Ночь. Трактир. И тишина.
Была тишина. Теперь из соседней комнаты начали раздаваться звуки, словно кого-то убивают. Причем жертве это нравится… Недовольно что-то промычав (подозрительно напоминающее посыл идти проводить свои жертвоприношения на кладбище), светлый эльф перевернулся на живот и прикрыл голову подушкой. Стало немного легче. А секунд через десять стало намного легче: «маньяк» явно был очень скорым на «расправу». И, судя по разочарованному воплю неудовлетворенной жертвы, теперь убивать собирались его.
Дверь комнаты глухо хлопнула, в коридоре прошлепали быстрые шаги нескольких пар ног… и все стихло. Эльф тесно прижал подушку к груди, сонно пробормотал что-то рычаще-фыркающее — похожее на темноэльфийское имя — и блаженно улыбнулся, отправляясь дальше досматривать сон… как его в очередной раз прервали.
Не стонами — еле слышным шорохом. Раздавшимся в его комнате.
Парень все еще был в плену грез, но острое ухо дернулось в сторону источника шума, стремясь уловить малейшее колебание воздуха… Однако момент, когда тонкую шею страстно сжала широкая ладонь, все равно стал неожиданным, как оборотень в кустиках. Резко распахнув изумленные глаза, эльф вцепился руками в теплые оковы, забился под придавившим его тяжелым телом… и настороженно замер, столкнувшись с торжествующим взглядом прищуренных алых глаз, в которых полыхало пламя мести и черти точили вилы. Замер не потому, что гость обладал способностью обездвиживать взглядом (хотя тот и не отказался бы), а потому, что узнал его.
— Может, выпьем и спокойно поговорим? — наивно просипел полупридушенный светлый и робко улыбнулся. — Я угощаю.
— Я тебя сейчас сам угощу кодирующим заклинанием, пьянь ушастая! — возмущенно отозвался Гъяррд, угрожающе усилив хватку, словно кодировать решил не заклинанием, а вручную, по методу «лучшее средство от головы — топор».
И если поначалу Ласт угрозу всерьез не воспринял — подобные заклинания были неподвластны магии темных, — то весомый аргумент на его шее придал значительный бонус к серьезности слов темного, независимо от того, что он говорил. Даже если бы дроу рассказывал ему про особенности селекционирования растений и про то, что если скрестить фиалку с елью, можно получить кактус, Ласт только бы согласно кивнул, предлагая немедленно начать опыты.
И вообще, сам он не менее «ушастый», нашел, чем обзываться! Вот только, конечно же, возмущался эльфик про себя, а то темный какой-то ранимый и дерганый в последнее время: еще рукой случайно дернет — и все. А у Ласта дома деревце молодое, беспризорное — кто о нем позаботится?
Так что, придя к выводу, что помирать ему еще рано, светлый решил обезвредить опасность своим излюбленным способом.
— Э нет, не получится, — дроу моментально схватил эльфа за тонкие запястья, не давая ладоням сомкнуться: он хорошо подготовился к сегодняшней ночи расправы, изучая сами заклинания эльфийских целителей и то, что для них нужно. Да и жест, после которого все тело парализует, дроу теперь еще до первого движения определял местом надежнее подсознания — хранилищем интуиции, задницей.
И еще одного успешного вторжения в это хранилище он не допустит.
— Знаешь, я так много думал о том, что хочу с тобой сделать… — протянул практически интимным шепотом Гъяррд, склонившись к лицу жертвы. Светлый задышал чаще, что не укрылось от внимания дроу. Как и то, что на его бледных щеках проступил румянец.
— Поцеловать, обласкать и отпустить? — несколько смутившись, предложил Ластиэль и наивно похлопал длинными ресницами.
Темный растянул губы в широкой кровожадной улыбке, показывая маленькие заостренные клыки. В этот момент Ластиэль, вспомнив все слухи о дроу, судорожно сглотнул. До него только сейчас дошло, что темные — это свирепые хищники. А он этому хищнику не то что голову в пасть засунул, а кое-что другое и в другое место…
— Нет, — Гъяррд мягко покачал головой. Но тут в его глазах мелькнуло что-то, что Ласт видел в своих в ту первую ночь, когда стал алкоголиком, а потом активом. И в последующие, когда коварные напитки заставляли искать неприятности на нижние полушария. И ладно бы на свои…
— Хотя, думаю, можно начать с того, что я отдам тебе должок, — тем временем, подтверждая его догадки, продолжил Гъяррд. — Ведь девиз воинов гласит: кто к нам с мечом придет… — дроу многозначительно замолчал, предлагая жертве продолжить.
