***
За год до этого. 4Э 201 Лордас, 2 Месяца Утренней звезды. Рваный балахон все время путался под ногами, мешая бежать. Крупные хлопья снега застилали глаза, чем создавали очередное препятствие, будто бы сами Боги были против нее. Но девушка не сбавляла темп, она не могла. Сейчас, когда она уже совсем близко… Да и плевать на Богов. Что они могут… Лохмотья на ногах – то, во что превратились домотканые сапоги, до боли натирали кожу, а веревки точно жгут стягивающие тонкие запястья уже и подавно покрылись бурыми пятнами. Больше всего на свете она мечтала лишь об одном – упасть на эту проклятую землю и не шевелиться, но каждый раз, когда эта мысль закрадывалась в ее сознание – девушка отметала ее, не давая даже шанса на существование. Сейчас не важны желания, сейчас главным было только одно – благополучно пересечь границу и оказаться дома. В безопасности. Она не знала, как долго заставляла себя двигаться вперед, но понимала одно, стоит сейчас остановиться и шанс будет упущен. Однако силы заканчивались и вот, через несколько минут, девушка устало привалилась к стволу какого-то дерева, мысленно убеждая себя, что это всего на пару мгновений. Она запрокинула голову, и изо рта вырвался клубочек пара. Грудь ее тяжело вздымалась от долгого бега, а щеки покрыл румянец. С непривычки сбившееся дыхание, заставляло дышать еще тяжелее, а горло, словно ножом, прорезал ночной морозный воздух. Она поморщилась и посмотрела на свои руки. На них не осталось живого места и теперь, маленькие капли крови одна за другой окашивали белый снег под ногами в багровые тона. Девушка еще раз попыталась развязать веревки, она понимала, что это все равно ничего не даст, но делала это автоматически, просто потому что надо, просто потому что больно. Зубами, она пыталась их перегрызть, растянуть, но это все равно, что жевать шкуру жаренного злокрыса – так же бесполезно. Скользнув вниз, девушка опустилась на заснеженную землю и обреченно уронила на колени грязные изодранные ладони. Голова ее безвольно качнулась в сторону, от чего темные короткие волосы упали на лицо, открывая шею и обнажая широкий порез. Подарок из Сиродила, из имперской тюрьмы. Кровь запеклась, образуя корку, но рана все еще тихонько пульсировала. Несмотря на сильный холод от тела девушки, прикрытого лишь рваными лохмотьями, в виде еле заметных завитков пара струилось тепло. Это нордская кровь не давала морозу взять свое. Темно красными сгустками она струилась по венам и артериям, подтверждая, что в этом теле все еще есть жизнь. Внезапно девушка встрепенулась и распахнула красные от усталости глаза. Внимательно вглядываясь в черноту леса перед собой, она с трудом встала на ноги и осторожными шагами двинулась вперед. Черные стволы деревьев, будто иглы, вырастали из земли, раздирая почву, прикрытую сейчас толстым слоем снега. Ей все чудилось, что за очередной елью скрывается тень одного из мучителей. Имперцы жестки в своих порядках и безжалостны при их соблюдении. Они умны, наблюдательны и уже наверняка заметили десяток сбежавших заключенных. Девушка озиралась по сторонам и вслушивалась в тихие шорохи. Она должна, обязана выбраться. Самой себе должна. Иначе все напрасно, пытки, тюрьма, казнь, все это вновь ждет ее, если она сейчас не пересечет границу. До дома осталось меньше мили, и она не имеет права сдаваться. Несколько часов и она будет там, где станет полноправной владелицей собственных прав и свобод. Она окажется в Скайриме. Она будет на родине. Когда-то ее поймали там за мелкую кражу. С этого все началось. Обычно за подобное не сулило ничего большего, чем исправительные работы или несколько дней в темнице ярла. Но тот день был особенным. Непонятно почему всех пленников повезли в Солитьюд, столицу, где в Синем дворце на троне восседал сам верховный король. Торуг был неплохим малым, по крайней мере, так о нем говорили в народе. Его правление было справедливым и по большей части гуманным, поэтому юная воровка не ожидала ничего больше чем строгий взгляд, да пара подзатыльников. Но спокойствие развеялось с первым же шагом на ступени замка. У тяжелых дверей из ствола каменной сосны стояли люди в незнакомой ей форме. На их доспехах красовались