Sequestered

Breathe in for luck, breathe in so deep, this air is blessed, you share with me. This night is wild, so calm and dull, these hearts they race, from self control. Your legs are smooth, as they graze mine, we’re doing fine, we’re doing nothing at all. My hopes are so high, that your kiss might kill me. So won’t you kill me, so I die happy. My heart is yours to fill or burst, to break or bury, or wear as jewelry, which ever you prefer. «Hands Down» by Dashboard Confessional*

      Со вздохом Реджина отодвинула наполовину съеденный сэндвич. Был только вторник, а её уже тошнило от выбора еды, которую им предоставляли.       — Что случилось? — спросила Эмма, с энтузиазмом откусывая от своего бургера.       — Я не смогу переварить ещё один сэндвич с индейкой, — заявила Реджина, — разве ты не устала есть одно и то же каждый день — спросила она, глядя на бургер Эммы.       — Я не ем один и тот же каждый день, — сказала Эмма, чувствуя лёгкое недоумение. — Вчера я ела пастрами, — закончила она, выгнув бровь. Реджина закатила глаза в разочаровании. Правда была сказана — она скучала по собственной готовке. Чёрт, она бы даже предпочла кухню у Бабушки, чем то, что им скармливали последние недели.       — Ты хочешь мой? — спросила Эмма, протягивая ей бургер и чувствуя себя беспомощной в проблеме женщины. Искренность блондинки, приправленная капелькой кетчупа в уголке рта, смягчила гнев Реджины. Брюнетка решила смириться и взглянула в сторону, нежели выдавать сейчас резкие комментарии. ________________________________________       — Прошу прощение за неудобство, Мэр Миллс, — светловолосый охранник пытался принести ей извинения.       — Да, хорошо, возможно, в следующий раз Вы можете проверить батарейку в пожарной сигнализации прежде, чем эвакуировать весь двенадцатый этаж, — Реджина пыталась холодно говорить, но было слишком явно видно её раздражение. Брюнетка только что вышла из душа, когда пожарная сигнализация завыла, и её силой заставили покинуть номер, ей пришлось кое-как напялить на себя первое попавшееся из шкафа. Мужчина стал ярко-красным. Он не мог объяснить, что случилось с сигнализацией, и его начальник ждал с распростертыми объятиями, чтобы надрать уши за такую ошибку.       — Да, мэм, — промямлил он, открыв дверь Реджины и протянув ей карточку. Брюнетка вошла к себе, не сказав ни слова.       Идеальные брови Реджины сошлись вместе, когда она увидела Эмму, стоящую на балконе. Сквозь закрытую дверь, она не могла нормально увидеть, что же делает девушка, но та точно наклонилась для чего-то. Губы Реджины тут же изогнулись в усмешке, когда она решила, что вся эта шумиха с пожарной сигнализацией дело рук блондинки и её присутствия на балконе.       — Так, так, так. Что это мы тут делаем? — спросила Реджина, когда Эмма открыла стеклянную дверь и вошла внутрь, запах палёного дерева просочился следом за ней. Блондинка в ответ лишь улыбнулась. Зелёные глаза сверкали, как зелень после дождя.       — Ты рано пришла, — сказала Эмма, помогая Реджине снять пальто.       — Разве мы не собираемся выйти наружу? — спросила Миллс уже готовая к сюрпризу, но пока так и не разгадала, что же задумала Эмма.       — Нет, тебе не понадобится пальто, — добавила Эммы, вешая упомянутую вещь на вешалку. Реджина насмешливо на неё посмотрела, но так ничего и не сказала.       Эмма подала девушке руку, и Миллс без промедления её приняла. Пальцы автоматически переплелись с пальцами блондинки, словно это была память мышц, а не разума. Тепло, которое стало уже знакомым, разлилось в её груди.       