— … того вы мечом и ТОГО? — пораженным шепотом продолжил Ласт, так посмотрев, что не осталось сомнений в смысле, который он вложил в это слово. Темный в сердцах сплюнул, в очередной раз поражаясь, как обманчива внешность: не подумал бы, что этот светоч такой извращенец!
Нет, такую испорченную жертву темной богине однозначно приносить нельзя. А вот оставить себе…
Гъяррд перехватил оба запястья одной рукой, убедившись, что светлый точно не сможет ими хлопнуть, немного приподнялся, убирая из-под себя одеяло, и, предотвратив коленом попытку Ласта свести ноги, расположился между ними. Одетый. В отличие от светлого: было слишком душно, да и в номере он был один… ну да, светлые немного нудисты — любят всей кожей чувствовать связь с природой. Что тут такого?
Но пока эльф только всей задницей чувствовал тесную связь с грубой тканью чужих штанов. Однако подобное вынужденное соседство тоже было недолгим: постоянная готовность к войне научила Гъяррда многому, и умение быстро раздеваться одной рукой было лишь малой — несомненно полезной сейчас — частью.
Ласт невольно скосил глаза вниз и судорожно сглотнул: увы, в ту роковую ночь алкоголь прибавил только ему смелости, а размеры весомого достоинства темного оставил без изменений.
Словно догадываясь, о чем светлый думает (или, скорее, видя испуганные глаза и чувствуя тщетные попытки отползти на тощих полужопиях) Гъяррд обхватил свой член ладонью и провел головкой по внутренней части бедра вздрогнувшего Ласта. Легонько мазнув по анусу, темный совершил несколько движений вверх-вниз между ягодицами и снова вернулся к цели сегодняшней встречи, уже ощутимее надавив на нее.
— Ну и что будешь делать теперь? — чувствуя свое превосходство, свою власть над злостным обидчиком, торжествующе спросил Гъяррд. Так и знал, что этот жопный вредитель ни на что без своей магии не годен!
Но вредитель лишь неожиданно усмехнулся. Дроу нахмурился, но прежде чем он успел что-то сделать, светлый щелкнул пальцами — этому жесту хватка смуглой руки дроу не препятствовала. Как не мешала и шепнуть пару нужных слов. На Гъяррда словно опрокинули ведро ледяной воды: весь жар моментально схлынул, погас, напряжение внизу живота ослабло… и все безвольно улеглось. Да и сам темный осел на кровать малахольной девицей, первый раз увидевшей член.
И пускай видел его дроу уже не в первый раз (даже если считать не свой)… но знание того, что будет дальше, его мало успокаивало. Как и то, что тело снова не подчинялось ему.
Ласт размял затекшие запястья, привычным и натренированным в последние ночи движением перевернул вновь попавшегося на ту же уловку любовника — а что, уже практически постоянная связь! — и сочувствующе улыбнулся:
— Существует несколько жестов для наложения парализующего заклинания. И, кажется, теперь тут только я могу выполнить активничий долг, — в доказательство он указал рукой на свой пах.
От увиденного и от ситуации в целом темный не сдержался и выдал пару фраз, выражая свою глубочайшую радость. Ну, только если за радость можно считать мат на чистейшем древнем наречии дроу… Нет, Ластиэль, конечно, подозревал, что богиня дроу всемогуща и изобретательна, но чтоб настолько… Что что она там должна сделать ему за заебание и недавание? Не, ну это просто физически невозможно, даже если учесть последние открытия в области целительства! И некромантии…
Тем временем под привычную оду великим и находчивым (вредным и наёбчивым) Ласт широко развел длинные смуглые ноги, ласкающе обвел пальцами сильное тело, спускаясь все ниже, невесомо огладил большой член, создавая темному приподнятое настроение, и подтянул дроу за бедра к себе, пристраиваясь: в растяжке тот не нуждался, с момента предыдущей попытки взять верх (в прямом смысле) прошло не так уж много времени.
И в самый ответственный момент, уже практически ощущая блаженную тесноту, дарящую наслаждение сильнее, чем контакт с Мирдревом, источником всей природной магии светлых эльфов… Ласт замер. Не от того, что что-то услышал… скорее наоборот: от того, что все стихло.
Понимая, что ничем хорошим это не закончится и лучше продолжить, притворившись, что не заметил… эльф, тем не менее, поднял взгляд на лицо дроу. Тот был таким смиренным и покорным судьбе, что Ласт невольно почувствовал себя мерзким насильником, покусившимся на девичью честь. И пускай честью, да и девицей, там явно не пахло… но все же. Да, у алкоголя был один явный плюс: под его действием Ластиэль подобными уничижительными мыслями не страдал.
