***
Зейн не спрашивает Луи об этом - он не хочет знать. То, что произошло на кухне, было достаточным ударом в сердце. Но Зейн не знал, обычное ли это явление, которое происходит уже на протяжении дней, недель, месяцев. Но потом этого снова не происходило. Это мог быть единичный случай? Ночь, когда Луи так сильно скучает по Элеанор, что нуждается в ком-то, а Найл просто был рядом. Найл. Зейн не знает, как выразить то, кем ему является Найл. Он прижимает ручку к бумаге и пишет фрагменты песен, которые оказываются ничем, потому что, когда люди спрашивают его о том, кто ему нравится, он может только пожать плечами и сказать: - Одна девушка. Но то, что он чувствует к Найлу, это не то, что чувствовал к девушкам. У него брекеты, и снэпбэки, и «хахаха» смех. Он ругается матом, и пьет, и рыгает. Он веселый, и страстный, и любящий. И всё это заставляет Зейна чувствовать себя таким сумасшедшим, будто бы в его животе разливается что-то теплое, а в голове пусто. И Зейн не знает, что с этим делать. По всей видимости, знает Луи, и он хорошо доказывает это в раздевалке после концерта. Зейн просто хотел отвлечься и рассказать им, что в первом автобусе намечается турнир по FIFA, и остальные тоже хотят пойти. Отличное шоу сделает эту ночь прекрасной. Они будут выпивать за каждый гол, и Гарри уже принес лайм... Луи прижал Найла к стене, покусывая и играясь с его мочкой уха, что-то шепча в нее. Так как он не пьян, Зейн не может сваливать застывшую в жилах кровь на алкоголь - он только может объяснить это, как «застывший в удивлении», «застывший в ужасе», «застывший с открытым ртом и перехваченным дыханием». Застывший, наблюдая. Найл издает приятный звук - низкий, мальчишеский стон, когда трётся о бедро Луи - и наклоняется ближе к его шее, утыкаясь в неё. В последний раз Зейн говорит себе, что это всё Луи. Найл не открыт для всего этого гомофобного дерьма и спокойно будет делать бодишоты, или целоваться в засос, или тереться просто потому, что он такой обыденный и беззаботный. Это другое. Его бёдра неровно двигаются, будто он сейчас кончит. Он тяжело дышит. Луи заметил Зейна, всё ещё не собираясь останавливаться и наклоняясь, чтобы прошептать что-то, что должно быть очень горячо судя по тому, как ритм Найла замедлился. - Луи, - выдыхает Найл, руками сжимая джемпер на спине Луи. Смотря на Зейна, Луи произносит: - Да, love? - достаточно громко, чтобы Зейн услышал. Зейн отрывает себя от дверного косяка, говоря Гарри и Лиаму в сообщении, что слишком устал, чтобы играть. Гарри отвечает ему тремя грустными смайликами, а Лиам четырьмя, и Зейн поднимается к себе в кровать во втором автобусе, словно это поможет ему плакать тише. Боже. Это глупо. Ему не четырнадцать, и его девушка не сказала ему, что он плохо целуется, из-за чего она бросает его. Ему девятнадцать, и он запутался. Возможно, это даже хуже. Возможно, не знать хуже, чем вдаваться в детали ситуации, которая, как он уже знает, сделает ему больно. - Мистер Бэд Бой Брэдфорда, Гарри спрашивает, как ты себя чувствуешь. Вытерев рукой лицо, чтобы размазать мокрые дорожки на щеках, стекающие на подушку, Зейн прочищает горло и сглатывает. Когда Луи мягко сжимает шторку в кулаке, Зейн пытается не вспоминать, что эта же самая рука сжимала тонкую талию Найла и потом опускалась вниз на его бедро, чтобы вывести Зейна из себя. Ублюдок. - Эй, Зейн, - говорит Луи, - Я слышал, что в первом автобусе проходит большая игра. - Да, я устал, как-нибудь в другой раз, - пожимает плечами Зейн. Секунду стояла тишина. Затем Луи залез на кровать Зейна. Он изящно и гладко скользнул на бёдра Зейна, одной рукой запутываясь в его волосах. Зейну не нравится, когда кто-то трогает его волосы, но сейчас он позволяет делать это - игра Луи делает его только сильнее, поэтому, если Зейн просто не будет реагировать, то, возможно, он выиграет. Возможно, возможно, возможно... - Лиам сказал, что ты был очень взволнован сегодняшней ночью, - прошептал Луи, вторгаясь в личное пространство Зейна, - Что изменилось, малыш Зейни? Ты не хочешь из-за меня и Найла, не так ли? «Меня и Найла. Луи и Найл. ЛуииНайл», - с горечью думает Зейн. - Не смог удержатся, знаешь? Он издает такие сладкие стоны. Ты вообще-то наверняка слышал их, - мягко и сдержанно смеется Луи, - Он такой похотливый, да? Всегда нужно только десять секунд погладить его яички в шортах. Всё, что ему нужно, это немного... - делает паузу Луи, двигая задницей на промежности Зейн, - ...касаний в нужных местах. Он не придирчивый. - Я ударю тебя, - выплевывает Зейн. - Нервный, - вздыхает Луи, не останавливаясь. Он всё ещё трётся о член Зейна, ловя кайф от длительных, медленных поглаживаний о свои бёдра, - Ты очень милый, - немного запыхавшись, Луи роняет голову ему на плечо и сильнее прижимается к нему, пока член Зейна начинает твердеть. Он усмехается, когда тот слегка толкается ему навстречу. - Ты любишь его, не так ли? Зейн протягивает руки и сжимает округлые бёдра Луи, заставляя его внезапно остановиться. - Съебись. Это не смешно. - Ладно, - говорит Луи, облизав губы и притворно обижаясь, и затем сползает с кровати, - Просто, чтобы ты знал, - добавляет он, всё ещё держа шторку открытой, - Зелёный - не твой цвет, Зейн. Нужда сломать что-либо становится практически невыносимой. - Что насчет Элеанор, эгоистичный ты мудак? - бросил Зейн. Луи делает шаг назад, делая непростительно самодовольное выражение лица. - Она знает. Она сказала, что это хорошая идея. Она очень довольна мной. Зейн закрывает шторку настолько быстро, что она чуть ли не застревает.***
