Сокровище небес

Ночь. На часах уже около двенадцати. Все полукровки, за исключением одного, уже разошлись по своим домикам и спокойно спят. Возле небольшого костра сидит тот самый ночной гость и неотрывно смотрит на пламя, которое незаметно для человеческого глаза становится все выше и ярче, чтобы лучше согреть и защитить юношу от холодного ночного воздуха. Пронёсся лёгкий ветерок, колыша пепельные волосы парня, который находился глубоко в своих мыслях, не свойственных столь юному возрасту. Война. Этим все сказано. Одно слово, а сколько оно несёт в себе боли, смертей, слёз. — Перси, — позвал нежный женский голос. — Уже поздно, нужно идти ложиться спать. Парень повернул голову в ту сторону, откуда послышался звук, и встретился с, словно грозовыми облаками, глазами девушки. Её золотистые кудри развевались от лёгкого ветра, а кожа от прохладного ночного воздуха покрылась «гусиной кожей». — Я не хочу спать, — тихо ответил парень, недовольно смотря на девушку, которая стояла в одной пижаме. — Тебе не холодно? — Нет — ответила девушка. Перси встал с места, на котором сидел всё этот время, и подошёл к дочери Афины, по пути расстегивая молнию своей кофты. — На, возьми, я не прощу себе, если ты заболеешь из-за меня, — сказал Перси, протягивая кофту. — Спасибо, но не стоит… — Нет, стоит, — решительно ответил Персей. — Ты обо мне заботилась, теперь моя очередь. — Не дожидаясь ответа от блондинки, Перси накинул кофту ей на плечи. — Спасибо, — ответила Аннабет, краснея. — Не за что, — ответил сын Урана, улыбнувшись. — Теперь я должен проводить вас, мисс Чейз, до вашего домика. Не так ли? Позволите? — спросил Перси, протягивая руку. — С радостью, Персей, — ответила дочь Афины, беря протянутую ей руку. Они вместе пошли в сторону домика богини мудрости, держась за руки. — Какой он был? Перси, сын Посейдона. — Он был невероятным, — воодушевленно начала рассказывать дочь Афины. — Всегда помогал тем, кому нужна была помощь. Он был нашим стержнем и не давал нам окончательно потерять надежду даже в таких случаях, когда надежды уже не было, одно его присутствие помогало двигаться вперед. Он упал ради меня в Тартар, даже не задумываясь, что может там погибнуть, умереть. Хотя я и называла его «Рыбьи мозги», он был по-своему умным, он не думал, как сделать хороший поступок, он просто брал и делал то, что считал нужным. Знаешь, ты, он… вы очень похожи, вы оба герои, оба готовы всегда прийти на помощь и не задумываетесь, какие для вас будут последствия, я даже сначала решила, что ты это и есть он. У вас одинаковый голос, та же улыбка и даже этот знак носителя неба, серебряная прядь волос, кстати, откуда она у тебя? — Ну… Я тебе говорил, что я мастер искать приключения на одно место? — спросил Перси, дочь Афины кивнула в знак согласия. — Мне было скучно, отец ушёл по каким-то важным делам. Ну и мне стало интересно, как кто-то может держать небо, на котором я живу, и я пошёл посмотреть… — Не продолжай, — перебила друга Аннабет. — Я сама угадаю. Тебя обманом заставил держать небо Атлас, но кто-то из твоей семьи успел тебя спасти? — После того случая я стараюсь не доверять подозрительным личностям. Ты не представляешь, в какой ярости была вся моя семья после того случая, мне даже нельзя было покидать пределов нашего с отцом царства без взрослых. Эреб до сих подшучивает надо мной, — дальше они шли молча, каждый погруженный в свои мысли. — Ну, вот мы и пришли, — с сожалением сказал Перси, смотря на домик богини знаний. — Спокойной ночи, Перси, — сказала дочь Афины, поднимаясь по ступенькам. — Спокойной ночи, Аннабет, — повторил Перси и направился к Большому Дому. Неожиданно сына Урана заинтересовала очень простая, но