Чёрный зверь

      Девушку перенесли в её комнату, обмыли её и новорожденных, потом вытерли и просушили трёх щенков. Их уложили рядом с матерью, тепло укрывая. Альберт и Матэо расположились на крыльце внутреннего дворика. Хозяин спокойно наблюдал за тем как танцовщицы собирались уходить обратно в поместье. Парень, опустив ноги и голову, держался за неё, спутывая рыжие волосы со своими пальцами. — Боже… дай мне сил принять всё это… — Всё хорошо. Кикуити сильна, она смогла сохранить и потомство и саму себя. Пойми её решение. — Я постараюсь. Но когда вернётся этот чёртов оборотень, он точно получит на рождение отпрысков, подарочек по морде от моих кулаков. Уж я-то промою его шерсть святой водицей вместе с солью. — Вижу ты очень заботишься о своей сестре, это похвально. — Да, похвально…, но то, что скрывается за этой добротой… неприемлемо в нормальном обществе людей… — Альберт поник ещё больше. — Продолжай — ласково сказал Матэо, принимая на себя роль душевного слушателя. — Я стал служителем церкви и экзорцистом по чрезвычайной причине… Я люблю свою солнышку, но отнюдь не братской любовью. Это влечение как мужчины к женщине. Непристойная любовь, грязная … и я отринул её. Церковь смогла спасти мою душу, моё тело и мой разум. Только следуя заповедям и уничтожая нечисть, дурное наваждение покинуло мои мысли. Я смог спасти сестрёнку от самого себя, но не уберёг от всего остального… Я никчёмен!.. — на погружённую в ночь землю упали две редкие слезинки, а широкие плечи опустились ещё ниже. — Главное не совершай глупых и необдуманных поступков. И, что касается твоей просьбы, я не имею права говорить, где обитает любая стая этих лесов. Прости за это, но таковы договорённости.       Матэо поднялся с места, тяжело выдыхая при поднятий и на мгновение хватаясь за поясницу. Дух оставил парня одного со своими мыслями. Альберт убрал руки от головы, смотря на свои ладони. Они тряслись, сверху на них капали крошечные капельки слезинок. — Я так просто это не оставлю.       Парень поднялся на крыльцо, заходя в тёмные коридоры поместья. По оставленным ленточкам, он добрался до комнаты сестры. Тихо приоткрыв одну дверцу, Альберт проник вовнутрь. Неслышными шагами, тень в чёрной сутане и поблёскивающим крестом на цепочке, отражающим тусклый свет, подобралась к постели. Там спала утомлённая Кикуити, приобнимая под своим боком новорожденных щенят. Они, ещё будучи слепыми, жались друг к другу и к матери. Чёрная шёрстка отливала редким золотом, миниатюрные носики испускали клубы пара, а мягкие лапки почти не двигались. Альберт безразлично посмотрел на них, протягивая к ним руку. Щенки, почуяв ещё один запах повернули к нему головки, начиная неуклюже принюхиваться. Парень взял одного малыша за загривок, поднимая его на уровень своего лица. Мягкая лапка легла на нос Альберта и новорожденный чуть заскулил и стал трястись всем своим миниатюрным тельцем, не ощущая прежнего тепла и запаха матери. Второй рукой парень чуть сдавил шею малыша, намереваясь удушить его. Щенок закашлялся, высовывая крошечный алый язычок, пытаясь вдохнуть. Он даже не собирался сопротивляться, полностью отдаваясь во власть того, кто его сейчас держит в своих руках.       Резко, Альберт остановился, оставляя щеночка в покое, и опуская обратно под бок Кикуити. Запустив ладонь в рыжие волосы, сильно сомкнув зубы и зажмурив глаза, он быстро удалился из комнаты. В коридоре, прислонившись спиной к стене, стоял Матэо. — Ты оправдал мои надежды. И душа твоя всё же имеет частички света. — Лис, а, что было бы не остановись я? Ничего бы не было? — Тебя бы не было — со всей серьёзностью ответил дух. Усмехнувшись, Альберт пошёл дальше по коридору, направляясь в главную комнату.       