В начале славных дел...

- Трактирщик, пива! - шумная компания ввалилась в "Гнездо Совы" и стала рассаживаться за свободным столиком. Хозяин сделал стойку, и пиво появилось как по волшебству, а с ним и масса всяких закусок, солений и деликатесов. Он подобострастно кланялся, терзаясь в догадках: его все-таки повесят, или повезет и будет просто пожизненная каторга? Он узнал тех двоих, которых "замели" по его доносу всего несколько дней назад. Но, главное, он узнал их спутника, молодого короля Патрика, коронованного буквально позавчера со всеми подобающими церемониями. И то, как по-дружески обращались между собой посетители, радужных надежд совершенно не внушало... Между тем Жак и Марта абсолютно никаких планов мести не строили, но кое-какие неприятные воспоминания все-таки нахлынули и Жак сказал: - А знаешь, ваше величество, здесь мы и попались в лапы Давиля! Если бы не роза, несладко бы нам пришлось! - Жак, сколько я тебе говорил, не называй меня величеством! А во-вторых, может и без розы бы обошлись, своими силами! Тут вмешалась небольшая миловидная девушка с тонкими чертами лица: - А я очень благодарна розе... За все... - Прости, любимая, - Патрик нежно обнял Марселлу (а это была она), - я тоже всю жизнь буду благодарить розу, она ведь спасла тебя, это самое главное. А с Давилем мы бы и сами справились, просто вы не все знаете... - Как это не все...?- удивленно протянула Марта, - ведь из-за розы уже никаких тайн не осталось... - Ладно! - Патрик хлопнул себя по колену, - так и быть расскажу!.. В общем, говорю-то я уже давно... Уже наверно с месяц как! Марселла удивленно захлопала ресницами: - И ты ничего мне не сказал! Я думала, у меня инфаркт будет, когда услышала твое пение! - Ну, нельзя было, Марселлочка, - Патрик взял ее за руку, проникновенно глядя в глаза, - Это не я один так решил! Нас было несколько человек: студенты, молодые офицеры... Мы уже давно восстание готовили. Ждали только благоприятного момента! Знаешь, сколько в Абидонии прогрессивно мыслящих людей! Жак и Марта ошалело уставились на Патрика. - Я вас с ними познакомлю, - сказал он, - замечательные ребята! - Да мы уж тут познакомились кое с кем, - выдавил из себя Жак, - пока в подземелье сидели... - Да, - коротко сказал Патрик, - канцлеру удалось схватить кое-кого из наших... Он опустил взгляд. - Просто геройские ребята оказались... Никого не выдали... Все немного помолчали... - И все же я не понимаю, - тихо спросила Марта, - а почему надо было скрывать возвращение голоса? - Ну что же тут непонятного, - горячо воскликнул Патрик, - люди ведь немого всегда и за глухого считают почему-то! При мне столько всего болтали! А это было очень ценно для нашей организации! - И когда же вы собирались короля Теодора... того..., - осторожно поинтересовался Жак. - Да не собирались мы... - досадливо поморщился Патрик, - мы думали, что Давиль его траванет или еще что-нибудь... Войскам надо будет присягать новому королю... А тут мы выходим на площадь с верными гвардейцами, объявляем Давиля самозванцем, а дальше устанавливаем республику... С Теодором такой номер не прошел бы, уж очень любят его в войсках! - А как это случилось? - спросила Марселла, - ну, как голос-то вернулся? Патрик отхлебнул еще пива. - Это долгая история, - сказал он, - меня в тот день Альбина довела в очередной раз... Я и прощальное письмо написал... - Третье, - подсказала Марселла. - Да, кажется, третье, - рассеяно согласился Патрик, - ходил сам не свой, все думал, что лучше: веревка или пистолет? Случайно на кухню забрел, там меня Клотильда увидела... У меня, наверное, лицо какое-то странное было, потому что она налила вина полный стакан, протянула мне и говорит: "Пей!" Я и выпил, мне вообще все равно было в тот момент... А она еще... И сама вместе со мной... Мы даже не заметили, как разговорились! А когда поняли, что сидим и болтаем, так целый час смеялись, наверное. У меня всю тоску как рукой сняло! Я тогда все Клотильде выложил насчет Альбины, как она меня измучила всего... А Клотильда рассказала, как ее бывший муж очаровал тем, что очень страстно серенады пел под окном... Я с того момента стал потихоньку пению учиться, думал, когда настанет момент и можно будет говорить, спою Альбине что-нибудь из своего... Тут все заговорили одновременно: - Хватит уже об Альбине! - Ну и Клотильда, не ожидала я от нее! И ведь молчала обо всем! - А я-то думал, почему ты так поешь хорошо! - Тихо, тихо, - Патрик взмахнул руками над столом, - Клотильда молчала, потому что я ее попросил! Про Альбину больше не буду, клянусь! А пою я хорошо, потому что учитель хороший был. Вы его знаете, это отец Ники. Он тоже тайны хранить умеет. После этого все немного успокоились. - Скажи, Патрик... - спросила