в тоже время невероятная картина. Озеро, которое должно быть идеально ровном, сейчас выглядит не очень спокойно. Принц небес нахмурил брови, подошёл к самой воде и стал внимательно смотреть на предмет своего беспокойства. — Посейдон, — прошептал парень одними губами. — Если лагерь, который находится под моей защитой, может наблюдать плохое настроение бога морей, то что же происходит в мире смертных? — спросил Перси сам у себя, и неожиданно по его лицу расползлась улыбка, а в глазах забегали чертики. — Ничего же не будет, если я на некоторое время исчезну из лагеря? POV Амфитрита Тронный зал полностью разрушен, моря и океаны с последнего собрания стали ещё больше беспокойны, описывая чувства моего мужа, Посейдона. И это конечно же не просто так, его сын пропал без вести и больше никогда не вернётся. Строчки из пророчества ясно дают это понять. Многие говорят, что мы с Тритоном не любим Перси, но это не так. Мы не ненавидим Посейдона, который хоть и знал о предстоящем пророчестве, но все равно позволил себе связаться со смертной женщиной и обречь своего ни в чем не повинного сына на смерть, хотя все и обошлось. Персей являлся одним из лучших полукровок, которые когда-либо жили в этом мире. Да и я горжусь тем, что являюсь его мачехой, жаль только, что я не успела этого сказать, что я не попыталась стать для него второй матерью. Неожиданно тронный зал озарил яркий свет, но не такой, как у обычных богов. Нет. Это совершенно по-другому. Он мягкий и теплый. Интересно, кто это может быть? Ведь разрешение на вход в моря и в тронный зал есть только у членов дома Морей или по приглашению. Но ни я, ни Тритон и тем более мой муж не давали такое разрешение. Когда свет пропал, я смогла увидеть нашего нежданного гостя. Пепельные волосы, ярко-синие глаза с разноцветными пятнами в них. Идеальное, даже слишком, лицо, свойственно каждому богу и полукровке. Как только Посейдон увидел этого мальчика, то сразу же прекратил своё наиинтереснейшее занятие, а именно разгром тронного зала. — Здравствуйте, — поприветствовал нас этот парень. — Чего ты хочешь от меня?! — закричал Посейдон. — Посейдон, успокойся, — сказала я, смотря на мужа. — Здравствуй. Не мог бы ты представиться? — вежливо обратилась я к мальчику. Кого-то он мне напоминает. — Меня зовут Персей, но прошу, зовите меня просто Перси. Когда ко мне обращаются полным именем, это значит, что у меня неприятности, — ответил Перси. Хм… Почему его ответ кажется мне таким знакомым? — Здравствуй, Перси, что привело тебя к нам? — спросила я. — Вы понимаете, — он опустил голову и начал рассматривать свои кроссовки. В это время Посейдон подошёл к своему трону и сел на него. — Для начала, я бы хотел извиниться перед вами, Посейдон. Можно мне вас так называть? — Посейдон кивнул в знак согласия, внимательно рассматривая Перси. — Вы поймите, моя семья не такая, они не будут уничтожать Олимп. Просто я постоянно попадаю в неприятности, и они все волнуются за меня. Я пришёл, потому что, вы понимаете, гибнет много людей… они боятся отправляться в океаны… — Я понимаю, о чем ты, — ответил Посейдон, тяжело вздохнув. — В своём горе я забыл о своей обязанности. За эти несколько дней из-за меня погибло столько людей… Я постараюсь прийти в себя. Ты правильно поступил, придя к нам, — Посейдон щелкнул пальцами, и тронный зал снова стал таким же, каким был до того, как мой муж его разрушил. Я улыбнулась ему и перевела взгляд на Перси. Он расслабленно стоял, завороженно рассматривая тронный зал. Так. Стоп. Как он может здесь находиться и почему он может дышать под водой? — Перси, кто ты? — спросила я. — В каком смысле? — не понял он. — Ты бог? — задала более подробный вопрос