Ребёнок

      - Больше отработай рукой. Нет, еще. Еще. Да, вот так. Уже лучше. Давай в другую сторону. - женщина положила на стол рацию и потерла переносицу. Все-таки работа тренера не простой труд. – Эд, ты там уснул? Толкни его, уже третий сон видит. Вот, теперь смягчай.       Конь фыркнул и, в сотый раз издеваясь над всадником, взбрыкнул. Эдвард развернул Андеркавера и направил вдоль стенки. Его это изрядно начинало бесить.       - Хорошо, больше свободы на правый повод. Да, прекрасно. Пошагайте и снова. – Николь потянулась на стуле и перевела взгляд на соседа. – Ханс, ты чего сегодня такой бледный? Под Цанарди косишь?       -Да, не выспался. – мужчина сдержанно улыбнулся и потер переносицу. Эта ночь действительно выжала из него все соки.       - Ну, Эд, нет же! Нет! Ты его слишком зажимаешь! Вы как бревно на тостере! – Вернер тяжело вздохнула. – Уйдите с глаз моих. На сегодня хватит.       Эдвард заскрипел зубами и немалыми усилиями заставил себя отступить. Не получилось сегодня – получится завтра. По крайней мере, завтра он хотя бы сможет выспаться.       Конь нервно задергал головой, и Гал разжал руки, отдавая повод. Андеркавер сегодня бил все рекорды. Давно у них не было такой ужасной тренировки. Эдвард брал себе исключительно таких лошадей: диких, резких, непослушных. Альфа, что сказать. Ему нравилось подчинять. Ханс же был полной противоположностью. Его лошадь мягкие и покладистые. Омега… Что с него взять? Для всех Питер был спокойным, мягким, добрым. И только Эдвард знал его другим. Злым, грубым, страстным, молящим, диким, резким. Этот омега сочетал в себе так много, что голова шла кругом. И Эд любил его. Очень любил. Но Ханс толкал его к решению, которое альфа не хотел принимать. Не хотел он детей. По крайней мере, не сейчас. Ведь они делают карьеру! Они в шаге от их мечты, а Ханс прицепился с ребенком. Вот когда им заниматься чадом? Ведь оба по 8-9 часов на конюшне ежедневно, постоянные разъезды. Кто будет сидеть с малышом? Никто! Поэтому у него была четкая установка – стать чемпионом. Достичь вершины пьедестала. Это ведь их мечта! Но их ли? Разделяет ли ее омега?       Безусловно, Ханс хотел великолепную карьеру спортсмена, но маленькое светловолосое чудо с карими глазками и вздернутым носом он хотел куда больше. Маленького цветочка, который будет амбициозным и уверенным в отца и нежным и открытым в папу.       От сложившейся ситуации омега чувствовал себя двояко. Чемпион в Питере потирал руки от удовольствия, а омега зажался в уголок и рыдал. Омеге хотелось того, за кем можно будет ухаживать. Кто принесет в их дом движение своим очаровательным смехом и звонким плачем.       Ханс больше не мог игнорировать свою сущность. С каждой течкой становилось все тоскливее и тоскливее. И вот мужчина решился – озвучил паре свое желание. Но неожиданно наткнулся на отказ. Осознание ударило под дых. Эдвард не хочет ребенка? Эдвард не хочет от него ребенка?       Омега был ошеломлен. Как так? Его пара его не любит?... И хоть альфа всеми силами пытался убедить возлюбленного, что дело не в его чувствах, а в обстоятельствах. Так сложилось, что сейчас есть возможность сделать карьеру. И умом-то Ханс его понимал, но сердце требовало другого. Омега желал ребенка. Сущность рвалась наружу, и мужчина ее отпустил.       Ссора вышла знатная. Впервые за долгое время пара разошлась по разным комнатам и старалась не пересекаться. Каждый замкнулся в своем решении и был на все сто в нем уверен.

***

      Николь глубоко вздохнула и устало прикрыла глаза. Что сегодня с этой парочкой? Два лучших спортсмена демонстрировали просто чудеса «мастерства». Сначала Эдвард с великолепным неподчинением Адеркавера, теперь Ханс с Цанарди. За что ей все это?...       - Хансик, солнышко, у тебя все хорошо? – Николь подошла к спортсмену во время перерыва.       - Да, а что? – на автомате выдал Миндерхуд, даже не повернувшись на собеседницу.       - На тренировке ты явно пассивничал. – женщина нахмурилась.       - Я… - Ханс Питер замялся.       - А вот я решила от вас съехать. – перебила Вернер.       - Что? – спортсмен округлил глаза. – Почему?!       - Понимаешь, тут такое дело… - Николь стушевалась, она явна поторопилась. Но когда-нибудь ей все равно бы пришлось это говорить. – В общем, я беременна.       - Бе-ременна? – казалось, глаза мужчины выпадут из глазниц, как в них появилась неподдельная радость. – Это же здорово, Николь! – Питер сорвался с места и обнял подругу, отрывая ее от пола и кружа в руках. – Я так рад за тебя! Подожди, нет. Ты не можешь уехать! Куда ты пойдешь?       - Ну, я уже нашла неплохую квартирку…       - Исключено. Ты не можешь остаться одна с ребенком! Тебе нужна будет помощь! Ты останешься с нами! – Ханс был так шокирован новостью, что даже забыл о том, что у ребенка вообще-то должен быть папа, но сейчас его это абсолютно не беспокоило. В их доме будет малыш! Пусть не его собственный, но все же будет. Осознание этого согрело душу и чуть – чуть успокоило омегу. Он будет заботиться о Николь и ее ребенке, пока Эд делает свою карьеру.       Эдвард скрипнул зубами и сильнее сжал в руке ведро моркови. Что, интересно, так обрадовало его омегу, когда они в такой жуткой ссоре?