***
Миллс нервничала. Нет, она не боялась скандалов и истерик, Робин чтил Кодекс Чести и не стал бы закатывать сцен. Но все же чувствовала себя неловко: два израненных сердца встретились в надежде обрести счастье, и ей ли не знать, как больно ее терять. Но обстоятельства изменились, и Реджина не собиралась терять то, что обрела. Она сидела на скамейке, подставляя лицо солнцу. Нежный теплый ветерок играл с прядями волос, лаская лицо, она представила, что это руки ее возлюбленной. Из мира грез ее вырвал приглушенный кашель. — Здравствуй, Реджина. Робин стоял рядом с двумя стаканами кофе. — Я наблюдал за тобой, ты выглядишь такой…. Счастливой? — Здравствуй, Робин, — слегка напряженно улыбнулась она, — должно быть, так и есть. — Я рад за тебя, — он сел рядом, — я принес тебе любимый кофе. — О! Спасибо, это здорово. — Реджина приняла стакан. — Ты хотела о чем-то поговорить? — Почему ты так решил? — Ну, во-первых, мы не виделись с тобой почти неделю; во-вторых, никогда прежде ты не назначала встречу в парке, где не так много народу и можно говорить, не боясь быть подслушанными; в-третьих, увидев меня, ты стала напряженной и нервной. — Он добродушно смотрел на нее. Реджина отпила глоток и кивнула головой, подтверждая его догадку. — Робин, — начала она, — мы знакомы не очень долго, но за это время ты стал дорог мне. Ты помог мне пережить тяжелые моменты в моей жизни, был рядом, когда все отвернулись от меня. — Не все, про себя подумала она, Эмма всегда верила в нее. От этой мысли Реджина улыбнулась. — Я весьма благодарна тебе за это! — Но?.. — улыбнулся Робин, глядя вдаль, и сделал глоток. Реджина повернула к нему голову, собираясь с силами. — Но сейчас наши пути расходятся. Я не та, которая сможет подарить тебе счастье, Робин. — Откуда тебе знать, Реджина? — неожиданно произнес он. — Почему ты думаешь, что у нас ничего не выйдет? Вспомни, что говорила Тинкер Бэлл: я — твой хэппи энд! Чего ты испугалась? — испытующе глядел он в ее глаза. — Расскажи мне, и мы вместе преодолеем твой страх. Реджина не ожидала, что он будет бороться за нее. Она шла сюда, готовясь к его молчаливому согласию, но никак ни к этому. — Робин, дело не в страхе, я… — она не успела договорить, мужчина перебил ее. — А я думаю, именно в нем. И я чувствую, что это как-то связано с появлением Темной. Реджина замерла от этих слов и уставилась на мужчину. Ее реакцию он истолковал по-своему. — Видишь, я был прав. С тех пор, как она непрошено вторглась в твою жизнь, ты стала сама не своя. Так что это?.. Разве это не страх снова потерять дорогое? Или ты чувствуешь себя уязвимой… Реджина больше не могла выслушивать его догадки — одну нелепее другой. Она попыталась проанализировать свое поведение с Робином за последнее время и не нашла ни одной причины, по которой он бы мог сделать такие выводы. Такая самоуверенность слегка ее задела. С этой стороны она узнала его впервые. — Робин, остановись. Ты ошибаешься во всем. — Кроме вмешательства Эммы, про себя подумала она, но опустила этот комментарий. — Я не боюсь того, о чем ты говоришь… Я встретила кое-кого. И думаю, это серьезно и надолго. Робин застыл, словно громом пораженный. Он готов был к трудностям, идя сюда, но не к такому повороту событий. Их хэппи энд давно предсказан, и сейчас ничто не могло помешать им. — Но кто он? Он из Сторибрука? — Робин недоумевал, кто бы это мог быть. — Я не могу сказать. Мне жаль, что все так заканчивается, но, пойми, я не могу упустить этот шанс. Я слишком долго ждала его. Робин помрачнел. Немного подумав, произнес: — Мы можем остаться друзьями и видеться иногда? — Боюсь, что нет. Не сейчас. Может быть, позже. — Реджине совсем не хотелось вызывать чувство ревности в Эмме, разжигая тьму. — Мне пора. — На прощание она сжала его плечо, и удалилась.***
