Лис и кролик

Де Сад смотрит на него, как лис смотрит на беззащитного кролика, и это нет, не пугает, но закладывает напряжение в мышцы. У него всегда такой цепкий взгляд, всегда эта лукавая улыбка на губах. Вкрадчивый голос. Как у всамделишного лиса. Де Сад зовёт его к себе, и Арно кажется, что он все ближе и ближе к огню, к адскому пеклу. На вопросы зачем и почему маркиз (а правда ли он маркиз?) отвечает все той же улыбочкой, говорит, что просто соскучился по своему милому другу. Арно делает вид, что верит ему, а сам сидит, как на иголках, старается, чтобы голос не дрожал. - У Вас весьма интересная репутация, - говорит ассасин, поднося к губам чашку с ароматным чаем и на запах пытаясь определить, не подсыпал ли туда чего-нибудь маркиз. Он даже решается сделать глоток. - У Вас тоже. Но какое нам дело до того, о чем судачат люди? Я - Король Нищих, Вы - благородный убийца, и нам нравится такое положение дел. Разве нет? Маркиз подходит к нему, садится на подлокотник кресла. Арно не может отвести взгляда от его хитрых лисьих глаз. Боится, что стоит ему это сделать, де Сад мгновенно вцепится ему в глотку. Ругает себя тотчас за иррациональный страх (маркиз, пусть и развратник, но не дикарь) и делает вид, что узор на чашке интересует его куда больше. - Лишь одно меня печалит. Те люди, которые нас не понимают, стремятся уничтожить нас, навязать нам свои интересы, - вздох срывается с губ де Сада, его дыхание щекочет Арно щеку. Голос, будто зверь, на мягких лапах крадётся по позвоночнику. - Именно поэтому я и позвал Вас, Арно. Поможете мне? Значит, все-таки не просто соскучился. Арно становится намного спокойнее. - Да, конечно. В чем дело? - Проберитесь в Бастилию и спрячьте это. В моей камере. Я отметил её на карте, видите? Проще простого. Арно смотрит на бумагу, скреплённую бечевкой, чуть хмурится. - Что это? - Я думал, Вы более наблюдательны. Моя рукопись. Арно отвечает колким взглядом. Но Король Нищих не даёт ему шанса произнести что-нибудь столь же язвительное в ответ. - У меня есть информация, что скоро недоброжелатели предпримут попытку уничтожить все мои труды, якобы "чтобы избавить мир от заразы". Я ещё не дописал его, но надеюсь, спрятав, уберечь. Если Вы мне поможете, Арно, я буду у Вас в долгу. Арно берет рукопись, осторожно, чтобы ничего не помять и не испортить. Сдержанно кивает. - Хорошо. Сейчас отправлюсь. Улыбка маркиза становится шире, и от этого он ещё больше напоминает лису. - Благодарю, Арно. Что бы я без Вас делал? Арно жалеет о том, что из любопытства решил заглянуть в исписанные страницы прежде, чем спрятать их в Бастилии. Чувствует, будто его окатили грязью из ведра. Он возвращается к маркизу, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. - Как Вы можете такое писать? - спрашивает он с порога, и де Сад смотрит на него сначала с недоумением, а затем с насмешкой. - Все же заглянули? Вы весьма любопытный мальчик, Арно. - Это же... мерзко, - мотнув головой, Арно отводит взгляд, чувствуя, как его щеки заливает румянец. - В любом случае, я просто зашёл сказать, что исполнил Вашу просьбу. Я спрятал её. Хотя хорошо понимаю Ваших гонителей. Маркиз смотрит на него пристально. Приближается. - Вы думаете, как они, Арно. Совсем как они. Не о свободе, которая заложена мной в эти строчки. Вы сосредотачиваетесь лишь на содержании. Но содержание - это не все, верно? Арно бы отступил, если бы за ним не было двери, - таким грозным кажется сейчас маркиз. - Нет ни хорошо, ни плохо. Есть то, что нам нравится, и то, что не нравится. Природа дала нам желания не для того, чтобы мы их сдерживали, Арно. Видно, что для маркиза это больная тема. Арно жалеет снова о своем любопытстве. Но де Сад, будто взяв себя в руки, выдыхает. Смотрит Арно прямо в глаза. От этого взгляда бегут мурашки и мысли. Предчувствие