Матэо же не спеша прошёл в покои Кикуити, лично наблюдая за тем, чтобы ничто не могло потревожить его гостью с малышами. Он закрыл небольшие ставни под несущими балками, дабы в комнату как можно меньше проникал холодный воздух. Укрыв потеплее щенят, мужчина сел на одну из подушечек у столика, погружаясь в свои мысли, глубокие и тягучие раздумья. Ближе к рассвету Кикуити раскрыла глаза и осмотрелась вокруг. Узнав комнату, девушка повернула голову в сторону, находя деток под своим боком. Они сжались тугими комочками из шерсти, плотно прижимаясь друг к другу. Кику была слегка шокирована, ведь во время самих родов ей было далеко не до того, чтобы рассмотреть их, от нестерпимой боли рябило в глазах. Сейчас же она могла нормально осмотреть это пушистое чудо. В девичьей голове никак не укладывалось произошедшее. Кикуити была тесно знакома с анатомией, физиологией, недаром же она была интерном в поликлинике, и как человек мог воспроизвести щенков на свет, выходило за грани разумного мышления.       Лёгкая ладонь легла на золотые волосы, слегка их поглаживая. Только сейчас девушка заметила Матэо в своей комнате. Он тепло улыбался, помогая Кику присесть на постели, при этом не потревожив молодняк. — С пробуждением, дитя. Теперь я могу официально поздравить тебя с пополнением семьи. Они крепыши, сразу почуяли тягу к жизни. Сейчас ты можешь отдохнуть, но с завтрашнего дня, обязана идти в северную стаю. — Зачем Матэо? — удивилась девушка. — Там тебя научат правильному обращению со щенками. Я же и моя прислуга мало в этом разбираемся, и можем дать молодняку лишь пропитание на сутки. Без твоего молока, они вряд-тли выживут. В стае же есть опытные женщины, которые всё тебе расскажут и покажут. Там же будет находиться Кай. По крайней мере, он должен был уже вернуться в отчий дом. — Если это так необходимо, то я пойду. Я не хочу, чтобы с малышами что не будь случилось — ответила Кику печально улыбаясь. — И, Матэо, ответь на мой вопрос. Кто был тот мужчина? — Иногда, чтобы изменить что-то, необходимо платить цену. За каждый взгляд в воронку времени и событий нужно расплачиваться. Это мой грех и личный ад, за дар. Палач подстерегал моего рождения, и преследует по сей день. Тебе не нужно забивать этим свои мысли. Это личная дилемма… — спокойно говорил дух, ни разу не изменившись в лице. Кикуити поняла, поэтому пока мужчина не ожидал этого, она провела перебинтованной ладонью по его голове. Мягко перебирая белые волосы, холодные, он действительно был холоден как снег, но по заботе, что дарил, этого нельзя было подтвердить. И чуть потянувшись девушка мягко и заботливо поцеловала его ровный лоб. Отстраняясь с тёплой улыбкой весеннего солнышка.       Под боком Кику началось движение, малыши проснулись и стали шуршать простынями, ища что-то по запаху. Уткнувшись чёрными носиками бусинками в свою маму, они начали жалобно скулить, перебирая своими мягкими лапками, когтями цепляясь за одежду. Матэо слегка постучал по деревянной стене. Три прислужницы пришли в комнату, перед этим вежливо спросив разрешения и низко кланяясь. Они принесли с собой закрытую деревянную катку, ставя её рядом с постелью. Одна служанка подняла щенят, укладывая их на свой чистый фартук, поглаживая их животики. Вторая открыла круглую крышку и из катки повалил лёгкий пар. Там в тёплой воде располагались небольшие бутыльки с пустышками. Взяв один бутылёк, прислужница аккуратно стала кормить щенка, изредка останавливаясь, чтобы малыш мог вдохнуть новую порцию воздуха. Вторая и третья женщины делали тоже самое. Поглаживая наполняющиеся животики щенков. Получив просимую еду, молодняк стал широко зевать, при этом издавая писклявые звуки. Они снова захотели спать, мирно посапывая. Прислуга бережно уложила щенков обратно на постель, тихо удаляясь. -      Отдыхай, Кикуити. Я распоряжусь, чтобы и тебе принесли завтрак.       