаться на милость стихии и судорожно ловить ртом воздух. Где-то на задворках сознания омега услышал приглушённый стон, а когда упал на постель обессиленный и раскрасневшийся, то рядом повалился такой же переводивший дух Стив. Несколько минут они только смотрели друг другу в глаза, а потом оба потянулись за нежным, благодарным поцелуем.       Стив видел, как Пэрри ревнует. За завтраком попугай просто не давал Джулиану и крошки проглотить: садился то на плечо, то на колено, подставлялся под руки, отвлекал омегу от любых разговоров с мужчиной и нервно подрагивал крыльями, пока альфа в итоге не решил отсесть, сославшись на важный разговор. Только тогда Джулс смог кое-как доесть остывший завтрак и пообщаться с друзьями. Птица и правда видела в юном, ласковом ветеринаре подобие пары, вот только сердце Джулса было занято не только им.       Головастики Тодда оказались на удивление красивыми лягушатами после шести недель жизни в аквариуме. Все были с гладким, лоснящимся тельцем, а цвет переняли папин – глубокий ультрамарин, но с более тонкой, изящной чёрной полосой вдоль всего туловища. Джулиан без сожаления отпускал каждого на волю и не боялся, что такие экземпляры придутся кому-то не по вкусу.       Омега со страхом чувствовал, что влюбляется в это место: в этот тропический изумрудный лес, словно из сказки про Маугли, в этих его чудесных обитателей, в вечно занятых делом на благо заповедника людей, и конечно же в главного вожака этой бескрайней саванны.       В какой момент не только тело, но и душа, и каждая история про маленького и взрослого Джулиана стали для Стива воздухом – он так и не смог понять. Возможно, всё так было с самого начала. Альфа с омегой могли часами разговаривать друг с другом, делились секретами, обсуждали Омара, который не бросал попыток добиться строптивого Диего. Джулиан, наверное, впервые рассказал открыто, как скучает по отцу, которого не стало слишком рано: тот был настоящим трудягой – это его и сгубило.       – Чего бы тебе хотелось больше всего? – однажды спросил Стив, нежно поглаживая Джулиана по волосам.       Омега положил мужчине голову на грудь и выписывал пальчиками невидимые узоры на животе. Ответ пришел сам собой, как будто крутился на кончике языка:       – Побывать в заповеднике, конечно же.       Только когда повисла тяжёлая пауза, Джулс понял, что сказал.       – Джулиан... – выдохнул альфа.       – Я знаю-знаю, – быстро перебил тот и попытался отодвинуться, но был прижат ещё сильнее и поцелован в макушку, – сморозил не подумав, – сокрушался омега, – но ты же сам видишь – животные меня любят.       – Там другие животные, Джулс, там их территория, их правила.       – Угу, – грустно согласился Джулиан и понял, что на сегодня вопрос закрыт.       Первое, что увидел Джулс утром – был маленький наблюдатель, сидевший на подоконнике спальни. Моника с большим интересом наблюдала за мужчиной, сидевшим рядом с омегой. Стив тоже не сводил глаз с обезьянки.       – Доброе утро, Моника, – улыбнулся Джулиан, а потом обернулся к альфе, – хочешь покажу тебе кое-что крутое?       Стив молча кивнул, и Джулс унёсся на кухню, а потом вернулся с горсткой орехов в руке. Он аккуратно высыпал её на подоконник и вернулся обратно в постель. Моника без раздумий схватила лакомство и убежала прочь.       – Прикормил обезьянку? – изогнул бровь альфа.       – Подожди, это ещё не всё, – заверил Джулиан.       И правда, через некоторое время Моника вернулась, немного неловко взобралась на подоконник, оставила что-то и снова унеслась прочь. Омега поднялся с постели, взял предмет, а потом показал на ладони, что это было.       Альфа смотрел на золотистый камушек, который превратился в янтарь, будучи когда-то каплей смолы. Он переливался в лучах утреннего света, а песчинки, навсегда застывшие внутри, почему-то напомнили ему о россыпи веснушек на носу Джулиана. Мужчина не мог поверить в то, что только что увидел.       – Вознаграждение, – озвучил мысли Стива омега.       Альфа резко вскочил с постели, ловко перемахнув через край и взял лицо Джулиана в руки, забавно стиснув щёки парня, но во взгляде и голосе была одна только серьёзность:       – Ты принимаешь таблетки?       – Да, – растеряно ответил омега, не понимая к чему этот вопрос.       – Сапфирик, ответь мне честно.       – Принимаю, Стив, клянусь, принимаю.       – Хорошо.       – Хорошо?       – Я отвезу тебя в заповедник, – Сердце Джулса почти выпрыгнуло из груди после этих слов, но Стив ещё не закончил, поэтому пришлось собрать остатки самообладания в кучку и дослушать, – но, если ты мне соврал – тебе несдобровать.       От урагана внутри, Джулиан был почти не в себе, впервые за последние три месяца у парня вспотели ладони от волнения, но это было мелочью, не стоящей внимания. Единственное, о чём он мог сейчас думать, это то, что он садится в открытый электрокар, пристёгивает ремень безопасности, видит в отражении бокового зеркала, как лагерь удаляется, а за рулём сидит Стив. Руки его ведут машину уверенно, хотя костяшки то и дело белеют от беспокойства.       Тропики кончились почти внезапно: был зелёный непроходимый лес, а стала жёлто-коричнево-оранжевая равнина с высокой травой и редкими сухими деревьями. Пыль взмывала во все стороны, а взгляд беспрепятственно блуждал до самого горизонта и обратно. Джулиан вертелся и крутился от каждого шороха, от каждого порыва горячего ветра – не хотел ничего и никого пропустить.       Первой остановкой стал небольшой каньон, резкий обрыв у него был только с одной стороны, а с другой – очень плавный подъём, тянувшийся на несколько сотен метров. Округлая вертикальная стена, ярко-красная от обилия глины, была испещрена ячейками. Стоило подождать пару минут и Джулс увидел группку песчанок, перебегавших из одной норки в другую.       Дальше Стив замедлился около небольшого болота – в зарослях занимались своими делами мангусты, а когда альфа начал объезжать болото по кругу, то Джулиан заметил затаившуюся в камышах Чёрную Мамбу. Здесь и правда царили свои правила, но хоть и некоторые из них оказывались жестоки, перестать с жадностью наблюдать за ними не было сил.       Джулиан пытался запомнить всё, в глазах рябило от усилия разглядеть каждую деталь, запомнить любое животное, попадавшееся на пути, поэтому когда автомобиль резко затормозил, омега не сразу понял, что происходит, но как только осознал – сердце ушло в пятки.       Лев смотрел на них двоих, а не только на Джулиана. Он стоял близко, нервно поигрывая кисточкой на хвосте, и Стив знал, что если он переключит сейчас заднюю скорость и надавит на газ, то только раззадорит хищника, а также, возможно, в высокой траве их поджидают ревнивые львицы. Оставался только один вариант – притихнуть и понадеяться, что хищник вскоре потеряет интерес. Был и ещё один вариант, альфа поглаживал пальцами его холодную рукоятку в кармане, но это было на крайний случай.       Поток ветра решил судьбу трёх. Взмыл за спинами мужчин и через секунды колыхнул могучую гриву зверя. Тот повёл носом и принял решение – нападать. Джулиан видел, как сильные мышцы на теле льва пришли в движение, как Стив вытащил пистолет с невероятной скоростью – будто уже давно держал тот наготове – а потом Джулиан зажмурился, услышал животный рык, громкий хлопок и, наконец, жалобный рёв. Когда омега осмелился открыть глаза и взглянуть на Стива, тот прорычал только четыре слова:       – Собирайся, ты едешь домой.       Альфа вместе с группой других работников заповедника два дня дежурил около льва, который медленно приходил в себя от ударной дозы транквилизатора, которую получил от Стива. Как только хищник пришёл в себя, мужчина проследил, чтобы тот вернулся в свой прайд, и сам тоже направился в лагерь. Он так устал за последние двое суток, что просто валился с ног и не придал значения тому, что в доме не оказалось Джулиана. Но когда Стив проснулся и пошёл на поиски омеги, обеспокоенный Диего рассказал, что Джулс почти на грани истерики просил его отвезти в аэропорт, как только Омар привёз того из заповедника, что испанец и сделал.       