— Привет, парень! — Привет, мам! Вот бы ты всегда меня встречала так! — Эмма взъерошила сыну волосы, и они вошли в дом. — Нет, ну, правда, было бы круто, если бы ты меня встречала. — Ты хочешь сказать, что хочешь, чтоб я приходила каждый день из дома, чтоб встретить тебя, провести время и уйти? — Эмм… ну, не совсем так, но типа того, — усмехнулся Генри. — Слушай, парень, не играй со мной, — подозрительно поглядела на него Эмма, — а то ведь желания исполняются… Теперь пришла очередь Генри подозрительно смотреть на Эмму. Она засмеялась. — Ну мы и семейка! — Теперь они оба смеялись. — Надеюсь, ты не слишком голоден, а то я боюсь подходить к кухне Реджины — она меня закопает! — Все нормально, мам! — Как в школе? — Много уроков задали, — закатил он глаза, в точности, как Реджина. Эмма непроизвольно улыбнулась такой реакции. — Хм, понятно. — Эмма не знала, что бы еще сказать. Раньше ей как-то проще было с сыном общаться. — Ну, так чем займемся? — Эмма засунула руки в задние карманы штанов. — Как насчет видеоигр? — хитро прищурился Генри. — О, пацан, потом не плачь, когда я тебя сделаю! — Ну, уж нет! — счастливо прокричал Генри. — Кто первый до дивана добежит, тому и выбирать игру! — И побежал стремглав. Эмма, долго не думая, в то же мгновение появилась на диване, окутанная темным облаком. Когда Генри вбежал в зал, она уже сидела со скучающим видом. — И это ты называешь бегом? Генри закатил глаза: — Так не честно! — но все же позволил Эмме выбрать игру. Реджина возвращалась домой. Она чувствовала облегчение после разговора с Робином, теперь она свободна. Конечно, он выглядел подавленным, но кому бывает легко, когда его отвергают? Ничего, это закалит его, сейчас самое главное думать о том, как поддержать Эмму и оградить от стрессов. Но Реджина понимала, что не может находиться с ней 24 часа в сутки, как бы сильно ей этого ни хотелось, кроме того, излишняя опека могла навести Эмму на мысль, что она не доверяет ей. Но Реджина действительно верила в нее — она как никто другой знала, как тяжело справиться со своим злом и гневом. И еще она знала одну важную вещь: пока она была одна, у нее никогда бы ничего не получилось, но, как только в ее жизни появились люди, которые поверили в нее, — она смогла расправиться со Злой Королевой. Автомобиль свернул с главной дороги и остановился возле дома 108. Реджина вышла из машины, и подойдя к двери, услышала крики: — Не убивай меня! — кричал детский голос. — Я же твой сын! Волосы на затылке Миллс встали дыбом, она вбежала в дом. — Не ной, пацан, — ответил знакомый голос, — учись принимать смерть стойко! — Нееееет! Реджина влетела в комнату, откуда доносились крики, готовая отразить любые нападки, и застыла на месте, увидев картину: Эмма сидела на диване с джойстиком от приставки и смеялась, в то время как ее сын от досады прыгал рядом с обиженным лицом. Они обернулись, когда Реджина вошла в зал, и недоуменно посмотрели на нее. — Мам, что с тобой? Ты будто приведение увидела. Так глупо Реджина себя никогда еще не чувствовала. «Идиотка! — ругала она себя. — Как вообще можно было подумать, что Эмма причинит вред Генри?» — Ничего, дорогой, что вы тут делаете? — Я показала мальцу, как нужно играть, — усмехнулась Эмма, — он безнадежен! — Не