Но, тем не менее, Гъяррд был таким печальным, что эльфу вместо того, чтобы его обнять и трахать, хотелось обнять и плакать.
— Эй, ты чего? — осторожно спросил Ласт и прикоснулся к щеке дроу, вынуждая того прервать поток жалоб богине на несправедливость и перевести застывший взгляд с потолка в его глаза. — Да ладно тебе, все не так плохо. Тебе же явно понравилось! — закончил светлый немного возмущенно.
Да и как не возмущаться: к его разрядке Ласт прикладывал руку без магии, так что все было естественно и доказывало, что дроу совсем не так страдал, как хотел показать! И теперь еще имеет наглость лежать тут и строить жертву, вгоняя эльфа в депрессию и муки совести! Нет уж, если он надеется таким образом разжалобить светлого, то у него не получится. Не получится! Не…
Гъяррд смиренно смежил веки, приготовившись в очередной раз испытать атаку тараном на задние ворота своей крепости… Но неприятель неожиданно прекратил наступление, затих на некоторое время, издавая странные звуки… а затем вторгся с переда. От удивления дроу тут же так широко распахнул глаза, что их размеры вполне могли соперничать с округленными гляделками светлого: кажется, тот и сам был удивлен своим поступком. И теперь, застыв на полпути, судорожно, почти больно, сжался вокруг толстого члена, пожелав отрастить себе крылышки, как у дракона, лишь бы только взлететь вверх… Но гравитация в тандеме с крепкими руками дроу настойчиво тянули его к бедрам Гъяррда — несмотря на всю подготовку, от внезапной боли Ласт потерял концентрацию, и парализующее заклинание спало.
Да и как тут вообще можно концентрироваться на каком-то заклинании, когда все силы уходят на усиленную регенерацию в одном отчаянно страдающем и притягивающем XXL приключения месте? В конце концов, сам виноват: от сочувствующей головы жопа страдает.
А говорят, что глупости только по пьяни совершают! Вот все у светлых эльфов не как у людей: Ласт, когда трезвый, тоже не страдает умом и сообразительностью.
Все эти мысли пронеслись у светлого в голове, пока он, смаргивая слезы и прогибаясь от боли в спине, принимал член все глубже в свое тело. Лишь только когда ягодицы коснулись горячей кожи дроу, эльф попытался расслабиться. Судорожно вздохнув, Ластиэль прижался ко лбу темного своим, покрытым лихорадочным потом: чужой член сильно, непривычно распирал его анус изнутри, доставляя еле терпимые неудобства. Вот не зря ему в прошлый раз это достоинство настоящим достоянием показалось!
Так почему сейчас согласился — а ведь действительно сам решил, никто насильно не усаживал? Вроде оно в размерах совсем не уменьшилось (а судя по ощущениям, скорее, даже увеличилось), так почему?
И, кажется, сегодня не только Ласт задавался подобным вопросом.
— Почему? — тихо прошептал Гъяррд, чувствуя, как по его щеке скатилась слеза. Не его. Ему настолько больно? Дроу невольно вспомнил свой первый раз — и этого уже было достаточно для ответа. А если учесть его размеры, остается надеяться, что этот идиот хотя бы подготовил себя (теперь те странные звуки уже были чуть менее странными)…
Пытаясь хоть как-то помочь, дроу заставил себя не шевелиться (хотя до боли в поджавшихся яйцах хотелось податься бедрами вверх, вгоняя член внутрь этого податливого жаркого прохода глубже, чаще). А потом, запустив пальцы в растрепанные платиновые волосы, надавил на затылок, настойчиво увлекая светлого в поцелуй, в который тот включился охотно, тесно прижимаясь губами, жадно вторгаясь языком внутрь. Через некоторое время, оторвавшись от чужих губ с характерным влажным звуком, Ласт склонился к его уху.
— Сегодня хоть кусаться не будешь? — все еще не теряя вдолбленной анально подозрительности, спросил Гъяррд.
— Нет, — щекочуще выдохнул ему прямо в ухо эльф, скользнул языком по ушной раковине до мочки и, сжав зубами небольшое металлическое колечко сережки в ней, немного оттянул, вызывая в теле нижнего своего сильную дрожь.
И после этого Ласт, немного привыкнув, рвано выдохнул и начал осторожно двигаться.
Разум Гъяррда плавился и растягивался, как задница светлого под напором его члена, а мысли о том, что сейчас тот, кто доставил ему столько мучительных минут сам стонет, насаживаясь на его орган, просит ускорить толчки и подмахивает в такт движениям бедер, и вовсе уносили дроу на личную аудиенцию к темной богине.