Это стало настоящим ударом. Мало того, что омега соврал, глядя прямо в глаза Стиву, так ещё и сбежал, не дождавшись настоящего скандала. Но как бы ни был зол разум, в сердце кольнуло обидой и непониманием. Только через несколько дней альфа заметил, что Джулиан собирался в жуткой спешке: половину вещей просто забыл, и каждая из них напоминала о его присутствии, о том, какая дыра возникла в душе мужчины, когда этот драгоценный камушек исчез. В ванной стоял его гель для душа, постель пахла кондиционером для белья, на прикроватной тумбе покоился флакончик солнцезащитного крема. Все эти вещи только болезненно напоминали об омеге и о том, что, может, тот и бросил принимать таблетки, но Стив всё равно так и не смог хоть раз уловить его настоящего аромата.       В одно из одиноких утр альфа проснулся и увидел крохотное создание, сидящее на его подоконнике. Маленькая обезьянка смотрела на него с опаской, тельце выглядело так, будто было готово в любой момент броситься в глубину спасительного пролеска. Стив сразу понял, что Моника искала не его, но сейчас некому было побаловать малышку орехами или кусочками сухих фруктов. Альфа поднялся с постели и поплёлся на кухню, где нашёл-таки пару орехов пекан, а когда вернулся в спальню – подоконник был уже пуст. Тогда альфа просто положил оба ореха на него и занялся своими делами. Заглянув в обед домой, Стив не поверил своим глазам – на подоконнике лежал маленький камушек. Мужчина подошёл поближе и разглядел получше. Камень был округлым и гладким, а цвета был нежно-розового и моментально вызвал ассоциацию с застенчивым румянцем на щеках Джулиана. Возможно, это было просто совпадением, а возможно, Моника тоже скучала по омеге.       В ветеринарный кабинет Стив смог войти только спустя две недели.       Там было так, будто Джулиан вышел на пять минут и вот-вот вернётся. Исписанные бумаги аккуратной стопкой лежали на столе. У стены стоял опустевший аквариум с немного мутной водой. Альфа прошёл к рабочему столу и сел на вертящийся стул. Он не знал, зачем пришёл сюда, просто просматривал какие-то записи, открывал справочники на страницах с закладками, в какой-то момент рука потянулась к одному из ящиков стола и открыла его.       Внутри оказались пустые пачки от таблеток. Гора пустых пачек и одна, только-только начатая. Альфа не сразу заметил под упаковками небольшой блокнот, а когда открыл на первой странице, прочитал: "принять таблетки". Ниже шли даты, первая была написана ещё задолго до приезда Джулиана сюда. Недели где-то за три – посчитал мужчина. Последней значилась дата их злополучной поездки, и это было подозрительным. Стив нахмурился: блокнот был явно не для чужих глаз, а вёлся просто, чтобы не забыть о приёме медикаментов, тогда какой смысл продолжать писать в него, если перестал принимать? Мужчина начал разглядывать пустые пачки с надорванной фольгой ячеек, пытался высмотреть ответ на неведомый вопрос, но только когда взял в руки последнюю, почти полную, пачку – заметил кое-что странное. На всех других дата была вдавлена с одной стороны, а на этой – с другой. Мелочь, казалось бы, но Стив положил пачку в карман и решил навестить их с Джулианом общего знакомого.       В лаборатории Клайва на всю катушку работал кондиционер, однако пожилой мужчина всё равно с завидной периодичностью протирал лоб – за последние несколько лет жизни в Африке он так и не привык к местному климату. Мужчина поприветствовал друга радушно, предложил пропустить по стаканчику, но Стив отказался. Тогда они немного поговорили на отвлечённые темы, но в конце концов беседа свелась к логичному вопросу:       – Так что конкретно у вас произошло, Стив? – спросил наконец профессор.       – Не знаю, – честно ответил Стив, – поэтому и приехал к тебе. Посмотришь для меня кое-что?       Альфа достал пачку таблеток и протянул Клайву.       – Подавители Джулиана? – нахмурился мужчина.       – Ага, парень перед самым отъездом клялся, что принимал их, но в день поездки в заповедник стало очевидно, что – нет. Я подумал, – альфа на секунду замолчал, будто раздумывал, договаривать ли мысль, – подумал, может дело в таблетках?       Клайв резво достал одно из прямоугольных стёклышек и положил перед собой, раскрыл ампулу, и из неё высыпался белый порошок. Потом профессор долго что-то искал на полке с реагентами и наконец выудил нужный пузырёк. Капля желтоватого раствора окрасила порошок в тёмно-бурый цвет.       – Хм, – поджал губы Клайв и пояснил недоумение, – а должен был стать фиолетовым. Это подделка, Стив.       У альфы немного заболела голова, а пояснения друга начали доноситься глухо, почти неслышно:       – Я такие видел, от настоящих почти не отличишь, бывает, может, в названии ошибутся или маркировку не так проставят, а главное по действию почти то же самое: никакой течки, вот только запах они не убирают...       – Тогда почему я его не почувствовал? – перебил Стив.       – Ну, – пожал плечами профессор, – если Джулиан до этого принимал настоящие подавители, то эффект "хамелеона" ещё какое-то время будет сохраняться, медикамент постепенно выводится из организма, вполне возможно, что малые изменения ты просто не мог заметить в силу ограниченности человеческого нюха.       Стиву резко поплохело. Как будто на груди повесили камень, и вдохнуть нету сил. Значит, не соврал. Значит, и правда принимал таблетки, но они всё равно подвели в самый ненужный момент. Но хуже всего альфе стало не от этого, а от мысли, что это ничего не меняет. Дорога обратно в заповедник Джулиану была закрыта с таблетками или без – второй раз Стив уже не рискнёт или же... Конечно, прежде чем предпринимать какие-то действия по возвращению Джулса, придется многое изменить.       Он почти не помнил, как попрощался с другом и вернулся в лагерь, только собрал всю команду и коротко сказал:       – Я хочу сделать это место безопасным для всех.       Для того, чтобы выполнить такую, казалось бы, непосильную задачу, пришлось нарушить главное правило заповедника – вмешаться в уклад жизни зверей. Команда Стива долго думала над тем, что можно сделать, чтобы какой-нибудь омега мог остаться в живых после посещения заповедника и решение было найдено. Оставалось только претворить его в жизнь, что было делом не из лёгких и не из быстрых.       Но планы как всегда расходились с реальностью, и Стив понял, что у него больше нет времени на раздумья – надо ехать к Джулиану, потому что Пэрри заболел.       Попугай уже несколько дней отказывался от еды и воды, потерял горсть перьев, не нужно было быть экспертом, чтобы понять – птица в депрессии. В той, которую испытывают от потери пары, и чёрт побери, он был не один такой. Вышло так, что Джулиан и правда не вмешивался в жизнь животных, он просто стал частью их экосистемы. И теперь, без такого важного звена в этой цепочке, всё начало разваливаться.       – На, я подготовил документы на Пэрри, чтобы в аэропорту не возникло проблем, – сказал Диего, когда они со Стивом оказались в его кабинете. Альфа судорожно пытался сообразить какие документы нужны были для него.       – Хочешь, чтобы я взял его с собой?       – Вдруг Джулс откажется возвращаться, – пожал плечами Диего, – тогда Пэрри точно не спасти. А так, оставишь его там.       – Думаешь, откажется? – нахмурился альфа, такой расклад мужчина старался не рассматривать.       – Значит, – испанец медлил, – ты точно решил, что омега здесь не будет лишним?       – Точно, – кивнул альфа.       – Тогда, вот.       Диего вытащил пачку таблеток и положил на стол перед Стивом. Тот с полминуты переваривал увиденное, потом засобирался снова и уже на выходе из кабинета бросил:       – Как только вернусь, поменяем тебе медицинскую страховку на правильную.       Три месяца уже прошло, а перед глазами всё ещё стоит сочащееся реалистичностью изображение тропического леса, стоит только их закрыть. Джулиан попытался сосредоточиться на изображении в микроскопе, но взгляд не хотел фокусироваться. Хотя сегодня он чувствовал себя немного лучше, наверное, потому что папа всё-таки сумел запихать в него завтрак с утра. Джулс понимал, что в плохом самочувствии виновата дурная голова – тело уже вернулось в норму: конечности давно перестали мёрзнуть, естественный запах вернулся, недавно даже течка прошла. Адскую неделю пришлось пережить без помощи каких-либо таблеток, чтобы побыстрее встать на ноги, забыть, что когда-то сидел на них. Забыть обо всём, что было связанно с заповедником. Так что дело не в теле.       