***
Когда Брендон Ури впервые видит Даллона Уикса, он стоит перед толпой примерно из девяноста человек с потрепанным укулеле и поет так, что люди вокруг готовы заплакать, и он — самое красивое, что Брендон видел в своей жизни. Он качается в такт музыке и хмурит брови, и это заставляет Брендона думать о том, как он будет трахать его до тех пор, пока тот не начнет использовать свой голос для чего-то более полезного. Но Спенсер говорит, что ему нужно налаживать связи с людьми, он смотрит на него взглядом, который полон одновременно страха, боли и надежды, и Брендон очень сильно старается не подвести его. Так что вместо того, чтобы выследить Даллона после шоу, затолкнуть его в темную комнату и провести языком по пульсирующей вене, чего ему хочется, до боли хочется, он улыбается самой милой улыбкой и пожимает ему руку. — Я Брендон, — говорит он мягко. Парень смеется, восстанавливая дыхание и вытирая пот со лба и шеи, которую Брендон хочет попробовать на вкус. — Это было… действительно охуенно круто, чувак. — Даллон выше Брендона почти на фут, но это отчего-то не пугает Брендона. — Очень мощно. Улыбка никуда не исчезает, и свободная рука Даллона хлопает Брендона по плечу. — Я рад, что тебе понравилось. — Его волосы прилипли ко лбу и он выглядит почти маниакально, но его глаза так широко распахнуты, они так искренни, что Брендон верит ему. Кто-то что-то выкрикивает, и Даллон разворачивает голову. Брендон отпускает его руку. — Я должен идти. — Улыбка соскальзывает с лица, но он все еще настолько полон энергии, что Брендону больно. — Но было круто встретить тебя, Брендон. До тех пор, пока Даллон не скрывается из вида, Брендон даже не понимает, что тот запомнил его имя.***
— Я не знаю, получится ли у меня это сделать. — Давай же, Брен, ты будешь в порядке. — Райан, она собирается станцевать приватный танец, — отчаянно говорит Брендон, широко распахнув глаза, и Райан улыбается, и он присаживается Брендону на колени. Вокруг шумно, везде дизайнеры и визажисты, и это заставляет Брендона чувствовать себя неудобно. — И это будет потрясающе, — уверяет он Брендона, кладя руки ему на грудь и наклоняясь вперед, его губы так близко к уху Брендона, что он чувствует его дыхание. — Поверь мне? Брендон глубоко вдыхает и у него получается поверить.***
Ему семнадцать, и все вокруг прекрасно. Ему семнадцать, и Брент продолжает стаскивать банки с колой, пока он не видит. Ему семнадцать, и солнце ярко светит на лицо Спенсера, и его улыбка светит так же ярко. Ему семнадцать, и Райан сидит на его плечах, изображая наездника. Ему семнадцать, и все кажется правильным.***
Это теплое воскресенье в Вегасе, ноги Даллона лежат на коленях Брендона, пока он потягивает пиво. Брендон смотрит на солнце, которое играет в волосах Даллона, и решается. — Эй, тут нужен новый басист для Panic!. — Даллон смотрит на него, вздергивая бровь. — Ты делаешь мне предложение, Ури? — Это заставляет Брендона засмеяться, не притворяясь, настоящим искренним смехом, но он останавливается, чуть наклоняя голову. — Не знаю. Зависит от того, каким будет ответ. — Даллон легко ударяет его ступней под ребра, и Брендон усмехается натренированной усмешкой. Брендон не улыбается на самом деле. Брендону не за чем. — Тогда я, пожалуй, лучше скажу да, — бурчит Даллон, продолжая пить пиво, и сердце Брендона пропускает удар. — Ага, — удается выжать из себя, — лучше тебе действительно так сделать. — Даллон молчит несколько минут, потом поднимает голову и широко улыбается. — Звони Спенсеру, и говори, что нашел басиста. Брендон мог бы обнять его, но он этого не делает.***