Когда Зейн в следующий раз входит в комнату, кое-кто делает то, что не должен делать. И это Гарри. И тетрадь Зейна. Гарри читает тетрадь Зейна с выражением волнения и задумчивости на лице. - Ой, - говорит Зейн. - Да? - отвечает Гарри, не поднимая взгляда. - Ради всего святого, Гарри, - рычит Зейн, вырывая тетрадь. - Что? Ты читал мои песни, - Гарри закидывает ноги на кресло. На нем бандана, пара Calvin Klein’s и больше ничего. - Потому что ты разрешил мне, я, типа, не роюсь в твоих вещах, - указывает Зейн, сжимая руку, в которой держит тетрадь. Его тетрадь. Его личную тетрадь. - Я не думаю, что менеджмент позволит нам выпускать такую музыку. Она очень злобная и грустная. Возможно, если ты заменишь некоторые слова... - Это не для грёбанного бой-бенда, Гарри, - фыркает Зейн, - Это моё. Мой материал. Мои мысли. Гарри смотрит таким странным взглядом, будто разгадывает один из кроссвордов Пола, а не вторгается в небольшое личное пространство Зейна, которое у него есть в этом мире (Сегодня на «The Morning Show» у него спросили, какой зубной пастой он пользуется. Кого, блять, это волнует?). - Он катается на «Всем Насрать Какой Экспресс», пока ты катаешься на его члене, как на карусели, - цитирует Гарри, - Откуда это идёт? - Это не чёртовы слова для песни. Это просто вещи, которые я придумал, - он хочет добавить, что там есть и приличные, но думает, что Гарри и так это знает. - Да, но они же должны идти откуда-то? Ты злишься на кого-то? Что-то случилось? Зейн осматривает Гарри сверху-вниз и говорит тоном, в котором достаточно яда, чтобы он отстал: - Нет. - Никаких секретов, - напоминает ему Гарри. - Отъебись, - стонет Зейн, уходя прочь. Ему придётся научится, как лучше скрывать это.***
Находить Луи и Найла вскоре стало новой карьерной ветвью для Зейна. Кухни. Ванные. Гостиные. Диваны. Луи будет развращать Найла практически везде, говоря таким тихим голосом, чтобы до Зейна мог доносится лишь шепот, а не слова. И иногда Луи видит его, а иногда нет. Найл никогда не видит его. Он всегда закрывает глаза или утыкается лицом в грудь, плечо или руку Луи, вслушиваясь в то, что он говорит. Он не всегда трётся о Луи, но каждый раз, когда Зейн видит их в таком положении, у Найла всегда стоит. Он всегда возбужден. Они никогда по-настоящему не трогают члены друг друга - они никогда не снимают одежду. Зейн не может понять почему, если это их фишка, сексуальная фишка, сексуальная фишка ЛуииНайла. От этой мысли ему хочется блевать. И грустить. И злиться. И, конечно, блять, это влияет на них на сцене и на интервью, добавляя Зейну ещё больше «Тихого и Загадочного» образа, потому что знает, что, если он будет открывать рот чаще, чем нужно, то наброситься на Луи, как волк на ягнёнка. Только Луи не ягнёнок. Луи змея. Питон. Зейн задается вопросом, как всё так резко развернулось, что он начал считать своего лучшего друга грязной шлюхой. Гарри иногда одаривает его смешным взглядом. Но однажды ночью они идут в клуб, и Зейн делает бодишот на Гарри, высасывая лайм с его губ с хитрой ухмылкой, которая заставляет девушек начать аплодировать им. Ему нравится играть в его игру. Гарри смеётся, а Зейн расстёгивает свою рубашку и ложится на своё место, пока Лиам раскладывает ингредиенты на его кубиках с большой улыбкой. Гарри наклоняется к Зейну, выпивая текилу с его пупка и слизывая соль. Когда он доходит до рта Зейна, то прикусывает губу и делает это быстро - он забирает лайм и выплевывает его на пол, вместо этого грубо целуя Зейна в засос. Притворяясь удивленным и застигнутым врасплох, Зейн позволяет своим глазам широко раскрыться, но они с Гарри быстро теряют свою крутость, сгибаясь почти напополам от смеха. - Теперь очередь Лиама? Я думаю, Лиам должен попробовать, - говорит Гарри и после кричит, - Лиам! - Ладно, - Лиам выглядит радостным, нетерпеливым и так, будто у него кружится голова. Гарри уже закончил, но всё равно выталкивает Зейна со скамейки, чтобы Лиам впопыхах оформил его грудь и живот. - Ты делаешь это так, будто это религиозный ритуал, бро, - смеётся Гарри, отчего его живот начинает трястись. - Ой, - Лиам наигранно хмурится, когда текила выливается из пупка Гарри, - Ты только что пролил её. - О нет. У нас закончился лимит! - говорит Гарри, закатывая глаза и указывая на множество бутылок на столе, немногие из которых наполовину полные или дешевые или слишком дорогие, чтобы слизывать их содержимое с живота восемнадцатилетнего, как думает Зейн. - Заткнись, - бубнит Лиам, удерживая бёдра Гарри на месте. Гулко засмеявшись от того, как простонал Гарри, когда язык Лиама дотронулся до его кожи, Зейн чуть не упал на Луи, который наклоняется к нему и кричит сквозь музыку: - Найл и я возвращаемся в отель. Увидимся завтра, парни! Найл прижимается к Луи сзади, покусывая нижнюю губу. Его штаны опущены слишком низко, а рубашка неправильно застегнута. Он замечает Зейна, разглядывая его и улыбаясь, но потом нервно оглядывается по сторонам. В отель. - Круто, я тоже пойду, - говорит Зейн. Гарри целует Лиама и затем выдавливает сок лайма в свой рот. - Нет-нет, ты можешь продолжать со своими фантазиями о парне из братства, - настаивает Луи. Зейн злобно смотрит на него. В глазах Луи очень тяжелый взгляд, который, вроде бы и не хочет отталкивать Зейна, но всё же он осмеливается подойти ближе. - Нет, друг. Я устал, - говорит Зейн. - Как хочешь, - пожимает плечами Луи. - Я только заберу свои вещи, - сообщает Зейн. Он садится между Найлом и Луи в машине, за что зарабатывает два взгляда на себе - самодовольный и удивленный. Найл быстро понимает его, начиная громко и хрипло смеяться, как он делает, когда злится, наклоняясь к Зейну и