Now look around this lonely town, Where every smiling face just brings you down, Just brings you down ©Hard-Fi - Watch Me Fall Apart
Город. Город полон людей, разных людей, со своими мыслями, страхами, желаниями и иллюзиями. Каждый из них куда-то спешит. У каждого из них своя особенность, своя изюминка, характерная только ему. Все такие разные, но при том одинаковые. Чарльз не спеша идет по главной улице, стараясь вслушиваться в чужие мысли. Встречаясь с ним взглядом, прохожие быстро опускают глаза, как бы догадываясь о его возможностях, и пытаясь скрыть то, чего скрыть в принципе не могут. Он идет медленно, не торопясь и стараясь узнать как можно больше людей. Ему сейчас не обязательно, прикладывать пальцы к виску, люди думают так громко, что достаточно только взглянуть, что бы понять смысл мыслей определенного человека. Ярко-голубые глаза внимательно осматривали каждого в поисках чего-то особенного, чего-то способного избавить его от этой скучной жажды. Молодые девушки в зеленом и желтоватом платье, идущие легкой походкой навстречу, кокетливо улыбались, отбрасывая волосы назад и глядя на телепата. Они даже не догадывались, что мило улыбаясь им в ответ, он уже узнал все их тайны и желания. Что они стали для него не такими уж и симпатичными, коим являлась их внешность. «Внешность, – подумал Чарльз, – какое же жуткое слово». Если бы мысли отражались на внешности, то никто не был бы красивым. И вычислить плохого человека было бы много проще. Вечерняя жара угнетала его, и уже отчаявшись, он, было, хотел прекратить свои поиски «особенных» людей, как в голове полоснуло острой мыслью – злость и ненависть, телепат понял это сразу. Чарльз отшатнулся и зажмурился от резкой смены обстановки, но не хотел потерять агрессивный мужской голос, ворвавшийся в его мозг. Его разум старательно пытался зацепится за этой мыслью, за отвратительным мужским голосом, разум невольно пытался выставить блок, лишь бы избавится от ужасного чувства, но Чарльз отбрасывал «защиту», ему нужно зацепится. Мысль была приторно-вязкой, прилипавшей в сознании, будь она осязаемой была бы зловонной и оставляла бы гадкий неприятный влажный след после касания, избавится от которого, желал бы любой, обладателей таких мыслей телепат и искал. Пальцы невольно прикоснулись к виску, и он поймал чужую мысль, как орел на лету хватает мышь, ухватился резко, не думая о последствиях. Проведя никому невидимую нить с этой мыслью, он нашел источник. Среднестатистический мужчина, средних лет, проходящий мимо пустой лавочки с сигаретой в зубах. Собственно, Чарльз и представлял владельца этой мысли почти именно таким, только более гадким, но он знал на личном опыте, что внешности верить нельзя. В который раз он убедился, что мысли и внешность человека – это иногда не одно целое. Чарльз следовал за мужчиной, не прячась, почти след в след, немного опустив голову и устремив пристальный взгляд. Он знал, что источник понял о слежке, но кто бы подумал, что прилично одетый голубоглазый парень, может следить за старым пьянчужкой. Видимо думая о своем превосходстве в случае драки, мужчина уводил телепата вглубь домов. Старые подъезды, осыпающаяся штукатурка и краска, неработающий домофон – привычное дело здесь. Такие же пьяницы, как и «жертва» телепата, сидели, развалившись на лавках и занимались своим обыденным делом – распиванием алкоголя. Чарльз уже нагло шел в нескольких метрах от мужчины, ощущая на себе его страх и раздражение, телепату нравилось это чувство. Ухмылка невольно сорвалась с его губ, когда источник отвратительной мысли подумывал, как бы отпугнуть надоедливого недо-шпиона, он даже не догадывался, что возможно, это его последние угрозы. Мужчина зашел в старый дом, который вероятно был уже в очереди на снесение, поднялся на второй этаж и забежал в квартиру, телепат не отставал от него. Войдя