Они любили

В обеденный перерыв в школьной столовой было по обыкновению многолюдно. Марк держался рядом с братом, стараясь избегать соприкосновений с людьми, что в переполненном голодными подростками помещении было практически невозможно. Видя опущенные плечи и безуспешные попытки брата как-то увернуться и сжаться, Джим взял его за руку и притянул к себе, поставив перед собой так что спина Марка соприкасалась с его грудью. Правую руку Джим предусмотрительно оставил на локте, именно с той стороны, где располагалась стойка с меню, подальше от посторонних глаз. - Что ты будешь? – тихо спросил Джим. Простой вопрос о выборе блюда отвлёк и немного успокоил взъерошенного Марка. Он сосредоточился на однообразном, повторяющимся изо дня в день ассортименте. Ей богу, Джим смог бы с закрытыми глазами безошибочно ткнуть в названное блюдо. - Вы только посмотрите! - светловолосый парень по имени Тим Вильямс нагло втиснулся между ними, обращаясь преимущественно к Джиму. Он был выше Мориарти как минимум на голову. Джим со своим довольно изящным телосложением явно уступал тому в силе. – Братья Мориарти – не разлей вода! – торжественно сообщил он присутствующим. Марк снова напрягся, но не решался посмотреть в сторону нарушителя покоя. Джим скучающим взглядом обрисовал парня и остановился на его лице. Воодушевившись молчанием потенциальных жертв, Вильямс доверительно шепнул Мориарти на ухо, точней создал иллюзию перешептывания, нарочито изменив голос но говоря достаточно громко, чтобы их могла слышать добрая половина очереди. - Скажи, Джимми, ты своего брата олигофрена и на горшок за ручку водишь, а? – уголки губ Джима дрогнули в улыбке. - Мм, понятно. Подрочить ему перед сном тоже входит в твои братские обязанности? – Вильямс явно вошел во вкус. Улыбка стала шире, только цвет тёплого кофе из глаз смыло темнотой. Парень немного растерялся и неуверенно оскалился в ответ, стараясь тем самым заглушить откуда-то взявшуюся неуверенность и страх проиграть в словесной дуэли. Это было весьма странно, учитывая, что Джим до сих пор не сказал ни слова своему обидчику. Мориарти поманил парня к себе, не предпринимая попытки самому дотянуться до него. Тим наклонился ближе, и Джим доверительно зашептал: - Хочешь я это и для тебя сделаю? – Тим дёрнулся в сторону, но Джим крепко вцепился пальцами в его плечо, удерживая на месте. Шёпот превратился в словесное онлайн порно прямо посреди школьной столовки. Он говорил медленно, удерживая интонацией акцент на каждом слове: - Я могу тебе отсосать, без рук, не проронив ни капли, если хочешь, - не давая ошалевшему парню опомнится, Мориарти прижался к нему тесней. Да, Вильямс хотел. Желание было осязаемо. - Джим, а что значит подр.. - Заткнись, Марк, - грубо одернул он брата, не сводя глаз с Тима. – Сегодня. В восемь. На заднем дворе. Вопрос Марка вернул бедняге Тиму чувство равновесия. Он нахально улыбнулся Джеймсу, не скрывая своего интереса. - Я приду. Весь обед Марк молча ел. Просто сидел и ел, действуя тем самым на нервы брату. Но поднимать сейчас тему обиды было явно не к месту. Потому Джим держался солидарного с братом настроения. Оставшиеся занятия и без того тихий Марк просидел откровенно надутым. Едва переступив порог квартиры, Джим схватил того за футболку и придавил к стене. Сейчас он как никогда раньше радовался отсутствию Кедвин. Хоть раз, но её гулянки пришлись кстати. Хотя, если бы не любвеобильность их матери, возможно, этого разговора не случилось бы. Чуть больше проявления чуткости и внимания к сыну и вуаля, её ребёнок к пятнадцати годам понимал бы, что значит дрочить, и где, блядь, у него находится член. *** С тренировки по футболу Вильямс возвращался домой всегда одной и той же дорогой. Он любил вечерние прогулки - немного тишины и свежий воздух. То, что нужно после выплеска адреналина во время игры. Инфраструктура в этом районе практически отсутствовала, а сама дорога представляла собой плачевное зрелище с полностью разбитым асфальтом. До ближайшей автобусной остановки было далеко, и никакой другой транспорт здесь не ходил, да и пеших гуляк почти не наблюдалось. Около шести вечера Тим поравнялся с заброшенным заводом, некогда производившим стеклотару. Возможно, в будущем его реконструируют и переоборудуют во что-то востребованное, а пока огромные площади, вмещавшие в себя некогда сотни рабочих, были погребены под слоями пыли. Неподалеку от многолетнего дуба, растущего у покореженных ворот здания, Вильямса окликнули: - Привет, Тим. Вильямс обернулся. В тени кроны дерева угадывалась невысокая фигура с черными, как смоль волосами в тон цвета глаз на фоне молочной кожи. Даже в лучах заходящего солнца, слепивших глаза, трудно было не признать Мориарти, а язвительная улыбка, играющая на губах того, позволила безошибочно определить, кто именно из двух братьев перед ним. Тим хмыкнул и направился к Джиму. - Не мог дождаться вечера, сладенький? Сверля