Atlantic Express.

One Direction - End Of The Day - Ммм, а были какие-нибудь смешные случаи прямо во время полета? –произносит Луи, играясь со своими белыми подтяжками, которые неизменно добавляет в общий комплект формы бортпроводника компании «Атлантик Экспресс», несмотря на запрет. Пилот на секундочку отрывается от созерцания тысяч светящихся кнопочек перед ним, внимательно смотрит на парня, будто не понимая, что с ним, блин, не так, и уже собирается что-то сказать, как его обгоняют: - Томлинсон, черт возьми! - в кабину врывается миловидная девушка с розовыми волосами, и все находящиеся в кабине буквально видят фиолетово-черную ауру злости вокруг ее фигурки. - И тебе привет, Перри, - смеется Луи, бедрами облокачиваясь на дорогое кожаное кресло, на котором сейчас, в общем-то, и сидит капитан корабля, и дергает плечами. – Ты что-то хотела? - Ага, - саркастично отзывается собеседница. – Напомнить тебе, что вот от этих людей, - кивок на кресла, - зависит наша чертова жизнь, а ты чертов бортпроводник, который сейчас должен ходить по салону с тележкой с напитками, а не флиртовать с пилотами, когда мы находимся на высоте десяти километров над землей! Светодиодные лампы освещают кабину чуть приглушенным светом, но она все равно видит, как шатен незаметно тянется рукой к какой-то кнопке на огромной сенсорной панели, горящей яркой надписью «Катапультация пилотов», и громко прокашливается. Этот парень просто невыносим. Луи будто пристыженно опускает глаза в пол, но Перри прекрасно видит, что он едва сдерживает улыбку, поэтому просто закатывает глаза, хватая его за руку и таща из комнаты. Томлинсон смеется и покорно идет за ней, поворачиваясь к пилоту и выпрямляя около виска мизинец и большой палец наподобие телефонной трубки. - Позвони мне, - улыбаясь, кричит он вслед и, прежде чем стильные звуконепроницаемые автоматические двери закрываются за ним, слышит взрыв смеха по другую их сторону. Перри улыбается, фыркая «Идиот», и толкает Томлинсона мимо бизнес-класса, несмотря на его протесты. - Эй, дай мне обслужить пассажиров первого класса, Перри-босс! – возмущается он, а розоволосая лишь скептически поднимает одну бровь, толкая его дальше. - Ага, и это опять закончится тем, что ты усядешься в какое-нибудь кресло и не встанешь оттуда. Знаем, проходили. А здесь, между прочим, сегодня сидит Гарри Стайлс, - парень восхищенно присвистывает, за что получает улыбку и подзатыльник. Перри делает последний толчок, обессиленно опуская руки, но видит, что Томлинсон никуда не торопится, и прикрикивает. - Вали давай! Повторимся, что Луи Томлинсон никогда не был пай-мальчиком. Его мама довольно часто говорила о том, каким несносным он был в детстве, потому что обычно все, что находилось от него в радиусе пяти метров, вскоре оказывалось сломанным. Но это его качество по мере взросления мало-помалу отошло в тень и вскоре вообще исчезло; остались только нежелание подчиняться правилам и любовь к проказам, так что, в принципе, изменения были незначительными. Взять хотя бы то, что он обычно надевал вместо униформы бортпроводника: красные узкие брюки, футболки в полоску и подтяжки не то что не соответствовали, а вопиюще протестовали общему дресс-коду обслуживающего персонала. Но вот он – работник с полуторагодовым стажем работы в «Атлантик Экспресс», все еще не уволенный. Все окружающие были уверены, что дело было в его природном очаровании, просто потому что другого объяснения не было. Весь аэропорт просто души не чаял в неугомонном девятнадцатилетнем парне, сумевшем подобрать ключик к каждому, и закрывал глаза на все его выходки. И на флирт с пилотами, и на заигрывания с пассажирами бизнес-класса, использование телефона во время полета, подмигивания подросткам, и все, что он делал, в принципе было ужасно неподобающим, но, опять же, он здесь и терять время даром не собирается. Поэтому сначала он примерно раздает напитки и щелкает по носу спящих дядечек, убегая, пока они не проснулись окончательно, доверчиво кидает плед в лицо очень надоедливого старичка, выслушивает его длинную тираду на тему ужасного поведения и напоследок говорит, что произошедшее было чистой воды случайностью, и, в конце концов дождавшись, когда Эдвардс (ну, Перри) скроется из виду, быстро смывается