У зеркала

– Куда ты дела мой нож?! – Глеб ворвался в комнату, распахнув дверь ударом ноги. Жанна взвизгнула и попыталась прикрыться руками. Совершенно нетипичное поведение для некромагини. – Аббатикова, не смеши. Я тебя голой видел множество раз. Лучше скажи, где мой нож. – Коа ы эо ея идел олой?! – возмутилась Жанна, упирая руки в бока. Тот факт, что при этом она продемонстрировала-таки Бейбарсову обнаженную грудь, ее ничуть не смутил. – У старухи, – вздохнул Глеб. – Ты уже забыла ее методы воспитания? Аббатикова задумалась. Ей вспомнилась темная тесная землянка с парой дымящих лучин, в углах что-то копошится, и лишь неисправимый оптимист предположит, что это мыши; старуха-некромагиня приказывает Жанне выйти к ней и раздеться. Девушка выполняет, хотя ей и неловко, но она знает: нельзя не повиноваться. Глеб и Лена не сводят с нее глаз, и это вовсе не любопытство, как можно предположить, а разумная предосторожность: смотри за первым – никто не гарантирует, что ты не будешь следующим. Старуха показывает Жанне на стоящий рядом с ней гроб; Аббатикова осторожно приближается к нему, заглядывает внутрь – и тут же отскакивает, зажимая рот рукой: в гробу плавают остатки того, что когда-то было человеком, а теперь превратилось в гниющую жижу. Старуха немилосердна, она хватает Жанну и заталкивает ее в гроб, после чего накрывает его крышкой, забивает гвоздями. Девушка внутри кричит, стучит в деревянные стенки, ей страшно, мерзко, она задыхается. «Некромаги не должны любить, глупая девчонка!» – громко хохочет старуха. Лена вздрагивает и тревожно смотрит на Глеба. Тот спокоен, но в глазах уже зажигаются нехорошие огоньки... Жанна помотала головой, отгоняя воспоминания. Ей неожиданно стало холодно, и она потянулась к оставленной на кровати футболке. – Да ладно, можешь не одеваться, – Бейбарсов фыркнул. Аббатикова, совершенно забывшая о его присутствии, кинула на него недобрый взгляд. – Не брала я твой нож, – сказала она, отворачиваясь. – Ну и что ты ворчишь? – Глеб вскинул брови. – Ничего. Выйди, – некромагиня передернула плечами и наконец натянула футболку. – Обиделась? – Бейбарсов и не думал уходить, он напротив подошел ближе к девушке и попробовал повернуть ее к себе. Жанна скинула его ладонь. – Нет! Убеи уки! – Жанна? – Глеб абсолютно не понимал, почему она так реагирует на невинную шутку. – Мне казалось, что после всего нами пережитого для нас нет запретных тем. Ты же мне как сестра. Аббатикова вздрогнула как от пощечины. – Уйди, – попросила она тихо-тихо. Удивленно пожав плечами, бывший некромаг подчинился. Услышав, как закрылась за ним дверь, Жанна с неестественно прямой спиной медленно опустилась в кресло. Слова Бейбарсова больно ударили, резанули обоюдоострым лезвием по незащищенной душе. Он считает ее всего лишь сестрой! Все, на что Аббатикова когда-то рассчитывала, рухнуло прахом. Спустя полчаса она все-таки вышла из комнаты. Глеб обнаружился на кухне задумчиво курящим в форточку. Некромагиня молча протянула ему складной охотничий нож. Бейбарсов кивнул в знак благодарности. – Он был в большой комнате, – зачем-то пробормотала Жанна, объясняя. – Упал за тумбочку. Глеб снова кивнул. – Я, наверное, пойду. Погуляю, – некромагиня заставила себя отвести взгляд от сигареты. – Ночевать дома не буду, наверное. Еще один кивок. Аббатикова отошла к зеркалу, поправила растрепавшиеся волосы. Теперь она не понимала поведение бывшего некромага. – У тебя есть парень? – вдруг спросил Бейбарсов. – Н-нет, – Жанна недоуменно обернулась. – А где ты тогда ночевать собралась? Глеб стоял в дверях кухни, засунув руки в карманы. На нем были светло-синие джинсы и серая рубашка, при этом он был бос. Аббатикова почувствовала, как екнуло ее сердце и переместилось куда-то в низ живота от этой картины. – Я... – она замешкалась. Ей нечего было ответить, просто хотелось побыть одной. – А ведь я тебе не как брат, – неожиданно сказал бывший некромаг. Жанна поспешно отвернулась, осознав, что краснеет. Встретилась взглядом со своим отражением, посмотрела выше, заметила ироническую усмешку на губах Бейбарсова и ощутила, как внутри закипает злость. – Ни себе, ни людям? – прошипела она, умудрившись не потерять ни одной согласной. – Людей баловать вообще нельзя, – согласился Глеб. – А вот себя... Одним мягким движением он оказался рядом с девушкой, отвел ее волосы и поцеловал в открывшуюся шею. Жанна замерла, не смея отвести глаз от отражения, любуясь разворачивающимся зрелищем. Левая рука Бейбарсова скользнула под футболку некромагини, правой он придержал ее бедра, прижимая к себе. – Нравится? – парень взглянул исподлобья в зеркало, щекоча Аббатикову дыханием. Та откинула голову, ища его поцелуя. Бывший некромаг не заставил себя долго упрашивать, накрыл ее губы... Бейбарсов погладил пальцами живот Жанны, попробовал подлезть под пояс джинсов, но она вдруг остановила его. – Что такое? – Глеб немного отстранился. – Ты правда... Хочешь этого? – Аббатикова нервно сглотнула. – Или просто не в твоих интересах иметь дома обиженную «сестру»? – Важно, чтобы ты хотела, – заметил бывший некромаг. – Если нет – я не буду настаивать. Жанна прикусила губу. Она не могла отказать ему, просто потому, что сама сгорала от желания. Бейбарсов подхватил ее на руки, видя, что противиться она не будет, отнес на свой диван. Девушка смотрела на него широко открытыми глазами, чувствуя себя маленькой безвольной жертвой. – Ничего не бойся, – улыбнулся Глеб, наклоняясь и крепко целуя ее. В тот день Жанна так и не добралась до прогулки.