Сбылась мечта идиотки

      Вышли мы из Пика Солдата все, оставив Леви и его семью здесь за главных, и чтобы за Боданом с Сендалом приглядывали, они как-никак вставали всегда с нами лагеречком отдельным. Заодно мы с ним договорились и о помощи беженцам или воинам, что захотят стать Серыми Стражами, и по возвращению, мы проведем ритуал посвящения. Однако пришлось нашему весьма немалому отряду долго гулять по ещё не тронутым наступающим Мором деревням Ферелдена, что были охвачены гражданской войной. Мне даже противно и жалко было смотреть на то, как даже семьи разрывались между верностью Логейну и верностью правде, которую большая часть наверняка считала ложью. Это даже напоминало мне Вторую Мировую, только без бомб, ракет и мин. Вместо автоматов, танков и орудий, мечи, топоры, вилы, луки, чаны с горячей смолой, магия, и разломанная честь, или же истинная честь.       В одной из деревень мы даже остановили храмовников, что пытались оттащить несчастного ребенка от матери. Это была девочка, и ей было всего-то пять лет отроду. Храмовники объявили малышку магичкой, но та не могла ничего сделать. Либо храмовники забыли о чести и любого, кто похож на отступника, сразу забирали, или же они так хотели обесчестить одинокую женщину и поразвлечься с ней. Если это вообще были храмовники, а не переодетые разбойники.       Конечно, я недолюбливала детей, но ещё более я ненавидела, когда женщин приравнивали с грязью, плевать, какая у девушки внешность, даже если она калека, всегда находились ублюдки, которых хотелось размозжить, смешать с грязью их отвратительную плоть и скормить порождениям тьмы. Тогда я использовала свою магию на всю мощь, и никто мне не мешал, никто не был против.       — Шейла… — сказала я тогда — А ну-ка, притащи, пожалуйста, мне вот этих птичек, на разговор.       — Но они же… — хотел было вмешаться Алистер, но я его остановила одним взмахом руки.       — Настоящие храмовники чтят Создателя и обеты, что дают ему. Это же не храмовники, а гадкие звери, которых я покараю за такую мерзость.       Шейла и я сразу стали приближаться к тем храмовникам и плачущим женщине с ребенком. Големша обошла тех придурков стороной и как следует вдарила по их головам своими кулачищами: оценка — Полное Оглушение!       Тогда я быстро среагировала и кивнула Лелиане:       — Подведи их к нам.       Девушка-бард не стала спорить и, помогая подняться дитю и женщине, сразу отвела их к нам, загородив обоих Алистером, собой и Зевраном. Я же вышла вперед, кивком указав Шейле вернуться в отряд:       — Разойдитесь по деревне, — ответила я. — Найдите таких же вот разбойников и насильников… Приведите сюда…       — Зачем? — спросил кунари нагло. — Легче их просто убить.       — Убивайте максимум, для назидания оставляйте и минимум. Во мне дьявол проснулся, — фыркнула я злая и подняла на него резко свои дикие глаза. — Или мне придумать для тебя более сложное испытание?       Стэн приутих, посмотрев в мои глаза, и словно заметил в них что-то не естественное их миру, что-то мое, более злое, заключенное даже глубже, чем сама Джулия Кусланд. Он сразу же с остальными направился по окрестностям деревни оббегать каждую улочку, где шла борьба. Тех, кто был за Логейна, не трудно было отличить от простых граждан, они били тех, кто был за правду или не решался участвовать в войне. Несчастных побитых Лелиана, Винн, Симба и Алистер уводили обратно в дома, не боялись вернуть им имущество, которое отнимали разбойники, подкупленные узурпатором, так же выступавшие на его стороне. Морриган, Зевран, Шейла и Стэн служили некими атакующими танками, что сбагривали ко мне всех разбойников, что оставались живыми после их атак и маневров. Я мысленно пересчитывала количество тех, кто к нам подступал. Перевалило за двадцать человек. Почти как магазинная очередь, только это не будет магазин. Это будет мой урок.       Я стала толкать ослабевших оглушенных переодетых ублюдков к толпе. Без пощады, с грубостью такой же, с какой они обращались прямо к несчастной женщине. Я давила подошвой сапог их животы, не боялась бить им в рожу, по рукам и ногам. Моя злоба начинала подпитываться магическим коэффициентом внутри тела и создавать что-то более ужасающее.       Не поверите, если я три дня после ухода из Пика Солдата была одета в свой типичный голубоватый костюм, то теперь он изменился. Я видела, как ткань моих рукавов мгновенно окрасилась в черные и кроваво-красные тона, как пряди моих волос сами развивались по воздуху подобно змеям медузы-горгоны. Все видели, как мои глаза стали ярко-красными, налитыми кровью, даже радужная оболочка, а зрачки — заостренными как у дикой кошки. И это без использования магии крови.       — Андрасте милосердная, — ужаснулась Винн, прикрыв ладонью губы. — Нет… Она же не…       — Она не применит магию крови, — нахмурился Алистер, наблюдая за мной.       Я отчетливо слышала их голоса, благодаря магии, и знала, что он, мой милый Серый Страж, в мыслях умолял меня не применять магию крови на себе. Я и не собиралась. Лишь уставившись на перепуганную толпу разбойников и разъяренных воинов, что ещё хотели пуститься в атаку против меня, я произнесла холодным, грубым к ним в обращении голосом:       — Мрази! Покуда вы верите чудовищу и цареубийце, обязана я преподать вам урок.       — Какой урок может преподать нам толстая и гадкая магичка?! — прокричал один из солдат и выпустил стрелу в мою сторону, но…       Она даже не коснулась меня.       Стрела вибрировала как намагниченный брусок, так и не пробившись через мгновенно выставленный магический щит в полуметре от меня. На моих губах дрогнула безумная растянутая улыбка, глаза расширились, и взгляд стал диким. Я прошептала:       — Зря ты так… глупец…       Я опустилась на одно колено и хлопнула ладонью по земле, да так, что хлопок донесся до ушей мабари. Сначала на вид ничего не вышло, но я знала, что смогла направить магическую атаку, которую я просто представила в голове. Прошла секунда, потом ещё одна. Тишина заглушается шагами подступающих ко мне бандитов. Лелиана и Морриган уже атакуют нескольких, резко оборвав их гадкие нити жизни. Я не реагирую, позволяя своему отряду провести данную кару над самыми наглыми глупцами. И вот, несколько человек подошли так близко, что их мечи в руках ходили ходуном от воздействия моего щита на них.       — Руби эту сучку! — прокричал один и замахнулся на меня своим тяжелым мечом.       — Зря! — прорычала я, прищурив глаза и затем сразу их расширив, сделав свой безумный взгляд катализатором действия заклинания.       Начала трястись земля, образуя волну длиной в метров пять, таково было примерное расстояние тех, кто отошел от моего отряда, плюс полметра от меня расстояние. Земля под ногами солдат стала разламываться, и так стремительно, словно из-под земли собралось вырваться что-то очень большое. Стали образовываться небольшие разламывающиеся холмики под ногами разбойников, от которых они вмиг падали своими мордами и телами, просто потому что не удержали равновесие. Это ещё было началом того, что я устроила. Резко улыбнувшись в глаза перепуганных моих жертв, я щелкнула пальцами и… Бам! Лавовые выстрелы из недр земли поразили нескольких солдат насквозь, испепелив их несчастные желудки, мочевые пузыри, задев легкие, и даже полностью прожарив их позвоночники, которые и так были переломаны взрывной атакующей волной. Было убито такими всплесками лавы человек девять. За две секунды.       Конечности врагов и половинки их тел разлетелись на тела их ещё живых товарищей, разукрасив их кровью доспехи, знамена и обувь. Страхом наполнилось тело каждого, кто стал отползать к моему отряду, некоторые даже штаны успели обгадить, прежде чем осознать, что и они могут сейчас умереть.       Я же и с места не дернулась, и ни одна капелька крови или капелька лавы не задела меня и мой магический щит. Охватив взглядом перепуганных людишек я вмиг убрала щит и прошлась по разломанным и некоторым ещё живым телам, ухмыльнувшись:       — Те, кто жив… Бросайте Логейна, и ещё лучше, уходите из Ферелдена, пока не кончится Мор и гражданская война.       — Чего? — удивился Стэн, совсем не радуясь такому. — Ты же собиралась их…       — Напугать, — злым и холодным тоном ответила я, осматривая презренно каждого, кто из врагов был жив. — Вы слышали меня? Уходите. И не смейте мне показываться на пути, иначе кару вам куда худшую сделаю. Похлеще, чем казни египетские, или порча со сглазом, или ещё хуже… Смертная порча, что принесет вам сначала помутнение рассудка, и только потом вы умрете в агонии, пожелаете себя уничтожить, избавить от страданий, даже если вы будете находиться в полном физическом порядке.       Никто не смел спорить из моих спутников. Наоборот, Винн, Зевран, Лелиана и Алистер даже стали побаиваться меня, настолько суровую, злобную, подобно Морриган во гневе, если не самой Флемет, когда та была куда могущественнее и моложе. Солдаты и разбойники сразу же поползли в разные стороны, куда угодно, лишь бы спасти свои несчастные гадкие шкуры. Они никогда не вернутся на эти земли. Я знала, что они разнесут вести обо мне и о том, как я потрепала тела их товарищей. Те, что поверят, заколеблются выполнять приказы Логейна, а те, что нет, что же, Создатель и Андрасте будут им же судьями, а я буду орудием их суда и моего собственного.       