Матэо встал со своего места и вышел из комнаты. Кику спокойно выдохнула, не ощущая ничего ниже поясницы, и смотря на свои руки. Они были перебинтованы от середины плеча и бинт оканчивался только на запястьях. В некоторых местах были видны следы крови. Но боли как таковой не было. Или это только так казалось, по сравнению с тем что происходило ночью. Девушка мягко положила одну ладонь на щенят. Они были тёплыми и мягкими. Под небольшой шёрсткой, дышало пухлое тельце. Она гладила пушистые комочки, уделяя каждому внимание. О косяк двери постучались, и прошёл Альберт. — Я рад, что ты уже очнулась, солнышко. Как ты себя чувствуешь? — заботливо поинтересовался он, подходя чуть ближе. — Сейчас уже хорошо, братец. Ты прости за то, что вчера так сильно сжимала твою руку. — Это ерунда. Главное, что ты жива и здорова.       Прозвучал ещё один стук. В комнату прошла одна прислужница, принося с собой завтрак и свежие повязки. Брат помог сделать перевязку, и отпустил служанку из покоев. — Давай я помогу тебе поесть. Нельзя, чтобы руки сильно перенапрягались.       Видя решительно настроенного брата, Кику не стала ему перечить. Альберт присел рядом с сестрой, взяв пиалу с супом в свои руки. Наполнив немного ложку, он аккуратно подул на неё и протянул сестрёнке. Брат кормил бережно, словно перед ним снова сидела маленькая Кикуити. Пухленький карапуз, стучавший кулачками по столику и требовавший каши. Когда она чего-то долго ждала, то надувалась и краснела по кончики ушей, но не плакала. А когда получала, то набивала обе щеки едой, словно хомяк, и смеялась звонко и весело. Альберт качнул головой, сейчас перед ним сидел не маленький ребёнок из далекого прошлого, а самая настоящая женщина. Как бы трудно ему не было, он это прекрасно понимал. Она выросла, стала стройнее и привлекательней и добрее. Парень теперь понял, сколько времени протекло мимо него, пока его персону волновала одно лишь решение, устранения своей тяги к ней. Альберт, в момент родов, понял, что это глупое чувство исчезло. Брат по-настоящему переживал за свою сестрёнку, истиной любовью члена семьи. — Братец, завтра мне нужно будет уйти из этого места… — Я пойду с тобой и это не обсуждается — твёрдо прервал он, сестру. Кикуити удивлённо посмотрела на него, пытаясь понять истинные мотивы. Девушка сжала ладонь Альберта, заглядывая в его зелёные глаза. — Хорошо, братец.       Кику согласно кивнула головой. Альберт поднял ладонь сестрёнки и поцеловал её тыльную сторону. Собрав посуду, парень покинул комнату.       Тяжело выдохнув, девушка даже не знала о чём думать. Мыслей в её голове было много и одновременно ни одной. Летали сплошные вопросы: Что будет дальше? Как поступит Кай? Оставит при себе или выкинет? И как она будет завтра добираться до северной стаи, с тремя щенками на руках? От всего этого начинала болеть голова и организм выматывался сильнее. Кикуити уснула, погружаясь в тревожный сон.       Утро следующего дня начиналось сумбурно. Вернулась чувствительность, и поясница болела, при каждом движении. Поэтому девушка старалась терпеть болевые ощущения, пока одевалась. Щенки же перестали есть предлагаемую пищу. Распробовав истинный вкус, они выплёвывали всё, что пытались влить в них. Они были голодные, поэтому пищали прося молока их матери. Только иногда выбиваясь из сил и засыпая.       Во время сборов пришёл Матэо, принося с собой тёплый платок для переноски малышей. Хозяин поместья, помог девушке зафиксировать переноску на шее и плечах, укладывая туда щенков. Они почуяв мать, прижались к ней сильнее и маленькими язычками пробовали лизать ткань её одежды. — Счастливого пути, Кикуити — проговорил он, провожая своих гостей до дверей. Альберт взял на себя сумку с одеждой, и придерживал сестру. Касаги и Нуки, помогли им преодолеть горный перевал. За ним уже ждала повозка. Парень помог сестре взобраться и сесть, устраиваясь рядом. Кучер подстегнул невидимых животных и тронулся с места.       