чего-то нехорошего стискивает кишки. - Возможно, то, что описано там, Вам не по вкусу, но Вам совершенно точно нравится что-то другое. Будьте философом, Арно. Отнеситесь с должным пониманием к чужим слабостям. - Вы говорите о свободе, которая заключается в притеснении свободы другого, месье. Если бы с Вами так поступили, Вы бы вряд ли так легко об этом писали. Лисьи глаза блеснули. Дыхание де Сада коснулось губ Арно, обжигающее, будто адское пламя. - Хотите попробовать? Ну же, мой дорогой, попробуйте. И что на него находит? В следующий миг он осознает, что прижимает де Сада к двери, стискивает своими пальцами его запястья. Отстраняется, чувствуя, как кружится от дьявольского жара голова. - Можете обманывать себя сколько угодно, Арно, но ведь я все вижу. Вам тоже хочется этой свободы. Шёпот де Сада туманом обволакивает сознание. Арно отпускает его руки, отворачивается. Взгляд растерянно бегает по комнате. Ассасин вздрагивает, когда ладонь де Сада ложится ему на плечо. - Не нужно сопротивляться этому, Арно. Вторая ладонь маркиза прикасается к его груди. Бешено, словно у испуганного кролика, бьется в ней сердце. Пульсация отдаётся в висках. - Нет, не надо, пожалуйста... - просит он, а слова эти звучат слабо и совсем неубедительно. Де Сад посмеивается, обжигает горячим поцелуем его шею. - Повтори. На это нет сил. Арно разворачивается, поддавшись напористым рукам де Сада, опирается на спинку кресла. Поцелуй дразнит обещанием большего, но де Сад не спешит. Растягивает удовольствие. Отстраняется, когда лёгкие, кажется, готовы взорваться от нехватки воздуха. - Видишь, Арно, - говорит этот лис, щекоча подбородок ассасина кончиками пальцев. - Liberté. Чувствуешь её под кожей? Чувствуешь, как горит? Выругавшись, Арно притягивает к себе де Сада, больно прихватывает зубами кожу на шее. Приторный запах, смесь парфюма и пота. Скользит язык, очерчивая адамово яблочко, а если точнее - запретный плод, который Змий искусил его попробовать. - Пойдём в спальню, - шепчет маркиз, и эти слова бьют оплеухой по лицу, возвращают трезвость мыслей. Арно отталкивает де Сада и пытается улизнуть к двери. Де Сад ему не препятствует, лишь смотрит своими лисьими глазами. - Нет. Нет, мне нужно идти. Я... не могу. - Хорошо. Продолжим наш разговор в другое время, - говорит он с усмешкой так, будто знает наперед, что стоит Арно коснуться дверной ручки, он тотчас развернется, сожмет пальцами запястье маркиза и поведёт его к простенькой скрипучей кровати без балдахина. Кровать с жалобным скулежом принимает их в свои объятия. Одежда - к черту одежду. Приличия - к черту приличия. Арно безумен, де Сад заразил его своей "скверной", которую ни один из многочисленных врагов искоренить не в состоянии, даже если предаст самого маркиза очищающему огню. Теперь Арно это понимает. И дело даже не в том, что его влечёт и тянет с дикой силой к этому мужчине. Руки скользят по плечам и спине, щиколотки де Сада скрещены у него за поясницей. У Арно нет ни желания, ни сил долго затягивать с прелюдией. В конце концов, зачем иначе природа дала нам желания? Чтобы следовать им. Де Сад что-то шепчет ему про свободу, не затыкается ни на минуту, дышит громко и прерывисто. Кто теперь лис, а кто - кролик? Боль крестит их обоих, удовольствие в равной степени. И, когда все заканчивается, когда они лежат вместе на кровати, а де Сад смотрит в окно и думает о чем-то своём, не оставляет ощущение иллюзорности произошедшего. Сон, всего лишь сон, странный, вызванный чем-то, что ему подсыпал лисий Король в чай. Арно поднимается, переведя дыхание, подбирает разбросанную кругом одежду, а де Сад даже не пытается его остановить. Лишь потом, напоследок, притягивает к себе, целует со всей кроличьей нежностью и говорит: - Приходите ещё, дорогой друг. Обязательно приходите.