Another.

      Не все испытывали на себе всю тяжесть будних дней. Тем более не все работали теми, кто целый день на ногах. Очень тяжело работать, например, курьером. Мало того, что мотаешься по всему городу, так ещё и клиенты могут быть не в духах. Даже в час пик приходится ехать, чтобы отвезти очередной заказ, и чувствовать, как в набитой людьми электричке или автобусе кто-то при остановке сильно заехал тебе локтём по животу. И в жару, и в холод приходится работать. Никого из начальства не волнует, что ты там чувствуешь, мол, если решил работать —работай.       Курьеру Пак Чимину это всё уже просто в горле комом стоит. Платят какие-то копейки, да и большинство этого уходит на дорогу. Всё это до жути бесит его, но, когда твои ноги гудят, и ты сам до жути устал, то уже думаешь только о том, как бы побыстрее вернуться домой и завалиться спать. Все сверстники летом отдыхают, чтобы вернуться потом на учебу отдохнувшими. Только он пытается заработать себе денег, не желая сидеть на шее у родителей.       Тяжело вздохнув, парень входит в метро. Уже поздно, поэтому народа особо и нет. Спешить некуда, поэтому он не стал вбегать в вагон пришедшего поезда, который уже закрывал двери. Здесь тихо, не считая шума от передвижения транспорта по рельсам. Его глаза закатываются, а веки кажутся неимоверно тяжелыми, но он трясет головой, упорно желая прогнать усталость и сон.       Глядя сонно в окна поезда, который проезжает мимо него, он заметил лишь одного парнишку, который сидел к нему лицом и, кажется, увидел его взгляд. Незнакомец улыбнулся Чимину, слабо приподняв уголки губ и немного прищурив и без того узкие глаза. Эта секунда, казалось, длилась дольше, чем надо. Поезд проехал несколько метров, а Пак так и смотрел в окна того вагона, но... Того мальчишки и след простыл, будто его и не было. Или его действительно не было?       Рыжеволосый потёр глаза руками. Тот парень так и не появился. Бред сонной головы. Поезд уже скрылся в темноте туннеля. — Уже галлюцинации начинаются, — пробормотал он себе под нос, жмурясь и сводя брови на переносице. Да, он жутко устал. От всего.«Как же я хочу сменить эту грёбаную работу... Но кто возьмет меня на работу, если у меня даже высшего образования нет?» — пессимистично подумал паренёк, прекрасно понимая, что он никому не нужен. Такова ситуация. Для начала нужно отучиться, а он всего лишь просто подрабатывает.       Он сел в поезд, который только что приехал. Двери закрылись, когда он сел на сиденье, а после по-хозяйски развалился, кладя джинсовый портфель рядом с собой. «От чу-чух, чу-чух» вновь клонит в сон. Веки закрываются. Прикрыв на секунду глаза и склонив голову ниже, резко дёргается. — Нельзя спать. Нельзя! — пытается взбодриться он, помотав головой и разговаривая так сам с собой, но бесполезно. Всё вновь повторяется. Во второй раз он увидел вместо обычного вагона вагон, который словно зарос.       Везде зелень. На сиденьях и поручнях что-то похожее на мох. Пол весь зарос травой по колено, хотя тут земли-то толком и нет. Трава смята дорожками, будто тут кто-то и ходил. Стекла окон выбиты и из оконных рам лишь торчат куски стекла. В углах вагона росло по дереву. Странному дереву: стволы и ветки упирались в потолок, а после, сгибались и росли уже по потолку; ярко-зелёные листья, будто посыпанные чем-то белым вроде муки, очень тихо шелестели, еле заметно шевелясь; тёмно-коричневая кора была, как ни странно, абсолютно гладкой, что в ней даже не было не единой вмятинки или углубления. Деревья будто вовсе вросли в эти стены, ведь даже некоторые листья прилипли к потолку.       Напротив Чима сидела лишь птица размером с пол ноги, которая рвала страницы какой-то старинной книги своим большим чёрным клювом, иногда поглядывая своими чернильными глазами в его сторону. Перья у нее были в основном желтые и красные, хотя в некоторых местах были синие. Забавный хохолок торчал во все стороны, как унитазный ёршик. Оторванные кусочки пожелтевшей бумаги разлетались, оседая на сиденьях и траве. Издав незнакомый и громкий, но приятный и мелодичный звук, крылатое создание царапнуло когтистой жёлтой лапой страницы несколько раз, раздирая их в клочья.       