***
Двоюродная сестра Миджуро была такой же шумной и рыжей, как и родственник. В смешном фартуке с яркими цветами и косынке: она была уютной и бесконечно далекой от всех женщин, что доводилось ему видеть в Токио. А еще Паако-чан была очень высокой, и Джузо чувствовал себя действительно неловко, каждый раз задирая голову, чтобы посмотреть в ее лицо. — Ну, я пошла… мне еще с дочкой надо в больницу заскочить… Не наворотите мне тут! Это вам не с гулями катанами махать! — Я, Абара Ханбее, клянусь честью моего отряда, что ни один куст клубники не окажется жертвой нашей грубой силы! Миюки согласился, сославшись на фазу луны, Миджуро тихо рассмеялся, а Накарай закатил глаза. И Джузо невольно улыбнулся, сам не понимая причины странной теплоты в груди.***
— Сузуя-семпай, отрежьте Ханбее руки, пока он не искромсал все ягоды! — Сузуя-семпай, Накарай лжет! Я специально задел ягоду, потому что она была перезрелой… — Что ж. Наверное, все вещи, что ты уничтожил, были перезрелыми. Хорошее оправдание. — Я! … я… Нож рассекает воздух со свистом, и юноши синхронно отпрыгивают в разные стороны. Каким же командиром был Сузуя, если бы не мог угомонить свой отряд? — Ха! Ты почти не увернулся, Ханбее. Ты не очень ловко убиваешь гулей с обеими руками — представь, сколько проблем ты доставишь нам с одной. — Просто от атак супер смертоносного семпая не увернуться: я уверен, что у него Марс… И все же, иногда Сузуя сдается, понимая, что заткнуть его отряд под силу только смерти, да и то, не факт, что Накарай с того света не скажет Абаре, что тот в гробу коряво лежит. Джузо улыбается, ловко выхватывая у Ханбее ножницы, и начинает осторожно срезать спелые ягоды. Собирать ягоды — то же самое, что играть с котенком. Так забавно и мило, что твои прикосновения невольно становятся мягче: Джузо ничего не стоит превратить клубнику в сладкую кашицу, а котенка — в мясной фарш. Поэтому юноша очень и очень старается быть аккуратным. — Сузуя-семпай, да у Вас отлично получается! — Ах, если бы у меня был сад, то я разрешил работать в нем только семпаю! — Пф, идиот. Будто семпаю ничего делать, как месить грязь на твоем дворе. — Я не то имел ввиду! Семпай, Вы же не обиделись?! Это весело. Весело кидаться ножами в отряд, намеренно промахиваясь. Весело слушать их перебранки, зная, что Накарай всегда прикроет Абару и наоборот. Заставлять Ханбее покупать сладости на его зарплату. Гулять с кем-то в поисках гулей. Просто больше не быть одному. И Джузо кажется уже привычным то, что теперь в понятие «весело» входит не только убийство и потрошение гулей.***
Токийское метро как легкие города: шумит, перевозя людей от станции к станции, словно атомы кислорода по крови. Желтый свет окутывает пространство теплом, согревая случайных попутчиков этой ночью. Джузо прикрывает глаза, мечтая уже поскорее вернуться… домой? Да. Туда, где можно расслабиться с пакетом сладостей и телепередачей о жизни животных. Туда, где находятся только те, кого ты хочешь видеть, и кто хочет видеть тебя. Туда, где люди часто ссорятся, но есть что-то более важное, что держит их вместе. В место, где ты нужен таким, какой есть. Джузо благодарно шмыгает носом, сквозь сон ощущая, как кто-то из подчиненных укутывает своим шарфом его плечи.