***
Вопреки всем глупым устоявшимся стереотипам о пиратах на судне «Блудной девки» всегда была очень жёсткая дисциплина: беспрекословное подчинение пиратскому кодексу, никаких азартных игр, никакой ругани и всего того, что могло привести к драке и массовой резне на корабле — в общем, скука, да и только… Более того, во время плавания действовал практически сухой закон. Барбосса прекрасно понимал, что это необходимо. Вы только представьте себе кучу пьяниц на корабле! Они либо быстро разбились бы, либо их просто могли перебить всех до одного… Нет, такой расклад капитана не устраивал. Конечно, поначалу перспектива бороздить моря на трезвую голову пришлась многим не по вкусу. Некоторые втихомолку умудрялись пренебречь приказом капитана и нет-нет да и пригубить бутылочку другую. Только такие любители принять на грудь не учли, что это ведёт к сильному обезвоживанию, и после парочки полулетальных исходов, мозги наконец у пиратов встали на место. Тем временем весь алкоголь сменился дешёвым грогом, который хоть как-то скрашивал плавание, утолял жажду и не так туманил разум. Сейчас же, наконец-то сойдя на сушу, члены команды могли вовсю веселиться и пить ранее припрятанные запасы столько, сколько душе угодно. Так что неудивительно, что к утру берег напоминал кладбище и помойку одновременно. Всё было устелено дурно попахивающими мужскими телами, ошмётками оставшегося провианта, а так же огрызками и костями добытой дичи на острове. Как правило, после долгого плавания и отвратительной пищи кока, всё, что по острову бегало и летало, или в ужасе пряталось в норках, уничтожалось голодными пиратами [и будьте уверены, попадись им дракон, то первый улов, наверняка бы, пошел в суп]. — Каждый раз одно и то же, — тяжело вздохнул Смитт и уселся на камень рядом со спящей Джульеттой. Морщинистая рука прошлась вдоль непослушных девичьих волос и замерла на макушке. — Как же так угораздило вам здесь оказаться, мышата? Не к добру это… — Вот уж не могу не согласиться, — раздался позади грубый голос Барбоссы. Смитт вздрогнул от неожиданности, но, завидев капитана, встретил его привычной добродушной улыбкой. — Смотрю, вы бодры как никогда, — заметил лекарь. — Уже рвётесь в бой? — Сначала изучим остров и расставим пару ловушек для детёнышей, — поделился планами мужчина. — Это выманит остальных на сушу, — рука капитана метнулась вперёд, ловя жужжащую пакость. — Чёрный хочет взять с собой мальчишку. Говорит, от него есть толк, в чём я, признаться, сомневаюсь. — И вы сказали «нет»? — Я сказал «да». Пусть отрабатывает место и харчи. Смитт одарил Барбоссу удивлённым и слегка обеспокоенным взглядом. — Но… — Пусть. Вдруг и правда будет хорошей пороховой обезьянкой? Лучше уж он, чем вот это вот, — кивнул капитан в сторону Джульетты, обреченно махнув рукой на манер «да чёрт с вами», развернулся и ушёл прочь, бросив напоследок: — Пора уже растормошить этот сброд.***
— Ты главное не нервничай. Я вчера собственными глазами видел, как этот боров выпил целую бочку рома! Так что, уверяю тебя, он, наверняка, сейчас спит мёртвым сном, — полушёпотом успокаивал Самуэль Джока. Мальчишка висел вверх ногами, вцепившись в ветку некого экзотического дерева, которое напоминало жертву сюрреализма своими спиралевидными ветвями и почти перламутровыми листьями, всё время бьющими Джока по лицу. Местная флора не особо пестрила разнообразием, хотя порой умела удивить путников такими вот экспонатами. Прямо под деревом на непомерно высоко подвешенном гамаке из грязной простыни, спал названный Самуэлем «боров», он же Андрэа, и беспокоил своим храпом всех окружающих. Впрочем, свою обидную кличку он получил не зря — тело его напоминало гигантский шар, к которому было никак не подступиться, а густой темный волосяной покров не позволял сразу понять: где, собственно, голова, а где ноги? В одной из его лапищ была зажата битая бутылка, а вторая, лежащая на груди, держала мушкет. Это был умопомрачительное инкрустированное серебром марокканское оружие, добытое, судя по всему, в восточных водах в качестве трофея, но выглядел оно скорее как предмет украшения полки в гостиной. Крохотные ручки мальчишки [кажущиеся еще более крохотными на фоне такой-то туши] упрямо тянулись к мушкету. Эта навязчивая идея преследовала его еще с прошлого вечера, и даже тумаки одного из Арчеров не выбили из него эту дурь. Тем временем веснушчатые пальцы осторожно схватили рукоятку. — Так. Тут два