ухмыляясь. Когда Луи тоже засмеялся, это стало какой-то тайной шуткой, к которой у Зейна не было доступа. Зейн эгоистично решает, сделать всё, что в его силах, чтобы остановить Луи. Чтобы держать Луи подальше нужна жадность и скрытая ревность, которая гниёт у него внутри. Волосы Найла вылезли из под его снэпбэка, и всякий раз, когда Луи решает протиснуться между Зейном, он нежно приглаживает и поправляет их, пока Найл хихикает, а Зейн злится. - В мой номер? - говорит Луи (Найлу). - У меня есть DVDs, - перебивает его Зейн, показывая своё холодное отношение. Он самодовольно задирает подбородок, смотря на Луи, когда глаза Найла расширяются от счастья. - Ты взял «Mamma Mia», Зейн? - спрашивает он, и Зейн кивает, - Ха! Офигенно! - Найл отталкивает Зейна назад прежде, чем вспомнить, что только у Зейна есть ключи, из-за чего он криво и застенчиво улыбнулся уголками губ, и это чертовски мило. Зейн впускает их внутрь, и они садятся на диван (и Зейн снова посередине). Луи уже поставил фильм «Mamma Mia» (очевидно, версию, в которой надо подпевать). Даже несмотря на высокую температуру в комнате, Найл ближе прижался к Зейну, скользя рукой по его животу и пальцами поглаживая обнаженную кожу под футболкой. - Take it easy, - поет Найл. - Take it easy, - тихо подпевает ему Зейн, поднимая ноту. Он позволит Найлу побыть под софитами сейчас. Какая разница. Не велика потеря. - Better slow down, boy, - голос Найла вздрагивает, когда он начинает смеяться в середине предложения. Луи приходит ему на помощь: - Take it nice and slow. - Does your mother know? - заканчивает Зейн, поднимаясь с места. - Ой, ещё не закончилось! - возражает Найл. - Я принесу воды, - говорит ему Зейн, - Ты хочешь чего-нибудь? Найл качает головой, говоря: - Нет, спасибо, - и продолжает петь, - I could dance with ya, honey, if ya think it’s funny – does your mother know that you’re out? И Зейн уходит. Его первой ошибкой было оставить их одних. А второй - не только сходить за водой, а еще, и пописать, и даже поправить прическу, задаваясь вопросом, когда Лу в последний раз выщипывала его брови. Вечность, судя по густым, черным волоскам возле носа. Иисусе. Третьей - удивиться тому, что когда он вернулся, фильм был поставлен на паузу, а Луи целовал шею Найла, одной рукой сжимая и массажируя внутреннюю поверхность его бёдра. Глаза Найла закрыты, но рот открыт. - Ты, блять, серьёзно, Луи? - шепчет Найл. - Да, Луи. Ты, блять, серьёзно? - ядовито шипит Зейн. Найл вырывается, пока Луи медленно отрывает губы от горла Найла, один раз облизывая его, и смотрит на Зейна так, словно это у него плохое воспитание. - Мы только говорили о тебе, - говорит Луи, поднимая брови и тембр голоса. - Могу поспорить, что так, - бубнит Зейн. - Мы много говорим о тебе, не так ли, Найл? - продолжает Луи, пальцами запутываясь в мягких волосах Найла и отбрасывая его снэпбэк на диван. - Луи, - стонет Найл, и это выбивает Зейн из колеи, потому что это звучит так, будто он умоляет. Он пытается защитить Зейна? Он знает, что нравится ему? Луи поворачивает голову и шепчет что-то в ухо Найла, глубже скользя рукой по его бёдрам. - Иисусе, Луи, - сглатывает Найл. Зейн чувствует себя невидимкой и так, словно он под микроскопом. - Зейн видел нас несколько раз, Найл. Он видел, как ты пытался тереться о моё бедро на диване и даже один раз на раковине. Как думаешь, насколько отчаянно ты выглядел? - Луи либо не замечает, либо ему насрать на то, что Найл зажмуривается и сжимает руки в нервные кулачки, но Зейн видит это. Его ботинки снова кажутся слишком тяжелыми, чтобы оторвать ноги от пола, и он застрял, наблюдая, как Луи издевается над его сердцем. - Ты приобретаешь такой восхитительный оттенок красного, когда возбужден, и это настолько, блять, горячо, когда ты ахаешь мне в плечо, потому что я не позволяю тебе кончить на меня, - наконец Луи отрывает взгляд от ярко-красных щек Найла, переводя его на Зейна, - Подойди. Даже несмотря на то, что он не может быть уверенным, что не ударит Луи за это, Зейн подходит. Луи имеет это влияние на людей. Это желание в глазах, и тело, и голос, и это так тяжело сказать «Нет, Луи. Отъебись, Луи. Я-Я люблю его, Луи. Зачем ты делаешь это, Луи?». - Хочу рассказать тебе, о чем мы говорили, - говорит Луи. - Обо мне, - отвечает Зейн, удивляя самого себя. Луи игриво усмехается. - Да, о тебе, - Зейн следит за его рукой, которая снова надевает снэпбэк на голову Найла (задом наперед) и забирается под его футболку, прямо туда, где находятся соски, но Луи продолжает говорить, как будто ничего не происходит, как будто Найл сейчас не стонет, - Мы начали достаточно ванильно, потому что Найла так чертовски легко заставить умолять. Я шептал ему о том, насколько мягкие у тебя губы, когда ты растягиваешь их в той очаровательной улыбке, которую оставляешь для пташек, или о том, как они раскрываются, издавая стоны, когда ты позже трахаешь их. Найл будет умолять меня продолжать. Новая информация бы сбила Зейна с ног, если бы он не видел покрасневшую шею Найла или робкое движение его живота, когда он слишком быстро дышит. - И я всё ещё говорю об этом, не так ли? Тебе никогда не станет скучно от губ Зейна, - шепчет Луи, - Никогда за миллион лет. Я повысил уровень своей игры, когда он начал кончать от того, как я просто описывал твой рот и то, насколько он будет теплым и мокрым, пока ты будешь вылизывать его соски и живот. Ему нравится это. Ему также нравится, когда я трогаю его здесь, - говорит Луи, возможно, выдавая слишком много информации о себе тем, насколько грубым становится его голос каждый раз, когда он разговаривает. Эта