правда! Я лучше всех играю в файтеры! Просто новичкам везет! — парировал он. — Проиграть девять раз из десяти — это ты называешь везением? — Да я… — начал Генри, но Реджина не была намерена слушать их перепалку. — Так, хватит! — Подняла она руку. — Генри, идешь учить уроки, Эмма, поможешь мне на кухне. Генри, ворча, поплелся в свою комнату, под довольным взглядом Эммы. Когда он скрылся на втором этаже, Свон подошла к Реджине и заключила в объятия. — С возвращением, милая. — Мягкие губы подарили сладкий поцелуй, о котором брюнетка мечтала весь день. Взгляд Реджины тут же оттаял. — Всегда бы так меня встречали, — счастливо улыбнулась брюнетка. — Сегодня ты не первая, кто об этом мечтает, — слегка удивленно произнесла Эмма. — Потому что мы любим тебя. Только когда Реджина почувствовала, как напряглись мышцы блондинки в ее руках, она осознала, что только что сказала, и, пытаясь исправиться, добавила: — Мы все тебя любим. Эмма закрыла глаза и сделала вдох. — Я видела, какой напряженной ты была, влетев в комнату. — Настало время Реджины напрячься. — Сначала я не поняла, в чем дело, но попыталась представить себя на твоем месте… То, что ты услышала… Я поняла, какую картину ты могла представить. — Глубокая печаль отразилась на лице блондинки. Реджине стало стыдно. — Эмма, я… — Я знаю, Реджина, ты хорошая мать и волнуешься за своего ребенка, а я — Темная. Твои инстинкты берут свое. Но я хочу, чтоб ты знала: я никогда, никогда в жизни не причиню вред ни Генри, ни тебе… — Ты простишь меня? — Я простила тебя, Реджина. Эмма немного помогла на кухне: помыла овощи, расставила тарелки. Легкое напряжение витало в воздухе. Эмма ее не винила, она понимала, что Реджина винит себя, что бы она ни говорила. Ужин прошел спокойно и уютно. Выпив бокал вина, Миллс немного расслабилась. Эмма подбадривала ее взглядами, Генри счастливо болтал о том, как он научил Нила надувать пузыри, и как тот каждый раз обрызгивает Мэри-Маргарет, смеясь от души. Потом пожаловался на большое количество домашней работы и как учителя не справедливы. В целом, это был спокойный семейный ужин, Эмме было очень хорошо. Когда последнее блюдо было доедено, Генри широко зевнул и сказал, что пойдет спать. Поцеловал по очереди обеих мам и напоследок спросил: — Эмма, ты можешь и завтра прийти к нам на ужин? Женщины переглянулись. — Если ты этого хочешь, я с удовольствием приду. Удовлетворенный ответом, мальчик убежал в свою комнату. — Он выглядит счастливым, — произнесла Эмма, глядя ему вслед. — Так и есть, милая. Все, кто ему дорог, находятся под одной крышей. Не об этом ли он мечтал? Надеюсь, он хорошо воспримет новость о нас. Эмма ушла искать покрывало, в то время как Реджина загружала посудомоечную машину. После недолгих поисков она вышла на веранду, Реджина сидела на качели с бокалом вина. Расположившись поудобнее и укутавшись в покрывало, они сидели, обнявшись, наслаждаясь моментом. — Как все прошло? — нарушила тишину Эмма. Реджина вздохнула. — Мне не с чем сравнить, так что могу предположить, что довольно неплохо. Он выглядел подавленным, но он справится. Реджина почувствовала, как быстрее забилось сердце Эммы, она сцепила свою руку в замок с холодной рукой блондинки. — Он больше не побеспокоит нас. Тебе не о чем волноваться. Эмма тяжело вздохнула. — Ты моя? Реджина ответила поцелуем. — Только твоя. Эмма ушла в душ, тем временем Реджина проверила, как там Генри. Хоть он и был подростком, но материнские привычки умирают долго или вообще никогда. Мальчик крепко спал: одна