Клубника со сливками

Рукия пришла вся вымотанная после многочисленных пустых. Беготня по городу ей надоела. Девушка с удовольствием думала, как наконец поспит, когда шла к магазинчику Урахары… И ещё она чертовски хотела попросить Ичиго помочь ей, чтобы немного отдохнуть – пустые так и пёрли в этой Каракуре, а уж неупокоенных душ тут было – видимо-невидимо! Кучики, потратив добрую половину своей реяцу, с удовольствием вернулась в магазинчик Урахары, но, стоило ей зайти, как она обнаружила Ичиго. Парень в форме кота шёл ей навстречу. – О, Рукия, – Ичиго изобразил удивление, – уже всё? Рукия посмотрела на кота и кивнула, не понимая, что рыжему нужно. Он, Ичиго, обернулся на дверь: – Тессай-сан, я пойду попрактикуюсь… – Хорошо, Ичиго-кун, – из двери выглянул Тессай, – будь осторожен. Ичиго прошёл, потеревшись об ногу Кучики и вышел из магазина, а Рукия уставилась на тессая: – Что ОН здесь делает? – удивлению Кучики не было предела, – и вообще, кто ОН? Тессай сверкнул стёклами очков и проигнорировал второй вопрос: – Ичиго учится. И тебе бы не помешало, Кучики-Доно! Рукия посмотрела вслед уходящему рыжему коту и спросила: – То есть как это учится? – Урахара-сан предложил Куросаки-доно стать его учеником. Куросаки-Доно талантливый ученик! Пока вы дежурили он освоил множество кидо, и даже попробовал разработать собственную модификацию хадо номер четыре. Кучики-Доно? Рукия не знала, как на такое заявление реагировать – она сняла сандалии и вошла в дом, поправив меч. Тессай зашёл вслед за ней. Упрекнуть Рукию в том, что она нахлебничает у него язык не повернулся, но тем не менее, Тессай недобро сверкнул очками, и как раз в этот момент в комнату забежала чёрная кошка: – Он уже ушёл? – спросила Йоруичи. – Да. – Я же просила! – возмутилась она. – Куросаки-Доно ушёл практиковаться, – оправдывался Тессай, – и вообще, вы уже могли бы научить Ичиго чему-нибудь полезному, а не просто бегать наперегонки по всему городу! Йоруичи безразлично повиляла хвостом и села обратно за столик. * * * Неделю ожесточённых тренировок спустя. * * * Урахара с сомнением смотрел, как Ичиго вытащил из подпространства оборудование и бегал по его лаборатории, увлечённо читая какие-то бумаги. Рыжеволосый парень выглядел как безумный учёный – он не замечал ничего вокруг, и всецело отдался опыту. В клетке из рейши сидел пустой, связанный с помощью простейшего бакудо. Урахара обмахивался веером и даже сдвинул шляпу на затылок, во все глаза глядя на Ичиго. Урахара посторонился, когда Ичиго пробегал мимо и чуть было не сбил его, сам же Куросаки увлечённо за пару движений выполнил довольно сложную настройку прибора для измерения реяцу и только потом заметил Урахару. – О, – Ичиго улыбнулся слегка безумной улыбкой, – и вы здесь, шляпник-сан? – Чем ты занят? – строго спросил Урахара, который уже ревновал своё оборудование к новому пользователю, – между прочим, у нас сегодня первое занятие. – Я лишь хочу подтвердить или опровергнуть одну мою теорию, – Ичиго ухмыльнулся. – И для этого ты притащил сюда пустого? – Этот? – Ичиго посмотрел на тварь, – да, именно для этого. Займёмся кормёжкой. Ичиго подскочил к клетке и открыв дверцу, забросил туда какой-то шарик, – а теперь – внимание, тишина! Из шарика с громким звуком Пффф появился дух… это был пожилой небритый мужчина с злым взглядом. – Где я? – он огляделся, – эй, ты, рыжее отродье, какого хрена ты творишь? – мужчина был бы грозным, не будь он обычным духом, которого вот-вот скормят пустому. Ичиго ухмыльнулся и сняв кидо, удерживающее пустого, открыл перегородку, отделяющую духа от твари. Пустой тут же набросился на жертву и Ичиго с маниакальным блеском в глазах водил над камерой руками, словно фокусник над шляпой с кроликом. Урахара всё меньше и меньше понимал. Наконец, когда дух был съеден, Ичиго похлопал сам себе: - я гений. Всё оказалось проще, чем я думал, – он достал занпакто и собрав реяцу, выстрелил тонким лучом с кончика меча, луч убил пустого мгновенно. Ичиго развернулся к урахаре и безумно улыбнулся: – А ты, шляпная ты морда, втирал мне, что пустые уничтожают души… – Эм… – Урахара отступил на шаг назад, видя полный превосходства