Внезапная перемена

      Они наконец-таки закончили давать интервью в честь выхода новых «Мстителей», это длилось почти целый день, с 11 утра. Но усталости они не чувствовали, оба отлично провели время. Аарон и Лиззи просидели бок о бок на протяжении почти 9 часов, с перерывом на кофе и сэндвичи, шутили с журналистами, одна из которых заметила, что они просто «идеальные брат и сестра». Лиззи совершенно не хотелось принимать во значение легкий укол досады, который внезапно пронзил ее при этих словах. Они с Аароном сидели плечом к плечу, и она чувствовала тепло его тела (он снял кожаную косуху и остался в белой майке с надписью «LA»). За окном студии шел дождь, поэтому ей было очень уютно так сидеть рядом с ним. Ему тоже была приятна ее компания. Он даже совсем позабыл о своем утреннем неприятном разговоре с Сэм, который весьма раздосадовал его. Дети были у ее родителей, поэтому жена была вольна во весь голос выражать свои претензии. Но сейчас у него было отличное настроение, и он даже не хотел вспоминать подробности той ссоры.       От Лиззи пахло чем-то невероятно приятным, это было похоже на восхитительную смесь из розовых лепестков, абрикоса, груши в карамели… Аарон был не знаток женских духов, но какие-то определенные ассоциации ему этот аромат точно навевал. Лиззи, конечно же, ему всегда нравилась, он просто души в ней не чаял, но… у него была жена, дети, он просто не позволял себе даже намеков на флирт с красоткой Олсен! Они были знакомы уже 3 года, у нее был бойфренд, она лично знала жену Аарона… Но сегодня все было по-другому. Что-то случилось, и Аарон это чувствовал. Когда они вот так сидели, рядом друг с другом, а напротив – толстяк из какого-то журнала о кино расспрашивал, какого было работать с таким звездным составом, Аарон взглянул на увлеченно отвечающую Лиззи, и понял, что очень хочет ее губы. Прямо сейчас. «Господи, да кому интересны эти вопросы, они уже звучали сто раз, я хочу поцеловать ее, хочу видеть удивление в ее глазах, может взять и сейчас на камеру, при всех это сделать?», - он улыбнулся своим мыслям. Да, они целовались, когда снимали «Годзиллу», он помнил ощущение от ее губ: такие мягкие, нежные, и ее язык, такой ласковый… «Все, все, все, прекрати!» - приказал себе он, чувствуя, как у него твердеет член. «О, Господи, да о чем я думаю!», интервьюер задал ему какой-то вопрос, а он его прослушал, поэтому ответил, как дурак: «Я не знаю», но того, вроде, устроил даже такой ответ.       На часах было 20.10, когда они закончили, и Лиззи, собрав свои вещи, направилась к лифту. «Хочешь выпить пива?», - выпалил Аарон, стараясь придать голосу беззаботной веселости. Лиззи почувствовала напряжение в теле, она, кажется, тоже уловила перемену произошедшую в нем. Ей очень хотелось пойти с ним куда-нибудь. Она не хотела выходить в этот дождь без него. Ей не хотелось терять ощущение тепла его тела. «Да, пожалуй, да», - ответила Лиззи, тоже стараясь скрыть в голосе дрожь. Они вышли, и сели в ее машину. Дождь все лил без остановки, в первые за весь день они остались вдвоем наедине. Она не заводила машину, Аарон не спрашивал почему. На улице уже стемнело, они сидели в синеватых сумерках, слушая как бьются капли о стекло на протяжении нескольких минут. Оба, впервые за 3 года, испытывали некую неловкость в близости друг друга, но это чувство было столь сладостным, что они, кажется, наслаждались им.       «Лиззи», наконец выдавил он из себя, «Мы так и будем сидеть, как дураки?», спросил он с улыбкой. Лиззи рассмеялась и включила зажигание. Они поехали в ближайший бар, благо в Трайбеке их предостаточно. Пива Лиззи вовсе не хотелось, ее посетила мысль, что она не выносит это кислое послевкусие во рту, а если Аарон ее поцелует, она бы предпочла, чтобы он этого не почувствовал… «Омайгад, что у меня за мысли?!», лицо Лиззи вспыхнуло… и она заказала джин-тоник с можжевеловым льдом. Аарон сделал тоже самое. Им обоим не хотелось напиваться, просто хотелось сгладить немного неловкость, внезапно возникшую между ними. После второго глотка, Лиззи почувствовала тепло в груди, а когда подняла глаза на Аарона, ее сердце забилось быстрее: «Какой же он красивый, я всегда это знала, но старалась игнорировать». И это было действительно так, ему очень шла его новая короткая стрижка, и мягкая борода... а потрясающие синие глаза, которые он все время опускает с напускной застенчивостью, демонстрируя длинные черные ресницы. Лиззи безумно захотелось оказаться прямо сейчас у него на коленях, почувствовать объятия его сильных рук, которые крепко прижимают ее к себе, взглянуть близко в это красивое лицо, облизнуть нежно губы, почувствовать языком его язык… Аарон, кажется, заметил ее мечтательный взгляд, но не предпринимал ровно никаких действий, попивая свой джин, и держа дистанцию, которая обоих сводила с ума.       На часах было около 12, Лиззи предложила отправиться по домам. Выходя из бара, она положила в рот мятную пастилку, потому что понимала, что будет дальше. И Аарон это понимал тоже. У него просто уже не было сил терпеть, весь вечер был сладкой пыткой для него… Они сели в машину, и Лиззи, не думая, что говорит, выпалила то, чего хотело ее сердце: «Обними меня, пожалуйста». Целый день она ощущала жар его тела рядом, умирая от желания, почувствовать его на себе. Он прижал ее к себе, она почувствовала, как от его майки пахнет стиральным порошком и духами с яркими нотами лаванды… Лиззи знала, что Аарон никогда не поцелует ее первый, слишком он хороший для этого парень, поэтому она сама нашла его губы… Она целовала его скулы, мягкую бороду… Аарон не хотел ни о чем думать, чувство вины испортило бы этот потрясающий момент. Лиззи заглянула в его льдисто-синие глаза, и снова припала к его губам, целуя их горячо и нежно одновременно… В кармане косухи Аарона на мобильник, который стоял в беззвучном режиме, шли звонки от жены, но он даже не помнил о ней. Он сильнее прижал к себе Лиззи, вдыхая сладкий аромат ее волос… он гладил ее шею, целовал ее, потом перешел к груди… На ней было черное шёлковое платье (которое, кстати, сшила ее сестра), и Аарон, приподняв легкую юбку, начал ласкать ей бедра, а нащупав рукой кружевные трусики, чуть не сошел с ума от желания. Лиззи, почувствовав это прикосновение, чуть не кончила в один момент, ее бедра свело сладкой судорогой. Она перебралась к нему на сидение, сев на Аарона сверху. Жадно целуя, облизывая его губы, бороду, переплетаясь с ним языками, она чувствовала через легкую ткань трусиков его горячий твёрдый член у себя между ног. Эта борода сводила ее с ума, вот бы ее ощутить там, ее прикосновение, а потом и его нежный язык… Она чуть не вскрикнула, и он, почувствовав ее отчаянное возбуждение, расстегнул штаны, и оттянув ее трусики, вошел в нее. Это было очень легко сделать, Лиззи была очень мокрая. Аарон чуть не кончил в ту же секунду, ощутив, что он наконец в ней, что она так же безумно его хочет, как и он ее. Значит, и она целый день сходила с ума от его близости, о Господи, как же это хорошо… Лиззи, в позе наездницы, буквально несколько раз приподнялась и снова присела на его огромный член (у нее мелькнула в голове нелепая мысль «Да, у него же двое детей»), и почувствовав во рту его нежный язык, поняла, что кончает, сотрясаясь в сладких судорогах. Он кончил в эту же минуту. Спустя минуту, Лиззи охватила страшная тоска, неужели это все? И Аарон сейчас вернется домой, к жене… И она больше не увидит это красивое лицо, эти глаза… Она не хотела расставаться с ним ни на минуту… Они продолжали целоваться, и Аарон понял, что хочет ее снова, но уже в более удобных условиях, хочет отлизать ей. «Поехали куда-нибудь, в любой отель, я снова тебя хочу»… И Лиззи послушно нажала на газ.