Всё это было до жути непривычно странным и страшным для рыжего, что даже его глаза расширились от удивления, а рот приоткрылся. Казалось, ещё чуть-чуть и его челюсть упадет на пол, скрываясь в траве. Он не мог и звука издать, изумляясь от увиденного. В голове был лишь один вопрос: «Где я?». Одна только мысль, что огромная птица могла вонзить свой клюв, например, в его руку, внушала страх. Пока пернатый был занят книгой, парень решил сбежать. Двери же, над которыми свисали лианы и ветки ведь открыты?       Парень встал, беря свою сумку в руки. Ноги, которые обвил какой-то вьюн, Чимин аккуратно освободил руками и пошел к выходу, стараясь, чтобы эта птица его не заметила. Всё было хорошо до тех пор, пока тот не споткнулся о корень. Он удержался на ногах, но птица услышала звук, выворачивая свою голову в его сторону. Взгляд явно был враждебным в этот раз, поэтому ничего лучше, чем драпать отсюда по-быстрому он не придумал. Она распрямила свои яркие крылья, готовясь полететь в сторону паренька, который уже выбегал из вагона в попытке сбежать.       Он выпрыгнул из дверей, как ошпаренный, почти падая на перрон. Глаза сразу же стали бегать по сторонам, чтобы увидеть всё вокруг. Каково же было его удивление, когда он оказался на своей станции. На своей, мать его, станции! В растерянности он оборачивается. Но позади видно лишь обычный пустой вагон. Ничего того, что он видел только что, не было. — Что ж за день сегодня такой? — пробубнил он, не понимая, что происходит с ним в последние 15 минут. Может стоит взять пару выходных, чтобы проспаться и отдохнуть? Да, определённо. Он просто не вынесет того, если это, не дай Бог, будет продолжать видеть и дальше.

***

      Прошло пару дней. Ничего странного, как считал Пак, и не происходило за это время. Взяв отгул, он наконец-то выспался и избавился от темных пятен под глазами. Возможно, он бы и забыл про, так называемый им, бред, если бы тот парень не засел в его голове. Всего на секунду их взгляд встретился, но образ незнакомца никак не забывается. Глупо, не правда ли? Ещё эта улыбка казалась ему именно самым прекрасным, что он когда-либо видел в своей жизни. Те карие глаза словно манили его к себе. С тех пор он ищет этот взгляд в толпе людей. Его глаза такие живые, но тёмные и загадочные. Ни у кого из людей не было таких глаз. Усталые, злые, безразличные — всё не то. Ни у кого нет таких глаз.       Пару часов назад, возвращаясь домой из торгового центра, Чимину показалось, что он увидел того парня. В отражении витрины снова мелькнули знакомая тёмноволосая макушка и те самые глаза. На его лице того незнакомца не было улыбки, но его глаза все равно были такими же, как и в первый раз. Рыжий повернулся, но рядом никого не оказалось. Взгляд снова переместился на стекло витрины, но, увы, там он, кроме собственного отражения, тоже никого не увидел.       Сейчас он вновь отправляется домой, садясь на автобус. «Никого нет… Странно» — подумал паренёк, всё же заходя в пустой транспорт. Заплатив за проезд, он прошёл в самый конец, садясь на сиденье около окна, чтобы смотреть, как мелькают деревья, люди и дома за стеклом. Тишина вокруг успокаивает нервы. Склонив голову вбок и уперевшись щекой в стекло, он стал смотреть на пейзажи. Вскоре это наскучило ему и он, сам того не заметив, уснул. Свою остановку он точно не проедет, ведь всё равно она конечная, а там уж и до дома рукой подать.       Чимин открыл свои глаза только из-за того, что ударился головой об спинку переднего сидения при резком торможении автобуса. Сонно потерев глаза, он поднял взгляд, тая в себе желание замолвить водителю пару ласковых словечек о его вождении. Не мешки же с картошкой везет всё-таки! Перед глазами предстало не то, что он ожидал увидеть. Снова это повторилось, как и тогда, в метро. Парень нахмурился, зная, что это лишь игра его больного воображения и не более того.       