взгляд Ичиго, – что здесь происходит? – О, – Ичиго рванулся к столу и начал рыться в бумагах, – очень просто. Душа человека есть часть души вселенной, поэтому она является абсолютно неуничтожимой. Душа может быть разрушена только вместе с всей общей душой, частью которой она является. Проще говоря, только если исчезнет всё сущее, тогда души тоже исчезнут… – Ичиго достал бумагу, – вот, смотри, шляпа, я это почувствовал. А значит – доказал правильность своей теории… Урахара мало что понимал из речи Ичиго, но тем не менее, подошёл к лабораторному столу и посмотрел через плечо Ичиго на бумагу, где были бесконечные формулы и записи, почему-то на английском языке. Урахара кивнул: – То есть, по-твоему, пустые не уничтожают души. Что же тогда они делают? – Урахара был уже готов разбить в пух и прах теорию юного неофита, который возомнил себя учёным. – Душа и та духовная форма, которую мы видим, дух, это две разные вещи. Дух – это рейши и реяцу, проще говоря, духовные частицы… хотя для правильности нужно их назвать энергией души. Пустые являются точно такими же душами, как и плюсы, как и синигами, разница только в энергетике. Проще говоря, и пустые, и плюсы и синигами, и все остальные самостоятельные формы являются одинаковыми душами с разной формой реяцу. И вот тут мы плавно переходим к процессу абсорбции пустых. Душа, которая превращается в пустого, использует чужую рейши для поддержания собственной, ведь у неё нет выработки собственной реяцу, как у шинигами. Поэтому пустые пожирают рейши и реяцу других духов, в то же время душа поедаемого абсорбируется пустым, что делает возможным рост его разумности. Урахара перестал махать веером и слушал более заинтересованно: – То есть по-твоему, душа поедаемого становится частью души пустого? – Именно! – вскрикнул рыжий, – именно! Души объединяются в более сильную душу, которая обладает большей силой воли, большим энергетическим потенциалом. Более того, именно энергетический потенциал души зависит от того, сколько душ поглотил пустой-основа. После уничтожения стрелами квинси уничтожается рейши и реяцу, то есть физическая и духовная форма, разум, структура. Но душа уходит в Общность и перерождается как самостоятельная единица. Готов поспорить, души всех ярких личностей – политиков, воинов, учёных, были в прошлом мощными пустыми, и объединили в себе сотни, а то и тысячи простых слабых душ и были уничтожены здесь или там… – Здесь или там… – пробубнил Урахара, – это ты к чему? – К тому, мой недалёкий сенсей, что не имеет значения, каким образом был уничтожен сосуд – разбил ли его квинси, или шинигами его переправил в общество душ, где эта душа сдохла от голода в руконгае, или это великий синигами, убитый завистниками, или гилиан, которого убил синигами, всё равно, при разрушении формы, душа переходит в Общность, и перерождается в новом человеке в мире живых. Круговорот душ неостановим и бесконечен. Даже из разбитого сосуда вода не исчезает, а если разбить маленький сосуд внутри большого – вода из них сольётся воедино… – Ичиго победно улыбнулся. Урахара помахал веером: – Интересная теория… но только теория. – Можете мне не верить, но я могу чувствовать души, а не только примитивную форму реяцу и рейши, как обычные шинигами. И я точно знаю, что душа этого мерзавца слилась с душой этого пустого, став одним целым… хотя процесс интеграции довольно затянут… Урахара подозрительно посмотрел на Ичиго из под пол шляпы: – То есть по твоему, то, что пустые едят людей, это нормально? – Людей? Духовные частицы! Рейши и реяцу, но таким образом они лишь создают более сильную душу и после очищения, готов поспорить, разожравшиеся пустые становятся слабыми синигами, гилианы – середнячками, Адьюкасы – кем-то вроде Рукии, ну и арранкары – такими милашками, как Зараки Кенпачи или главнокомандующий… Урахара закашлялся, а потом рассмеялся: – Интересная теория, Ичиго-кун. – Это практика. Доказано, – Ичиго потёр руки. Урахара вздохнул и задумался над теорией. Выходило складно. Но получалось, что любые души имеют тенденцию к уничтожению. Урахара не знал о ещё одном абсолютно безумном проекте своего ученика… * * * Ичиго. * * * Было