Моя леди

Винтерфелл. Твердыня севера, родовой замок Старков еще никогда не казался ему таким завораживающе-уютным. Зима таки настала после затяжной осени, и ледяные ветры, для других пронизывающие, казались ему легким бризом, нежно треплющим кудрявые волосы. Он победил. Снова. Перерезать неорганизованных, плохо вооруженных одичалых дикарей было даже проще, чем разбить жалкое войско проклятого Баратеона. Старки. Древние лорды севера, суровые и справедливые, смертоносные волки. Насколько это великий род, и насколько глупо он прекратит свое существование, раз и навсегда. Этот безмозглый бастард хотел отвоевать свой дом. С армией в два раза меньше вражеской. Смех, да и только. Рамси стоял на крепостной стене замка, любуясь открывающимся видом. Те одичалые, что не пали в битве, были отловлены и преданы мечу. Сейчас перед ним предстала очаровательная картина: огромное тело мертвого великана болтоновские солдаты пытались с помощью канатов развернуть, чтобы отрезать голову – отличный трофей. Нет, теперь это не дом милостивых лютоволков. Даже близко нет. Отныне здесь правило чудовище, ободранный человек. Теперь это место стало его домом, домом Рамси. Сколько еще раз ему придется выходить на поле битвы, чтобы на севере установился мир? Раньше это было заботой отца. В любом случае, он не жаждал покоя. Кажется, с каждым новым сражением бастард Болтона все сильнее проникался к замку, который на самом деле ему не принадлежал. Сколько крови было пролито пред его станами, сколько людей было убито. Однозначно, осознание этого трогало что-то в ледяной душе, вызывая чуть ли не нежные чувства к Винтерфеллу. Его Винтерфеллу. Винтерфеллу хранителя севера.

***

Он ступал по длинному коридору медленно, но статно и высокомерно. Как и подобает лорду, не так ли? Да, Рамси держался спокойно и холодно, в душе одолеваемый каким-то ребяческим восторгом. С тех пор, как умерла Миранда, ему было слишком скучно. Он весь без остатка стремился к этой встрече, будучи уверенным: все пройдет так, как он того ждет. Так, как он хочет. Пройдя до конца по одному из самых отдаленных коридоров в замке, он остановился напротив дубовой двери с массивным засовом. Руки были заняты, и он с силой толкнул задвижку локтем. Тяжелая дверь медленно со скрипом приоткрылась. Бастард вошел в комнату. В леденящей тишине, нарушаемой разве что безумным воем ветра , его шаги раздавались громом. В небольшой опочивальне еще до войны пяти королей, предположительно, жила прислуга. Теперь же некогда уютный закуток замка превратился в ужасную тюрьму для одного единственного пленника. «Оу, знатного человека нельзя обделить удобствами. Обязательно выделить место в замке». В комнате не было ни намека на какую-либо обстановку и мебель вообще. Свет исходил от единственного небольшого окна с разбитой рамой, ничем не закрытого. Из-за этого жуткий мороз, смягчаемый лишь горячими потоками в стенах, во всю орудовал в небольшом помещении, заставляя бастарда поежиться на контрасте с теплым воздухом коридора. От голых каменных стен и пола так и исходил обжигающий холод. Единственное, за что мог зацепиться взгляд - куча соломы в дальнем углу комнатки. В этой куче, поджав ноги к груди, укрытая ни сколько не греющей высушенной травой, лежала измученная обнаженная девушка, замерзшая настолько, что и вообразить сложно. Рамси аккуратно поставил на пол занимавшую руки ношу и расплылся в улыбке. – Доброе утро, миледи, – практически нежно произнес он, любуясь хрупким существом, словно сделанным из фарфора. Никакой реакции не последовало. – Ну же, где ваши манеры? Снова тишина. Приблизившись на два широких шага, он внимательнее пригляделся к телу. Неужели замерзла и померла? Но девушка слегка подернула плечами, рассеивая его опасения, затем медленно, превозмогая чудовищную боль, она повернулась к нему. На него смотрела Санса Старк. Не пряча красивых глазок, не опуская лица, в её взгляде не было страха. Нет, сейчас она не боялась. Она глядела с какой-то невыразимой печалью в сочетании с пронизывающей злобой. – Моя дорогая жена, выглядите не очень счастливой. От чего же? Вы дома, мы вновь вместе, – каждое слово Рамси было направлено на то, чтобы уколоть, голос разливался мягко и бархатисто, в