Мой Ирбис

- Диметрос, тебе не кажется, что твой отпуск затянулся? Юноша на кровати распахнул глаза, которые сверкнули серебром в лунном свете. Осторожно повернувшись, он провел кончиками пальцев по лбу спящего рядом с ним парня. - Cпи, – еле слышно выдохнул он. Диметрос встал, надел халат, лежащий на кресле рядом с кроватью, и только тогда посмотрел в угол комнаты, где на другом кресле устроился его старший брат. Черное пальто с двумя бортами, под ним того же цвета рубашка и брюки. На шее виден серебряный кулон в виде вставшего на дыбы жеребца. - Отпуск? – Диметрос прошел мимо, направляясь на кухню. Бранс направился вслед за ним. А парень на кровати перевернулся на другой бок и, обняв освободившуюся подушку, затих снова. - Отец решил, что тебе пора возвращаться. Трех лет тебе должно было хватить, – холодно сказал он, останавливаясь в дверях, – ты слишком заигрался в человека. - Я – человек, – ровно ответил на это Диметрос. Он открыл форточку и прикурил сигарету. Бранс резко подошел к нему и развернул к себе. - Ты – один из Лунных, сын Дома Черного пламени, – рявкнул он, с силой сжимая его плечо. - Не ори, разбудишь Влада, – шикнул Диметрос, не обращая внимания на гримасу, исказившую красивое лицо старшего брата, – я никогда не отрекался от Дома, я выполнял все, что требовалось от меня, как от младшего сына. Что отцу надо в этот раз? - Он требует твоего возвращения, потому что твоя связь с человеком, – Бранс выплюнул последнее слово почти с омерзением, – наносит вред репутации Дома. Светловолосый юноша холодно улыбнулся. - Наносит вред, значит. - У тебя три месяца, – бросил напоследок брат и исчез из комнаты. - Три месяца, – невесело хмыкнул Диметрос, – через три месяца у мелкого день рождения. Не хочется делать такой подарок. Затушив сигарету, он вернулся в спальню. Бросив халат прямо на пол, он слегка пододвинул своего мальчика и устроился у него под рукой. Мальчик не мальчик, а вымахал как лось. Слегка проведя кончиками пальцев по ладони, он отменил заклинание. И Влад тут же заворочался. - Димс... ты чего не спишь? – пробубнил он, утыкаясь лицом в короткостриженный затылок и крепче прижимая к себе. - Пить ходил, спи, – тихо ответил Дима, позволяя себе немного расслабиться в руках Влада. Три года. Этого было недостаточно. Этого времени было слишком мало. Они встретились на занятиях вокала, и с тех пор просто не расставались. Кастинг на «Фабрику звезд-7», месяцы жизни взаперти, за стеклянными стенами, номинации, конфликты, расставания и новые встречи. Смех, игры, шуточные и не совсем драки. Романы с девушками. Ревность и примирения. Друзья и немного больше. Никаких разговоров о чувствах, лишь одно признание, которое цитировали все, кто смотрел онлайны звездного дома. Признания, сказанные почти в шутку. Выйдя из дома, выдержав сумасшествие гастролей по окраинам бескрайней России, они поселились вместе. Отец Влада довольно легко принял их то ли дружбу, то ли нет. Попросив только не афишировать, а еще лучше просто скрывать то, что выходит за пределы дружбы. Потому что Всеволод еще несовершеннолетний, а это статья. А Диметрос до сих пор помнил его тяжелый взгляд, обещающий расправу, если он обидит его сына. Вот так они и жили. Квартира в тихом спальном районе Москвы. Просторная, а главное – далеко от чужих глаз. Дуэт «БиС» успешен, карьера актера Дмитрия Бикбаева в театре Луны тоже развивается в лучшую сторону. Все больше и больше главных ролей. Год назад он выпустил свою книгу «115 страниц». Не потряс, конечно, книжный мир, но неплохо, очень даже неплохо. Влад скользнул рукой по его груди и шумно выдохнул ему в шею, еле слышно что-то пробормотав. И Дима вынырнул из воспоминаний. Его мальчик всегда спал неспокойно. Его мальчик. Диметрос улыбнулся. Так называла Влада его сестра. Тонкая звонкая лисичка. «Его мальчик» – именно так и сам Диметрос называл Всеволода про себя. Пусть тот и на голову выше, и намного шире в плечах. И способен таскать его на руках чуть ли не весь день. Дима помнил их первую встречу и то, что поразило его во Владе. Глаза. Чистый взгляд ребенка, который у людей пропадает лет так в пять. Не наивный, а именно чистый, с верой в чудеса. Ему пятнадцать. Он многое видел, много знает, а взгляд остался. И это притягивало как магнит. Хотелось понять, а еще больше хотелось, чтобы он, Мелкий, всегда был рядом. Влад снова заворочался. Дима перевернулся на спину, Владиус тут же устроил голову у него на груди, собственнически обхватив за талию и закинув ногу ему на ноги. - Собственник, – еле слышно выдохнул Диметрос, перебирая короткие волосы на затылке своего мальчика. А вот моменты своей ревности он не очень любит вспоминать. Влад что-то долго не шел спать, хотя сказал, что всего лишь пойдет на кухню попить воды. Немного волнуясь, Дима отправился за ним. Бесшумно, словно не доверяя даже самому себе, он подошел к кухне. Влад о чем-то шептался с Марком, слишком близко наклоняясь к нему. Ярость ядовитой волной прошлась по венам. Сделав пару шагов назад, он скрылся в коридоре, застывая в темноте, выжидая. Едва Влад поравнялся с ним, как был тут же прижат к стене, а сильные пальцы сжали его шею. Диметрос сам не заметил, как на пальцах появились когти, в этот момент ярость, наконец, вырвалась из-под контроля. - Ты – мой! – прошипел, наполовину рыча, Дима. Даже страх в голубых глазах не отрезвил его. - Ты – мой! – повторил он, целуя его губы, кусая, причиняя боль, мстя за запах чужого желания на его коже. - Ты – мой! – снова сказал Дима, сверкая серебряными глазами кошки даже в полной темноте коридора. Влад, так и не пошевелившись с того момента, как оказался в руках своего любовника, облизнул окровавленные губы, а потом неожиданно тепло и легко улыбнулся, пытаясь рассмотреть лицо Димы. И Лунный замер, тут же тихо зарычав, убрал руку, чтобы крепко обнять Влада за шею, прижимаясь всем телом. - Ты – мой! – простонал он, потянувшись к губам своего мальчика. И тот встретил его на полпути. Нежно, ласково, любяще. - Взрослый, а иногда такой глупый, – прошептал с улыбкой Влад, обнимая своего Димку. Диметрос, понежившись еще несколько секунд в его руках, выпрямился и с сожалением провел пальцами по лбу, еле слышно шепча на своем языке «спи» и «забудь». Может, Влад и не обратил внимания на кошачьи когти на руке Димы, на шипение пополам с рычанием, но Диметрос не хотел, чтобы Владиус помнил, что боялся его. Подхватив на руки, он легко донес Влада до кровати, а сам устроился на соседней, перед этим излечив глубокие царапины на шее. А утро началось достаточно неприятно. Довольный Влад с сонной улыбкой выдал: - Димка, знаешь, мне такой сон приснился. Словно ты – это не ты, а большая северная кошка. Красивый же ты был… так сверкая почти серебряными глазами. Мдаа… веселое было тогда у него утро. Радует, что хоть царапины на шее Влада исчезли. Интересно, а почему… - Дииим, ну хватит уже думать, давай спать, – раздался жалобный голос Владиуса, он слегка повозил лицом по груди Димы и поднял голову. - Ну чего тебе не спится, Бикбаев? – недовольно пробормотал он хрипло. - А ты зачем проснулся? – Диметрос улыбнулся и ласково провел по наморщенному лбу. - Ты много-много думаешь, я не могу спать, – буркнул тот в ответ, роняя голову и душераздирающе зевая. - Влад, а почему ты со мной? – задал вопрос, который еще не успел додумать. Соколовский снова поднял голову и даже попытался изобразить глубокомысленную задумчивость, но очередной зевок испортил весь план. - Да ну тебя. Спать охота, – Влад уткнулся лбом ему в плечо и еле слышно что-то сказал, видно надеясь, что Дима не услышит. Но Лунный, на беду Влада, обладал слишком хорошим слухом. «Потому что это единственное, что мне действительно нужно». - Давай спать, Владиус, – тихо ответил Дима, поворачиваясь к нему и привычно пряча лицо у него на груди. Влад тут же обнял его, прижимаясь подбородком к макушке и забрасывая ногу на его ноги. - Наконец-то, – счастливо выдохнул он, тут же засыпая. А интересно, чем же он все-таки привлек такого как Влад? Хрупкой беззащитностью перед большим миром? Дима, такой маленький, тонкий, светлый. Пытающийся за показной самоуверенной игрой спрятать свою неуверенность. Да, роль Дмитрия Бикбаева Диметрос создавал с особой тщательностью. Усугубляя свои черты, добавляя то, чего у него самого не было. Истеричность, капризность… убирая то, что просто не должно быть в чувствительной творческой натуре. Он переигрывал на выступлениях, переигрывая, боясь не доиграть. Сомнения, тревоги… Трагический пафос, патетическая философия, грустная меланхолия, одиночество с книгой. Печаль во взгляде, когда он смотрит на закатное небо… Романтика… вино, свечи, кольцо на безымянном пальце. Поездки в Париж. Взгляды, прикосновения, нежности, милые глупости на ушко. Дима требовал комплименты, обижался на невнимательность, на опоздания, на растянутый свитер. Это все были кусочки мозаики, составляющей личность Дмитрия Бикбаева, актера театра Луны, начинающего писателя, мечтающего стать режиссером, и поющего песни о любви. Диметрос хмыкнул, Влад заворчал, крепче обнимая. А будет ли он с ним, если Дима станет Диметросом, лишится части своего капризного обаяния? Или ему нужно будет играть вечно, чтобы сохранить Мелкого рядом с собой? Хотя… если он не решит возникшую проблему, то вечность закончится через три месяца. *** Дима сидел на диване и смотрел в открытое окно, забытая книга валялась на полу. Образ одинокого романтика, ожидающего своего любимого. Все детали уже доведены до автоматизма. Нельзя разрушать образ… пока нельзя. Диметрос царапнул колено, обтянутое джинсой. Сегодня он был у отца. Репетиции в театре, которой он отговорился от занятий танцами с балетом, не было. Хотя режиссер и несколько актеров уверены, что прогнали сегодня несколько основных сцен. Дима задумчиво покачал головой: ему проще подправить память нескольким людям из театра, чем заставить поверить Влада, что он все же был в театре. Все равно то, что стоит забыть, ему снится. Странный он все же, его мальчик. В доме отца он услышал то же самое, что сказал ему Бранс. Отец, умудренный опытом и несколькими веками жизни Лунный. Высокий, сильный… Диметрос всегда уважал и опасался своего отца. Он получил свой Дом в кровавой схватке с предыдущим главой. За следующие несколько десятилетий все, кто мог посягать на кресло главы, просто исчезли. Все это Диметрос узнавал ребенком от наставников, от старшего брата. Уважение, восхищение, почтение и... больше ничего. Урсус сидел в библиотеке за своим рабочим столом. За спиной как всегда стоял советник Астер. Хитрый Лис из маленького Дома Зари, который уже давно перестал существовать. Как-то однажды он подсказал Медведю одно решение, и вот с тех пор он стоит на полшага позади, советуя, подсказывая, направляя. Встретив желтый взгляд, Диметрос лишь презрительно скривил губы. Этот Лунный никогда не вызывал у него ни доверия, ни хоть какого-то уважения. - Диметрос, – громкий, похожий на рев на медведя, в которого он и превращается по желанию, голос Урсуса заставил барса перевести взгляд на главу Дома, – я знал, что ты придешь, когда посылал к тебе Бранса. - Да, я принял ваше пожелание к сведению, милсард, – Диметрос склонил голову в коротком поклоне, но тут же выпрямился, – и я хотел бы услышать, что послужило причиной такого резкого требования. Астер оскалился в злорадной гримасе, а в глубине глаз мелькнул огонек торжества. - Если ты не понял, что сказал тебе Бранс, то повторять я не намерен, – Урсус тяжело посмотрел на сына. Привыкший к тому, что Бранс слушает его беспрекословно, он не ожидал подобного поведения от младшего, которым в принципе никогда и не интересовался. Диметрос всего пару мгновений смотрел на отца. Черные глаза были непреклонные, упрямо сжатые тонкие губы побелели от напряжения, он с трудом себя сдерживал, и Диметрос уже ощущал, как встают волосы на затылке. Его ирбис хорошо чувствовал состояние медведя. - Спасибо, что уделили мне время, милсард, – Диметрос поклонился и вышел из библиотеки. Еще не щелкнул замок за спиной, как он уже был в своей квартире. Сменив черный костюм на домашние джинсы, он устроился на диване ждать Влада и думать над тем, как же избежать исполнения требований главы Дома и не попасть в опалу. Время уже перевалило за полночь, хотя Влад обещал вернуться еще к одиннадцати. Мобильник, как оказалось, он оставил в раздевалке в студии. Ему это поведала Лана, когда Дима позвонил, чтобы уточнить кое-что. Девушка сказала, что Влад унесся сразу же после окончания, прокричав прощание уже в дверях. И было это около десяти часов вечера. Только обещание, данное как-то давно, не срываться на поиски, если не будет точной уверенности, что с ним что-то случилось. А то Влад ему подарок покупал, в очередной раз засунув телефон туда, где его не слышно, а Дима ищет его по всему городу. Поэтому Диметрос сидел дома, отсчитывая минуты до прихода. Он услышал, как подъехала машина к дому. Хлопнула дверца. Затем быстрые шаги по асфальту. Что-то не так. Дима нахмурился. Подвернул ногу на репетиции? Почему он хромает? Заставив себя сидеть неподвижно, Дима ждал, когда откроется входная дверь. Скрежет ключей в замке, щелчок замка. Гулкий звук, что-то, скорее всего, сумка с одеждой, упало на пол. И… Дима медленно поднялся. Влад не пошел в комнату, он не крикнул, что дома, а тут же скрылся в ванной. Что случилось? Очень быстро Дима оказался около двери и дернул ее на себя. Закрыто? - Влад, что случилось? – вслух повторил Дима, глубоко вздохнув, чтобы не выдернуть дверь с петель. И тут же еле слышно зашипел. Пахло кровью. Влада. Он принюхался. Был еще один странный запах. Кровь? Чья? - А, Дима, ты дома? – из-за двери раздался преувеличенно бодрый голос, и тут же потекла вода. Громко. - Влад, открой дверь, – повторил Дима, не повышая голос, но он точно знал, что Влад его слышит, потому что тот стоял около двери. - Дима… – еле слышный вздох, но тут же раздался щелчок замка и дверь приоткрылась, и Дима просочился в ванную комнату. - Что?.. – но, посмотрев на Влада, замолчал. На левой щеке два глубоких пореза, крест-накрест. Они были аккуратно зашиты и обработаны. Значит, Соколовский уже был в больнице. - Почему ты не остался там? – еле слышно спросил Дима, обнимая его и прижимая к себе. Он вылечит его, медленно, чтобы не вызвать подозрений, и даже шрамов не останется. - С тобой мне легче, – ответил Влад. - Мальчик мой, – Дима покачал головой и сделал шаг назад. Ножницами разрезал на нем перепачканную футболку, стянул джинсы и боксеры. Обошел неподвижно стоящего Влада и включил воду в душе. Он видел и запомнил каждый синяк и царапину на теле любимого. И точно знал, что те, кто это сотворил, получат сторицей. Он не остановится пока не найдет каждого. - Ты сейчас примешь душ, и мы ляжем спать. Давай, Владиус, – Дима потянул его в кабинку. Влад лишь улыбнулся уголками губ и тут же поморщился от боли. На левом бедре расцветал огромный синяк, видно, именно это было причиной того, что он слегка хромал. Он молчал, от обезболивающих гудела голова и хотелось просто лечь и никогда не вставать. Лицо тянуло, в бедре дергало от боли. Ребра тоже болели, все же его хорошо приложили. Вот только порезы были странными… словно его били именно ради того, чтобы под конец полоснуть по лицу. Потому что нож в руке одного из четырех нападавших появился только в самом конце драки. От теплой воды еще больше захотелось спать, так что к тому моменту, когда он вышел из душа, он на ногах держался только желанием добраться до кровати под бок к Димке и заснуть. Завтра… завтра он ему все расскажет. Диметрос еще раз посмотрел на спящего Влада, раз за разом глотая рычание. И вот уже в комнате никого не было, а по городу серебряной тенью летела большая кошка. * * * Диметрос метался по маленькой гримерке. Хотя со стороны можно было увидеть лишь парня, неподвижно сидящего перед зеркалом. Он нашел тех, кто сделал это с его мальчиком, справедливо рассудив, что напали на него около зала, где проходила репетиция, потому что после Влад обычно ловил такси и ехал сразу домой. Оказавшись около здания, Дима тут же по аромату его крови нашел место, где все случилось. Всего лишь за углом, недалеко от главного входа. Он пошел за главарем. Его путь слишком хорошо указывала кровь Влада, словно нить Ариадны вела его за собой. Они нашлись в какой-то