Шаг за шагом

Круг за кругом, шаг за шагом, самоцвет за самоцветом. Каждое измерение выглядит повторением предыдущего. Но чем больше проходит времени — тем больше видно различий. Сегодня Аметист была растеряна, она еще не поняла произошедшего. Она смотрит под кроватью, за храмом, в пиццерии, в черте города. Ты уже осознала это, а Аметист нет, она верит, продолжает надеяться. Ты не хочешь говорить ей, только перебираешь в пальцах подвеску в виде маленьких песочных часов. Как за дверью послышатся тяжелые глухие шаги, придется мгновенно раствориться во вспышке. Она догадается, если увидит тебя. Назавтра Аметист выглядит осунувшейся. В этот раз ты нашла ее среди серых скал с бесконечными пещерами. «Я знаю, глупо, но может он как-то попал сюда, проник по ошибке» — оправдывается самоцвет, смотря на свои ноги. Ты мягко опускаешься на землю и обнимаешь ее. Аметист начинает сдавленно рыдать, уткнувшись в потрепанную кожаную куртку. Не нужно было задерживаться ради этого, но ей нужна поддержка, да и тебе, честно говоря, тоже. Ты отпускаешь подругу только минут через двадцать, а потом приходит время снова раствориться в ближайшей пещере. Он бы наверняка был очень рад, увидев, как сильно вы сблизились. Но какой ценой. Послезавтра у берега моря сидит одинокий гитарист, наигрывая странную, детскую мелодию. Ты присаживаешься рядом и внезапно осознаешь, насколько все-таки Грег постарел за последние годы. А за эти пару недель, кажется, будто бы ему прибавился еще десяток лет. «Мы должны были выступать на Бич-а-палузе тогда» — Грег откладывает гитару в сторону. — «Стивен сам сочинил мелодию. Я так и не смог прийти из-за проблем с работой». Ты вяло похлопываешь постаревшего отца по спине. «Это я потерял его» — глухо говорит Грег в пустоту. Ты киваешь, но про себя добавляешь совсем другое: я потеряла ее во второй раз. Ты оставляешь вновь осиротевшего человека одного на берегу, но он, кажется, не обратил на это внимание. Снова вспышка света, снова исчезновение. Снова зачеркнутый таймлайн. Какой это уже: пятый или восьмидесятый? Ты не помнишь, сколько оборотов прошло, прежде чем вы встретились с ней. Эта линия времени была идентична предыдущим, ты не хотела задерживаться тут, но трудно сбежать от существа, легко рассматривающего всевозможные варианты событий на земле. Гранат сжала твою руку. Вырываться было глупо, ты избегала разговора не до такой степени. — Жемчуг, месть это самый бессмысленный ответ на происходящее. Ты сдавленно шипишь. — Как ты найдешь этого человека? Как определишь его? Ты отворачиваешься, не в силах терпеть пустой, укоризненный взгляд трех глаз. — Что ты будешь делать, если тем, кто уничтожил стекло времени, окажется другой Стивен? Растерянный дурашливый Стивен, допустивший ошибку? Вспышка в глазах Гранат при этих словах. Внезапно доходящее осознание. Это правда. Он имел доступ к артефакту. Аметист в одном из измерений слышала странное повторение множества голосов мальчика. А могущественное слияние только что подтвердила эту теорию, дав безболезненный, но явный намек. — Ты знала о том, что это произойдет! Знала, что один шанс из ста, что он останется именно с нами! Ты все это знала! И промолчала! В каждом! Из ста! Измерений! — ты рывком высвобождаешь руку, резко падая на пол. Все это время сдерживающиеся слезы вырвались наружу. Всхлипывая и рыдая, ты смотришь на резко помрачневшую Гранат. — Д-думаешь, это нормально видеть сотню плачущих Аметист?! Грега?! Конни?! Каждого человека этого города?! — Гранат