его взглядом, Джим медленно выпустил струйку дыма в лицо парня и поднял руку с зажатой между пальцами сигаретой. - Даже докурить не успел, милый, - ответил Джим и отшвырнул в сторону обжигающий пальцы окурок. – Пойдем прогуляемся, - Мориарти повернулся спиной к Вильямсу и пошёл по направлению к входу в здание. - Какого хрена? – вдогонку крикнул Тим, но, не получив ответа, пошёл следом. Внутри стоял сумрак и затхлый запах. Через немногочисленные зарешеченные оконные проемы без стёкол на пол падал мягкий свет с улицы, обнажая местами всю неприглядность заброшенного места. Им пришлось идти прямо по осколкам стекла, обходя крупный мусор, стараясь не споткнутся обо что-нибудь. На ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж, Вильямс развернул Мориарти к себе и прижал к стене. Обращался он с Джимом, как с последней шлюхой, которую имеют все, когда и где захотят без спросу. Тим тискал его задницу через джинсы, кусал губы, шею, шумно вдыхая его запах. Возвращался снова к губам и впихивал в рот свой язык, требуя ответа. Задрав до груди футболку, он до боли и синяков сдавливал рёбра и плечи, задевая чувствительные соски. Под напором грубых прикосновений Джим, оправдывая обращение, елозил оголенной спиной по каменной стене, прикрывал глаза, складывал губы в букву «О», как мог старался дышать равномерней, несмотря на нехватку воздуха от слишком страстных для такой встречи поцелуев и частых ударов сердца, отражающихся в пульсации крупной венки на виске. Джим ненавидел в данный момент реакцию собственного тела. С трудом впихнутая за пояс плотно сидящих джинсов ладонь уверенно двигалась к пуговице на штанах. Это немного отрезвило Мориарти. Он чуть отстранился Тим тоже остановился и тяжело прохрипел в шею Джима: - Брось, ты классный, Джимми. Насчёт твоего брата... Прости, ладно. Я не хотел, - от влажной полосы на шее, оставленной языком после этих слов, к горлу Джима подкатила тошнота. Он оттолкнул парня к перилам напротив них и выдавил из себя самую наимилейшую улыбку, на какую только был способен. У Тима вновь пробежал мороз по коже, как тогда в столовой. Стало неуютно. Мориарти сделал пару шагов вперёд и опустился на колени. Против манящего рта напротив своего члена Тим не мог устоять. - Черт с тобой, - сплюнул он и спустил до колен штаны вместе с бельём. Распрямляясь в полный рост, Вильямс наткнулся на язык, облизывающий губы и лихорадочно блестящие глаза. Новая горячая волна бухнула вниз живота и разлилась болезненным возбуждением. Мученически скривившись, он обхватив рукой член и толкнулся в чуть приоткрытый рот. - Какая же ты блядь, Мориарти. Бери или я клянусь, что сейчас кончу тебе на лицо. Джим старался не думать о том, что он сейчас делает, иначе чувство омерзения и тошнота вернутся. Тогда он точно не сможет продолжать. Важна конечная цель. Он двигался быстро, каждый раз вбирая глубоко, пока пальцы Тима безвольно прочесывали короткие темные волосы на макушке. От этих ласкающих движений по голове Мориарти тоже старался абстрагироваться. Кончая, Тим до боли оттянул волосы на его затылке. Горячая сперма наполнила рот и потекла по стенкам горла. Джим сглотнул, ни проронив и капли, как обещал. Короткий и точный удар по голове свалил с ног расслабленного, не ожидающего подвоха парня. Пользуясь созданной им же самим ситуацией, Джим продолжал наносить удары по голове камнем, подобранным у их ног. Сколько их всего было, Джим не считал. Остановился он только тогда, когда заметил, что Тим давно без сознания или мертв. А судя по количеству крови рядом с его головой, он проломил бедняге череп. Отбросив орудие преступления в сторону, Мориарти позволил себе немного отдышаться, а затем приложил пальцы к запястью жертвы. Пульс отсутствовал. Джим замер с приложенными на запястье пальцами, а по позвоночнику пробежал противный холодок. Эхо приближающихся шагов, которые он отчётливо слышал секунду назад, внезапно затихло. Кто-то остановился прямо позади него. Джим развернулся. Марк не смотрел на него. Все его внимание было приковано к процессу преобразования лужи в бег мелких кровавых ручейков по трещинам в полу. Это длилось пару минут, в течение которых Джим ошарашенно наблюдал за братом. На лице Марка не наблюдалось ни грамма испуга и отвращения к нему или к Тиму, к произошедшему в целом. А то, что Марк с точностью непосредственного наблюдателя знал, что тут произошло, Джим не сомневался. Даже долбанного непонимания и равнодушия, которые до боли часто пробегали по лицу Марка, нихрена не было! Вместо всего этого – распахнутые в восторге глаза с расширенными зрачками, приоткрытый рот и оттопыренные спереди штаны. Джим устало плюхнулся на задницу рядом с трупом. Слезы избавляли от горького сожаления, вызванного осознанием того, кем они являются. Естественное желание для всех нормальных людей быть причисленным к ангелам было задавленно здесь и сейчас, и Джим искренне надеялся, что навсегда.