нога была на полу, одеяло скинуто. Реджина осторожно уложила его в удобное положение, укрыла и любовно поцеловала. Выйдя из комнаты, услышала звук льющейся воды. В голове тут же возник образ голой Эммы, натирающей себя намыленной губкой. От такой картины голова пошла кругом. Реджина привыкла получать свое — раньше она была королевой, а в Сторибруке — мэром. Ее прихоти и желания исполнялись на раз. Но с Эммой было все по-иному. Она хотела ее. Много раз представляла, как блондинка будет стонать от ее ласк, как будет выкрикивать ее имя во время оргазма. Но пока это были лишь фантазии. Реджина не хотела все портить, и раз Эмме нужно время — она получит его. Ей не хотелось подгонять. Но как устоять, когда в твоем душе стоит самая красивая, мокрая, обнаженная женщина, от которой ты без ума? Реджина не собиралась делать ничего, что бы Эмма не позволила, поэтому скинула одежду и направилась в душ. Ванная комната была наполнена ароматом яблок, пар заволакивал все вокруг. Эмма не слышала, как Реджина вошла, или притворилась, что не слышит. Она стояла к ней спиной вся в пене. Брюнетка подошла сзади и руками обхватила грудь блондинки. Эмма мгновенно расслабилась, услышав шепот в ухо: — Я не могла пропустить эту сцену. С тихим стоном она прикусила мочку Эммы. Блондинка закрыла глаза от наслаждения и выгнула спину, подставляя грудь ласкам. Мыльная пена придавала дополнительную пикантность, руки Реджины скользили по гладкой коже. Она почувствовала, как напряглись соски девушки, и какими чувствительными стали. Она ласкала их, рисуя круги вокруг, пропускала между тонкими пальцами. Руки то сжимали грудь, то медленно обводили по контуру. Все это время Реджина целовала шею блондинки. Эмма прикусила губу от наслаждения, она тесно прижалась к телу возлюбленной и наслаждалась ласками, она чувствовала, как жар внизу живота обжигает ее. Ей так хотелось отдаться этой женщине, но барьер внутри нее не давал этого сделать. Она несколько раз пыталась позволить, но в какой-то момент ласки превращались в муки, и они останавливались. Вот и сейчас, когда Эмма достигла определенной точки, на нее накатила паника. Было ощущение, что чьи-то чужие руки касаются ее без ее на то согласия. Нет! — крикнула про себя Эмма. — Мне надо бороться с этим. — Она резко повернула голову и посмотрела в глаза цвета шоколада. — Реджина, — произнесла она, пытаясь справиться с ощущениями. Брюнетка увидела ужас в глазах и хотела уже все прекратить, но Эмма ее остановила. — Нет, продолжай! Она смотрела ей в глаза, словно та для нее была спасительной соломинкой. Реджина видела эту борьбу, ей не хотелось причинять Эмме боль, но что-то в ее взгляде не позволило ей остановиться. — Я с тобой, Эмма. Это я. — По реакции девушки она поняла, что делает все правильно. Эмма слышала ее слова будто издалека, она пыталась сконцентрироваться на руках Реджины, пыталась именно ее почувствовать. Когда брюнетка назвала ее по имени, Эмма вновь ощутила ее прикосновения. — Реджина! — прошептала она — Не оставляй меня. — Никогда! Она гладила свою возлюбленную, словно драгоценность, взглядом пыталась выразить все свои чувства. Эмма вновь начала отключаться от реальности, то неприятное чувство опять нахлынуло на нее с новой силой, она скривилась, словно от боли, но продолжала бороться. — Эмма, все будет хорошо! — увидев изменения, тут же среагировала брюнетка. И вновь узнавание отразилось на лице Эммы. Казалось, голос Реджины был лучом света во мраке, он показывал ей путь. Блондинка в последний раз