Драконбол, Тибидохс... Любовь.

Таня уже несколько часов летела над океаном, дрожа от холода. Осенний ветер пронизывал её насквозь, и даже несколько тёплых свитеров и куртка не помогали девушке согреться. Нить Ариадны, которой Гроттер решила воспользоваться, дабы ненароком не заблудиться, дрожала и исчезала в тучах, тоже отказываясь работать в таких условиях. Струны контрабаса покрылись изморозью и, несмотря на то, что на улице был довольно тёплый сентябрь, Тане казалось, что сейчас самый разгар зимы. Но девушка прекрасно знала, что значит летать в январе, и сколько всего тогда приходится на себя надеть, поэтому жаловаться не собиралась. Даже несмотря на неприятные погодные условия Гроттер чувствовала удовольствие от полёта. Она ощущала себя наконец-то свободной, как вольная птица. Все плохие мысли исчезли, как будто ветер унёс их далеко-далеко, за океан. Рыжие кудри разметались по плечам, изредка закрывая глаза, но Таня не обращала на это неудобство никакого внимания. Ей почему-то хотелось закричать, да так, чтобы весь мир услышал о том, что она вырвалась из клетки, причём отнюдь не золотой. Вспомнив о Ваньке, Гроттер немного погрустнела, понимая, что поступила нехорошо, оставив Маечника одного и даже не предупредив его о своём отлёте. А сейчас она ещё и мысленно его предаёт, радуясь нежданной свободе и называя избушку близ Иртыша клеткой с весьма плохими условиями. Валялкин заботится о животных, пытается спасти их жизни, постоянно работает, а она… А она сидит одна, не имея возможности общаться со своими друзьями и знакомыми. Даже радость полёта не ощущается, когда просто бесцельно наматываешь на контрабасе круги над лесом или гоняешься за дракончиком, который не очень то и убегает, не желая отлетать далеко от любимой хозяйки. Единственный собеседник – старенький домовой, разговаривающий загадками и вечно ворчащий. Нет, Таня очень любила своего друга, но не может она, маг и драконболистка, ограничить своё общение представителем нежити, дракончиком, желающим поджечь всё вокруг, и ветеринаром, который не имеет на неё времени. Хотелось чего-то большего, какой-то романтики, новых ощущений. А что нового может быть в тайге? Как правило, ничего… Но времени на душевные терзания и раздумья не оставалось – в нескольких метрах заблестел защитный барьер, а нить Ариадны исчезла, показывая, что цель полёта находится в поле зрения. Долетев до точки, Таня прикрыла глаза и, совершенно не ощущая страха, уверенно воскликнула: - Грааль Гардарика! Полыхнули до боли знакомые семь радуг защитного барьера, и перед глазами драконболистки открылся удивительный пейзаж. Осенний Буян выглядел просто обворожительно. Золотые леса и вечнозелёные сосны со всех сторон окружали замок, который и являлся школой для трудновоспитуемых волшебников, такой обожаемой всеми поколениями русских магов. В отличие от Магфорда, здесь не было аккуратно подстриженных газонов и сотен суетящихся эльфов-домовых, вечно наказывающих себя за какие-то пустяки и незначительные проступки. Улыбнувшись, Таня взмахнула смычком, направляя контрабас к разводному мосту. Можно было, конечно, не попадаться на глаза Пельменнику и приземлиться на Башне Привидений, но, в конце концов, Гроттер была официально приглашена Соловьём, поэтому поводов опасаться не возникало. К тому же, сглазы стража Тибидохса страшны разве что для первокурсников и работников Магщества, которые не смогут заблокировать даже банальный Искрис Фронтис. - Танька! Вот ты где! Сюда лети, сюда! – послышался чей-то весёлый голос, и Гроттер, присмотревшись, заметила стоящего возле моста Ягуна. Пробормотав тормозящее заклинание и приземлившись возле играющего комментатора, Таня с удивлением заметила, что на его одежде наконец-то нет пятен от майонеза. - А что это с тобой случилось? Потерял интерес к заправкам для пылесоса? – поинтересовалась она, едва сдерживая смех при виде скривившегося лица внука Ягге. - Это меня Катька заставила, - ответил он, - Говорит, понимаешь, что гостей надо в нормальном виде встречать! Я ей объясняю, что ты – своя, а она ни в