Like Father Like Son

Он знал, что дурак, раз делает это, но по-другому он не мог. Подняв венок из зимних роз, он бросил взгляд на своего отца и, наконец, понял, почему тот когда-то в Харренхолле выбрал Лианну Старк. Он помнил день, когда волки прибыли в столицу, так же хорошо, как вчера. Он помнил лорда Эддарда Старка и его семью, стоящую на коленях перед Железным Троном. Он помнил гневные взгляды лордов и леди из Дорна и Простора, что потеряли отцов, братьев и сыновей из-за Старков Винтерфелла. Псам Узурпатора были не рады при дворе. Он помнил ледяные взгляды его сестры Рейенис и грустные улыбки своего единокровного брата Джона на напряженном приветственном пиру. Нет, были смех и шуты, вино и улыбки, но все хорошо было только на первый взгляд. Он помнил тренировочные бои между ним и Роббом Старком. Он помнил, как их затупленные деревянные мечи сталкивались снова и снова. Он помнил, как каждый раз тянулась к мечу рука Артура Дэйна, стоило только Роббу задеть Эйгона. Он помнил злые шепотки, когда король Рейегар объявил о помолвке Эйгона со старшей дочерью лорда Старка. Он помнил споры между отцом и лордом Коннингтоном, что продлились всю ночь. Он помнил, как его отец говорил ему о том, сколько хорошего принесет их брак государству. Он помнил долгие прогулки в компании Сансы Старк. Он помнил, как она краснела, когда он хвалил ее платье, улыбки, что дарила ему, наблюдая за его тренировками с мечом. Он помнил ее мягкий голос и мечтательные глаза. И еще он помнил, что не любит ее. Ее песни сладки для его ушей и лицо ее прекрасно, но она не видит его. Он видит только то, что хочет видеть; принца, про которого поют в песнях, принца из сказок. Не имеет значения сколько раз она назвала его своим Принцем, он все равно не верит. Но он так же помнит ту, которую он может любить. Он помнил день, когда действительно встретился с ней. Он видел ее при дворе, видел разговаривающей с Джоном, но он видел только леди Старк. Он не был знаком с Арьей-под-ногами. Он помнил ее грязную одежду и маленький, тонкий меч. Он помнил ужас Сансы при виде своей младшей сестры. Он помнил, как Арья грубо посоветовала ему смотреть куда он идет. Он помнил ее не очень искренние извинения на следующий день. Он помнил отвращение Сансы и забаву на лице Джона. Он помнил, как обнаружил ее гоняющуюся за котами в одежде простолюдинки, а не в одеждах, более приличествующих благородной леди. Он помнил, как она ни капли не сомневалась, прежде чем толкнуть его, когда он рассмеялся с нее, не способной поймать кота Рейенис по прозвищу Балерион. Он помнил времена, когда она наблюдала за его тренировками с сэром Барристаном. Он помнил времена, когда ее учитель из Бравоса ругал за то, что она отвлекается. Он помнил, как начал разговаривать с ней все чаще и чаще. Она была и все еще оставалась более дикой, чем ее старшая сестра, но зато она была гораздо интереснее. Он помнил, что она не боялась высказать ему в лицо все, что она думает, в отличие от большинства, проживающего в Красном Замке. Он помнил времена, когда они вместе пробирались в подземелья, чтобы поиграть между черепов Балериона и Мераксеса. Он помнил, как ее лютоволк предупреждал их о приближающейся страже, и как они втроем прятались от них в черепах драконов, на которых когда-то в древности летали его предки. Он помнил, как они устраивали шутливые бои, и как ее рапира ударялась о его широкий меч. Он помнил день, когда он сломал надвое ее Иглу. Он помнил, как привез кузнеца из-за Узкого моря, чтобы тот переплавил его кинжал из валирийской стали. Он помнил день, когда подарил ей первый выкованный за столько столетий меч из валирийской стали, Волчье Сердце. Он помнил восторг на ее лице и долгое объятие, что они разделили после. Он помнил день, когда вылупился первый за столько столетий