Наконец-то, я смогла успокоить собственную злобу и убрать магический барьер с себя. Одежда моя не изменилась, но зато внешность более-менее вернулась обратно. Перепуганные жители, как овечки, толпились у своих домов, а все боялись подойти ближе. Было видно, что кто-то из них чувствует во мне страшную угрозу и боится даже кивнуть в знак благодарности. Я и не ждала от них ничего.       — Уходим… — ответила я холодно, потому что не хотела быть слишком нежной с людьми, что однажды встанут против меня. Я только подошла к одному из монахов маленькой церквушки, да отдала сто золотых монет. — Этого вам хватит, чтобы закупить припасов да медикаментов. Излечите всех. И да поможет ваша церковь в исцелении заблудших душ.       Монах со страхом и удивлением смотрел на меня, толстуху в черных одеяниях, которая могла уничтожить не только тех разбойников, но и самих жителей деревни, однако, он сразу же закивал и принял мой дар:       — Б-бл-благодарю вас, миледи, — ответил он, заикаясь.       Я же кивком ответила бедняге и повела свой отряд вперед, прочь из деревни, к другим гражданским проблемам. За весь путь только Симба подбадривал меня ласковым поскуливанием. Лелиана смотрела с пониманием и тем самым тоже поддерживала меня. Алистер тоже понимал мой поступок, но был удивлен тем, что я решила поступить так необычно.       — Ты была очень грубой, — недовольно заметила Винн. — Ты даже не помогла детям.       — Если я бы попыталась помочь лично, самые испуганные пошли бы на меня с вилами, а потом и на вас всех. Этого я допустить не могу. Нам ещё нужно Мор победить да с Логейном разобраться, а он тоже крепкая стрела в груди такой чудесной страны, как Ферелден.       Стэн удивился, слушая мой ответ. Он стал меня нагонять, идя почти шаг в шаг:       — Но ты родом из другого мира. Ферелден не может быть твоим домом.       — Домом может стать любая страна, в которой ты захочешь блюсти военную и духовную честь. В которой ты будешь чувствовать себя тем, кем ты должен был родиться, — отвечала я строго, смотря куда-то в себя. Как ни странно, мою речь одобрила даже Джулия Кусланд. — Для тебя Сегерон — родной дом, но что будет, если в какой-то стране ты почувствуешь тягу к тому, что ты любишь? Что будет, если появится страна, в которой ты будешь чувствовать себя более достойным своего титула, статуса, своей роли в жизни?       — Тогда… — Стэн даже задумался, и его глаза забегали по земле. Ему было нечего ответить мне.       — Не торопись с ответом, друг мой Стэн. Мы успеем побеседовать на эту тему.       — И всё же… — Винн продолжила свою тему. — Ты могла бы…       — Знаешь, как говорят у нас на Земле? Нельзя приготовить омлет, не разбив яиц. И ещё… Первый блин всегда комом, — ответила я более мягко. — В следующий раз я буду менее ужасающая в битве и более милосердная. Я усвоила урок, который ты хотела мне объяснить.       — Надеюсь… — вздохнула старушка, и всё же сменила гнев на милость.       — Раз такое дело, то, может быть, мы плюнем на Редклифф и лучше завербуем всех союзников? — усмехнулся Зевран, обогнав меня. — Я считаю, что лучше поступить так.       Я покачала головой. Лицо Зеврана как всегда сияло приятной для эльфа улыбкой, он шел ко мне лицом, а к дороге ведущей вперед своей гибкой спиной.       — Это верно, — кивнула я. — Но мы и так были заняты эльфами, Ферелденом, да ещё и Круг магов освободили. Ещё неизвестно, как обстоят дела в Редклиффе, там может быть всё куда хуже, чем мы думаем. Что если эрл Эамон уже… слишком слаб, что не сможет нам помочь в делах? Лучше уж сначала удостовериться в остальных делах, а потом уже бежать к союзникам.       — Я согласен, — ответил Алистер, идя слева от меня. — Ты верно мыслишь. Заодно мы узнаем, не натворил ли чего Логейн там.       — Хм, эта скотина высокородная может пойти на что угодно, чтобы стать соправителем Аноры. Я ничего не знаю насчет неё, но уверена, что она так же хитра и опасна, как и её батюшка, а это значит, что среди этих двух шахматных фигур, мы не найдем себе союзников, даже если мы получим их поддержку.       — Именно, — присоединилась Лелиана. — К сожалению, многие хорошие правители бывают чрезмерно хитры и всё стараются использовать для выгоды своей и королевства.       — Хороший король, настоящий король служит людям и печется о них и делает всё так, чтобы люди хорошо жили, — отвечала Винн серьезно.       — А те, кто делает всё для себя, кто лишь заполняет казну, и жирует… — усмехнулась я, осмотрев своих спутников. — Те уже, конечно, тираны и капиталюги-жаднюги.       — Люди такие сложные в некоторых вопросах, — наконец-то ожила Шейла и тяжело вздохнула. — Не легче ли порой просто размазать хитрых королей и сажать новых на их место?       — Можно… — ухмыльнулась я и опустила голову, вспомнив один из фактов о своей стране. — Последнюю королевскую семью моей страны почти сто лет назад расстреляли большевики… Ну, те, что были против царской власти. Не пожалели детей, братьев императора и сестер… Я не родилась в то время, но… Мне бесконечно жаль тех погибших правителей.       — Значит, они были жадными королями, — фыркнула холодно Морриган.       — Нет… Просто они были другими… Любящими семью, чтящими свою религию, дух Бога. Они бы могли жить просто как богатая семья… Но… Увы… Все боялись принимать трон из их рук… — Я проронила слезу, и мой голос дрогнул, потому что я действительно жалела последнего российского императора. — Может быть, они и не смогли поднять мою страну должно, но… Они были прекрасной семьей. А их дочери так и не познали счастья любви и семейной жизни… Я уже молчу о бедном сыне, которому было всего четырнадцать, когда… его… расстреляли.       Винн и Лелиана с Алистером с ужасом на лице слушали меня. Я поняла, с чем можно было сравнить этот геноцид… Как с тем злополучным днем, когда Хоу напал на замок и вырезал всех, кроме меня, Фергюса и Джулии, в теле которой мне посчастливилось быть. Бедняжка сама загрустила, я это поняла по тому, как наше общее сердце сжалось и задрожало, а души стали вибрировать и давить на нашу жалость. Зевран сразу разбил мои мысли вопросом:       — Неужели они так плохо правили, что даже бедных юных дам не пожалели?       — Я плохо знаю историю своей страны и мира, но скажу так… Наша страна была истощена морально из-за выпавшего участия в Первой Мировой, плюс были проблемы с этими революциями, рабочие и крестьяне тоже хотели улучшить свои права… Но… Появился треклятый Ленин… Этот козел. — Сжала я грубо руку, да так, что пальцы заболели. — И после этого, он… Он и его солдаты, которые и решились на этот поступок, сначала увезли семью из столицы, а потом… Через какое-то время… Их расстреляли, в подвале, вместе с верными их приближенными.       Алистер осторожно приобнял меня за плечо, стараясь успокоить, однако, я чувствовала, как он сам дрожит. Он чего-то сильно боялся. Но чего? Может, он представил, как это могло выглядеть? Или он что-то скрывает за своими прекрасными глазами? Рано или поздно я узнаю это.       Нам пришлось неделю заниматься гражданскими войнами, очищением деревень от разбойников и воров, пару раз смогли защитить церкви от жестокого вандализма. Конечно, за это время мы потратили неплохо запас золота, выплачивая, так сказать, ущерб, нанесенный всеми этими бедами. Конечно, я старалась больше не производить тот страшный магический хаос, атакуя врагов. Поджаривала им задницы, замораживала их тела, устраивала шоковую терапию до такой степени, что с них спадали все доспехи, просто потому что под ними уже ничего не было. Жители деревень были благодарны и давали нам временный кров или скидки на рынке, которые, конечно не сравнятся со скидками старого доброго гнома Бодана и его сынишки Сэндала, с которым наши пути пересекались куда чаще, чем мне хотелось.       Однако, эти два ловких гномика всегда приносили не менее свежие вести и слухи, одна из которых заставила нас с Алистером слегка изменить курс нашего продвижения. Новость была о том, что один из выживших при Остагаре, слуга погибшего короля Кайлана, хотел бы с нами встретиться, пока ещё не было поздно. Я понимала, почему была такая спешка. Его просто могли бы убить люди Логейна или Хоу.       Мы с Алистером лично обсудили данную новость, и с нами согласились пойти все. Даже бурчливая Морриган решила не спорить с нами, и она всегда смотрела на меня как-то… тепло… как на сестру… Странно… Хотя. Может, мне просто надо почаще проводить время с ней? Почему бы и нет… Она не такая уж злая и плохая… Как говорила одна актриса в нашем советском кино: «Ну, конечно, можно и зайца научить курить».       Встав лагерем той ночью, мы с Морриган дежурили у огня, после ужина все легли спать, а мы должны были вдвоем дежурить где-то часа три. Я заменила Алистера, так как спать не хотелось особо, а Морриган вызвалась сама, впервые за долгое время.       