Глупо, как же всё глупо вышло. Джулиан иногда пытался понять, что произошло, в чём он провинился. Сам-то он не мог понять, но знал, что Стив считает, что омега сплоховал. В одном только смог быть уверен, что не жалел этого опыта. Жалел, конечно, что всё так закончилось, но души, оставленного там сердца не жалел, хотя это не останавливало тихих слёз по ночам и не способствовало возвращению к прежней жизни.       Омега бросил взгляд на часы – ещё двадцать минут и его рабочий день кончится.       – Простите, но без записи нельзя, – услышал он голос своего ассистента из коридора.       А потом увидел, кто пришёл к нему на приём и заверил нахмурившегося было парнишку, что всё в порядке. Сердце забилось часто-часто, и казалось, его стук слышен на весь его небольшой кабинет. Стив прикрыл за собой дверь, поставил клетку на стол для осмотра и наконец сказал:       – Привет.       Джулиан медленно осел на стул. В этом "Привет" не было ни злости, ни обиды, ни раздражения, что обескураживало, поэтому омега даже не сразу смог понять, что альфа всё ещё ждёт от него ответного приветствия.       – Привет, – почти прошептал он.       – А у меня для тебя пациент, – улыбнулся альфа. Он открыл клетку и оттуда показал свою лимонную макушку дезориентированный Пэрри.       Омега сразу понял, что что-то с попугаем не так: малыш совсем отощал. Парень принялся рыться в ящиках, и как только нашёл раствор глюкозы с порцией витаминов, осторожно взял птицу на руки. Пэрри не сразу понял, кто пытается кормить его из пипетки, но как только узнал, то с рвением только-только вылупившегося птенца набросился на предложенное лекарство. Только после этого Джулиан решился поднять взгляд на Стива. Тот стоял, скрестив руки на груди, явно не желая задерживаться дольше необходимого.       – Могу я спросить, зачем ты здесь? – спросил наконец омега.       – Я приехал за тобой, хочу, чтобы ты вернулся в заповедник, – ответил Стив, как само собой разумеющееся.       Джулс сглотнул внезапно ставшую такой вязкой слюну. Наверное, надо было сначала отказаться для вида, набить себе цену, но такое внезапное появление сбило с толку, заставило сказать только то, что действительно имело сейчас значение:       – Надо заказать подавителе...       – Не надо.       – Что?       – Таблетки тебе больше не понадобятся.       Омега нахмурился, хотел было спросить ещё что-то, но их со Стивом прервали: какой-то фермер пришёл забрать справку. Альфа вежливо попрощался, сказал, что будет ждать, и кивнул на лежащую рядом с открытой клеткой папку, прежде чем уйти. Когда Джулиан закрыл приём, то смог наконец посмотреть содержимое. Там оказались документы на Пэрри, новая рабочая виза и билет на самолёт с открытой датой.       Папа всё понял, как только Джулс вернулся домой и познакомил того с Пэрри, а новое расставание скрасил снова горящий взгляд сына. Джулиан взял с папы слово, что тот обязательно навестит его, и только тогда со спокойной душой начал собираться. Он знал, чувствовал, что принимает правильное решение.       Прямо у выхода из шумного аэропорта стоял открытый джип, Стив ждал омегу, прислонившись к автомобилю, и как только Джулс увидел знакомый силуэт, внутри взорвался вулкан. Осознание того, что он здесь, в Африке, наконец пришло и разлилось тёплой волной по телу.       Дорога была всё такая же увлекательная и ухабистая, и поэтому уже немного поправившийся Пэрри решил, что долетит до дома быстрее, чем доедет вместе с мужчинами.       Люди в лагере встретили омегу спокойно, за что Джулс им мысленно был очень благодарен, только Диего позволил себе тесные объятия, во время которых, парень не мог не заметить очевидных изменений.       – Ди?.. – открыл было рот омега, и задал очевидный, но такой бестактный вопрос, – как на это отреагировал Омар?       – Обрадовался, что больше не нужно тратиться на кокосовое масло, – лукаво улыбнулся испанец.       Джулс мысленно поставил себе напоминание – потом выведать все подробности и узнать все новости, что он пропустил. Стив в это время уже отнёс вещи омеги в дом.       – У нас произошли пополнения в команде, и сейчас комната свободна только у меня, – сказал он, когда они неспешно направились в неизвестном пока для Джулиана направлении, – надеюсь, ты не против?       