У окраины леса, он остановился. Дорогу преграждала небольшая группа волков, злобно скалящих зубы и грозно рыча. Девушка и парень вышли из повозки, и она растворилась в воздухе, оставляя их наедине с агрессивными оборотнями. Вперёд вышел чёрный зверь в человеческом обличии.       При виде него на Кикуити накатили все испытываемые эмоции. Отведя руку брата в сторону, она подошла к Каю, стремясь сдерживаться. Одной рукой она прижала сверток с щенками, ближе к своей груди. Второй же со всей силы дала хлёсткую пощёчину мужчине. Кику не поднимала взгляда на его лицо, сдерживая горячие слезы. Кай же прекрасно понимал состояние девушки и терпеливо принимал пощёчины, в конце обнимая златовласую, зарываясь носом в светлых волосах. Они оба не проронили ни слова за всё это время, понимая друг друга и без этого. Альберт, терпеливо ждавший развязки, дождался её. Когда Кикуити чуть успокоилась, он отодвинул её от мужчины и замахнулся. Сильный удар заставил Кая пошатнуться и опуститься на одно колено, сплёвывая слюну. Следом последовал удар по тёмной макушке зверя. Кику закрыла рот рукой, наблюдая за этим. — Чтобы не смел больше её так мучить! Ты понял меня?! Учти, узнаю, клянусь Господом Богом, что выкошу всю твою стаю, и полью ваше пепелище святой водой — Альберт отошёл от оборотня, обнимая сестренку на последок. — Береги себя. И если он только посмеет поступить плохо с тобой, сразу свяжись со мной. Я люблю тебя, сестричка — он поцеловал её лобик, отпуская. Волки забрали из его рук сумку и понесли в глубину леса. — До встречи братец — Кай поднялся с земли, вытирая кровь с разбитой губы, и приобняв девушку за плечи повёл её за собой. Альберт ещё долго стоял на месте и просто смотрел на удаляющиеся фигуры в лесной чаще. Душа трепетала, как птичка в клетке, сердце же было спокойно. Покачав головой, парень развернулся и ушёл, тяжело шоркая ногами. — Кай, мне снова надо бежать в страхе? — тихо спросила девушка, придерживая платок у груди. Она не хотела этого делать, беспокоясь за малышей. — Нет. Тебя проведут незрячие — услышав его голос, Кику чуть вздрогнула, а сдерживаемые слёзы собрались в крупные капли, покатившиеся по щекам. Но улыбка украшала её губы. — Я так долго не слышала твоего голоса…       Мужчина молча прислонил Кикуити ближе к себе, вдыхая её запах, ставший родным всем его сердцам. И как-то незаметно, они попали на окраину стоянки северной стаи. Кай быстро провёл Кикуити до своего шатра. — Располагайся у очага. К тебе придёт местная мамерия и обучит основам. Мужчина оставил девушку, выходя наружу. Кикуити осмотрелась, присаживаясь на одну из шкур. Она провела ладонью по ней, вспоминая как оборотень делал ей массаж, прямо на этом месте. Тут же щенки проснулись и стали выпрашивать еды. Кику отвязала платок, отпуская малышей. — Вот ведь, какие не терпеливые — послышался женский голос за спиной девушки. У входя стояла одна из постоянных жительниц стаи. Тёмные, сальные волосы спускались по поясницы, и обнажённая фигура. — Давай, дорогуша, снимай верхнюю часть одежды. Пора кормить молодняк. Ты не стесняйся, здесь кого только ни увидишь.       Женщина присела рядом с Кикуити. Златовласая сняла кофточку и лиф, освобождая наполненную молоком грудь. — Так, смотри внимательно и запоминай как собственное имя.       Женщина легла на левый бок, слегка опираясь на согнутую в локте левую руку. Кику повторила за ней. — Это самая простая и удобная поза для кормёжки. И тебе не тяжело, да молодняк прекрасно достаёт. Давай пробуй приблизить их к соскам, пусть почуют где находиться их любимая еда.       