в маленькую неубранную квартирку, Чарльз и не ожидал увидеть нечто иное, кроме как беспорядка алкоголика и соответствующего запаха. — Да кто ты такой? Чего тебе надо? — Выкрикнул мужчина, резко развернувшись лицом и схватив со стола осколок бутылки, в которой, вероятнее всего, недавно находился алкоголь. Чарльз проигнорировал вопросы, он лишь слегка наклонил голову набок и немного прищурил глаза, как бы изучая свою жертву вдоль и поперек. Он осмотрел его с ног до головы, а потом пристально всматривался в глаза, ничего не совершая. Мужчина крепче зажал в руке осколок бутылки и сделал шаг вперед, уверенный в своем превосходстве. — Ну-ну-ну. Разве так положено встречать гостей? — Голос Чарльза прозвучал уверенно и ехидно, почувствовав накатавший страх на пьянчужку; он добивался такого результата и был доволен. — Ты мне не гость! Я и знать тебя не знаю. — Его голос дрогнул, мужчина был в панике и не понимал происходящего. — Зато я знаю о тебе все и, поверь мне, без таких как ты миру будет лучше. — Глупое оправдание, Чарльз и сам это понимал, но что сказано, то сказано. Его жертва была не в восторге от происходящего и находилась в легком шоке, в отличие от самого телепата, он был совершенно уверен и спокоен, испытывая особое удовольствие, несравнимое ни с чем. — Ты надеялся поранить меня этим? — Махнув головой в сторону осколка бутылки, удивился Чарльз, но в его словах мелькала какая-то радость, похожая на маниакальный смех. Чарльз прошел вглубь квартирки, так же уверено и напористо, продолжая осматривать помещение: несобранный диван, старенький телевизор с покосившей антенной, ветхие обои, которые уже скоро отклеятся без посторонней помощи. Мужчина не выдержал такого нахального поведения, бросив осколок и схватив со стола маленький ножик, не разбирая своих действий, он полоснул по руке телепата. Чарльз не ожидал такого поворота, он отшатнулся и прислонился здоровой рукой за стоящую радом стену. Кровь медленно вытекала из небольшой ранки, окрашивая голубоватую рубашку в районе пореза в алый цвет, Чарльз аккуратно осмотрел ранку. — Это что-то новенькое уже, — ухмылка Чарльза была похожа на радость. — О-о-о, я ждал подобной минуты! Смех телепата эхом пронесся по квартирке. Он посмотрел на мужчину, который в испуге уронил нож под натиском взгляда сумасшедшего. Чарльз прислонился спиной к стене, закрыл глаза и глубоко вздохнул, готовясь к чему-то, чего его жертва не понимала. Открыв глаза, он устремил свой взгляд на пьянчужку, тот сначала не понимал что происходит, но потом резко упал на колени, держась обеими руками за голову. Чарльз поддался вперед и слегка наклонился, что бы не разрывать, пока такой слабый, зрительный контакт, хотя бы до того момента, пока его воздействие не усилится, пока телепатические волны не окинут жертву полностью, доставляя тем самым агрессивное наслаждение их хозяину. Мужчина корчился в муках, упав на бок, его лицо покраснело, он кричал с такой силой, что, наверное, его собутыльники во дворе слышали этот крик, крик бессилия, крик, просящий пощады.Don't cry mercy, There's too much pain to come. Don't cry, mercy... Mercy... Fill me with rage And bleed me dry. © Hurts – Don’t cry, mercy
Чарльз смотрел, не моргая, ярко-голубые глаза начали слезиться, но он не переведет взгляд, он не моргнет, пока выбранная им жертва не ослабнет. Это его личный принцип, которого он придерживается уже несколько лет. Взгляд вечно доброго и понимающего человека и друга, ожесточился, стал звериным, никто бы не узнал этот взгляд, даже Рейвен, живущая с ним в одном доме уже около десяти лет. Никто бы никогда не подумал, как многое в настрое человека играет именно взгляд, взгляд может настроить на дружелюбный лад, подбодрить или же, чем так часто пользовался Чарльз, напугать и доставить страдания. Голос мужчины охрип, кричать он больше не мог, Чарльз