Больная.

      У Минако был страшный жар. Её будто резало на части, горячка сменялась непреодолимым ознобом. Все тело пронзала невероятная тяжесть и слабость: казалось, что даже больно дышать. Голова просто раскалывалась. В горле противно першило; ей нестерпимо хотелось пить. Сознание было странно мутным. Одеяло казалось просто тяжёлым грузом из-за метаний Минории, оно было словно связано узлами, под ним было невероятно жарко, но и без него тут же начинала бить беспощадная дрожь. Не было сил даже на то, чтобы открыть глаза…       И в этот момент она почувствовала нежное прикосновение к своей щеке. Чьи-то ласковые и трепетные пальцы. Такие приятно холодящие кожу прикосновения... Девушка невольно прильнула к неизвестной руке щекой и потерлась как котенок, наслаждаясь прохладными прикосновениями. – Ты ведь узнала меня, девочка-любовь? – раздался тихий вкрадчивый голос.       Такой одновременно спокойный и скользящий нотками нежности. Минако чудилось в нём что-то смутно знакомое, как воспоминание из безоблачных времен Лунного Тысячелетия. Этот голос, который принадлежал лишь единственному знакомому ей и самому важному для неё человеку.       "Не может быть... Он же умер... Но как?! Наверно, это всё-таки из-за жара." Мине вновь вспомнилась его смерть: тогда она, повинуясь своему внутреннему голосу воина, помогла убить своего возлюбленного, заглушив голос сердца, которое так и просило сжалиться и дать ему шанс вновь полюбить её, но долг был превыше всего. И теперь она жила с этой болью, зная, что несмотря ни на что любила его...       Желая убедиться, Мина собрала всю свою волю в кулак и попыталась приподняться. Ноющая спина никак не хотела разгибаться, но Мина заставила себя сесть на постели. Ресницы на её глазах едва поднимались, а глаза начали невольно слезиться, хотя в комнате было сумеречно. – Нет, ну, надо же быть такой упрямой! – знакомые руки вновь уложили её на кровать. – Ты как ребёнок! – в голосе мелькнул шутливый упрёк. – Ты почему не спишь? До утра еще далеко.       Минако обернулась на голос и рассмотрела знакомую фигуру у постели. На краю кровати сидел мужчина лет тридцати, его волосы, как и его плащ, цвета лунного серебра, развевал несуществующий ветер, а серые мудрые глаза смотрели пусть и отстранённо, как могло показаться на первый взгляд, но Мина разглядела в них нежность. На лице его была лёгкая, почти незаметная улыбка.       Девушка содрогнулась и замотала головой, отчаянно пытаясь убрать эту галлюцинацию, но от такого "самолечения" она почувствовала страшную боль в висках и невольно застонала. – Не надо, Мина, не надо... Ну, что же, тише, – голос звучал ласковой мелодией в ушах Мины.       Мягкая смуглая рука слегка растрепала её золотистые волосы. – Кунсайт? – голос Минако прошептал это имя нежно и в то же время с ноткой недоверия. – Ты ждала кого-то другого? – наигранно нахмурился Первый Генерал, слегка отстраняясь. – Но… Ты же умер! – поражённо произнесла Минако, стараясь смотреть в глаза своему возлюбленному.       Серые глаза смотрели очень удивлённо. – О чем ты говоришь, моя любовь? Что с тобой, моя принцесса? – Генерал обеспокоенно посмотрел на Минако и притянул её к себе. – Ты… – по её щекам покатились слезы. – Это невозможно… Ведь ты погиб тогда, защищая врата в Тёмное Королевство... И серебряный кристалл... – Минако, тебе, наверно, приснился кошмар из-за повышенной температуры. Ты больна, вот и кажется всякое… – она почувствовала, как ей хорошо в бережном кольце его рук. Она уткнулась ему в грудь и полностью отдалась своему Ледяному принцу.       Всё было как в тумане. Она слышала его тихий шёпот, говорящий о том, как он любит её, чувствовала, как он сцеловывал с её покрытых нездоровым румянцем щёк слёзы. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Его руки были такие надёжные: руки защитника, руки мастера... Она забыла обо всём, чувствуя, как рядом с ней бьётся ещё одно любящее сердце. Сколько она была у него в объятиях?