грубость становиться всё более ненасытной и резкой. Он поглаживает низ живота Найла, - Но я не мог поверить в то, насколько сильно он возбудился, когда я начал говорить о твоих руках. Я создал монстра. Найл стонет и затем делает такое выражение лица, будто он не хотел этого. Зейн хочет указать на то, что они зашли слишком далеко, чтобы смущаться из-за этого: член Найла твёрдый и очерченный в его штанах, и он ногтями впивается в диван от того, насколько тяжело не трогать себя сейчас. - Сядь. На этот раз Зейн не спрашивает Луи - даже мысленно. Он садится возле Найла, который теперь посередине, и задается вопросом, разрешено ли ему трогать, моля Бога о том, чтобы ответ был положительным. - Ты должен увидеть, как он реагирует, когда я говорю о твоих руках, Зейн, - подмигивает Луи, - Оу, посмотрите на него. Только упоминание, а он ещё краснее. Маленький озабоченный придурок. Не смог удержать руки от члена, когда я начал шептать ему о том, как бы они чувствовались внутри него. Зейн обретает голос, сдавленный и шокированный и сломанный, и всё на что, он способен это: - Луи. - Я серьёзно, - мягко говорит Луи, - Разве у тебя не стоит, Зейн? Зейну не нужно смотреть, чтобы убедится в этом, но взгляд Найла очень быстро опускается на его промежность. Зейн пристально смотрит на Луи, на что тот смотрит в ответ. - Видишь, Найл? Это для тебя, love, - шепчет Луи, не оглядываясь назад, - Почувствуй его, - он скользит рукой к руке Найла, прижимая её к груди Зейна. Он проводит влажной, горячей рукой Найла слишком медленно, и Зейн не хочет сказать им, что они, будто расстёгивают молнию на нем, и его бёдра толкаются вверх в бесполезной попытке вырваться, когда Луи прижимает руку Найла к его члену, - Боже, он твёрдый, да? - Зейн, - ахает Найл на это, теплым дыханием опаляя губы Зейна. Он близко. Он очень близко. Зейн мог бы поцеловать его, и он знает, что Найл хочет этого, и что теперь никто из них не собирается позволять другому сбежать и что у них есть эта связь, - Он прав, Зейн, - его ладонь начинает поглаживать член Зейна, вызывая всхлип и протяжный вздох. - Зейн хочет трахнуть тебя, Найл, - стонет Луи и затем засасывает его мочку уха, - Он хочет, чтобы ты имел его рот, пальцы и член в реальности. Что ты думаешь об этом? - Я хочу этого, - говорит Найл, начиная улыбаться. - Да? - шепчет Зейн. Найл закусывает губу и кивает, покрываясь румянцем вокруг носа, лба и подбородка. Зейн должен Луи десять тысяч роз и корзину подарков. - Круто, - усмехнулся Зейн на его выдох, - Давай тогда. Покажи мне, как сильно ты хочешь этого. - Наглый ублюдок, - фыркает Найл, изгибая рот, когда нежно прижимается к нижней губе Зейна, действуя аккуратно и неуверенно. Давление сжимает грудь Зейна - это их первый поцелуй. Он остается нежным и мягким, даже когда переходит в мокрый, как только их поцелуй становится более открытым, а языки начинают медленно изучать рты. Всё становиться грубее, когда рука Зейна начинает сжимать промежность Найла, пальцами очерчивая его член сквозь джинсы. Найл сразу же стонет, а поцелуй превращается в грязный и пылкий. Держась за плечи Зейна для равновесия, Найл перекидывает одну ногу через колени Зейна, возвращаясь к его губам настолько быстро, насколько возможно. Если Луи хочет принять участие в этом, то ему понадобится много усилий, чтобы оторвать их друг от друга. - Боже, парни, - говорит он, не двигаясь с места, - Это так мило. Зейн чувствует, как Найл отстраняется, и открывает глаза, чтобы увидеть, как гордо тот улыбается Луи. Его грудь и плечи покрылись красными пятнами, которые были похожи на цветы, усыпанные по его телу под борцовкой с американским флагом и джинсовыми шортами, и Зейн воспринимает это, как приглашение, дразня кончик языка Найла. Зейн поднимает взгляд на его глаза, нос, губы, подбородок, довольствуясь маленькими поцелуями. - Ты собираешься позвонить Элеанор? - усмехается Найл. Это самый любезный способ сказать кому-то отъебаться, который Зейн когда-либо слышал. - Да, определенно. Она захочет узнать, чем все закончилось, - говорит Луи, роясь в кармане. Решив, что Луи требовал внимания Найла больше, чем достаточно, за эти несколько месяцев, Зейн оставляет небольшой укус на его шее. Найл смеётся, и Зейн видит на его лице веселье, окрашенное пониманием. Пониманием того, чего Зейн хочет, потому что он прямо сейчас более честен, чем раньше. Заряд покинул его кончики пальцев, но под его кожей всё ещё тепло. У Найла стоит, когда Луи делает фото и облизывает губы, пока встает с места. - Веселитесь, предохраняйтесь, трахайтесь долго, всего наилучшего, - говорит он, уже прижимая телефон к уху, когда закрывает дверь. - Мы, возможно, не сможем выполнить один из этих пунктов, - стонет Найл. - Эй, мы очень сильно повеселимся, - дразнит его Зейн. - Ты знаешь, что я имею в виду, - стеснительно произносит Найл, - Луи сказал то, что очень сильно возбудило меня. - Напомни мне, поблагодарить его потом, - шепчет Зейн в ключицу Найла, нагибаясь ниже, чтобы поцеловать нежную кожу на груди. - Я, вроде как, хочу, чтобы ты отсосал мне, - признает Найл. Зейн усмехается и целует Найла, засасывая его нижнюю губу и рукой скользя с его промежности на бедро. - Я, вроде как, хочу трахнуть тебя, - отвечает он, нащупывая задницу Найла. - Нам предстоит тяжелая ночь, - говорит Найл, качая головой. - Как насчет кровати? Там будет удобнее. Определенно, больше места, - он снова дотрагивается до члена Найла, крепко прижимаясь к нему бёдрами, пока они целуются, мягче и медленнее, чем раньше. - Да, кровать звучит хорошо, - соглашается Найл. Пока Найл шёл к двери, на нем