я. — Эм… Нет, я полукровка, мой отец Уран. — Стоп! — вскрикнул Посейдон, вставая со своего трона и подбегая к Перси, который отступил назад на несколько шагов. — Ты понимаешь, где находишься? — Да. Я нахожусь в ваших владения, в тронном зале в Атлантике. — В том-то и дело! Ты находишься в МОИХ владениях. Ты сын Урана, первоначального бога неба, и ты находишься по водой, тем более, ты не мог войти в этот зал без разрешения. — Я вас не понимаю, я совершенно хорошо чувствую себя под водой, это было всегда. — Посейдон прав. Перси, никто из богов или полукровок без разрешения не может войти сюда, если только это не кто-нибудь из дома Морей. Ты сын неба, который находится под водой, этого не может быть. — Ну, может быть это оттого, что меня благословил дядя Понт? — неуверенно спросил он. — Конечно, — с сожаление сказал Посейдон. — Как я мог о нем забыть. Прости, Перси, просто ты напоминаешь мне его. — Да, я знаю, Аннабет это говорила. Но я это не он, как бы вам этого ни хотелось. Простите. До свидания, — сказал Перси и с такой же вспышкой, как появился, исчез. POV Посейдон Когда Перси появился в тронном зале, я подумал, что он хочет поиздеваться надо мной или же сказать, какой я ужасный отец. Но когда он попросил прошения… я такого вообще не ожидал. Какая должна быть смелость, чтобы прийти в мои владения и сказать мне, что из-за меня умирают люди. Как же он напоминает мне моего Перси. Говорит то, что должен сказать, не задумываясь о последствиях. А когда я понял, что он находится в моём царстве, я искренне начал надеяться, что это и есть мой сын. Но Перси прав, он не может быть им. Но тогда как он смог зайти в тронный зал? Почему он сказал, что хорошо чувствует себя под водой? Он сын бога неба, этого по определению не может быть! Даже Зевс не может подойти к моим владениям, но Перси… это ненормально, и благословение Понта не может позволить ему так хорошо чувствовать себя под водой. Может быть, это и правда мой Перси… Нет, этого не может быть. Он сын Урана. — Посейдон, — я услышал нежный голос Амфитриты, который вывел меня из моих мыслей. — Ты ведь понимаешь, что он не должен был находиться здесь? — Да, — тихо ответил я. — Мне нужно снова его увидеть, — сказал я, после чего вспыхнул и появился уже в одной из комнат большого дома. Посмотрев по сторонам, я увидел Перси, который уже лежал в кровати. — Папа, я знаю, не нужно было ходить к Посейдону, прости, в следующий раз перед тем, как что-то сделать, я обязательно посоветуюсь с тобой, — сонно сказал Перси, даже не понимая, что перед ним не Уран, а я. И вот когда я услышал, что он назвал меня отцом, как будто недостающая часть меня снова встала на место. Может, это и правда мой сын? Отцовское сердце верит в чудо, но разум утверждает, что этого не может быть. Но если это мой Перси, почему он меня не помнит? Что Уран с ним сделал? — Перси? — спросил я, подходя к кровати. Персей быстро повернулся в мою сторону и посмотрел на меня удивленными глазами. — Эм… Ещё раз здравствуйте, Посейдон, вы что-то хотели? — спросил он. — Перси, как ты относился к морю, ты бы хотел там жить? — задал прямой вопрос я. Если он сейчас скажет, что любит моё царство, то это точно мой сын. — Ну, я люблю их, я часто бываю в гостях у дяди Понта, но только моря меня не любят, и вы ненавидите меня, — тихо ответил Перси, но я все же смог расслышать. Интересно, почему он думает, что я его ненавижу? — Почему ты думаешь, что я тебя ненавижу? — удивленно спросил я. Перси опустил взгляд и тихо сказал: — Я не знаю, но у меня такое чувство, что вы с радостью меня бы убили, признайтесь, это ведь правда, — от его слов мне стало не по себе, я бы ни за что не убил ни в чем не повинного