подворотне, недалеко от места, где они напали на Влада. Все четверо. Несколько заклинаний – и Дима знал все. А точнее, ничего. Они всего лишь решили развлечься. Им было скучно и все. Еще три слова – и они пошли в милицию признаваться во всем, что совершили. Хотя Кошка в нем жаждала мести и крови. И боли. Их боли, во сто крат искупающей боль Влада. Но… Дома в кровати его ждал Владиус, и он не мог прийти к нему с руками, окрашенными в алый цвет смерти. * * * Утром Дима проснулся рано. Сегодня вечером в театре премьера. Да, в самый последний день сезона театр Луны решил порадовать зрителей премьерой. Странно, но с режиссером не поспоришь. Поэтому Бикбаев спешил на репетицию. Влад спал, и Дима не стал его будить даже чтобы попрощаться. Ночь была тяжелой. Он плохо спал, и лишь под утро немного успокоился, едва Диме стоило коснуться его щеки, успокаивая боль и леча израненную плоть. Полдня тяжелой работы. Последний прогон сцен и реплик. Последний шанс понять героя перед тем, как показать его зрителю. Трудно, когда не можешь думать ни о чем, кроме Влада. Странное нападение. Странное и от этого непонятное. Лицо не режут от скуки. Да и не делали эти отморозки ничего подобного. Никогда. Да и слишком уж оно вовремя случилось. Урсус? Он до такого не опустится. Потому что люди для него… всего лишь люди. И он не понимал и не хотел признавать, что его младший сын может ослушаться его воли. Значит кто-то другой. Но кто? Кому это надо? Бранс? Астер? Ответов много, но какой правильный? После театра он уехал сразу домой. Встречу с поклонниками отменил коротким звонком. Ну и что, что она была назначена еще неделю назад. Сейчас не до милых задушевных бесед. Дом встретил ароматами готовящегося обеда. - Ну не лежится тебе, – пожурил Дима, заходя на кухню. Влад в шортах и фартуке что-то искал в холодильнике, слегка наклонившись вперед. - Неа, – помотал он головой, собираясь улыбнуться, но Дима остановил его, положив ладонь на губы. - Нельзя, больно будет, – тихо сказал он, внимательно рассматривая щеку. - Угу, – кивнул Влад, когда Дима убрал руку, и тут же постучал по губам пальцем. - А где мой «привет»? – закусывая нижнюю, чтобы не улыбнуться. Дима нежно улыбнулся и, еле слышно прошептав «привет», аккуратно поцеловал. Но насладиться им не удалось. Зазвонил мобильник в кармане джинсов Димы. - Черт, – рыкнул Влад, разжимая руки и выпуская Диму из объятий. - Да, Костя? – Бикбаев улыбнулся ему, отвечая, – интервью? Сегодня? - … - Нет, Влад не сможет, только я, – твердо сказал Дима. - … - Болен. Нет, не серьезно, но на интервью ему идти не стоит. Или мы можем с ними по телефону поговорить. Сколько он будет болеть? - Врач мне сказал не меньше двух недель, – тихо прошептал на ухо Влад, внимательно слушающий разговор. Дима изучающе посмотрел на него. - Неделя. И нет, я не шучу. Много. Да, я помню. Но, Костя, неделя. Никаких интервью и уж тем более выступлений. Да, я помню про неустойки. Да. Но нет. Неделя. Не будет интервью? Хорошо, спасибо. Положив телефон на стол, он весело посмотрел на любимого. - Ну что, Кот? Неделя отдыха в самой середине июня. - Угу, жара, пыль и Москва. Хорош отдых, ничего не скажешь, – но, противореча словам, его глаза сияли, а улыбку снова прятала ладонь Димы. - Давай есть, – Бикбаев усадил Влада, а сам быстро накрыл стол, разливая суп по тарелкам, нарезая хлеб и доставая все необходимое к обеду. И лишь когда в руках были стаканы с прохладным соком, а сами парни устроились на диване в гостиной, Дима попросил рассказать о нападении. - А нечего рассказывать. Стоило мне выйти из двери, как я получил по голове. Двое подхватили меня под руки и затащили за угол. Там было еще двое. Началось веселье. Били они точно и быстро, в голове гудело, так что защищаться я не мог. А потом уже в руках того, кто, похоже, был главным, появился нож. Вот и все нападение. Они ни слова не сказали за все это время. Влад рассказывал об этом легко, словно это было ничего не значащее событие в его жизни. А Дима с трудом сдерживал рычание, жалея, что не оставил ни кусочка от тех, кто посмел тронуть его мальчика. - Их найдут, Владиус, их обязательно найдут и они заплатят, – уверенно сказал Дима, осторожно обнимая Влада и утыкаясь носом в его шею, – найдут. - Ага, – кивнул Соколовский, прижимая Диму крепче. * * * Они провели весь день вместе, и только за два часа до начала спектакля Дима вышел из квартиры. Влад лишь нежно улыбнулся и покачал головой в ответ на расстроенный вздох Димы. Соколовский не пропускал ни одну премьеру своего актера. И было обидно, что в этот раз не получалось. Стоило уйти от Влада и оказаться в тесной гримерке, как мысли о том, кому это надо, снова вышли на первый план. - Дима, – осторожный стук в дверь, и в комнатку заглянула Марина, ассистентка режиссера, – до начала сорок пять минут, а ты… Девушка быстро осмотрела его с ног до головы. - Ты еще не готов! – возмущенно проговорила она, заметив, что один из главных актеров по-прежнему сидит в джинсах. - Я буду готов вовремя, Марин, не кричи, – тоном царственной особы проговорил Дима, махнув на нее рукой, и повернулся к зеркалу. - Бикбаев, – покачала головой девушка и закрыла за собой дверь. Подходило к концу первое действие. Дима стоял около дивана, держа в руках тонкую ручку девушки, которой собирался делать предложение. И вдруг внутреннее напряжение, которого он не замечал до этого момента, его отпустило. Кошка в нем на мгновение встрепенулась, словно прислушиваясь, а затем свернулась клубком и замурлыкала. Ее Кот был здесь. Совсем рядом. Дима незаметно выдохнул, не прекращая игры. * * * Злость всколыхнулась темной удушливой волной. «Омерзительно», – одна лишь мысль в голове, – «этот человечишка… этот…». Ладонь сжалась в кулак. Ногти впились в кожу, оставляя темные дуги. «Нельзя. Иначе он поймет», – еле слышный шепот, и пальцы, медленно, один за другим, разжались. «Я успею. У меня есть время… а его жизнь такая хрупкая», – мягкая, почти нежная улыбка появилась на лице, – «люди так слабы и их кровь так сладка», – язык скользнул по губам, словно собирая рубиновые капли, – «Диметрос, ты пока еще не понял, что вчера была первая попытка, глупый котенок, глупый-глупый». * * * - Владиус, ты ненормальный, – весело проговорил Дима, вваливаясь в гримерку и улыбаясь при виде развалившегося на диване Соколовского. Половина лица закрыта повязкой, словно у парня огромный флюс. На голове кепка, низко натянутая на глаза. Руки на спинке дивана, длинные ноги вытянуты. У него получилось занять почти всю небольшую комнатку. - Точно, – хмыкнул он, щелчком по козырьку поднимая кепку и открывая радостные голубые глаза, – зато я видел, как ты играл. Он что и правда собирался сделать этой дурочке предложение? – скептически выгнутая бровь и полнейшее неверие в глазах. - Да, Юрий ее очень любил… – наигранно тяжело вздохнул Бикбаев, собираясь сесть рядом с ним на крошечный диванчик, но Влад быстрым движением дернул его на себя. Так что актер театра Луны приземлился аккуратно на колени Соколовского. - Попался, – прошептал Влад, наклоняясь к лицу Димы. Тот лишь провокационно посмотрел из-под светлой челки, закусив губу. Но ловкие руки уже стягивали повязку с раненной щеки и кепку с головы. - Ты как всегда был очень убедителен. Я даже приревновал тебя к той дурехе, ты так нежно смотрел на нее, так невесомо благоговейно касался ее рук, – шептал Влад, наклоняясь к полным, так любимым им губам, – поцелуй меня, Димка, поцелуй меня, – выдохнул он, касаясь его кожи своим дыханием. - Люблю… когда ты ревнуешь, – усмехнулся Дима, едва коснувшись его губ своими, дразня. Влад еле слышно застонал. - Ты тогда такой нежно… требовательный, – добавил Дима, когда сильные руки стиснули его талию, прижимая крепче. - Я хочу, чтобы ты меня поцеловал, – Влад четко проговорил каждое слово, он знал, насколько Дима любит говорить. - И… – но закончить ему не дали решительные нетерпеливые губы. - Может домой, а? – жалобно пробормотал Влад, когда поцелуй закончился, – продолжим? Дима легко поднялся с его колен и ловко расстегнул несколько пуговиц на рубашке. - Конечно, вот только переоденусь, – и плавным движением сбросил белый шелк с плеч. Влад скользнул взглядом по обнажившейся груди, по золотой от загара коже. И решительно поднялся с дивана. Подхватив на руки смеющегося Диму, он несколько раз прокружился с ним по комнатке, стараясь ничего не задеть и несколько раз охая от боли в ребрах. - Я счастлив, я просто до одури счастлив, что ты у меня есть, – говорил он, не улыбаясь, потому что больно, а глаза сияли. - Кот, мой Кот, – шептал в ответ Дима, обнимая за шею. «Я не смогу расстаться с тобой… я просто не смогу с тобой расстаться, мой Кот… мой мальчик». * * * Всю неделю Дима крутился как белка в колесе. Спектакли, в которых он играл, шли через день. Он ходил на интервью на радио или на встречу с журналистами, принося ответы Влада в письменном виде, ссылаясь на то, что у того сильная простуда, и его голос нужно беречь. Даже провел встречу с поклонниками, которую отменил двумя днями раньше. Поэтому, просыпаясь почти на рассвете, он уходил из квартиры рано, успевая лишь поцеловать спящего Влада и нанести немного целебной мази на рану. Она впитывалась почти мгновенно, и Влад ничего не замечал. Зато рана затягивалась на глазах. После премьеры Соколовский больше не показывался в театре, проводя все время дома. В основном за пианино, за сочинением новой музыки. Костя приехал к ним в квартиру спустя три дня после звонка Димы, в котором он узнал, что Влад вроде как болен. Дуэт БиС уже довольно «взрослый», поэтому он давал им хоть такую видимость независимости. - Добрый вечер, Костя, – Дима распахнул дверь, Меладзе приехал без предупреждения, и это слегка нервировало. А он надеялся скрыть от ПЦ то, что на самом деле случилось с Владом. - Добрый. Где он? – Костя выжидающе посмотрел на своего протеже, поправив очки. Дима обреченно вздохнул и громко позвал. - Влад! У нас гости. Иди сюда. Тут же из проема двери, ведущей в кухню, показалась растрепанная голова. - Кого там принесло… ой, Константин Шотаевич, здрасьте, – смутился Влад, тут же исчезая обратно. - Соколовский, марш сюда, – строго бросил продюсер, рассматривая опущенную голову младшего участника дуэта, подошедшего к нему. - А теперь рассказывайте оба, что у вас произошло, – и внимательно посмотрел на каждого. Влад поднял голову и молча повернулся так, чтобы швы на щеке были хорошо видны. Несколько секунд напряженной тишины. - Завтра же в клинику к пластическому хирургу, – категорично сказал Костя, и сразу же развернулся, чтобы уйти. - Мы уже были, – отреагировал Дима, перехватив взволнованный взгляд Влада. - Да? И что сказали? – мужчина повернулся к парням. Соколовский отметил короткое движение Димы, когда Бикбаев положил руку на плечо Меладзе. - Все в порядке, через несколько дней все будет в порядке, – медленно сказал он. - Хорошо. Дима, завтра в 11 на радио интервью по поводу новой песни Влада. - Хорошо, – Бикбаев кивнул и закрыл дверь за продюсером. Влад уже скрылся на кухне. Он редко задавал вопросы Диме, чаще тот сам ему все объяснял или рассказывал. Так или иначе он все равно все узнает, а пока в духовке уже пригорало мясо. * * * Дима вошел в квартиру, стараясь аккуратнее закрыть дверь, чтобы не шуметь. Время уже третий час ночи. Сегодня он едва вырвался с репетиции, а затем еще и праздновали день рождения кого-то из труппы. Диметрос покачал головой. Мда, плохая отмазка. Ему сегодня пришлось несколько часов стоять рядом с троном Урсуса, потому что в Дом Черного пламени прибыла делегация из правящего Дома Хрустального льда. Посланник передал сообщение лично Медведю в приватной беседе, но правила хорошего тона требовали долгие церемонии. Обязательная показательная битва двух воинов из разных домов. От Льда выступал Лев, от Пламени Урсус выдвинул Диметроса. Они не превращались до конца, лишь выпускали на волю инстинкты хищников. Когти, клыки и громкое рычание. Он победил, сжав когтями шею противника. Едва все закончилось, раны залечены, Дима немедленно отправился домой. Чтобы заснуть под боком своего мальчика. Но в гостиной горел свет. Бесшумно пройдя в комнату, он замер в дверях. На диване в одних неприлично коротких шортах расположился Соколовский, на голой груди лежала книга. А голубые глаза в теплом свете лампы странно блестели. - Владиус, – протянул Дима, и тонкая бровь изумленно приподнялась, – ночь, и ты с книгой… – он сделал шаг поближе и рассмотрел обложку, – Дориан Грей? - Да. А что? – Влада аккуратно снял с груди книгу и положил ее на пол, подталкивая пальцами под диван, – это мой личный экземпляр, ведь со своим ты не расстаешься. Соколовский поднялся, выпрямляясь в полный рост. Его взгляд заставлял нервно сжиматься что-то внутри. Мягкое, скользящее, почти кошачье движение – и вот он уже стоит рядом. - Димка, – выдохнул он, растягивая гласные. Бикбаев закусил губу, мечтая только об одном: не упасть. От такого голоса Влада у него неизменно начинают трястись колени, а внутри все полыхает от желания. Три года прошло, а это не меняется. Сокол усмехнулся, видя такую реакцию и перебросив Диму через плечо, пошел в спальню. Тот, подавившись смехом, обнял его за талию и прижался щекой к горячей обнаженной коже. Он бросил его на кровать. Футболка полетела в одну сторону, белые тонкие брюки вместе с плавками – в другую. Дима раскинулся на темном покрывале, жаждущий его, сходящий с ума от желания. Он ждал огня, обжигающего кожу и разум. Но когда обнаженный Влад опустился на него, то Дима получил нежность. Легкую, как весенний бриз, сладкую, как неуловимый аромат ванили. Влад водил кончиком носа по коже, вдыхая его запах. Касался губами, мягкими, слегка потрескавшимися, кончиком языка, вырисовывая признания. И ласкал словами, шепча на грани слышимости, не громче вздоха. - Димка, любимый… Димка… нежный… И Диметрос таял под его руками. Чуткими, сильными, сводящими с ума. Уверенными, умелыми… Он с трудом давил в себе желание замурлыкать, а когти впивались в покрывало, только бы не поцарапать Влада. Кошка внутри него жаждала показать своему Коту, насколько ей хорошо с ним. - Владиус, – выдохнул он на пике, проваливаясь в звездную тьму. Открыв глаза, Дима потянулся за новым поцелуем, но слегка притормозил, наткнувшись на все тот же странный взгляд Влада. - Что? Владиус, что? – спросил он, проводя ладонью по щеке. - Ничего, – тот коротко улыбнулся, поймав его руку, поцеловал центр ладони, – ты так здорово мурлыкаешь, – и, дернув на себя, крепко обнял. Через несколько минут они уснули, Влад так и не выпустил Диму из своих рук, который, утомленный тяжелым днем, был слишком рад горячей коже под щекой и успокаивающему звуку дыхания своего мальчика. *** Снова поздняя ночь. Дима постоял пару секунд перед дверью. Его не было больше двух обещанных Владу дней. Через несколько часов начнется утро пятого дня. Он не смог позвонить и ничего не получилось предпринять, чтобы сократить время своего отсутствия. Диметрос боялся представить, что Влад рассказывал Меладзе и всему Продюсерскому центру, объясняя, куда пропал старший участник такого популярного и востребованного в этот момент дуэта. Когда Дима уходил, рана Влада почти зажила, швы он снимал ему сам. И Соколовский даже ни разу не вздрогнул, когда острый нож, тонкий как скальпель, оказывался в опасной близости от его глаз. В голубых глазах было непоколебимое спокойствие. И абсолютное доверие. Иногда Диме было страшно от того, насколько его мальчик ему доверял. Он и сам верил Владу, вот только тайн у Димы Бикбаева было немного больше, чем у Влада Соколовского. Слишком долгий поход за так неожиданно понадобившейся Урсусу книгой был невероятно тяжелым. Даже то, что почти все время он мог проводить в виде барса, привычного к минусовым температурам, высоко в горах было слишком опасно даже для него. Еще хуже приходилось Брансу и Питу. С заклятиями, начертанными на камнях около входа в пещеру, они едва справились втроем. Делая короткие перерывы, чтобы хоть немного восполнить потерю энергии. Но в пещеру Диметрос отправился один, справедливо полагая, что только он с чутьем Кошки и своей силой, данной при рождении, сможет справиться с остальными ловушками. Он ошибся лишь раз, когда поднял с пьедестала шкатулку с древним фолиантом. Сработала последняя и самая простая