Канарейка

      Порой я жалела о своей «особенности».       Ташиги была лишь энтузиасткой, от которой ничего не зависело. Позвать позвала, но подводных камней в затее ее хватало.       Вся система оказалась сложней. Если обычных рекрутов, ничем не выделявшихся и поступивших на службу по желанию и «по месту жительства», оставляли на Базе и занимались уже с ними там, то я и тут выделилась.       Фруктовик? Зачатки Воли Наблюдения? Слабое Сору и Геппо? Да в таком возрасте?.. И пришло время допроса.       Ташиги печально помахала рукой, отплывая на корабле Смокера за своими приключениями, а я растерянно стояла и думала, куда же попала.       На меня отправили запрос в Маринфорд, а я успела раз двадцать пожалеть, что пошла на поводу у лейтенанта, бросившей меня на растерзание этим псам.       И кто просил меня?       Вообще оказалось, что таких особенных готовили в училище при штабе, куда теперь направлялась я со скорбным видом. Из Ист Блу на Гранд Лайн…       Будущих курсантов на всем этом море отобрали троих — я и еще двое парней, которым удалось слопать дьявольские фрукты типа зоан. Все мы были с разных островов, но это не помешало им спеться. Я осталась в стороне, не спеша знакомиться.       Плавание затянулось на приличные три недели, где нас уже Вице-Адмирал Налио Хуп начал подготавливать к вступительным экзаменам в училище. В случае провала нас вернут назад и пристроят на какую-нибудь Базу, а если отучимся положенные два года, то получим звание «Капитана» с возможностью переэкзаменовки до «Коммодора» и «Контр-Адмирала». К слову, в девятнадцать получить все это вполне неплохо.       Так что я смилостивилась и поняла, что Ташиги еще сделала мне одолжение, своей настырностью толкнув на это. Какое было бы у меня будущее, продолжай я также жить в халупе и подрабатывать в гостинице, надеясь, что когда-нибудь случится чудо и этот рак неожиданно свистнет. Становиться пиратом я не хотела — после всего просто рука не поднимется грабить, убивать и разрушать. Охотницей на пиратов? Слишком слаба, а учить некому.       Преодолев Калм Белт, невероятно пугающее место, от которого веяло смертью, мы за два дня добрались до Маринфорда, преодолев Врата Правосудия, окутанные туманом.       За весь путь мы стали свидетелями пяти налетов пиратов, которых с легкостью разгромили, заряжая будущих курсантов оптимизмом. Разве что не меня — за теми боями я следила с философским интересом, отмечая, что в Ист Блю довольно слабые пираты, но очень наглые с завидным упорством.       С еле подавляемым восторгом я смотрела на каменный белоснежный остров похожий по форме на полумесяц. Огромное главное здание башней возвышалось над городом грозно и монументально, пестря надписью: «Морской флот» и символом Дозора. Его окружали четыре горы, где на шапках расположились здания, на крышах которых реяли флаги.       — Ух, ты! Я и не думал, что тут будет так круто! — с горящими глазами выкрикнул Ласко, чуть не выпрыгнув за борт. Он с другом вцепился за фальшборт слева от меня и громко обменивался эмоциями, как и весь путь до этого. Мальчишка впервые оказался так далеко от дома.       Дозорные снисходительно и со смешками посматривали на них, бросая в спину легкомысленное «дети», а Вице-Адмирал со вздохом пытался выбить из парней дурь, стараясь доказать, что отправились они не на каникулы или развлечения, а учиться важному делу.       А я вспоминала уроки мамы. И если у нее царила строгость и точность выполнения заданий, то что меня ожидало тут?..       На пристани нас с вещами встретил офицер и приказал следовать за ним, пред этим раздав картонные прямоугольные карточки, где была информация о нас и маленькая фотография. А после этого начался путь по городу. В любопытстве вертели головами, разглядывая широкие светлые улицы, высокие крепкие дома. И везде ходили дозорные в форме, отчего даже в глазах рябить начало. Но встречались и обычные люди, даже дети. Женщины выглядывали из окон домов и улыбались, ребята, играющие на улице, приветливо махали. Пышные зеленые деревья покачивали ветвями, осыпая землю листочками. Птички летали над головами, оглашая мир своей трелью.       Типичный спокойный городок, наполненный счастливыми жителями, только военных больше нормы.       Привели нас уставших к училищу не скоро, видимо, водили кругами, чтобы показать город, поскольку парни продолжали болтать и восхищаться округой, а я за группой шла мрачной с рюкзаком за спиной. Зато вычленила из разговора, что поступать будем на первый курс, куда уже успели влиться пять человек с других морей, прибывшие в течение этих двух месяцев.       Как я поняла, тут не было нормированного графика поступления. Когда привезли, тогда и бросили курсантов, привыкать и учиться, а заодно наблюдали, как они адаптировались с обстановкой, чтобы лишний раз не держать на шее детей, снабжая их всем за счет казны и ожидая, пока наступит день «призыва».       — Экзамен назначен на завтра на девять часов. Вас проводят на место, но не советую опаздывать, — усмехнулся молоденький офицер, проводивший нас до казарм. — Женские комнаты на втором этаже, комендант покажет, где вам разместиться, — он кивнул нам и оставил во дворике.       Я, придерживая за лямку рюкзак, осмотрелась сквозь темные очки. Просторный тихий сад, где можно отдохнуть, но что-то отдыхающих видно не было. Видимо, курсанты еще на занятиях, ведь шла середина дня. Казармы для учащихся были окружены каменным забором, ограждая от внешнего мира, тогда как само училище возвышалось по правую сторону, скрываясь в тени главного здания Маринфорда.       Лестница на второй этаж была сразу за входом, так что я поднялась по ней, попав в приемную светлую комнату. Два диванчика у стены и столик с цветочным горшком в центре. В углу стойка, за которой сидела девушка в белом, что-то спешно записывая в тетради.       Заметив меня, она вскинула голову и прошлась оценивающим взглядом:       — Имя?       Шатенка поправила очки, готовая записывать или наоборот искать в списке.       — Валенсия Рейна, — и протянула ей карточку, которую подготовили для меня, где были коротко написаны мои данные.       — А. Новенькая, — кивнула она, удостоверившись в моей личности. — Я комендант женских казарм, можешь звать меня Анги. Проходи в блок «Д». Жить будешь там. С правилами можешь ознакомиться здесь, — женщина положила ладонь на толстую книжку на краю стойки.       — Хорошо, — покосилась на предложенную намеком книгу, но не взяла.       Потом.       — Можешь идти, — махнула рукой на дверь Анги и вернулась к работе.       А как искать этот блок?       Все оказалось проще. За дверью шел широкий коридор, и через каждые метров десять были двери с литерами. Толкнув нужную, я прошла в залитую солнечным светом комнату, пребывающую в идеальном порядке. В два ряда десять застеленных полосатыми бело-синими одеялами кровати, поверх которых лежали белоснежные подушки. Рядом деревянные обычные тумбочки. У дальней стены просторный шкаф.       В комнате никого не было, так что опознать, чья кровать занята, а какая свободная, не знала. Вдруг вообще все свободны, и тут жить мне одной.       Но не успела я додумать эту мысль, как дверь с грохотом раскрылась. В комнату с мученическим стоном вихрем влетела девушка, закрыв за собой ногой дверь и, не замечая меня, рухнула на кровать у окна, лицом в подушку.       Значит, не одна.       — Прошу прощения, а какую кровать я могу занять?       Девушка испуганно взвизгнула, подскочив на месте, и уставилась на меня большими голубыми глазами. Вся растрепанная, белая рубашка испачкана, как и белые же брюки. Голубой платок на шее сбился. Рыжие волосы из хвоста повылезали и торчали.       — Ты кто? — она напугано смотрела на меня.       Но тут в ее глазах, из которых исчезла растерянность, медленно складывалась картина.       — А-а, новенькая. Ту, и ту… и еще эти три, — она пальцем указала на те, что стояли у окна.       Угу, самые неудобные, ведь солнце в лицо светить постоянно будет.       Я бросила рюкзак на самую крайнюю, в углу, около шкафа.       — Так ты не назвалась! — напомнила она.       — Ты тоже, но я в отличие от тебя не кричу об этом на весь этаж, — спокойно ответила, заглянув в тумбочку — стеклянный стакан, два полотенца.       Она пристыженно ойкнула.       — Ли. Стоун Ли, из Саус Блю.       — Валенсия Рейна, Ист Блю.       Выходило, что в блоке жило только пять девочек, это если со мной. Не густо. Интересно, сколько вообще курсантов в этом году и на первом курсе. Офицер говорил только о пятерых новеньких за последние два месяца, а в общем? Может, на группы делят?       Хмм…       — У тебя завтра экзамен, да? Я два месяца назад поступила. У меня два Вице-Адмирала и один Адмирал принимали! Говорят, что каждый раз их состав меняется. А вообще страшно было, — начала тараторить девушка, на что я печально вздохнула и подхватила полотенце.       — Где здесь душевая? — перебила ее поток, понимая, что замолчит она не скоро, не закончив пересказывать все, что ее тогда волновало.       — А? А! Дальше по коридору общая будет. Туалет там же.       Кивнув ей, покинула комнату с печальными мыслями — жить с четырьмя девушками то еще испытание.       Освежившись, вернулась в блок, но там уже никого не было, поэтому приступила к разбору вещей, самостоятельно выбрав место в шкафу, ближе к кровати, а после легла отдохнуть — после трехнедельной качки ходить стало сложновато и до сих пор все шаталось. Или я сама шаталась…       Все равно делать нечего, а экзамен только завтра.              — Их всего трое? — удивленно произнесли за спиной.       — Это же Ист Блю, удивительно, что этих вообще нашли.       Остальной разговор остался за дверью, поскольку нас завели в просторный зал, больше напомнивший амбар. Светлый, с истоптанной землей, присыпанной песком. Вдоль стен разные неизвестные устройства и предметы. И почти около входа длинный стол, за которым сидело три человека. Одна старушка со строгим лицом, испещренным морщинами. Мужчина, словно каменное изваяние, в кепке и красной рубашке, поверх на плечи накинут форменный плащ. И еще один усталый старик в центре с пышными черными волосами, по глазам которого читалось «что я тут делаю». Явно замучили беднягу.       