***
И именно ее он нашел, сидящей на изгороди очередного парка в форме шинигами с занпакто в руке. Здесь температура была значительно ниже, чем поблизости. Помимо факта, что здесь было немного выше над морем, ведь в конце концов, это был утес, это место — источник реяцу. Это она вызвала снег. Не он, не Хитсугая Тоширо. «Кучики,» — позвал он. Голос наполнился властью. Ее голова повернулась в поиске источника звука, глаза блеснули смущением. Затем опустились на капитана с белыми волосами, облокачивающегося на ствол дерева. Рукия сошла с изгороди и склонила голову в уважении. «Капитан Хитсугая.» Он слегка кивнул. Ведь он больше не должен был ничего говорить, верно? Восприняв его кивок как сигнал возвратиться к своим делам, Кучики вновь уселась на изгороди, поглядывая вниз на людей, которые играли на улице в снежки и лепили снеговиков. Что касается его, Хитсугая опустил голову на дерево, немного расслабившись. Тишина … она была неплохой заменой происходящего. Ничего больше нельзя было сделать в этот момент. Кроме того, низкая температура охлаждает и освежает, но … у него было что спросить.И либо сейчас либо никогда.
«Ты не должна была этого делать,» — сказал он, лишь мельком взглянув. Кучики удивленно моргнула и, стараясь выглядеть невинно, спросила: «Что Вы имеете ввиду, капитан Хитсугая?» Он фыркнул, закатил глаза и парировал: «Ты правда спрашиваешь? Ты знаешь, о чем я говорю.» Упомянутая девочка наморщила брови и, не дрогнув губами, проговорила: «Со всем должным уважением, сэр, я понятия не имею, о чем Вы говорите». Хитсугая сузил глаза на Кучики, как только она вдохнула: «Я уверен, что твой брат не оценит, если я доложу ему, что ты не знаешь, как вести себя с вышестоящим офицером. Не разыгрывай из себя идиота со мной, Кучики. Это — приказ.» Кучики сузила глаза на нем в ответ, и выглядела, будто уязвленная обидой или оскорблением. Хитсугая почти смеялся над выражением ее лица, когда она села и торопливо принесла извинения, признав поражение. Она замолчала на некоторое время и, не сказав ни слова, остудила свой пристальный взгляд и продолжила смотреть на парк. Это была ожидаемая реакция, потому что как и он, она — просто владелец ледяного элемента, и им просто не нравится быть взбаламученными …. И это не походило, на ожидаемый им ответ… «Просто у меня было такое настроение…» Упс… Такого он не ожидал. «Тч.» — Хитсугая ответил, смотря вверх — «Не разыгрывай меня, Кучики! Я полагал, что ты куда умнее этого». Рукия посмотрела на него, выражая нечто больше похожее на раздражение: «Я ответила на Ваш вопрос, капитан. У меня просто было такое настроение.» «Это неприемлемо, Кучики,» — Хитсугая ответил, впиваясь взглядом в шинигами с волосами цвета ворона перед ним без особого энтузиазма. Девочка вздохнула, но осеклась: «Как Вы хотите, сэр. Я не хотела показаться непочтительной к Вам». Хитсугая покачал головой и продолжил свое обвинение: «Но ты сделала это. Должна быть причина. Ты использовала занпакто, чтобы вызвать снег по некоторой неизвестной причине тогда и все еще продолжаешь. Я хочу знать почему.» За короткий промежуток времени тишина окутала двух шинигами, но Тоширо не наслаждался ею, потому что вопрос крепко засел в его разуме и не собирался просто так уходить, несмотря на то, что было бы невероятно глупо с его стороны спрашивать Кучики, полагая, что она не дала ему надлежащего ответа… Он просто должен попробовать.Должен.
Секунда проходила за секундой, а он продолжал наблюдать за девочкой, созерцающей падение снега во всем городе. Это было глупо с ее стороны, выпустить настолько большое количество реяцу. Одновременно привлечь пустых и истощить себя. Он должен был знать почему… Смех Кучики прервал его мысли. Он был удивительно низок для кого-то столь миниатюрного (не мелкого, потому что тогда он назвал бы мелким самого себя), как она. Хитсугая взглянул на Рукию, пока ее смех постепенно утихал. И закатил глаза: «Кучики, я полагаю, теперь ты можешь ответить?» Девочка покачала головой, посмотрела на него: «Я не хочу отнестись непочтительно к Вам, сэр, но Вы могли бы насладиться видом отсюда. Все нормально, если Вы не станет, но…» Он закатил глаза и дошел до изгороди, облокотившись на нее, посмотрел вниз, где увидел, детей, устроивших снежную баталию и бегающих по округе. «Что?» — Он фыркнул, — «Ты просишь меня смотреть на такое? Я ожидал большего. Твой капитан высоко отзывался о тебе». Кучики беспечно пожала плечами и заявила: «Я не хочу Вас расстраивать, капитан Хитсугая, но это — мой ответ на Ваш вопрос и, учитывая, что Вы совсем недавно проводили свое время с двумя людьми…» Он поднял брови: «Это-то? Как бы сильно я не уважал людей, у меня нет времени на них. Кроме того, почему ты наблюдала?»Самый простой ответ всегда лучший, не зависимо от того, что желает сказать сердце.