пытается сказать что-то, но ты, впервые в своей жизни, перебиваешь ее. — Е-если тв-вои тупые временные законы требуют, чтобы Роза оп-пять ушла, т-то пошло оно все к черту! Гранат криво ухмыляется, ее спокойная невозмутимость наводит внезапную жуть на тебя. — Мне очень жаль, Жемчуг. Слияние легко распадается в воздухе на кучу синих осколков, мгновенно исчезающих на лету. Ты тупо смотришь на место, где еще недавно стояла самоцвет. Осознание случившегося медленно доходит до тебя. Гребанное видение будущего. Возможность видеть все таймлайны, мгновенно исчезая из неприоритетных. Теперь понятно, почему каждый раз в других измерениях ее силуэт был неясен, а глаза пусты и полны мыслями о своем. Гранат просто наблюдала за каждым из измерений, оценивая для себя один шанс из ста на то, чтобы оказаться в нужном. Ты смачно сплевываешь на пол и продолжаешь путь. Нет смысла задерживаться, раз теперь ее ждут. Сто из ста возможных. Стивен внезапно просыпается ночью, и ведомый чужой силой, решает спуститься к основанию храма. Там уже сидит долговязый силуэт, освещенный желтоватой луной. Мальчик присаживается рядом, с любопытством разглядывая новый облик Жемчуг. Ее одежда преобразилась, легкие ткани с бантами сменились старой потрепанной кожаной курткой, перевязанной розовым флагом на поясе. На лице внезапно появилось множество царапин и шрамов, обычно у самоцветов все заживает за считанные минуты, но повреждения выглядели довольно старыми, въевшимися со временем. В руках наставница держала дымящуюся сигарету, которую при виде Стивена Жемчуг, затушив, выкинула в кусты. Два силуэта молча смотрят на луну, резко меняющую свои фазы. Мальчику происходящее кажется странным сном, он не видит смысла задавать вопросы, этому непривычному клону своего воспитателя, просто принимая правила игры. Самоцвет осознает, что эти минуты — подарок слияния, за пережитый кошмар наяву, возможность обдумать свои действия. Наконец она решается и резким движением срывает подвеску с шеи, кидая ее в ноги Стивена. — Разбей это, пожалуйста, — голос звучит хриплой и неприятной пародией на заботливые нотки из прошлой жизни. — Если мой самоцвет останется, отдай его Гранат.  — Зачем? — мальчик наконец-то начинает нервничать. — Жемчуг, что происходит? Я опять застрял в этой странной комнате, да? Ой. При свете луны Стивен наконец-то узнает странный небольшой амулет в виде песочных часов. Он больше не кажется мальчику милым, скорее пугающим. — Я же уже разбил его, Жемчуг?! Это все просто странный сон, да? Самоцвет криво ухмыляется и ласково треплет волосы мальчика. В последний раз. — Да, ты разбил стекло времени. Это фальшивка, которую нужно уничтожить. Я не могу это сделать сама, помоги, пожалуйста. Мальчик пятится от наставницы в сторону, прижимая артефакт к себе. Ему не нравится происходящее. Ему не нравится, что глаза у Жемчуг такие пустые и болезненные. Самоцвет хмурится. — Что-то не так, Стивен? Это просто задание, как те, на которые мы ходили вместе, только намного легче. Почему бы тебе не расколоть его уже? — Э-это неправильно! Так не должно быть! — мальчик резко разворачивается, сбегая по ступенькам вниз, оставляя сгорбленный усталый силуэт позади. Добежав до скал у пляжа, Стивен останавливается, чтобы перевести дух. Он разжимает руки, рассматривая странную старую блестяшку. Да, это явно другое стекло времени. Более старое, поцарапанное, чужое. Надо перевернуть его и что-то исправить в прошлом. Но что? От тени скал отделяется фигура, одна