ловушка. - Идиот, – рыкнул он про себя, мгновенно оборачиваясь в барса, и рванул к выходу. Пол уходил из под ног, а со свода летели камни, от которых он с трудом уворачивался. Ирбис вылетел на площадку под ноги черному жеребцу в последний момент, едва успев убрать хвост, когда упал огромный валун, навсегда закрывший вход в уже пустое хранилище. Бранс, тут же обратившись в человека, выхватил шкатулку из пасти барса и, внимательно осмотрев со всех сторон, удовлетворенно кивнул. - Отец будет доволен, – и исчез. Пит последовал за ним, даже не глянув на оставшегося оборотня. А на серо-черной шерсти расплывалось темное пятно. Тяжело вздохнув, Диметрос принял человеческий облик: сил было мало, но он точно знал, что помощи ждать неоткуда. В их семье каждый сам о себе заботился и выживал тоже по одиночке; лишь когда возникала угроза Дому, Лунные объединялись. Осмотрев рваную рану на боку, он облегченно выдохнул. Всего лишь царапина. Крови много, а ущерба мало. Как хорошо, что особенностью его дара целительства была возможность исцелять и самого себя. Сосредоточившись, он провел кончиками пальцев по краям раны, мысленно соединяя разорванные ткани, обновляя, исцеляя. Еще раз убедившись, что все в порядке, Диметрос исчез, чтобы появиться в душной теплой ночи московского лета. Он безумно устал, хотелось спать. И желательно рядом с Владом, в его объятиях, слушая его убаюкивающее дыхание. А главное хотелось не думать о том, что творится в его мире. Какую новую интригу начал плести Урсус и как здесь замешан Дом Хрустального Льда. Тряхнув головой, Диметрос отбросил эти мысли, становясь просто Димой. И именно просто Дима сейчас думал, как будет объяснять причину своего отсутствия. Но открыв дверь, он понял, что сочинять ничего уже не придется. Влада не было дома. Дня три уже точно не было. Кошка ощетинилась и зашипела. Ей определенно не нравилось то, что она чувствовала. Плохое предчувствие. Бесшумно, не включая свет, Дима прошел мимо гостиной, направляясь сразу в их спальню. Краем сознания отмечая почти стерильную чистоту в доме. В спальне тоже был идеальный порядок. На темном покрывале ни морщинки, подушки ровной горкой стояли по центру, а на них сидел белоснежный медведь, подарок Димы Владу в честь какого-то очередного их личного праздника. Взгляд метался по комнате, отмечая мелкие детали, но мозг не успевал их анализировать. Дима подошел к шкафу и решительно, словно шагая в бездну, распахнул зеркальные створки. Глухое рычание раздалось в ночной тишине. Черные широко открытые глаза рассматривали будто бы изъеденные кислотой внутренности шкафа. Влад методично собрал все свои вещи. Абсолютно. Даже упакованные в зимние кожухи куртки и пальто. Осторожно шагнув назад, Дима отвернулся. Он не мог этого видеть, не хотел думать, что все это значит. Хотелось выть… и было больно. Кошка… замерла, словно оцепенела. И больше не реагировала ни на что, Дима остался один на один с тем, что сейчас происходило. Невидящие глаза снова скользнули по комнате… выходить отсюда не хотелось, по крайней мере, он точно знал, что здесь изменилось, а видеть что там, за стенами, он просто не мог. Хотя точно знал, что в кабинете уже нет синтезатора. Дима купил его Владу, когда понял, что тому легко сочинять музыку рядом с ним, читающим, репетирующим роль или же просто сидящим в интернете. Раньше там стояло пианино. И когда на Влада нападал приступ вдохновения, то Дима тут же исчезал из кабинета. Он не мог нормально работать, слушая повторяющиеся наборы нот. Раз за разом… Стены в кабинете были обшиты звукоизоляционными панелями, так что мешать соседям они не могли. В первый раз Влад вышел из кабинета через полтора часа после того, как оттуда ушел Дима, выдержав лишь полчаса творческих изысков своего любимого. Бикбаев сидел в кресле, читая одну из книг, подаренных поклонницами. Влад сел на пол рядом с ним и, положив руку, пальцами которой Дима выстукивал какой-то ритм на деревянном подлокотнике, себе на голову, замер. Диметрос тонко улыбнулся и зарылся тонкими пальцами в короткие мягкие волосы на макушке, снова углубляясь в книгу. Влад убежал через 15 минут, но снова вернулся через какое-то время. Посидел минут 10, гладя ладонью ногу Димы, и снова убежал. На третий раз Дима с трудом сдерживал смех, но, видя глаза Влада, понимал, что он сейчас где-то в другом мире, который дарил ему новые мелодии, но присутствие Димы даже в том мире было ему необходимо. На следующий день Дима повел его в магазин музыкальных инструментов, с улыбкой говоря, что хочет сделать ему, да и себе, подарок. Влад первые несколько секунд недоуменно смотрел на него, а затем, радостно улыбнувшись, с головой окунулся в процесс выбора подарка. Он мучил консультанта почти два часа, выбирая модель, которая бы удовлетворила все его требования. Теперь они работали вместе: Влад надевал наушники и уходил в процесс созидания, не мешая Диме, сидящему за соседним столом. Бикбаев очень быстро привык, что в самый неожиданный момент Влад мог коснуться его, словно говоря самому себе, что вот он Дима, рядом. В моменты, когда он сам отвлекался от чтения, замечать то, как Влад начинал слепо водить рукой в воздухе за спиной, ища его. А потом его Сокол радостно тащил его в гостиную, чтобы продемонстрировать результат своих многочасовых мучений за пианино, почти сразу же начиная требовать слова к этой мелодии. Провел ладонью по лицу, словно стряхивая паутинку воспоминаний. Что-то он видел… что-то… Дима медленно обернулся, внимательно рассматривая комнату. И тут же медленно осел на пол, впиваясь когтями в толстый ворс ковра. Только бы не заорать. Только бы… На тумбочке около изголовья кровати, где должна была стоять их фотография, лежало кольцо. Тонкое платиновое кольцо. Которое Дима сам одевал на безымянный палец левой руки Влада в маленьком домике у подножья швейцарских Альп. Камин, черная искусственная шкура на полу, аромат хвои, горячий глинтвейн и кольца, скрепляющие клятвы, так и не произнесенные вслух. Комната давила на него, все здесь пропиталось болью. Владовой… его… болью. Выйдя из спальни, он, наконец, уловил странное гудение из гостиной. Зайдя туда, он недоверчиво уставился на экран. На голубом фоне белыми буквами было написано «мой личный архив». Глянув чуть вниз, он заметил, что работал еще и DVD-проигрыватель. Заторможено оглянувшись, не сразу сообразив, что он ищет, Дима взял со стола пульт. Он уже знал, что увидит, потому что только это могло убить доверие Влада. Он отрешенно смотрел на себя самого, что-то говорящего в камеру, но сквозь шум крови в голове, сквозь злобное рычание Кошки почти ничего не слышал. - Будет… смотреть… главное… Влад не нашел… Тот «Дима» повернулся спиной к камере, демонстрируя шрам на пояснице. Да, похож, отстраненно отметил Диметрос, точная копия его. А потом… словно дешевое порно. Огромный мужик и много траха, криков и стонов. Пошлые хлюпающие звуки, отвратительное рычание кончающего самца. Резкая боль в ладони отрезвила, возвращая в реальный мир. Переведя взгляд на руку, Дима заметил, что слишком сильно сжал пластмассовый пульт. Тот и не выдержал, сломавшись. Стряхнув обломки на ковер, он снова посмотрел на экран. - Зачем? – заорал он, хватая вазу с пола и со всей силой швыряя ее в экран. Грохот резал слух, вспышки умирающей электроники сводили с ума. А цифры на экранчике проигрывателя отсчитывали секунды. - Зачем так? – снова спросил он и вышел из комнаты. Ненависть темным огнем поднималась из глубин естества, Кошка жаждала кровавой мести и своего Кота обратно. Огонь ярости тек по венам, но мозг работал четко. Урсус? Нет. Он вряд ли даже допускал мысли, что Диметрос может его ослушаться, а свою волю он уже высказал. Бранс? Брат... он лучше знал его, возможно, он-то и мог предполагать, что Диметрос может что-то предпринять, чтобы отстоять свой выбор. Астер? Сейчас Диметрос ничем ему не угрожал, тем более пребывая в некоторой немилости у Главы дома. Враги? Не видно смысла. Все и так осведомлены о том, что приказал ему Урсус. Кто? Да и события все слишком уж выбиваются из простого совпадения. Запрет Урсуса, нападение, делегация, книга… а теперь еще и этот диск. Кто-то знал, что Диметроса не будет так долго, кто-то был в курсе этой тайной экспедиции. Но кто? Дима прикурил следующую сигарету. И зачем? Может если он поймет зачем, то узнает и кто? Время в размышлениях пролетело быстро, и вот уже ранний летний рассвет несмело освещал кухню, отражаясь от кафеля и раздражая глаза. Глянув на часы, он решил, что вполне может позвонить маме Влада, чтобы точно знать уже, что тот у родителей и с ним все более-менее в порядке. Ирина взяла трубку на первом же гудке. - Он у нас, и он не хочет тебя видеть, – сказала она и отключилась. Она слишком хорошо знала того, кого называла своим вторым сыном. Женщина не готова сейчас с ним разговаривать, и Дима это хорошо понимал. Мать всегда защищает своего детеныша. Бросив мобильник на диван, Дима решил, что необходимо принять душ. Еще не известно, что ждет его сегодня. Есть еще много обязательств и обещания. Группа, контракт, альбом. Ему все равно, что будет с группой, но вот Владу точно нет. Поэтому… Мобильник запел голосом Влада. Детский голос пел песенку про рыжего Апа. Диметрос неверяще уставился на прыгающий по дивану крохотный аппарат. Потому что этого просто не может быть… Опомнившись, он схватил телефон и поднес к уху. Голос на другом конце обдал арктическим холодом безразличия. - У нас в 9.30 прямой эфир на радио. Темы – моя песня, наш отдых, моя новая девушка. Сухо. Четко. Без пауз. - Владиус,- проговорил Дима, когда Соколовский уже отключился. Казалось, что он попал в свой собственный кошмар. Его мальчик… его Кот. К зданию, в котором располагалась радиостанция, Дима приехал когда еще не было девяти и стал ждать. Он собирался попытаться поговорить с Владом до эфира, иначе потом может не поймать его. Возможно, ему нужно было дать время, а может, время уже упущено, но он должен был попытаться. Влад приехал в 9.15. Он пронесся мимо Димы, не выдав ничем, что он заметил Бикбаева, спрятав глаза за большими очками. Но Диметрос схватил его за руку и потащил за собой, бегло осматривая помещение, ища место, где они могли бы поговорить наедине. На довольно сильные попытки Влада освободиться, он не обращал внимания. Наконец найдя то, что ему нужно, он втолкнул Соколовского в темную комнату, правда, все же потратив несколько мгновений на поиски выключателя. Комнатку залил неяркий свет от крохотной лампочки, одиноко висящей на потолке. - Выслушай меня, – прошипел Дима, вцепившись в футболку Влада на груди. И впервые Влад не боялся причинить ему боль. Стиснув тонкие запястья, он оторвал Лунного от себя, брезгливо скривив губы. - Не смей больше прикасаться ко меня. Никогда! – припечатал он и вышел из комнатки. Дима невидяще смотрел перед собой. Владиус… Его взгляд… чистый… детский взгляд. Его больше нет. Когти впились в ладони, капли крови гулко падали на бетонный пол. - Убью, – прошипел он, давая клятву на крови, – убью. * * * Интервью прошло неожиданно хорошо. И Дима впервые понял, что, возможно, Влад лучший актер, чем он. Он продолжал привычно шутить, улыбаться, толкаться и подкалывать. На фотосессии, которую устроили в этот же день для сентябрьского интервью журнала «Планета звезд», даже чуткая внимательная наблюдательница – камера фотографа – не заметила льда и пустоты в голубых глазах. Великолепная игра, настолько, что Диметрос повелся на нее до тех пор, пока Всеволод не снял его руку с плеча в тот момент, когда фотограф отвернулся. Резко повернувшись, Дима успел уловить брезгливую гримасу. После окончания съемок фотограф позвал их посмотреть на получившиеся кадры, Соколовский мотнул головой, уткнувшись в мобильник, а Дима подошел. - Ну вы парни даете, – восхищенно проговорил фотограф, – такая химия идет с экрана, а в жизни ее почти и не видно. Диметрос не отрывал взгляда от смеющихся глаз Владиуса, своего?.. своего мальчика. Он придумает, как вернуть его. Сделает все возможное и даже невозможное для этого. Он… - Нам нужно ехать, – холодно кинул Влад и вышел из студии. Дима поблагодарил фотографа, попросил прислать все фотографии ему на почту. - Да, конечно, – покивал тот головой, снова погружаясь в кадры на экране. Ему нужно было выбрать несколько подходящих для статьи, обязательно одну для постера в тот же номер. Диметрос усмехнулся и вышел в коридор. Соколовский молча ждал его около машины, которая должна была отвезти их в другую студию, на еще одно интервью. Этот день у них был забит под завязку. Нужно было сделать по максимуму, чтобы уехать на гастроли по курортным городам. Влад улыбался на камеру, улыбался журналистам, улыбался даже Диме, когда передавал ему слово. И игнорировал его. Димы для него не существовало. И Кошку это сводило с ума. Диметросу едва удавалось контролировать своего зверя. Хотелось схватить Влада, утащить подальше от всех и не выпускать, пока тот не поверит, что то, что на видео, – все неправда. С последнего интервью они выходили уже в начале первого ночи. Завтра в 11 еще одна съемка, а вечером самолет в Сочи, на первый концерт. Дима как всегда слегка задержался: чтобы убрать грим ему требовалось больше времени. А потом еще обязательная маска на лицо, чтобы кожу смягчить. Роль Бикбаева Диметрос играл уже на автомате, почти не задумываясь, что этого уже почти не имеет смысла делать. Когда он вышел на крыльцо, то Влад оказался там, привычно ожидая его, чтобы… что? Дима горько усмехнулся: его мальчик считал, что его нужно защищать, охранять. И даже сейчас привычка сработала на подсознании. Соколовский оторвал взгляд от мобильника и посмотрел на Диму. Губы скривились от досады, видно, он только что сам понял, что сделал. Но тут же лицо снова стало бесстрастным. - Данька заберет меня от «Айко», что в квартале отсюда, можем подбросить, если хочешь, – Соколовский проговорил все это, снова уткнувшись в телефон. Диметрос тепло улыбнулся, рассматривая кудрявую макушку. Конечно он захочет, ведь это несколько лишних минут рядом. А потом… Дима покачал головой. Завтра. Все завтра. - Хочу, – согласился Бикбаев. Влад вздрогнул, но тут же кивнул и спустился с крыльца, идя в сторону ресторана, возле которого его через 20 минут будет ждать друг на машине. Дима пошел следом, прикидывая, на какой минуте завтрашнего разговора Влад решит, что у него поехала крыша на почве ревности или собственничества. Запах злобы он почувствовал сразу, замерев, он осмотрелся. Влад продолжал медленно идти, уткнувшись в телефон. Двое появились из темноты узкого прохода между домами, ножи в руках отражали свет фонарей. Один высокий и худой, второй чуть ниже, но такой же худой. Кошка чувствовала в них силу, но люди все равно слабее Лунного. Диметрос медленно опустил сумку с вещами на асфальт, наблюдая за нападавшими. Он чувствовал, что в темноте прячется еще двое, так же пахнущих злостью и каким-то предвкушением крови. Соколовский перевел взгляд с одного нападавшего на другого и сделал шаг назад. - Ух ты! Мальчик боится, – издевательски протянул высокий, – ути-пути, – он махнул ножом, и Влад сделал еще один короткий шаг назад. - Зря ты не согласился… она бы была щедра, а теперь, – парень издевательски жалостливо добавил, – нам придется подпортить тебе твое красивое личико, и твоей девочке тоже, – он кивнул в сторону Бикбаева, похабно облизываясь, – а может, и не только личико. Его взгляд прошелся по Диме с головы до ног. - Ну что парни, развлечемся? – кинул он в темноту, его напарники ответили довольными смешками. Влад медленно спрятал телефон в карман джинсов и приготовился защищаться, злость поднималась удушливой волной. То предложение… его перекосило от омерзения только от воспоминания. Высокий шагнул к нему, поигрывая ножом, но неожиданно между ними метнулся Дима. Отшвырнув Влада за спину, он блокировал удар, тут же нанося ответный в челюсть. Главарь мешком рухнул на асфальт, трое остальных оказались в отключке так же быстро. - Браво, – за спиной раздался короткий хлопок. Дима резко повернулся: Влад стоял, опираясь плечом на стену, губы кривились в ухмылке. - Что еще ТЫ забыл мне рассказать? – бросил он. Диметрос проигнорировал его вопрос. - Кто эта она? – требовательно спросил он: Кошка внутри ревновала. Соколовский подошел к нему, наклонившись к самому уху, обдавая кожу горячим