варианта, — продолжал Чёрный, находясь при этом на почтительно-безопасном расстоянии. — Либо нарочито медленно словно развязываешь корсаж особо целомудренной барышне, либо… — Как я, что? — Джок в недоумении уставился на пирата, лицезрея его вверх тормашками. — Видимо, для подобного еще рановато… — оборвал себя Самуэль. — В общем, либо медленно, осторожно, можешь даже задержать дыхание, а то я его перегар даже отсюда чую, ей-богу… Либо одним рывком, как если бы удалял больной зуб! Только не свались! И не разбуди его, а то со страху еще и пальнёт по тебе. Джок окинул своего новоиспеченного учителя недоверчивым взглядом, как бы намекая, что учитель он так себе, а затем медленно потянул оружие на себя. Вместе с ним в сторону начала съезжать и ладонь пирата. Мальчишка качнулся на ветке для того, чтобы опуститься ниже и разнять свободной рукой пальцы мужчины, которые не позволяли вытянуть мушкет. Ладонь в свою очередь легко поддалась и оружие уже было готово выскользнуть на свободу, но... Ветка сломалась. Джок рухнул прямо на спящего пирата, который, конечно, смягчил приземление, а затем быстро скатился с него. Оклемавшись после полёта с гамака, Джок встал, отдышался, и, с опаской озираясь на гамак, направился к Черному. Но тут его нога умудрилась зацепиться за камень, и, не удержавшись, мальчик упал лицом прямо на каменистую землю. Для Андрэа же подобное происшествие было, что слону дробина, и абсолютно не помешало дальнейшему сну, о чём говорили его мирно вздымающаяся грудь и оглушительный храп. — Ну, вот я же говорил, он спит мёртвым сном! — уже во весь голос засмеялась Чёрный, глядя на потуги мальчишки. — Давай, вставай, грациозный мой. Успеешь еще наесться земли. — Это так глупо! Зачем эти цирковые представления? Мне не нравится, — донеслось невнятное бормотание всё ещё лежащего Джока. — Я просто хотел посмотреть, получится ли у тебя, — беспечно пожал плечами пират. Со стороны мальчишки донеслось недовольное сопение. — Послушай… — начал Самуэль, подойдя ближе под аккомпанементы храпа и доносящихся всё ближе и ближе чужих голосов, — я бы посоветовал тебе и твоей подружке приготовиться к тому, как тут могут с вами обращаться. Ты тут не в сказочке, сечёшь? — с этими словами мужчина схватил Джока за воротник майки и рывком поднял на ноги. — Юнги нам может и нужны, лишних рук в работе много не бывает, но не чистоплюи и, упаси Посейдон, девчонки, смекаешь? — Но… — Т-ц. — Вот ты где, Чёрный! — донеслось из-за зарослей. Чья-то рука, вернее, крюк, словно бушприт боевого галеона (Прим. автора: бушприт — брус, выступающий вперёд с носа корабля) уверенно и дерзко расправил мешающие обзору ветви — из кустов вышел седовласый мужчина со сморщенным, как изюм лицом. Однако ни эти весьма жуткие старческие морщины, ни ещё более жуткий крюк не привлекали внимание. Мальчишка в благоговейном ужасе уставился на нос старика, вернее, на его металлическую имитацию, что, похоже, заменяла хозяину данную часть лица. Практически след в след за ним из кустов появился Пьетра в компании ещё нескольких крепких ребят, которые, судя по опухшим глазам, ещё не совсем отошли от весёлой ночки. — Выдвигаемся, — ухмыльнулся железноносый и кинул Самуэлю какой-то странный предмет, напоминавший нечто среднее между сетью и кольчугой. Чёрный же лёгким движением руки избавился от ноши, сгрузив её на Джока. — Тяжёлая, — заметил О’Каллахан, с трудом поспевая за остальными. Вернувшаяся к нему сабля была за спиной, перетянутая громоздким ремнём, благосклонно подаренным коком за помощь.Теперь всё это сильно замедляло ход, но ничего из этого скинуть он не хотел и не мог — всё равно руки были заняты. — Давай-давай, Андрэа, ты тоже вставай! — Старик кулаком ударил в бок спящего пирата, и, казалось, на мгновение рука исчезла внутри туши. — Хватит вешать на глаза чёрные метки! — М-м-м… — донёсся раскатистый бас. — Я догоню… — Как догонишь, дубина? Это джунгли! У тебя мозгов не хватает даже отличить, где север, где юг! Андрэа молча перевернулся на другую сторону и проигнорировал оскорбления. Остальная часть команды двинулась дальше, но старик никак не унимался: — Неужели станешь перечить указам нашего дорогого капитана? Сомкнутые веки ранее спящего мужчины моментально распахнулись: — Встаю… Пьетра сбавил шаг и, сравнявшись с Джоком, неодобрительно покосился на него. — Ты в курсе, что за кражи среди своих грозит пуля в лоб? Джок начал затравленно переводить взгляд то на спину идущего впереди Чёрного, то на лицо юноши: — Я не зн… — О, избавь меня от этого! Самуэль? — Это сугубо в воспитательных целях. Ты же знаешь меня, — отмахнулся пират, даже не обернувшись. — Советую поближе ознакомиться с пиратским кодексом. Ни для кого здесь исключений не делают… — нахмурился юнга и дотронулся до своей покалеченной руки. Джок энергично закивал головой и понял, что с Чёрным, в конечном счёте, его ждёт ещё не один выговор.***