ребёнка. Да, сказал тот, кто отправил своего сына в Тартар. — Перси, я тебя не ненавижу, — сказал я, садясь на край кровати. — Нет, это неправда, — сказал он, немного отодвигаясь от меня. Интересно, почему он мне не верит? Вдруг на запястье у Перси я увидел белое пятно, именно на том месте, где должна быть татуировка из лагеря Юпитера. «Море узнает тайну, которая станет проклятием отцу» — пронеслась у меня в голове строчка из пророчества. Я поднял на Перси взгляд, попутно меняя свою греческую форму на римскую. — Перси, пожалуйста, покажи мне своё запястье, — попросил я. Перси нерешительно протянул мне руку. Я осторожно взял её и провёл большим пальцем по пятну. — Ты знаешь, в Риме, когда герой совершает подвиг, то ему на руке выжигают полосу, а сверху символ власти его благочестивого родителя, эту татуировку невозможно убрать, зато её можно скрыть, но для этого нужно очень много силы, например столько, сколько у Урана или других создателей… Но знаешь, убрать её очень сложно, но вот вернуть обратно может любой римский бог, нужно лишь сказать правильные слова. — Я посмотрел в напуганные глаза Перси, я почти уверен, что моего Перси, он захотел вырвать свою руку из моих, но я с силой её сжал, не давая ему вырваться. — Пожалуйста, отпустите меня, — попросил Перси. — Quid est occulta, — Прошептал я, на его руке ели заметно начала тоненькими линиями появляться татуировка SPQR и семь символов власти вокруг линии, а сверху символ власти Урана и мой ТРЕЗУБЕЦ! Это и в правду мой сын! Это мой Перси! Он здесь, он не умер! С ним все хорошо! Он рядом со мной! Слёзы сами собой начали капать из глаз, я быстро притянул ошарашенного сына ближе к себе. Вновь меняя свою форму. — Мальчик мой, прошу прости меня. Я так перед тобой виноват, — начал просить прощения я. — Отпустите меня, — начал кричать и вырываться Перси, но я все сильнее его сжимал в объятьях. — Сынок, прости меня… — Я не ваш сын, отпустите меня. — Отпусти моего сына, — властно сказал кто-то за моей спиной, я повернул голову и встретился с взглядом с Ураном. — Но это мой сын! — Посейдон, ты ошибаешься твой сын пропал. — Нет, нет это не правда. Мой сын здесь, вот он — сказал я, немного ослабляя объятия. Перси смог вырваться, он подбежал к Урану и крепко его обнял. Мой сын считает свои отцом совсем другого. Как я мог это допустить? — Перси, все хорошо? — заботливо спросил бог неба. — Да, папа, — он назвал его отцом, но это же мой сын! Почему он меня не помнит?! Уран посмотрел на руку Перси туда, где появилась татуировка, и тяжело вздохнул, переводя взгляд на меня. — Сынок, пожалуйста, ты мог бы отправится к дедушке и бабушке во дворец, мне нужно поговорить с Посейдоном, — попросил Уран, Перси кивнул и исчез в яркой вспышке. — Это ведь был мой сын Перси, — больше утверждая, чем спрашивая, сказал я. — Он мой сын, не твой! Ты больше не имеешь права называть себя его отцом! — повышая голос, сказал Уран. — Но это ведь не так, я был и буду его отцом, даже если ты его принял! Я его только что нашёл и больше не намерен терять. — Посейдон, ты хоть слышишь себя? — спросил бог неба. — Ты его потерял ещё год назад. Когда он появился на небе, знаешь, какие у него были условия, чтобы остаться со мной? — я отрицательно покачал головой. — Первое было, чтобы я никогда его не оставлял, а второе, чтобы я стер ему память, — нет, нет. Перси бы о таком никогда бы не попросил, этого не может быть, он врёт! — Он сам попросил, ему было так больно от вашего предательство, от твоего предательства, Посейдон, что он не смог с этим жить. Ты больше не имеешь право называть его своим сыном. — Нет, нет, этого не может быть, это не правда, он не мог о таком попросить, — сказал