была шаловливая ухмылка, а клетчатая рубашка Зейна уже валялась в коридоре вместе с их ботинками. Он поднимает Найла с края кровати, одной рукой цепляясь за его спину, а второй поглаживая его член. У Найла стоял всё это время, в отличии от Зейна, чей член стал мягче из-за долгого ожидания. Найл хихикает ему в рот, поднимая свою футболку, чтобы Зейн смог расстегнуть его ширинку, пальцами проводя по очень теплому животу Найла. Шорты Найла упали к лодыжкам, и Зейну настолько не терпится отправить туда и брифы с принтом клевера, что член Найла ударяется об его живот, отчего он протяжно ахает. Он падает на кровать с всё ещё висящей одеждой на его ногах. Светлые пряди его волос, закрутившиеся вокруг пряжки кепки, становятся очень белыми, когда Зейн снова начинает изучать его покрасневшее лицо, которое довольно схоже с оттенком его члена. Зейн на секунду замирает, всё ещё улыбаясь и устраиваясь между коленей Найла, когда подумал, что этот образ теперь навсегда останется в его памяти. Он никогда не делал этого раньше. Дрочка - это легко. Другой угол, другой размер, другая форма, отличающееся от его собственной, но он научился очень быстро, ускоряясь возле головки и крепко сжимая её раз за разом. Найл очень оживлённый любовник со всеми его всхлипами/стонами/бровями/губами/пальцами, и вскоре он даже решает нежно поместить руку на затылок Зейна. Смотря на Найла взглядом «да, хорошо», Зейн видит, насколько расширены его зрачки, и отвлекается на его раскрытый рот. - Зейн, ты должен перестать так пялиться на меня, или я кончу тебе на щеки, - предупреждает Найл. - Я, возможно, позволю тебе, если ты хорош в этом, - шепчет Зейн, облизывая влажные губы. Найл выглядит так, словно хочет возразить на это, но что-то в нем ломается. Он начинает давить на голову Зейна до тех пор, пока тот не сможет буквально почувствовать запах его члена - свежий пот, как и мальчика, так и мужчины - и наклониться к его стволу. Губы Зейна раскрываются, когда Найл прижимает к ним головку. Концентрация заставляет его брови сдвинуться, а возбуждение делает его взгляд мягким. Язык Зейна быстро облизывает щелочку, на что Найл усмехается и говорит: - Давай уже. Как оказалось, минеты полностью отличаются от приема пищи. Всасывание создает громкие мокрые звуки, задняя часть его языка не может осилить всю длину, и он делает это слишком медленно, чтобы сделать Найлу хорошо. Скорость делает звуки еще хуже, но Найл выпускает короткий стон, пальцами запутываясь в волосах Зейна. Когда Зейн получше прислушивается, то улавливает мягкое ругательство, тяжелое дыхание и тихий всхлип, который издает Найл, когда его член глубже погружается в рот Зейна. Позволив языку расслабиться, Зейн прекращает сосать, отстраняясь с ярким румянцем на лице. На борцовке Найла осталась его слюна. Зейн несколько раз насаживается на член Найла. Этих мокрых и быстрых движений достаточно, чтобы его бёдра начали судорожно дрожать. Рот Найла открывается еще больше, чтобы начать быстрее выдыхать воздух, чем вдыхать его. Его брови сдвинуты, а кожа настолько красная, что кажется, будто она может остаться такой навсегда, волосы мокрые от пота, мышцы напряжены, а дыхание тяжелое. Зейн садится на колени, его член снова затвердел из-за минета. Его вторая рука сжимает бедро Найла, чтобы ладонь смогла почувствовать тепло его кожи, а большой палец погладить косточку, спрятанную под слоем мышц и кожи. Найл кладет свою ладонь на нее, держа Зейна за руку под красными пальцами. - Ох, остановись, остановись, - стонет Найла сквозь стиснутые зубы, сверкая брекетами. Он жует нижнюю губу, когда подбородок Зейна опускается ниже и скользит наверх. Сначала он не понял почему, что он сделал не так, но Найл просто ухмыльнулся ему. - Это было ахуенно. У тебя есть смазка где-нибудь? Я кончу тебе на лицо как-нибудь в другой раз. - Так романтично, - ухмыляется Зейн. Он ещё раз медленно облизывает головку, прежде чем встать, задаваясь вопросом «в какой сумке? в какой сумке? в какой чертовой сумке?» могут лежать его презервативы и смазка. - Как всегда, - похвастался Найл, стягивая шорты с брифами и надевая снэпбэк обратно на голову, когда скинул свою борцовку на пол. Зейн наблюдает за тем, как он растягивается на одеяле большой кровати, как король на своем троне, голый с членом в кулаке. Он влюблённо оглядывается на Зейна с большими глазами и небольшой, застенчивой ухмылкой. Чертовски красиво. Он находит нужные ему вещи, прикрытые футболкой с сериалом «Отбросы», в первой сумке. - Станцуй стриптиз для меня, - игриво приказывает Найл, проводя указательным пальцем вниз по бедру Зейна. Зейн направляет свою кривую улыбку в пол, потому что он не знает, как смотреть на Найла и не рвать на нём всю его одежду. Он проводит рукой снизу вверх по его футболке, заводя её за шею, чтобы захватить пальцами ткань и потянуть её через голову. Когда ткань касается его лица, Зейн слышит, как Найл начинает двигаться, и видит, что Найл подползает к нему, и чувствует, как его пальцы зацепились за джинсы, притягивая ближе. Найл расстёгивает ширинку Зейна и протягивает руку внутрь, любопытно сжимая основание его члена. Кончик языка Зейна зажат между зубами, останавливая его от вопроса. Он хочет знать, где отпечатки пальцев на Луи, если Найл когда-либо трогал его с таким же рвением. - Ты когда-нибудь так возбуждался с Луи? - спрашивает он, не в силах сдержать себя. - Нет, - признается Найл в кожу Зейна. Его рот прямо над резинкой боксеров Зейна, облегающих его бёдра. - Он целовал мою шею, но мы никогда не делали большего. Он позволял мне тереться об него, пока я не кончу, потому