Запрокинув голову назад, светлый извивался на теле Гъяррда, принимая в себя сильные, мощные толчки, а самому дроу оставалось только, тяжело дыша, наблюдать, как целитель прыгает, искривляя рот в беззвучных криках наслаждения. Бревном командующий опять был не по своей воле: по ходу того, как дело пошло на лад, контроль Ластиэля снова был направлен на обревнение нижнего, словно тот мог назло ему сбежать в самый неподходящий момент и лишить уже замаячившего на краю сознания удовольствия. Впрочем, робкая мысль Гъяррда: «А дадут ли мне когда-нибудь хоть немного инициативы проявить, или светлые всегда такие жесткие доминанты?», была тут же изгнана сладкими движениями.
По мере сил помогая не скрывающему стонов светлому быстро насаживаться на свой орган, дроу испытывал все усиливающееся знакомое чувство напряжения, предвещающее скорую разрядку. Осталось еще немного, еще…
Всхлипнув, Ласт обнял рукой свой член и в пару движений довел себя до разрядки, выплескиваясь в ладонь и сильно сжимаясь мышцами вокруг темного ствола. Учитывая, что внутри эльфа и так было почти до боли тесно, этого оказалось достаточно: несколько болезненных, томительных секунд на грани… и, простонав сквозь сцепленные зубы, Гъяррд бурно кончил внутрь, кажется, еще ярче сверкая в темноте алыми огоньками своих глаз…
Дроу чувствовал себя лошадью, заезженной до полного состояния заебания. Кажется, даже если бы прямо сейчас внутрь номера ворвался тот самый убийца, размахивая кинжалами, Гъяррд только лениво приоткрыл бы один глаз: на большее он ни физически, ни морально не был способен. Да и, думалось ему, этот убийца сам скоро бы пожалел, что ворвался к этому страшному светлому, владеющему отработанным на уровне моргания рефлексом тысяча и одним способом обездвиживать всех и вся. И точно таким же рефлексом последующего домогательства до беззащитных жертв. Уж он-то знает.
Сил у Гъяррда хватило только на то, чтобы повернуться на бок, закинуть руку на мокрое от пота и немного дрожащее тело своего вредителя, подтягивая вплотную к себе, уткнуться в светлую макушку, пахнущую лесной малиной, и отрубиться.
***
Немного морщась, командующий третьего ранга Гъяррд покачивался в седле, наконец, отдаляясь от злополучного трактира.
Пока он с упрямством тролля в брачный период раз за разом пер на свои любимые грабли с ручкой палки-ебалки, его отряд выяснил, что убийца, след которого привел их в тот трактир, уже вернулся обратно в западные земли. И что только убийствами его коллекция грешков не ограничилась: здесь, на людских землях, он явно сыграл немаловажную роль в заговоре против вампиров…
И теперь королева срочно созывала всех обратно — на поиски преступника… и на встречу делегации послов от вампиров.
Впрочем, теперь он хотя бы может появиться перед владычицей. С такой мыслью дроу бережно пробежался пальцами по заколкам, наконец-то привычно удерживающим волосы. А потом, усмехнувшись, любовно огладил новоприобретенный браслет на запястье, который был ему немного мал. Стыдно признаться, но утром, еще засветло, он проснулся раньше эльфа и, используя на полную врожденную бесшумность и отточенные умения воина, тактически отступил (позорно сбежал), прихватив свою и чужую собственность.
И… да. Он совершенно не умел правильно заводить долговременные знакомства. И не хотел признавать, что сам желал еще раз взять постельный реванш с этим невыносимым светлым алкоголиком.
***
Глядя из мутного окна трактира вслед удаляющемуся отряду, светлый мстительно сощурился и отхлебнул из початой бутылки. Проснулся он давно — с отваливающейся задницей и желанием уменьшить заклинанием кое-кому одну опасную для чужого здоровья детальку… но ее хозяин благоразумно скрылся, наверняка посмеиваясь над тем, как ему удалось обмануть эльфа.
Ничего, хорошо смеется тот, кто вставил последним. А уж Ласт-то точно планирует активно посмеяться еще разок-другой. Осталось только предупредить отряд, что он собирается отлучиться по личным делам.
Уж личнее некуда. И дело даже не столько в дроу, сколько в бабушкином браслете, который он с собой захватил. Вот его вернуть обратно надо обязательно: эта эльфийка в гневе может дать пару уроков изобретательных пыток самой Ллос… Намного изобретательнее тех, которыми грозил сегодня ночью дроу.
А догнать его Ластиэль сможет быстро: все равно давно хотел опробовать новое заклинание переноса. Надо только сначала одеться. И попробовать разогнуться без опасений, что позвоночник ссыплется в штаны.
