Эта страшная, страшная пыль

      — Вила, поторопись! — прорычал Эйвон, держа в одной руке пушку, а в другой Орака. Пока взломщик возился с замком, компьютерщик внимательно следил за коридором, по которому то и дело катался охранный робот. Вила почему-то называл эти машины неваляшками, хотя валились они только так.       — Как могу, тут какая-то система «макраме», — ворчливо бросил вор, пытаясь разобраться в хитросплетении и напевая на мотив какой-то песенки эпохи технического рассвета: — Красный провод подсоединен к зеленому, зеленый провод подсоединен к панели данных, панель данных подключена к серому переключателю… Ох… Все, я завершил! (1) — сообщил он, довольно улыбаясь и демонстрируя открывающуюся дверь.       — Ну, наконец-то… — проворчал Эйвон, элегантным движением возвращая пушку в кобуру и скользнул за Вилой, закрывая дверь.       Стоило створке закрыться, как в коридоре появился дежурный робот. Он ничего не заметил, и поехал патрулировать по маршруту.       Эйвон и Вила оказались в темном узком коридоре. Вор включил фонарик, и они двинулись в темноту, которую не мог охватить такой слабый источник света.       — Апчхи! — звучно чихнул Вила. — Они хоть подметают тут?       — Судя по всему, нет… — компьютерщик вытер слезящиеся глаза свободной рукой.       — Может, блок управления находится в другом месте? — с сомнением спросил Вила и, ощущая затылком недоумение напарника, пояснил: — Ну, ты знаешь, эти компьютеры постоянно ломаются, их надо чинить, все такое… А тут никто давно не ходил…       — Этот проход не используется, но не сказано, что в главном зале нет шахты в машинное управление, — холодно произнес Эйвон. — Ты бы предпочел прорваться в главный зал, перестрелять половину охранников, зацепить парочку человек из персонала, и тут же оставить Сервелан и Тревису приглашение?       — Нет, просто странно, что тут никто не ходит… — поежился взломщик.       — Радовался бы, что никого не… — Эйвон осекся и, схватив Вилу за плечо, дернул его назад. Мужчина не удержался на ногах и шлепнулся на пол, подняв облако пыли.       — Ловушка… — прошипел Эйвон и, поставив Орака Виле на живот, подошел к стене.       Он увидел линию маленьких сенсоров, идущих перпендикулярно полу. Линия рамкой огибала весь коридор. Достав из «волшебного чемоданчика Вилы» несколько инструментов, Эйвон осторожно снял со стены панель и принялся деактивировать сетку. Он не знал, только ли это сигнализация, или же сенсоры активируют нечто похуже, но старался не допускать ошибки, сам не замечая, как принялся напевать песенку Вилы:       — Сенсор подключен к красной плате, красная плата ведет к соединительной шине, шина встроена в основную цепь…       — Я покажу Гану хорошее кино, когда мы вернемся обратно! — простонал Вила, слушая урчание напарника. — Чертова песенка! И мне эта макака в кошмарах сниться… — он схватился за голову. — Почему бы ему не посмотреть «Космические одиночки» или «Великолепный спейс-хобо Джанни»? А то смотрит свой «Жилой отсек-2» или «Суперспейшалы»… Хотя бы «Доктор Кто» посмотрел бы…       — Заткнись Вила, мне не до твоих сериальчиков… — прорычал Эйвон.       — Ох, ну ладно… — он погладил Орака по корпусу.       — Сеть подключена к активационному триггеру, — продолжил напевать компьютерщик. — И, впрочем, я все понял.       Немного покопавшись, Эйвон отключил сенсорную рамку, помог Виле подняться, забрал Орака и они отправились дальше.       Коридор был прямым и казался бесконечным. Они уже полчаса шли, но никаких новых ловушек, поворотов, следов пребывания здесь кого-либо живого или дверей не было видно.       — Это слишком подозрительно… — проворчал Вила, которому уже чертовски надоело тащить чемоданчик. — Блейк с девушками сейчас гуляют по поверхности, общаются с людьми, а мы… Как всегда…       — Мне это не нравится… — внезапно произнес Эйвон.       — О, мне тоже не нравится, что мы тут шляемся по пыльным коридорам даже без респираторов! — понял по-своему взломщик.       — Нет, мне не нравится, что мы уже час идем по этому тоннелю, и не было ни одного поворота, двери, шахты или еще какого-то опознавательного знака… — пробормотал мужчина. — А еще воздух становится все более непригодным для дыхания… И здесь давно уже должен был быть поворот к машинному отделению. Я помню карту.       — Я тоже… — вздохнул Вила. — Я есть хочу…       — А, может, мы ходим по кругу… — не слушая напарника, задумчиво пробормотал Эйвон. — Быть может, здесь есть ложная стена…       — Я чувствую запах цветов и пирога… — мечтательно выдал вор.       — Здесь нет пирогов! — вспылил компьютерщик. — Ни пирогов, ни цветов, ни пыли! Ничего здесь нет и не было многие годы, пока мы сюда не вломились!       — Но… я хочу кушать… — с чувством простонал Вила. — Эти стены и духота давят на меня, не забывай о моей клаустрофобии, мне тошно и страшно, не запугивай меня еще больше! Может, включим Орака?       — Нет, пошли дальше… — Эйвон решительно двинулся вперед, Вила вяло последовал, все чаще меняя уставшие руки и понимая, что фонарь весит немногим меньше, чем его чемоданчик.       Вскоре перед ними замаячила дверь. Вила бросился, позабыв об усталости, к проему в стене, открыл чемоданчик и принялся возиться с дверью.       — Такое ощущение, что ты ждешь, что там окажется не машинное отделение, а кухня с пирогами… — усмехнулся Эйвон, утирая пот со лба. В коридоре было невероятно душно.       — Пироги или нет, но свобода! — со слабой надеждой простонал мужчина, кряхтя ковыряясь в проводке двери.       Через минуту мужчины нырнули в следующее помещение.       Это был огромный зал, набитый компьютерами, обвитых прозрачными трубками. Здесь было еще более душно, но температура была явно ниже, чем на поверхности, или это после коридора им так казалось? В любом случае, они добрались до блока управления. Это был мозг банка данных Федерации и в нем хранились данные о «Стар-1», которых так жаждал Блейк.       — Какая радужная атмосфера, — хихикнул Вила, разглядывая отблески от лампочек на стенах. — Долго нам тут возиться?       — Орак скачает данные, мы выберемся в аппаратную и вернемся на «Либерейтор», сообщил Эйвон. — Займись пока делом.       — Ох, ну, как всегда… — простонал вор, открыл чемоданчик и извлек из него тубус-футляр с часовыми бомбами.       Эйвон достал из кармана ключ и вставил его в пазы Орака и выжидающе уставился на компьютер.       Шумно выдохнув, компьютерщик застонал как умирающее животное и мигом поник. Вила, от изумления и неожиданности, чуть не уронил футляр, но вовремя успел его подхватить.       — Что такое? — с тревогой спросил взломщик, размышляя, стоит начинать паниковать, или все обойдется?       — Орак… не включается… — полным боли голосом воскликнул Эйвон. — Чертова пыль! — и он с чувством ударил в покрытую инеем колонну, по которой спускались тонкие прозрачные трубки.       — О, ты сможешь его починить? — Вила начал паниковать независимо от своего мозга, который все еще надеялся на лучшее.       — Попробую… — негодующе проворчал Эйвон, засучил рукава и полез в чемоданчик за инструментами. К счастью многие подходили не только для взлома, но и для ремонта.       Протерев руки влажной салфеткой, мужчина обмахнул корпус верного компьютера, после чего достал ватку со спиртом, и принялся тщательно протирать все контакты детища Энзора. Дело шло туго, Вила сидел, прислонившись спиной к одному из сервер-блоков и постанывал. Воды уже не осталось, и вору было совсем паршиво.       Эйвон закончил доставать клочья пыли из корпуса и протирать контакты, сделав глубокий вдох, он вставил ключ в пазы и…       Знакомого мяукающего звука не последовало.       — Эйвон, может, ну этот «Стар-1», свалим так? Мне тяжело дышать… Как тут можно вообще находится? И почему так холодно?       — Азот, — коротко пояснил компьютерщик, задумчиво рассматривая устройство Орака под лучом фонаря. — Видишь трубки, которыми все увито? В них течет азот, он охлаждает перегревающиеся элементы компьютеров.       — Ах, по-старинке… — вздохнул Вила. — Мне больше нравится система вентиляции, а не нитро-охлаждение… Я скоро задохнусь… Я уже вижу, как у меня в глазах темнеет… О, нет, я вижу своего отца, он стал новым президентом Федерации… И Сервелан несет ему в зубах тапочки… Белые… — последнее слово вор протянул с особым садистским наслаждением.       Эйвон все копался в Ораке. Он не мог поверить, что такой точный и крепкий компьютер, который даже в тумане и метели совершенно нормально работал, теперь отказал из-за какой-то пыли…       Компьютерщик даже подумал, что неплохо было бы проанализировать свойства и состав этой пыли, но никто, кроме Орака, этого бы не смог сделать…       Духота усиливалась, мужчины уже не ощущали кончики пальцев от холода, гудение серверов казалось зловещим и безысходным.       Чихая, Эйвон не переставал орудовать пинцетом, проспиртованным тампоном и бормотать что-то под нос.       Вила не слышал, что бормотал напарник, он слышал лишь лепетание Сервелан вокруг его отца. «Ну, милый мой, хороший, дорогой, давай немного, ну, прошу… Ну, что ты как старая развалина, все же было так хорошо, мы были так счастливы вместе…». Потом Вила увидел Тревиса, который, грязно ругаясь в духе Эйвона, поминая стекловолокно, шины, чипсеты и прочие порты. А потом он выстрелил и заорал хриплым голосом:       — Я сделал это! Я сделал!       Вила тряхнул головой, отгоняя наваждения и хмуро глядя одним глазом на Эйвона, который обнимал Орака… включенного жужжащего и мигающего лампочками Орака!       — Сделал, сделал, кхе-кхе… — проворчал компьютер. — Мне нужен защитный футляр, я забит кучей всякого мусора, в том числе и частицами разложившихся тел животных и насекомых. Фу, какая пакость!       — Орак, перекачай данные, и по возвращению я тебя почищу, — скомандовал Эйвон, смущенно отвернувшись от вора, чтобы тот не заметил его радости.       — Ох, неужели мы скоро выберемся? — простонал Вила.       — Выберемся, выберемся, — хмуро проворчал программист, стараясь не показывать смущения. — Вила, быстро расставь бомбы по серверам.       — Да-да, — закивав, взломщик поднялся с пола и отправился исполнять задание.       Через десять минут Орак сообщил, что перекачал всю информацию, и можно валить через гостеприимный шлюз.       Подниматься по лестнице с двумя громоздкими предметами было тяжеловато. Вила едва удерживал чемоданчик, не переставая кашлять и чихать от пыли, которая сыпалась с карабкающегося первым Эйвона.       — А снизу ты очень даже симпатично смотришься… — рассуждал вор, стараясь хоть как-то скрасить подъем. — Теперь я понимаю, почему ты со всеми говоришь, предварительно бросив на пол. Однозначно в этом ракурсе ты выглядишь прекрасно, но что твои чувственные ноздри и нижняя половина тела, по сравнению с моей врожденной харизмой?       — Вила, заткнись! — грубо прошипел Эйвон.       — О, ну как про тебя говорят, так пожалуйста, а стоит перейти на другие объекты… — жалобно пробормотал взломщик.       — Не в этом дело, я не слушал, что ты там бормочешь, мы на месте, теперь тихо, — скомандовал мужчина, осторожно поставив Орака на перекладину и прижимая грудью, свободной рукой открывая люк, который, к счастью, не нужно было взламывать.       Выглянув из люка, компьютерщик внимательно окинул взглядом аппаратную. Компьютеры гудели, где-то метрах в тридцати переговаривались рабочие станции, камер не было заметно. Поставив Орака на пол, мужчина выбрался из шахты, взял у Вилы чемоданчик, после чего предпринял попытку связаться с кораблем.       — «Либерейтор», вы меня слышите? — тихо прошипел он в коммуникатор.       — Да, Эйвон, — раздался приглушенный голос Гана. — Все нормально?       — Да, забирай нас, — скомандовал мужчина, отключаясь и хватая Орака.       Перед глазами потемнело, привычное головокружение, после чего Эйвон и Вила, встряхнув головами, телепортация как всегда заложила уши, уставились на улыбающегося здоровяка, читавшего какую-то старую книжку в потрепанном переплете.       — Как справились? — спросил Ган.       — С трудом… — хмуро ответил Эйвон.       — Мы чуть не погибли! Орак не включался, дышать было нечем, там было так холодно, что мне немедленно нужна сома и чего-нить пожрать. Кушать хочу — не могу!       — Выдай ему пирог, он о нем все уши прожужжал, — усмехнулся Эйвон. — Я собираюсь заняться Ораком, не беспокойте меня.       — О, и не собирался! — заявил Вила, убегая на пищеблок.       Ган недоуменно пожал плечами, улыбнулся Эйвону, связался с Блейком, сообщил об успехе и углубился в чтение.       Блейк, Калли и Дженна сидели в офисе местного мэра, который был сторонником революции и размышляли, как поднять бунт и обойтись малой кровью, как тут за окном расцвел огненный цветок, раздался грохот, от чего у всех заложило уши, после чего Блейка, девушек и мэра накрыло дождем из осколков.       — Знаете, — недовольно произнес мужчина, поднимаясь с пола и доставая из кармана платок, чтобы стереть с лица кровь, — пожалуй, сейчас мне пригодится помощь Федерации, у меня половина города теперь в руинах. Так что, я пока не могу помочь вам… И, вы же не имеете к этому инциденту никакого отношения? — он пристально взглянул на Блейка.       — Нет-нет, что вы, — замотал головой революционер. — Совершенно, ужас-то какой! А если бы взорвали ваш офис?! Кстати, а что это взорвалось?       — Главный банк данных Федерации в этом секторе, — хмуро констатировал мэр. — Возможно, здесь даже никто и не виноват, станции уже несколько веков, все на соплях, охлаждение азотное…       — Понятно, понятно, — закивал Блейк. — Не будем вас больше задерживать.       Наскоро попрощавшись, трое покинули кабинет.       — Ган, забирай нас, — буркнул Блейк в коммуникатор.       Мэр открыл дверь, чтобы сказать революционеру, что он передумал, и взрыв центра отличный повод показать Федерации зубы, но в коридоре уже никого не было. Вздохнув, мужчина вернулся в кабинет и, взяв трубку телефона, задумался, кому же первому позвонить….       Вила нагло развалился на кровати Гана, с наслаждением жуя вкусный пирог с мясом и смотря «Суинни Тодда», где пекли точно такие же пироги, а исполнительница роли Ловетт ужасно напоминала Калли с похмелья. Крошки и сома вперемешку сыпались на голубые атласные простыни, но Виле было плевать, он был захвачен сюжетом…       Эйвон сидел у себя в комнате и вел беседу с Ораком, все пытаясь проникнуть в особо трудные места.       — Не тряси меня, у меня сейчас схема отойдет! — напущено паникерски ворчал компьютер. — Будь бы я человеком, я бы пожаловался на щекотку! Эй, что ты делаешь? Это даже приятно, насколько я могу судить… О, какой прохладный тампон… О, да, еще ниже охлади, еще ближе к процессору, о, как же хорошо! Эйвон, ты лучше всех после Энзора понимаешь, что надо компьютеру! Дааааааа, продолжай!..       Высунув язык от сосредоточенности, мужчина то и дело его прикусывал от заявлений Орака, но слушался и продолжал протирать его. Все-таки, Орак был единственным, кто понимал его и принимал. И это было взаимно. ____________________________________________       (1) — Вила цитирует Четвертого Доктора из FDA 4x3 «Requiem for the Rocket Men», которая по звучанию похожа на песню 60-х «Dry Bones», являющуюся лейтмотивом заключительной серии сериала «The Prisoner»(1967-68). Песенка прицепляется с первого раза и от нее очень трудно отвязаться.