Без тебя со мной

Это начинается с того, что Дилан, уставший после поездки в продуктовый магазин неподалёку от дома, заходит в свою комнату в доме Ока. Они живут в этом доме уже около месяца, потому что новости про всадников до сих пор не стихли, поэтому появляться где-то на людях было бы сейчас крайне опасно. Дилан оставил пакеты, наполненные едой, на их кухне, даже не удосужившись разобрать их. Он знает, что Мерритт посещает кухню намного чаще других комнат, поэтому с пакетами пускай справляется он. Бывший детектив падает на кровать в своей обуви и пальто, потому что поездка в магазин его совершенно вымотала. Он тащил десять пакетов до машины в ужасный мороз, ведь на улице январь, пытаясь скрыть своё лицо ото всех людей, и после этого все его силы покинули тело. Родс хочет заснуть прямо сейчас, но ему нужно переодеться в более удобные вещи для сна. Сняв пальто и пиджак, он просто кидает их на ковёр около кровати, затем он избавляется от галстука и ботинок. Подойдя к шкафу, он оглядывает всю комнату, сам не понимая для чего. Дилан видит на столе бумажку, которая привлекает его внимание, потому что все вещи на столе аккуратно убраны, а она лежит посреди. Он точно помнит, что не оставлял здесь никаких бумажек долгое время, и не понимает, откуда она могла взяться. Мужчина аккуратно берет её в свои руки и начинает разглядывать. На вид это обычный листок форматом А4, свернутый в несколько раз, чтобы получился прямоугольник. На листке написано чернилами, что очень удивляет Дилана, потому что в наше время уже мало кто пользуется чернилами для написания. Почерк на листке безумно красивый, должно быть автор долго выводил буквы. До Родса только спустя пару минут доходит, что он просто стоит и разглядывает этот лист, не читая то, что на нем написано. А написано на нем не так уж много, мужчина пробегает глазами по листку и шепотом произносит надпись, нанесённую на листе: «ты мне настолько нравишься, что я даже не могу нормально дышать с тобой». Он мотает головой и читает надпись ещё несколько раз, потому что с первого раза до него не дошёл смысл из-за того, что он безумно хочет спать. Когда смысл до него все таки доходит, он медленно отходит от стола с запиской в руках и садится на свою кровать. Дилан не понимает, кому нужно было подкидывать ему эту записку, а ещё больше он не понимает, как он может нравиться кому-то из живущих в доме. Дилан уверен на миллион процентов, что это кто-то из всадников, потому что сумасшедшая фанатка вряд ли бы оставляла записки на его столе, а просто подкараулила в комнате и визжала на протяжении всего пребывания рядом с ним. Он чешет затылок, пытаясь выстроить в своей голове логическую цепочку того, кого из всадников он мог влюбить в себя. Самое ужасное было то, что скорее всего это был парень, потому что у Лулы вроде как все хорошо с Джеком, хотя вчера он видел, как они ссорились из-за того, что Джек съел все любимые сосиски Лулы. Дилан решает, что проведёт расследование чуть позже, а сейчас ему нужен крепкий сон. Не сняв с себя рубашку и штаны, он ложится на кровать, сворачиваясь калачиком, потому что в помещении довольно холодно, а укрыться уже нет сил. Дилан просыпается на следующее утро, потому что солнце слишком сильно слепит его глаза. Он обращает внимание на то, что он полностью укрыт теплым одеялом, хотя готов поклясться, что вчера он заснул на нем и вытащить его из под себя во сне он не мог. Решив, не зацикливаться на этом, он идёт в ванную комнату, чтобы принять горячий душ и умыться. Когда Дилан завершает ванные процедуры, он направляется на кухню. На кухне сидит Атлас и ест сэндвич, и смотрит какой-то видеоролик на своём айфоне. — Доброе утро, Дэниел, – произносит Дилан, направляясь к холодильнику. — Ты так долго спал, – решив, что они обойдутся и без приветствий, быстро выдаёт Атлас, откусывая кусок своего сэндвича. — Просто устал