Парень немного удивился такому вопросу, учитывая всю их со Стивом историю. В мозг закралась смутная мысль о том, что альфа пригласил его обратно только на должность ветеринара и всё.       – Не против, – мотнул головой омега, почувствовав, что от него требуют вербального ответа.       – Я бы хотел тебе кое-что показать, если ты не очень устал с дороги? – продолжил мужчина. Они остановились у одного из электрокаров.       – Да-да, конечно, – омега всё ещё не понимал, что происходит, когда залезал на переднее сиденье, после того как альфа открыл перед ним дверь, приглашая.       Конечно, он был рад вернуться сюда, быть с природой, но он всё ещё испытывал чувства к Стиву. И чувства были эти больше галантной вежливости, которую альфа сейчас проявлял по отношению к нему.       От грустных мыслей омега смог отвлечься только когда понял, что они ехали на территорию заповедника, в груди поднялось беспокойство, потому что воспоминания от прошлой поездки были свежи в его памяти. А когда они остановились сразу возле каньона, то и вовсе растерялся, но только поначалу.       Всё-таки челюсть удержать на месте не получилось, она безвольно поползла вниз, когда Джулиан увидел покоящихся в тени отвесной скалы львов и львиц. На том месте, где раньше жили только пустынные мышки, был прайд. А главное, альфа с омегой были в полной безопасности, так как хищников от них отделял высокий обрыв.       – Им тут даже больше нравится, чем на прошлом месте – закрытое пространство с одной стороны и простор с другой, идеальное место для больших кошек, – пояснил Стив, наблюдая за реакцией Джулиана.       – А что стало с тем? – спросил вдруг омега.       – Да вон он, видишь? – мужчина показал рукой на одного из вальяжно разлёгшихся львов, – пытается, похоже, отдохнуть.       – Но я слышал выстрел... – едва слышно пробормотал Джулс.       – Сильное снотворное в пулеобразных капсулах, – помотал головой, всё-таки услышавший его альфа, – если бы ты дождался моего возвращения, то я всё объяснил бы тебе.       – Стив, я... – начал омега и осёкся, но потом продолжил, – я клянусь тебе, я принимал таблетки, правда...       – Джулиан, Джулиан, – постарался успокоить парня альфа, – я знаю, анализ показал, что некоторые оказались подделками, но твоей вины в этом нет. Давай лучше поедем дальше, хорошо?       Джулс по тону понял, что тема эта сейчас закрыта, взглянул на покорно ожидавшего его ответа мужчину и кивнул. В оставшуюся часть затянувшейся на три часа поездки омега не отказывал себе ни в чём. Поначалу, когда они останавливались, перед тем как выйти он то и дело спрашивал Стива: "можно?", но потом осмелел. Разглядывал на расстоянии вытянутой руки отдыхающего на ветке дерева удава, наблюдал, как аккуратно жирафы поедают листочки с деревьев, и даже погладил слона. Стив на последнем эпизоде было нервно дёрнулся, но вовремя поймал себя, мысленно шикнув: не лезь.       Домой омега вернулся буквально светившимся от счастья и опьянённым от полученных эмоций. Парень быстро принял душ, а когда вышел из него, застенчиво обернувшись полотенцем до самых подмышек, ожидавший его в гостиной альфа всё также вежливо пожелал ему спокойной ночи. Джулиан ответил тем же, немного сникнув от такой холодности, прошёл к себе в комнату, но так и застыл на пороге. Потом резко развернулся и вышел обратно, где всё ещё стоял Стив.       С минуту они смотрели друг на друга, а затем омега сделал шаг вперёд, и альфу буквально отбросило от него.       – Джулиан, – выставил перед собой руки мужчина, – я очень провинился перед тобой...       Омега нахмурился, но продолжил внимать.       – С самого начала я сомневался в твоём профессионализме и в тебе. Думал, что правильный подход в работе может быть только один – мой. И да, ты с самого начала был прав – я не воспринимал тебя всерьёз. Я прошу за это прощения. А ещё, – альфа тяжело сглотнул, потому что увидел, что костяшки руки Джулиана, крепко сжимавшей полотенце, побелели, – я был уверен, что ты мне солгал. Пока сам не убедился, не нашёл доказательства, думал, что ты пренебрёг правилами. За это я тоже прошу прощения. И я рассказываю это, чтобы у тебя не было иллюзий насчёт меня. Я люблю тебя, но пойму, если после этого разговора ты больше не захочешь со мной быть.       