в бизнес-класс. ### Гарри Стайлс никогда не был терпеливым. Желающий получать все и сразу, он с детства вечно не мог дождаться Рождества и неизменно подсматривал содержимое его будущего подарка, или устраивал целые скандалы, когда ему не покупали понравившуюся игрушку. И, что же, пусть он стал более терпеливым в плане Рождества, но удержаться при виде действительно красивых вещей так и не научился. Наверное, это объясняет тот факт, что его дом – слава богу, большой, благодаря невероятно успешной карьере певца – был заставлен, как средневековый замок во времена барокко. Подсвечники, старые книги, резная мебель, красивые вазы, хрустальные люстры, дизайнерские торшеры и старинные кофейные столики – все тащилось прямо в его импровизированное логово или «ручищи загребущие», как любил выражаться его старый приятель Найл. Его жизнь складывалась довольно удачно, возможно, даже слишком. В семье особых проблем не было, с друзьями и общением тоже, а к профессии певца он пришел как-то спонтанно, даже не задумываясь над этим, как над чем-то серьезным. Просто пел, в пабах, барах и ночных клубах, в качестве хобби или простого развлечения. Момент, когда его песни и творчество начали притягивать целые стадионы, а папарацци преследовать на редкость часто, Гарри благополучно пропустил. Что ж, может, оно и к лучшему, потому что осознавать, кем он сейчас по сути является и сколько людей его знают, страшило. Но вернемся в настоящее время. А сейчас Стайлс летел в бизнес-классе самолета авиакомпании «Атлантик Экспресс» и слушал довольно скучный доклад его менеджера – Лиама Пейна – о том, что его ждет в ближайшую неделю в Америке, куда они, собственно, и направлялись. Заказав бокал шампанского, чтобы немного расслабиться и воспринимать массивное содержание его тяжелых будней легче, у довольно милой розоволосой девушки, парень откинулся на спинку кресла, глядя в тканевый «потолок» самолета. - …Я направлю с тобой нескольких охранников, чтобы папарацци тебя не задавили. Это массивное мероприятие, Гарри, там будут многие известные личности, и не дай Бог ты опозоришься! Поэтому пить я тебе запрещаю, только если один бокал шампанского, и заставлю Пола следить за этим. И еще! Если ты пойдешь в клуб, то, Бога ради, возьми с собой хотя бы одного из телохранителей, иначе тебя просто разорвут. Ну, и мне будет гораздо спокойнее, если ты не вляпаешься в какое-нибудь дерьм… - Лиам! -… в какое-нибудь не очень приятное происшествие, я хотел сказать, - исправился он и продолжил свою пламенную речь. Он не был ужасно занудным парнем, нет, просто любил точность в работе, и Гарри прекрасно это знал и понимал, поэтому давал выговориться. В конце концов, он же не знаменитость А-класса, чтобы к нему проявляли такое активное внимание. Через пять минут, а может, через десять или полчаса Пейн сообщил, что отойдет в туалет, чтобы умыться и «все остальное», так что Стайлс уже почти смог вздохнуть спокойно и хоть немного отдохнуть от постоянного бубнежа у него под ухом, как вдруг… - Не хотите чего-нибудь, сэр? – раздался звонкий игривый мужской голос откуда-то слева. Гарри дернулся и, повернувшись к бортпроводнику, совсем немного потерял дар речи. Такого в своей жизни он еще не видел и, наверное, никогда не увидит просто потому что таких стюардов в принципе не должно существовать в природе. Стройные ноги и крепкие соблазнительные бедра были обтянуты ярко-красными брюками, идеальная талия и пресс скрывались под полосатой футболкой с, мать их, подтяжками, открывающей вид на красивые подкачанные руки. Выглядывающие ключицы выглядели слишком соблазнительно, а на персиковой коже шеи немедленно хотелось оставить несколько сотен засосов и поцелуев. Голубые глаза смотрели соблазняюще игриво, а краешек белых зубов закусывал тонкую нижнюю губу. Этот парень, бесспорно, был прекрасным, и упускать его было бы самым глупым поступком за всю историю Вселенной. Гарри смотрел на идеальные черты скул и на морщинки, появляющиеся около глаз, когда парень улыбался, на взъерошенные карамельные волосы, наверняка такие мягкие на ощупь, и думал о том, что он, черт возьми, попал. «Хочу. Тебя» - пронеслось в голове, но кто он такой, чтобы произносить это вслух? - Сэр? – улыбаясь, соблазнительно протянул стюард, покачивая