Сарказм

Мирон нервно курит и пытается собраться. Несмотря на свою, казалось бы, уверенность, он заметно нервничал. Живот ощутимо крутит от волнения и, Мирон, выдыхая, сполз по стенке вниз, садясь на корточки. Даже если кирпич и совершит немилость, позволив себе оставить яркий отпечаток на рубашке Фёдорова, его это не заботит. Кажется, что красный цвет просто сольётся с его рубашкой. Артист и сам не помнил, когда последний раз так сильно нервничал. Но все неприятные мысли незаметно быстро улетучились, когда он перевёл взгляд на ноги в милитарических джинсах, что находились прямо перед ним, напротив. На него в упор смотрели до неприличия косые ноги в новых ярких кроссовках. — Ну, ты чего? Мирону не нужно видеть Ванино лицо, чтобы понять, что Евстигнеев тоже волнуется. Рэпер тушит даже до половины не докуренную сигарету об асфальт и поднимает взгляд на Ваню. Волнение, которое почему-то, всегда отдаёт в живот, заметно усилилось после того, как Фёдоров заметил факт, который конкретно выдавал и волнение Евстигнеева. Ваня стоял, смотрев куда-то в сторону. Но при этом тёр свободной левой ладошкой свою толстовку, проходясь по плечу. Это значило только одно: у фотографа от волнения вспотели ладошки. Интересно, а его татуировки когда-нибудь вытекут из-за своего, такого нервного хозяина? Мирон слегка улыбнулся. — Знаешь, мне кажется, что СТ выиграет, — делая затяжку, сказал Ваня. Мирон недоумённо на него уставился. — Ты чё, серьёзно? Ваня понял, что ожидаемый эффект оправдал себя и, широко улыбаясь, выставил перед лицом Мирона свою правую ладонь. — Дурак, — улыбнулся Фёдоров, в очередной раз прочитав до сих пор непривычную надпись. Ваня давно хотел это тату. Даже ручкой рисовал, когда денег не хватало. Да уж, спасибо Ване, что он умеет всегда разрядить ситуацию. Даже тогда, когда сам волнуется. Евстигнеев наклоняется и крепко хватает Мирона за локоть, побуждая подняться. Мирон нехотя подчиняется. — Послушай, ты даже не должен волноваться из-за этого «альфа-самца». Ты сделаешь его как нехуй делать. Ты ведь Мирон! — Да, но я, блять, живой! Мирон отчего-то начинает злиться, но тут же берёт себя в руки. Ваня не виноват в том, что все считают Фёдорова супер-героем. — Я не уверен. — Мирка, ты ведь рэп-патриарх! — Ваня слегка улыбнулся. — Ты считаешь так только потому, что я это когда-то сказал? — Да. Я верю в это потому, что ты так просто сказал. И относится это не только к рэперским метафорам. И Фёдоров не может не улыбнуться. Он привстаёт и глубоко целует фотографа. Господи, как же он любит этого человека. Когда парни отстранились, сердце Мирона, казалось, оборвалось. В груди начало жечь от волнения и быстрого биения всё того же органа. Он ощутимо почувствовал, как его ноги дрожат. Перед ними стоял Саша СТ, с немым шоком в глазах уставившись на парней. Если судить по виду, то он был крайне растерян. Фёдоров не заметил, сколько продлилась их молчаливая неловкость во время которой, Мирон пытался интенсивно вложить в Сашин мозг: «Если ты скажешь про это хоть слово — пеняй на себя». Но СТ таки нашёл в себе силы покинуть улицу, не сказав ни слова и погрузиться в душный бар. Мирон тут же схватился за голову. Кровь прилила к лицу. — Вань, давай уедем. Пока меня не заметила толпа. Таким Фёдорова никогда не видел даже Ваня. Мимике Мирона мог позавидовать любой актёр, потому что все его эмоции как голограмма отражались на лице. Ваня постарался ободрить Мирона: — Так нельзя. Тебе нужно туда. — Но я же нихуя не храбрец, Ваня! Я просто… Просто… — Мне кажется, что будь тут СТ, он бы подсказал. — Сука. Даже в этой ситуации рэпер не может не улыбнуться. Но несмотря на это, по виду Фёдорова даже начало казаться, что у артиста застрял ком в горле. Тогда-то Евстигнеев и спохватился. Крепко схватив Мирона за локоть, фотограф произнёс: — Я всегда верил тебе. И буду верить, ясно? Потому что ты — особенный человек. Не знаю как для других, но для меня точно. Этому скоту и в голову бы не пришло то, что ты пережил. Но давай не надолго поменяемся местами. Поверь мне, Мир, пожалуйста. Всё. Будет. Хорошо. Мирон заметно растрогался и поднял взгляд на Ваню. Его вид был не менее воодушевляющим, чем слова. Мирон сжал губы и кивнул. — Да, я верю тебе — я справлюсь. Просто