глазах плясали черти. – До сих пор не возьму в толк, зачем было убегать? Одним шагом сократив расстояние между ними до минимума, Болтон опустился на пол возле Старк, отвечая на её тяжелый взгляд своим, полным насмешки. Внезапно для самого себя, он протянул руку и коснулся кончиками пальцев её щеки. Внезапно для самой себя, Санса не отстранилась, не отскочила, однако лицо её исказила гримаса отвращения. – Я скучал, Санса, – на этот раз тихо, практически шепотом произнес Рамси. – Я скучал по нашим долгим ночам и по твоим крикам. Ты была какое-то время очень удачлива, тебе удалось сбежать, удалось избавиться от погони... Но ты с чего-то решила, что можешь идти против меня. Его зрачки были расширены, губы растянуты в хищной усмешке, голос спокойный, низкий и слегка хриплый, закрадывающийся в подсознание и щекочущий нервы. Настоящий дьявол. – Глупенькая. Что ты вообще о себе возомнила? На что ты рассчитывала? Санса, не выдержав, отвела взгляд. – Не удивлюсь, если это жалкое подобие битвы в жалкой попытке взять замок – твоя идея. Не так ли? Да что же это в конце то концов?! Я с тобой разговариваю, а ты лежишь, как неживая! Прояви уважение к лорду-мужу. Сядь, будь так добра! А еще лучше ответь мне! – он повысил голос. Незначительно, но лучше бы он орал, чем это угрожающее шипение, от которого Сансу всегда била дрожь. Напрягшись, превозмогая ломоту в теле, она приняла сидячее положение, тут же обняв себя руками. То ли от холода, то ли от стыда. Нет, на ответ ей силы не хватило, поэтому бастард продолжил: – Они все умерли из-за тебя. Ты и сама это понимаешь. Все эти грязные одичалые ублюдки, эти мизерные войска мелких северных домов. Хочешь знать, что стало с малолеткой Мормонт? Девушка вздрогнула. Вот он, возвращающийся страх. Но теперь она боялась не Рамси. Она боялась того, что он может сказать, какие ужасные подробности может ей поведать. – Этой огненной жрице, сопровождавшей ваше войско, удалось уйти. Как сквозь землю провалилась. Я послал искать её моих солдат, но они вернулись ни с чем. Выдержав короткую паузу, он ждал, когда же она снова взглянет на него. Не сейчас. – Прости, тебя же интересует другое, – снова пауза, еще короче предыдущей. – Да, мне стоило начать с этого. Твой братец-бастард. Интересно, лордом-командующим он был таким же скверным, как полководцем? Болтон торжественно расплылся в улыбке. Она смотрела на него молящими глазами, говорящими только: молчи . Замолчать? Что за чушь, он только начал! – Я лично содрал с него кожу. Обычно это делается, чтобы раздобыть информацию, но мне от него не было нужно ничего. Мне просто это нравилось. Миледи, вы ведь не расстроились? Это же не встанет между нами? Он обращался к ней вкрадчиво, как говорил бы с действительно уважаемой дамой. Все еще негромко, но каждое слово теперь повисало в воздухе, эхом возвращаясь в голове Сансы снова и снова. – Мне нравилось, потому что это был не просто какой-то пленник-бунтовщик. Это был бастард Неда Старка. Незаконнорожденный, как и я, но гораздо более знатный. С большими правами на север, если так подумать. Вот только это не имело значения, когда его кожа отделялась от плоти, повисая лохмотьями, обнажая кости. Освежевание – это дань древним традициям. Болтоны – кровавый дом. Так повелось испокон веков. Когда я закончил, он был больше похож на кусок мяса. Мне стоило бы скормить его тело собакам... – Хватит! – взвизгнула Санса, не выдержав. Из глаз градом катились слезы, но она все еще пыталась держать лицо, пыталась не всхлипывать. Снова его усмешка. На этот раз означающая, что он доволен реакцией. Рамси вскочил на ноги. – Но я совсем позабыл о цели моего визита. Вы, должно быть, голодны, миледи? С этими словами он поднял с полу принесенный поднос и поставил перед девушкой. Старк трясущимися руками сняла с блюда крышку и, вся дрожа, склонилась над еще теплой и приятно пахнущей пищей. Сколько её не кормили? Два дня? Три? Болтон не был уверен, однако одно было очевидно – Санса зверски голодна. Забавно, он тоже голоден. Рамси изголодался по ней. – Вкусно? Она его не слышала. А если и слышала, не подала виду. Теперь Хранитель Севера, впившись взглядом в свою леди-жену, наблюдал, как она жадно пережевывает зажаренные