что это было правилом, - он останавливается, чтобы посмотреть, как Зейн снимает то, что осталось, немного теряясь до тех пор, пока Зейн не поцеловал его, снова опуская Найла на матрас с помощью своего рта и тела. «У них были правила. Они говорили об этом», - ревниво думает Зейн и откидывает кепку Найла прочь. - Что он говорил тебе? Он говорил тебе о том, как ужасно я хочу, чтобы твои ноги обвивали мою талию, пока ты будешь царапать мою спину, когда я буду оставлять засосы на твоей коже? - Зейн удивляет самого себя последней частью, и Найл кивает, смущенно улыбаясь. - Это, и то, что ты будешь осторожен, но, - говорит он в дюйме от губ Зейна (и то дюйм это слишком много), - не нежен. Зейн сглатывает. - Тебе не обязательно быть нежным со мной, - предлагает Найл. - Тебе понравилось, когда я укусил тебя, да? - Зейн медленно проводит носом и раскрытыми губами по горлу Найла до тех пор, пока не достигает выемку между шеей и плечом. - Ох, - стонет Найла, - Это чертовски хорошо, да. Смотря на руку, обвивающую ствол, Зейн облизывает губы. - Блять. Это может стать интересным. - Интереснее, чем был бы обычной секс со мной? Ауч, Зейн, - смеётся Найл, запрокидывая голову назад. - Ой, да ладно тебе, - усмехается Зейн, добавляя язык к дорожке поцелуев на пути ко рту Найла. Большой палец Найла открывает руку, что дать его собственному члену больше пространства, и Зейн начинает думать, что не сможет войти в него до того, как он кончит, - Расскажешь мне, что тебе нравится? Расскажешь, чего ты хочешь? - Используй пальцы, пожалуйста, - шепчет Найл, произнося слова отчаянно дрожащим голосом. Нет никакой паузы между просьбой и действием - Зейн смазывает их, оставляя бутылочку возле бедра, чтобы позже вновь использовать её, и наклоняясь, чтобы посмотреть, как его пальцы проскальзывают в мягкую дырочку Найла. Его мышцы сжимаются от первого прикосновения, но потом быстро расслабляются. - Луи говорил, что ты будешь ревнивым, - предложение Найла слетает с его губ вместе с небольшим «ах», когда он вошел в него пальцем, - Ты ревновал? - Всё грёбанное время, - говорит Зейн, тоном убирая все сомнения. Задница Найла по большей части засасывает его, а мышцы пытаются закрыться от проникновения. - Сколько раз ты видел нас? - Слишком много, - отвечает Зейн, - Сначала я увидел вас в автобусе: он был за твоей спиной на кухне, и ты стонал, потому что он целовал твою шею и всё-такое, - он выпрямляет палец и затем пытается его согнуть, будучи способным только на слабый толчок в узкую стеночку без всякой податливости. - Ты видел это? - ухмыляется Найл, покрываясь свежим оттенком розового, словно вуалью. - И слышал, как ты дрочил после, - горько добавляет Зейн. - Думая о... - глаза Найла зажмуриваются в момент, когда Зейн снова сгибает палец, на этот раз уже найдя гладкий бугорок и срывая громкий стон с горла Найла. В жилах Зейна опять начала закипать кровь. Он ещё раз надавливает туда, заставая Найла врасплох, когда он пытается снова заговорить. - Думая о чем, Найл? Думая о Луи, его члене и о том, как тебе хорошо, когда он прижимается к тебе и трётся о твою задницу? - шипит Зейн. - Нет! Он всегда говорил о тебе. Ни от чего, что я когда-либо делал один, мне не было так же хорошо, как, когда я думал о тебе, и ты знаешь, каков Луи, Зейн, - настаивает Найл, ногтями вырисовывая полоски на спине Зейна, чтобы притянуть его ближе, - Он говорил о твоем рте так, будто это чёртов Святой Грааль, - его взгляд падает с глаз Зейна на губы. Он целует его, на этот раз добавляя больше зубов. Он целует его так, будто он никогда не позволит ему уйти. Зейн начинает двигаться, когда Найл запускает одну руку в его волосы, а другую кладет на член, издавая стоны между поцелуями, пока он растягивает его. Зейн покрывает смазкой ещё один палец и пытается проигнорировать то, как его твёрдый член в отчаянии пульсирует. - Я... Да... Я уже скоро, - предупреждает Найл. Осторожен, но не нежен. Тебе не обязательно быть нежным со мной. - Ты не кончишь вот так, - Зейн проталкивает третий палец, и там так узко, узко, узко, но он делает это очень медленно, ударяя Найла по той руке, которая сжимает его член, пока входит глубже, а Найл вцепляется в плечи Зейна. - Соси. От непонимания брови Найла опускаются вниз до тех пор, пока он не открывает глаза и видит пальцы перед своим ртом. Зейн не может удержать свой вес на одной руке, отчего его кубики сжимаются под давлением, но это начинает чертовски стоить того, когда он видит, как Найл берёт его руку и открывает рот, с жадностью засасывая пальцы. Следующее прикосновение Зейна оказывается грубым толчком, который заставляет Найла заныть. А последующее застонать, выгнуться и вцепиться словно стальной хваткой в руку Зейна. Терпение перерастает в предвкушение, а рычание в голосе Зейна становится тихим, но протяжным. - Могу поспорить, ты выглядишь лучше на моём члене, чем на бедре Луи. Найл вытаскивает пальцы Зейна изо рта, облизывая их и смотря прямо ему в глаза. - Хочешь проверить? - спрашивает он, шаловливо усмехаясь и сексуально изгибая бровь, будто бросая вызов. - Да. Прямо сейчас, - Зейн кидает Найлу презерватив, - Открой его. - Я могу одеть его? Не на себя, - говорит Найл, - В этом не будет большой пользы. - Спасибо, что прояснил это, - бубнит Зейн, отвлекаясь, когда Найл раскатывает презерватив по его члену. - Можешь начинать, - заявляет Найл. Он шире раздвигает свои ноги, прижимая пятки к заднице Зейна, пока тот смазывает себя. В первый раз после «Да, ты» Зейн чувствует легкое волнение, окруженное ожиданиями от него. Сколько слов Луи прошептал в его ухо, прижимая его