бедрами из стороны в сторону. Он произносил это слово так… по-особому, как его произносят в чертовой постели, и не то чтобы у кудрявого вдруг отказал мозг, он просто… отказал. - Чашечку терпения с кусочком французского спокойствия, пожалуйста, - говорит он, и это должна быть самая ужасная шутка во всей истории человечества, но шатен напротив звонко смеется, закидывая голову назад и обнажая ряд белоснежных зубов. - Да, мне показалось, что твой сосед был довольно скучным, - замечает он, кивая в сторону туалетов, куда ушел Пейн. Гарри улыбается, обнажая ямочки. - Да, он бывает чуть-чуть занудой, но он хороший парень. Мой менеджер, - непонятно зачем добавляет он в конце и мысленно бьется головой о кирпич. - Оу, так ты заскучал? – заговорщически спрашивает парень-имя-которого-блять-он-даже-не-знает-его-имени, и уже через секунду Гарри чувствует приятную тяжесть на его коленях и паху. Проходит какое-то время, прежде чем он осознает, что самый сексуальный бортпроводник всех времен сидит у него на коленях. Горячий шепот на ухо обжигает и пускает толпы мурашек в пляс по всему телу. – Тогда я помогу тебе развлечься, Гарри Стайлс? Ответом ему служит нетерпеливый поцелуй прямо в губы. Шатен тут же размыкает губы, позволяя языку партнера свободно исследовать его рот, и это настолько головокружительно и невероятно, что хочется подарить весь мир и раздвинуть ноги перед этим прекрасным певцом прямо сейчас, но они все еще на виду, а это обоих не устраивало в корне. Поэтому голубоглазый встает с колен Гарри и за руку тащит его в сторону не занятой Лиамом кабинки туалета, толкая кудрявого в тесное помещение и заходя за ним следом. Защелка не хочет находиться наощупь, а от пухлых малиновых губ Стайлса отрываться не хочется еще больше, так что стюард терпеливо рыскает ладошкой по двери, когда наконец находит заветную вещицу, тут же поворачивая ее в режим «заперто». - Я Луи, кстати. Луи Томлинсон, - отрываясь от чужих губ, сообщает парень, чувствуя, как большие руки на его талии властно прижимают к себе и сажают на столешницу, когда попа Луи вдруг соскальзывает с уступа, и он плюхается прямо в середину овальной раковины. Гарри чувствует, что что-то не так, отстраняется, пока бортпроводник безуспешно пытается вылезти, и внезапно прыскает со смеху, прикрывая ладонью рот. Шатен пытается зло на него посмотреть, но тоже едва сдерживает смех, так что просто рявкает: - Стайлс, блять, прекращай ржать. Я застрял в раковине, - и они оба хохочут в голос, пока певец все-таки не вытаскивает незадачливого партнера из неловкого положения одним слитным движением, двигая подальше от злополучного предмета мебели. Они оба все еще улыбаются сквозь поцелуй, потому что, наверное, Луи был первым человеком, застрявшим в раковине во время (почти) секса. Впрочем, они быстро забывают причину своего веселья, когда избавляются от футболок. Гарри наклоняется и прижимается к бархатной загорелой коже Луи, поцелуями спускаясь ниже. Он вбирает один сосок в рот, обводя его языком, и слышит настолько умопомрачительный стон сверху, что не останавливается, а лишь засасывает чувствительную кожу, наслаждаясь теми звуками, что издает шатен. На какое-то время они и вправду теряются во времени и пространстве, потому что когда Гарри вдруг выплывает из мира наслаждения, где в голове стучит только ЛуиЛуиЛуи, он вдруг обнаруживает, что они уже избавились и от джинс, а прямо сейчас Томлинсон пытается избавиться и от их боксеров, потому что «Гарри, просто трахни меня уже». И кто он, блин, такой, чтобы ему отказывать? - У тебя есть смазка? - Разумеется, дурачок, - улыбается шатен, взъерошивая кудрявые длинные волосы и глядя на него с такой нежностью, будто они были влюблены друг в друга на протяжении нескольких лет. И это настолько невероятно, и Стайлс не может держать эмоции в себе и улыбается так широко и так смущенно, что Луи не может устоять и приближает свое лицо к лицу Гарри, сталкиваясь с ним лбами, и вдруг потирается своим носом о его. Кудрявый издает тихий смешок, улыбаясь еще шире. - Ты только что подарил мне эскимосский поцелуй? - Конечно, Кудряшка. Гарри долго и нежно растягивает его, не торопясь и не желая навредить этому маленькому солнечному сгустку энергии, параллельно чуть посасывая