стальные бляшки с гравировкой дракона. Они холодно и высокомерно смотрели на поднимающихся пленников. Девушка стала беспокойно оглядываться, за что получила удар в бок, от одного из конвоиров. Но боли она не почувствовала, потому что в следующий момент двери распахнулись и перед пленниками предстал церемониальный зал. В дальнем конце две лестницы вели на второй этаж, где на небольшом балкончике стоял сам король Скайрима. Он был явно не в духе и спорил с каким-то человеком. Форма на нем была точно такая же, как и на солдатах у дверей, только выглядела гораздо внушительнее. Лицо его девушка разглядеть не успела, запомнила только широкий шрам, тянувшийся вдоль всего правого предплечья. Сказав что-то, он провел в воздухе рукой, будто прорезая его и оставив возмущенного и удивленного короля удалился. Торуг пустым взглядом обвел зал, он даже будто бы не смотрел на пленников, мужчина опустил глаза и, уперевшись двумя руками в балконную перилу, тихо проговорил те слова, которые юная воровка запомнила на всю жизнь. Они глубокими бороздами врезались в ее сознание и память, оставляя там след, сейчас зарубцевавшийся уродливым шрамом. - Указом короля, все пленники, - голос мужчины дрогнул, словно он сомневался в своих словах. – Все пленники будут переправлены в Бравил, южный форт имперской гвардии Сиродила, для дальнейших выяснений обстоятельств по каждому делу. – Болезненно сощурив глаза, Торуг, наконец посмотрел на заключенных, удивленно взиравших на него. Некоторые из них тихо перешептывались между собой, и даже конвоиры обеспокоенно заерзали на месте. Видимо ситуация складывалась не совсем так, как предполагалось в самом начале. Король вновь опустил голову и сильнее сжал пальцы на каменных выступах. – Мне очень жаль. – Это были последние его слова, произнеся которые он резко развернулся и быстрым шагом покинул зал, оставив позади себя удивленных и испуганных земляков. Дальше все происходило очень быстро. Со всех сторон пленников окружили воины той самой имперской гвардии, на чьих металлических нашивках все также красовался дракон. Девушка помнила в мельчайших подробностях, как он переливался в лучах солнца, неровными бликами пробивавшегося сквозь оконные щели. Она помнила грубый рывок, и сильную хватку, помнила, как еле успевала переставлять ноги, стараясь успеть за своими новыми надзирателями. До сих пор в ее сознании сохранились глаза других, таких же, как она заключенных. Теперь их ждало нечто ужасное, неизведанное, непонятное. И последние слова короля были явным тому подтверждением. Внезапно раздавшийся треск сучьев заставил ее покинуть собственные воспоминания. Девушка остановилась, пытаясь восстановить сбившееся дыхание и затравленно озираясь по сторонам. Она уж было подумала, что почудилось, что это всего лишь игра воображения, которое подкидывало ей все новые и новые жуткие образы, однако еще один звук прямо у нее за спиной свидетельствовал об обратном. Глухое рычание, как клекот раздавался глубоко из утробы зверя. Она медленно обернулась, но в темноте разглядела лишь два горящих желтых глаза. Сделав шаг назад, она не отрываясь смотрела на неизвестное чудовище. Оно не шевелилось, наоборот ей показалось, что тварь принюхивалось. Девушка ясно слышала прерывающееся дыхание, от которого с каждой секундой воздух наполнялся зловонием. Словно она набрела на кладбище, где не прикрытые землей, лежали десятки тел. Шаг за шагом она отступала все дальше, когда внезапно две горящие каким-то неестественным желтым светом точки внезапно превратились в три. Девушка вздрогнула, и сердце ее рухнуло в район живота, где продолжило бешено стучать, заставляя дрожать все внутренности. Она знала, что это за существо, теперь она поняла, но уже было слишком поздно. Клекот и утробное рычание, а вместе с тем и желтоватые отблески принадлежали троллю. В этой полосе мог быть только один из подвидов, он же самый опасный. Снежный гигант задышал еще чаще, будто почувствовав, что его жертва собирается удрать. Существо задрало голову, и весь лес дрогнул от низкого глухого рычания и раздавшегося вслед за ним воя. Холодный отблеск луны, пробившийся, наконец, сквозь толщу облаков, озарил заснеженный склон и огромные