Вишня

      Аля сидела на кухне, пила кофе с острым перцем, и вытирала слезы умиления от очередной яойной манги. Тихие шаги позади, остались незамеченными. Кто-то подошел ближе, и стоит за спиной. Поцелуй в висок. Девушка подпрыгнула как ошпаренная: «Кир, ты дура? Зачем так пугать?» Заметив заинтересованный взгляд Киры, направленный в строну, кхм, картинок интересного содержания, Аля еще больше взвилась. «Не смотри! — планшет улетел со стола в неизвестном направлении. — Не порть психику. Тебе еще рано такое видеть». «Не выдумывай, Аль, — и шепотом добавила, — в тихом омуте черти водятся». Кира унеслась в ванную, воспользовавшись Алиным замешательством. К странностям подруги она уже давно привыкла.       Через 15 минут дверь открылась, и в облаке теплого пара предстала Её Величество «Ох, наворочу сегодня» Кира. Алиса неспешно налила себе чай, и только после этого обратила внимание на эпичное появление: «И что ты на этот раз сотворишь?»       — Мне иногда кажется, что тебе прямо-таки необходима хорошая встряска. — Глаза Киры блестели. — Собирайся. Сейчас устроим.       — Не каждый день я такое от мокрых девушек в одном полотенце слышу. Поправь, а то спадает.       — Мы сходим в один клуб. Думаю, тебе понравится. — и тут же добавила тише, — и мне тоже.       Девушки сидели на кухне небольшой квартирки на окраине Питера. Кое-как отремонтированная, с постоянно подтекающими кранами, она была обителью лени и энтузиазма двух аккуратных и примерных нерях. Обычно там процветал художественный беспорядок, но время от времени (и иногда даже одновременно, хотя чудо случалось редко) в головы Али и Киры приходило замечание разума: «А вы, девочки, таки те еще свиньи». И уборка, прерываемая на чай, начиналась, но так и не заканчивалась. Найдя какую-нибудь старую вещицу, обе предавались воспоминаниям. А потом вдруг — и полночь. Спать пора и т.д. И засыпают тогда Кира и Аля на ковре средь подушек. Одна с мыслями об учебе, а другая, боясь пошевелиться, чтобы ненароком не потревожить любимую (Аля не в курсе, но это так, детали. Маленькое недоразумение, которое предстоит исправить.)