мысленно поблагодарил его за это, так как терпеть истошный вопль, и делать «свою работу» одновременно было сложно. Присев рядом с ним на корточки, но не убавляя телепатическую концентрацию, Чарльз самым дружелюбным и сочувственным голосом проговорил: — Страдать ты можешь, конечно, долго, а я могу тебе помочь прекратить твои муки. — Он издевался, он нагло издевался, ему это доставляю неистовое удовлетворение. «Кто он такой?» — мужчина не мог задать этот вопрос вслух под натиском невыносимой боли. — Не совсем корректный вопрос, в твоем-то положении, — Чарльз посмотрел ему в глаза, наполненные страхом. — Можно сказать я твой спаситель, ну или я свой спаситель. Тебе решать. Но исход будет один. Он аккуратно положил рядом с ним скальпель, который принес с собой. Острый медицинский металл не дает осечек, он это знал и всегда брал с собой на подобную «охоту». Мужчина, продолжая, корчится от боли, оттолкнул на небольшое расстояние скальпель, показывая тем самым, что его мучитель желаемого не получит. Чарльз аккуратно поймал скользящий по полу скальпель. — Ну же, не трать наше время, — покачал головой телепат и опять положил скальпель рядом. — Ты понял намек, — в нетерпении жестче добавил он и усилил напор воздействия телепатических волн, до той степени, что у него у самого немного начало рябить в глазах. Неужели это ему так сильно надо? Мужчина схватил скальпель и нанес себе резким движением глубокие рваные порезы на запястьях обеих рук. Венозная кровь, начала вытекать из ран, образовывая маленькие темно-вишневого цвета лужи, он постепенно терял сознание. Подождав до определенного момента, Чарльз схватил дешевый мобильный телефон жертвы, набрал 911 и неряшливо бросил рядом. Взяв окровавленный скальпель, обмотав его в грязный платок и положив в карман, он покинул этот злосчастный дом, в котором произошло самоубийство, как позже будет сказано в новостях. На улице уже стемнело. Выйдя из подъезда, в глаза ударил яркий свет фонарей, голова и так немного кружилась, но это не убавляло прилива адреналина и наслаждения, он прислонился к стене обшарканного дома и осмотрел рану, кровь уже почти не текла, но рану обработать было необходимо. Чарльз улыбнулся, так искренне и от удовольствия, как никому еще, наверное, не улыбался. Затем он медленно направился домой.***
— Чарльз, где ты, черт возьми, был? — Рейвен была встревожена, голос предательски ее выдавал. — Что это? Она указала на окровавленный рукав рубашки и охнула, со словами «надо обработать», она направилась в ванную. Заперев входную дверь, Чарльз прислонился к ней спиной, он почти не слышал сестру, ему сейчас уже ничего не хотелось, он удовлетворил свою жажду и все, чего он сейчас желал, была постель и отдых. — На тебя напали? — Сочувственно произнесла Рейвен скорее утверждением, чем вопросом, аккуратно обрабатывая ранку перекисью. — Нет, Рейвен, все в порядке. Просто… Я немного помог одному человеку. — Произнес Чарльз с типичной ему умиротворенностью. Рейвен хотела было что-то спросить, но не стала. Чарльз был благодарен сестре за заботу, и за то, что она не задавала слишком уточняющих вопросов, отвечать на которые он все равно бы не стал. Свои тайны он хранил тщательнее чужих.***
Оправдывал ли себя Чарльз после всего, что делал? Корила ли его совесть, когда по новостям передавали об очередном странном суициде? Стыдился ли он того, что делал, когда друзья называли его «самым добрым и понимающим человеком в мире»? Вспоминал ли он о тех, чьи жизни погубил в порыве? Нет, вероятно, нет. Вспоминать – значит признать. У каждого есть странности и увлечения, а у него были очень своеобразные увлечения, прибавляя к ним способность проникать в умы людей образует адскую смесь. В сознания других людей он проникал с легкостью, читал их мысли и воспоминания, но проникнуть в свой разум было не так-то просто.