Когда Реджина ступила на балкон, она не знала, куда же ей смотреть в первую очередь. Самое очевидное, конечно, были черное пятно на дереве, которое появилось благодаря Эмме, и аромат палёного дерева, который явно давал приятный запах для холодного вечера в Мэйне. Ну, по крайней мере, точно было тепло. Запах дымившегося кедра опьянял. Так как огонь и не давал достаточно света и тепла, Эмма ещё принесла белые свечи, которые стояли внутри высоких стеклянных ваз, расставленных по всему периметру балкона. Мерцающий свет свечей был похож на звёзды, которые висели прямо над девушками. Реджина тогда-то и заметила разноцветную еду, выложенную на бамбуковых тарелках.       — Что это, Эмма? — наконец спросила Реджина, в восторге от обстановки.       — Ужин, — ответила та, улыбаясь. Она выдвинула кресло и приглашающе махнула Реджине, чтобы та присела. Как только брюнетка каким-то образом уместилась за маленьким столом, Эмма тут же достала из-под него бутылку шампанского, которая лежала в ведёрке со льдом. Реджина открыла её и наполнила их бокалы, чтобы озвучить тост. Глаза сияли, но даже так, они и близко не были такими яркими, как у Эммы. Реджина почувствовала, как её пульс ускорился, когда их взгляды встретились. Сердце билось в грудной клетке, желая вырваться на свободу.       — Давай же выпьем за гражданскую обязанность быть присяжным, — сказала Эмма и чокнулась с бокалом Реджины.       — Давай же выпьем за гражданскую обязанность быть присяжным, — повторила за ней Реджина, слегка рассмеявшись. Она почувствовала приятность и лёгкую сладость напитка, чего совсем не ожидала.       — Я на самом деле не особо знаю, какие суши ты любишь. Так что я взяла понемногу всех, — улыбнулась Эмма и слегка покраснела.       Суши? Подумала Реджина. Нарезанное мясо рыбы выглядело так, как бы его подала Урсула из Флотсма и Джетсома. Реджина старалась, но её губы застыли в неловкой попытке улыбнуться.       Секунды шли, а Реджина так ни слова и не сказала. Она сделала несколько глотков шампанского. Эмма начала чувствовать, что нервничает из-за своего выбора ужина. Это была самая шикарная еда, с которой она могла прийти, но Реджину, кажется, это не впечатлило. Она на самом деле позеленела, с ужасом осознала Эмма.       — Мы можем съесть что-нибудь ещё, — Эмма подпрыгнула на ноги, чтобы убрать тарелки.       — Нет! — Реджина остановила Эмму, взяв её за руки. — Выглядит просто чудесно! — женщина вновь нацепила на себя улыбку Мэра Миллс. Она взяла рукой кусочек, сверху которого была какая-то белая рыба. Она на всякий случай подготовила свой желудок так же, как когда-то это уже было. В тот раз приехал иностранный король и привёз с собой кулинарные шедевры его страны. Бычьи яйца. Реджина ещё как минимум месяц блевала после его отъезда. Это не может быть хуже, сказала она себе. Если я смогла съесть бычьи яйца, то и сырую рыбу смогу.       Реджина поднесла это к своему рту, ещё раз взглянула на находящуюся в ужасе блондинку и раскрыла губы. Миллс решила пережевать всё как можно скорее, чтобы максимально быстро всё проглотить. Но она почувствовала вкус, и начала наслаждаться едой. Это было вовсе не то, чего она ожидала. Даже и близко не стоит к отвратительным бычьим яйцам, и довольно вкусно.       — Это очень приятно на вкус, — улыбнулась Реджина, плохо замаскировав своё удивление.       — Правда? — уточнила Эмма, всё ещё находясь на ногах и пребывая в готовности выбросить ужин в мусорную корзину.       — Да. Правда, — подтвердила Реджина, широко и искренне улыбаясь. Эмма вздохнула с облегчением и взяла палочки. Реджина в шоке посмотрела на Эмму, которая зажала две тонких палочки пальцами и умело подхватила ими еду и закинула её в рот. Карие глаза в лёгком ужасе расширились. Я должна есть это так? Подумала она про себя, беря свои приборы.       — Не большой фанат палочек? — спросила Эмма, улыбнувшись после нескольких минут и безуспешных попыток Реджины. Брюнетка улыбнулась в ответ, пытаясь удержать эти чёртовы палки с той же грацией, как у Эммы. — Вот, — сказала девушка протягивая оранжевую рыбку, которую она уже обмакнула в темную жидкость, прямо ко рту Реджины.       — Ты собираешься кормить меня? — с сомнением задала вопрос Реджина, неуверенная в своих чувствах к этому. Эмма закатила глаза и ещё ближе поднесла еду ко рту брюнетки. Миллс уставилась вниз на предлагаемое, а потом снова на Эмму.       — Ой, не будь такой упрямой. Просто открой рот, хорошо? — строго сказала Эмма. Реджина сощурилась, но разомкнула губы, как попросила её блондинка.       — Это так ты угощаешь всех девушек или мужчин? — сомневалась Реджина, не зная точно, какая же ориентация у Эммы. — Своих приглашенных на свидания людей? — добавила брюнетка, пытаясь сохранить своё лицо.       — Нет, — ответила девушка, взяв суши и закинув в рот. — Ты, кажется, ведёшься на моё очарование, — сказала Эмма, улыбаясь, и набила рот рисом. — Я не знала, что мы на свидании, — Эмма проговорила, подаваясь вперёд и провожая очередные суши в рот Реджины. Брюнетка чувствовала, как очень сильно начинает краснеть. Эмма в ответ рассмеялась и взяла ещё суши. — Я, может быть, и кормила кого-то, когда мне было десять, — начала Эмма, смотря в удивлённые глаза Реджина. Такое выражение лишь придавало очарование ей, и блондинка почувствовала, как сердце забилось быстрее, — но он был ещё в памперсах, так что не думаю, что это можно было бы считать как свидание, — девушка расплылась в улыбке, — и, отвечая на твой настоящий вопрос, я не встречаюсь с мужчинами вообще, — Эмма снова подцепила суши и аккуратно протянула Реджине. ________________________________________       — Спасибо тебе за ужин, это было мило, — сказала Реджина, откинувшись в кресле и делая ещё пару глотков игристого вина.       — Я рада, что тебе понравилось. Я не была полностью ни в чём уверена, — продолжила разговор Эмма, неловко посмеявшись. Брюнетка проигнорировала комментарий и уставилась в ночь. Казалось, это было каким-то завораживающим зрелищем. Все было ярче, более живым.       — Десерт? — спросила Эмма после нескольких секунд молчаливого наблюдения за брюнеткой. Реджина повернула голову направо. Поведение девушки изменилось, внезапно показалось, что стало теплее, хотя огонь уже догорел.       — Что у тебя на уме? — спросила Реджина, подняв бровь, всезнающая ухмылка играла на её губах. ________________________________________       Эмма зажала пухлую нижнюю губу Реджины между зубов, возвращаясь в гостиную. Открыв стеклянную дверь, они также впустили свежий морозный воздух внутрь. Губы Реджины были тёплыми несмотря на холод улицы, и Эмма могла почувствовать её дрожь, когда обняла женщину за талию. Руки Реджины запутались в блондинистых волосах. Светлые локоны обвили её пальцы.       Язык Эммы быстро танцевал на губах брюнетки. В отчаянной нужде поцелуя они сталкивались зубами. Это был первый самый настоящий и необузданный их поцелуй, свободный от сомнений и без смутной неуверенности в правильности происходящего. Реджина простонала в губы блондинки, опаляя их своим горячим дыханием.       