дыханием, прошептал. - А тебя это, Димочка, уже не касается, – и пошел дальше. Диметрос вздрогнул от презрения, прозвучавшего в его имени, но тут же взял себя в руки. Завтра. Подхватив сумку с земли, он пошел за Соколом. До места встречи оставалось еще несколько метров, когда рядом с ними затормозила машина Дани. - Сокол!!! – раздалось из открытого окна. Его было слышно даже сквозь дикий грохот так любимого ими хип-хопа. Влад махнул ему и повернулся к Диме. - Едешь? Дима покачал головой, делая пару шагов назад. Его мальчик безразлично подал плечами и открыл дверь на заднее сиденье. Удушающая волна звуков, аромата алкоголя и травки на мгновение окатила Лунного с головы до ног, но Дима не отрывал взгляда от Влада. Потому что его затаскивала в машину пару тонких девичьих рук с острым красным маникюром. Ее и его смех резанул слух. В этот момент Дима пожалел, что слишком хорошо может различать голос Владиуса. Дверь захлопнулась и машина уехала. Дима тихо зарычал, Кошка сходила с ума, она жаждала крови той, кто сейчас прикасается к ее Коту. Он уже сделал шаг в сторону своего дома, как внезапно до него дошло. Замерев, Диметрос закрыл глаза, восстанавливая в памяти запахи из машины. Виски, шампанское, сладковатый запах травки, приторный ее духов и… слабый запах Лунного оборотня. Знакомый, очень знакомый. И через несколько мгновений перед внутренним взором встал образ девушки. Да, Коринна. Она пришла в театр Луны за несколько месяцев до прихода Димы. Они притирались друг к другу пару недель. Она хотела немного развлечься, но заигралась и вот уже играет третий год. Анастасия, как звали ее в мире людей, намекнула ему, что не прочь завязать с ним отношения, но, получив резкий отказ, больше не пыталась. С того дня просто работают в одном месте. И что она делает рядом с Владом, и когда они успели сойтись? * * * На подоконнике остывала чашка с кофе, в руке тлела забытая сигарета. Диметрос, задумавшись, рассматривал луну. Что-то не так. Это было на самой поверхности. Кажется, еще чуть-чуть – и он поймет. Но Кошка, раздираемая ревностью и яростью, никак не давала ему сосредоточиться на этой мысли. Ее Кот в чужих руках, и она не хотела думать. Она хотела снова быть рядом с ним. Диметрос еле слышно зашипел, когда пепел упал на кожу. Бросив сигарету в пепельницу, он задержал взгляд на лунном луче, медленно ползущем по подоконнику. Переведя взгляд на ночное светило, Дима вздрогнул и в ту же секунду он уже был в холле своего Дома. Все, что происходило, было связано с Лунными, и почему-то Диметрос был уверен, что Бранс знает, что конкретно происходит. Огромное помещение было отделано черным, с серебряными нитями огня, мрамором. Пол, стены, потолок, который терялся в темноте, и высокие колонны, поддерживающие свод лестницы. Но оборотень этого не видел: взлетев на второй этаж, он, замешкавшись на пару мгновений, постучал в дверь, украшенную орнаментом в виде несущегося по небу табуна лошадей. Не дожидаясь ответа, Диметрос зашел в комнату. Бранс, сидевший за столом лицом к двери, даже не поднял глаз от книги, которую читал. - Бранс, – Лунный остановился прямо перед ним. Тот не спеша закрыл книгу, спрятал ее в верхний ящик, и только тогда, когда ключик оказался на шее, под одеждой, посмотрел на своего младшего брата. Тот настороженным взглядом проводил фолиант. Совсем недавно он сам держал его в руках. - Доброй ночи, Диметрос, – произнес он, откидываясь на спинку кресла, – что привело тебя ко мне в столь поздний час? - Что будет в день Голубого месяца? – без хождения вокруг да около спросил оборотень. - Сначала прими свой истинный облик, мне твоя очеловеченность действует на нервы. Диметрос раздраженно повел плечами и закрыл глаза, сосредотачиваясь. Его кожа потеряла свою смуглость, налившись лунным светом, который вдруг обрел материальность, из волос ушли все оттенки желтого, сменившись яркой белизной. Едва облик обрел завершенность, Диметрос открыл глаза и полоснул старшего брата серебряным взглядом. - Спасибо, – надменно поблагодарил Бранс. - Что будет в день Голубого месяца? – повторил Диметрос. - Диметрос, а ты не забыл, что тебя это не касается? – протянул Бранс, складывая руки на животе, сейчас он напоминал хищника, играющего со своей жертвой. Черные глаза блестели злорадством. Он получал истинное наслаждение, чувствуя в нем почти отчаяние. Диметрос как младший сын не мог присутствовать на обрядах, проводимых старейшинами Дома. - Почему-то у меня возникает ощущение, что имеет и очень даже прямое, – Лунный сел в кресло перед столом, принимая такую же расслабленную позу, как и брат. - Не лезь не в свое дело, Диметрос, – бросил Бранс, резко выпрямляясь. Дима вскочил, еле слышно зашипев, неосознанно выпустив когти, перебирая ими воздух. - Ты мне угрожаешь? – дернув уголком губ, тихо спросил Бранс. - Нет, – кинул Диметрос, – я хочу… - Брат, ты все узнаешь, если так хочешь. Но не сейчас, – твердо сказал Жеребец, давая понять, что разговор окончен. И уже около самой двери младший услышал: - Не иди к Урсусу. Это ничего не даст. Диметрос с силой захлопнул за собой дверь. С трудом давя в себе желание что-нибудь уничтожить, он вернулся в квартиру. Завтра. Завтра он увидит Влада, и немного успокоится. Дима был бы не против немедленно найти своего мальчика где-то в клубах Москвы, но он не был уверен, что сможет контролировать Кошку, уже сейчас она мешала ему сохранять спокойствие. Он планировал увидеть Влада на интервью, но около восьми часов утра ему позвонил Костя и сказал, что его отменили, поэтому с Соколовским они встретятся уже в аэропорту. - Да, хорошо, – пробормотал Дима, отключаясь. Время тянулось словно резиновое, он собрал сумки. Куча одежды, концертные костюмы, косметика, и еще множество необходимых Дмитрию Бикбаеву вещиц. Ноутбук, фотоаппарат, зарядка к телефону… список огромный, но Лунный делал все на автомате, слишком уж въелась в кожу эта маска. Лишь Кошка глухо порыкивала от радости, она скоро увидит Кота, а человек таскал в руке крепко зажатый телефон, мечтая набрать знакомый номер, чтобы услышать голос. Просто услышать голос. * * * До конца регистрации оставалось 15 минут, а Влада не было. Мобильник механическим голосом сообщал, что абонент недоступен. А Ирина Всеволодовна сказала, что Влада давно забрала машина, которая должна была отвезти его в аэропорт. В тот момент, когда объявили отлет самолета, Дима, бросив багаж, ушел в сторону туалетов. Оттуда можно было исчезнуть незаметно. Второй раз за сутки он оказался в доме своего отца. В этот раз он зашел в комнату брата без стука. Но Бранса там не оказалось. Не думая, он рванулся к столу, и силой дернул ящик, выдирая замок. Книги не было. И тут Диметрос взвыл, падая на пол. Нечеловеческая боль пронзила все тело, а в голове зазвучал крик. Слишком знакомый был голос. Слишком… - Нееет! – закричал он, – Владиус… Владиус. Кошка тихо постанывала. Волна боли схлынула, оставаясь где-то внутри. Но, по крайней мере, Дима смог подняться на ноги и, слегка пошатываясь, вышел из комнаты. Он хорошо знал, куда ему идти. Пещера с отверстием в своде находилась совсем недалеко от дома. В центре огромного пространства было каменное возвышение. Именно там проводились все обряды Старейшины Дома Черного пламени. В детстве, будучи непоседливым котенком, он часто бегал туда, когда взрослым было не до детей. И именно там сейчас страдал от невыносимой муки его Кот. Медленно, шаг за шагом, он шел в ту сторону. Сил не хватало на то, чтобы оказаться там немедленно. Он не понимал, какой обряд могли проводить над Владом. Не знал, потому что не был осведомлен о делах своего Дома, слишком погрузившись в свой человеческий мир, где самым главным был его мальчик. «Еще немного, всего пара десятков метров», – уговаривал себя Диметрос. «Владиус, Кот… держись». Но следующий шаг он сделать не смог. Сила заклятия, произносимого в сводах пещеры, не пропускала. - Нет! – застонал он, бессильно опускаясь на землю, – нет! Рука со злостью ударила по воздуху, ставшему тверже камня. - Влад!!! – закричал он, когда накатила новая волна боли. Перекинувшись в барса, он свернулся клубком, собираясь ждать здесь столько, сколько потребуется. *** Он потерял счет приступам боли, накатывавшим на него раз за разом. Он не знал, как не сошел с ума, слушая крики Влада у себя в голове. Он и не знал, что Кошка способна так скулить. Боль рвала на части не только тело, но и душу. Понимать, знать, что его мальчик переживает сейчас, и не быть способным ему помочь. Внезапно что-то изменилось вокруг него, барс поднял голову, прислушиваясь. И тут же подскочил – преграда пропала. Рванув в сторону пещеры, он остановился около самого входа. Перекинувшись в человека, он зашел в пещеру. Внимательно осматриваясь, Диметрос шел к каменному возвышению, на котором сидел… Дима споткнулся на ровном месте и остановился, рассматривая бледную светящуюся кожу и белые волосы, закрывающие опущенное лицо. Лунный оборотень, одетый лишь в джинсы, спокойно сидел на возвышении, слегка потирая растертые кожаными ремнями запястья. От него веяло такой силой, что Кошка, насторожившись, замерла, словно припадая к земле, но вдруг расслабилась и замурлыкала. Дима едва удержался, чтобы не броситься к своему Коту. Он не видел ни отца с братом, ни Старейшин, которые тоже напряженно смотрели на оборотня. И в этот момент Диметрос осознал своим чутьем Кошки, что внутри Влада просыпается память оборотня, чью силу связали обрядом почти пятьсот лет назад. Тут Влад поднял голову, с холодным безразличием осматриваясь. Голубой взгляд на мгновение задержался на Диметросе, не отразив ни капли интереса. Не успел тот что-то сказать, как Влад уже смотрел на Урсуса, который почтительно наклонил голову. - Милсард Давладос, ваш отец ждет вас, – произнес он, поднимая голову. - Благодарю, – тот поднялся с возвышения, стряхивая невидимые пылинки с обнаженных плеч, и направился к выходу. Проходя мимо Димы, он повел головой, словно принюхиваясь, и прошептал так тихо, что его услышал только Диметрос. - Кошка. Дима ошеломленно проводил взглядом статную фигуру, за которой по очереди вышли Старейшины и отец. - Пошли, тебе нужно выпить, – проговорил Бранс, останавливаясь рядом с братом. Тот перевел взгляд на Жеребца, с трудом сдерживая рычание. - Что происходит? - Пошли, Барс, пошли, – и Бранс потянул его за собой. * * * В комнате Бранс усадил его в кресло около камина и сунул в руки тяжелый бокал с виски, к которому сам Жеребец пристрастился совсем недавно. - Кто он? - Давладос, сын нашего правителя Осмероса, хотя человеческая сущность за пятьсот лет сменилась не раз, но он – прямой наследник Дома Хрустального Льда, – Бранс отвечал коротко, но по сути. - Почему я? – вопрос неожиданно прозвучал жалобно, Диметрос вздрогнул от омерзения и сделал глоток из своего бокала. - Мы сузили круг поиска до Москвы. Но найти того самого нам было не под силу, только ты со своим даром находить потерянное мог это сделать, – Бранс не смотрел на брата, предпочитая рассматривать языки пламени, играющего в глубине большого камина. - Ты нашел его почти сразу. Твоя Кошка не ошиблась, но мы совершенно не ожидали, что она выберет его себе в пару, хотя это всего лишь подтвердило твой дар. - Почему мне никто ничего не сказал? – в голосе зазвенела нескрываемая злость. - Урсус тебе не доверял. О причинах спрашивай у него сам, – опережая вопрос, бросил Бранс, делая глоток. - Мы ждали Голубого Месяца, позволяя тебе быть рядом с ним до момента, когда нужно было провести обряд. Ты был кем-то вроде телохранителя при нем, сохраняя его для нас. - Великая честь, – горько хмыкнул Диметрос в бокал. - Он не помнит своей человеческой жизни, барс, и тебя он тоже не помнит, – добавил Бранс, и Дима даже услышал некое подобие сочувствия в отстраненном голосе брата. - Я догадался, – еле слышно ответил Диметрос. Но пара вопросов была все еще не решена. - Кто натравил на него тех ублюдков, что изрезали ему лицо? – он посмотрел на Лунного. - Не знаю, – с заминкой ответил тот. - Знаешь! – тут же отреагировал Дима. Он слишком аккуратно, едва контролируя ярость, поднимающуюся внутри, поставил бокал на подлокотник и медленно поднялся. - Диметрос! – раздался повелительный оклик со стороны двери. Ирбис медленно обернулся, глядя тяжелым взглядом на отца. - Да, милсард, – очень тихо сказал он, дерзко не опуская голову в знак почтения. - Надеюсь, ты понимаешь, что твоего человека больше нет. И ты никогда не подойдешь к милсарду Давладосу со своей… – Урсус скривился, не желая даже произносить это вслух. Сжав в полоску губы, надменно подняв голову, Диметрос вышел из комнаты. И лишь оказавшись в своей гостиной, он позволил себе обессилено опуститься на пол, давя слезы. Втянув воздух, он учуял запах Владиуса. Подняв голову, увидел корешок книги, выглядывающей из-под дивана. Потянувшись, достал «Портрет Дориана Грея». Личный экземпляр Соколовского. В тишине комнаты раздался горький смешок, когда тонкие пальцы пробежались по обложке, впитывая выпуклости букв. Запах Влада стал еще сильнее, Кошка грустно мурлыкала, а Дима, обняв книгу, свернулся клубком, позволяя себе в эту ночь побыть слабым. * * * Дима сидел в кабинете своего продюсера в кресле перед столом, за которым устроился Костя, совершенно не слушая, что тот ему говорил. Это утро было слишком тяжелым. Едва рассвело, он, попросив помощи у брата, пошел создавать легенду. Так в маленьком отделении на окраине Москвы появился протокол осмотра места аварии. На подъезде к столице Влад Соколовский, который не взял водителя, не справился с управлением, причины выясняются, и врезался в дерево на обочине. Поскольку бензобак был заполнен до краев, машина вспыхнула мгновенно, выгорев до остова. Опознавали по зубам. Жестоко, но только так можно было сделать. Вряд ли Всеволод Соколовский когда-нибудь появится в мире людей. Никто из Лунных не подумает об этом, но Диметросу хотелось оставить людям, которые любили его как сына, хоть немного успокоения. К родителям Влада он ехал с тяжелым сердцем. Сказал быстро и сухо, опасаясь сорваться, а потом обошел кресла, в которых они сидели, и, коснувшись плеч, постарался внушить им, что все не так плохо. Что у них есть Дарина, и одного из ее будущих сыновей они могут назвать Всеволодом. На похороны через два дня придет множество людей, но около могилы замерло только четверо. Ирина и Андрей, с каменными лицами, смотрящие безжизненными глазами на пустой гроб, Дарина, с трудом сдерживающая слезы. Она не умела плакать на людях. Потом, ночью, наедине с собой, она оплачет брата. Но не сейчас. И Дима. Ирина вытянула его за руку к краю, просто сказав. - Он любил тебя. Но это будет только через два дня, а сейчас… - Дима? Дима? Ты слышишь меня? – голос Кости ворвался в сознание Димы. - А? – встретив встревоженный взгляд продюсера, – да, я тебя слышу. - Я думаю, что нужно устроить прощальный тур… - Нет, Костя, не будет тура. Потому что больше нет дуэта. И концертов больше не будет. Все неустойки ПЦ я выплачу. Прости, я думаю, что мы больше не увидимся, – Бикбаев поднялся из кресла и вышел из кабинета, не обернувшись на прощание. Он шел по коридору к лифту, сжимая в кармане глянцевую фотографию. Дима нашел ее утром в книге, которую он прижимал к себе всю ночь. На ней Диметрос во время одного из многочисленных поединков в Доме. Когда человек выпускает своего зверя. Когти, клыки… и капли крови противника на обнаженной белой коже. - Димка, любимый... Димка… нежный… Влад видел ее. Он держал ее в руках, эту фотографию. Думать, что это Димина роль, он не мог, потому что он знал все его роли и в каждой его видел. Значит, его мальчик видел его зверя, видел его глаза, полыхающие хищным азартом. А у Димы в голове только голос Владиуса. - Димка, любимый... Димка… нежный… Такую любовь нельзя забыть. Дима стиснул бумагу в руке: невозможно, даже под действием древнего обряда. * * * Так же молча он покинул театр. Написал заявление об уходе и оставил его в кабинете Проханова. Зайдя в гримерку, он забрал единственную вещь, которая ему была важна: в ящике его столика лежало плюшевое солнце. Влад подарил его ему на их маленький юбилей – полгода вместе. И это солнце было с ним в театре. Дима возил его с собой на гастроли, если уезжал без Влада. Так с ним всегда было его солнце. Это же самое ему сказал Сокол, с немного смущенной