— Брендон, мы не можем включить это в альбом. — Почему? — Потому что это… это слишком личное. Брендон смотрит на Райана, и Райан смотрит на Брендона, и Спенсер смотрит на ударную установку, и Брента здесь нет. — О чем ты говоришь? — When the world gets too heavy, put it on my back, I'll be your levy, — цитирует Райан, и Брендон трясет головой. — И? — Райан закатывает глаза и смотрит на Брендона пренебрежительно, заставляя Брендона почувствовать, как его сердце падает вниз. — Да ладно, Брен, ты не можешь делать таких утверждений в песнях. Это глупо и наивно. И никто все равно не проходит через такие чувства, в чем тогда смысл? — Райан пожимает плечами. — Плюс, у нас уже есть Nine In The Afternoon в альбоме, не самая лучшая идея включать две песни о любви. Брендон не говорит, что он не считает это наивным или глупым. Брендон не говорит, что Райан ведет себя как последняя сволочь. Брендон не говорит, что прошел бы через такие чувства ради Райана. Брендон пожимает плечами и возвращается к игре на гитаре. — Неважно, чувак. Давай еще раз сыграем припев той, с французским названием.***
Пит спрашивает, что у него есть, и он понимает, что есть совсем немного, но он пролистывает старые тетради, находит несколько песен, записывает несколько демо и отправляет их в пять утра Питу, ничего особо не ожидая. Пит звонит ему через час, и он слышит, как на фоне тихо играет гитара. — Это круто, это чертовски круто. — It was always you, falling for me. — Ты так думаешь? — Now there's always time, calling for me. — Я знаю, — I'm the light, blinking at the end of the road. — Нужно название. — Есть идеи? — Он буквально слышит, как Пит ухмыляется. — Always.***
Толпа кричит, и в концертном зале ужасно жарко, но Брендон никогда не был счастливее в своей жизни. Он оглядывается и видит улыбающегося Райана, чьи руки скользят по гитарному грифу с отработанной четкостью. Брендон смеется, подходит к нему, чуть наклоняется вперед, и они соприкасаются лбами. Райан перестаёт улыбаться и резко отдергивается, фальшивит ноту, но продолжает играть жёстче. Брендон моргает, но продолжает петь. Позже, когда он сидит рядом с Райаном после концерта, их руки соприкасаются, Райан кладёт голову на плечо Брендону, и Брендон улыбается.***
Ему девятнадцать, и все становится лучше. Ему девятнадцать, и Джон обнимает его за плечи и смеется над его шутками, и Брендон любит его как брата. Ему девятнадцать, и Спенсер никогда не выглядел таким счастливым. Ему девятнадцать, и Райан улыбается, затянувшись косяком, играя на гитаре, и облачко дыма, выплывшее из его губ, затуманивает закат, словно в старом фильме. Ему девятнадцать, и он чувствует себя дома.***
Они закончили репетировать и должны покинуть студию, но когда Брендон оглядывается, Даллон все еще сидит с одной из акустических гитар в руках. Он нажимает на кнопку интеркома с мыслью напугать его до чертиков, но останавливается, потому что Даллон перебирает струны и тихо напевает, так увлеченный своим занятием, что даже не замечает Брендона по другую сторону стекла, но это не то, что заставляет Брендона замереть. Нет, это то, что Даллон поет. — I'm a fly that's trapped, in a web but I'm thinking that, my spider's dead. Брендон смотрит и слушает, широко распахнув глаза, пока Даллон зажимает струны на грифе гитары, не пропустив ни одной ноты, что необычно для басиста. — Lonely, lonely little life, I could kid myself in thinking that I'm fine. И да, он знал, что Always нравится Даллону, но слышать то, как он ее поет — это другое. Голос Даллона, пропевающий строчки песни, звучит так, как будто был создан для этого, его глаза закрыты, его лицо напряжено, словно каждое слово дается ему так тяжело, что Брендону и не представить. — Даллон, — произносит он, заставляя Даллона вздрогнуть и посмотреть за стекло. — Да? — Пора идти, чувак, — Брендон кивает в сторону двери. — Йен и Спенсер уже ушли, они ждут нас. Даллон кивает, ставит гитару на место и направляется к двери, обходя весь тот беспорядок, который они оставили. Брендон ждет его у выхода. — Ты, эм, ты звучал хорошо. — Даллон ухмыляется в ответ, и Брендон хочет его поцеловать. — Ну, да… Эти строчки, чувак. Я словно проживаю их. — Брендон приподнимает бровь в удивлении. — Правда? — Абсолютно точно. Эта песня так похожа на старые добрые песни о любви. Это круто. — Даллон кладет руку Брендону на плечо. — В эти слова хочется верить. Им понравится. Брендон опускает голову и позволяет Даллону вывести себя из дома, стараясь не думать о том, как каждое прикосновение оставляет после себя чувство тепла, разливающегося внутри.***