опухшую от столь пристального внимания дырочку, просто потому что ему доставляло невероятное удовольствие делать Луи хорошо. Он чувствовал что-то большое и очень важное, поднимающееся в его животе и ползущее прямо к груди, не понимая, что это, боясь этого. И даже не подозревая, что точно то же самое ощущает парень рядом с ним. ### Лиам, уже давно вернувшийся и встревоженный долгим отсутствием Гарри, встал со своего места и довольно быстро направился к туалетам с мыслью о том, что, блин, этого ребенка нельзя и на минуту оставить – обязательно во что-нибудь вляпается. Здоровый парень со слона, а ведет себя, как какое-то неразумное дите. Ему что, теперь охранников с ним и в туалет отправлять? Подойдя к железное дверке и дернув ее, проверяя на «запертость» (она, кстати, оказалась закрытой), он тактично постучал, окликая Стайлса. - Гарри? Ты как? В порядке? Ответом ему становится короткий громкий стон, принадлежащий, очевидно, его непутевому приятелю, и Пейн пугается, что с ним что-то не так. - Гарри? Гарри, открой дверь! Слышишь? Открой дверь немедленно! Что с тобой случилось? Из-за двери вновь доносится стон, и страх липким покрывалом накрывает Лиама. А что, если ему совсем плохо и нет сил даже на то, чтобы открыть дверь? Что, если он болен или вообще умирает? - Блять, блять, блять, - бормочет он, подбегая к ближайшей стюардессе. – Извините, мой друг сейчас в туалете и ему, видимо плохо. Мне кажется, он даже дверь открыть не может, и, возможно, у вас есть ключи? Я очень беспокоюсь за него, он довольно плохо переносит долгие перелеты, и… - Хорошо, сэр, - отзывается стюардесса, встряхивая розовыми волосами, и на ее бейджике Пейн может прочитать имя «Перри». – У моего напарника есть ключи, я сейчас вернусь вместе с ним, и мы посмотрим, что там с вашим другом. И она быстро уходит куда-то в сторону кабины пилота, пока Лиам ментально рвет на себе волосы, потому что ну зачем он оставил Гарри одного? ### Стайлс входит одним плавным толчком, останавливаясь и давая Луи привыкнуть к ощущениям. Томлинсон тихо выдыхает, оборачивая руки вокруг шеи Гарри, а ноги вокруг его талии, скрещивая лодыжки за его спиной, и прижимается ближе, чуть морщась. Проходит немного времени, и он кивает, пытаясь самостоятельно насадиться глубже. Еще мгновение, и певец уже плавно двигается под разными углами, пытаясь найти нужную точку. И в один прекрасный момент ему это удается. - А-ах, - закидывает голову Томлинсон в агонии наслаждения, - Гарри, там же, прошу… Его затыкают тягучим и медленным поцелуем, пока ритм и амплитуда вдруг начинают увеличиваться, и сдерживать стоны становится слишком трудно. Они прижимаются друг к другу как можно ближе, обнимая друг друга руками и ногами, возможно, каждый желая никогда не отпускать партнера. ### - Так, хорошо, - говорит Перри еще одному стюарду, пальчиком поторапливая приступить к замку. – Он не отвечает, мало ли что случилось. Майк, открывай. Пара движений, и ключ с аккуратным щелчком поворачивается до упора, и медики, прибежавшие на слова «плохо» и «пострадавший», уже готовятся вбежать в кабину, как только дверь откроется. Но когда она все-таки отворяется, до всей шумной компании, состоящей, не много ни мало, из человек десяти, доносится прямо-таки оглушительный стон, и на два сплетенных прямо перед ними тела выплескивается сперма, размазываясь по животам. «Вау, они кончили. Прямо перед моими глазами. Чертовски, блять, круто», - думает Перри, уже собираясь наорать как следует на отвратительных пассажиров, как вдруг видит сброшенные красные брюки и татуировку паутины на одной из лодыжек, скрещенных прямо над крепкой задницей, которой они все сейчас любуются, и понимает. - ЛУИ, БЛЯТЬ! Оба парня поворачиваются на окрик, и взгляду всей «команды» предстают два усталых, но до невозможности довольных лица. - Г-гарри Стайлс? - ГАРРИ, ЧЕРТ ТЕБЯ ДЕРИ! ### Ну и, что же, это оказывается первый серьезный выговор для Луи от начальства, которое что-что, а такое терпеть уже не смогло, но на вопрос: «Такое еще повторится с другими пассажирами?» он с улыбкой отвечает: «Нет. У меня же теперь есть парень». А дома его ждет уставший после концерта кудрявый мальчишка с зелеными глазами и невероятной улыбкой. И, пожалуй, это все, что действительно важно.