улыбкой вручая его. Спрятав игрушку в карман, он вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Дима Бикбаев больше не вернется в этот театр, а Диметрос больше не наденет маску актера. Больше нет того, ради кого стоило бы это делать. * * * Этим же вечером Диметрос вернулся в Дом, в свои комнаты. Квартиру в Москве он оставил за собой. Место куда можно… сбежать. Лунный хмыкнул. Сегодня, когда взойдет Луна, в Доме Хрустального Льда Давладос будет представлен как наследник трона – официальное мероприятие, главы Домов должны прийти вместе с семьями. Черные прямые шелковые брюки, из той же ткани рубашка, а поверх всего длинный до колен черный строгий сюртук. Единственным украшением кроме серебряного медальона, символизирующего его внутреннего зверя, была вышивка на левом рукаве. Тонкая серебряная нить создавала всполохи холодного огня – знак Дома. Белые волосы зачесаны назад, открывая серо-зеленые глаза. Осмотрев себя в зеркале и оставшись довольным своим видом, он вышел из комнаты. Урсус и Бранс были одеты точно так же, единственным различием были кулоны на груди. Медведь и жеребец. Урсус довольно осмотрел своего младшего сына. И удовлетворенно кивнул. - Я рад, что ты не стал… - Милсард, – перебил его Диметрос, – это мой долг. Урсус раздраженно посмотрел на дерзкого сына и исчез. - Барс, – укоризненно бросил Бранс. - Жеребец, не начинай, – устало кинул Диметрос и исчез. Оборотень последовал за ним. * * * Дима стоял на балконе, держа в руках бокал красного вина, которым славится Дом Хрустального Льда. Давладос был в цветах дома. Белые брюки и рубашка, сюртук глубокого серого цвета, белые нити вышивки создавали легкую изморозь на рукавах и по низу. Короткие волосы свободно лежали, без какого-либо намека на прическу. Он, стоя на возвышении рядом с отцом, Осмеросом, принимал заверения в верности. Первыми подошли Урсус, Бранс и Диметрос. Дом Черного Пламени был наиболее приближенным к правящему Дому. Их семья были доверенными лицами правителя. Они свыше пятисот лет были хранителями тайн Осмероса. Диметрос даже не пытался поймать взгляд Давладоса: склонив голову, он лишь подтвердил клятву, данную его отцом. Отойдя от возвышения, Дима взял вино и вышел на балкон. Все же эти приемы ничем не отличались от светских вечеринок, что он наблюдал в мире людей. Те же интересы, то же желание впечатлить. Разговоры о деньгах, связях и выгодных браках. Парадоксально. Насколько его мир пытался отвергнуть само существование мира людей, настолько же он походил на него. Словно в лунном озере отражение. Глядя на звезды, Диметрос жалел, что у него нет сигарет. Эта дурная людская привычка очень помогала ему расслабиться. Кошка молчала внутри. Она не понимала, почему ее Кот не с ней. Ведь вот он, рядом. - Кошка, – мурлыкнули сзади. Дрожь окатила Диметроса с ног до головы, от вспышки желания ослабели колени. Это было искушение в чистом виде. Звуки обжигающей лаской пробежались по коже. И неожиданно он понял, что не видел символа его внутреннего зверя. Диметрос медленно поставил бокал на широкие перила и повернулся к наследнику. Тот стоял в двух шагах от него, расслабленно поигрывая пальцами по бедру. - Знаешь, это так необычно, Диметрос из Дома Черного пламени, – мурлыкнул он, вдруг оказавшись очень близко, поведя лицом, принюхиваясь, – так бывает очень редко. Давладос повел кончиками пальцев в миллиметре от щеки Диметроса. Барс молчал, во все глаза смотря на него. Кошка знала его, это был ее Кот. Тот самый, которого она выбрала почти три года назад, тот самый, которому она позволяла быть главным. Ее Кот. Вот только Диметрос не знал Давладоса. У него были голубые глаза Влада, лишенные того детского света, губы Влада, нежные, нетерпеливые, настырные, жадные, сейчас приподнятые в легкой холодной улыбке. Это было лицо Влада, но за всем этим уже не было его мальчика. Кошка жаждала поддаться холодному взгляду Кота, но Диметрос сделал шаг назад, упираясь спиной в перила. Давладос чуть наклонился вперед, упираясь руками в парапет, по обе стороны от Барса. И еле слышно мурлыкнул его имя, посмаковав на языке, словно лакомство. Жар опалил щеки Диметроса, Кошка рвалась к нему, желая прикоснуться. Но неожиданно Давладос уже стоял около балконной двери, в которую входила Коринна. Лунная была одета в шикарное черное платье с вышивкой в виде звезд, на волосах – заколка в виде тонконогой лани. Девушка коротко с кроткой улыбкой посмотрела на Давладоса. - Играет вальс, – начала она и замолчала, ожидая продолжения. - Почту за честь, – хмыкнул наследник и, взяв ее под руку, вошел в комнату. Кошка зашипела от ярости, а Диметрос, закрыв глаза, наслаждался воспоминаниями. Почти касание, почти ласка. Но он не понимал, какого зверя скрывает в себе Давладос. * * * Диметрос устало повел плечами и захлопнул книгу, лежащую перед ним на столе. Сейчас, когда стало много свободного времени, он решил вернуться к поискам книги, которые начал еще до того, как ему захотелось стать актером в мире людей. Дома уже перестало потряхивать после представления Наследника. Дом Черного Пламени все сделал идеально, про обряд никто так и не узнал, предотвратить не смогли. Да, секретность на высшем уровне, хмыкнул Диметрос, ведь даже он, кто делал всю основную работу, ничего не подозревал до тех пор, пока не стало слишком поздно. Но была еще одна причину того, почему вот уже два месяца он почти безвылазно сидит в библиотеке. Кошка почти вышла из-под контроля, он с трудом удерживался в человеческом обличии. Зверь рвался на свободу, чтобы сделать то, чего не сделал сам Диметрос – вернуть своего Кота. Поднявшись из-за стола, Диметрос подошел к столику, на котором стояли графины с алкоголем. Налив себе вина в высокий бокал, он подошел к окну. Закат. Кроваво-красные всполохи по синему небу. Кошка зашипела внутри и замерла. Вдруг левый бок обожгло огнем, бокал выпал на ковер, Диметрос согнулся от острой боли. Внутренности горели, а по коже словно текла горячая кровь. Он даже провел рукой, чтобы удостовериться, что это не так. - Давладос! – мелькнуло имя. И тут же он мысленно взял за шкирку Кошку, приказав: «веди!». И через мгновение оказался на карнизе перед входом в пещеру. Холодный пронизывающий ветер едва не сбросил его с узкого выступа. Кожу мгновенно пронзили миллионы холодных игл. Плавно сделав скользящий шаг вперед, он только потом обернулся, чтобы оценить бездну, что была позади него, но думать об этом было некогда. Слишком сильно пахло кровью и Давладосом. Сделав несколько шагов вглубь пещеры, он сразу же увидел Наследника, сидящего на полу. Хорошо видя в темноте, Диметрос подлетел к нему. Тот дышал через раз, а руками зажимал рану на животе. Кошка затаилась: сейчас она ничем не могла бы помочь. Диметрос опустился рядом с ним на колени. Убрав ослабевшие руки, он раздвинул ткань и увидел пулевое ранение. - Идиот! Попасться охотникам! – зло шипел целитель, накладывая ладонь на рану и сосредотачиваясь. Эти раны одни из самых тяжелых. Кровопотерю сложно восстановить только своим даром целительства, тут нужны еще и отвары. - Так глупо сдохнуть через два месяца после рождения, – продолжал шипеть он, чувствуя, как под ладонями исцеляется поврежденная плоть. Он чувствовал, как одеревенело тело Наследника. Да, очень часто процесс лечения может быть болезненным, особенно если нужно много энергии и сразу. Давладос, не открывая глаза, еле заметно улыбнулся, слизнув кровь с губ. - Я знал, что не умру. Ты… – он усмехнулся, – Кошка меня найдет, – уверенно закончил он. И тут же облегченно выдохнул, когда Диметрос убрал ладони. - Не думал, что исцеление может быть настолько болезненным, – пробормотал он, проводя ладонями по лицу. Диметрос молча снял домашнюю футболку и сунул в руки Давладосу. Мягкий хлопок легко впитывал кровь. За время жизни среди людей он слишком привык к удобству их одежды и переодевался только для встреч с отцом. - Слабость будет еще некоторое время, милсард, – отстраненно проговорил Диметрос и протянул руку, чтобы помочь наследнику подняться. Тот крепко сжал тонкое запястье, не обращая внимания на то, какой горячей мгновенно стала кожа под его пальцами. Обхватив подставленные обнаженные плечи, Давладос перенес вес на тонкого Лунного. - А теперь направляйте меня, – голос Диметроса звучал ровно, а плечи под рукой Наследника были слишком напряжены. Давладос хмыкнул и представил свою спальню. Через мгновение они стояли в огромной комнате, оформленной в серо-голубой гамме, так подходящей под цвет оборотня, живущего здесь. Лишь кровать цвета индиго была темным пятном в этом царстве льда. Диметрос подвел Лунного к кровати, помог сесть на серебристое покрывало и, не говоря ни слова, исчез. – Занятно, – довольно улыбнулся Давладос и встал. Чуть пошатываясь, он шел в сторону ванной, снимая по дороге разорванную окровавленную одежду. Но не успел он дойти, как в комнате снова появился Диметрос: по-прежнему одетый только в брюки, он держал в руках бокал, наполненный темно-бардовой жидкостью. Быстро скользнув взглядом по свежему шраму на животе Наследника, он поставил бокал на столик около кровати. Подойдя к двери, не оборачиваясь, сказал: - Этот отвар поможет восстановить кровопотерю, желательно выпить весь перед сном, – и аккуратно закрыл за собой дверь спальни наследника. * * * Оказавшись у себя в комнате, Диметрос медленно стек по стене на пол. Он не знал, как удержался там. Его мальчик… его Влад стоял перед ним, обнаженный, желанный во всей своей красоте. Внутри бился ужас пополам с яростью и огнем безумного желания. Только сейчас начало доходить, что он мог умереть там, в той пещере. Один, в темноте. Умереть, потому что Кошка могла не почувствовать его, он мог опоздать, у него могло не хватить сил… причин было множество, и они кружились над ним, словно осы, причиняя боль. И деться от этого было невозможно. Его Кот мог умереть. Мог… мог… * * * Давладос лежал в кровати, накрывшись тонкой простыней. Теплая ванная расслабила, а отвар прогнал слабость. Неудачное приключение закончилось. Лампа горела ровным светом, освещая лишь то, что нужно. Теплый свет падал на пожелтевшие страницы древней книги. Память рода – это очень хорошо, но историю за то время, что он пропустил, нужно было изучить и запомнить. Лениво перевернув страницу, Давладос погрузился в текст. Свет моргнул от легкого сквозняка. Наследник не пошевелился, продолжая читать. Уже точно зная, что в комнате он не один. Словно нечаянно он положил руку на покрывало, постучав пару раз ладонью, приглашая. И тут же кровать прогнулась от тяжести тела зверя. Барс ткнулся носом в раскрытую ладонь, тихонько мурлыкая. Чуть потираясь мордой, Кошка легла на кровать, медленно пододвигаясь поближе. Мокрый нос скользнул по предплечью вверх. Мягкие усы щекотали кожу, а Кошка продолжала ластиться и громко мурлыкать. Давладос положил книгу на столик и повернулся к барсу. Кошка уткнулась мордой ему в шею, начав вылизывать кожу шершавым языком. Давладос довольно выдохнул, запуская пальцы в жесткую шерсть на боках своей ночной нарушительницы покоя. Улыбнувшись, он провел по спине, чувствуя ее тяжелое дыхание, быстрое биение ее сердца и стальные мышцы Зверя. Пальцы скользнули по лапам, коснувшись когтей, которые Кошка выпустила от удовольствия, порвав простыни на кровати. Нежные аккуратные пальцы резко контрастировали с холодом насмешки слов. - Уже не можешь контролировать своего Зверя? – и тут же с тихим смехом прижал тонкое тело вмиг обратившегося Диметроса к кровати. Серо-зеленые глаза метали яростные молнии, губы побелели от напряжения, злое упрямое выражение, а тело… Давладос чувствовал, как тело льнуло к нему каждой клеточкой против воли разума. Эта борьба так ясно отражалась в его взгляде. Да, тут жажда Кошки. - Сложно? Да? – голубые глаза смеялись. И это было последней каплей. Диметрос с силой толкнул его, Давладос легко отпустил его руки. Барс скатился с кровати и только около двери обернулся. - Кто ты? Давладос поднялся с кровати, обошел ее и встал перед ним. - Я? – он усмехнулся, и вот уже перед Диметросом стоял великолепный снежный барс. Огромный, красивый, величественный зверь. Задохнувшись, Диметрос выскочил за дверь, стараясь не обращать внимания на веселый смех, раздавшийся из комнаты. * * * А через три дня в библиотеку Дома, где Диметрос снова прятался за книгами, без стука вошел Давладос. Улыбаясь слишком знакомой, родной улыбкой его мальчика. Владиус. Имя горечью отдалось на языке. А холод в голубых глазах вернул на землю. - Добрый день, Диметрос, – Наследник взял стул, стоящий около стены, пододвинул его к креслу Димы и сел на него верхом. Он с еле заметной улыбкой наблюдал, как Диметрос опускал на пол ноги, закинутые на подлокотник кресла. И одобрительно хмыкнул, когда тот принял позу хозяина Дома. Руки на подлокотниках, спина идеально прямая, одна нога закинута на вторую. И терпеливое ожидание на лице. Вот только одеяние не соответствовало. - Интересная одежда, – прошептал Давладос, проводя пальцами по обнаженному колену и внимательно рассматривая короткие джинсовые шорты и белую футболку без рукавов. - Человеческая, – тихо сказал Диметрос, бесстрастно рассматривая своего гостя. Тишина, воцарившаяся в комнате, не была напряженной, скорее выжидательной. Барс смотрел на Наследника, тот в свою очередь продолжал рассматривать его. - Чем заслужил честь лицезреть Вас под крышей моего Дома? – первым не выдержал Диметрос. Оценивающий взгляд Кота слишком уж нравился его Кошке, та почти готова была замурлыкать, желая прикоснуться к нему, вжаться мордой в его шею и втянуть его запах. Диметрос почти не поверил тому, что увидел. Хищное выражение, с которым Давладос его рассматривал, исчезло словно по волшебству, уступая место искренней детской печали. - Скучнооо, – наконец протянул он. - Что? – Диметрос даже подался вперед, опасаясь, что ослышался. - Мне скучно, – повторил Давладос, глубоко вздохнул, – одни только книги и книги. Постоянно. Я только и делаю, что читаю и учу, читаю и запоминаю, читаю и читаю. А мой способ развлечения закончился весьма плачевно, но ты в курсе, не так ли? - Мне стать Вашим личным шутом? – бесстрастно спросил Диметрос, снова откидываясь на спинку кресла. - Ну зачем же так сразу? – обиженно протянул Наследник, – а вот чем ты занимался последние два месяца? Он с такой надеждой смотрел на Диметроса, что тот едва сдержал злорадную улыбку, глядя на то, как вытягивается лицо Наследника, когда ответил: - Читал книги. - Ну нееет, так нечестно, – насупился Давладос. Но спустя секунду глаза загорелись идеей и радостная улыбка вернулась на лицо. - А какие именно ты читаешь книги? - Я занимаюсь поисками одного древнего фолианта, спрятанного во время войны твоим дядей, – сдался Диметрос. - Другое ж дело, – щелкнул пальцами Наследник и вскочил со стула, – значит, завтра после обеда я прихожу к тебе, и ты вводишь меня в курс дела. Я буду тебе помогать. Не попрощавшись, он вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Диметрос несколько секунд смотрел на темное дерево. Что-то явно было не так. Дверь снова открылась. Серо-зеленые глаза встретили холодные голубые. - И еще одно. С этого дня ты посещаешь каждое мероприятие, которое я буду устраивать в своем Доме и за его пределами, – Наследник сладко улыбнулся и исчез, не потрудившись выйти из библиотеки. И сразу стало понятно, что не так. Давладос слишком хорошо сыграл Влада. Того мальчика, которого так любил Дима и Диметрос и которого он так хорошо знал. Вот только взгляд… взгляд был Давладоса. Изучающий, анализирующий… хищник игрался со своей жертвой? Диметрос хмыкнул, это было неприятно. Вдруг он резко выпрямился. - Что? – спросил он. Ярость Кошки пробегала электрическими разрядами по коже. Он едва успел оказаться в своей комнате и закрыть дверь на ключ, прежде чем обратится в барса. Зверь метался по комнате, ломая мощными лапами все, что попадалось ей на пути. Диметрос отстраненно наблюдал за ней. Он никогда не интересовался тем, как у других оборотней обстоят дела с их внутренним зверем. Для него Кошка была второй личностью, чьи потребности он уважал и удовлетворял. Исчезая в горах, стоит ей захотеть охоты и простора, позволяя ей резвиться без своего контроля. Радовало то, что в плане секса ей хватало его редких встреч с человеческими парнями. И только в отношении Влада у них с Кошкой было