— Брендон, ты должен обратить больше внимания на эту строчку, — бросает Райан, и Брендон озабоченно смотрит на него. — Что? — Райан тяжело вздыхает и мотает головой. —***
I know the world's a broken bone, — произносит он нараспев, взмахивая рукой, словно дирижируя, — But count your headaches, call it home, — заканчивает он строчку и опускает руку, выжидающе смотря на Брендона. Брендон мотает головой. — Я не попадаю в ноты? Райан рычит в ответ. — Нет, ты прекрасно попадаешь в ноты, Брен, но ты не говоришь то, что должен сказать. — Он проводит рукой по волосам и берет гитару. — Ты должен спеть это так, словно веришь в это. Брендон моргает и опускает взгляд. — Но… Райан, я не верю в это, — просто произносит он, и Райан вздыхает. — Ну же, Брендон, — его голос наполнен разочарованием, и это заставляет Брендона почувствовать себя ужасно. — Нет, Райан, я не могу. — Спенсер смотрит на него немного озадаченно, а Джон согласно кивает. — Мир полон надежды, и да, может быть сейчас все не так радужно, но так не будет продолжаться вечно. — Райан готов что-то сказать, но Брендон прерывает его. — Все не так плохо, Райан. Райан закатывает глаза и издает жесткий смешок. — Ты же не можешь всерьез так думать, — выплевывает он, и Брендон в непонимании смотрит на него, потому что он никогда не видел Райана таким. — Брендон, мир это не только леденцы и гребаное солнышко, ладно? Брендон сжимает зубы и снова мотает головой. — Райан, ладно тебе, я не говорю, что это так, я просто хочу сказать, что все не так ужасно, как ты думаешь… — Будто ты знаешь? — Райан резко прерывает его и вскидывает брови. — Ты нихуя не знаешь об этом мире, Брендон, и пока это так, хватит рассказывать всем, какой он прекрасный. Райан садится обратно на стул, трясет головой и берет в руки гитару, а губы Брендона остаются плотно сжаты. Он снова поет строчку, позволяя боли вылиться наружу, и Райан улыбается и похлопывает его по плечу, когда он заканчивает. Это неправильно.***
Его рубашка полностью расстегнута, его тело покрыто потом, и он никогда не чувствовал себя настолько живым. Кроме, может быть, предыдущего концерта. Или еще одного до него. Или того, который шел перед ним. Брендон оглядывается и видит Даллона, который снял свой пиджак, закатал рукава рубашки, он не улыбается, но его рот приоткрыт, и он играет с закрытыми глазами, как будто он общается с гребаными богами или что-то в этом роде, и он так чертовски горяч, что Брендон мысленно благодарит вселенную за такие узкие джинсы, которые скрывают его возбуждение. Даллон распахивает глаза и встречается взглядом с Брендоном, он смыкает губы, подходит к Брендону сзади и прижимается лицом к его плечу, Брендон отклоняет голову назад и свободной рукой запутывается в волосах Даллона. Он подносит микрофон между ними, и они пропевают последнюю ноту вместе. Брендон действует на инстинктах, разворачивается и крепко обнимает Даллона, и Даллон делает то же самое. Брендон не может перестать смеяться, он чувствует невероятную легкость во всем теле, его сердце бьется так громко, он полон чего-то, что не совсем ему понятно, но он знает, что ему чертовски это нравится. Рука Даллона слегка давит на затылок Брендона, он оставляет поцелуй на его лбу, а Брендон продолжает смеяться.***