к стене в автобусе после концертов? Сколько раз он пообещал ему самый невероятно восхитительно блестяще затуманивающий разум секс? Сколько звёзд? Сколько фейерверкеров? Он забывает об этом беспокойстве, когда видит выражение лица Найла от первого прикосновения, и то, как открываются его губы, когда он ахает, и что теперь, его большие голубые глаза можно рассмотреть только под закрытыми веками. - Нормально? - Зейн на одну ужасную секунду думает, что Найл слишком узкий, и его член просто выскользнет. И потом этого не происходит. Зейн поднимает руку, чтобы нежно коснуться теплого лица Найла. - Тебе нужно легче двигаться, - говорит ему Найл. Он облизывает губы и откидывает голову назад, вздыхая, - Но продолжай, пожалуйста. Тепло разливается по телу Зейна, как лесной пожар, а мысль о том, что он внутри Найла, грёбанного Найла, который смотрит ему в глаза, пока он входит в него сантиметр за сантиметром. Он сам по себе прекрасен, а в сочетании с физическими ощущениями, он практически невероятен. Его подбородок сжимается и замирает в таком положении, а член только наполовину в нем, но Найл морщится. - Расслабься, я вхожу потихоньку, - шепчет Зейн, - Я не буду торопить тебя. - Я хочу, чтобы ты трахнул меня, - признает Найл. - Мы дойдем до этого, - уверяет его Зейн. Он хочет услышать, как звучит Найл, когда он в отчаянии, но не добавляет этого. Он хочет увидеть, как оргазм загорается внутри бледного тела Найла, словно пожар. Медленно входя глубже, Зейн сфокусировался на температуре между их животами, которая нагревалась каждый раз, когда они касались друг друга. Он встал на локти, и теперь даже небольшое пространство, разделявшее их, наполнилось теплом. - Ладно, это всё, love, - говорит Зейн. - Круто, - ухмыляется Найл и поднимает руку. Для это нужна секунда, но Зейн усмехается и перемещает вес на одну сторону, чтобы дать Найлу пять. Найл убирает потные свисающие волосы с лица Зейна, нежно улыбаясь ему, - Я знаю, что постоянно говорю это, но ты такой красивый. - Оу, - протягивает Зейн, толкаясь бёдрами вперед. Даже несмотря на растяжку пальцами, задница Найла всё ещё мокро всасывает его член, поэтому он не может ничего сделать с этим, но хочет входить сильнее, глубже, грубее, пока Найл закрывает глаза, зубами вцепившись в нижнюю губу. - Нужно, вроде как, разработать её, чтобы начать, - шепчет Найл. Зейн сразу же изменяет свои движения на нежные толчки. - Ты прекрасно выглядишь сейчас. Луи определенно был прав насчет того, насколько красным ты становишься, - говорит он. Ещё одна улыбка освещает глаза, щёчки и губы Найла, и Зейн снова целует его. Простыни отеля уже давно спали с его спины благодаря коленям и пальцам ног Найла, а Зейн продолжает двигаться, останавливаясь глубоко внутри и слушая, как Найл ахает, стонет и наконец шепчет: - Ещё, Зейн. Ему приходится начать медленно, очень медленно, слишком медленно, снова и снова до тех пор, пока он не начинает целовать шею Найла, ногтями проводя по груди Найла. Целуя грудь и живот, он добирается до его правого соска. Зейн настолько возбужден, что охвачен этим, пленяя кожу Найла, мышцы Найла и руку Найла, которая отдает должное, слегка сжимая сосок Зейна. - Можно я буду сверху? - спрашивает Найл таким же сладким и теплым голосом, как и чувство в низу живота Зейна, наполненное удовольствием, с которым он собирается кончить. Ответ разгорался в его горле. - Да, - выдавливает Зейн, поднимаясь. Где-то между тем, как садится Найл и ложится Зейн, второй оставляет поцелуй на плече первого и ещё один на на груди, и это заканчивается тем, что Найл снова оказывается внизу. Он не сосёт. Он быстро перекатывается, зажимая член Найла между верхней полостью рта и языком, что заставило того заскулить. Когда Зейн отстраняется, чтобы восхититься проделанной работой, он вонзает зубы в напряжённое бедро Найла, чьи мышцы лучше чувствительной кожи, поэтому они сильнее горели от укусов. Найл снова ахает, и его член твёрдо падает ему на живот. Зейн ухмыляется, чувствуя себя злодеем. Он снова прислоняется к изголовью кровати, позволяя Найлу забраться к нему на колени. На этот раз его член по-настоящему выскальзывал - Найл слишком быстр, слишком нетерпелив, когда пытается усадить себя, что заканчивается движением в неправильном направлении, так как он всё ещё не привык к этому. Зейн пыхтит, и Найл со счастливым выдохом мягко насаживается, снова заполняя себя и двигая бёдрами вперед. Розовый оттенок его щёк доходит до подбородка. - Ты краснеешь, - указывает Зейн, - Даже сейчас, - добавляет он, оборачивая руки вокруг его рёбер и разводя пальцы так, чтобы его большие пальцы смогли достичь сосков Найла. - Это происходит, когда я возбужден, - признает Найл и закусывает нижнюю губу, скромно скрывая улыбку. Зейн знает, что такой же оттенок должен покрывать его кожу сквозь темноту и что он уже весь липкий. Становится хуже, когда Найл начинает подпрыгивать, найдя нужный угол и злоупотребляя этим всеми своими усилиями. Смешивая сильную встряску и трение, он кладет руки на изголовье кровати для равновесия. Его движения становятся беспорядочными, и Зейн больше, чем счастлив, помочь ему, грубо сжимая одной рукой его ягодицу и нежно трогая другой его сосок. Найл начинает дрожать, когда Зейн поднимает ладонь и быстро шлёпает по тому месту на заднице Найла, где, как он надеется, оставил отпечаток. Найл прыгает, его рот раскрыт, тело становиться вялым, а плечи опускаются. - Нравится? - спрашивает Зейн, - Это то, что ты имел в виду под «не быть нежным»? - Мм, - скулит Найл, прижимая голову к шее Зейна и быстро двигая рукой по своему члену. Зейн