Сначала мы сидели тихо, обе смотрели то на огонь, то в разные стороны, откуда могли доноситься разные подозрительные звуки. Потом разговор всё же начала ведьма, на её губках была улыбка:       — Знаешь, хоть ты и добрячка и всех учишь справедливости… Пусть ты и плакса, но… Почему-то, каждый раз, когда ты плачешь… Мне хочется тебя пожалеть.       Я подняла на неё глаза, храня молчание, ждала, когда она скажет всё.       — И знаешь… — продолжила она. В её глазах появился добрый блеск. — Я хоть и не знаю, как жалеть, но… очень хотела бы тебя поддержать, так же, как поддерживают тебя все… Даже Стэн и Шейла…       Подсев поближе к Морриган, я осторожно приобняла её за плечо и мягко улыбнулась:       — Хочешь, буду учить, м? Мне не трудно.       Болотная ведьма чуть вздрогнула. Она всё же не привыкла к дружеским объятьям, но мою руку она не отдернула, наоборот, она как дикий котенок старалась привыкнуть к ласке, которой никогда не знала. Медленно кивнув, она решила слегка изменить тему разговора:       — С того момента, как мы ушли из Пика Солдата, говорить стали редко совсем.       — Да… — согласилась я с таким вердиктом. — Дел же куча. То крестьян защищай, то детей спасай, то людей Логейна отбивай, то демонов выгоняй, то ещё и союзников набирать надо побольше. Это, конечно, не работать в магазине и видеть просто тупо глазеющих людей целыми днями на Земле, а потом желать их испепелить.       Морриган удивленно посмотрела на меня:       — Тогда зачем ты помогаешь людям этим? Они ничем не могут отличаться от твоих.       — А-а-а вот тут, дорогая моя, — во мне сразу включилось ребячество, которое Морриган, кажется, слегка недолюбливала у Алистера. — Во-первых, тут я не продавец, а Серый Страж, тут у меня есть магический дар, собственный, а не только как у Леди Кусланд, она вообще воин-чародей, раз её руки ещё к кинжалам и мечу привыкают быстрее. А вон там, на Земле, я была простым человеком. Я не могла непонравившуюся мне красотку превратить в уродливую жабу, не могла наказать приставучего мужика страданием от заморозки его внутреннего органа изнутри. Мне приходилось всё терпеть. У-у-ух. Удивляюсь, как я ещё не сошла, нахрен, с ума.       — Диву даюсь сама я, — тихо засмеялась Морриган. — А если… я бы в мир твой попала…       — О-о-о, там бы тебя окружали наши мужчины. А если бы тебя ещё и магия не покинула на Земле, — я даже протерла хитренько руки и прищурила глаза. — Пришел бы Земле коллапс суровый.       — Так хочешь его ты там устроить? — усмехнулась ведьма, наблюдая за мной.       — Да я терпеть не могу Землю… После того, что там происходит, и ты бы согласилось туда какое-то общее горе суровое наслать, чтобы все забыли обо всем и сплотились, да поняли, что люди мы всё же, а не звери, помешанные на сношении, деньгах и славе. Увы, зверье, что богато и знаменито, попробует откупиться от многого или поднять восстания туда, куда их собственный ум посулит, — вздохнула я, покачав головой. — Что сейчас у нас там, толком, и творится.       — Желаешь ты, чтобы Мор там был?       — Да что-то похуже Мора… что-то вроде Великого суда, когда все те, кому удача была при рождении дана, и те, что гадко собирали себе всё, чего желали, получили бы наконец-то кары кровавые, да жизнь в Аду… А, может, и смесь какую-то опасную…       — Быть может, когда грехов на Земле окажется больше, чем достойных героев да людей, чьи души чисты, как слезы девственниц да младенцев, случится то, что желаешь ты, и тогда тебя не будет на Земле.       — Тем лучше, — фыркнула я и отвела взгляд. — Сюда хочу перенестись… Да друзей забрать с собой. Им тоже не место на Земле…       — А как же семья твоя, настоящая? — удивилась Морриган и её брови приподнялись. — Неужели не спасешь её ты?       Я задумалась, бегая взглядом в разные стороны, словно искала идею для ответа или сам ответ где-то там, в глубине пейзажа ночного. И всё же, я выдавила свой ответ с губ:       — Я возьму с собой только тех, кто дорог мне там… А таких там не много… Но тоже заберу их… Но я знаю, что им тут прижиться будет трудно. Для них Ферелден будет дырой, где ведутся воины и грабежи, а привыкли они к своему собственному комфорту. — Я аж легла спиной на землю и посмотрела в удивительно чистое в эту ночь небо. — Им же захочется искать работу, захотят знать, как жить будут они… Они же у меня типа мелких торговых графинь да графов.       — Хм, и вправду, вопросов много накопится у них, когда увидят дочь свою, восседающую на крепком боевом коне, с молниями, бегущим с её пальцев, но в роли героини, что Ферелден от Мора защитила, и рядом будем мы, друзья твои, что и советом помочь сумеют. Винн уж тем более даст им наводку. Ведь жизнь свою она в тюрьме магической вела и знает, как в мире ином себя подать достойно. — Мысли Морриган сразу привели меня в порядок. — Но торопиться с этим всё ж не стоит. Как Мор побежден будет, тогда и будем думать мы о том, как ты семью свою сюда притащишь, коль не захочет брат истинной миледи удочерить тебя, как сестру.       — Да-а-а, Морриган, живя в моей кампании ты стала очень мудрой и приятной женщиной, — улыбнулась я, смотря на неё. — Мне нравится ход твоих измышлений. И правда, сначала решим, как Мор победить, а потом уже и с остальными вопросами решим… Когда я вновь вернусь сюда…       — Вновь? — удивилась колдунья. — Неужели ты покинешь нас?       — Да… — кивнула я, вновь уставившись на небо. В Тени, там в Круге магов, один из демонов сказал, что меня вызвал в Ферелден Старший… Что хочет он мой дух сильнее сделать, чтобы однажды вызвать меня сюда снова, но уже в моей телесной оболочке… Чтобы вела его я армию и творила от его имени зло… И это пугает меня, серьезно… Потому я и хочу совершенствоваться в силе, чтобы противиться его приказам и пойти против его судьбы.       Морриган выслушала меня и осмотрела всех спящих внимательно, словно искала того, кто притворяется спящим и слушает разговор:       — Ещё кто-нибудь знает об этом?       — Только Алистеру рассказала, — вздохнула я ещё тяжелее и опустила руку себе на сердце… — Будет момент, когда мы с Джулией разделимся… И… Я уйду с их Алистером пути…       — Ты откажешься от своей любви к нему? — усмехнулась Морриган. — Любовь пройдет, как проходит время. И ты забудешь о нем.       — Есть люди, которые помнят всё… — вздохнула я, и по моим щекам потекли слезы, я чувствовала, как при вздохе дрожит грудь и как мне тяжело дышать. — Я помню, как горел замок, помню крик Элеоноры… Помню глаза лорда Брайса, когда он провожал нас в последний раз… Я помню, как солдаты Хоу разграбляли Хайевер. Помню лицо Логейна, когда тот свою армию уводил… Я помню, как Кайлан и Дункан погибли. — Моя ладонь сжалась в кулак, а голос задрожал. — Я помню всё… Как и поцелуй Алистера… Поцелуй Лелианы, ваше добро, шуточки, веселое и грустное время… И знаешь… Оно не забывается… Как и любовь к Алистеру я не смогу позабыть… Быть может, она изменится на сестринскую, но нежные нотки к нему останутся… И потом, страдания не уйдут из моего сердца. Для них оно огромный и вечный склад.       Выслушав меня, Морриган долго смотрела в мои глаза, слышала, как я хлюпаю, вздыхаю… Как из ранее холодной убийцы солдат, что смогла вызвать магму из недр земли, превратилась в слабую девушку, которая рыдает будто по любимому питомцу. Её ладонь осторожно коснулась моих волос и погладила их.       — А что же… миледи истинная? — спросила она без утайки?       — И она хочет мне Алистера уступить. Но… Я-то понимаю, что если я буду с Алистером, то, когда исчезну, он будет страдать от боли, скучать, думать, едва ли не сходить с ума… Ведь неизвестно, через сколько лет по вашему времени я вернусь… А если с ним будет Джулия, то… Я буду спокойна за его жизнь, за их жизни… Поэтому я хочу их излечить от скверны… Я хочу дать последним Серым Стражам Ферелдена будущее и продолжение их рода. Да… Звучит наивно и глупо, но… Так я хочу! — В конце концов, я не выдержала и закутала лицо в ткань, чтобы зарыдать громче, но только так, чтобы слышала только я да Морриган.       Ведьма в итоге помогла мне присесть к огню и сама приобняла меня за плечи. Её тонкая красивая ладошка ласково, по-настоящему ласково и медленно гладила мои волосы и плечо. От её ласки мне стало немного легче, словно рядом сидела и Лелиана, которая питала ко мне теплые чувства, но… та была влюблена в меня, а Морриган, кажется, старалась быть со мной добра, как с сестрой.       Понемногу я успокоилась, хоть лицо мое было красное от слез, глаза были не лучшего вида. Я похныкивала, опираясь пухлой щекой о её белое оголенное плечо. Решила задать вопрос:       — Скажи, тебя строго воспитывала Флемет?       Морриган долго молчала, её глаза так же были устремлены на горящее пламя костра:       — Строго… Наверное, не так, как твоя матушка иль матушка той, кого сестрой ты называешь. Но не позволяла она мне даже красивые вещи носить, ибо поняла я, что любовь и красота не вечны.       — И… У тебя не было никаких драгоценных, или очень красивых вещей? — спросила я, вытирая последние слезы.       — Была, — ответила ведьма. — Но недолго. То было зеркало красивое, что я украла у дамы одной из кареты. Дама та была прекрасна, а одежды её были не менее блистательны. И зеркало я золотое, в каменьях и оправе необычной унесла. Была ребенком глупым я тогда.       — А Флемет? — подняла я глаза на Морриган, слушая её историю.       — А Флемет в гнев пришла, и зеркало она разбила, меня же отругав. И поняла тогда я, что власть имеет силу вечную, коль знаешь, как её поддерживать всегда. Такой урок мне был. И поверь мне, твоя мать точно не читала тебе сказки о том, как та спала с мужчинами хасиндов.       Я аж поморщилась от такой информации и покачала головой.       — Ой бр-р-р. Нет, об этом она мне точно не рассказывала. Она больше меня на нянек оставляла. Но вот, что я тебе скажу опять, — опустив руки на плечи Морри, я проговорила четко. — Настоящая любовь, которая бывает так же редка, как и абсолютно честный и невинный человек, редка, но она так же вечна, как и верные легенды, знания и книги, в которых хранятся не менее важные уроки для жизни. Красота внешняя никогда не будет вечной. Но есть красота души. — Я аккуратно опустила руку к её сердцу. — Вот здесь наша красота, которую мы показываем своими поступками. Мы можем быть не идеальными полностью. Но если мы знаем, для чего живем, если знаем, кому хотим отдать свою жизнь. Если мы знаем все круги Ада и Рая, то мы уже куда больше, чем люди, живущие со своими стандартами. И ты как раз из таких лучших примеров. Из примеров прекрасной души, закрытой маленькой зеркальной клеткой, которая однажды отразит в тебе всю настоящую красоту, доброту. Пусть не перед всеми, но зато перед теми, кто будет ценить тебя за то, что ты — это ты.       Морриган молча обняла меня, так неожиданно и резко, что я и пискнуть не успела. Я почувствовала, как её грудь дрожит. Она хотела плакать, но сдерживалась от этого. Ответив на её объятия, я осторожно стала покачиваться с ней и гладить её по спине:       — Ну-у-у, что ты расплакалась? Ты же у нас самая крепкая женщина.       — Формально, самая крепкая здесь я, — ответила вдруг Шейла, я вспомнила, что она всё же ходящий камень, и ей ни есть, ни спать, ни справлять нужду не надо. Мне даже стало стыдно от того, что она услышала мою фразу. — Как же вы иногда, людишки, всё-таки мягки.        И тут ответ Морриган меня вообще выбил из колеи, когда она отстранилась, и её как всегда мордочка стервы вернулась на достойное место:       — Заткнись, чучело каменное, а то уже у твоего каменного диска, заменяющего язык, пластинку заело.       Не знаю, откуда она услышала эту фразу, если она случаем не копалась в моем планшете, но я в итоге упала на землю и заболтала ногами, стараясь смеяться бесшумно, но выходило это не так уж четко. Меня просто прорвало на хи-хи.       После того, как вдвоем с Морриган всё же отсмеялись, мы наконец-то ушли спать, успев перед этим договориться, что после того, как встретимся с человеком, служившим королю, мы потренируемся в излечении или изменении скверны внутри моего тела и тела Алистера, и что подключим обязательно Винн.       Спала я после этого приятного разговора хорошо. Конечно, я не помню, что мне снилось, но проснулась я позже всех. И никто меня даже не разбудил. Разве что Симба, что принес мне сверток, из которого приятно пахло свеженькими булочками, прожаренным мясом с нежным плавленым сыром, яйцами и свежими овощами. М-м-м. Лучший завтрак в мире, плюс, ещё была записка: «Соне от всех».       Я тогда ещё выглядывала из палатки и не верила, чтобы вся команда, да вот так, решила мне сделать завтрак? Хах, да-а-а, умеют же как-то русские влиять даже на таких упрямцев, извращенцев и каменных статуй.       После завтрака нам пришлось сделать полный разворот назад и сместиться слегка на северо-восток, пришлось даже купить лошадей. Благо, в своих родных вещах я нашла заначку в рублях, которую легко превратить в пару сотен золотых монет, на всякий случай. Конечно, я снова воспользовалась тем фокусом, который использовала, когда мы шли за Шейлой. Да, учить летать Шейлу и Винн было трудновато. У бедной старушки постоянно кружилась голова, пару раз, мы с Лелианой её тащили в воздухе на руках. А Шейла была слишком тяжелой. Пришлось раз двадцать представить нужные крылья, чтобы на тех она полетела нормально, так ещё никого из нас не сбила. Подошли крепкие драконьи крылья, и решила я, что она будет лететь под нами, как, так сказать, бомба быстрого попадания. На самом деле, чтобы в случае, если и эти крылья её не понесут, она не свалила нас всех за собой, вниз, и мы бы не превратились в единую отвратительную кашицу или кучку с переломанными костями и ребрами. Добрались мы так, конечно, раза в три быстрее, менее чем за час. То место, куда двигался человек, было лесами одного из баннов.       Того человека я сразу узнала. Седой, одетый вполне неплохо мужчина, он действительно служил у Кайлана, и видела я его мельком, один раз в жизни. Но проблема была в том, что он был окружен солдатами, то ли банна, то ли Логейна. Так как мы парили над головами наших потенциальных целей, я всю свою труппу осмотрела и подмигнула:       — Ну ребятки… Устроим им неожиданный боевой сюрприз?       — С удовольствием, — усмехнулась Шейла, хватаясь за крылья. — Уберите эти крылья, и я в миг их раздавлю.       — А сама не развалишься, милая Шейла? — игриво промурлыкал Зевран, натачивая свои кинжальчики       — Такая големша? — усмехнулась я. — Скорее она всех их сама развалит. Ну… Три, два, один… — Чуть улыбнулась, заполнив руки магической энергией, чтобы убрать крылья у Шейлы.       — Готова! — гордо ответила Шейла, стукнув кулаками друг о дружку.       С исчезновением крыльев Шейлы, та ловко полетела на врагов, направив свои кулачищи, как бомбы. Она «приземлилась» на солдат быстро, да так, что… кхм… Назвать остатки парочки из них конечностями было достаточно трудновато. Перепуганный старик попятился назад, ведь не каждый день с небес голем падает прямо на головы твоих врагов.       А потом полетел в атаку и наш летучий отряд. Стэн, Алистер, Зевран и Симба благополучно приземлились и побежали прямо в атаку на остальных солдат. Мы же с Лелианой, Морриган и Винн атаковали лучников и более сильных мечников с воздуха.       Битва была настолько кратенькой, что, приземляясь, я от скуки зевнула:       — О-о-ох, совсем простенько что-то. Даже скучно.       — Согласен, — ответил Стэн, вытирая меч. — И ни одного порождения тьмы.       — Зато косточки размял, — ухмыльнулась Шейла, выпрямившись.       — Как ты, Шейла? Не растеряла позвоночник по дороге? — спросила Винн с ехидненькой улыбочкой на лице.       — Как видишь, колдунья, цела и невредима, — ухмыльнулась големша, проверив себя саму с ног до головы, практически как человек.       Я, конечно, хотела сказать Шейле что-то в шуточку, но, увы, нужно было меньше болтать и обговорить всё с этим служкой, и поскорее, может быть, мы сможем что-то сделать.       — Вы целы? — спросила я, подходя к старичку.       — Да… Хотя, я уже думал, что навсегда расстанусь с жизнью, — ответил он и поклонился мне кратко. — Я ведь знаю вас. Вы с Алистером были при Остагаре.       — Да, я знаю тебя, — ответил Алистер, присоединяясь к нашему диалогу. — Ты Элрик Марейн, один из приближенных короля. Странно, что наш маленький осведомитель назвал тебя прислугой.       — Не удивительно, мне приходилось прятаться и скрываться, одеваться в бедняка, чтобы никакие люди, поддержавшие Логейна, не узнали, что я жив, — отвечал Элрик, тяжело дыша. Было видно, как он устал.       Я сразу помогла дедуле присесть на маленький холмик и дала отпить воды из фляги:       — Так зачем вы искали нас?       — К сожалению, я уже слишком слаб, чтобы вернуться назад, иначе не просил бы помощи у Стражей. Видите ли, в Остагаре остался сундук Кайлана.       — И только ради сундука мы в пекло порождений тьмы должны соваться? — удивилась Морриган, включив как всегда свою стервозную личность.       Я дала ей выговориться, но не прервала и не посмела, так сказать, её заткнуть, всё же логика тут была. Ради одного сундука особо возвращаться не надо нам. Приближенный покойного короля продолжил:       — Тот сундук не простой. В нем хранятся бумаги, очень важные. Перепись короля с её величеством Селиной.       — Королевой Орлея? — удивилась Лелиана. — Значит, речь шла о дипломатических отношениях. Тогда это ещё один козырь против Логейна, если он скрыл факт, что Кайлан желал мира.       — Логично, — кивнула я, задумавшись ненадолго, но не прекращала расспрос. — Помимо бумаг, что-то ещё?       Марейн тяжело вздохнул и кивнул, я снова дала ему флягу, на этот раз не забирая её себе. Сделав еще несколько глотков воды, старик продолжил:       — Да, помимо того, что хранятся там бумаги, но ещё и клинок Мэрика, его отца. Прошу вас, ради меня и Ферелдена… Ради Кайлана.       — Мы все сделаем, — ответил Алистер, сжав руку в кулак. — И если найдем тело Кайлана, то обязательно похороним его с почестями.       — Тогда и я пойду с вами, — сразу же вызвалась Винн, оно и понятно, ведь она была с нами в той битве, пусть и на другой линии фронта.       