какую. Твердит, что всегда надо выглядеть опрятным, несмотря на тех, с кем общаешься. Учителя, мол, тоже свои, но к ним же мы не идём в непонятно каком виде. Ну, девушка, что с неё взять! Но всё равно, Катюша моя – самая лучшая! - А кто ж спорит, - согласилась Гроттер, заметив, как запунцовели знаменитые уши Ягуна от воспоминания о любимой девушке. - Так, ну, это понятно, что никто не спорит, - с удвоенной силой затарахтел играющий комментатор, - А тебе Соловей сказал, зачем прилетать надо, или так, вовремя в гости залетела? - Звонил он мне сегодня, попросил срочно прилететь в Тибидохс, его заменить, а то больше некому. Я удивилась ещё, что это случилось, чтобы наш Разбойник сам о своей ученице вспомнил, - протянула Таня, до сих пор не понимая, как гордый и своенравный тренер не попросил позвонить кого-то другого, вот того же внука Ягге, например, - А что с ним произошло, а? - Да у нас в школе вообще полный бедлам, - отмахнулся Ягун, - Гоярын взбесился. Раду, понимаешь, в соседний ангар поселили, а он возьми и вспомни о старой любви. Да только Радка у нас дама своенравная, как махнула хвостом, так полстены и развалила! Ну, понятное дело, все учителя сбежались, учеников со школы не выпускают. Поклёп орать начал, джиннов искать. Ну, те, кто драконболисты бывшие, быстро драконов угомонили, вот только всё равно успел Гоярын лапой Соловья толкнуть. Моя бабуся, дело понятное, его сразу к себе забрала, лечить стала, и выздоровел вроде, да всё равно кости ломить стало. А потом ещё раз проверили, а у Разбойника нашего болячка какая-то противная, нельзя ему нервничать и двигаться особо тоже, как минимум месяц, а там видно будет. Вот Сарданапал ему выбил путёвку, пусть, мол, полежит две недельки, на солнышке погреется, авось и легче станет. А у нас игра скоро, заменить некому. А Соловей-то подобрел, как захворал, и решил, видимо, вспомнить свою ученицу. Ты же среди нас лучшая была, среди игроков-то, вот и тренером сможешь быть! А ещё Разбойник говорил, что будет просить тебя на всё время остаться, или хотя бы до лета. Тут, понимаешь, какое дело, чтобы болезнь эту вылечить да кости заживить целый год надо, а команда – одни разгильдяи, сами тренироваться не будут. Нет, можно, конечно, учителей попросить, да у них времени толком нет, Кощеев прилететь собирается, чтоб у него все кости поломались, скотина такая! - Я уже и забыла, как ты много говоришь, - вздохнула Таня, привыкшая к вечной тишине в тайге, - А новости какие-то есть? - Конечно, есть! Ты, Танька Леопольдовна, у нас полгода назад была, а хочешь, чтобы ничего не изменилось! Вот, знаешь ли ты, к примеру, что Клоппик поступил на первый курс тёмного отделения? И у него между прочим, неплохая успеваемость! А то, что Сарданапал с Медузией поссорились? Впрочем, это неофициальная новость, - моментально замолк Ягун, вспомнив, как ему прошлый раз влетело от доцента Горгоновой за такую плохую привычку, как подзеркаливание. - А что случилось? – Гроттер, соскучившаяся по Тибидохсу и постоянным происшествиям, была готова выслушивать все сплетни, которые только мог поведать ей Ягун. - Ой, да Медузия свадьбы хочет, говорит, что тратит на Сарданапала лучшие годы своей жизни, а он просит ещё подождать. Сколько уж можно, действительно, лет пятьсот, наверное, ждут, ну! Тибидохс требует праздника! – начал было выдавать информацию играющий комментатор, но был остановлен книгой, непонятно откуда появившейся у него над головой. Довольно пухлый томик несколько раз стукнул нерадивого внука Ягге и исчез. Единственное, что Таня смогла разглядеть, это то, что книжица являлась учебником нежитеведения за третий курс и, скорее всего, была направлена сюда самой Медузией Зевсовной, - Но это не важно, Танька! Так, второстепенная новость! - А что же тогда главное? - ухмыльнувшись, поинтересовалась девушка, догадываясь, по какой причине её лучший друг пожелал так быстро сменить тему. Действительно, с доцентом Горгоновой лучше не шутить – можно было получить взамен неплохое проклятьице, над которым Ягге будет биться несколько дней, и хорошо ещё, если