— Немыслимо! — вопила как оглашенная Циммерман, размахивая руками перед лицом Смитта [это слово Джульетта запомнила, читая один из стареньких романов матери, хотя она и не до конца была уверена, что это значит, однако, звучало оно громогласно, а всё громкое всегда нравилось Джульетте] — Просто немыслимо! И давно они ушли?! — Да уже как два часа назад, может, и больше. — Бросил меня тут и ушел?! Почему?! Так нельзя... — сникла Джульетта — Ну, я ему... Это просто... — Немыслимо? — подсказал Уильям. — Да! Какой лучший друг так делает?! А если... Воспоминания о беспощадных морских волнах снова нахлынули. У неё была вся ночь на обдумывание случившегося, и, в конце концов, она смогла убедить себя, что настоящего вреда никто им нанести не сможет. Что такого страшного могут сделать выдуманные персонажи? Скорее всего, история просто оборвётся, и дети снова окажутся в комнате под одеялом, слегка расстроенные неудавшимся приключением, но целые и невредимые. Только вот беспокойство всё равно не покидало Джульетту. Она запоздало поняла, что это чувство можно охарактеризовать как «ответственность». Да, она в ответе за всё, что происходило, и всё, что может произойти. «Мне стоило сразу поговорить с Джоком о случившемся. Как так вышло, что мы разминулись? — думала Циммерман — Столько незнакомых лиц, столько нового... Мы оба такие дураки...» — Ну-ну, что с ними станется? — словно читая её мысли, затянул Смитт. — Он, можно сказать, отрабатывает и за себя, и за тебя. Весьма мило с его стороны, разве нет? Капитан сказал, пока что никаких радикальных мер предпринято не будет. Изучат место, расставят пару ловушек и вернутся… Идём пройдемся. Девочка понуро засеменила рядом, стараясь идти не слишком быстро. Ноги Уильяма содрогались при каждом шаге, и основной упор в передвижении шёл на помощницу-трость. Джульетта слегка замешкалась, снимая сандалии, а затем ощутила босыми ножками приятное тепло белоснежного песка. Остров, и правда, был не богат такими красочными видами [и виной тут вовсе не свиньи-пираты]. Он просто был… слишком обычным? Возможно, так казалось из-за того, что отправляясь в путешествие на Проклятый остров, ждёшь от него чего-то воистину живописного или жуткого, а тут… Картинка на упаковке соли для ванны, что притащил ей Джок, и то была занимательней. С другой стороны, на нарисованном пляже нельзя пособирать ракушки и цветные камни. Смитт хрипло рассмеялся, наблюдая за тем, как Джульетта доверху заполнила карман платья своими сокровищами. Бесцельная прогулка завела их вверх к скалистому утёсу, над которым кружились чайки. Песок сменился камнем, особо острые осколки то и дело больно кололи босые стопы. Пожилой мужчина вдруг остановился, словно завороженный открывшимся видом. Джульетта с любопытством выглянула за край утёса и, подойдя совсем близко к краю, бросила вниз один из найденных трофеев. — Я никогда не считал, что драконы заслуживают такого обращения… — вдруг заговорил Уильям и поднял ладонь вверх, как бы прося Циммерман не перебивать его. — Да, они топят корабли. Многие народы считают их безжалостными тварями, несущими лишь хаос, но… Все мы бываем опасны, разве нет? Их становится больше. Пусть еще и совсем не скоро, но рано или поздно им всем будет тесно на этом жалком острове. Люди когда-то тоже начинали с небольших племён… Морщинистые руки старика вдруг задрожали. — Они убивают… И мы убиваем… Трость вдруг выпала из его рук и покатилась к обрыву, однако, Джульетта ловко поймала её. От резкого движения ещё несколько пляжных камушков выпали из кармана и устремились вниз. У окаменелого выступа внезапно появились глаза. Огромные жёлтые глаза, вперившие внимательный взгляд в Джульетту. Циммерман резко отпрянула прочь, прижав к груди злополучную трость. — Что такое? — удивленно спросил лекарь, однако его вопрос потонул в оглушительном рыке существа. В небо, застилая лучи солнца своими бледно-серыми крыльями, взмыло оно. — Дракон, — прошептала Джульетта.