пытался проигнорировать свои собственные потребности, но теперь они оба двигаются громче, чем когда-либо, - Сделай это снова. Зейн подчиняется, наслаждаясь округлостью в его ладони. Твёрдые шлепки могут сравнится с мягкими, мокрыми звуками дрочки Найла и толчками Зейна. Он продолжает, лаская грудь, шею и плечо Найла, чей член становится всё более чувствительным каждый раз, когда он толкается в него бедрами... - Грёбанный, - начинает говорить Найл. Все остальные возможные и впечатляющие маты потерялись, когда он перестает двигаться вниз по животу Зейна, - Иисусе. Он кончил с хриплым голосом и полуухмылкой, и кажется, будто ничто из этого не исчезнет, пока он шепчет грязные вещи (он говорит со слишком выдающимся акцентом, задыхаясь, поэтому Зейн многое не понимает) Зейну, который утыкается носом в его шею. - В следующий раз я хочу, чтобы ты, блять, вылизывал мою задницу и кусал меня, трахая на четвереньках, - говорит Найл, когда Зейн берёт его за бёдра, направляя Найла вниз, а свои бёдра вверх, чтобы он смог войти в него настолько глубоко, насколько возможно, прижимая яички к заднице Найла. Десять секунд стонов и звёздочек, и приятное тепло проходит через его тело, прежде чем он расслабляется. Найл. Он и Найл. Не ЛуииНайл. ЗейниНайл. - Найл, - хрипит он. - Да, это было хорошо, не так ли? - Найл делает нерешительную попытку встать, но вместо этого перекатывается в сторону. Его бёдра широко раздвинуты, пока он трёт глаза и зевает. - Я принесу полотенце, - шепчет Зейн, стягивая плохо выглядящий презерватив. Он целует Найла в его горячую щёчку, находя ванну благодаря серому свету из окна, который очерчивает мебель и двери. Он возвращается с двумя самыми маленькими белыми полотенцами из ванной, одно из которых было намочено холодной водой из под крана. Найл лежит лицом вниз, выставляя попку на показ вместе с отпечатками. Отпечаток руки на отпечатке руки на отпечатке руки, одно большое воспалённое покраснение. Одна половина гладкая, а другая такая же красная, как и лучи рассвета, пытающиеся добраться как можно выше. Найл вздрагивает от холодного прикосновения, но потом расслабляется, счастливо мыча себе под нос. - Это приятно, - вздыхает он. Облизав губы, Зейн отстранил полотенце и раздвинул ноги Найла. Он провел полотенцем от дырочки до яичек, чтобы убрать смазку. - Зейн, - ворчит Найл, - Мне холодно. - Так и должно быть, - фыркает Зейн, слегка шлепая его по другой ягодице. - Ой, это было весело только тогда, когда твой член был во мне, - говорит Найл. - Правда? - Зейн снова шлепает его по заднице, теперь уже немного сильнее, - Я думаю, теперь это мило. Твоя попка так трясется. - Иди обними меня, Зейни. Ты сможешь отшлепать меня в другой раз, - ухмыляется Найл, рукой цепляясь за руку Зейна. - Подожди, я только вытру тебя, - объясняет Зейн. Сложив полотенца в кучу на прикроватной тумбочке, Зейн прижимается губами к пояснице Найла, двигаясь вверх по позвоночнику и далее по плечу, от бицепса к кисти руки, целуя его шершавые кончики пальцев. Они оба липкие, а простыни больше не свежие и сухие, но Найл сонно улыбается Зейну, завораживающе сияя. И это, будто единственная вещь, которая должна иметь значение. - Если тебе интересно, ты был намного лучше, чем говорил Луи, - произносит Найл. - Оу, - шепчет Зейн в саркастическом удивлении, поднимая брови для пущего эффекта, - Приятно знать, что ты думаешь о нём. Это успокаивает. - Эй, разве мы дошли бы до этого без него? Я бы наверняка не осмелился даже попытаться, - говорит Найл. - Да, хорошо, - пожимает плечами Зейн, не желая признавать то, что весь его гнев и разочарование были неуместны эти последние пару месяцев, - Луи либо достаточно глуп, либо достаточно умен, но определённо достаточно сумасшедший, чтобы думать, что даже его плохие идеи являются хорошими. - Я думаю, это одна из его лучших, - говорит Найл, мягко усмехаясь. Он наклоняется для ещё одного поцелуя, снова забираясь наверх. Они ласково целуют друг друга, слишком нежно, чтобы зайти дальше, медленно двигая языками и руками. Найл прижимает лоб к ключице Зейна, зевая ему в грудь. - У нас завтра выходной, - бубнит Найл, - Вот почему Луи планировал это на сегодня. - Да, - отвечает Зейн. - Потом мы сможем продолжить. Я устал, - Найл ложится на него сверху. - Круто, тогда ты сможешь разбудить меня минетом, - как ни в чем не бывало отвечает Зейн. - Мм, хорошо, - соглашается Найл. - Офигенно, - вздыхает Зейн, поглаживая волосы Найла и массируя кожу его головы. - Я люблю тебя, Зейн, - бубнит Найл, - Конечно же, я отсосу тебе. - Спасибо, - шепчет Зейн, хорошенько укутывая Найла в одеяло, - Я тоже люблю тебя, если уж на то пошло. - Пошло, - твёрдо произносит Найл, рукой сжимая талию Зейна. Вскоре Найл засыпает, но вина не даёт Зейну заснуть. Его телефон у него в штанах. Зейн опускает взгляд на пол и задается вопросом, насколько длинная у него рука, потому что они лежат на краю кровати и, если он дотянется, то сможет достать свой iPhone. Ещё немного... Да... Есть. Кому: Луи Эй, чувак. Спасибо за это :) х Прости за то, что сказал, что ударю тебя. Раздается звук нового сообщения. От: Луи Как предсказуемо! Вспомни обо мне, когда твои яички будут глубоко в Найле! Зейн ухмыляется и печатает в ответ: Не могу обещать этого, но ещё раз спасибо. Я тебе должен! х И это правда. Когда Зейн смотрит на Найла, такого сонного и домашнего с беспорядком на голове и розовыми щёчками, то осознает, что его сердце раскрылось. Больше никакой лжи. Больше никаких пряток. - Люблю тебя, - это были последние слова, которые он пробубнил в волосы Найла, прежде чем провалится в сон.