Симба облизал мою руку и слегка прикусил пальцы, не больно. Он хотел обратить на себя мое внимание, и я понимала, он тоже хочет почтить память Кайлана и Дункана, отправившись с нами. Возможно, мы похороним обоих с почестями… Если только… их тела не растерзали. Однако расставаться и оставлять бедного старика одного на пути в безопасное место было слишком рискованно. Я посмотрела на остальных и сразу же посчитала, кто бы мог пойти с ним. Однако я сразу протянула руку к старику.       — Дайте, пожалуйста, ключ от сундука.       Увы, этот старый маразматик только засмеялся горько:       — У Создателя есть чувство юмора, не так ли? Видите ли, от страха я закопал ключ у балки, где жрицы читали молитвы для солдат перед битвой.       — Ну, твою же мать передрать… — выдохнула я недовольно и заехала ладонью по рукояти меча, и очень больно. — М-м-м… Блин… Вот реально, что не понос, то золотуха и вечная непруха.       Зевран сразу же пустился хихиканье свое испускать, Морриган, конечно, тоже усмехнулась:       — Соскучилась я по твоему сквернословию. Почаще будь такой.       — Постараюсь уж… — выдохнула я, осмотрев всех. — Зевран, Стэн и Шейла с Морриган, вы отправитесь с Марейном, отведете его в Пик Солдата, пусть там позаботятся о нем. — Остальные идут со мной.       — Ты уверена, что помощь моя тебе в битве той не понадобится? — удивилась Морриган и сразу же я поняла, что ей тоже важно было побывать в землях Остагара.       Мне пришлось спокойно ответить ведьме, приложив руку к её плечу:       — Не переживай, мы справимся, Морриган.       — А вообще, — вызвалась Винн, скрестив руки на своей и так пышной груди. — Пускай идет с нами. Лишний маг в вашем кругу не помешает. К тому же, помнишь, ты хотела тренироваться в магии, а не только на мечах учиться? Не думаю, что Алистер сможет тебе подсказывать, если много порождений тьмы набежит.       Резон за резоном заставили меня согласиться. Я не была против присутствия Морриган, просто, почему-то я очень переживала за неё. Однако я переживала и за то, что моя оружейная троица как раз без мага и не справится, вдруг на них нападут разбойники, и в итоге все, кроме Шейлы погибнут, а ту вообще свалят с обрыва, и она разобьется о камни, превратившись в тысячи магических обломков.       — Ребята, сможете втроем довести дедулю? — спросила я немного в волнении.       — Не беспокойся, пойдем по знакомым путям, а если с Боданом пересечемся, то сможем ещё и вам чего принести, — ответил Зевран уверенно и похлопал Шейлу по каменному плечу. — К тому же, с таким големом нам ничего не страшно.       — А ты пострашись, я ведь могу и эльфа случаем глыбой зашибить, — фыркнула она и будто подмигнула эльфу своими каменными очами, что вызвало даже у меня на лице шок.       — Ну… — кое-как приведя мысли в порядок, я согласилась. — Хорошо. Тогда встретимся у земель Редклиффа. Там вы скажите, что пришли от имени Серых Стражей. А если не поверят, то… — Я сразу вытащила из своего карманчика планшет и протянула его Стэну, уж ему-то я могла доверить такую вещь. — Покажите это им. Понажимайте всякие там кнопочки на экране, и если те в обморок попадали да решили вас пропустить или оставить на территории, значит, — поверили. Ну, а если нет, то…       — Будем пользоваться кулаками и убеждением, — ответил Стэн и без лишних слов спрятал планшет в свой рюкзак. — Удачи вам…       — Спасибо, Стэнни-добрени, — вдруг брякнула и сразу же закрыла себе рот, чтобы не заржать, да ещё и глаза вылупила как перепелиные яйца.       Стэн сам выпучил глаза и скривил свою и без того кривую физиономию так, что на нас можно было бы любоваться часами, но Лелиана тихонько меня потащила за собой, всё причитая:       — Эм-м-м, чем быстрее мы отправимся, тем быстрее встретимся.       — А, да-да-да… — закивала я и сразу, схватив, образно, свою четверку, ещё и с Морриган в придачу, в охапку потопала в противоположную сторону. Конечно, Алистер вел нас после к Остагару. Поход туда у нас занял минимум около полутора суток, ибо мы шли налегке, да и быстрым шагом. Уставшие, но движимые желанием найти то, что искали, мы добрались до разрушенных строений бывшей крепости, которую уже успело занести снегом, не удивительно, приближались холода, и суровые. Зашли мы со стороны лагеря, где когда-то сэр Джори принимал благословение Андрасте, перед тем как погибнуть, так и не став Стражем, и там, где я сжалилась над бедным заключенным и успела его накормить перед смертью. Всё было в таком запустении, и порушено, что страшно было сделать и шаг дальше. Баррикады, выставленные порождениями тьмы, не давали пройти привычными путями.       Крики крылатых черных пожирателей падали разносились по всей крепости, порой заглушая наши шаги. Не было видно трупов солдат, только редкие следы кровавой расправы, да огромные острые колья, и порушенные заграждения людей. Это был не прикрытый тоннами земли склеп, до центра которого ещё нужно было дойти. Приходилось идти другими дорогами, которые были доступны нашим ногам. Симба и Алистер смогли найти путь как раз через тот самый арочный проход, где когда-то мы видели Логейна и Кайлана вместе, что обсуждали свой последний военный маневр.       Идя по этим каменным коридорам снова, я ощутила, как мое сердце стало биться так, словно я пришла в свой первый дом, опустевший со временем. Я с теплом вспоминала самых первых и недолгих в моей жизни друзей, Кайлана, что так и не сможет никогда помочь мне со свержением Рендона Хоу, и Дункана, что помог мне сбежать из Хайевера и стать Серым Стражем… Что спас нас с Алистером, дав нам шанс на спасение не только своих жизней, но и всего Ферелдена.       Прижав руку к сердцу, я нащупала на груди тот амулет, что подарил мне тогда Алистер, как завершающий шаг Посвящения. Тогда Дункан с заботой смотрел на меня. Господи… Создатель… правду говорят, что лучших вы забираете всегда от нас слишком рано. Я хотела плакать. Мои закрытые веки дрожали и сдерживали набегающие слезы, а губы едва сдерживали желание разжаться и выпустить девчачье похныкивание. Меня никто не трогал из спутников, только милый мой Симба поскуливал и иногда принюхивался, будто ища врагов на пути.       — Берегись! — вырвалось у Морриган, и она резко заморозила вражескую стрелу, что была пущена прямо мне в правый глаз. — Порождения тьмы здесь.       Я сразу же обнажила оружие вместе с остальными. Симба сразу же побежал вперед, чтобы перегрызть глотку тому, кто пустил стрелу. Это был гарлок, и у него были слишком яркие сапоги, слишком золотые…       — Твою ма-а-ать, — протянула я, выпуская из пальцев огонь. — Доспехи Кайлана своровали, сволочи!       — Бей их! — прокричала Винн и направила каменный кулак прямо на лучника-гарлока, того свалило с ног сразу, так ещё и челюсть выбило с хрустом.       Отбиваться от этого маленького отряда не долго пришлось, зато снимать сапоги с того гадкого дундука пришлось долго. Лелиана даже предлагала разделывать ноги, чтобы было легче, я же с отвращением на лице разом показала, что лучше не надо. Пришлось мне самой с помощью магии их вытащить. Алистер решил нести части доспехов, которые мы будем находить. Я понимала, почему. Алистер всё же был на службе у короля, и очень его чтил, да уважал, я не была против, но уговорила его разделить ношу между всеми.       Мы не торопились уходить. Скорее мы собирали всё то, что могло быть связано с Серыми Стражами. Морриган с Винн нашли чашу Посвящения. Да, ту самую, из которой когда-то пили Давет и я, но выжили лишь я и Джулия. Чашу я сразу же запрятала себе в рюкзак, хотела бы сделать Алистеру сюрприз, когда мы встретимся в Редклиффе с остальными. Так мы вышли прямо на ту самую площадь развилку, где был и кузнец-торговец, где тренировались маги, где был костер Дункана, укрытый арочным навесом, где был загон для больных мабари, и где ранее были палатки Кайлана и Логейна. Вот тут начинался настоящий ужас. Ужасные тотемы, строения и «украшения» порождений тьмы из тел погибших людей напоминали один из моих страшных кошмаров, где головы были будто слеплены друг с другом клейкой слизью и закреплены на щитах, пиках копий и затупленных мечах, напоминая в каком-то смысле строение каннибалов аборигенов, только более пугающие и отталкивающие взгляд. Трупы мабари были съедены по частям, некоторые трупы солдат были небрежно разбросаны по бывшему лагерю, на их замерзших лицах, окропленных давно засохшей кровью, так и осталось выражение ужаса.       От вида этой замерзшей картины, которую довершали ещё и гуляющие в разведке косяки порождений тьмы, у меня сжалось сердце. Почти все умершие стали некого образа заставой и защитными частоколами порождений тьмы, что напугают любых слабых духом солдат и заставят их бежать прочь. Не скрою, что у меня от ужаса кровь застыла, но я не могла поступить иначе, как идти вперед, ради того, чтобы похоронить достойно Кайлана.       — Сколько их впереди? — спросил Алистер будто бы у всех.       Симба простучал лапой по снегу десять раз.       — Десять… Справимся, — ответила я, выдохнув тяжело, всё настраиваясь на битву.       — Если не будем искать сразу, то зачем пришли? — удивилась Лелиана, но тетиву натянула.       — Лучше сразу устранить врагов, чтобы потом более-менее спокойно всё обыскивать, чем получить удар по темечку или в сердце, — ответила я, подступая всё ближе к порождениям тьмы, но потом меня переклинило, я забыла о конспирации, о тишине. И неожиданной атаке. Я просто вспомнила то, что видела в тот злосчастный день, когда Кайлан и Дункан были убиты. От этого мои ладони загорелись ярче обычного, пламенем, образующем две драконьи пасти, готовые лично разодрать чудовищ. Пришло время использовать ту магию, что присутствует именно во мне. Я резко побежала вперед, и закричала во все горло: — Сдохните, пидарасы недоделанные!       — Дыхание Создателя… — выдохнула испуганно Лелиана. — Винн, Морриган, Алистер, сделайте что-нибудь! — Она пустила стрелу в одного из генлоков, продолжая пускать стрелы, одну за другой.       — Сделаем, не кричи. — Морриган наслала на нескольких облако смерти, что высасывало медленно из них жизнь, и передавала её частично именно ей. — Страж, нам хоть что-нибудь оставь.       Но я уже ничего не слышала. Я пускала огненные головы драконов во всех врагов, даже в набегающих со стороны моста моровых волков, которые были страшнее любой псины с украшением для дикобразов-убийц. Те сразу окружили меня и готовы были разодрать на части мое толстое и жирное тело. Но Алистер и Симба уже подбегали на помощь и успели ранить первых двух волков со спины. К сожалению, я оказалась ранена в руку. Один из стрелков попал арбалетным болтом прямо в ладонь. Болт пролетел насквозь, не оставив после себя никаких инородных предметов в виде заноз и заусенцев. Зато волну боли, пробежавшей от кончиков пальцев до мозга и всего тела отвратительной конвульсией, точно оставил. Я громко закричала, прижав раненную ладонь к груди, и стала отступать, ибо с такой болью, фиг я кого смогу ранить.       — Конские перья! — прорычала Винн и стала подступать ко мне, чтобы излечить рану. — Держись Брина!       — Я прикрою тебя, Винн! — отвечала девушка бард, расстреливая подбегающих уже с боку других порождений тьмы.       Старушка сразу же послала мне силу исцеления в руку, затянув рану и уняв болевой шок, этим я смогла вернуть более-менее равновесие своим телу и нервам, а вот злость только разразилась. Вот тут я уже не стала сдерживаться. Я сразу поймала два заклинания, одно от Винн, каменный кулак, и молниеносный разряд от Морриган, сразу же соединила оба в общий купол, размножила на три, и подпитала их своим огнем зла, который в три секунды превратил каменные кулаки в живые каменные головы драконов. Те по мановению моей руки сразу же подняли в воздух от своих зигзаговых ударов нескольких порождений тьмы, вмиг устроив им электрическое шоу и поход на шашлык, так ещё и обработав в качественные отбивные.       Когда же всё было закончено, я устало выдохнула и чуть согнулась, опираясь руками о колени, переводя дыхание. Лелиана, прямо зааплодировала от увиденного шоу, а Алистер и Симба помогли мне выпрямиться.       Винн и Морриган же, довольные моим успехом, переглянулись друг на друга и наградили даже меня довольными кивками.       — Вот это да! — под впечатлением ответил Алистер. — Такого я не видел никогда.       — Ничего… повоюешь со старушкой-толстушкой и увидишь, как я в дракона превращусь, — усмехнулась я и кивнула так же Винн в благодарность за её излечение моей руки.       — Вроде бы это последние… Пока что, — заключила Морриган, осмотревшись. — Искать ключик мне дозволите или же псине работенку сию предложите?       — Давай уж Симба, чего тебе свои ручки морозить, — усмехнулась я и посмотрела на своего верного мабари. — Симба, ищи ключ.       По сути, было понятно, почему я решила сразу попросить Симбу найти ключ, потому что пока порождения тьмы разоряли лагерь Остагара, тут могли раз двадцать взрыхлить землю, и ключ могло отбросить в другую сторону, если не заткнуть куда поглубже, или он вообще под чьим-то трупом завалялся.       Верный и умный песик сразу же нашел ключ, раскопав его под снегом, и сразу же сложил его на мою ладонь. Я отблагодарила своего верного четырехлапого ищейку вкусненьким печеньем, что я всегда носила с собой, и потрепала его гладенькую морщинистую мордочку.       — Умничка, хороший мой, любимый Симба.       Песик довольно повилял хвостиком и пролаял добрый ответ.       Я сразу же выпрямилась и отдала ключ Алистеру, ведь это было для него не менее важной миссией. Он с трепетом сжал ключ и мою ладонь, что держала его с другого конца. Я встретилась с его взглядом, полного некого волнения и тепла ко мне, но забитым всеми этими проблемами и делами. Невольно я вспомнила тот нежный поцелуй в Пике Солдата, и сама собой по моему телу пробежала дрожь. Румяные от мороза щеки скрыли тот румянец смущения, что едва проступил. Однако я смогла взять более-менее себя в руки и перевести случайно взгляд на костер Дункана. Он был почти не тронут и не осквернен, хотя было видно, как порождения тьмы пытались его извести своими украшениями и стрелами.       — Почти не тронут… — прошептала я.       Алистер так же устремил взгляд на костер, и я почувствовала дрожь в его дыхании. Воспоминания так же нахлынули на него, как и на меня. Винн так же шла рядом с нами, ибо в тот день она так же видела Дункана и наверняка успела с ним о многом побеседовать перед той битвой. Мы долго смотрели на остатки этого костра, четко и аккуратно сложенного из крепких бревен, которые бы могли гореть несколько дней, будто подпитанные какой-то необычной магией, что хранилась в самой истории о Серых Стражах.       Лелиана конечно поторопила Алистера, похлопав его осторожно по плечу:       — Сундук короля… Мы же… Пришли за этим…       — А, да, — ответил Алистер и сразу же ушел к остаткам шатра короля.       Морриган осматривалась вокруг с хладом и любопытством, словно она выискивала что-то не менее важное. Я видела, как она иногда смотрит на меня, будто держит в себе какую-то новость, но пока что разглашать её не собирается. Я решила, что обсужу с ней этот вопрос позже, как поставим лагерь.       Алистер шел к нам, держа в руках и меч Мэрика, и ещё одну часть доспехов Кайлана. То были перчатки, я сразу же их спрятала себе в рюкзак, чтобы не нагружать Алистера, ведь он и так уже нес лишний груз, кстати, достаточно прекрасный меч, и ещё не опробованный в бою за долгое время. А так же в другой руке он держал письма. Серый Страж поднял на нас всех глаза.       — Он договорился о мире с Орлеем. Но эти письма так и не были отправлены…       Я сразу выхватила письма и стала их читать. Джулия сразу же перевела мне в мыслях все три письма, и я даже немного разочаровалась в Кайлане. Кажется, у него была практически любовная переписка с императрицей Селиной. Нда-а-а, типичные интриги, учитывая ещё то, что Кайлан всё же был женат. Хотя, чему я удивляюсь, всегда найдутся слабости у королей. Да и к тому же, может быть, Кайлан не был счастлив с этой Анорой. С одной стороны я понимала, мужская плоть всегда желает измен, правда, иногда она их только желает, но не делает, другая делает же и думает о них, а третьи… Хм… Как-то стараются переключать мысли об измене. Ну да ладно, главное было то, что эти письма были неплохим доказательством.       — Ясно… — вздохнула я и свернула письма, сложив их в рюкзак Алистера, в маленький кармашек. — Вот так…       — Впереди зрелище менее приятное для вас, спутники мои, — ответила Морриган.       — Где? — спросила я и сразу же застыла в ужасе, увидев причину такого ответа от колдуньи — О, Господи…       Все так же посмотрели на мост, и мы медленно стали приближаться к нему… А потом и вовсе идти по нему, приближаясь к самому страшному виду… Кайлан, поруганный, распятый на копьях порождений тьмы, подобно падшему ангелу на пластинных остроконечных крыльях, что служили ему распятием. Его мужественное молодое тело, переломанное, всё измазанное кровью висело на распятии, забитое туда толстыми и длинными арбалетными стрелами и крепкими металлическими гвоздями. Как будто распяли Иисуса. Видя его умиротворенное красивое лицо, я почувствовала, как дрожь охватила меня вновь, как комок горечи превратился в бурю, что захватила мои эмоции. Я в ужасе прикрыла лицо ладонями, сдерживая слезы:       — О, Господи…       Винн и Алистер сами с болью в сердцах смотрели на убитого короля, они понимали мою боль и даже чувствовали облегчение от того, что так же не издевались над телом Дункана, как я надеялась.       Помимо же их обоих, погибло столько Серых Стражей, погибло столько простых людей, что желали защитить Ферелден. Мне стало страшно от воспоминаний, которые сами всплыли в моих глазах как страшные видения. Снова та кровавая резня, где порождения тьмы победу одержали. Снова лязг орудий, снова кровь на лицах умирающих воинов, снова шепот Зова, и снова глаза архидемона, которые заставили меня поневоле вернуться в реальность.       — Кто-то ещё здесь, — ответила Морриган и направила свой зоркий глаз на другую сторону моста.       Мне пришлось оторвать пальцы от прослезившихся глаз и уставиться туда. Злоба снова охватила меня. На нас со стороны, ведущей к Башне Ишала, смотрел генлок. Но слишком хитро одетый. Я сразу признала одеяния чародея. А после того, как этот гад ещё и своей магией оживил умерших замерзших полуразложившихся солдат, я до боли от злобы прикусила губу:       — Некромант…       — Он окружил нас! — прокричала Винн, прикрывая мне и Алистеру спину. Значит, мертвых солдат он пробудил и со стороны лагеря.       — Твою мать! — огрызнулась я и сразу же дала команду. — Симба, Алистер и я берем тех, что со стороны Башни Ишала, остальные, отбивайте врагов сзади, не хватало нам ещё потерять друг друга!       Нам пришлось изрядно попотеть, чтобы отбить атаку этих гадов, но догнать некроманта мы не смогли в тот раз.       Я не буду подробно описывать каждое столкновение с порождениями тьмы, поэтому, до главного момента, я обойдусь пересказом.       Мы оббегали всю территорию Башни Ишала, опять… Стараясь сбивать воспоминания о той поганой решающей ночи. Порождений тьмы было достаточно на нашу голову, пару раз даже Винн падала без сил, и нам приходилось делать перегруппировку, чтобы атаковать врага и дать старушке отдых. Пару раз мы чуть не попали в капканы и под атаку баллист, что эти твари захватили. Господи, словно мы пытались захватить Берлин. Реально, было так страшно и рискованно пробираться через такие опасные толпы. Один неверный шаг и я или кто-то из наших лишится ноги. Зоркий глаз Лелианы, чутье Симбы, и сила лечения Винн и Морриган помогали нам пробираться дальше и забыть о страхе.       На каждом пути мы находили по части доспехов Кайлана и клали в свои рюкзаки, чтобы потом собрать воедино и просто сложить в памятных покоях Кайлана, если мы сможем договориться с Денеримом. Хотя… Я даже не знала, может, отложу их просто в Пике Солдата до лучших времен, и кто-нибудь их потом наденет из наших мужчин. Однако вернемся к главному.       Самым страшным было для меня зайти внутрь Башни Ишала. Да, ибо этот гадкий генлок убежал именно туда! Почему не в другую сторону?! Неужели он нас вел в ловушку?! Если это так, то я была готова к ней.       Башня, её стены, воздух, витающий над нами. Всё было пропитано той же самой смертью, чернью и скверной. Только теперь, при виде всего этого, у меня дрожали руки. Я вспоминала те ужасы, которые заставляли меня плакать, не стыдясь этого. Алистеру тоже будто стало плохо от воспоминаний. Он зажмурил свои глаза, и опустил руку мне на плечо. Он понимал, что именно в этой башне, благодаря Флемет выжили именно мы… Дрожь в руках и плечах усилилась, но её нужно было подавить и немедленно.       — Как вы, Алистер? — спросила Винн, видя наше волнение.       — Держимся… Хоть и не лучшим образом. — Он осторожно шепнул мне: — Прошу, держись.       — Я стараюсь… — ответила я, приоткрыв глаза. — И леди Кусланд тоже…       И я не врала насчет неё. Я чувствовала и её страх, и волнение, которые добивали мою стойкость и силу духа. Однако. Резкий шум в коридорах вернул меня к жизни. Чертовы порождения тьмы всё ещё бродили по коридорам, и их нужно скорее устранить, чтобы не осталось ни одного убийцы, оскверненного чернью Мора. Это решение дало мне морального подъема и желания драться. Я даже наполнилась странным светом изнутри моей души. Магическим светом, и стала светить ярко, подобно свету маяка, проблескивающему сквозь страшную бурю. Все присутствующие ахнули, но комментировать не смели, решив оставить свои домыслы на потом, когда мы уйдем отсюда. Я же, почувствовав в себе… Даже не знаю, как это описать… Скорее, странную силу, что толкала меня к действиям, подобно дуновению ветра, что поднимет паруса и поведет корабль по нужному курсу.       Я шла впереди, навлекая из-за этого достаточно врагов. Все бились против порождений тьмы, как и я, обжигая, электризуя, и даже охлаждая тех, кто подбегал с хитростью к моим друзьям, пытаясь их ранить или погубить. Я была подобно защитной оболочке для них всех, что пыталась защитить их судьбы, жизни, разум, организм. Данный путь по башне вышел не долгим. Мы исследовали лишь первый этаж и прошлись по туннелю, из которого чудовища и выбежали в ту ночь.       Порождения тьмы оказались слишком опытными кротами, они достаточно быстро прокопали проход в Башню, хотя, я не удивилась, учитывая их количество. Как ни странно, но даже Джулия говорила мне идти именно вниз. Наверху их не будет.       Что же, пришлось спуститься туда с миной отвращения, ибо даже от стен туннеля несло испражнениями и прочей гадостью порождений тьмы. Признаться честно, меня даже вырвало, когда я выбежала на свежий воздух. Да, туннель был не такой длинный, как оказалось. Он был просто довольно ловким и быстрым лестничным спуском вниз. Но вел этот спуск на площадь, туда, где Серые Стражи и солдаты Кайлана сражались с порождениями тьмы до самой смерти, и только спасшиеся дезертиры сейчас сидят в тавернах и пьют вино и эль, отращивая свои гадкие животы.       Воспоминания о том, как лучники пустили первый огненный дождь из стрел, как армия мабари побежала вперед, чтобы разгрызть глотки порождений тьмы. О, Боги, о, Создатель, помогите мне, не давайте мне упасть так низко и снова зарыдать. Я не могу раньше времени сломаться. Не должна!       — Тот некромант… — настороженным полушепотом сообщил Алистер и сам вздрогнул, когда увидел, что он бежит рядом с тем самым огром… Тем самым, которого Дункан убил, сразу после того, как это чудище переломило позвоночник Кайлана.       — Господи… — прошептала я. — Если он его оживит, то мы в полной заднице.       — Попробуй магию свою использовать супротив его силы, — ответила Морриган, чуть сжав мое плечо. — Ты сумеешь его побороть.       — Смогу ли. Он некромант, а не маг крови, — зарычала я и сразу же вооружилась, потому что некромант уже начал обряд. — Твою мать… Все, старайтесь убить каждого, кого он оживит, его оставьте мне.       — Будет сделано, — кивнула Винн нам. — Алистер, ты тоже должен с нами сражаться.       — Но… — Серый Страж хотел уже было вмешаться и сказать нет.       — Это приказ! — строго произнесла я, почти что прорычала на него, и сразу же пожалела об этом в душе. Нельзя мне давить на него, однако, извиняться не стоит именно сейчас. — Вперед!       Не дожидаясь действия остальных, я побежала прямо на некроманта. Убить, разломать ему морду, из толстых пальцев вырвать когти, раздавить ему до кашицы пах, всю магию из него высосать, и насадить его брюхом на первый попавшийся острый кол. Я хотела мстить, убить каждое порождение тьмы в Остагаре, что было причастно к той кровавой резне, устроенной ими! И ещё больше желала, чтобы и Логейн был одним из павших! Уж лучше бы он, сволочь высокородная, пал в бою, как настоящий герой, спас бы короля, дал бы ему перегруппироваться, собрать больше сил, помочь нам в поиске новых союзников. Всё бы было по-иному. Да, я слишком всё идеализирую, но всё же! Чёрт возьми! Будьте вы прокляты, порождения тьмы! Рендон Хоу и Логейн! Чтобы вы сгорели в аду! Чтоб гнили ваши кости с плотью в геенне огненной!       Я даже наплевала на то, что мой крик души сорвался с уст и эхом пронесся по стенам и землям, подобно резкому порыву ветра, предвещающему ураган. Я хотела только одного — убить некроманта-генлока. Прямо сейчас.       Само же чудище смотрело на меня уродливыми бусинками-глазами, скаля свои уродливые клыки, и направило поток своей темной магии прямо на огра. Тот быстро поднялся с земли, на которой лежал, обнажил свои клыки, и пробегающую меня попытался даже словить. Но Лелиана вмиг пустила ему стрелу в лапу, и это дало мне фору добежать до генлока, что уже вынул свои кривые клинки и бежал на меня.       — Сдохни, тварь ублюдская! — закричала я, пустив в гадкое создание триаду огненных шаров, а потом и электрический кулак.       Скотина только защищался, отбивая одну мою атаку за другой. Но я продолжала наступать, слыша, как Алистер и Симба вовсю бились с огром вблизи, и как вдалеке Лелиана обстреливала чудовище, а Морриган и Винн всё старались свалить его и набежавших мертвецов, что пытались отвлечь на себя пса и Серого Стража. Надо было торопиться мне. Если я не убью некроманта раньше, тот будет пробуждать врагов снова и снова.       Моя злоба и жажда мести позволили более сильной магии вырываться наружу. Я уже смогла создать дракончиков из огня, что впились в руки некроманта и повалили чудовище на землю, не давая ему вырваться из тисков. Вот он — шанс! Шанс его убить.       Я обнажила клинок Кусландов, мой верный меч. Крепко сжав рукоять обеими руками, я села на живот чудовища, чтобы он не смел рыпаться. С тяжелым дыханием, сопровождающимся громким криком из моих уст, я просто зверски стала пронзать морду чудовища! Ещё раз, и ещё! Кровь уже обрызгала мое одеяние и лицо, рукоять скользила от струящейся по пальцам черной крови. Морда чудовища превращалась в развороченный кусок плоти, что кровоточил подобно фонтану, лезвие же меча было черным от вязкой крови, но я не останавливалась. Даже когда я разбросала кусочки мозга гадкого чудовища, когда вырезала ему глаза, перерезала глотку, подобно бешеной психопатке, я поднялась и стала топтать чудовище ногой, резать его плоть на животе, пробивать его доспехи, и ломать его кости. Я хотела мести, я хотела крови этого гада.       — Брина! Берегись! — прокричала Лелиана мне, и не зря.       