потому, что ты так сказал. *** Два раунда пролетели совершенно не заметно. Нервы Фёдорова уже были на исходе. Он каждую секунду ждал от Саши рифмы о недавно увиденном. Артист дошёл до того, что когда СТ говорил свою фразу, тот старался придумать максимально логический и подходящий по рифме конец, анализируя: сейчас ли ждать бури? Сейчас ли ловить недоумённые взгляды и слушать крик толпы, кричащей: «Бу-у-у!». — Должен стоять и с тобой тут, щегол, меряться писями…- барабанил СТ. Да, он читал быстро, но не опережал ход мыслей Мирона. Что он скажет дальше? «Пока вы с Рудбоем сосались за кулисами»? «Хоть я в отличии от Охры не могу покрыть твою шею засосами»? Блять, почему это кажется Мирону настолько логичным? Почему сердце убыстряет ход, а страх ощутимо лезет наружу? Почему, он, блять, в ужасно смехотворной попытке отвлечь внимание, сжимает тонкими татуированными пальцами поло оппонента, тут же его отталкивая? В глазах Саши удивление: чем он мог так задеть артиста? Что могло так рассердить царя сдержанности, что тот распустил руки? Но, тем не менее, пальцы повторяют свою попытку и больно впиваются в рёбра рэпера. СТ словно ничего не замечает, он продолжает читать. Дежурная улыбка ещё не сошла с лица Ресторатора, который не ожидал такого. Когда толчок повторился, уже оживилась толпа — пара криков донеслось из-за спины Саши. Степанов заметно превосходил Мирона в массе, отчего оттолкнуть его не получалось. Фёдоров скорее упирался руками в его грудь, отталкиваясь от него сам. Мирон пропустил мимо себя тот факт, что СТ тут же напряг пресс, как только холодные от пота руки его оппонента легли ему куда-то в район рёбер. При этом Мирону всё же можно было ещё не тащить с пьедестала своё звание царя сдержанности — его лицо по-прежнему украшала агрессивная ухмылка. Ни тени страха не было в его глазах. Но Степанов не был из тех, кто терпит рукоприкладство, поэтому ответно толкает Фёдорова. Тимарцев всё ещё пребывает в недоумении, посему бездействует, улыбаясь. Но его не заметно толкает локтём Хован, и тот словно оживает. Он вяло пытается разнять ребят. Но это уже и не нужно. Мирон давно понял, что и в этих панчах не будет ничего о Ване. Фёдоров нагнулся и хлебнул большое количество воды. Настолько, что пришлось пропускать её поток через щёки, дабы не подавиться. Окей. Сейчас стоит сосредоточиться, своё начало берёт третий раунд, который объявил Тимарцев. *** Нет, всё же, никакой страх за собственную шкуру не заставит Мирона плохо зачитать на баттле или забыть свой текст. Прекрасная читка была развита у него на инстинктивном уровне. Свой раунд прошёл для Мирона быстро. Он столько раз прогонял панчи в голове, что даже не заметил прошедшего времени. Когда начал читать Степанов, Мирон даже расслабился. Ясное дело, он уже вряд ли скажет что-нибудь о них с Ваней и их отношениях. — Аварийный выход нахуй, находится в хвостовой части бара…- произносит СТ. Мирону всё равно, он даже не особо слушает. Но что-то во взгляде Саши, что совершенно на долю секунды прыгнуло тому в глаза, заставило Мирона напрячься. Господи, неужели… — При разгерметизации салона, в начале, обеспечь маской своего бэк-мс, — с неприятной улыбкой, произнёс СТ. Знающих Ваню сразу можно было узнать — они зашумели. Мирон опустил голову и улыбнулся. Вот как значит. Обеспечит, и не только маской. Степанов может и не сомневаться. *** — Так что, это было просто boom! Мирон развёл руками, пересказывая Ване баттл. — А ещё, внезапно, из-за спины Саши знаешь, кто вышел? Бля, не поверишь, как раз в тот момент, когда я… Мирон замолкает, потому что все звуки тут же перекрывает Ванин рот, что сейчас глубоко и совершенно неожиданно начал целовать Фёдорова. — Мне похуй, кто вышел из-за спины СТ, главное: что ты вышел из бара с живыми нервами и поводами улыбаться. Фёдоров вновь улыбаясь, слегка заел собственную нижнюю губу. Выглядело слишком по-женски, но Ване это нравилось. — А чего мне нервничать-то? На самом деле, там я даже не думал о тебе… Мирон снова улыбнулся, когда увидел шокированный взгляд Охры. — Правда, что ли? В ответ, Фёдоров только берёт в руки Ванину правую ладошку. Тот усмехнулся. — Слушай, а удобно. Не приходится лишний раз произносить слово. Ваня засмеялся и наконец тронулся с места.