***

      Это ее мир. Здесь, и только здесь Кира может чувствовать. Но только сейчас. Только когда адреналин в крови зашкаливает и мысль о том, что предстоит сделать, опьяняет. Сейчас. Она хочет сказать. Сейчас. Сегодня. Этой ночью. Признаться, открыть душу (и кое-какие другие местечки, но это как пойдет), поведать о терзающем. Сейчас. Мысль пришла в голову, и, распаленный долгими месяцами раздумий ум принимает её как единственно верное решение. Потому что она вряд ли будет столь раскованной когда-нибудь еще. И Майские близко. Если все получится, удастся и отдохнуть.       Мокрая от дождя брусчатка, лужи, отражающие фонари и неоновые вывески. Просто переулок на окраине Питера. Не больше. И не меньше. Просто место, где люди меняются сотни раз на дню. Камни под ногами видят тысячи совершенно разных людей, они слышали чужие секреты и наблюдали поцелуи, расставания, воссоединения, дружеские или не очень объятия. Всё. Чем живут странные и сумасбродные, вечно пьяные от любви, тоски или вина, а иногда и от всего сразу. Они помнят каждого. Запомнят и двух влюбленных девиц. Еще один экземпляр в коллекцию Вечности.       Они шли держась за руки. Аля пыталась удержать Киру от порывов романтизма. То тут, то там на лавочках, под фонарем, на бортике фонтана сидели люди и бренчали что-то. Кто на гитаре, кто на губной гармонике. Кто-то просто подсоединил к телефону маленькую колонку и пил чай из термоса. А может кофе или глинтвейн. Явно нечто теплое и согревающие. Аля прекрасно понимала, подругу тянет в этот мир. Она могла спешить или опаздывать, но как ребенок замирала увидев в метро музыкантов. Идя из института, спокойно заходила в детский магазин и покупала себе бутылочку мыльных пузырей. А потом шла домой и с восторгом наблюдала за радугой в каждом пузырьке. Через час уже могла искать в домашней аптечке что-нибудь от головы и температуры, вызывать врача и все неделю ухаживала за больной (простуда, не более) Алей. И ругаться еще, если она таблетки принять забывала. Кира странная. За ней глаз да глаз нужен. И родная. Своя. Ничья больше.       Из ресторанчика, стоящего по правой стороне переулка, вышла шумная, явно подвыпившая, компания. Аля поморщилась. «Не будь такой, такой „правильной“! — шикнула на нее Кира. — Там куда мы идем это не в почете». Аля начала соображать, куда это ее тащат. Белая овечка Кира вообще не должна была куда-то кого-то вести посреди ночи. Ей в это время полагается спать. А не шляться ни пойми где.       Тем не менее, парочка подошла к аккуратной, в отличие от окружающей обстановки, темно-коричневой железной двери. Такие обычно в рекламе показывают. На ней столько аккуратными и ровными буквами значилось «Аишимасу». И веточки сакуры, нарисованные по углам вывески.«Обязательно надо повыпендриваться! Просто „Особенная“ написать трудно?» — проворчала Аля.        Кира потянулась к ручке двери. Она легко повернулась и перед девушками предстала стойка ресепшна. А над ней длинный плакат: «Отель. Ночной клуб. Агентство знакомств.» За стойкой стояла миловидная девушка, слегка полноватая, но это только прибавляло ей очаровательности. Кира кивнула девушке. Как только та улыбнулась в ответ, Аля её узнала. Это была художница, довольно известная в узких кругах. Рисовала в основном откровенные арты по любовным историям, чаще всего не гетным. «Знакомы? Где моя простушка могла с ней встречаться? Ай-яй-яй-яй! А еще меня упрекает в развязности! Посреди ночи в какое-то злачное место привела, да еще и… Ох, черт! Этого я точно не ожидала.» — Аля пошарила рукой позади себя, надеясь нащупать дверь, выволочь на фиг отсюда Киру, а уже на улице устроить ей самый феерический скандал, на который Аля только способна, касательно Кириных сомнительных знакомств. Дверь все не находилась. Тогда Аля обернулась, и пожалела о том, что умеет читать. «Наш клуб может предложить самую разнообразную помощь: поиск второй половины, психологическая поддержка при неудачном камин-ауте, и многое другое. Также мы активно сотрудничаем с борцами за права ЛГБТ-сообщества» — сообщали яркие, неоново-розовые буквы на внутренней стороне двери. «Она меня сама сюда привела. Напою и совращу. Пусть потом не жалуется, сама виновата. Должна понимать что творит, Кира уже большая девочка. — Аля улыбнулась и слегка расслабилась. — Скандал может и подождать. Но я ей все равно ещё устрою.»       За светло-зеленой дверью, которая отделяла холл от основного зала, гремела музыка. Давя на барабанные перепонки, отправляя в нокаут слух и заглушая мысли. В общем, музыка прекрасно справлялась со своей задачей — вырубить мозг и дать людям спокойно, без его участия расслабиться. Со всеми вытекающими.       Резкий свет, полный всевозможных, ядовито-ярких оттенков заставлял жмуриться и смаргивать слезинки. Люди купались в ярких лучах, сулящих вседозволенность и свободу. Опешившая от близости цели и начала реального воплощения в жизнь задуманного, Кира была прямо-таки повергнута в шок, когда Аля уверенно потащила её к бару. «Эй, это я должна была вести за собой, а не она! Хотя, я ведь все равно хотела, чтобы Алька была сверху. Черт, а если бы она не проявила инициативу, пусть и сейчас, как я собиралась это провернуть? Это же я её в постель тяну… А, не важно. — череда мыслей закончилась полным укора возгласом. — Ты же говорила, что у тебя денег не осталось!». И как тут было не возмутиться, если подруга второй день прибеднялась, говоря, что в кошельке нет ни гроша, а тут покупает недешевое (очень даже недешевое) вино. Обнаглела, самым бесстыдным образом.       — Пошли танцевать! — Не успев допить, Аля потащила Киру в центр, в толпу.       — Фр, хм, кхе-грхе-хф, — чего-то более вразумительного от подавившейся алкоголем Киры ожидать было бы глупо.       — Ну не целоваться же нам в каком-нибудь пыльном углу! — усмехнулась Аля. — Хоть ты меня за этим и привела. Все еще не кашляя Кира отчаянно замотала головой.       — Да брось, кого обманывать решила? Но знай, — Аля наклонилась к самому уху девушки, — тебе придется постараться.       После такого заявления можно было бы много чего натворить, но Кира выбрала самый отчаянный и многообещающий вариант — потянула подругу к лестнице. Десяток ступеней, и перед ними длинный коридор, по обеим сторонам которого ряд белых дверей с бордовыми цифрами над глазками. Трясущейся рукой Кира нашарила в заднем кармане джинсов ключ от одной из них. Какое счастье, что она догадалась взять его здесь заранее, пару дней назад. Стараясь не отпускать руки любимой, Кира кое-как вставила ключ в замочную скважину. Не с первой попытки открыла замок. А дальше Але уже надоело просто стоять. Кире было не до того, чтобы думать как Алиса вынула ключ, открыла дверь, впихнула ее обмякшее тельце внутрь номера, а потом еще и смогла запереть дверь с этой стороны. Неважно. Важно, что её, Киру, теснит к широкой постели любимая девушка. Не имеет значения, что ближайшие несколько часов она будет краснеть, стесняться и закрывать глаза от смущения.       Рука, такая знакомая и теплая коснулась шеи, опустилась до талии. Близкая и родная девушка притянула к себе. Губы, одни, прикусываемые в волнении и другие, от которых пахло вишней (Кира очень любила вишневый компот), встретились.