Я обернулась назад и заметила, как израненный огр полез на меня, видать, я кричала так громко, что привлекла его внимание на себя. Торчащие в его груди кинжал и меч Дункана заставили меня оскалиться, подобно юной волчице, что показывала клыки своему врагу. Я повторила движения Дункана, отбросив свой меч в сторону. Набросилась на чудовище, ухватившись за меч и кинжал, и стала его колоть, в старые же раны, и создавая на его дряхлой коже новые раны, обливая свое тело его же кровью, что ручьями стекала из открытых новых ран. Алистер напал на огра сзади, он своим мечом и моим так же сзади протыкал это чудовище, так же злорадно рыча, желая изрубить убийцу своего учителя и спасителя.       Мы рубили чудище так яростно, как яростно разбойники насиловали женщин, как солдаты рубили друг друга на войне, подпитывая свою душу ненавистью к врагу. Проливали ядовитую кровь чудовища так, будто жадные искатели золота, что пытались докопаться до сокровища. Мы мстили за смерть короля и Дункана, за осквернение их тел, за упокой их душ. Мы были подобны волкам, что раздирали тушу предателя, что бился, пытался защитить себя, отбросить нас в сторону, но мы были слишком упорны для этого чудовища.        Симба впился клыками в ногу огра, от чего тот начал падать боком, иначе он бы задавил Алистера или меня, падай он на землю спиной или грудью. Мы вчетвером рухнули наземь, и только огр упал мертвым. Мы же остались живы.       — Не смей… подниматься… — зарычала я, вырывая из ран меч и клинок, и сразу же подползла к Алистеру. — Ты цел?       — Да… — тяжело дыша, ответил он, вытаскивая мечи из спины чудища, и сразу поднял глаза на остальных. — Они… Справились и с этими…       — Да… — ответила я так же кратко, на тяжелом выдохе, и поднялась. — Вы как?       — Нормально, — ответила Лелиана довольно. — Даже вспотеть не успели.       — Кто бы говорил, — усмехнулась Морриган и осмотрелась вокруг. — Порождения тьмы остальные далеко, пора нам уходить.       — Подожди… — сразу же прервала речь Морриган и подошла к остаткам генлока, и сразу же сняла с него перчатки Кайлана. Последняя часть доспехов. Сложив её в свой рюкзак, я поднялась к остальным. — А теперь уходим… Нас ждет Его Величество.       Алистер, молча, передал мой меч, а оружие Дункана забрал себе. Я не была против, и наоборот, помогла закрепить клинки у него на поясе.       Мы шли к центру моста в два раза дольше, чем ожидалось. Алистер не торопился, и не торопились остальные. Я видела, как его рука бродила по рукояти меча, которым сражался Дункан, и понимала, что он вспоминал каждую секунду, проведенную со своим спасителем. Мне хотелось его поддержать, обнять, сказать что-то хорошее, но… что я могла сделать? Сказать, что мы отомстили? Нет… Сказать, что его тело где-то затерялось? Это тоже глупый и очень грубый вариант. Конечно, было бы легче, если бы мы нашли и тело Дункана, и смогли бы его так же похоронить по-человечески.       Всё, что я сделала, это сжала его ладонь своей и постаралась передать часть своего тепла, что была внутри меня и миледи Кусланд. Мы обе, как и Винн, что была более спокойной в поддержке, понимали, насколько Алистеру тяжело.       Снова этот мост, снова лицезреть тело Кайлана было уже не так болезненно, но жалость с сожалением и скорбью не покидали мое сердце. Даже Симба снова жалостно заскулил, словно он жалел мертвого короля Ферелдена. Я понимала это и, тяжело вздохнув, подошла к распятию.       — Помогите мне его снять.       — Что? — удивилась Винн.       — Вы что, хотите, чтобы он тут гнил, как остальные?! Нет уж. Кайлан хоть и не без грехов, но он был хороший щенок и верный народу король. Надо его похоронить, — резко ответила я, но как леди Кусланд, мои слова были слишком вязкими, и потом я дала ей волю отвечать.       — Я помогу, — ответил Алистер сразу же, осторожно убирая укрепления.       Не дожидаясь помощи остальных, я подхватила магией «крылатое распятие» и стала медленно опускать его вниз. Честно говоря, было немного тяжело, всё же, на магию давил вес общей конструкции, плюс и вес тела. А раз это давило на магию, то и на мои руки.       — Лелиана… — попыталась сказать уже я.       — Я сейчас выдерну стрелы… Винн, помоги, пожалуйста. — Моя подруга сразу же подбежала к телу Кайлана, и без эмоций и отвращения на лице, только с жалостью в глазах, они со старушкой стали убирать стрелы, медленно, чтобы не осталось никакой гадкой ручной мерзости.       Морриган подошла ко мне и сама стала поддерживать своей силой распятие, она не любила этих формальностей, но, кажется, она что-то стала понимать или же просто работать с нами сообща. И я была очень ей благодарна за это.       Алистер осторожно спустил тело Кайлана и поднял его на руки.       — Мы похороним его у его же шатра… Я не хочу, чтобы это было здесь.       Никто и не поспорил, даже Морриган. Только Симба грустно и жалостно заскулил на весь Остагар. Он прощался с королем, как прощались и мы.       Лишь через час мы смогли подготовить нормальный погребальный костер для монарха. Трудно было мечами и магией рубить крепкие стволы деревьев, часть пришлось вырывать из заграждений, чтобы хватило на костер. После Алистер и я погрузили тело Кайлана, предварительно омыв его талым снегом. Даже я перекрестила его тело и по-своему помолилась за упокой души короля. Морриган, молча, зажгла факел и сама бросила его в хворост и ткань промоченную маслом, что мы подложили туда для лучшего возгорания.       Медленно, но упрямо пламя охватило Кайлана, что лежал спокойно, казалось, что даже сейчас он улыбается нам. В последний раз. Я не могла спокойно смотреть на то, как тело чудесного и доброго короля превращалось в уголь. И потому, склонив голову, я медленно отошла от своего отряда, и пошла вперед. Мне нужно было успокоиться.       Но это было очень трудно. Боль, траур и какая-то пустота заполнили нас обеих… Меня и Джулию. Грудь тяжело поднимается и опускается при каждом тяжелом вздохе. Держусь, чтобы не заплакать, но слезы сами просятся наружу. Не хныканье, не дрожь, а именно слезы. Снова воспоминания о Кайлане, о том, как он был добр к нам и Серым Стражам. Я помнила его смех и улыбку Дункана, что готов был поддержать нас с Алистером. Он верил в нас. Они верили в нас. Верили… И их души, что воцарились в Золотом Граде, где, возможно, и есть Создатель, наблюдают за нами, желая, чтобы мы не сдавались.       Достав свой планшет, я подключила наушники и включила песню Sunao Ni Narenakute, кажется, её играла и исполняла группа Splash Candy. Я помню её по любимому аниме Хрустальная маска, что обожала смотреть дома, после школы, и после сложных уроков. Хрустальная маска. Спокойная музыка, добрые мотивы гитары, ласковые ударные, и прекрасный голос солистки ещё сильнее разнежили и ослабили наши с Джулией души, выводя на эмоции. Поставив песню на повтор, я подняла глаза к небесам и прошептала:       — Дункан, Кайлан, Серые Стражи и солдаты Ферелдена… Это для вас.       Набрав побольше воздуха в грудь и забыв о раннем смущении, о том, что я не обладала ярким талантом певицы, я запела эту песню. Я хотела отплатить душам тех, кто отдал жизни, защищая Ферелден, башню Ишала, Остагар, короля и Дункана… Честь, доблесть, верность родине, семье, друзьям и товарищам. Пусть были и те, что боялись, но гибли они доблестно, и ругать их за страх перед смертью или врагами нельзя. Ведь все мы боимся…       Конечно, наизусть я не знала текст песни, но четко подпевала под мелодию, даже наплевав на дрожь в голосе. Я слышала мелодию громче своего голоса, и это придавало мне смелости петь громче, четче, не бояться дышать чаще, чтобы попасть под нужный ритм. Я не знала, слышали ли меня товарищи, Алистер… Слышали ли меня порождения тьмы… Слышали ли меня души погибших… Слышал ли меня Создатель. Но… Я хотела, чтобы они услышали… Я хотела, чтобы им стало легче… Возможно, им стало легче…       — «Им легче… сестра…» — отвечал во мне грустный голос Джулии. Грустный, но добрый. И довольный.       — «Спасибо…» — мысленно ответила я, и песня на моих устах затихла, ибо её финал уже прошел.       Снова планшет, медиа-файлы. Нужная песня. «Стоп». На повторе галочки нет. Тишина, заглушаемая морозным ветром.       Открыв глаза, я увидела рядом с собой Алистера, Симбу, Лелиану, Морриган и Винн. В их глазах блестели самые яркие звезды и огоньки веры и надежды на победу. Я знала это. Я видела это по их улыбкам, искренним взглядам. Даже Морриган улыбалась мне, и я видела в её красивых глазах отблески слезинок.       Мы все обнялись, крепко, как семья. Пусть ещё и не полная. И я поклялась. Поклялась, что обниму каждого в своем отряде, даже тех, кто ещё придет к нам.       В последний раз мы взглянули на погребальный костер Кайлана, проводив его душу на вечный покой, как и души остальных. И, снова вернув крылья, как запертым птицам в клетке дают свободу, мы направились в Редклифф под руководством Алистера.       Мы летели вперед. К справедливости и правосудию, к иным выходам. К победе над Мором. К ещё одной части этого мира, который я полюбила. К друзьям и товарищам, что всё ещё со мной, несмотря ни на какие мои бзики.