Как только альфа замолчал, Джулс преодолел расстояние, разделявшее их, взглянул тому в глаза и разжал кулак – полотенце упало на пол с глухим шорохом. В глазах Стива на секунду отразились раскаяние и восторг, дескать: "Правда прощаешь?" и он склонился, чтобы поцеловать мягкие губы. А потом поднял омегу на руки и понёс в его спальню. Его мальчик был уже совсем обнажён, а он ещё нет – непорядок.       Джулиан с облегчением понял, что вся эта вычурная отстранённость была напускной. Значит, любит, значит, просит прощения, значит, несёт на руках в спальню и бережно опускает на постель. Омега, откинувшись на подушки, смотрел, как альфа снимает с себя одежду, потом нависает над ним и тянется к его губам. Он закрыл глаза и ответил на поцелуй, впустил влажный язык в рот, лаская своим с такой же страстью. А как только градус возбуждения в крови поднялся до предела, Джулс с лёгкостью отключил разум и отдался своим инстинктам и своему альфе полностью.       Стив вылизывал шею и ключицы омеги, спускался к затвердевшим соскам и слышал чувственные полустоны. Стоило только альфе на секунду оторваться от желанного тела, как его мальчик ловко перевернулся на живот, выставив напоказ упругую попку. Мужчина прошёлся лёгкими поцелуями вдоль позвоночника и уткнулся во влажную расселину ягодиц. Пока губы ласкали поясницу, один из пальцев уже разминал вход омеги. Внутри было жарко, тесно и ждать было почти невыносимо, но пришлось пересилить хищника внутри. Стив проник в анус двумя пальцами, почувствовал потаённый бугорок, ещё немного задержался на постепенно расслабляющихся мышцах входа. И только когда омега начал нетерпеливо поскуливать, понял, что и сам больше не может терпеть. Альфа вложил свой член меж половинок Джулиана, чтобы хорошенько смазать его естественным секретом, и толкнулся внутрь. Признаться честно, когда мужчина вошёл в омегу, не только Джулиану понадобилось немного времени, чтобы привыкнуть к размерам, но и Стив едва не кончил, от фейерверка ощущений.       Бешеный ритм сердец не уступал бешеному ритму тел, двигавшихся в унисон. А как только омега выгнулся в оргазме, то почувствовал, что они со Стивом в прямом смысле слова становятся единым целым, ведь у него внутри раздувался и давил на все чувствительные местечки внушительный узел альфы. Они оба повалились на постель в попытке перевести дыхание, в попытке подарить ещё немного ласки друг другу, пока усталость не возьмёт своё. Стив нежно целовал Джулса в затылок, шею, плечи, а Джулиан прижался губами к сильной, прижимающей крепко, руке.       Первое, что бросилось Джулиану в глаза, когда тот проснулся, была небольшая перекладина поперёк оконной рамы. Спросонья до него не сразу дошло, для чего она там, но потом он понял, что она была не для чего, а для кого. Монике наверняка удобней висеть на жёрдочке, чем взбираться на плоский подоконник.       "Умно," – подумал парень.       С кухни послышались шаги, и вскоре на пороге спальни появился Стив со стаканом воды в руке. Джулиан тут же ощутил сильную жажду, всё-таки ночь выдалась бурной. Он резво осушил стакан, проронив несколько капель на губы и подбородок. Альфа прилёг рядом и смахнул большим пальцем влагу, потом прошёлся тёплой ладонью по овалу лица и уткнулся наконец любимому мальчику в шею. Мужчина жадно втянул аромат омеги и вконец убедился, что то, что он почувствовал, и от чего у него по всему телу побежали мурашки, ещё когда он приехал в Миссури, оказалось не фикцией.       – Да, он странный, – с горечью заметил омега и попытался отстраниться, чтобы Стив перестал вдыхать его специфический запах.       Альфа почувствовал, как омежье тело в объятиях внезапно напряглось, но не понял, что пошло не так.       – Ты о чём? – спросил мужчина слегка ослабив хватку.       – О запахе, – отвёл взгляд Джулиан, – я знаю, что он у меня странный, никто никогда не мог понять, чем я пахну.       – О, я точно знаю чем ты пахнешь, – заверил альфа и оставил на скуле омеги лёгкий поцелуй, – кое-чем очень желанным, долгожданным, стихийным.       – И чем же я пахну? – округлил глаза Джулс.       – Саванной после дождя.