Все сиденья были обтянуты какой-то красной тканью с оранжевым оттенком. На спинках некоторых виднелись жёлтые заплатки, пришитые грубым швом. Потолок, как и расстояния между окнами, был заклеены постерами, фотографиями, рекламой, рисунками и прочим. Пол был чёрный в красных, синих, фиолетовых, жёлтых разводах и в белых каплях, то есть с закосом под космос. И смотрится, как ни странно, очень даже привлекательно. Стекла окон были прозрачными, но всех цветов радуги.       На весь автобус раздавалась музыка, которую рыжий никогда в жизни не слышал. Пак, конечно, очень любил музыку, слышал множество песен и даже пел, но с этой песней на иностранном языке он точно не был знаком. Колонки были где-то вначале автобуса, около входа. Также оттуда доносились странные звуки вроде визгов, смешков и ударов. Водителя сея транспорта отсюда не было видно, так как его скрывала ширма тёмно-синего цвета с такими же жёлтыми заплатками, как и на сидениях. Видно было только то, что тот, кто за рулём шевелится. Даже не так. Дрыгается и пытается танцевать сидя, судя по тому как содрогается ширма.       Тяжело вздохнув, он встал и направился на выход. Выход из этого автобуса — единственный выход из этих галлюцинаций, если вспомнить ситуацию в метро. Нужно выйти отсюда и все прекратится, возвращая Чимина в реальность. Так же, да? Абсолютно уверенный в том, что уже через минуту это всё закончится, она направился в начало автобуса, где был единственный выход. Он заметил, как ширма вновь содрогнулась и оттуда показалась чья-то рука, которая появилась прямо перед лицом рыжего. Он не ожидал и от этого жеста незнакомца стало не по себе. Поёжившись, он аккуратно обошёл руку и сразу же услышал возгласы. — Йа! Как ты тут оказался?! — спросил парень, сразу же вскакивающий с места водителя. Его тёмно-русые волосы были взъерошены, а глаза округлились. Одет он неопрятно и странно: клетчатая рубашка, а поверх что-то вроде майки с пуговицами; джинсы, у которых одна короткая брючина голубая, а вторая — длинная, тёмно-синяя и рваная в некоторых местах; носки разных цветов; серые кроссовки, потрёпанные жизнью; на шее был какой-то ошейник в виде змеи. Незнакомец явно был удвилён присутствием Пака в автобусе. — Ну… Э-э... До свидания, — замешкавшись и не зная, что и ответить, пробубнил Чим, пулей вылетая из странного автобуса.       Оступившись, он упал из автобуса прямо на какие-то большие плитки чёрных и белых цветов. Он быстро встал на четвереньки, оглядываясь и задаваясь одним вопросом: «Почему?». Почему всё не вернулось на круги своя? В растерянности он проводит руками по холодной поверхности плиток, касаясь пальцами стыков. Чёрт, да это же всё реально, как и сам он! — Где я? Что за…? — спрашивает рыжий сам у себя, даже не решаясь поднять взгляд, чтобы не узреть много чего нового. — Я тебя не видел раньше… Хэй, ты не местный что ли? — с лёгкой и беззлобной улыбкой на лице спросил его парень из автобуса, обходя Пака и подавая ему руку.       Он растерянно кивнул на вопрос парня. Неужели это всё правда? Он просто недоумевал, как могло произойти подобное… Что за чертовщина и вакханалия тут творится? Незнакомец помог ему встать, оглядывая с ног до головы. Чимин был одет странно для здешних мест, что выдаёт его с головой. — Ох… Может ты телепортироваться умеешь? — задал он вопрос, больше не понимая, как тот мог оказаться в его транспорте. Как ни странно, он не злился на него, хоть и терпеть не мог, когда кто-то заходит в его автобус без разрешения. — Прости, что? — подумав, что ему послышалось, ЧимЧим посмотрел на парня, как будто тот был не в себе.       Так же в ответ посмотрев на рыжего, он приподнял брови. Сомнений не оставалось в том, что он действительно не отсюда. — У-у, как всё запу-ущенно-о, — произнёс русоволосый юноша, протягивая некоторые гласные. Впервые он видит человека, который не знает, что такое телепортация. Он нахмурился, но тут же смягчил взгляд. Не каждый день встречаешь таких, как этот парень. — Что ж… Тогда добро пожаловать в страну Кривых Зеркал! — воскликнул водитель, дружелюбно улыбаясь и взяв Пака за плечи.