ощутила присутствие Реджины, ее нежные ласки, и темнота накрыла ее. Она выскочила из объятий Реджины и, словно загнанный зверь, вжалась в угол. Сдавленные всхлипы и прерывистое дыхание вырывались из ее груди. Сердце Реджины готово было разорваться на части. Зачем она вообще пошла сюда? — кляла она себя. Сейчас главным было помочь Эмме. Она никогда не видела ее такой беззащитной и ранимой. — Эмма, — неуверенно позвала она, — это я, Реджина. Никакой реакции. Она медленно шагнула навстречу девушке, осторожно вытянув руку, словно подходила к раненому дикому животному. Эмму терзала боль. Боль не физическая, а душевная. Было чувство, будто над ней надругались. Ей хотелось закрыться от всего и долго-долго сидеть в темном уголке, чтоб никто ее не трогал. Она пыталась успокоить сбившееся дыхание, и услышала, как знакомый голос позвал ее по имени… Реджина. Словно яркая вспышка возникла в ее сознании. Образ брюнетки возник перед ней. Она узнала ее. Она потянулась к ее образу дрожащей рукой, ища защиты и успокоения. Реджина видела, как после ее слов Эмма потянулась рукой к невидимой цели. Рискуя допустить ошибку, она дотронулась до ее дрожащей ладони. Эмма вцепилась в нее, как утопающий за спасательный круг. Реджина присела и осторожно притянула беззащитную девушку к себе. Эмма ощутила знакомое тепло и уткнулась ей в шею. Ее трясло. Из груди вырвались рыдания. Реджина гладила девушку по голове и утешала, словно ребенка. Она чувствовала, как сильно Эмму трясет. Боже, что же происходит с ней? Глупая, глупая Реджина! Какая же она эгоистка! Ведь Эмма предупреждала, что не готова, Румпель говорил, что это просто невозможно. А она взяла и подчинилась своим желаниям, посягнув на самое дорогое, что у нее было. Она больше никогда, никогда не притронется к ней! Эмма постепенно приходила в себя. Она уже поняла, что произошло. Отстранившись от Реджины, она поднялась. — Как ты себя чувствуешь? — Я… мне уже лучше, — устало ответила блондинка. — Я провожу тебя до постели. Она помогла ей дойти до комнаты, уложила и укрыла одеялом. — Тебе нужно отдохнуть. — Реджина, я хочу объяснить, что это было, — хриплым голосом произнесла блондинка. — Хорошо, дорогая, но не сейчас, — тоном, не терпящим возражений, ответила она. Поцеловав ее в лоб, Реджина легла рядом и через одеяло обняла ее. Спустя некоторое время, блондинка уснула. Реджина прислушивалась к ровному глубокому дыханию. Полежав для верности еще немного, она оделась и вышла на улицу, прихватив с собой новую бутылку вина. Возле качели, на которой они недавно безмятежно сидели, лежало то же покрывало. Реджина завернулась в него и села на место, где до этого сидела Эмма. Вино приятно согревало. Она пыталась понять, что же произошло? Что побудило Эмму сотворить с собой такое? Ведь она видела, как девушка отчаянно сопротивляется чему-то, что ломало ее. И Реджина поняла — что бы это ни было, ключом была именно она. Сердце вновь заныло, когда она вспомнила взгляд Эммы: будто бы все самое плохое, что было с ней, вернулось в одночасье. Реджина осушила бокал одним глотком и налила еще. Еще какое-то время она провела на веранде, покончив с бутылкой, нетвердой походкой поднялась к себе. Давно она так не напивалась, но знала, что без этого уснуть ей сегодня не суждено. Зайдя в комнату, она увидела безмятежно спящую Эмму. Прилив тепла и нежности наполнил ее душу. Она разделась и легла рядом, крепко обняв. — Что бы ни случилось, я не оставлю тебя одну. Мы вместе будем бороться. — Закрыв глаза, она провалилась в сон.