Минуту? Месяц? Год? Не так уж и важно – ведь влюблённые не замечают времени. – Спи, моя девочка-любовь, – он уложил её на постель, укрывая одеялом. – Кунсайт, милый, – Минако вдруг заглянула ему в глаза и тихо попросила: – А расскажи мне сказку? – Эх девочка моя, – Кунсайт невольно рассмеялся, но видя что Минако не шутит, погладил её по голове привычным жестом, – Ну, слушай:       "Когда-то давно жила-была на свете прекрасная, словно цветок розы, юная принцесса. Не было добрее и горячее сердца во всей галактике, чем у неё. У неё были золотые, как солнце, волосы и ясно-синие, как океан, бездонные глаза.       И однажды эта красавица влюбилась. И влюбилась в кого? В самого холодного и бесчувственного человека на свете. Ему не была дела ни до кого, он был хладнокровен и никого не любил. И она стала его тайным ангелом-хранителем, и она полюбила его, несмотря ни на что, но когда она призналась ему в этом, он в ответ лишь посмеялся над её любовью, хотя и не показал, что она тронула его ледяное сердце своим живительным любовным огоньком. Но эта девушка вытерпела насмешку, потому что знала, что он может полюбить её в ответ, но вскоре ей пришлось покинуть его с тяжёлым сердцем – он выгнал её. Однако она простила его и лишь пожелала ему на прощание счастья.       Но так случилось, что вскоре этот человек погиб. Его убили во время войны, никто не пожалел о его смерти, ведь никто не любил его, но когда узнала она, то искренне заплакала из-за этого, и она плакала так долго и жалобно, что однажды к ней пришла Смерть: "Я знаю, из-за чего ты плачешь, но поверь, легче заставить растопить льды Антарктиды, нежели его сердце. Оставь эти попытки, ты не нужна ему." "Я слишком люблю его и не могу ничего с этим поделать..." – прошептала ей в ответ несчастная девушка.       И тогда, растрогавшись от такой невероятной любви, Смерть предложила сделку: она обернула того человека в ледяную статую и сказала, что девушка может спасти своего возлюбленного, растопив его сердце своей любовью. И когда она нашла его посреди ледяной пустыни, то припала к его груди и слезы покатились по её щекам. Она жалела его, выражала всю свою любовь к нему. Её драгоценные горячие слёзы падали на ледяную тюрьму, в которой был её возлюбленный, и почувствовала, что его сердце вновь забилось. "Это ты....– прошептал он, касаясь щеки девушки, – мой ангел..." "Я, любовь моя..." – прошептала она, с нежностью целуя его. Они застыли друг у друга в объятиях. И в этот момент ледяной ветер прекратил выть. Ледяная пустыня стала бесконечным цветущим полем, а на нём сидели они и с нежностью смотрели друг на друга..."       Кунсайт оторвал мечтательный взгляд от окна и с улыбкой взглянул на Минако. Она заснула обнимая его руку, так трепетно, словно боялась, что он исчезнет. Девушка тихо улыбалась во сне – значит, сон хороший. – Спи, моя богиня, спи... – прошептал он тихо, чтобы её не разбудить. Но в этот момент раздались шаги и в комнату осторожно вошёл Эндимион. Его вид был озабоченным и встревоженным. – Ну, как она?– прошептал он, смотря на Минако. – Спит, – ответил Кунсайт, прижимая к своему оголённому торсу хрупкую девушку. Минако тихонечко вздохнула во сне, но тут же притихла, прижавшись поближе к возлюбленному. –Кунсайт, мне жаль, – прошептал король, – но сейчас уже почти рассвет, – он указал на первые золотистые лучи, окрасившие небо в прекрасные утренние оттенки. – Нельзя ли мне побыть ещё хотя бы полчаса с ней?..       Но Эндимион лишь покачал головой:как бы грустно это не было,но его Генералу надо было опять вернуться за грань.Он смог оживить его при помощи своей магии лишь ненадолго,и время которое было отведено его Первому лорду, было ограничено лишь до рассвета. – Пора прощаться... Мой друг, – прошептал он и покинул покои. Кунсайт тяжело вздохнул, осторожно освободился из объятий Минако. Боже, ночь пролетела, словно мгновение, перед его глазами и как он хотел, чтобы она не кончалась, но счастье рано или поздно заканчивается.       Соприкоснувшись последний раз с губами Мины, словно пытаясь отдать ей всю свою нежность в последние мгновения, он прошептал: – Да прибудет с тобой моя любовь, Мина... Я буду для тебя ангелом-хранителем.       И он растаял в лучах тёплого солнца, а на постели возле Минако сиял драгоценный кулон из кунцита.