белые хлопья, летевшие с неба. Девушка никогда не видела таких существ вживую, только если на книжных картинках в далеком прошлом. Но ни один рисунок, ни одно описание, не шло в сравнение с тем, что она видела сейчас своими глазами. Огромное, более двух футов в высоту чудовище стояло сейчас перед ней. Голое кожистое, серого цвета брюхо было испещрено шрамами. Девушка судорожно вдохнула ртом воздух, стараясь восстановить сбившееся в одну секунду дыхание. Сердце ее все также отбивало бешеный ритм, и с каждым мгновением грозило, разрывая ребра, вырваться на морозный ночной воздух. Тролль резко опустил голову и посмотрел прямо на нее. Медленно, будто бы осторожно, он переставлял когтистые лапы, становясь все ближе к своей жертве. Она онемела и не могла пошевелиться. Существо становилось все ближе и ближе, но ее ватные ноги отказывались сходить с места. Когда до девушки ему оставалось меньше фута, зверь встал на задние лапы и, издав короткий рык, замахнулся. Не помня себя от страха, она закричала и бросилась бежать. Хлопья снега на бегу превращались в колючие льдинки, которые, царапая лицо, застилали глаза. Сама смерть преследовала сейчас ее. Облаченная в жуткого монстра она гналась за ней, вселяя в душу отчаяние. Вся жизнь, наполненная по большей части никчемными событиями проносилась перед глазами. Картинки из прошлого, неясной чередой проплывали где-то на границе сознания. Тихими отголосками звучали, будто бы наяву голоса людей, уже давно забытых, но прочно засевших в ее голове. Она цеплялась за эти воспоминания в надежде увидеть ответ, получить помощь… от туда… Из-за плотного занавеса времени, на нее смотрел совсем другой мир… другая она. Призраки прошлого обступили ее. Сквозь заснеженные ветви деревьев она видела тянущиеся к ней руки, холодные пальцы будто желали остановить. Крючковатыми сучьями они цеплялись за ее плечи, падали под ноги старыми полусгнившими бревнами. Девушка замедлилась, дыхание ее сбилось. Она больше не может. Нет. Все хватит. Она остановилась и резко обернулась.***
- Эми! Эми! Ну где же ты?... Дочка? – Казалось женщина была напугана не на шутку. Тщетно пытаясь отыскать в толпе людей темноволосую макушку своей дочурки, она еле сдерживала слезы. Шум сотен голосов перекрывал жалобные крики матери, но женщина не сдавалась. С трудом пробираясь сквозь многолюдную площадь, она не оставляла попыток докричаться. – Эми! – Теперь уже настоящие слезы заструились по ее щекам. Она плохая мать. Самая ужасная мать на свете. Потеряла ребенка в первый же день в городе. – Во имя всех богов, кто-нибудь видел моего ребенка?! Мою девочку?! – Эми! Эмили! – Она расталкивала людей, пробираясь к центру площади. – Эми? – В толпе мелькнули знакомые косички, - Эмили! Эми, дочка! Центральная площадь была огромна. Она пульсировала будто сердце великана и пестрилась всеми цветами, которые только можно было встретить на этом свете. Маленькая девочка замерла от восхищения. Такого ей никогда не доводилось видеть. Высоко, прямо под крышами домов были натянуты широкие гирлянды из разноцветных флажков. Они переливались на солнце всеми цветами радуги и ярко искрились, словно их заколдовал какой-то волшебник. Повсюду звучат голоса, барды играют на лютнях и флейтах, а торговцы громко зазывают покупателей за свои прилавки. Это Солитьюд. Дом их короля. Так мама сказала. Сегодня, в десятый день месяца Высокого солнца – большой праздник – фестиваль. Во все столицы Тамриэля съезжаются торговцы со всего света. Порты полны заморских кораблей, а прилавки и магазины чудных диковин. Да и покупателю отрада в такой час – оскорбление в такой день не опустить цену не менее чем в два раза. Эмили целый год терпеливо ожидала сегодняшний день. Теперь она стала достаточно взрослой и могла оправиться в столицу вместе с матерью. Однако вся ее выдержка закончилась, когда старая колымага дядюшки Хоргейра остановилась у широких городских ворот. Огромные, размером с половину ее туловища камни, плотно прилегали один к одному, складываясь в величественное сооружение. Этот город был полностью каменный и, казалось, чтобы хоть как-то выделяться, дома соперничали друг с другом затейливыми узорами лепнин или цветом мозаики