Моя

- На! Получай, с-сука! - Тебе не надоело там отрывать им головы? – безразличный голос, который скоро грозится перерасти в недовольный. - Я их отрезаю. – Второй голос спокойно вносит поправку. - Пф… Перед компьютером в темноте сидит синеволосая девушка. Свет от монитора падает на ее лицо и руки, которые уверенно скачут по клавиатуре, вдавливая до упора то одну, то вторую кнопку. На лице блуждает легкая ухмылка, взгляд неотрывно исследует картинку на мониторе, которая меняется, стоит только зажать W или повернуть камеру. Сразу видно, что девушка увлечена происходящим и находится даже несколько в напряженном состоянии, потому что в любую секунду из-за угла может выскочить враг. А что делают с врагами? Правильно, убивают, а иначе убьют тебя. По крайней мере, в игре это происходит именно так. Сохранения давно не было и поэтому умирать сейчас хочется меньше всего. - Да сдохни ты, тварь! На мониторе с характерным звуком и брызгами крови тело лишается головы. Шатенка, которая все это время наблюдает за игрой своей девушки, морщится и вздыхает. Сказать, что ей надоело то, что происходит в этой комнате в последние дни – не сказать ничего. Она жутко устала от того, что на всю комнату то и дело раздается мат, ругань, а то и грохот, когда в бешенстве или от злости синеволосая ударяет кулаком по столу, вследствие чего кружка и тарелка начинают брякать. Она жутко устала от того, что в комнате даже свет нельзя включить, иначе тут же услышишь «Эта хуйня отсвечивает у меня в мониторе, я ничего не вижу» или «У меня от света глаза болят. Выключи». С каждым днем все это вместе с отсутствием внимания выводит все больше, и раздражение, которое уже было сменилось пониманием и безразличием, подкатывает снова. - Может, хватит? – осторожно подходит сзади, гладит по плечам и тыкается носом в синюю макушку. - Нет. Разве не видишь, что у меня сейчас босс будет? – даже не повернулась, чтобы взглянуть на шатенку. Взгляд по-прежнему прикован к монитору. - Черт возьми, нажми на паузу. Ну, любимая! - Зачем? - Да что за глупый вопрос? Внимания мне хочется. Ты уже третий день, как только приходишь домой, садишься за компьютер, и тебя не оторвать, пока ты спать не захочешь! – голос девушки звучит раздосадовано. - Подожди. Мне осталось немного, скоро я ее пройду, – немного раздраженный голос. На экране появляется босс, который, по большому счету, был уже финальным. Нана капризно жмурится и хочет было отойти от своей девушки, как в голову приходит абсолютно неадекватный план. И вот, вместо того, чтобы оставить Мери еще на полчасика, она накрывает ее глаза своими ладонями. В комнате тут же раздается отборный мат. - Малыш, ты это зря. Ой, как зря это сделала. Давно не получала что ли? Нана убирает руки с глаз, чувствуя, как от любимой просто волнами исходит агрессия, и хочет ретироваться из комнаты, но не тут-то было. Ловкое движение натренированной руки и её хватают за волосы, наматывая их на кулак. Легкий сдавленный писк служит подтверждением того, что захват удался. - Пу-у-усти… - к горлу подкатывает комок, Нана того и гляди расплачется от грубости и обиды. - Замолчи, – Мери с силой тянет ее за волосы вниз, заставляя нагнуться и принять весьма пикантное и неудобное положение. - Ну, не надо… - Кажется, что девушка уже знает, что ее ждет в ближайшем времени. - Твою мать, я сказала замолчать! – голос становится еще более строгим и холодным. В нем слышится сталь. Рука Мери задирает плиссированную юбку девушки и с силой ударяет по ягодице, от чего девушка дергается, но молчит. Спустя пару шлепков сил молчать уже не остается, и Нана сдавленно хнычет, кусает себе губы и чуть не плачет. Больше от обиды, чем от боли, хотя смысла отрицать нет – это больно. Чувствует, как тоненькую полоску трусиков сдвигают в сторону и в лоно нагло вторгаются два пальца, заставляя прогнуться в спине и застонать. Сразу после стона Нана слышит, как Мери хмыкает и удовлетворенно продолжает это домогательство. Ласки не будет. По крайней мере, Нана её не получит. Они обе это знают. Обе они знают и то, что если бы синеволосая убила этого проклятого босса, то все было бы иначе. Но все так, как есть. Шатенка провинилась и будет наказана, а Мери получит удовольствие. Даже если это неправильно. Даже если так не должно быть. Даже если Нана вовсе не заслужила, чтобы с ней так обращались. Пальцы покидают девушку, которая успела возбудиться, пока они там хозяйничали. Однако, Нана знает, что большего она не получит и обреченно вздыхает. Тут же до нее доносится звук расстегивающейся ширинки. Совсем рядом. Она вздрагивает и смотрит, насколько это позволяет ее поза, за тем, как по ногам Мери соскальзывают шорты. Одной рукой та все еще держит свою малышку, свою куколку за волосы, не позволяя той сменить позу или вырваться. После шорт она стягивает с себя трусики, и садится обратно на стул, с которого успела вскочить в порыве гнева. Снова тянет шатенку за волосы, чем вызывает очередной жалобный сдавленный писк, заставляя сесть на пол между ног. Говорить сейчас хочется меньше всего, поэтому синеволосая старается обойтись без слов. Смотрит в глаза своей жертве и гипнотизирует её холодным взглядом, стараясь убедить, что лучше слушаться и быть хорошей девочкой. Нана и не сопротивляется. Она знает всё это уже не понаслышке. Ей не впервой сидеть вот так вот в ногах, ловить каждое движение любимой, смотреть в родные, но такие безумные сейчас глаза, от взгляда которых по коже бегут мурашки. - Чего ждешь? Лижи. – властный голос, которого невозможно ослушаться, разрывает тишину комнаты. Девчонка и не думала ослушаться. Она делала то, чего хотели они обе. Ловкий язычок скользил, вырисовывал неизвестный рисунок, ласкал, заставлял прогибаться и стонать. Мери только сильнее прижимала ее к себе, заставляя едва не задыхаться, но все равно продолжать… Продолжать до последнего всхлипа, стона своей хозяйки. Подчинять и подчиняться. Получать от этого невероятное, лишающее разума удовольствие. Сходить с ума от собственнического, наспех брошенного «моя». Чувствовать то, что можно испытать только тогда, когда тебя грубо держат за волосы, унижают и принуждают. Чувствовать страх, дрожать от одного взгляда, бояться ослушаться и при этом безумно, безудержно любить…