Отлученный. Обреченный?

Огоньки на елке мерцали, едва-едва освещая гостиную. Легкие шаги, приглушенные мягкостью толстого пушистого ковра, расстеленного на полу, заставили Драко встрепенуться. Мужчина с трудом потянулся, заставляя затекшее, измученное дремотой в неудобном кресле тело вновь подчиниться себе. Задавать вопросы в тишину было глупо: и без того понятно, что по дому бродил полуночник-Поттер. Драко затаил дыхание и принялся наблюдать за человеком, которого когда-то любил сильнее, чем весь оставшийся мир. Обычно Поттер отличался поистине кошачьей реакцией и чувствительностью к окружающим его событиям, однако сейчас казался рассеянным. Словно бы и не заметив гостя, оставшегося на кресле, он осторожно, на цыпочках, пошагал в левую комнату, полностью занятую Скорпиусом. Малыш давным-давно спал, утомленный дневными играми и переживаниями, и Драко довелось увидеть редчайшее и пронзительное в своей неприкрытой искренности зрелище: Поттер любовался сыном, осторожно убирая с лица светлые непослушные пряди, целуя в лоб и подкладывая любимую игрушку. — Утром он не скажет тебе за это спасибо, — прошептал Драко, показывая на потрепанного мишку, уложенного на одну подушку со Скорпиусом. — Он уже раз пять сказал мне о том, что вырос и не нуждается в игрушках в кровати. Плечи Поттера дрогнули, но он не обернулся. Поправил на Скорпиусе одеяло, с минуту постоял рядом, прислушиваясь к ровному сонному дыханию, а затем направился вон, решительно увлекая за собой Драко. Почувствовав на своем предплечье уверенную крепкую хватку, мужчина запаниковал. Его страхи не терзали своего хозяина в обычное время, но иногда, в такие вот давящие моменты давали о себе знать. Драко и сам не знал, насколько глубокой была нанесенная Люциусом травма, но сейчас, ощущая властность Гарри, мужчина чувствовал себя напуганным, хотя и был готов идти до конца ради своего сынишки. — Нам нужно поговорить, — едва слышно шепнул Гарри, увлекая Драко за собой в другую часть дома, где они не смогли бы разбудить Скорпиуса, даже если начали бы кричать друг на друга. — Да что ты говоришь! — Драко не смог сдержать саркастичной ухмылки. — А о чем, если не секрет? О семье мы уже поговорили, растрогались, выслушав твою пропитанную пафосом и лицемерием речь, дали тебе шанс, который ты благополучно упустил. О чем еще мы можем с тобой говорить? Тяжелый взгляд Гарри заставил Драко поежиться и невольно отшатнуться от него. Поттер прикрыл глаза, словно бы пытаясь побороть собственный гнев, а затем на его лице появилось странное, словно бы сожалеющее и одновременно понимающее выражение. Вот лицемер! Помнится, в школе все эмоции Поттера были четко и ясно написаны у него на лице. Что ж, времена меняются, меняются люди, их отношение к происходящему вокруг. Ушедшие годы преподали хороший урок не только Драко. Видимо, и Поттер сумел почерпнуть парочку «полезных навыков»! — Я был неправ, — тихо произнес Поттер, не желая раздувать искру, высеченную Драко. Мужчина внезапно оценил это. В конце концов, один раз они уже друг друга не выслушали, а ведь даже дураки способны научиться на собственных ошибках. — Объяснись, — кратко попросил он, подумал немного и добавил. — Я выслушаю тебя и попытаюсь не делать преждевременных выводов. — Я оканчивал свои дела, — спокойно выдал Поттер. — Сказал Кингсли, что больше я на него не работаю и постарался закончить все, что начал, чтобы вас не зацепило последствиями моей службы. За одним делом потянулось другое, третье, срочное, важное — и так до бесконечности, пока я не понял, что меня попросту не собираются отпускать. Сегодня был огромный скандал, в котором припомнились даже наши с тобой прошлые свидания, то, как ты бросил меня. Пришлось припомнить Кингсли несколько его тайных грешков, вдребезги с ним разругаться, но теперь я совершенно свободен. — Зато у Скорпиуса почти закончились каникулы, он подавлен, разочарован, понял, что не нужен тебе и не намерен с тобой разговаривать. Знаешь, пусть твоя работа носит какой угодно уровень секретности, от тебя никто подробностей и не ждал. Однако объяснить все собственному сыну и мне ты вполне мог. И не нужно говорить о том, что ты не привык ни перед кем отчитываться: ты даже не попытался. — Мой шанс не упущен, — упрямо сказал Поттер, склонив голову набок и решительно глядя на Драко, заставляя его невольно отступать в сторону. — Время каникул еще не истекло, и я намерен использовать его остаток, как нужно. Что же касается работы… Однажды я расскажу тебе обо всем, но не сейчас. Решительный его тон, угрожающие интонации в голосе не прибавили Драко доверия. Поттер давил, при этом делал это так же естественно, как дышал, и похоже обращался подобным образом со всеми окружающими. Властный, уверенный в своей силе и правоте вечный начальник с отвратительным характером, совершенно не считающийся с мнением других — от того милого мальчика, с которым Драко встречался когда-то, похоже, ничего не осталось. И все же мужчина дал обещание не делать преждевременных выводов, а потому молчал, ожидая продолжения. Поттер должен был понять, что подобным образом ни с ним самим, ни со Скорпиусом обращаться не следует, иначе все насмарку. — Ладно, — преувеличенно спокойно пожал плечами Драко, — утром жду твоих предложений по поводу остатка каникул. А сейчас мне очень хочется спать, извини. Я и так уже успел задремать в кресле, пока тебя дожидался. На лице Гарри застыло ошеломленное выражение, на миг он даже показался Драко беспомощным и растерянным, но прошла секунда — и Поттер спокойно кивнул ему, отправляясь к себе. Странный разговор, на первый взгляд, закончился все тем же осознанием полного тупика и бессмысленности происходящего, но для Драко стало ценным хотя бы то, что они вообще поговорили. Рано или поздно ситуация развернется в одну из сторон, и тогда им всем останется лишь смириться с последствиями. Забравшись в свою комнату, Драко с удовольствием свернулся под одеялом в уютный клубочек и спокойно уснул. Тревоги, прежде не дававшие ему покоя, сегодня будто бы отступили.