полное взаимопонимание до тех пор, пока Владиус не стал Давладосом. Как объяснить Кошке, что у Лунных не приняты пары мужчин? И то, что внутри него живет самка Ирбиса, не имело никакого значения. У Наследника должны быть дети, продолжатели династии. Это закон. А Кошка продолжала уничтожать его комнату. Она добралась уже до шкафа с одеждой, но вдруг замерла, принюхиваясь: вытянув с полки футболку, Кошка уткнулась в нее мордой и грустно замурлыкала. Любимая вещь Влада, единственное, что осталось Диме, когда Владиус ушел. * * * А спустя несколько часов он был в салоне Леди Верены. Это заведение было аналогом людских ночных клубов. Сложно отказаться, когда Наследник лично заходит в спальню и вежливо сообщает ирбису, лежащему в пухе от разодранных подушек, что желает видеть Диметроса рядом с собой весь этот вечер. Они сидели в отдельном кабинете. Давладос, Коринна, почти сидевшая на его коленях, сам Диметрос и еще один оборотень, имени которого Барс не запомнил. Как всегда одетый в черный костюм с тонкой вышивкой на левом рукаве он рассматривал темно-рубиновую жидкость в своем бокале. Смотреть на парочку напротив не было ни сил, ни желания. Кошка, насупившись, тихо сидела внутри. Приступ ярости лишил сил, но не успокоил и не принес хоть какого-то облечения. Он устал. Диметрос поставил на столик бокал, из которого за вечер так и не сделал ни одного глотка, и медленно поднялся. Не посмотрев на Наследника, он поклонился и стремительно вышел из комнаты. Но не успел сделать и пары шагов, как его сильным движением развернули и толкнули к стене. Давладос прижимал его одной рукой, упираясь в плечо. - Я не позволял тебе уходить, – тихо прошипел он, рассматривая в синем свете бра Барса, – я же сказал – ВЕСЬ этот вечер. Ни единой эмоции на тонком красивом лице, лишь крылья носа едва-едва трепетали от гнева. - Не много ли Вы на себя берете, милсард Давладос? – ровно спросил Диметрос, холодно улыбаясь. - Не имеет никакого значения, – мотнул головой Наследник, – ты остаешься. Отпустив Лунного, развернулся и направился в сторону двери, из которой вышел, догоняя Диметроса, полностью будучи уверенным в том, что тот идет за ним. И Диметрос шел. Снова устроился на диване напротив, но в этот раз он не опускал глаз. С неуловимой улыбкой он в упор смотрел на Давладоса и Коринну, невесомо ласкающую его плечо. Лунная что-то тихо шептала ему, и Диметрос с усилием заставлял себя не вслушиваться в ее слова. Давладос отвечал ему веселым взглядом, периодически вопросительно приподнимая бровь и улыбаясь. Когда Диметросу пришла в голову идея напиться – он и сам не понял. Но сначала один бокал, потом слуга принес бутылку и три бокала. Диметрос выпил ее сам, уже не замечая удивленного взгляда Давладоса, который по-прежнему обнимался с Лунной. Вскоре Барс не видел уже никого, в голове шумел океан, а в глазах плыл рубиновый, цвета вина, туман. Потом, кажется, слуга снова принес два бокала вина и даже что-то говорил ему, когда Диметрос взял с подноса оба. Первый он выпил залпом, а второй поставил рядом с собой, скорее всего, про запас. Но сделать глоток оттуда он уже не успел, потому что рубиновый туман стал плотнее и гуще и вскоре накрыл его с головой. * * * Темнота была плотной и уютной. Диметрос плавал в ней, как в теплой воде. И лишь слова мутным светом проникали в толщу тьмы. - Идиот… Придурок... Кретин... Ну давай же, давай... «Интересно, на кого это так кричит Владиус?» – мелькнула мысль, и Диметрос мягко улыбнулся. Тут же захотелось обнять его, утыкаясь носом в солнечный пушистый затылок, прижимаясь сильно-сильно. Так привычно… Но ему не позволили долго оставаться в темноте: боль резко обожгла щеку и глаза яркой вспышкой. Он вынырнул из тумана как из воды. Широко распахнутые слепые глаза, судорожный вдох. Он хватал воздух так, словно не дышал целую вечность. Один, второй, он захлебывался воздухом, не имея возможности остановиться. Его руки вцепились в плечи Давладоса, узнавая памятью тела, что это тот, единственный и самый надежный. - Шшш, – тихо шептал на ухо Наследник, невесомо обнимая его за плечи. Спустя мгновение Диметрос пришел в себя, резко отпрянув от Давладоса. - Отпусти, – прохрипел он, натягивая одеяло. Диметрос внезапно осознал, что он полностью обнаженный и находится в спальне Наследника. Давладос хмыкнул и слегка отодвинулся от него, продолжая сидеть на кровати. - Почему я тут... – начал Барс и оцепенел. - Что? – вскинулся Наследник: на Лунном оборотне сложно заметить, когда он бледнеет, но Диметрос не просто побледнел, он посерел, а зеленые глаза стали черными от ужаса. - Что? – повторил Давладос, – что? Он схватил его за плечи и резко встряхнул. - Я не слышу Кошку, – прошептал тот, – я ее не чувствую. - Как? Наследник встряхнул его снова. - Этого не может быть, успокойся, пожалуйста, – он постарался притянуть его к себе, но Диметрос мотнул головой, поведя плечами, пытаясь сбросить руки Наследника. - Подожди, – внезапно остановил его Давладос. Обхватив ладонями голову Диметроса, он притянул его к себе, прижимаясь лбом ко лбу. Его Зверь тянулся к Кошке Диметроса, но… - Я не могу, – сдался Давладос. Диметрос сжался, опуская голову, в нем стало пусто… Никто не дышит внутри него. - Нет, – резко выпрямился он, стукаясь макушкой о его подбородок. Тихо зашипев, он скатился с кровати, перекинув через колени Давладоса голые ноги. - Нет, мне нужно в мой кабинет, – шатаясь от слабости, Диметрос стоял в центре комнаты, пытаясь сосредоточиться. Наследник едва успел обнять его за плечи, заворачивая в одеяло, стащенное с постели, и они оказались в библиотеке Дома Черного Пламени. И уже там Давладос поймал не удержавшегося на ногах Диметроса. - Идиот, – покачал головой Наследник, неся его к креслу. - Что искать-то? – Давладос неуверенно рассматривал огромные, до потолка, стеллажи с книгами, после того как аккуратно его устроил. - Я сам… только немного приду… – еле слышно прошептал Диметрос, кутаясь в одеяло, – еще чуть… Когда Наследник снова повернулся к Барсу, тот уже спал. Просто спал. * * * В этот раз Диметрос проснулся мгновенно. Приоткрыв глаза, он увидел Давладоса, сидящего в кресле рядом с кроватью и сосредоточенно что-то читавшего. Барс провел рукой под одеялом, проверяя, одет ли он на этот раз. Да, шелковые пижамные брюки. - Я одел тебя на всякий случай, вдруг ты опять решишь куда-нибудь рвануть, – Наследник медленно закрыл книгу и только тогда посмотрел на того, кто спал в его постели. - Кхм... спасибо, – Диметрос аккуратно сел, стараясь не обращать внимания на накатившую слабость. - Не за что. Снова куда-то собрался? – Наследник вопросительно поднял бровь. - Домой, – просто ответил Диметрос, собираясь откинуть одеяло. Но, глядя на Наследника, замер. Давладос не сделал ни одного движения, но перед Диметросом уже сидел тот, кто умеет повелевать. - Ты остаешься здесь, – ровно сказал он. Диметрос фыркнул, снова делая движение, чтобы встать. - Ты остаешься здесь, потому что ты лежал в этой постели два дня, и тебя еще не сожгли только потому, что я знал, что ты жив. Ты остаешься, потому что два лучших целителя не знают, что с тобой, и ты падаешь от слабости, стоит тебе только встать. Ты проспал сутки после того, как очнулся. Он замолчал, бесстрастно глядя на Диметроса, а потом, словно вспомнив, добавил. - Ах да… и твой Зверь умирает, а мой Барс сходит… Он резко себя остановил, но Дима не обратил на это внимания. Что-то знакомое, слишком… Он где-то читал нечто подобное. - Я хотел бы, чтобы тот факт, что я был отравлен, был сохранен в секрете, – отрешенно пробормотал Дима, все еще пытаясь вспомнить, ну где же он читал про смерть Зверя… - Знает два целителя, как я уже говорил, и… твой брат, – Давладос вдруг подался вперед, – так ты знаешь, что тебя именно отравили? - Да, – кивнул Диметрос, наконец глядя на Наследника, – а что? - Ничего. Просто я прочитал кучу книг и ни в одной не нашел упоминания о таком яде, – он махнул куда-то в сторону. Дима проследил взглядом движение и удивленно поднял бровь. Около кресла, в котором сидел Наследник, стояла стопка книг. Не менее сотни, точно. Двое суток комы, сутки сна… Давладос, что, вообще не отходил от него?! Поймав взгляд молодого целителя, Наследник пожал плечами. - А что? Мне по-прежнему было скучно, – он еле заметно надул губы. «Черт, Владиус, я почти ненавижу тебя в эти моменты, ведь тебя же нет…» – Диметрос усмехнулся. - Ясно, милсард Давладос, – он чуть наклонил голову, пряча улыбку. - Длинно, – протянул Наследник, – ты как-то меня по-другому называл. Влад, точно. Я разрешаю называть меня так. - Благодарю покорно, – насмешливо усмехнулся Дима. Тот нетерпеливо от него отмахнулся. - Ты точно уверен, что это яд? - Точно, – кивнул Диметрос, – и я не могу сообразить, где я это читал. Не могу… Голова от слишком упорного желания вспомнить просто раскалывалась. - Не помню, – он откинулся на подушки, – я знаю только одно: времени у меня осталось немного. - Как? – Давладос резко подался вперед, – как это немного? Дима грустно улыбнулся, рассматривая темный полог над кроватью. - Лунный без Зверя может прожить не больше суток. Раз я еще жив, то это значит, что Кошка еще жива. Возможно, ослаблена, возможно, отделена. Но для разделения нужен сложный обряд, значит, она еще во мне… и, возможно, умирает. Но я ее не чувствую! – он силой ударил по одеялу. Наследник пересел с кресла на постель, прижимаясь бедром к боку Димы. - Нам просто нужно еще что-нибудь прочитать… какую-нибудь заумную книгу, ведь ты же целитель… - Книга, – Диметрос резко сел, Влад еле успел выпрямиться, чтобы не стукнуться с ним лбом. - Что? - Та книга, что я ищу. Когда-то я нашел описание того, что написано в ней, именно поэтому я стал ее искать. Там есть множество рецептов противоядий. Я вспомнил. Смерть Зверя. Вот так называется яд. Он был запрещен много столетий назад, еще до того, как создали противоядие. Я думал, что его рецепт был утерян, – Диметрос обессилено упал на кровать. Плохо, он ведь так и не вычислил, где ее искать. - Почему вы мне помогаете, милсард? – спустя пару минут напряженной тишины спросил Диметрос, не повернув голову. - Влад, – поправил он, – тебя отравили на моей вечеринке, я должен разобраться. - Ясно, – хмыкнул Дима, – интересно, кому понадобилось сейчас избавляться от меня? – задумчиво протянул он. - А кто сказал, что это тебя решили отравить? – насмешливо проговорил Наследник. Он снова пересел в кресло около кровати, внимательно глядя на Лунного. Диметрос по-настоящему испугался. Если при мысли о том, что кто-то пытался его отравить, возникло лишь желание целителя-исследователя найти рецепт яда и противоядие, то при мысли, что пострадать мог Давладос, от ужаса холодели руки, а голова отказывалась работать. - Почему тебя? – он не заметил, как перешел на «ты». - Давай порассуждаем, – Наследник слегка улыбнулся, увидев, с какой силой вцепились пальцы в одеяло, – бокалов было два, нас в комнате четверо. Я, ты, Коринна и Лу. Не думаю, что Коринна и Лу стоят стольких усилий. Яд слишком сложный, ты сам это только что сказал. Значит, или ты, или я. Не сочти за грубость, но только я могу заслуживать таких усилий. Ну, как тебе моя логика? Диметрос не хотел слушать то, что говорил ему Влад, это слишком походило на правду. Но если все так на самом деле, то Давладос в опасности. Диметросу казалось, что истеричность – это то, что принадлежало Диме Бикбаеву, а не Лунному оборотню. Но оказалось, что он все еще человек, когда дело касалось Влада. - Мы должны немедленно начать поиски того, кто мог это сделать. Обязательно расспросить Коринну и Лу, а еще… – Диметрос снова сел, словно собираясь бежать куда-то. Но тут был прижат тяжелой ладонью к кровати. - Единственное место, куда ты пойдешь, – это твоя библиотека и, возможно, твоя спальня не больше чем на несколько минут, – Давладос наклонился к его лицу, спокойно ожидая, когда паника исчезнет из серо-зеленых глаз. Диметрос замер. Горячая ладонь обжигала обнаженную кожу, и сейчас он мог думать только о том, чтобы не позволить Давладосу отпустить взгляд и увидеть… увидеть, как привычно-предсказуемо реагирует тело на знакомое прикосновение. - Хорошо, – еле слышно пробормотал он, пытаясь подняться. - Вот и договорились, – Давладос удовлетворенно кивнул и встал с кровати. Он кинул Диме верх от шелковой пижамы, висевший на спинке кресла. Диметрос поднялся, не обращая внимания на слабость, волной тошноты прокатившуюся по телу. Кошка еще жива… в это он будет верить, а все остальное неважно. Давладос вышел из гардеробной и как вчера едва успел поймать Диметроса, почти исчезающего из спальни. - Ну куда ж ты постоянно один спешишь, – пробормотал он, обнимая его за плечи, укутывая в теплый домашний халат. Дима на секунду прижался к нему, оправдываясь слабостью, краем глаза ловя их отражение в зеркале. И затаил дыхание, не веря тому, что увидел на лице Наследника. Тоска, боль, нежность… «Не может быть», – мелькнула мысль и пропала. А когда он, моргнув, снова посмотрел в зеркало, то встретил бесстрастный взгляд голубых глаз на спокойном лице. - Что? – светлая бровь надменно поднялась вверх. - Ничего, – мотнул головой Диметрос, выходя из надежных объятий. Он сразу подошел к столу, доставая из верхнего ящика свои записи. Наследник усмехнулся и стал медленно осматриваться. Он только сейчас сообразил, что они оказались в спальне Диметроса, а не в библиотеке Дома. Сравнительно небольшая комната, большую часть которой занимают шкафы с книгами, большой письменный стол. Высокие окна выходили на широкий балкон, на котором среди цветов стояли плетеное кресло и стол. Арка, скрываемая темными шторами, скорее всего, вела к кровати. Уступая любопытству, Давладос слегка сдвинул ткань. Черное. Стены, полог над кроватью, постельное белье, тумбочка у изголовья, деревянная спинка. И только легкая вышивка, словно огонь, волной пробегала по краю покрывала, небрежно брошенного на угол кровати. Тихо хмыкнув, он повернулся к Диме, еле заметно улыбнувшись, покачал головой. Оборотень сидел на полу, разбросав бумаги по всему ковру вокруг себя, и сосредоточенно читал какую-то книгу. - Нет, так дело не пойдет, – Давладос подошел к нему и, подхватив подмышки, аккуратно поставил на ноги. Дима даже не обратил на него внимания. Лишь недовольно пробормотал, переворачивая страницу. - Владиус, не мешай. - Не буду, только сначала идем ко мне, – с улыбкой ответил Наследник, подхватывая Лунного на руки. - Владиус, – вскинулся было Диметрос, но, увидев белые волосы, бледную, прозрачную кожу, мгновенно пришел в себя, – милсард, поставьте меня, пожалуйста, на ноги. - Теплое имя, – прокомментировал Наследник, не обращая внимания на слабые попытки Барса вырваться. - Милсард, – еще раз повторил Диметрос, понимая тщетность своих движений. - Влад, – хмыкнул Наследник. - Хорошо, Влад, поставь меня на ноги, мне нужно… - Я знаю, что нужно, но ты берешь все, что нужно. Книги, записи, одежду. И все время живешь у меня. - Милсард… – начал было Дима, но тут же поправился, увидев как нахмурился Наследник, – Влад. Это неприемлемо, – Диметрос скрестил руки на груди, рассматривая Давладоса из-под челки. - Это – не обсуждается. У нас и так мало времени, – Наследник в два шага донес его до стола, – собирай записи. - У меня, – педантично поправил его Дима, потуже затягивая пояс халата, но послушно принялся складывать в аккуратные стопки свои бумаги. И не услышал, как Наследник одними губами произнес. - У нас. Давладос подошел к двери, которая, скорее всего, вела в гардеробную, и уже собирался ее открыть, но, задумавшись на пару секунд, покачал головой и повернулся к Диметросу. Тот стоял около стола, на котором высились две аккуратные стопки книг высотой около полуметра, толстая тетрадь лежала рядом. А сам он очень старался незаметно опираться на стол. - Это все, что нам нужно? – наследник посмотрел на книги. - Это все, что есть у меня в Доме о той, что мы ищем, – Дима переступил ногами, сильнее наваливаясь на стол. Влад тут же подхватил его на руки, и в этот раз Барс даже не скорчил гримасу. - Хорошо, сейчас я устрою тебя у себя в комнате и вернусь, – он договаривал фразу, уже укладывая Диму на свою кровать. Через мгновение он появился в центре комнаты со всем, что приготовил Дима. - А почему ты не взял ничего из моей одежды? – неожиданно спросил Барс, укутываясь в одеяло: его знобило. - А вдруг ты бы попросил что-нибудь, – наследник помахал рукой в воздухе, – выдающееся. Дима усмехнулся, правильно догадываясь, о чем именно подумал Наследник. - Так, а теперь расскажи мне, что нужно искать и что это за книга-то такая, – Давладос устроился рядом с ним на кровати. - Хорошо, – Дима глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, – это не просто книга. Она… она живая, в ней часть то ли сознания, то ли души того, кто ее написал. Поэтому спрятать ее можно в определенном месте, том, которое сотворил для нее ее создатель. Иначе ее можно было найти простым поисковым заклинанием. Ты знаешь, что война началась по большей части из-за слухов, что ее нашел твой дядя? - Перестань его так называть, – буркнул Давладос, внимательно слушая друга. - Хорошо, брат твоего отца, – согласно кивнул Дима, усмехаясь. Но тут же посерьезнел и продолжил. - Подожди… но если из-за этого началась война, почему же сейчас ее не ищут так активно? - А что? Осмерос тебе еще не рассказал? – Диметрос нахмурился. - Что? - Ее ищут. И очень упорно. Но тайно. Ведь не было доказано, что твой… брат твоего отца ее нашел. Просто его нужно было остановить. Так гласит история, так мне рассказывал Урсус. В этой книге слишком много знаний, способных одного Оборотня сделать всемогущим. Она была легендой… в существование книги почти никто не верил, кроме твоего… - Его зовут Торбос, – не выдержал Давладос. - Я знаю, – кивнул Диметрос, – так вот… все те книги, что ты принес из моего кабинета, содержат или пару слов или несколько туманных намеков о том, где может быть то место, куда спрятали книгу. Он замолчал. - Я ищу ее уже несколько лет. Но мне не было доступа в библиотеку твоего Дома, именно потому, что я не хочу, чтобы кто-то знал о моих поисках. - Но мне-то ты сказал почти сразу, – Давладос довольно усмехнулся. Диметрос замер, а потом обреченно проговорил: - Вот что значит, когда Зверь доверяет кому-то настолько… я даже не успел подумать… - Так. Неважно, – Давладос резко его прервал, – что нужно? Какие книги… что мне нести сюда? - Я… я… – Дима нервно дернулся в сторону тетради, – нужно глянуть. Наследник подал ему нужное, снова устраиваясь рядом с ним на кровати. - Пару секунд, – вчитываясь в свои записи, пробормотал Дима. - Хорошо, мы успеем, – проговорил Давладос одними губами, рассматривая бледного до синевы оборотня. * * * Наследник шел по коридору в сторону своей комнаты. Он мог бы оказаться там мгновенно, но сейчас… он, казалось, оттягивал время до того момента, как увидит Диметроса. Прошла неделя… целых семь дней безрезультатного поиска. Дима таял на глазах, не помогало даже укрепляющее зелье, которые ему варили целители обоих Домов. Зелье приносил три раза в день Барнс, он редко что-то спрашивал, лишь иногда говорил, что никто так и не знает, что произошло. Все уверены, что Диметрос в своей очередной экспедиции или где-то среди людей. Как-то он упомянул, что Коринна не появляется при дворе, говорят, что она сильно заболела. Давладос сидел с ним, читал книги, выискивал хотя бы какое-то упоминание о легендарных книгах, о книгах, дарующих бессмертие, власть, о старинных книгах, обладающих своим характером. Просто о сборнике рецептов, а вдруг это все-таки то, что нужно. Но все было не то, не тем. Иногда ему приходилось выходить из своей спальни, быть рядом с отцом на собраниях, помогать ему при решении проблем. Но он всегда старался свести все к минимуму. Про себя оправдываясь тем, что, как только они спасут Диму, все станет на свои места. Замерев перед своей дверью, он глубоко вздохнул и, натянув не очень фальшивую улыбку, зашел в комнату. Мгновенно окинув взглядом помещение, он зло сощурился. Бокал с зельем стоял полный на тумбочке около кровати. Диметрос сидел, поджав ноги, в кресле около окна. Он смотрел на голубое небо за тонким стеклом, на белый, очень яркий серп молодой луны. С таким спокойным, умиротворенным выражением на лице. Он еле заметно счастливо улыбался. Давладос не успел ничего сказать, как услышал тихий голос. - Ты не представляешь, насколько я рад, что выпил именно тот бокал. - Что! Ты! Несешь! – заорал Давладос, в два шага оказываясь рядом с ним. Он едва сдержался, чтобы не вцепиться в хрупкие плечи и не тряхнуть ставшее почти прозрачным тело. Чтобы перестал говорить… - Я рад, Владиус, рад, – Дима коснулся его щеки, проводя тонкими пальцами по коже. - Дима, – прошептал Наследник. - Я устал… эти поиски бесконечны… я за много лет ничего не нашел, а тут… счет уже идет на часы, наверное… но я так рад… – Дима закрыл глаза и откинулся на спинку кресла, вцепившись в руку Давладоса. - Нет, – он мгновенно перекинулся в Барса. Ему хотелось орать, бить все вокруг, он не понимал, как можно заставить Диму снова браться за поиски. Ярость напополам с болью готова была вырваться, и только зверь мог помочь ему ее сдержать. - Не надо, – прошептал Диметрос, услышав рычание. Кот ткнулся мордой ему в колени. - Не надо, Влад, все будет… – он обхватил лобастую голову, и спрятал лицо в жесткой шерсти, – мне теперь все можно… Он снова выпрямился и, глядя в голубые глаза, сказал: - Я тебя… Он запнулся, почувствовав это. Эхо… эхо эха тихого мурлыканья Кошки. - Она еще живая, – выдохнул Дима, широко распахнув глаза, – она еще живая. Она… Он громко чмокнул ирбиса в нос и медленно поднялся с кресла. Ноги подкосились, и он тут же оказался в сильных руках Наследника. - Спасибо… – но глаза уже смотрели на книги, валяющиеся на полу около кровати. * * * Это оказалось на удивление просто. Следующей ночью Давладос, иногда рассматривая заснувшего над книгой оборотня, лежал рядом с ним на кровати и читал сотую по счету книгу. В глазах уже рябило от букв, цифр, картинки сливались в одно сплошное пятно. От усталости кружилась голова, и еще сильнее хотелось зашвырнуть пыльные фолианты подальше и приказать всем подданным его Дома найти книгу. Это надо было сделать раньше, но Дима настоял на полной секретности. Зачем? Поиски отравителя Давладос начал в тот же день. Но… никто ничего не знал, не видел и не слышал. На кухне, где разливалось вино, тоже все чисто. Влад глухо зарычал, захлопнув книгу. Но тут Дима заметался: еле слышно застонав, он вцепился в покрывала, выгибаясь, словно от боли. Влад скатился с кровати и, оббежав ее, замер около головы Димы. Ловя и прижимая к перине хрупкое тело. - Тихо-тихо, – еле слышно шептал он, перемежая речь тихим ласковым урчанием. Дима почти сразу упокоился, прислушиваясь к нему. - Тихо, тихо, Кошка, все хорошо, – Влад наклонился низко к его лицу, – ты только продержись еще немного, еще чуть-чуть. Он провел пальцами по его лицу, очертив острые скулы на исхудавшем лице. - Еще немного… Наследник отошел от кровати, и взял очередную книгу. Это была тонкая тетрадка с обложкой из черной кожи и тиснением в центре. - Солнце? – Влад нахмурился и перевернул страницу. Это оказался дневник совсем молоденькой Лунной из дома Солнца. - Никогда не слышал, – пробормотал он, вчитываясь в слова. Совсем маленький и молодой Дом. Дом Солнца состоял из его главы, она называла его дедушкой Крисом. Так просто и с теплотой. Его дочери, в тетради ни разу не упоминалось имя, и ее, Сандры. В своей тетради она рассказала всю историю своего Дома. От создания, рассказанного дедушкой, и до момента, когда он прекратил свое существование. В последней записи она сказала, что хочет отдать свой дневник Осмеросу, чтобы хоть в библиотеке Дома Хрустального Льда сохранилось упоминание о Доме Солнца. У нее получилось, но, похоже, Сандра не выжила. В конце оставались еще чистые листы, Влад задумчиво теребил их. Грустная история. Он уже собрался закрыть тетрадь, как, взглянув на нее, заметил еще запись на самом последнем листе. Аккуратным детским почерком с кучей завитушек в центре верхней строки было написано: сказку, которую я буду рассказывать своим детям. История о книге. Живой книге. Она хранила множество секретов: она могла спасти жизнь и так же быстро ее отобрать. Витиевато и высокопарно было написано это сказание, но в самом конце, в последнем абзаце, она написала: «У подножья серебряного замка раскинулся древний сад, охраняющий тайны. В самом его сердце есть дерево, цветущее вечно. А в его корнях спрятана Она. И найдет ее тот…». Предложение не было дописано. Но это уже не имело значения. Вот оно! То, что они так долго искали с Димой. Вот оно. Прямое указание на место. - Так… – вслух рассуждал Влад, – серебряный замок. Где у нас тут могут быть серебряные дома?.. в названиях Домов… Огонь Неба, нет. Не то. Небесный Холод… может быть… не факт. Звезды?.. мне, что, теперь ходить по Домам, что ли? Тут в дверь постучали, и, не дождавшись ответа, в комнату вошел Бранс. - Зелье, милсард, – он поставил бокал на столик около двери. - Да, спасибо, – Давладос кивнул и снова задумался. - Есть какие-нибудь изменения? – Жеребец подошел к кровати и внимательно посмотрел на серое лицо брата. - Нет… но я, кажется, нашел. - Да? – он тут же оказался рядом с ним. - Да, но тут… Бранс, а Вы не знаете, где у нас есть серебряный замок? – Влад с надеждой уставился на него, похлопывая тетрадью по руке. - Знаю, это ваш дом, милсард, – Жеребец с еле заметной улыбкой посмотрел на Наследника, – до войны этот Дом был цвета начищенного серебра, он играл в лунном сиянии словно драгоценность. Но в одной из битв он был разрушен почти до основания. Осмерос восстановил его, затемнив серебро в память о погибших. Так что серебряный замок – это ваш дом. - Да? Спасибо, – Влад с нетерпением дослушал историю и тут же вылетел из комнаты. Сад, огромный сад… Он через несколько секунд уже оказался на границе леса, который вряд ли был похож на сад. Но раз Сандра пишет именно так… - А… – он повернулся к Брансу, стоявшему около него. - Спрашивайте, милсард, – Жеребец наклонил голову, не пряча улыбку. - Вечноцветущее дерево у нас тоже есть? – Влад спросил с такой надеждой, на миг став похожим на того мальчишку, которого жеребец так часто видел рядом с братом в той его счастливой жизни. - Да. Есть, дайте мне Вашу руку, я проведу. Давладос без вопросов взял его за протянутую ладонь, и через мгновение они стояли под кронами деревьев, стеной окружавших идеально круглую полянку. Ярко-зеленая даже в темноте ночи трава, а над ней легкой дымкой лежал лунный свет. Он клубился мягкими завитками, не покидая границ круга. А в самом центре стояло дерево. Замерев, Влад ошеломленно рассматривал древнюю красоту. - Это место… оно… полное магии. Было полным всегда. Детьми многие оборотни часто приходят сюда, коснуться сказки что ли… ты думаешь, книга здесь? – Жеребец наконец оторвал взгляд от тонких звенящих листьев дерева. - Да, – кинул Влад, и сделал шаг в туман. - Стой! – резко крикнул Бранс, взмахнув рукой, пытаясь поймать Наследника, и ошеломленно проговорил, – дети никогда не могли пройти границ. А Наследник уже в зверином обличии шел к центру, под сияющий свод звенящей листвы. Книга лежала в нише из корней. Ее можно было взять, стоило лишь протянуть руку… лапу. Но… Бранс видел, как Наследник обратился в человека. Каким напряженным и внимательным стало его лицо. Вот он склонил голову, отдавая дань уважения дереву, и подхватил с земли книгу. Со все еще слегка ошеломленным лицом он прошел мимо Бранса. - Милсард, в спальню? – Жеребец осторожно коснулся плеча Влада. - Да, – и тут же исчез. Когда Бранс оказался в спальне Наследника, Влад уже внимательно читал книгу. - Мне нужно… – он перечислил несколько трав. Бранс кивнул, но тут раздался тихий, хриплый со сна голос. - Бранс, это все есть у меня в комнате, в лаборатории. - Хорошо, – и Жеребец исчез. - Значит, ты ее нашел, – Дима очень медленно поднялся, принимая сидячее положение. - Да, – Наследник подошел к кровати и сел сбоку, прижимаясь к спрятанному под одеялами бедру, – нашел. Рецепт очень простой. Там сказано, что как только ты его выпьешь, то заснешь, а когда проснешься, то с тобой и Зверем все будет в порядке, – он заглянул в книгу, проверяя свои слова. - Хорошо, – Дима кивнул и улыбнулся еле заметной уставшей улыбкой. - Потерпи еще немного, Кошка, еще чуть-чуть, – мурлыкнул Влад, поднимаясь и идя к столу. Диметрос вскинул голову, недоуменно нахмурившись. Он точно это слышал… Противоядие и правда оказалось очень простым. Оно было готово уже через несколько минут, после того как вернулся Бранс с необходимыми ингредиентами. Поднеся бокал Диме, Влад тихо сказал: - Возвращайся. Я буду ждать тебя. Диметрос кивнул, улыбаясь. - До встречи… – «…Кот» – мысленно добавил он, делая глоток. И, только выпив, сообразил: - А на какое время я засну? – но ответа уже не услышал: темнота мягким пушистым одеялом накрыла с головой. - На время, необходимое, чтобы твоя Кошка снова обрела силы вернуться, – проговорил Влад, устраивая Диму поудобнее на своей кровати, поправляя одеяло и убирая волосы с лица. * * * - Давладос! – Диметрос резко сел на кровати. Голова ясная, по телу разливалась привычная сила, приветственно рыкнула Кошка. А внутри глухим комом нарастала тревога. Не очень ясная, словно ее пытались скрыть. - Идиот, – Диметрос скатился с кровати и подбежал к шкафу. Черная удобная одежда, в голенище сапога он спрятал нож. В пояс с карманами он набрал несколько небьющихся склянок с зельями. Неизвестно, что может пригодиться и куда на этот раз влез Давладос. - Веди, – еле слышно пробормотал он. Диметрос очень надеялся, что сможет появиться там незаметно или, по крайней мере, не влезть в ловушку рядом с Владом. Но стоило ему появиться, как он тут же оказался прижатым к своду пещеры невидимой силой. Давладос его еще не заметил, но сам Дима хорошо видел место действия. Непроницаемая маска на лице, холодный взгляд и легкая презрительная улыбка на губах. Он смотрелся Правителем даже распятый на алтаре, где всего несколько месяцев назад Старейшины возвращали ему силы. Он лежал неподвижно, лишь глазами следил за… Астер? Зачем ему? - Знаешь, когда Диметрос выпил вино, я возликовал… это была такая удачная оплошность, случайность, шло все так замечательно, – улыбка пропала с лица Давладоса, в глазах мелькнула ярость. Тут он медленно повернул голову и посмотрел прямо на Диметроса. Дима почти прочитал по губам «идиот», но в глубине голубых глаз он отчетливо видел страх. Сильный. За него. И даже в этой ситуации оно его согрело так, что он улыбнулся. Влад закатил глаза. Молчаливый диалог прошел незамеченным Астером. Тот продолжал распинаться на тему своих планов. - Диметрос, – он повернулся наконец к своему второму пленнику, – ты так легко попался в мою ловушку? Что, – он ехидно ухмыльнулся, – Кошка со своим даром пропустила? Потеряла хватку? Так соскучилась по своему котику? Он издевательски рассмеялся и повернулся к Давладосу. Его распирало от злорадства и торжества. - Давладос, знаешь, ничего личного. Я просто хочу быть советником Правителя, а с тобой у нас как-то не сложилось. Я думаю, ты не знаешь, что Наследником должен был стать Бранс. После смерти Осмероса, если бы не нашелся его сын. Об этом знали только сам Осмерос, Урсус и двое Старейшин, утверждающих указ. Но ты нашелся, – он сказал это с такой досадой, что Влад весело хмыкнул. Как-то слишком по-детски смотрелось это самодовольство. Как-то… не вязалось со всем, что происходило. И снова он перескочил с одного на другого. Он подошел к Диметросу и со всей силы ударил его по лицу, наконец показывая истинное наслаждение. - А вот тебя я ненавижу, – прорычал он, сжимая пальцами его горло, – она хочет только тебя… а ты же… извращение природы… Кошка в теле Лунного… ужас. Давладос дернул кожаные ремни. Когда кровь тонкой струйкой потекла по белоснежному подбородку из разбитой губы Димы, ненависть всколыхнулась волной внутри. - Не смей его трогать! – зашипел он, – никогда не смей к нему прикасаться! - Оу… ты такой же извращенец… – Астер резко повернулся к Наследнику, – Барс… королевское животное внутри ошибки природы. Советник ходил между ними, перескакивая с одной темы на другую. То он рассказывал Владу, каким он будет хорошим наставником новому Наследнику, то подлетал к Диме, пылая жарким, полным ненависти взглядом. Иногда замахивался, но останавливался на полпути, и Диметрос точно понимал, что явно не угроза Давладоса пугала его. Астер замер около Давладоса, в очередной раз начиная говорить, что ничего личного. Влад закатил глаза от раздражения. А