— Я ненавижу каждую песню в Guitar Hero, — произносит Райан. Брендон моргает в замешательстве, потому что две недели назад они играли Donʼt Stop Believing, и Райан подпевал. — Это странно, мы же постоянно в нее играем, — перебивает он, и Райан смотрит ему прямо в глаза. — Ненавижу ее. Есть что-то в его словах, чего Брендон не понимает, но он все равно ухмыляется и мотает головой, издавая смешок. — Лжец, — шутит он, но Райан ничего не говорит, опускает голову, и наступает момент тишины, когда никто ничего не произносит, ничего происходит и никто не смеется. Затем Джон говорит что-то, Спенсер что-то отвечает, и интервьюер нервно смеется. Брендон придвигается чуть ближе. — Я просто пошутил, — говорит он, пытаясь говорить как можно мягче, но Райан отворачивается от него. Брендон кладет руку на шею Райану, проводит большим пальцем по вене, мотает головой и произносит чуть более серьезно: — Эй, нет, я просто шутил, просто шутил. Райан отодвигается еще дальше, сбрасывает его руку, и Брендон позволяет руке упасть ему на колени, и он ненавидит себя. Интервью проходит в обычном режиме, но Райан не прикасается к нему, и улыбка Брендона становится вымученной.***
— Ты гений. — Конечно же, Дал. — Нет. Нет, Брен, ты гений. — Рука Даллона перекинута через плечо Брендона, и его дыхание пахнет джином и лимонами. Брендон не любит его. Брендон не может. — Ты так думаешь? — усмехается он, придерживая высокого парня одной рукой, пока другой пытается вставить ключ в замок. Даллон яростно кивает, хватает его за запястье, останавливая, опирается плечом на дверь, разворачивая Брендона к себе лицом, и Брендон почему-то позволяет ему. — Брендон, — произносит Даллон, на его лице появляется это чертово выражение, то, которое возникает, когда он действительно верит во что-то, и Брендон ненавидит тепло, которым наполняется все внутри. — Брендон, ты потрясающий. И он не замечает, что Даллон кладет ладони по обе стороны его лица до тех пор, пока не чувствует дыхание Даллона, и он знает, что ему не следует этого делать, потому что Даллон пьян и он, как любит говорить Спенсер, «эмоционален, словно Аттила, правитель Гуннов», но он так долго себя останавливал, а Даллон прямо здесь, и он хочет этого. И, судя по всему, Даллону тоже этого хочется, потому что он наклоняет голову и целует Брендона. Сначала медленно и мягко, немного неловко и так чертовски прекрасно, и Брендон не знает, не помнит, как быть мягким и нежным, не помнит, каково это — не прикусывать губу, не быть жестким, но губы Даллона такие нежные, и руки Даллона скользят по его шее, и Брендон растворяется в этом, растворяется в нем. Он отстраняется через минуту, мотает головой, и он не знает, когда его руки вцепились в рубашку на груди Даллона, словно он боится отпустить его, но он отпускает, делает это слишком быстро. — Я не могу, — выдыхает он, и Даллон сохраняет непроницаемое выражение лица, как тогда, когда Брендон в первый раз увидел его поющим. — Почему нет? Брендон пытается придумать причину, он действительно пытается, но пальцы Даллона скользят по его волосам, и он притягивает Брендона к себе, и Брендон недостаточно смел, чтобы сказать нет. На следующее утро он просыпается в объятиях Даллона и выскальзывает из кровати, не произнося ни слова.***