вчера, – Дилан пытается найти какую-нибудь еду в холодильнике, которую не нужно готовить. — Если что, – Атлас встает со своего стула и подходит к Дилану, – Лула сделала бутерброды, на которые ты смотришь уже минут пять, но не берёшь их, – Он протягивает руку в холодильник и достаёт тарелку, на которой лежат несколько бутербродов с семгой и листом салата. Дилан берет из рук Дэниела тарелку, но не смотрит ему в лицо, потому что они стоят около холодильника слишком близко к друг другу, и Родса пугала такая близость со всадником. — Спасибо, – он отходит от Дэнни и садится за стол и через несколько секунд, рядом с ним опускается тот, от кого он только что отошел. — Ты выглядишь запредельно странно, – Дилан чувствует почти каждой точкой своего тела, что Дэниел смотрит на него. Слишком долго смотрит. — Со мной все в порядке, я просто слишком долго спал сегодня, – Родс наконец поворачивает свою голову в бок, к тому месту, где сидит Атлас. — Я не спрашивал в порядке ли ты, меня это вообще не интересует, просто выглядишь ужасно, – слишком резко произносит парень, и до Дилана не доходит, что вызвало такой грубый тон у Атласа. Родс отворачивается от всадника, и приступает к поглощению бутербродов. Дэнни поступает также, вновь включая какое-то видео на телефоне. Весь завтрак Дилан думает о вчерашней записке, которую нашёл на своём столе. Он решает, что начнёт своё расследование с Лулы, и слишком неожиданно для Атласа, но более неожиданно для себя, выдаёт: — Лула все ещё встречается с Джеком? Дэниел сначала не понимает, что он услышал и слегка давится своим сэндвичем, но потом поворачивается в сторону Дилана, и вытерев рот рукой, совершенно спокойным тоном говорит: — Тебе сорок два, а ей двадцать три, – Дэнни отводит глаза, разглядывая тапочки Роддса, потому что в данный момент они гораздо интереснее его лица. — Нет! – быстро отчеканивает Дилан, — Она мне не нравится, мне просто нужно знать, есть ли у неё парень, – Атлас поднимает глаза и смотрит прямо в лицо мужчины, его взгляд словно говорит: "что ты, черт возьми, несешь?", — Это серьёзно звучит странно, но она правда мне не нравится. В смысле она хорошая девушка и классный фокусник, но я бы не хотел с ней встречаться, ведь... — Что это за разговоры о серьёзных отношениях, которые проводятся без меня? – голос за спиной Дилана не даёт ему договорить, — Дилан, ты что влюбился в кого-то? Кто классный фокусник? Это мужчина? – Мерритт подходит к Дэниелу и таращится на Родса, который готов сгореть со стыда здесь и сейчас. Он уже пятьсот раз поблагодарил все, что можно, за то, что на кухню зашёл МакКинни, а не Лула. — Нет, мне никто не нравится, тем более мужчина. Мы просто говорили с Атласом о фокусах... — Слушайте, мне пожалуй пора идти, – быстро произносит Дэнни, и Дилан начинает мысленно осыпать его проклятиями, потому что этот ублюдок оставляет его с Мерриттом, который уверен в том, что Дилан влюблен в какого-то классного фокусника. — Да, мне тоже, – Родс решает, что лучше тоже оставить Мерритта, потому что тот любит есть в одиночестве, ведь не нужно ни с кем делить любимую еду. — Неужто пообсуждать классного фокусника?, – ехидно произносит МакКини и подмигивает Атласу, Родс решает не замечать этого и просто идёт к выходу из кухни. Когда Дилан покидает пределы кухни и направляется в гостиную, чтобы посмотреть телевизор в одиночестве, без подколов Меррита и без странного настроения Дэниела, на его плечо резко ложится рука и останавливает его. — Судя по звукам, доносящемся из комнаты Лулы сегодня ночью, у них с Джеком все очень даже хорошо. Ну это так, она ведь тебе не нравится, – произносит Атлас практически шепотом, находясь слишком близко к его лицу. — Я.... Очень рад, да, круто, – Дилан пытается сказать что-нибудь связное и отойти подальше от Дэниела, но его плечо все ещё сжимает рука парня. Атлас смотрит на Роддса ещё несколько