Она покачала головой, и, по его мнению, полностью проигнорировал его слова. «Разве это не удивительно, капитан?» — ответила Рукия, — «Люди настолько завораживают и столь выдающиеся, что иногда, я просто хочу быть одной из них». «Ты начинаешь говорить как капитан Куроцучи, Кучики». Она продолжала молчать. Воспринимая последнее сигналом к уходу, он выпрямился и немного отошел. В конце концов, нет никакого смысла в попытке поговорить с кем-то, кто увлечен чем-то другим. «Фф…» — не оборачиваясь, сказал Хитсугая, — «Если это, что ты хочешь. Я ухожу, Кучики.»…но не важно, как сильно он хотел уйти, он просто не мог. По крайней мере, до тех пор пока не узнает причины…
Он развернулся и начал уходить, протягивая руку к своему занпакто, когда голос Кучики заставил его замереть. «Люди…» — она начала говорить, а ее спина, все еще стояла перед его глазами. — «Независимо от того, насколько ужасна ситуация, они идут дальше. Ничто не останавливает их. Как будто они были созданы, чтобы сохранять надежду. Они не сильны, но они не сдаются, капитан. Это вызывает большое у…» Он прервал ее: «И это все?» Рукия скользнула по нему взглядом и продолжила свою речь. «…уважение. Они просто есть, но все же ничто никогда не было бы таким без них. У них есть надежда, хотя иногда, это — просто крошечная часть большого костра. Я думаю поэтому приятно просто подкинуть дров делом». Она казалась такой задумчивой, и в душе он мог бы поклясться, что в ее словах прозвучала тоска. Глубоко внутри приходило понимание, что речь шла не только о людях, играющих в парке. Так или иначе он чувствовал, что речь о нем и одновременно не о нем. Он бы солгал, сказав, что не был ошеломлен. Правда была высказана, Рукия права. Каждое произнесенное слово верно, но… иногда гордость на первом месте, и ужасно то, что он был из тех людей, которые предпочитают промолчать. «Как скажешь, Кучики.» Тишина упала, потому что обоим нечего было сказать. В конце концов, они — просто товарищи и никоим образом не друзья. Это было просто взаимное чувство начальника и подчиненного.Ничего больше… Ничего меньше…
Он получил свой ответ, а теперь время уходить. «Тогда я пожалуй пойду, Кучики.» Рукия обернулась и почтительно склонила голову: «Большое Вам спасибо, капитан Хитсугая.» Его рука потянулась к катане, высвободила ее из ножен и открыла Сенкаймон, но прежде чем войти в него, Хитсугая обернулся и взглянул прямо ей в глаза, замечая что-то в этих океанах фиолетового. «Неплохо сказано,» — фраза сама слетела с его языка. Ее глаза распахнулись, когда она удивленно осознавала выбранные им слова: «Прошу прошения, сэр?» «Не заставляй меня повторять, Кучики,» — словно отчитывая, он добавил, — «Я уверен, что ты все прекрасно услышала.» И в ее фиолетовых глазах, глубоко внутри, Хитсугая заметил промелькнувшую искру. Ничего значительного, но вполне достаточно для него. На данный момент. Ничего большого или значимого, но оно было.А это лучше чем ничего.
Он ступил в Сенкаймон, чтобы пойти навестить свою бабушку, когда уже во второй раз ее голос остановил его. «Вы тоже, сэр. Вы сказали получше.» Он был повергнут шоком. Он не ожидал этого от нее, но все же отбросил чувства. «Ты должна скоро вернуться,» — сказал он, вместо того, чтобы выглядеть дураком, — «Капитан может быть взволнован твоим долгим отсутствием.» Он получил молчаливое «да, сэр» и в то время был уверен, что сделал правильный выбор. «Еще увидимся,» — начал он, когда врата закрывались, — «Кучики». Затем он вбежал в темную бездну, но в этот раз не было прохладно. Холод пропал, как только он побежал по закрывшемуся коридору.Не было холодно, потому что он знал, что глубоко внутри было тепло.