вылечит. - Ты не представляешь! Сарданапал наконец-то подыскал нормального преподавателя практической магии! И, между прочим, буквально через месяц после начала работы, дал ему должность декана тёмного отделения! Сказал, что Клопп по сравнению с ним – белый и пушистый. И это правда, да ты и сама знаешь… - Ягун выдохнул, осознав, что рассказал уже всё более-менее значительное, и лишь сейчас вспомнил о том, что должен был провести подругу к Сарданапалу. - Откуда я могу сама знать, если даже не видела никогда этого вашего нового преподавателя! – склонив голову, Таня внимательно смотрела на играющего комментатора, уже вторую минуту бездумно наблюдающего за солнечными бликами на секире Пельменника, - Эй, ты что, уснул? - А? Ой, Танька, извини! Ну да, ты же не знаешь, кого Сарданапал принял на работу. Это же… - начал было Ягун, но так не успел договорить. Как всегда бывает во время важных разговоров, его сбило появление Кати. Лоткова пребывала отнюдь не в лучшем своём настроении. - Ты забыл, что у нас через пять минут совместный урок, а? Ты хочешь, чтобы Медузия опять наложила этот свой сглаз? Теперь вспомни, с каким трудом его снимала Ягге? А я говорила, светлая магия тут не поможет! Надо было попросить… - начала она, но, заметив Таню, мягко улыбнулась ей, бросив испепеляющий взгляд в сторону играющего комментатора, - Привет, дорогая! Всё-таки согласилась принять предложение Соловья! Какая молодец, что приехала! Какие там у вас новости? - У нас ничего не меняется, ты же знаешь! – слегка грустно ответила Гроттер, обнимая Катю. За время обучения в магспирантуре девушки успели сдружиться, чему был немало рад Ягун, - А что случилось? Что этот оболтус, - Таня покосилась на внука Ягге, - Уже успел натворить? - Да на пару к Медузии опаздываем. Даже не могу с тобой поговорить нормально из-за этой учёбы. Ты же знаешь, к Горгоновой надо приходить всегда вовремя, а то ещё наложит торопыжный сглаз, или чего похуже! Ой, Сарданапал же просил, чтобы ты к нему зашла! А мы не успеваем… Дойдёшь сама? – извиняющимся тоном спросила Катя, - Вот, Ягун, меньше болтать надо было! А теперь гостью оставляем одну! - Ну что я, Тибидохса не знаю? – улыбнулась Гроттер, - Сама доберусь! А вы бегите, я не обижусь, честно! Поговорим потом, всё равно я здесь как минимум на месяц застряла! Ещё раз радостно улыбнувшись, Катя потянула играющего комментатора за собой, продолжая ругать его за несобранность и болтливость. Внук Ягге лишь кивал, во всём соглашаясь со своей девушкой. Таня вздохнула, слегка завидуя друзьям. У неё с Ванькой никогда такого не будет. Несмотря на то, что Ягун с Лотковой вместе уже много лет, у них в отношениях каждый день что-то новое. И незначительные ссоры, а потом – радость от того, что помирились, и романтические свидания, и просто совместная работа и отдых. А Валялкин… О какой романтике и ужине при свечах может идти речь, если он принёс из лесу зверушку с раненой лапой! Нельзя же терять ни минуты! Постаравшись отогнать плохие мысли, Гроттер отправилась к мосту. Внешне школа не изменилась, разве что секира циклопа была более начищенной. Рядом, как всегда, валялось куча объедков, оставленных от взяток. Поклёп всегда выдумывал такие пароли, что запомнить их было просто нереально. И все они были так или иначе связаны с Милюлей. - Стоять! Кто идёт! – загородил дорогу Тане Пельменник, - Пароль! - А так не пропустишь? - с надеждой спросила девушка, зная, что код угадать нереально, а Ягун с Катей забыли его сказать. - Даже не подумаю! Не хватало мне ещё непонятно кого пропускать! – единственный глаз циклопа подозрительно быстро завращался, осыпая драконболистку ужасно противными сглазами. Поспешно вспоминая блокировки, Таня вскинула кольцо. От перстня оторвалось несколько красных искорок, слегка стукнувших Пельменника по лбу. Тот моментально сжался, опасаясь, как бы не получить более серьёзным заклинанием и не лечиться потом у Ягге. - Эй, ты чего! – обиженно скривился он, положив секиру на землю, - Я всего лишь выполняю свои обязанности! Что за люди пошли?! Я только из магпункта, между