дракон, и как она смеялась, когда маленький дракончик чуть не откусил ему палец. Он помнил, как она ненамеренно дала самое странное, но тем не менее самое значимое имя для его дракона – Игла. Он помнил, как он, наконец, убедил сэра Барристана позволить ей тренироваться вместе c ним. Он помнил, как она доказала всем, что женщина тоже может сражаться, когда довела бой между ними до ничьи. Он помнил, как Джон Коннингтон прекратил выговаривать ей за то, что она столько времени проводит в компании Эйгона, и как остальные лорды и леди стали смеяться с ее выходок, а не кривиться, как было, когда Старки впервые прибыли в столицу. Он помнил дни, что они провели вместе в Богороще, где он отдыхал от особо скучных прогулок с Сансой. Он помнил день, когда она заснула там, пригревшись у него под боком, и то, как он осторожно, боясь разбудить, на своих руках отнес ее обратно в Красный Замок. Он помнил, как ее сразила болезнь и ей пришлось долгое время лежать в постели, не вставая и приходя в себя после болезни. Он помнил, как приходил каждый день в ее комнату, чтобы почитать ей. Не истории про принцев и принцесс, но истории о войнах и завоеваниях. Он помнил, как загорались от восторга ее глаза, когда он заходил в ее комнату. Он помнил день, когда Мартеллы прибыли в Красный Замок, и как его дядя Доран предложил выдать Арью за его старшего сына, Квентина. Он помнил споры Арьи с ее отцом, помнил, как она отказывалась выходить за дорнийского принца. Он помнил, как она плюнула Квентину в лицо перед всем двором, когда тот предложил ей выйти за него замуж. Он помнил, как она пришла к нему за утешением после того, как ее отец накричал на нее за вопиющее поведение, и как он с радостью раскрыл ей свои объятия. Он помнил, как лорд Эддард снял с себя полномочия Мастера над монетами, чтобы вернуться домой в Винтерфелл вместе со своими детьми. Он помнил, как король Рейегар сказал ему, что его брак с Сансой переносится на будущее. Он помнил, как Арья ворвалась в его покои, плача, и как сказала ему, что не хочет оставлять его. Он помнил, как он крепко прижимал ее к себе и как позволил ей привести ту ночь в его постели. Он помнил, какой теплой она была, свернувшись у него под боком. Он помнил, как его отец объявил о турнире в честь лорда Эддарда и его службы на благо короны. Он помнил удивленный взгляд своего отца, когда объявил, что хочет в нем участвовать. Он помнил, как завидовала ему Арья, сама не имея возможности принять участие. Он помнил, как пообещал ей, что сделает так, чтобы оно все равно того стоило. Он помнил, как день и ночь тренировался с Артуром Дэйном. Он помнил, как заказал специальный венок из зимних роз, что он мог вручить его женщине, на которой он женится. Он помнил ночь перед турниром, которую он провел, молясь Старым и Новым Богам о своей победе. Он помнил день турнира. И простой люд, и благородные болели за него, когда он, наследный принц, выбивал из седла соперника за соперником, всегда выигрывая (не забывая при этом мысленно благодарить своего отца, что он не позволил участвовать в турнире никому из Королевской Стражи). Он помнил своего последнего противника, которым оказался никто иной, как Робб Старк, приехавший из Винтерфелла только для того, чтобы принять участие в турнире. Они на пару сломали несколько десятков копий друг о друга, пока, наконец, Эйгон не вышел победителем. Он помнил, как поддел копьем венок из зимних роз, поймав при этом взгляд своего отца. Он помнил отцовский кивок одобрения. Люди всегда говорили ему, что он сын своего отца, и теперь он знал почему. И, направив коня в сторону, где сидели сестры Старк, он точно знал, кого на самом деле хочет видеть своей королевой. Достигнув возвышения, он подарил венок из зимних роз единственной женщине, что может быть его женой… …Арье Старк.