секунд, а потом обходит его и уходит в направлении гостиной. Дилан предпочитает не думать о том, что это сейчас было, ведь его больше интересует то, кто оставил записку на его столе. Джек и Лула явно отпадают, и остаются лишь Меррит и Дэнни. Дилана явно не очень устраивает перспектива быть предметом воздыхания кого-то из всадников, потому что он вряд ли сможет ответить кому-то из них взаимностью. Тем более, отношения с кем-то из них могли бы привести к разладу команды, а Дилан явно этого не хотел. Весь оставшийся день Дилан проводит в гостиной, просматривая фантастические фильмы на одном из каналов. Он благодарит всех богов за то, что никто из всадников не захотел посмотреть телевизор в гостиной сегодня. Нет, он очень любил проводить время с ними, ведь это он отобрал их для команды. Они нравились ему, но не сегодня. Сегодня он просто хотел побыть один. Когда его глаза начали слипаться, то он отправился в свою комнату, потому что спать хотелось действительно сильно. Зайдя в комнату он обратил внимание на настенные часы, они показывали без пятнадцати три ночи. Он и сам не понял, как увлёкся просмотром фильмом с самого утра до столь поздней ночи. Когда Дилан подошел к кровати, то его глаза обратили внимание на листок, находящийся чуть выше кровати, чтобы человек, подходящий к ней точно увидел его. Лист был прицеплен к обоям дротиком для дартса и Дилан искренне надеялся, что Око не заставит его делать ремонт за испорченные обои. Он аккуратно вытащил дротик из бумажки и аккуратно взял её в руки. История повторялась, это был такой же лист, как и вчера, точно также свернут и написано на нем было чернилами. Мужчина пробежался глазами по надписи. На этот раз было написано: «тебе так сильно идёт твой черный свитер, носи его почаще, пожалуйста». Дилана начинала пугать эта ситуация, потому что это были слишком романтичные и милые письма, на которые Меррит и Дэниел вряд ли были способны. Он решил, что сейчас лучше переодеться в пижамную одежду и лечь спать. И, возможно, завтра он спросит напрямую у этих двоих, кто пишет эти любовные записки. Когда Дилан открыл глаза, то заметил, что в комнате была абсолютная тьма. Должно быть, он поспал совершенно немного, и на улице до сих пор стояла глубокая ночь. Найдя свой телефон под подушкой, мужчина увидел, что сейчас была всего лишь половина пятого утра. Он совершенно не понимал свой организм, потому что до этого он проспал практически сутки, а сейчас всего лишь два часа. Спать на удивление не хотелось, поэтому он решил пойти на кухню, чтобы выпить чего-нибудь. Во всем доме было очень темно, потому что все всадники уже спали, но дойдя до гостиной он увидел свет телефона. Зайдя в неё, он увидел Атласа развалившегося на диване, и увлечённо листая что-то в своём телефоне. — Чего не спишь? – Дилан решил начать разговор первый, встав около дивана. — А ты? – Атлас даже не удосужился оторваться от телефона, чтобы ответить. — Я спросил первый, – Дилан опустился на край дивана, потому что все остальное пространство было занято длинными ногами Дэниела. — Мне просто не спится, – Он убрал свой телефон и посмотрел куда-то вбок. — Мне тоже, – Дилан помнил, как в детстве отец всегда говорил ему, что ночью люди честнее, а из его головы до сих пор не выходили те записки. И, судя по его гениальному расследованию, этим тайным Ромео был либо Атлас, либо Меррит. Почему-то мозг Дилана отчаянно кричал ему, что скорее всего это Атлас, и сейчас ему предоставился шанс проверить так ли это. — Почему ты так смотришь на меня? – Родс совсем не заметил, как пялится на Дэниела уже где-то с минуту, даже если и не больше. Атлас принял сидячее положение, но его ноги по прежнему занимали весь диван. Дилан отвёл взгляд, и начал проводить по дивану ногтями, пытаясь придумать, как же спросить у Атласа про записки. Вариант: «слушай, а это ты по уши влюблён в меня?» - явно