кусочки мяса. Он заговорил мягко, надеясь таким образом привлечь её внимание: – Надеюсь, что вкусно.. Знаете, север удивительно богат дичью. Настоящий рай для любителя охоты. Признаться, я всерьез увлекался этим в раньше. Теперь же почти полностью отошел от этого. Хотя из лука стреляю по-прежнему прекрасно. Санса слушала его внимательно, всеми силами скрывая это. Внезапная речь об охоте, кажется, не имела никакого смысла. – Я пробовал мясо многих диких зверей. От крупных – оленя и кабана – до мелких, вроде зайцев. Однажды довелось отведать волчье. Даже белками в свое время не брезгал. Но вы приобрели опыт, которого я не имею. Оттого мне правда интересно, вкусно ли. Санса, как вы находите человечину? Я слыхал, бастардова плоть ужасна на вкус. Три секунды. Ровно на столько Санса замерла, не веря в услышанное. Будучи не в состоянии поверить. Она лишь с безумием в глазах пялилась на тарелку. Не дыша, не издавая ни звука, не понимая. Осознание ударило в голову. Её охватил непередаваемый ужас, сознание помутилось. Она, как в припадке, с силой отшвырнула поднос. Как можно дальше. Она, все еще в состоянии аффекта, неумело попыталась спровоцировать рвоту. Она издала истошный вопль, вся затряслась, прильнула с стене, закрыла лицо руками и зарыдала, больше не пытаясь казаться сильной. Он победил. Действительно, Рамси торжествовал. Он наслаждался этим приглушенным хныканьем, наслаждался видом спутанных рыжих волос, наслаждался полной опустошенностью и никчемностью законной наследницы севера. Теперь дело было за малым. Болтон снова подошел к ней, снова опустился на пол, снова был близко. Очень, очень близко. Бледная как мертвец Старк при этом только сильнее прижалась к стене, пытаясь как бы раствориться. – Прекрати. Хватит скулить, – прорычал он сурово. – Ты никогда, никогда не была волком. Ты, чертова сука, обыкновенная шавка. Пусть породистая, но безмозглая и визгливая. Запомни это, никогда не забывай. Каждое слово Рамси яростно цедил сквозь зубы над её ухом, не давая ей пропустить ни звука. Схватив девушку за запястье, он легко притянул её к себе, при этом заглядывая в лицо. Санса не сопротивлялась. – Ты ноешь, хотя должна быть благодарна. Мне следовало бы убить тебя, но ты здесь, жива и невредима. Ты не изнасилована моими солдатами, не растерзана гончими, не покалечена. Санса то смотрела на стену, то на пол, то слегка поднимала голову, порываясь ответить на долгий пристальный взгляд мужа, но не могла. Её все еще била дрожь, слезы текли из глаз, оставляя на лице соленые следы. – Я оказал тебе большую милость, но не просто так. Ты слушаешь? – Да, – слабо шепнула она. Слыша каждое его слово, она при этом не придавала речи в целом почти никакого значения. – У тебя есть долг, который ты обязана выполнить. Как леди Болтон. Ты должна родить наследника. Не справишься – тебя ждет самая мучительная смерть из возможных, уж я позабочусь... Санса все не могла успокоиться. У нее не было сил. Оттого она не возражала, когда Рамси, приобняв за плечи, прислонил её голову к своей груди, провел ладонью по осеннего цвета волосам, заботливо поправляя упавшую на лицо прядь. – Да, мне нужен сын. Но если ты хочешь сохранить свою жизнь и здравие после рождения ребенка, если хочешь остаться моей леди, а не превратиться в дешевую шлюху, ты должна вести себя очень хорошо. Я должен быть тобой доволен. Она кивнула, как бы соглашаясь на его условия. Принимая его правила. Что уж тут говорить, Санса хотела жить, хотела стать матерью и воспитывать своих детей. Она больше не была Старк, как бы не отрицала этого. И да, Рамси прав, она не была лютоволком, как её братья и сестра. Она всего лишь слабая дура. Вот только вся её семья мертва, а Санса выжила. – Я скоро пошлю к тебе слуг. Вернешься в нашу опочивальню, примешь горячую ванну, оденешься, как подобает леди. Я даю тебе второй шанс, не разочаровывай меня больше. Третьего не будет,– с этими словами он снял с плеч тяжелый мех и укутал им Сансу.– До встречи, любовь моя. Рамси чмокнул её в макушку, поднялся с пола и пересек комнату по направлению к двери. Он обернулся, окинул несчастную девушку, лишившуюся всей своей семьи. Ему было её практически жаль. Мысленно простившись с женой, он вышел за дверь.