на окнах. Эмили открыв рот, неустанно вертела головой, она непременно желала увидеть все, рассмотреть каждую деталь и запомнить все штрихи в этом буйстве красок. Драконий мост, ее родной дом, никак не мог похвастаться такой красотой. Их маленькая деревня располагалась практически на самой границе Скайрима, к юго-западу от Солитьюда, и единственной ее достопримечательностью являлся исполинских размеров мост, в самом начале своем увенчанный каменной главой небывалого чудовища. Отец сказал ей, что оно называется дракон. Эми нравилось смаковать это слово, оно словно таило в себе какую-то тайну, неведомую никому. Может быть, по этому никто из жителей деревушки не знал, как появилась эта голова и кому пришло в голову повесить ее на мосту. Девочка любила, когда отец вечерами водил ее на прогулки. Он рассказывал ей повести о далеких странах, неведомых существах, храбрых героях и прекрасных принцессах. Самой любимой для нее была история о великом воине-норде, победившем в ужасной войне и сумевшем примирить все народы. Он принес мир и покой в Тамриэль. Храбрый и сильный Тайбер Септим стал для нее не просто героем, он стал ее защитником и хранителем. Девочка не любила темноту. Самым страшным ее проклятием – было остаться одной в комнате, где в ту же минуту, когда тихонько прикрывалась дверь за матерью, начинали происходить чудовищные изменения. Любимые игрушки обрастали щупальцами, которые, медленно тянувшись по скрипучим доскам пола подкрадывались к ее кроватке. Повсюду слышались жуткие, леденящие кровь шорохи. Для нее все это было реально, хоть она и не могла объяснить этого своим родителям, уставшим прибегать на крик малютки каждую ночь. Они обошли всех целителей и ни один из них не мог помочь ни чем более, кроме как посоветовать принимать усыпительные снадобья и побольше гулять перед сном. Они не помогали. Наоборот, их лекарства запирали малышку внутри всего этого ужаса, не давая возможности проснуться. Отчаяние начинало охватывать семью Метиф. Пока однажды, перед сном отец не рассказал Эмили новую историю. Она отличалась от других и уже не была такой трогательной и безмятежной, как прежние, про принцесс и прекрасных принцев. Она не заканчивалась словами «…И жили они долго и счастливо, и умерли в один день…». Мужчина рассказал ей о великом Боге-герое, бывшем когда-то человеком, сумевшим побороть свой страх и стать непобедимым. Теперь, мучаясь от кошмаров и, просыпаясь ночью от собственного крика, Эми представляла себе, что воин, наследник трона Расколотых Королей широким шагом заходит в ее маленькую комнатку и одним ударом своего меча отсекает голову ужасным чудовищам. И в ту же минуту дымка рассеивалась, монстр снова становился лошадкой-качалкой, а великий король, немного склонив голову исчезал в темноте. Во сне она часто встречалась с ним, они подолгу разговаривали и всегда, он уходил только тогда, когда первый солнечный луч проникал сквозь оконное стекло, прорезая темноту пространства вокруг ребенка. Кошмары медленно отступали, она больше не боялась. Вместе с ними ушел и защитник. Храбрый герой больше не приходил ей во снах. - Эми! – Кто-то сильно дернул ее за руку и, вынырнув из собственных воспоминаний девочка увидела перед собой, искаженное гримасой ужаса и облегчения лицо матери. – Как ты могла! Я испугалась за тебя! – Женщина подхватила дочурку на руки и крепко прижала к себе. – Никогда больше не делай так! С тобой все в порядке? – Эмили недоуменно посмотрела в обеспокоенные глаза матери, которые дюйм за дюймом быстро скользили по всему ее телу. Малышка обхватила женщину за шею, с силой прижимаясь к ней. - Мамочка прости… - этот тихий шепот, пробирал до самого нутра. Женщина обхватила ее руками в ответ и облегченно выдохнула. - Ничего родная, - она погладила дочурку по спине, - я просто очень испугалась за тебя! – Она помолчала немного, а затем отстранилась и посмотрела в бездонно-синие глаза своей девочки, - обещай мне, что никогда больше не убежишь от меня. – Пальцами она легко скользнула по тонким темным косичкам, поправляя их. – Обещаешь? - Обещаю, мамочка! – И девочка вновь прильнула к ее груди. Женщина глубоко вздохнула и начала медленно выбираться из гомонящей толпы.