за другой. Они обступают скованного ужасом мальчика, неумолимо приближаясь. Бежать уже некуда. Стивен сжимает стекло, из-за всех сил рассуждая о том чего бы пожелать, куда уйти. Из толпы голограмм появляется знакомое, живое лицо. Жемчуг делает шаг вперед, не атакуя, не пытаясь вырвать артефакт из рук паренька. — Пожалуйста, Роза, — произносит самоцвет одними губами. Одинокие слез медленно стекают по ее щекам. Стивен мешкается. — Я так устала, Роза. У меня уже нет шансов. Мальчик дрожит. — Дай мне спокойно исчезнуть, ради него. Дай мне возможность последовать за тобой, — Жемчуг устало опускается на песок. Силуэты клонов быстро исчезают один за другим. Стивен больше не хочет убегать. Страх рассеивается, поглощаемый состраданием мальчика. Кварц мягко садится рядом, обнимая Жемчуг и прижимая ее к себе. — Расскажи мне все, пожалуйста. Самоцвет уже не смотрит на подопечного, устремив свой взгляд на четыре яркие звезды в небе. Рассказ, начинавшийся хрипло и невнятно, разительно отличается от всех лекций и долгой обычной болтовни наставницы. Стивен в процессе лишь крепче прижимается к ней, неумело смахивая свои проступившие слезы. Он большой плакса, но только не сегодня. Только не сейчас. Круг за кругом, шаг за шагом, самоцвет за самоцветом. Жемчуг умолкает, по-прежнему отвернувшись в сторону. Мальчик поднимается, разжимая руку. Маленькие песочные часы приземляются рядом. — Жемчуг. Я хочу, чтобы ты знала. Самоцвет поворачивается на внезапно взрослый, серьезный голос мальчика. — Я не твой Стивен. И я виноват в случившемся. И я абсолютно не знаю как исправить это. — Кварц сдерживает очередной ком подоспевших некстати слез. — Но я хочу чтобы ты знала — я запомню тебя. И все пропавшие Стивены тоже запомнят это, вместе со мной. Жемчуг ласково улыбается, впервые искренне за множество дней. Она встает и подходит к мальчику, смотря ему прямо в глаза. — Мы любим тебя, Жемчуг. Прости нас всех, пожалуйста. — нога, занесенная в воздухе мгновение назад, резко ударяет по артефакту, втаптывая его в землю. Стекло, внезапно ставшее хрупким и ломким, брызжет во все стороны, вонзаясь в босые ноги мальчика. Он продолжает принимать правила сна и лишь морщится от тупой боли. — Прощай. Жемчуг растворяется в воздухе совсем не так, как его копии. Более медленно и грациозно. Ее лицо наконец-то становится расслабленным и спокойным. Она продолжает улыбаться. Стивен перестает сдерживать слезы. В последней вспышке луны, самоцвет исчезает, но теперь уже насовсем. *** Сегодня мальчику очень плохо спится. Он постоянно всхлипывает и воротится во сне, неспокойно бормоча. Стивен даже плачет, однако при этом грустно улыбаясь чему-то. « А я говорила Аметист, что дежурить по ночам это хорошая идея» — шепчет Жемчуг сама себе, поправляя одеяло мальчика и ласково разглаживая его волосы. По какой-то причине у самоцвета последние пару месяцев странно болит голова, она даже надумывала научиться сну, чтобы иметь возможность передышки, однако сегодня мигрень вдруг сошла на нет, не оставив и единого отголоска. Мальчик внезапно перехватывает ее руку, прижимая к себе, и постепенно возвращается к обычному сну. Жемчуг решает не обращать внимания на странное поведение подопечного и спокойно присаживается рядом, к своему удивлению искренне наслаждаясь умиротворяющим чувством пустоты в голове. Гранат горько вздыхает, рассматривая Жемчуг из-за колонны храма, и уходит обратно в свою комнату, унося девяносто девять только что навсегда стертых таймлайна за собой.