не подходил. — Дэнни... – Он вновь посмотрел на всадника, сидящего перед с собой. Дилан вновь упустил тот момент, когда Дэниел стал так близко к нему находится. — Дилан, у тебя точно все хорошо? – Он положил руку мужчине на плечо, прямо как сегодня утром. — Знаешь... – Дилан накрыл своей рукой руку Дэнни, лежащую на его плече. Он почувствовал, как по телу парня пробежала дрожь, и его дыхание стало чаще в несколько раз. «ты мне настолько нравишься, что я даже не могу нормально дышать рядом с тобой» – эта фраза врезается в разум Дилана и заполняет все его мысли. Его будто ударяют чем-то, когда он осознает, что все эти записки писал Дэниел, что Дэниел в него влюблён. Тем более влюблен настолько, что ему серьезно тяжело дышать. — Давно? – Дилан не уточняет, что именно давно, но Атлас понимает все. Он бы понял его, даже если бы тот ничего ему не сказал. — Наверное, весь этот ужас начался ещё в том парке, – Родс предпочитает не обращать внимания на то, что влюбленность в него называют ужасом, а только передвигается ближе к Дэниелу. — Но как же Хенли? — Ох, Хенли... – Атлас отводит свой взгляд куда-то в пол, и его губы трогает лёгкая улыбка, — Все думали, что мы будем вместе, но это было бы слишком просто. Ну, быть с ней. — Поэтому ты предпочёл меня. — Я ничего не предпочитал, просто ты появился в том парке, такой весь магический и волшебный. Вообще я возненавидел тебя в том участке, мне жутко нравилось бесить тебя тогда. Но после встречи в парке мне не хотелось бесить тебя, мне хотелось совершенно другого, и это до жути пугало меня. Ну знаешь, я всю свою жизнь был натуралом, а потом появился ты со своим... – Атлас тараторил очень быстро, но Дилан понимал каждое слово и улыбался почти весь рассказ. — Чего тебе хотелось? – Мужчина решил, что если не заткнуть Дэниела сейчас, то всю оставшуюся ночь он будет слушать одно и то же. — Зачем ты это спрашиваешь? – Атлас наконец-то перевёл взгляд на Дилана. Дэниел давно убрал руку с плеча Дилана, и сейчас они сидели запредельно близко к друг другу. Атлас почувствовал, как рука Родса начала гладить его ногу, поднимаясь выше и выше. Когда его рука забралась под футболку и начала вычерчивать какие-то узоры, Дэнни понадобилось очень много сил, чтобы сдержать стон. — Повторюсь, чего именно ты хотел? — Тебя, – после этих слов рука Дилана перестаёт создавать невидимые произведения искусства на животе Атласа, но все ещё находится под его футболкой. Они смотрят друг на друга, их лица находятся настолько близко, что если бы кто-то из них решил придвинутся чуть-чуть ближе их губы бы соприкоснулись. — Почему именно записки? – Дилан уверен, что в такой момент это самый тупой вопрос, который он задавал в своей жизни. — Потому что ты мне так нравишься, что когда я с тобой, я даже не могу говорить, – Атлас улыбается и Дилану вновь врезается в голову фраза из записки, которую Дэнни перефразировал. — Мне ведь сорок два, а тебе двадцать восемь, – он вспоминает сегодняшний случай на кухне, когда Дэнни намекнул, что он слишком стар для двадцатилетних. — Меня это волнует также, как и тебя Лула, то есть - никак. — Дэнни, поцелуй меня. Все происходит слишком быстро, потому что Дилан и сам не понимает, как произносит эту фразу. Они смотрят друг на друга считанные секунды, а потом Дэниел тянется к нему, и накрывает его губы своими. Сначала они просто касаются друг друга губами. Дилан слишком нежно касается его, словно боится навредить хоть как-то. Атлас первый просовывает язык ему в рот и Дилан с удовольствием отвечает ему. Они целуются до тех пор, пока в лёгких не заканчивается воздух и Атлас в прямом смысле не может дышать. Они падают на диван, Дилан ложится поверх Дэниела, утыкаясь ему в плечо, а его рука продолжает водить под футболкой, очерчивая контуры. — Почему мы делаем это? – наконец отдышавшись, спрашивает Атлас. — Потому что я тоже не могу дышать.