Они снова ругаются, кричат так сильно, что легким не хватает воздуха, по поводу нового альбома, и Брендон ненавидит это, ненавидит взгляд, которым Райан смотрит на него, словно он идиот, ненавидит то, как тихо ведут себя Спенсер и Джон, как будто их здесь нет, и ненавидит чувство у себя в груди, от которого физически больно. Он вылетает из студии, не замечая слез, которые катятся из глаз, и сворачивается калачиком снаружи, стараясь не закричать. Он слышит отдаленный крик Райана «Джон!», а затем хлопает дверь, и Джон выходит к нему, садясь рядом на тротуар. Они молчат довольно долго, сидя плечом к плечу, так что Брендон чувствует тепло, исходящее от Джона, несмотря на декабрьский ветер в Вегасе. — Он пытается, — произносит Джон, и Брендон медленно выдыхает и кивает. — Я знаю, — бормочет он, и Джон сжимает его руку. Брендон закрывает глаза и всхлипывает, — я пойду извинюсь. — Джон чуть сильнее сжимает ладонь Брендона и отпускает его. Брендон медленно поднимается и смотрит на него. — Ты идешь? Джон мотает головой. — Мне нужно немного воздуха.***
Руки Даллона скользят по его коже, и Брендон прижимается ближе к нему, пока они сидят рядом на диване, и он смотрит на Спенсера, который рисует сердечки в воздухе. — Заткнись, — бормочет он, и Спенсер смеется. Пальцы Даллона перебирают волосы Брендона. — Он полностью тебя контролирует, Брен, — смеется Спенсер, и Брендон издает что-то, отдаленно напоминающее смешок, но он чувствует, что в груди зарождается беспокойство, которого он не чувствовал довольно долгое время. — Ты должен быть влюблен в кого-то, чтобы тебя могли контролировать, — ровно произносит он, не успевая подумать о произнесенном. Пальцы Даллона замирают, прекращая движение в волосах Брендона, Спенсер моргает несколько раз, переводя взгляд на Даллона. Брендон не может понять тот безмолвный разговор, который они ведут. — Я должен позвонить Амели, — говорит Даллон, произнося первые слова с тех пор, как они устроились в комнате. Он встает, аккуратно перенося вес Брендона на подушки, но делает это скорее на автомате, чем действительно задумываясь. Что-то в груди Брендона обрывается. Он уходит, не произнося больше ни слова, и как только дверь автобуса закрывается, Спенсер медленно выдыхает, садится на место и смотрит на Брендона таким взглядом, которым смотрят друг на друга только лучшие друзья: осуждающе, но в то же время с пониманием. — Он не заслуживает этого, — тихо произносит он, и Брендон утыкается лицом в подушку и мотает головой. — Я знаю, — выдыхает он, и Спенсер скрещивает руки на груди, явно не желая заканчивать тему. — Он не Райан, — информирует он Брендона, и Брендон открывает рот, чтобы ответить, но Спенсер прерывает его. — Он любит тебя. И заботится о тебе. И он не причинит тебе боль. — Спенсер качает головой, медленно поднимаясь, и направляясь в конец автобуса. — Он не Райан. Брендон крепко зажмуривается и сжимает подушку, и желает, чтобы ему не хотелось, чтобы это был Даллон.***
— Ты не можешь думать, что стоит тебе кого-то обнять, и все проблемы исчезнут! Брендон смотрит на Райана широко распахнутыми глазами, мотает головой и впустую пытается подойти ближе, а Райан только отходит назад. — Райан, прости, я не… — Прекрати, — он закусывает губу и качает головой. — Прекратить что? — Прекрати, блять, извиняться! — Выплевывает Райан, и Брендон хочет что-то ответить, но его снова прерывают. — Хватить смотреть на меня своими гребаными щенячьими глазами и притворяться, что тебе есть дело до моего состояния! — Райан… — Господи, Брендон, ты можешь нахуй заткнуться хоть раз в своей жизни? Они никогда не заходили так далеко, и Брендон чувствует, как его глаза наполняются слезами, но Райан не останавливается. — Хватит притворяться, что ты хочешь, чтобы у нас все было хорошо! Все, о чем ты заботишься — это об окончании записи альбома и о том, чтобы я не был на тебя зол, потому что, не дай Бог, кто-то плохо подумает о Брендоне Гребаном Ури, да? Он хочет что-то сказать, хочет закричать, что это не так, что он хочет помочь, хочет умолять его, пожалуйста, Райан, остановись, поверь мне, но в горле встал комок, голова болит, и он не может заставить себя произнести хоть одно слово. — Боже, Брендон, ты такая же сволочь, как и все мы, ладно? — Голос Райана слишком громкий, твердый, и это заставляет сердце Брендона остановиться на несколько секунд. — Черт, я так, блять, устал притворяться, что ты меня не бесишь каждый гребанный раз, когда ты открываешь свой тупой рот. В комнате воцаряется полная тишина, и хотя Райан смотрит на Брендона в ожидании, Брендон не знает, чего он ждет. Райан мотает головой, разворачивается и выходит, захлопывая за собой дверь. Брендон не двигается еще очень долго.***