Бёдра Реджины наткнулись на подлокотник дивана, что вызвало то, что они обе споткнулись, не ожидая такой подставы от мебели, и упали. Реджина приземлилась на спину и быстро поползла назад, позволяя Эмме устроиться над ней сверху. Блондинка немного сомневалась, глядя на распластанную под ней девушку. Мэр выглядела довольно непристойно-растрёпанной.       — Что? — игриво прошептала Реджина, глядя, как выражение лица Эммы меняется, словно та сама с собой ведёт диалог.       — Ты сногсшибательна, — почти пропела Эмма и медленно наклонилась ниже, чтобы убрать мешавшие волосы с лица брюнетки. Реджина сопротивлялась, чтобы не отпустить супер хитроумный комментарий. Она смотрела в зелёные глаза, которые бродили по её телу и, наконец, встретились с ней взглядом. Реджина почти поверила в её искренность. Колено Эммы протиснулось между бедер брюнетки, а на другом колене Эмма пыталась обрести равновесие и не упасть с дивана. Прошло уже так много времени с тех пор, как Реджина чувствовала её губы, именно поэтому она, схватив блондинку за рубашку, потянула манящее тело на себя вниз.       — Полегче, тигрица, — пошутила Эмма, а потом ещё раз глубоко поцеловала, тяжело навалившись грудью на грудь Реджины. Ноги переплелись. Миллс всё равно чувствовала, что ей этого мало. Мало прикосновений, мало Эммы. Она хотела большего. Ей нужно было, чтобы девушка была ещё ближе к ней.       С большим усилием Эмма оторвалась от кроваво-красных и опухших губ. Губы Эммы были мягкими, пока она исследовала шею Реджины. Блондинка немного оттянула время, и Реджина ахнула после того, как блондинка впилась зубами в кожу в основании шеи, а потом на смену им пришли губы. Реджина хотела предупредить Эмму не оставлять засосы, но не смогла. Она не могла сформулировать слова вместе, и не хотела, чтобы девушка останавливалась. Она решила, что в её обозримом будущем шарф станет отличным аксессуаром, и даже уже мысленно смирилась с этим.       Бедра Реджины сами по себе подстраивались под ритм Эммы. Миллс даже не заботило, что она может выглядеть как кошка в период течки, трясь о бедро девушки. Наманикюренные ноготочки отчаянно царапали спину Эммы, оставляя затяжки на тонком материале её футболки. Речь уже не шла о том, чтобы сдерживаться. Реджина хотела большего. Она хотела Эмму так, как воздух — легкие.       — Чёрт, Реджина, — с трудом прошептала Эмма в ухо женщины. Её бёдра вдавливали брюнетку в диван. Блондинка пыталась контролировать ситуацию. Двигаться медленно, но Реджина никак не облегчала ситуацию. Эмма собрала всю силу воли в кулак, чтобы не содрать с этой чертовски соблазнительной женщины одежду и не взять её прямо сейчас.       Карие глаза закатились, и стон пронёсся по комнате, когда Эмма сказала кое-какие плохие слова ей в ухо. Реджина никогда ещё в жизни не была так заведена. Пульсация между бёдер была интенсивной и даже доставляла болезненное ощущение. Её пальцы царапали ткань футболки. Она хотела снять её. Она хотела почувствовать Эмму кожей к коже. Она хотела избавиться от этого узкого дивана.       — Спальня, — простонала Реджина, и Эмма очень резко поднялась на ноги и протянула приглашающе руку.       Парочка переместилась в спальню. Реджина так жадно целовала губы Эммы, как никогда. Блондинка застонала, когда зубки Реджины перешли на её шею. Ладонь брюнетки гладила подтянутый живот Эммы, приближаясь с каждым разом к груди, но была остановлена. Ещё один страстный поцелуй, её язык откровенно исследовал рот девушки. Реджина почувствовала уверенность от того, что похоть, казалось, текла у неё в венах вместо крови. Она толкнула Эмму спиной на кровать и забралась сверху. Реджина быстро стянула с себя блузку и отбросила её. Эмма не могла не произнести слова от вида Реджины в чёрном лифчике. Её грудь тяжело поднималась и опускалась.       — Господи-Боже-ты-мой, — это единственное, что смогла выдавить Эмма до того, как Реджина наклонилась к ней, стягивая её футболку и бросая её куда-то за плечо. Реджина прикусила свою нижнюю губу от того, какой Эмма оказалась под ней без футболки. Женщина быстро взглянула на только что обнажённые тату, и решила, что должна их все посмотреть. Позже.       Контакт кожа к коже вызвал новую волну желания, которая пробежалась по спине Эммы. Она гортанно простонала. Губы и язык Реджины снова танцевали на её коже. Язык оставил за собой мокрую дорожку на шее, которая спускалась к груди.       Пальцы впились в затылок Реджины. Потянув шёлковые тёмные волосы, она лишь заставила брюнетку застонать от этого, и та прикусила её сосок в ответ.       — Бляха! — простонала Эмма и дёрнула бёдрами навстречу Реджине, которая до сих пор сидела на ней. Реджина напряглась и тоже качнулась, чувствуя неожиданную приятность в виде пряжки ремня. Руки брюнетки потянулись, чтобы расстегнуть джинсы девушки.       — Стоп! — выдохнула Эмма. Её рука быстро схватила Реджинину, прежде чем та могла продолжить расстёгивать брюки.       — Что не так? — тяжело дыша, спросила Реджина, глаза потемнели и были едва прикрыты. Макияж размазался самым невероятно сексуальным способом.       — Всё хорошо, — ответила Эмма, всё ещё с трудом дыша, словно только что пробежала марафон. В её голове всё плыло от количества различных ощущений, сердце стучало где-то в ушах. — Просто давай притормозим немного, хорошо? — улыбнулась она. Реджина откинулась назад, вновь садясь на девушку.       — Почему? — настороженно спросила она, тут же желая знать, сделала ли она что-то неправильно.       — Нет нужды торопиться в этом, ты никогда не делала этого раньше, и я…       — Просто потому, что я раньше не была с девушками, не значит, что я вообще не делала этого, Эмма! — оборвала Реджина и слезла с блондинки. Она легла рядом с ней.       — Не сердись, — сказала Эмма, поворачиваясь, чтобы обнять тихо дымящуюся от гнева Реджину. — Конечно, я знаю, что ты раньше занималась сексом, у тебя есть ребёнок, — улыбнулась снова Эммы. Её рука взлетела к лицу брюнетки и повернула её, чтобы установить зрительный контакт с женщиной. Тёмные глаза закатились в раздражении, прежде чем она встретилась взглядом с ярко-зелёными глаза, которые чуть ли не сверкали. — Нет нужды торопиться в этом, — повторилась Эмма, целуя Реджину по краю челюсти, а после и в уголок губ, — я не хочу, чтобы ты упустила хоть какую-нибудь часть этого, — проводя губами по губам брюнетки, выдохнула она. Реджина не смогла сопротивляться и затянула Эмму в ещё один жесткий поцелуй.       — Отлично, — согласилась Реджина, отпустив губы Эммы из плена, — всё равно, — небрежно сказала она, словно это никак не повлияло на неё. Сердце Реджины билось быстро и глухо, а разум кричал во всю глотку. Она никогда себя так не чувствовала. Было такое ощущение, словно Эмма видит в ней какое-то редкое сокровище и не снисходит до неё как какой-нибудь женоненавистник, а просто ценит её важность. Не из-за титула или власти, а просто из-за неё самой.       Эмма улыбнулась в губы Реджины:       — Хорошо, спасибо, — неловко произнесла она, — уже поздно, думаю, мне уже нужно уходить, — выговаривала она каждое слово через поцелуй.       — Или ты можешь остаться, если хочешь, — выпалила Реджина, не подумав. Её сердце опять пустилось отбивать ритм чечетки, как только слова были сказаны. Эмма замерла. Её мозг орал, насколько эта идея была плоха — спать с Реджиной и при этом не выпрыгнуть от желания из кожи.       — С радостью, — прошептала Эмма к своему большому удивлению, — я буду… ээммм… сейчас вернусь, — запиналась в словах она. Шок от собственного поведения всё ещё сверлил мозг. Эмма всей своей сущностью хотела секса с обаятельной брюнеткой, а вместо этого говорит все эти вещи. Несмотря на свою запутанность в ситуации, улыбка девушки была широкой, когда она вошла к себе, чтобы переодеться в крохотные шорты и белую майку. Она почистила зубы и умыла лицо и только после этого вернулась в номер Реджины.       Эмма почувствовала, как начинает сильно нервничать, стоя перед открытой дверью спальни Мэра. Она сделала глубокий вдох и постучала в дверной косяк. Реджина оторвалась от телефона и взглянула на неё, в животе Эммы что-то ухнуло вниз. Конечно же, она поправит свою причёску и макияж, прежде чем пойти спать, подумала Эмма. Реджина уже была накрыта одеялом, но Свон могла поклясться, на ней какая-нибудь тёмная сорочка с тонкими бретельками, и она начала задаваться вопросом о трезвости своего ума, который решил спать рядом с брюнеткой, да ещё и без секса.       — Вот в чём ты спишь? — саркастично воскликнула Реджина, разглядывая почти обнажённую Эмму. Стало видно больше цветных тату.       — Неа, — озорно улыбнулась Эмма, — обычно я сплю голой, но тут подумала, что сейчас это будет неприемлемо, — рассмеялась блондинка, но Реджина посмотрела на неё так, показывая, что ей ни капельки не смешно.       Парочка замолкла, когда Эмма скользнула под тяжёлое одеяло. Было очевидно, что ни одна из девушек не привыкла к такому.       — Я засыпаю под музыку, надеюсь, не потревожу тебя своей привычкой? — нервничая произнесла Реджина после долгого молчания.       — Нет, вовсе нет. Я тоже засыпаю под неё, — ответила Эмма, начиная чувствовать большую неловкость, чем это вообще было бы возможно.       — Хорошо, сказала Реджина, поворачиваясь к прикроватному столику, чтобы включить музыку на iPod’е. В комнате повисла тишина, и обе легли спиной друг к другу как минимум в нескольких десятках сантиметров друг от друга. Музыка начала играть, и Эмма не сдержала улыбку, когда услышала её плэй-лист «на ночь».       Пока играла песня Джека Джонсона, Эмма делала глубокие вдохи, а после повернулась на левый бок и обняла Реджину. Брюнетка замерла на секунду, после чего расслабилась в объятиях. Слова были не нужны, просто тихая музыка и быстрое дыхание.       Реджина позволила себя обнимать. Не как королева или как Мэр, а просто как женщина. Словно она снова стала обычной девчонкой в штанах для верховой езды и косой на плече, которая хотела быть любимой. Каков риск? Подумала она. В знакомой анонимности этого места никто не сможет узнать о её слабости. Тут же всё неприступно как стены замка. И когда Реджина закрыла глаза, когда сильные руки крепче прижали ближе к телу девушки, и Реджина впервые почувствовала себя в безопасности. *Вдохни на удачу, вдохни глубоко, Этот воздух благословлен, ты делишь его со мной, Это дикая ночь, так что успокойся и расслабься, Эти сердца выходят из-под контроля, У тебя гладкие ноги, они скользят по моим, Мы всё правильно делаем, но не делаем для этого ничего. Мои надежды высоки, твой поцелуй может убить меня, И даже если ты убьешь меня, я умру счастливым, Мое сердце – твое, наполни или разорви его, разбей или похорони, Или носи его как украшение, которое сама предпочтешь.