Все они были мне незнакомы.       — Вице-Адмирал Цуру, — представил нас со старушкой провожатый. — Адмирал Сакадзуки. И Главнокомандующий Сенгоку.       Вот тут уже я впечатлено роняла челюсть. Он? Что он тут делал?       Наставник мамы… неужели из-за меня пришел?       Парни рядом со мной явно оробели, впечатленные тем, кто их собрался экзаменовать. Но с них и начали.       — Кирви Ласко, — прочла с листка Цуру имя мальчика, который напугано шагнул вперед и сглотнул. — Шестнадцать лет. Зоан собаки, модель бульдог. Верно?       Парень на самом деле был крупным и широким, массивным как это животное. Он неуверенно кивнул.       — Проверим твою физическую подготовку…       С этих слов и началось. Он бегал, прыгал, метал, стрелял, уклонялся. А в конце показал силу фрукта. С Васко, вторым мальчишкой, история повторилась. После теста каждого отправляли отдыхать и ждать результатов.       Я осталась последней.       — Валенсия Рейна, — тут слово взял Сенгоку, смотря на мою анкету. — Посмотрим, чему успела научить тебя Агота…       Меня они не просили выполнять физические упражнения на скорость и повтор. Мне же они создали постановочный бой с одним из офицеров, позвав его.       Неужели они уверены, что мама меня чему-то учила? А если нет? С чего такие мысли?       — Используй все, что можешь, — только и сказала Цуру, тем самым давая старт.       Я никогда не дралась всерьез, особенно применяя свои способности. Лишь тренировочные бои, где меня больше учили, что надо делать, а чего не стоит. После старалась выпутываться из драк или не ввязываться.       Неизвестный мне офицер попер на меня с саблей. Я легко увернулась от косого удара, хотя могла запросто остановить его, и боя вообще бы не состоялось. Но люди собрались тут ради оценки моих способностей, так что уйти ни с чем не могли ни они, ни я.       Мне надо показать все, что умела.       В дальнем конце зала находилась стойка с тренировочным оружием. Само оно было мне не нужно — ничем таким не владела, а вот патроны пригодились бы, поскольку камней в помещении не было, не считая мелкого песка под ногами, поднимающего лишь пыль.       Ушла из-под удара, нырнув под клинок, и метнулась к стойке, ища взглядом коробочки с патронами, но не находя их. Возможно, хранились в другом месте, чтобы желающие не растаскали.       С сожалением цыкнула.       Зато были сюрикены и метательные ножи. Подхватила шесть звездочек и бросила в воздух, где они и зависли, вызвав недоумение у офицера. Я усмехнулась и бросила еще ножей.       Легкие предметы просто удерживать — выносливости такое управление почти не съедает, как, например, сопротивляющийся человек. Одновременно без проблем выходило справляться с десятью мелкими вещами, так что столько же и холодного оружия зависло над головой, и два ножа в руках.       Но они не нашли своей цели, когда дождем упали на офицера — тот с легкостью ушел от лезвий, а некоторые отбил мечом, словно видел куда что летело.       Воля Наблюдения? Так вот, как она действует. Я же изредка видела, даже скорее чувствовала, разные явления, предсказывая ход или движения. Офицер в отличии от меня контролировал свои способности, а мои стихийные всплески пока молчали.       Пришлось снова уйти от удара, а после блокировать клинок ножами, которые продолжала сжимать.       Противостоять ему я не могла — бессмысленно бросаться оружием, когда противник видит каждое движение. Да и выносливость от этого тратится, и к концу боя был шанс вообще упасть, неспособной стоять на ногах.       Лезвие меча скользнуло снизу, но я оттолкнулась от земли, а после от воздуха, перепрыгивая мужчину и разрывая дистанцию. Снова подняла силой сюрикены, направляя их на него с двух сторон, заставляя преследовать. Но офицер ловко отбился от каждого, даже не устав. А мне уже становилось тяжело.       — Ясно, — тихий вкрадчивый голос врезался в слух, наполняя собой помещение.       Я замерла, покосившись на стол, где сидела комиссия. Офицер тоже выпрямился, отдернув белую рубашку. Завидно, ведь он не запыхался.       Сенгоку снял очки и положил на стол, смотря на меня.       — Что ты ищешь в Дозоре, Рейна?       — Силу, — я нахмурилась и сжала кулаки. А что еще можно искать тут? — Силу, чтобы уничтожить пиратов. Всех.       Цуру заинтересовано вскинула бровь, а я продолжила свою мысль, с которой меня на этот путь завела Ташиги.       — Они — зло, которое нужно выжечь.       Сакадзуки усмехнулся, а на лице Сенгоку скользнула неуловимая печаль, словно он жалел меня.       — Добро пожаловать в Дозор, Валенсия Рейна, — Адмирал поднялся со стула, тяжело взглянув на меня, оценивая.       Невольно вытянулась в струнку и кивнула:       — Это честь для меня!