Золотоволосая подтянула к себе платок с малышами, двое из них учуяв новый запах, приблизились к груди и стали мять её своими лапками. Немного выступили капельки молока, и щенки тут же слизали их, полностью обхватывая сосок своими зубками. Девушка шикнула от болезненных ощущений, и сильных нажатий на набухшую кожу. — Терпи, дорогуша. Они ещё не умеют правильно прикусывать и поэтому частенько будут ранить, а иногда и коготками царапаться. И я вижу, что пополнение ты принесла на двоих самцов и одну волчицу. Так-как мальчишки первыми тянуться к долгожданной еде. Их сёстры терпеливо ждут своей очереди. Ты конечно можешь и не кормить сучку, отдав всё внимание будущем охотникам. Всё равно волчиц используют как шлюх в этой стае… — говорила женщина, наблюдая за правильным кормлением. — Нет, раз они все мои, то внимания я буду уделять всем одинаково. Я не буду убивать малышку мучительным голодом — твёрдо возразила Кикуити, строго смотря на свою учительницу. — Ну, дело твоё. Корми их пока сами не отлипнут уснув. А дальше я покажу позы, для других случаев.       Кику терпеливо терпела пока двое первых малышей наедятся, и мягко поглаживала их по спинкам. От ласк они теснились к ней сильнее, довольно бурча. Когда же они закончили, то выпустили грудь матери из пасти и свернулись клубочками. — Так, хорошо, приступим…       Женщина встала на четвереньки приподнимая округлые бедра, а головой находясь внизу. — В этом случае, соски должны свисать сверху. Так будет комфортнее твоему зверю, телу и молодняку. За твоё личное положение, сказать не могу, всё зависит от оборотня и как он будет обращаться с тобой. — То есть? — озадаченно спросила девушка. — Ну что тут не понятного. Кормёжка должна совершаться вовремя, да и твоему оборотню будет необходима разрядка после долгой разлуки. Ну, вот чтобы во время того как он сношается с тобой, щенки не голодали, это самое удобное положение. — Но, я сомневаюсь, что… — Деточка, здесь все одинаковы. Может он и будет сдерживаться при малышах, но я очень в этом сомневаюсь. Возможно тебе попался зверь с принципами, ведь я его здесь раньше не видела, но мне достался тот, кто и спрашивать не стал, и затащил в это место. Так, хватит обо мне… корми давай эту сучку.       Женщина прервала свой разговор, указывая на оставшегося щенка. Кикуити положила малышку ближе к себе и стала её кормить. Она более робкой и не так сильно надавливала на грудь, сося лишь язычком, крепко обхватывая им сосок. — Ну, похоже, здесь моя работа прекращается. Главное не забывай кормить их чаще, и они быстрее откроют свои глаза. Увидимся, новенькая — попрощавшись, женщина вышла из шатра. Следом прошёл Кай. — Вижу уже поняла принцип. И даже волчицу накармливаешь.       Мужчина прошёл чуть дальше, разжигая пламя в кострище. Пламя разошлось быстро, обхватывая свежий хворост, и потрескивая в удовольствии. Малышка быстро отстала от матери, засыпая рядом с братьями. Оборотень заметил это и подхватив малышей в платке, перенёс их к спальному месту, укрывая их теплыми шкурами. Он опустился рядом с ними и провёл носом о голову каждого новорожденного, запоминая их оригинальные оттенки запаха. Поцеловав их, Кай вернулся к девушке, что уже надела кофточку, но без лифа, немного отходя после первой кормёжки. Он присел рядом с Кику, приобнимая её за талию. — Как же я скучал по тебе… — Кай провёл носом за ушком девушки, настойчиво гладя линию бёдер. — Кай, прекрати… я всё ещё зла на тебя между прочим, и не отошла от родов… прошу остановись… — но кто бы стал слушать сбивчивый голосок золотоволосой, когда ловкие пальцы, пробрались до нужного им места, а другие чуть сжимают чувствительную грудь. Оборотень вдыхал запах нежного тела, возбуждая девушку. — Мне всё равно. Я хочу твоё тело и душу, прямо здесь и сейчас.       