Мой милый.

- Хватит уходить. - Мики был настроен серьезно. Как можно было это понять? Да очень просто: паренек сжимал в руке нож. Его руки и так были в крови, неужели он убил еще кого-то? Или калечил сам себя? Видимо, нет. На его руках и ногах нет ни единой раны. Одетый в мой свитер и свои спортивные шорты, Мики выглядел довольно мило, но взгляд, полный боли, полный слез, полный обиды и злости говорил о том, что в данный момент лучше не прибегать ни к каким сравнениям. - Хватит оставлять меня одного. - так же четко, словно метроном, проговорил розововолосый и сделал решительный шаг вперед. Он смотрел мне в глаза и ждал слов. Ждал, что я сейчас скажу, что больше никогда не оставлю одного, что больше не будет чувства одиночества. Но я смотрел на Мики и не понимал, почему некогда нежное и тихое создание сейчас готово порезать на мелкие кусочки того, кому он подарил свою душу. Нет ясности ни в чем. Нет ясности в его разуме, нет ясности в его взгляде, нет ясности в том, что он сейчас отдает себе отчет о действиях. - Мики, отдай мне нож и давай поговорим по душам. - Я говорил как обычно, спокойно и так нежно, будто пытался обнять. - Я хочу, чтобы ты перестал от меня уходить. Ты приходишь сюда только спать. Все, что я получаю от тебя - лишь поцелуй на ночь. А утром тебя нет. Моя кошка уже никогда не спасет меня от одиночества, а я ее спас. У нее никогда не было друзей, кроме меня, она всегда плакала, когда смотрела в окно. Все гуляют на свежем воздухе, а ей нельзя, потом что она домашняя кошка. Я сделал так, чтобы она больше не грустила. Она сказала мне "спасибо", когда закрывала глазки. И она даже не плакала! - Микихиса упал на колени, и вложив в мою руку этот проклятый окровавленный кухонный нож, разрыдался. - Пожалуйста, я не хочу больше грустить как моя кошка! Помоги мне! Я знаю, что ты любишь не только меня одного, но я не смею держать тебя, потому что очень люблю! Потому что знаю, что это такое... Знаю, как это больно и трудно. Знаю, как тяжко разрываться между теми, кто дорог. Я... Совершил ошибку, выбрав тебя. Я причинил тебе страдания. И мучения. Не хочу, чтобы тебе было плохо из-за меня! - Мики всхлипнул и обнял меня за ноги, - убей меня, прошу. Ведь если я уйду просто так.. Мне некуда идти. У меня никого нет. Лучше умереть вот так, чем от голода или холода. Или чьей-нибудь грязной руки. - Мики понимал, что я его не убью. Знал, и поэтому плакал все громче. Знал, что этот нож полетит к чертям... - Мое солнышко. - отозвался я сразу же, как только он закончил. Я присел рядом и крепко обнял свое рехнувшееся чудо, - Ты понимаешь всё. Ты понимаешь гораздо больше, чем даже возможно. Поэтому ты дорог мне. Не оставляй меня, ведь люблю я тебя не зря. Не потому, что мне тебя жаль. - В моем голосе, наверное, тоже слышались нотки горечи, нотки слез. И Микихиса снова понимал, что причинил боль. От этого, его сердце, казалось, начало полыхать. Снова происходит то, чего он не хотел всей душой. - Мой яркий лучик, мой сладкий сахар... - хватит, прошу. - парень прижал свои отвратительные грязные руки к своей груди. Кровь на них уже запеклась и противно пахла, - Ты ведь знаешь... Мой сын.. Я ведь оставил его своему мужу.. Точнее, он не захотел оставлять его с таким, как я... - Знаю... У тебя прекрасный ребенок.. - Послушай меня. - Мики серьезно поглядел мне в глаза, будто заставляя молчать, - Ты.. Я хочу, чтобы мой второй ребенок был от тебя. - Так ты будешь чувствовать себя менее одиноко. - Я усмехнулся, нежно погладив розовую копну волос, - Обещаю. Сегодня. - Да. Ты прав. - Микихиса улыбнулся, уткнувшись носом в мое плечо. Как хорошо, что я не видел его улыбки. Эгоистичная и дьявольски-милая. Мики снова все знал и все понимал. Он знал, что его любимый сделает ему ребенка. Знал, что сделает его сегодня. Знал, что теперь будет не одинок. Ведь тот, кому была отдана душа розоволосого психа, ни за что не оставит Мики в одиночестве. Потому что я прекрасно понимал, что оставлять детей наедине с таким как Микихиса - ни за что нельзя. Ты победил, мой маленький сладкий маньяк.