прочим. Не знаю, чему учат этих малолетних преступников, ну, тех, которые трудновоспитуемые, но неделю назад прокляли так, что я и ходить не мог, ну! Неужели так сложно выучить несчастный малюсенький пароль, а? - Поклёп придумывал? – участливо поинтересовалась Гроттер, зная, что циклоп и сам толком не мог запомнить постоянно меняющийся код. - Естественно! Знаешь, что на этот раз? Люмусюнечка! И как прикажешь это выговаривать! А завтра опять новый… - пожаловался Пельменник, узнав наконец-то в девушке бывшую магспирантку, - Так, ты же ничего рушить-крушить не собираешься, верно? Тогда проходи! - Спасибо за помощь, - засмеялась Таня, проскользнув в Тибидохс. Она даже не представляла, что так соскучилась по родной школе! Даже циклоп казался ей добрым милым, а, главное, таким родным! Как всегда, шишка на лбу, синяк под глазом – результат любви к азартным играм и дракам со своими сослуживцами. А Поклёп, вечно меняющий пароли, придумывая один другого хуже! Люмусюнечка – это же надо такое выдумать. Но вечно ворчащего завуча Гроттер тоже не отказалась бы увидеть. Он, хоть и имел противный характер, всё же был её преподавателем. Ступив в один из длинных коридоров, Таня направилась к кабинету Сарданапала, радуясь, что сейчас урок и есть возможность дойти без происшествий. Внезапно вспомнился таинственный преподаватель практической магии, которого, как утверждал великий Ягуний Птолемей Селевк Первый, она очень хорошо знала. Девушку удивляло и то, что всего за несколько месяцев работы Сарданапал предоставил незнакомцу должность декана тёмного отделения, опять позволив школе разделиться на два враждующих лагеря. Насколько она помнила, Директор всегда хотел, чтобы в Тибидохсе был один руководитель. А сейчас он собственноручно создал себе врага. Ведь кто знает, не захочет ли новый преподаватель руководить всем. Зная мягкость Черноморова, он вполне мог уступить под сильным давлением или, в конце концов, быть уволенным Магществом. Оставался лишь один вариант – Кощеев ненавидит декана тёмного отделения ещё больше, чем Академика. Бросив взгляд на стену, Таня поняла, что оказалась у двух знакомых ей надгробий, постоянно издевавшихся над всеми, кто проходил мимо. «Танька Валялкина. Скорбим по ней. Татьяна, ты прожила долгую, но, увы, бесполезную для этого мира жизнь… Ненавидящие тебя за жизнь в тайге, любимые детки», - написало первое красивым готическим шрифтом, явно издеваясь над девушкой. - Перестаньте! – возмущённо воскликнула она. «Нет, не так! Татьяна…» - начало второе. «Не смей! Тебе так хочется в подвал!» - вдруг переполошилось первое надгробие, - «Не смей издеваться над этим именем! Вспомни, что было в прошлый раз! Я не желаю опять провести неделю в подвале! Хорошо ещё, что он спокойно реагирует на подобного рода шуточки, и попросил Поклёпа вернуть нас сюда! Но больше этого не повторится!» - Вы о ком? – удивлённо спросила Гроттер, не понимая, о чём могла идти речь. «О нашем декане!» - одноголосно ответили, а, точнее, написали друзья, - «Над ним издеваться нельзя! Это может плохо закончиться…» «Запомни наш совет…» - начало первое. «Нет, ей не надо!» - оборвало своего коллегу второе надгробие, - «Танька Гроттер на особом счету! Над ней тоже опасно издеваться!» «А, ну да… А над кем тогда? Мне шутить хочется» - появилась новая надпись. Могильные плиты открыто веселились, обсуждая личную жизнь всех жителей Тибидохса. «Иван Валялкин» - написало второе, - «От зверушек, упокоивших его своими коготками». «Татьяна Гроттер скорбит по вас, убегая из тайги и радуясь, что больше никому ничего не должна». «Гурий Пуппер, Иван Валялкин, Ург. Братская могила неудавшихся кавалеров грозной русской Гротти. Смерть наступила из-за всеобщей скорби о Танечке, бессердечно бросившей их». «Гробыня Склепова. Теперь ты наша, подруга! Доигралась». «Твоё имечко весьма удачно смотрится на нас». - Не смейте, - не выдержала девушка, - Нельзя же так издеваться над людьми! «А мы хотим» - первое надгробие содрогнулось, - «Хи-хи! И ничего ты нам не сделаешь! Ха-ха! Хю-хю!» - Дрыгус Брыгус! – совсем