невероятно сложно отделить её от двух с половиной тысяч душ внутри, но я смог выделить сегмент структуры, более того, вернуть ему первоначальный вид. Будь у меня камень души, это не было бы абсолютно никакой проблемой – я бы смог вытягивать души прямо из структуры Духовной Общности, но за неимением гербовой – препарируют ржавым трёхпудовым топором, то есть камнем мощи. Три долбаных дня я работал над этим проектом, и эти три дня вымотали меня не хуже, чем три сотни лет – камень разума использовать очень сложно, если бы не постоянная регенерация и поддержка, не получилось бы. Теперь я встал поодаль от установки и посмотрел на руку. Руку обвивала татуировка в форме тёмно-коричневого дыма… неприятная штука. Распечатывать эту мерзость крайне не хотелось – она была очень агрессивна даже в полностью подчинённом состоянии. Я вытянул руку и вложил ею капсулу души в постоянный гигай, что сделал Урахара. И приложил руку – начало жечь, словно огнём. Камень реальности пожирал много энергии, вредил владельцу, но при этом позволял манипулировать не просто пространством и временем, но и самой реальностью. Это было покруче, чем хоугиоку, которая выполняла желания. Камень реальности мог вмешиваться в фундаментальные истины любой реальности, как щит Иноуэ, что отрицал уже произошедшее. Мне же хотелось вернуть Масаки к жизни. Ну а что? У асгардцев это нормально, когда ушедшую душу возвращают, попутно припугнув хранительницу царства мёртвых чем-нибудь… Операция прошла успешно – душа была интегрирована в тело, связана с ним некрепко, плюс я внедрил в неё алгоритмы. Сила шинигами, примерно равная моей, способность чувствовать и скрывать реяцу не хуже, чем я, ну и конечно – использовал камень разума, чтобы не получить на выходе сумасшедшую женщину средних лет… Со средними годами я как-то погорячился – после окончания операции гигай принял форму духовного тела, то есть – тела мамани. Правда, неглиже, так что я смог оценить – молодая, лет двадцати пяти, со слегка раскосыми глазами и светло-рыжими волосами, мягкими и добрыми чертами лица, грудью третьего размера… лет на вид где-то двадцать пять, не больше. В общем – красавица, как не посмотри. Я накинул на тушку халат и застегнул, после чего пробудил её. Ну что ж, подъём, красавица! Женщина резко открыла глаза, схватившись за грудь, видимо, последнее воспоминание из момента смерти. Однако, она тут же зажмурилась, так как было слишком ярко. И проморгавшись, оглянулась: – Я выжила? – она была в полном недоумении, – э… – она увидела лабораторию киске и радостно скалящегося меня, – э??? – у неё глаза на лоб полезли. – Так, – я сел рядом, – я задам тебе несколько вопросов, ответь пожалуйста. Твоё имя? – Масаки? – женщина прикрыла грудь руками, – а кто вы? – Ваш возраст? – Двадцать четыре… И кто ты? – она попыталась встать, но я ей этого не дал. – Ладно, потом разберёмся. Целостность души девяносто семь процентов, так что было бы глупо ожидать, что ты даже своего имени не вспомнишь… – я снял с себя лабораторный халат и протянул девушке одежду: – между прочим, тебя таки сожрал пустой! Она взяла одежду и вернула себе довольно бойкий настрой: – Этого быть не может! Я не могу быть жива! – Но тем не менее, ты жива, – я хмыкнул. – Это розыгрыш? Этот пустой что, был розыгрышем? И что тогда с Ичиго? – Пустой был вполне реальным, – я оскалился, – десять лет назад он тебя таки скушал и даже не подавился! Сказала бы хоть спасибо, вычленить твою душу их этой твари было феноменально сложно даже для такого великого гения, как я! – я самодовольно ухмыльнулся, – а твой муж уже десять лет ходит к твоей могиле и отмечает годовщину твоей смерти. – А… – Масаки была удивлена, – ты не лжёшь? – она конечно же не узнала меня – с пятилетнего возраста единственное, что похоже на меня-прежнего – это только цвет волос, но даже так – мои волосы уже сильно отросли, примерно как в аниме, когда Ичи сражался с Айзеном. – Конечно нет. Стал бы я врать тебе. Так что одевайся. Сегодня они как раз пошли на кладбище, я хочу видеть их рожи, когда Иссин увидит тебя. – Выйди. – Здесь некуда. Между прочим, тебя голышом я уже видал, так что хватит тут краснеть, труселя