— Эй, — бормочет Брендон и кладет подбородок на плечо Даллону, который сидит на своей кровати, уткнувшись в книгу и обхватив колено руками. Даллон не задумывается ни на секунду, и цепляется за ногу Брендона, подтягиваясь ближе, ложась ему на колени. Книга забыта и отброшена на другую сторону кровати, и Даллон откидывается назад, устраивая голову на груди Брендона. Они молчат довольно долго, пока Брендон пытается придумать, что сказать, а Даллон, как всегда, терпеливо ждет. — Я не… — Брендон смыкает губы, и пальцы Даллона скользят по его щеке, успокаивая его, и черт, черт, черт, он не хочет испортить то, что у них есть. — Я не имел это в виду. Даллон медленно кивает и переворачивается, заставляя Брендона лечь на спину. Он не сопротивляется, потому что это стало его второй натурой — позволить Даллону вжать себя в кровать, разрешить устроиться между его ног, положить руки по обе стороны от его головы. У Даллона самые серые глаза из всех, которые Брендон когда-либо видел, его волосы свесились ему на лоб. Он красивый, и Брендону хочется это сказать, но он не может. Он просто не может. Вместо этого он приподнимается и ловит губы Даллона, проводя рукой чуть ниже ребер сквозь футболку, и прокладывает дорожку из поцелуев от губ по щеке до ключицы. Даллон позволяет ему, поднимает обе руки, когда Брендон стягивает с него футболку, и легко выдыхает, когда Брендон касается зубами его кожи. Сердце Брендона бьется так сильно, что вот-вот выскочит из грудной клетки, слова вертятся на языке, когда он оставляет засос на плече Даллона, но он сжимает зубы, пробираясь ниже, к груди Даллона. Словно если он будет притворяться достаточно долго, то он не влюбится в красивого брюнета со звездами в глазах. На следующее утро Брендон просыпается и чувствует, как Даллон прижимается к нему сзади, обняв его одной рукой. Он игнорирует желание ускользнуть, вместо этого он переплетает их пальцы и снова засыпает.***
Ему двадцать один, и мир рухнул. Ему двадцать один, и Райан ушел. Ему двадцать один, и Джон ушел. Ему двадцать один, и Спенсер больше не улыбается. Ему двадцать один, и его собственная улыбка причиняет боль. Ему двадцать один, и он понял строчку «the world's a broken bone».***
Даллон говорит «Я люблю тебя» первый раз в отеле в Минске, когда на улице минус шесть градусов, и у них концерт следующим утром. Полночь, Брендон сидит на Даллоне, по его коже стекает пот, хотя отопление оставляет желать лучшего. Его голова закинута назад, глаза закрыты, и руки Даллона на его бедрах задают ритм, которого он старается придерживаться. Брендон смотрит вниз на Даллона и ловит его взгляд и улыбку. — Я люблю тебя. Брендона смотрит на него несколько секунд, замерев от неожиданности, а затем целует его сильнее, ускоряет ритм и с каждым движением говорит себе, что он не серьезно, он не серьезно, он не серьезно, до тех пор, пока Даллон со стоном не кончает, доводя Брендона до края через пару секунд. Он ложится на кровать, перекатываясь на спину, тяжело дыша, и старательно игнорирует нарастающую боль в груди. Боль, которая затихает, когда Даллон придвигается ближе и обхватывает Брендона рукой за бедра, прижимая его к себе своими длинными пальцами, пока Брендон не оказывается достаточно близко, чтобы положить ему голову на грудь. Брендон действует на инстинктах, обхватывает Даллона рукой, другой путаясь в его волосах, и тянется за поцелуем. В это мгновение он осознает, что это были его инстинкты, и он пытается понять, когда, конкретно, это произошло. Его мысли прерываются, когда Даллон оставляет легкий поцелуй на солнечном сплетении, чуть сильнее прижимаясь к нему. — Я все еще люблю тебя, — просто произносит он, и Брендон приоткрывает рот, он пытается, но не может произнести это. Даллон приподнимается на локте, поднимая ладонь к щеке Брендона, большим пальцем проводя по его губам и слегка нажимая. — Я знаю, — шепчет он, наклоняется и целует кончик носа Даллона, а затем прикасается своим носом к его. — Все нормально. Я знаю.