Дима вдруг почувствовал, что сила, держащая его около стены, чуть слабеет, стоит Астеру отвлечься на Давладоса. Диметрос стал в упор смотреть на Наследника, который в этот момент решил отстраненно рассматривать свод пещеры. «Смотри же на меня, ну… давай же, смотри на меня. Влад!» – почти крикнул он, и тут же поймал серебристо-холодный взгляд. «Отвлекай», – по слогам беззвучно сказал Диметрос. - Ну а почему нельзя остаться при мне советником? – Давладос внимательно посмотрел на Астера. - А ты бы согласился? Хотя… неважно. Осмерос будет против, – Советник тут же сосредоточился на нем. Погружаясь в свои фантазии о том, сколько всего он изменит в мире Лунных, едва Бранс займет трон. Скольких возвысит, сколько тайн найдет в Домах, куда ему, как сыну маленького Дома, путь был заказан. Диметрос не вслушивался в то, что нес Астер, он медленно пытался опустить правую руку, чтобы достать нож из сапога. Стоит его ранить, как ловушка исчезнет. Давладос кидал на него редкие взгляды из-под ресниц, продолжая спрашивать, провоцируя Советника. Но едва пальцы коснулись рукоятки, как на его голову легла тонкая ладонь. - Нет, мой милый Диметрос, еще рано, – тонкие пальцы скользнули по щеке и сжались на шее, с силой прижимая его голову к камню. - Привет, Коринна, – прохрипел Диметрос, криво улыбаясь. - Рада, что ты живой, – Лунная нежно улыбнулась и поцеловала сжатые губы. В пещере раздалось тихое рычание. - О, милсард Давладос, – она с торжествующей улыбкой посмотрела на того, кто лежал распятым на алтаре, – рада вас видеть. Здесь. Девушка обвела рукой пещеру. И медленно подошла к алтарю. Кончиками пальцев провела по прикованной руке. - Интересно, как долго Дима будет по тебе скучать? – она говорила так легко, улыбаясь, и, наклонившись к его лицу, она добавила, – в моей постели. - Ты уверена, что я там буду? – насмешливо спросил Диметрос. - Я знаю много рецептов, очень много, – девушка повернулась к нему, – тот яд – всего лишь малая толика моего таланта. - Так что ж у вас в Доме не было противоядия? – ехидно спросил Давладос. - Упс, – Лунная пожала плечами, притворно-огорченно улыбаясь, – утерян еще до рождения моей мамы. - И правда «упс», – хмыкнул Диметрос, не отрывая взгляда от Коринны. Девушка была одета в черные обтягивающие джинсы, черную водолазку и высокие сапоги на шпильках. Заметив его взгляд, она крутанулась вокруг себя, кокетливо улыбаясь. - О да… людская одежда, очень удобная, не правда ли, Диметрос? – она снова подошла к Барсу. Холодные пальцы скользнули по щеке. - Ты уже ходил перед ним в своих шортиках? – она прижалась щекой к его лицу, удерживая за подбородок, – я помню, как ты впервые в них появился в театре. И о чем ты только думал, когда щеголял с почти голой попой по сцене, не замечая, как пускают на тебя слюни все, кто там был… И Диметрос хорошо слышал ревность и злость в ее голосе. - Мне всегда хотелось понять… – начала она, отходя от него и снова замирая около алтаря, оценивающе рассматривая Наследника, – почему ты с ним? Три года… с первого дня как только увидел его? Почему? Лунная обошла алтарь и встала в изголовье, положив руки на плечи Влада, но тот даже не вздрогнул. Он смотрел на Диметроса, слегка кривя губы в невеселой улыбке. - Три раза… три раза, я предлагала ему себя. Это сопливому пацану… первый раз он отказался слишком грубо. Пришлось слегка подпортить его смазливую мордашку. Она провела по его щеке, крест-накрест. Точно повторяя давно зажившие порезы. - Но это так глупо, когда в любовниках один из лучших целителей. Я просто вышла немного из себя, – Лунная играла голосом, изображая то девочку-скромницу, то хищницу. Наслаждаясь собой, упиваясь властью, которую получила, поймав двух великолепных самцов. - Я попробую тебя сегодня, – она наклонила голову, касаясь губами лба Наследника, – я хочу понять, почему он был с тобой? Почему? Хотя, – она выпрямилась, – завтра утром он уже даже не вспомнит о тебе, – Лунная ласково и довольно улыбнулась Диметросу, – когда ты, Дима, я же могу тебя так называть?.. Так вот… Дима, я сварила очень хорошее зелье… а это я умею лучше всего. Лунная выпрямилась и медленно обошла алтарь. Одним ловким движением она села верхом на его бедра. - И ты думаешь, что я тебя захочу? – протянул насмешливо Давладос, приподнимая бровь. - Конечно захочешь, – она самоуверенно усмехнулась, – сколько у тебя никого не было? Несколько месяцев… с момента Рождения? Диметрос удивленно смотрел на них, слегка дергая рукой, пытаясь уловить момент, когда сила ловушки снова уменьшится. С самого Рождения? Влад не повернулся к нему, но он заметил, как мелькнула злость на лице Наследника. - Вооот. Так что да, милсард, я уверена, что ты меня захочешь, – она стянула водолазку, швыряя ее не глядя в сторону Астера. Советник не отрывал глаз от белоснежной кожи Лунной, еще более бледной на фоне черного белья. - Какая самоуверенная, – хмыкнул Наследник, расслабленно откидывая голову назад, сохраняя спокойствие. А вот Астер почти пылал от ревности и ярости. Его внимание полностью сосредоточилось на паре на камне алтаря. - Разве я не красива? – Лунная наклонилась к нему, низко-низко, прижимаясь всем телом, – но ты отказывался от меня, – мгновенно рассвирепев, прошептала она, скользнув ногтем по его груди, разрезая рубашку и обнажая белую кожу. - Но ты, Диметрос, не ревнуй меня, – она выпрямилась и кинула кокетливый взгляд назад, – он никогда мне не был нужен. Только ты… мы поставим с тобой мир на колени, но сначала, – она облизнулась, – я поставлю тебя на колени перед собой, – она прикрыла глаза, предвкушая это. Но тут Влад подкинул бедра. - Ты же, кажется, меня тут соблазняешь, нет? – он насмешливо ухмыльнулся, – на мне сидишь, а расточаешь свой яд на кого-то другого. Я могу и обидеться. От неожиданности Коринна упала на него, их губы оказалась в миллиметре друг от друга. Наследник растянул их в понимающей улыбке. - Ты же хочешь меня, – почти промурлыкал он, прикусывая свою нижнюю губу появившимися клыками. - Хочу, – послушно произнесла она, поддаваясь глубоким голубым глазам. Лунная потянулась к нему. Следующее, что она почувствовала, – это резкую боль, и темнота накрыла ее. Диметрос почти бросил ее на пол, рядом с таким же бессознательным Астером. Быстро перерезал кожаные ремни. И словно déjà vu. Наследник снова сидит на алтаре, потирая растертые запястья. Вот только… Додумать он не успел. Знакомая до боли ладонь легла на затылок, и его губы накрыл обожаемый жаркий рот. Властно, требовательно, с силой Давладос целовал его, даже не ожидая ответа. Когда воздуха не осталось, Наследник слегка отстранился, сумасшедше улыбаясь покрасневшими губами. - Я хотел это сделать еще тогда, в пещере, – и снова прижался к нему, целуя. И только спустя несколько секунд Дима поверил, что все, что происходит сейчас, – это правда, судорожно обнимая его за талию. - Я расскажу, потом… – шептал Давладос, целуя его лицо, шею. Он, казалось, был готов содрать с него одежду прямо здесь, не замечая ничего вокруг. Чтобы снова утвердить свои права, восстановить то, что всегда было его. Наследник замер, а затем сделал шаг назад, сам размыкая руки Димы. - Дома, – выдохнул он в приоткрытый рот, – а сейчас нам нужно закончить наше небольшое дельце. Дима очнулся почти сразу, туман исчез из зеленых глаз, и в них кристальной резкостью засверкала ярость. - Я могу… – он не закончил, пошевелил в воздухе острыми кошачьими когтями. - Нет, – ласково улыбнулся Давладос, – изгнание, в земли, где они станут теми, кого так яростно ненавидят. Людьми. Мой приговор вступает в силу немедленно, как только за ними придут солдаты отца. Диметрос с гордостью смотрел на Влада. Перед ним стоял истинный Наследник, величественный, справедливый и милосердный. Когда Дима наклонился к пленным, на его пальцах уже не было когтей. Он коснулся лба сначала Коринны, а затем Астера, погружая их в сон до прибытия людей Осмероса. - Они придут за ними чуть попозже… немного позже, – Давладос обнял Диму, – домой, мой хороший. - Веди, – еле успел прошептать Дима, когда Влад снова его поцеловал. Они продолжали целоваться, упав на кровать, стягивая ненужную сейчас одежду. Возвращая свое, вспоминая каждый забытый за месяцы разлуки сантиметр кожи, вкус, запах… Дима впервые любил Давладоса. Влад впервые занимался любовью с Диметросом в его истинном обличье. Белоснежное… завораживающе прекрасное… новое-старое… забытое, любимое… Больно от того, как долго пришлось ждать, больно от когтей кошек, царапающих белую кожу, больно от клыков, смыкающихся на плечах, ключицах. Символы, знаки, имена, подписи. Все, лишь для того, чтобы сказать: «ты – мой!» * * * Дима проснулся от легких щекотных укусов, которыми Влад покрывал его грудь. - Доброе утро, – мурлыкнул он, почувствовав, что его Кошка проснулась. - Доброе, Кот, – Диметрос чуть повернулся, чтобы поймать его губы. Над ними все еще висел тяжелый аромат секса и крови, но нежность сейчас струилась из каждого их движения друг к другу. - Мы хорошо вчера развлеклись, – усмехнулся Наследник, поведя плечом, на котором алел глубокий укус. - Точно, – отразив ухмылку, сказал Дима. Влад потянулся. - Душ, завтрак и долгий разговор? – он снова посмотрел на Диметроса, слегка поглаживая того по шее. - Согласен, – Дима выбрался из рук и постели Влада и потянулся за своей одеждой, мятой кучкой лежавшей на полу. - И зачем тебе она? – Влад, откинувшись на подушку, вопросительно поднял бровь, скрестив руки на груди. - Одеться и домой, – бросил через плечо Дима, пытаясь натянуть штаны. - Душ есть и здесь, – Влад оказался рядом с ним очень быстро. - Хорошо, – взгляд Наследника был непреклонным, он явно не собирался выпускать его из спальни. Они больше не сказали друг другу ни слова. Приняв по очереди душ, одевшись, они в тишине съели завтрак, который им принесли в покои Наследника. И лишь когда остался только кофе, Влад тихо спросил: - С самого начала? - С самого. - Я действительно тебя не помнил, когда открыл глаза в той пещере. В тот момент я был Давладосом. Тем, кого отец усыпил почти пятьсот лет назад. Но стоило мне увидеть тебя, втянуть твой аромат, как меня накрыло ощущение – что ты мой. И все остальное не имело значения. Ни мир за пределами пещеры, ни отец, ни даже вопрос, а закончилась ли война, уже не имели никакого значения. У меня был ты. Наследник улыбнулся ошеломленному выражению на красивом лице Лунного. - Дальше, – бросил Дима. - Память возвращалась кусками, я вспоминал все свои жизни в теле смертных, но те жизни, до тебя, были пусты и неинтересны. А вот с момента, как я увидел тебя на кастинге, вот тогда мне стало нравиться жить. Он наклонился ближе к Диме. - Я скажу тебе один секрет. Диметрос наклонился в ответ. - Да? - На меня никогда не действовали твои «спи» и «забудь». Я помнил все. Что ты хотел бы, чтобы я забыл. Я никогда не боялся тебя, я верил тебе безоговорочно, потому что я был твоим, как и ты моим. Диметрос ошарашено откинулся на спинку стула. - Правда? – это получилось как-то жалобно. - Правда, – кивнул Влад, – так что твою ревность той ночью в коридоре, твои странные разговоры в нашей квартире – я все хорошо помню. А та фотография… ох… такой ты… другой, незнакомый, но такой все же мой. - Значит, ты помнил все. И как же ты… мои когти… - Это был ты, для меня этого было достаточно, – сказал как отрезал Влад, – дальше. Я не знал, что в этом мире наши отношения – неприемлемы и странны, а ты сам – особенный со своей Кошкой внутри. Тебя избегают, но в то же время уважают за то, что ты единственный, кто обладает даром находить. - Ну это я и сам знаю, – Диметрос усмехнулся. - А я это узнал всего за пару дней, – обиженно надув губы, выдал Давладос. - Тише ты. Владиус, продолжай, – вскинулся Дима, и тут же пораженно замер, когда засияли голубые глаза, а Влад, взяв его руку, ласково поцеловал ладонь. - Ну… продолжай, – смущенно улыбнулся Дима, когда Влад положил его руку обратно. - Так вот… воспоминания приходили медленно, но мне нестерпимо хотелось рвануть к тебе. На приеме… ох… как же вовремя тогда пришла Коринна, так вовремя, – Влад прикрыл глаза, словно вспоминая ту ночь, – я готов был разложить тебя прямо там, на балконе, и сказать всем, что ты мой… но еще было не время. Познавая новый мир, я понимал, что так просто мое возвращение не пройдет, а втягивать тебя в неприятности я не хотел. Поэтому был безумно рад, что ты сидел в своей библиотеке. Несколько недель ничего не происходило, тогда я решил немного ускорить события, сказав всего нескольким Лунным, что в день своего Рождения будет объявлено о помолвке. В те несколько входили твой отец и глава Дома Лунного танца. И снова тишина, видно, помолвка их не испугала. И я пошел дальше. Я добавил не просто помолвку, а обряд Соединения. Диметрос резко выдохнул. Обряд роднил двух Лунных, а значит, если бы Давладоса убили сразу после обряда, то Наследником становилась уже его спутница. - Да, – Влад кивнул, по глазам поняв, что Дима догадался, – именно. Это заставило их зашевелиться. Охотники не просто так подстрелили одинокого Ирбиса в горах. Но тут они столкнулись с непредвиденным, а именно – с тобой, Кошкой, которая смогла не просто понять, что со мной беда, но еще и успеть спасти. Так что… то, что я потянул тебя в клуб, был лишь способ тебя защитить. Я был уверен, что начнется охота и на тебя. И ты в первый же день выпил ту отраву. Даа… пришлось повозиться, – усмехнулся он в ответ на выразительный взгляд Диметроса. Тот покачал головой, услышав легкое преуменьшение их поисков книги. - А потом я так «наивно» попался в их ловушку, но ты и Кошка как всегда на страже моей жизни и здоровья, – весело добавил Давладос, ставя точку. - Один крохотный вопрос – сколько я спал? - Нуу… завтра мой день Рождения. - О, понятно. Ты успеешь отменить помолвку? - А зачем? – усмехнулся Влад, но улыбка тут же пропала, когда Дима резко поднялся и, уже не слушая его, исчез из спальни Наследника. - Ничего, ты все равно там завтра будешь, – пробормотал Давладос и позвал горничную, чтобы перестелила постель и убрала в комнате. *** Диметрос стоял в самом дальнем углу от возвышения, на котором находилось два трона. Он сбежал как можно дальше от Давладоса, от своей семьи, ото всех. Торжественные поздравления уже закончились, теперь Лунные пили, периодически поднимая тосты за Правителя и его Наследника. В зале воцарилась тишина, Дима повернулся в сторону возвышения. Влад стоял на краю и смотрел на зал. - Спасибо вам. За то, что пришли на мой праздник. Но сегодня я хотел бы сообщить еще одну важную новость. Он замолчал, делая паузу. - Я, Давладос, Наследник трона Дома Хрустального льда объявляю о своей помолвке… Дима вдруг резко потерял слух, в голове зашумело от прилившей крови, он не хотел знать… не хотел… Около двери, ведущей на балкон, он оказался очень быстро. - …Диметросом, сыном Урсуса, главы Дома Черного пламени. - Что? – выдохнул он, медленно и неуклюже поворачиваясь в сторону Влада. Тот стоял на другом конце живого коридора, получившегося, когда Лунные расступились перед ним. - Да? – прочистив горло, громко спросил он. Дрожь мгновенно прекратилась, он был странно спокоен. Потому что… - Я только что объявил о нашей помолвке, – улыбнулся Давладос и протянул ему руку, приглашая подойти. Но тут же подошел сам, заметив, что Дима не собирается делать ни шага. - Так понимаю, я право голоса не имею, – голос Диметроса в тишине зала звучал очень громко. Влад усмехнулся. - Имеешь, но твой ответ я получил еще вчера. Они подошли к Осмеросу, который с гордостью смотрел на сына. Тишина разбилась. Все заговорили одновременно. Слова «неприемлемо», «недопустимо», «порочно», «странно», «кощунственно» и тому подобные летали над сборищем богатых и титулованных, как осы. - Решение, одобренное Правителем, не обсуждается, – резко сказал Давладос. - Помолвка свершилась, - Осмерос вышел вперед и, опережая вопросы, добавил, – обряд Соединения будет проведен, когда взойдет полная луна. А сейчас – пусть пир продолжится, – и, взяв свой бокал, он сел на свой трон. Лунные тут же окунулись в обсуждение того, что только что произошло. А пара, стоящая на возвышении, смотрела на них с легкими улыбками и пренебрежением. Давладос сжимал в руке руку своей Кошки и старался не морщиться, когда Диметрос выпускал когти, молча наказывая своего Кота за длинную ночь боли. Конец.