одевай! Через пару минут масаки оделась в принесённую одежду – обычный спортивный костюм, и я взял её за руку. Телепортация – и мы уже стоим на кладбище. Женщина охнула и схватилась за мою руку: – Предупреждать же надо. Что это было? – Моя способность. Одна из многих, пространственный контроль… Я превратился в рыжего кота и запрыгнул на плечо к масаки. Она удивлённо ойкнула и погладила меня по голове: – Ну и куда мне идти? – Я внедрил в твою душу силы шинигами, не меньшие, чем у меня самого. Прислушайся к ощущению реяцу и ты увидишь… Масаки прикрыла глаза и через секунду открыла их: – Я чувствую! А ты был прав, котик, – она ухмыльнулась, – только по-моему, это слишком жестокий розыгрыш. – Это не розыгрыш, после всего, что я проделал, чтобы вернуть тебя к жизни – я заслужил немного повеселиться, посмотрев на их рожи, – я лёг на плечо и свесил лапки, попутно разглядывая окрестности. Кладбище. А вот и Иссин, стоит и курит… Ну же, ну же, где там мой фотоаппарат? Работает… понеслась. Масаки приблизилась к ним сзади так тихо, что Иссин и сёстры даже не обернулись. Иссин картинно восклицал: – Как же нам без тебя, Масаки-тян! – Ну и как вам без меня? – спросила Масаки, подойдя со мной на плече сзади. Иссин, кажется, чуть не обделался и медленно так повернулся. О, да, этот взгляд вечно придуривающегося старика я запомню на все свои девять кошачьих жизней! У него глаза на выкате, рот открылся и он шагнул назад, запнулся и сел прямо на могильную плиту – словно призрака увидел. Про сестёр я вообще молчу – обе чуть не описались от удивления и сейчас пятились от нас… А Папаня, ткнув пальцем в маманю, сглотнул: – Но… но… ведь ты… – И задницу убрал, между прочим, моя могила! – строго сказала Масаки и схватив его за руку, подняла. Иссин едва мог стоять на ногах, а потом посмотрел на меня. Рыжая наглая и улыбающаяся морда кота… я понял, что мне пора тикать… – Извини, но похоже у вас тут семейная встреча? – я перепрыгнул с плеча Масаки на надгробие, – ай, а вы две, чего уставились? Обнимите мамочку. Сёстры таки выполнили недвусмысленный приказ и бросились к Масаки обниматься, вместе с Иссином. Втроём они её чуть не удушили, было бы забавно во второй раз воскрешать после бурного приветствия. Иссин, отстранившись, поцеловал свою жену и только после долгого поцелуя, пока сёстры раскрасневшись, отвернулись, спросил её: – Дорогая… но как? – Не знаю, – она обнимая его потрепала по волосам, – помню, меня ударил пустой, а потом просыпаюсь в какой-то лаборатории… и там этот рыжий невежливый парень мне вопросы задаёт, – она ткнула пальцем в меня. Иссин и сёстры уставились на меня. Я же улыбнулся по-чеширски и склонил голову набок: – Просто я извлёк её душу из пустого и поместил в новое тело. Это было невероятно сложно, но всё получилось, благодаря моему открытию относительно механизма перерождения и духовного баланса… – я поднял лапку. – К… – Юзу отступила на шаг, – он разговаривает! – Какая разница, – флегматично сказала Карин, – духи тебя не удивляют, а говорящий кот? – Но это же кошка! – Юзу взмахнула руками. – Попрошу без инсинуаций! – я даже вздыбился немного, – я кот! Самый настоящий, усы, лапы и хвост – вот! – я помахал перед ними лапкой. Отец набросился на меня с вопросами: – Но разве можно извлечь съеденную душу? – Да, – кивнул я, облизнувшись, – душа интегрируется в душу пустого, становясь единой, более сильной личностью, только в момент уничтожения пустого. Стрелами квинси или занпакто – не суть важно, главное – разрушить оболочку из рейши. А поскольку та гадость, что напала на нас, была жива… что ж, я нашёл её, отловил и вытащил душу, вернув её в тело, – я продемонстрировал приём аля-МакГонагалл – прыжок с превращением в человека. Более того, тут же призвал своё тело из подпространства и приземлился уже в виде человека, – вот примерно как-то так. Наверное, тебе стоит поблагодарить Урахару за то, что он позаимствовал мне своё научное оборудование и многому научил… Отец округлил глаза: – Т… ты… – Ага. Масаки явно начала меня узнавать. – Ичиго? – спросила она? Стоило мне повернуться, я был взят в железный захват и задушен двумя немаленькими буферами…