***
— Они не вернутся, да? Брендон смотрит на пол, пока стоит на пороге комнаты Спенсера, и Спенсер вздыхает. — Нет, Брен, я не думаю. — Его голос потухший, и Брендон медленно кивает и разворачивается, чтобы уйти. — С тобой все будет в порядке? — спрашивает Спенсер, и Брендон делает паузу, прежде чем ответить. — Да, — он пожимает плечами, — я в порядке.***
Брендон говорит: — Я не слишком хорош в этом. Даллон кивает в ответ. — Я знаю. Даллон целует его, и Брендон словно чувствует тепло солнечного света и легкий летний ветерок. Даллон целует его, и он ощущает себя на своем месте. Брендон отстраняется, начинает отодвигаться дальше, потому что он не умеет принимать хорошие вещи, но пальцы Даллона хватают его за запястья, словно наручники, заставляя остановиться. — Ты лучше, чем ты думаешь, — шепчет он ему в губы, и Брендон сдается и целует его, в этот раз сильнее, жестче, кусая губы Даллона, словно это сделает поцелуй лучше. — Это правда так. Брендон закрывает глаза и цепляется пальцами за воротник Даллона, ничего не говоря, но не отстраняется. Это неплохо для начала. -0-***
— Привет, это Брендон Ури, и вы дозвонились Райану Россу, пожалуйста оставьте сообщение после гудка, он ответит вам сразу же, как мы закончим заниматься жарким сексом. Би-и-и-ип. Шутка. — Райан, это я. Послушай, это смешно. Позвони мне, мы можем во всем разобраться… Я люблю тебя. — Райан, это Брендон. Пожалуйста, позвони мне. — Райан, пожалуйста. — В конце концов, тогда просто смени автоответчик. — Голосовая почта заполнена, сообщение не может быть принято в данный момент. — Голосовая почта заполнена, сообщение не может быть принято в данный момент. — Голосовая почта заполнена, сообщение не может быть принято в данный момент. — Номер, по которому вы звоните, временно недоступен или был отключен.***
— Алло? — Дал? — Би? Сколько времени? — Четыре. — Вечера? — Нет. — Ты в порядке? — … — Брендон. — Нет. — … приходи сюда. — Я не могу. — Почему нет? — У меня… дела. — Ты отвратительно врешь, Брен. — … дай мне десять минут. — Хорошо. Я люблю тебя. — Хорошо.***
Ему двадцать семь, и он стоит на пороге дома Даллона в четыре тридцать утра, с чувством того, что в его груди завязывается узел, ладони сжимаются в кулаки, но он все равно звонит в звонок и поднимает голову, когда дверь открывается. Улыбка Даллона такая мягкая, и он смотрит на него взглядом, каким смотрит на Амели и Нокса. Желудок Брендона словно делает сальто, и он делает шаг вперед, обнимая Даллона за шею, прижимая ближе. Он утыкается лицом ему в грудь и закрывает глаза. Брендон любит думать о том, что если Даллон достаточно долго будет ему улыбаться, то, может быть, он заслужит эту улыбку. Даллон кладет руку на шею Брендона и наклоняет голову, чтобы поцеловать его, и Брендон не может сдержать улыбки. Слова вылетают прежде, чем Брендон успевает напомнить себе, что он не должен этого говорить. — Я люблю тебя. Мир вокруг замирает, балансируя на словах, которые сказал Брендон, балансируя на руках Даллона, которыми он держит лицо Брендона, и на губах Даллона, которые находятся в миллиметре от его собственных. А потом Даллон широко улыбается, и Брендон чувствует, как тело наполняется невероятной легкостью. — Я тоже люблю тебя, Брендон.