Мужчина мягко повалил Кикуити на спину, задирая её кофточку и снимая длинную юбку. Дразня девичье тело, легкими прикосновениями пальцев, он раздвинул её ножки, пристраиваясь вплотную. Кай был немного нежнее последнего раза, сразу приступая к главному действию. Сильнее сминая бедра в своих ладонях, проникая резко. Кику сдерживала стоны, краснея под цвет пламени в очаге, и завела свои руки за голову, будто по привычке. Она выгибалась под зверем, чувствуя дискомфорт и возбуждённость одновременно. И кажется ей это нравилось, нравилось ощущать его в себе, прижиматься к широкой груди, обнимать напряжённую спину, а ножками обвивать узкие бёдра, заставляя проникать глубже. В эти мгновения они были довольны всем в этом мире. И в первую очередь друг другом.       Кай клялся, что будет защищать её пока она живёт в стае. И выполнял эту клятву. Время шло, и малыши росли. Они открыли свои глазки и теперь во всю бегали по шалашу в догонялки или охоту. Кикуити была счастлива наблюдая за ними, иногда ругаясь, иногда хваля. Мужчина же принялся за воспитание двоих сыновей в жестоких рамках. Выращивая из них достойных своих соперников и конкурентов для друг друга.       Время шло… подростковый период наступил слишком не заметно для матери этой тройни. Парни выросли в крепких волков и вот-вот готовились бросить вызов своему отцу. Он же за это время стал слабеть просто на глазах. Сначала появлялась одышка, потом ломота к конечностях, а последним признаком стал кровавый кашель. Его цепи, почти соединились, оставались считанные звенья. Кикуити поняла их предназначение — отсчёт времени до мучительной смерти. Не успевающие завести приемников, оборотни умирают медленно, болезненно. Тело прекращает слушаться их, лёгкие прожигаются собственным дыханием, а сердца одно за другим разрываются от перенапряжения. И всё это не происходит в один день, а растягивается на адские годы, а может и столетия. Быстрая смерть от руки собственных сынов, единственный выход избежать этого общего проклятья. Поэтому Кай спешил. А Кикуити присматривала за ним, ухаживала по вечерам, растирая отнимающиеся конечности, и пела успокаивающие песни. Она отдавала всю себя, ради него. И бесшумно и без слёз плакала наедине с собой или выросшей дочерью. Её Кику оберегала сама, спасая от посягательств волков и оборотней. Она была и матерью, и верной возлюбленной, и успокоительным.       Пришёл тот день когда, Кай ушёл… навсегда… выиграл второй сын. Но радости не чувствовалось в его глазах. Приняв на себя всю силу отца и его имя с местом в стае, он решил остаться тут и навести нормальные порядки. Оборотень не хотел мириться с теми устоями, что диктовал нынешний вожак. А своей матери и сестре, посоветовал переселиться в тихий городок. Дабы не видеть назревающего переворота.       Кикуити мирно живёт в небольшом поселении, вместе со своей дочерью. Приходиться скрывать её некоторые части тела, но это не мешает ей жить хорошо. Женщина занялась небольшим магазинчиком, продавая сладкие мучные изделия и сборы трав. Раз в три месяца, она навешает произвольную могилу своего оборотня. Низкая могильная плита увешанная цепями и ошейником, что остались от него, при смерти. Она приносила к камню свои изделия и рассказывая случившиеся истории или просто сидела и улыбалась сквозь слёзы. Сыновья навещают её время от времени. Они оба смогли получить свою человеческую форму, и теперь привели северную стаю к процветанию. Там нет такой грязи и холодности по отношению друг к другу. Кикуити гордилась ими от всего своего чистого сердца. У неё была замечательная семья, с самыми любимыми для неё.