разозлившись, воскликнула Таня. Две ярко-красных искры оторвались от её перстня, оставив на надгробиях копоть. Могильные плиты содрогнулись. На одной из них даже появилась тонкая трещина, впрочем, быстро исчезающая – долго подобного рода нежить не болеет. «Не, ну мы так не играем!» - возникла одновременно надпись на обоих надгробиях. Но Гроттер уже быстро уходила, не желая выслушивать подобные гадости. Тем более, ей стало ещё более интересно, кто же всё-таки этот новый преподаватель, если его боится даже такая бесстыжая нежить, как могильные плиты. Мимо пролетел поручик Ржевский, убегающий от Недолеченной Дамы. На сей раз семейная разборка спасла Таню от общения с призраками. Дама не имела времени жаловаться на своё здоровье, а многострадальный поручик считал, что лучше уж спасти свою шкуру, чем получить орден за шутки. Посмертно, если это возможно для приведений. Гроттер лишь закатила глаза, наблюдая за парочкой. Она уже успела забыть, что значит жить в Тибидохсе, и теперь постоянно удивлялась подобным встречам. Казалось, в школе магии никогда не было спокойно. И вот, наконец-то Таня добралась до дверей кабинета Директора. На них красовалась новая табличка, где позолоченными буквами было выведено: «Кабинет Лауреата Премии Волшебных Подтяжек, Академика Сарданапала». Сфинкс мирно спал рядом, не обращая на Гроттер никакого внимания, но девушка знала, что стоит ей сделать лишь шаг, зверь моментально бросится на неё, не позволяя пройти дальше. Таня уже приготовилась ждать, но сзади послышался доброжелательный голос: - Ох, Танечка, ты уже приехала? - Здравствуйте, Сарданапал, - обернувшись, улыбнулась девушка, обнимая Директора. Черноморов был ниже, чем она, поэтому, дабы поцеловать свою ученицу в макушку, ему пришлось привстать на кончики пальцев, благо, что Таня додумалась наклониться. - Ох, как я рад тебя видеть! Проходи в кабинет, дорогая! – пригласил он Гроттер, открывая дверь. Сфинкс попытался было зарычать, но, заметив предупредительный взгляд Академика, уселся обратно, вновь прикрыв глаза. - Мне Ягун сказал, чтобы я к Вам зашла… - начала девушка, но Сарданапал жестом остановил её. - Да, всё правильно! Соловей серьёзно заболел, так что придётся тебе его заменить. Надеюсь, это не будет тебя утруждать, милая? – увидев, что Таня отрицательно замотала головой, Черноморов продолжил, - Ну, вот и хорошо. Значит, согласна немного поработать в родной школе! Просто прекрасно. Но дело в том, что твоя комната занята, мы там поселили учеников. Так что, ты будешь не против пожить на преподавательском этаже? В конце концов, ты не ученица, и даже не магспирантка, так что жить тебе полагается именно там. - Да, конечно, - улыбнувшись, кивнула Гроттер, представив себе реакцию Ягуна на эту новость. - Ну, вот и хорошо… - Сарданапал на мгновение прикрыл глаза, вдруг отпрянув от Тани, - Милочка, ты что-то учила в тайге? - Да, мне Абдулла книги прислал… - несмело протянула девушка, - Что-то не так, да? - Вот поганец! Ну, ты только посмотри! Черномагические книги светлой колдунье! Ты смотри… - заметив испуганный взгляд Гроттер, Черноморов ободряюще улыбнулся, - Не переживай. Просто ты теперь не сможешь жить на территории светлого отделения. - А почему? – всё ещё не понимала Таня. - Просто изучение чёрной магии привело к тому, что ты стала тёмной, милая моя. А всё этот неугомонный джинн! – Сарданапал осуждающе посмотрел на клетку с книгами, откуда Абдулла их и брал, - Так что есть один нюансик. - Какой? – Таня вдруг почувствовала, что не хочет покидать Тибидохс, и испугалась, что её прогонят. - Ну, будешь жить на тёмной половине, это понятно, - начал Сарданапал, - А ещё, я теперь твой начальник только формально. Будешь подчиняться декану тёмного отделения. Ну, это проблем не вызовет, вы же хорошо знакомы… - Да кто же это? – недоумевала Гроттер. - Это… - Черноморова прервал скрип двери, и девушка ощутила на себе чей-то заинтересованный взгляд, - А вот и он. Думаю, знакомить вас не надо! Таня обернулась и, вскрикнув, отпрянула. На пороге кабинета Сарданапала, ухмыляясь, стоял Глеб Бейбарсов…