Марселла и покраснела, - а когда ты понял, что не любишь Альбину? Давай уж все-таки поговорим о ней. Для меня это важно... Патрик задумался... - Не могу я точно сказать... Кажется, что уже очень давно... Может быть, я сам себя обманывал, что еще люблю... Когда она за бедную Нику не заступилась, равнодушно так сидела, мне показалось, что это кукла какая-то, а не живой человек... А потом она меня просто выбесила, когда над стихами моими издевалась, я уже не смог молчать, хотя планы у меня совсем другие были. А тут еще Пенапью с его простодушием: "Спой, да спой!". Ну, я и дал знак Никиному отцу, чтобы песню сыграли, которая у меня лучше всего получалась. Хотел посмотреть, как Альбина отреагирует, просто интересно было, я уже любви никакой не ждал от нее, да и не хотел... - А вот интересненько, - протянул Жак, откусывая сушеной воблы, - какие же это "другие" планы у тебя были? - Хорошие планы, - усмехнулся Патрик, - тебя с Мартой из тюрьмы хотел вытащить! Мы когда с Марселлой сундук открыли и кукол увидели, меня прямо как обухом по голове ударило! Прямо как-то разом все вспомнил: и про отца твоего Жак, и про своих родителей, и как их убивали, а главное, ухмылочку эту гаденькую на лице канцлера! Он думал, я маленький еще, ничего не понимаю! А я, оказывается, все запомнил! Патрик побледнел и умолк, словно поперхнувшись, при этих воспоминаниях. - Не надо, не надо о грустном, - забеспокоилась Марселла, - а вдруг тебе опять плохо станет! Не волнуйся, любимый, сейчас уже все хорошо!.. Она обняла Патрика и зарылась лицом в его белокурые волосы. Молодой король глубоко вздохнул, снова отхлебнул из кружки и заговорил уже гораздо спокойнее. Не так давно он заметил, что объятия Марселлы действуют на него наподобие валериановой настойки, только гораздо сильнее и несравненно приятнее... - Ну, так вот... - продолжил Патрик, - а тут еще Марселлочка говорит - кукольников вниз повели! У меня и так там друзья сидели, я прямо с ума сходил, как же так, я на свободе, а их там пытают за мои песенки! Как представил, что канцлер с вами может сделать, совсем обезумел! Побежал вниз, там, конечно, решетки, никому не пройти. Я тогда побежал Давиля искать, думаю, убью, прямо вот голыми руками придушу! Нашел его, в библиотеке сидит, наглый такой, самоуверенный. Так хотелось все ему высказать! Из последних сил сдержался! Но именно тогда я решил - дальше тянуть нельзя. Сегодня же ночью объявляю сбор нашего общества и начинаем восстание, а там будь, что будет... - Ндааа, - протянул Жак после продолжительного молчания, - выходит, что роза от большой крови Абидонию спасла... - Может и так, кто знает, - задумчиво сказал Патрик, - неспроста же она расцвела именно сейчас... Из-за нее я нежданно-негаданно королем оказался... Но я отрекусь, вот увидите! - горячо продолжал он, - Какая, к черту, монархия, живем как на задворках Европы! Во Франции давно республика, в Англии все парламент решает, даже в Мухляндии крепостное право сто лет назад отменили! Вот только реформы кое-какие проведу, и пусть Абидония дальше без меня как-нибудь... - Не говори так, - вспыхнула Марселла, - ты будешь очень хорошим королем, самым лучшим! Ты же у меня такой умный! Все время в библиотеке сидел, даже ночами, я знаю. Столько книжек прочитал, наверное... Патрик посмотрел на нее и лукаво усмехнулся: - А ты знаешь, что я там делал? Марселла ярко покраснела. - Неужели... - пролепетала она, - ты и Альбина... вы вместе... - Глупенькая моя, - засмеялся Патрик, привлек ее к себе и поцеловал долгим нежным поцелуем. Жак и Марта слегка смутились, и некоторое время смотрели по сторонам... - И чем же ты там занимался, ваше величество? - наконец спросил Жак. - Я конституцию писал для Абидонии, а вы что подумали? - засмеялся Патрик, - Теперь только надо ее на практике осуществить! И не называй меня ваше величество! - Да уж, дело за малым... - скептически вздохнул Жак, но вскоре и он увлекся и стал обсуждать с Патриком, какие реформы следует провести в первую очередь. Оживленно болтая, компания собралась покинуть трактир. Немногочисленные посетители вскочили со своих мест и стали кланяться. Народ еще не совсем освоился с демократическими замашками молодого короля. У самого выхода, согнувшись в три погибели, стоял несчастный трактирщик. - Ваше величество, - он умоляюще посмотрел на Патрика, - А что будет со мной? - Вас повесят! - хмуро сказал король, но потом, глядя на перекошенное лицо прощелыги, не выдержал и заразительно рассмеялся. Со смехом, оживленно беседуя, наши друзья вышли из трактира и отправились дальше. Они были молоды, полны сил, и им казалось, что все трудности позади, а впереди только счастье, любовь и наполненная радостью и смыслом жизнь...