я, и слёзы покатились по моим щекам. — Нет, Посейдон, это правда, — с сожалением сказал Уран. — Пожалуйста, если он тебе ещё дорог, оставь его в покое. Ты думаешь, он будет счастлив, узнав правду? — я отрицательно покачал головой, Уран прав, если Перси узнает, что мы с ним сделали, он никогда нас не простит и скорее всего возненавидит, так пусть он даже не будет знать о нашем предательстве, о моём неверии. — Хорошо, — тихо ответил я, Уран облегченно вздохнул. — Ты прав, так будет лучше для него, но можно мне хоть иногда его видеть? — с надеждой спросил я, а потом быстро добавил. — Если нужно, я могу поклясться, что ничего из произошедшего сегодня я никому не расскажу. — Клятву тебе придётся дать, я не могу допустить, чтобы кто-нибудь узнал, кто на самом деле Персей. — Хорошо, — я тяжело вздохнул, нужно выполнять любые его условия, главное, чтобы мне разрешили видеться с Перси. — Я клянусь рекой Стикс, что никому не расскажу то, что я сегодня узнал, — на улице послышался гром в знак того, что клятва принята, Уран еле заметно улыбнулся. Видимо, он на самом дели беспокоится о Перси. — Я не могу позволить тебе видеться с ним, — начал говорить Уран. — Ты сильно много принёс боли моему сыну, но ты его первоначальный отец, и как Перси захочет, видеться ему с тобой или же нет, решать только ему. Нашу тайну он и никто другой больше никогда не узнает, ты десятый и последний, кто об этом узнал, и то только из-за этой глупой строчки в пророчестве. Это твоё проклятие, Посейдон. Ты его больше никогда не вернешь, ты потерял самое дорогое, что у тебя было, он больше не хранитель морей, он сокровище небес, — сказал Уран и исчез в яркой вспышке. POV Уран После того, как Посейдону удалось узнать, кто на самом деле Персей, я решил немедленно вмешаться. Глупое пророчество, глупые правила, глупые судьбы. Последним точно несдобровать. Если их не поставит на место отец, это сделаю я. Хватит с моего сына приключений, хватит с него потерь, пусть он даже их не помнит. Зачем нужно было вплетать его в это пророчество? Почему Перси отказался стать первоначальным богом, сейчас бы судьбы были бы не властны над его судьбой. Почему я тогда не настоял? Тогда бы Посейдон ничего не узнал бы. И зачем только нужны эти пророчества? Я появился в дворце у отца и матери в пустоте. Хаос сидел возле камина в своём любимом кресле, мама рядом с ним. На чёрном диванчике, завернутый в махровое одеяло, спокойно спал Перси, наверное, он хотел дождаться меня и уснул, раз не в своей комнате. Всегда любил смотреть, как спит мой мальчик, он выглядит таким спокойным и на несколько лет моложе. Он мой сын, и никому я его не отдам и убью любого, кто захочет причинить ему боль. Пока я рассматривал сына, я почувствовал чей-то пристальный взгляд на себе, а точнее два взгляда. — Он поклялся, что никому не расскажет, — ответил на непрозвучавший вопрос я, мама с отцом облегчённо вздохнули, в комнате сразу же уменьшилась напряженная атмосфера, тогда я продолжил. — Но он хочет хоть изредка видеть Перси, — сказал я, ожидая возмущения со стороны родителей. И не зря, отец встал со своего кресла и посмотрел на меня. — Хотя он его и первоначальный отец, но я против, — твёрдо сказал Создатель. — Я тоже не в восторге от этой идеи, но решать Перси, если ему запретить видеться с Посейдоном, то у него появятся вопросы, и он обязательно пойдёт к богу морей, — ответил я. — Да, Уран прав, Перси нельзя чего-то запрещать, он все равно поступит по-своему, лучше заранее знать, что он собирается делать, — согласилась со мной мама. — Но если Посейдон хоть как-нибудь навредит моему внуку, он будет молить о смерти, — сказал отец, и я увидел маленькие огоньки в его глазах.