В Театре не ставили пьесы

В Театре не ставили пьесы, он забыл оживление зала. Кому в отдаленной провинции теперь нужны пьесы? В особенности, когда люди стоят на конвейерных лентах. От рассвета и до ночи долгая смена на фабриках, где лучший способ расслабиться: принять пилюлю, а после - глотку смочить горячительным. Театры пустуют практически во всех уголках новой родины. Конечно, театры - не главное. А этот, подавно, куда ему, объятому запахом плесени, в нем изредка сборы партии, и дети проводят занятия. Лишь пару раз в год собираются артисты древние, немощные, еще не забывшие грамоту. Их ждет оркестровая яма и ветхие инструменты. Театр скучает по голосу, живому звонкому голосу. Последние годы в нем пели лишь скрипки, и гимн завывали динамики. Тоска пронизывает холодом старые залы и лестницы. В Театре так много забытых ступеней, забытых каморок и комнат. В них копится лишь одиночество, обида клубится забытого, сквозит в них голод по голосу. Бывает, в Театр забегают укрыться от ветра и холода, бывает, ютятся в нем парочки, бывает - приходят искатели. Последние ждут приключений, но их не находят, какое там. Забытые залы закрыты им, открыта лишь часть партсобрания, где скучный партер из продавленных кресел. Искатели не возвращаются, искать отправляются новое. Бывает, в Театр идут без толку. Вот девушки равного возраста. Их трое, две очень восторженны; третья теребит локоны, сердце ее не на месте. Прогуливать смену - не к лучшему, ждет выговор, штраф, сверхурочные. Ее убеждают, бояться не надо, руководству сейчас не до этого. Агнета, не трусь, будет весело! По старым ступеням - наверх, доносится стук каблучков Магды с Элен. Хихикая, в зал забегают, на сцену. Оттуда, скорее, все выше и выше, Агнете мерещится шепот - трусиха, но лезет за ними, отстать ей страшнее, чем ветхие лестницы старого зала. Немного друзей у Агнеты, лишь две товарки по фабрике, их смех ей дороже сокровищ. Театр предстает перед ними во всей своей бедности, в своем ветхом шике. Над сценой, на самой вершине теперь эти трое. Под ними - гора декораций и старых конструкций, когда-то летали они и пленили мистерией зал. Теперь пустота и упадок - и нет на просвет ни намека. На Магду и Элен Театр произвел впечатленье. Они в восхищении, они запевают фабричную песню. Их голоса веселы, беззаботны, привычные ноты прорезали маршем застывшую тишину зала. Элен и Магда - едва ли не лучше других фабриканток заводят нехитрые песни. Агнета им вторит. Ее голосок тонкий тонет в их слаженном хоре. Она не умеет петь вовсе, Агнета считает. Театр вдыхает в себя неожиданно много. Их свежесть и живость - такого не слышал давно он. И Магда, и Элен теряются в жаре любимейшей песни, пьянит их звон голосов в пустом зале. Агнета не слышит, ведь шепот стал куда громче. Слова непонятны, но шум заглушает подружек. Доносится снизу откуда-то, с самого пола. Агнета подходит к самому краю, но слов не понять. Отчаянье, страх отступают, хоть ступени ни капли не крепче. Спускается ниже и ниже на сцену, не шепотом - криком ведома. Агнета ему вторит нежным сопрано, глазами спускаясь к оркестровой яме. Все ближе и ближе, но вот, крик становится громче и резко смолкает. Элен и Магда проснулись от звуков пьянящих и с ужасом смотрят, как робкая девушка падает прямо со сцены с отчаянным воплем. Спускаются быстро, застыли на лицах ужасные маски. Спускаются ниже, но Агнет нигде нет ни следа. Ни в зале, ни в яме, - нигде; только эхо. Скорее отсюда, проклятое место! Ни слова не молвив, вернулись подруги к работе. Отсутствия их начальник впрямь не заметил. А после, Агнет объявили пропавшей, и Элен и Магда поклялись молчать о ней вечно. Театр был счастлив и сыт, получив звонкий голос. С тех пор посетителям кажется он не таким уж и мрачным. И изредка слышно: из дальних забытых каморок доносится звонкая девичья песня.