steam

Акааши наклонился вниз, упираясь ладонями в пол спортзала. Его ноги выровнялись, хорошенько растягивая внутреннюю часть его голеней и бедер. Он сделал глубокий вдох. Бокуто тоже рвано вдохнул вслед за ним. Акааши поднялся в одно плавное движение, пока его спина не выгибалась, словно у самой настоящей кошки, и вытянул руки над головой. Его футболка задралась как раз достаточно, чтобы оголить его бледный подтянутый живот. Бокуто закусил губу, неловко заерзав на скамейке, превратившейся в наблюдательный пункт, пока его товарищ по команде разогревал свое тело с помощью небольшой разминки. Его глаза не могли оторваться от губ молодого парня, приоткрывавшихся всякий раз, когда он невольно испускал длинные вздохи, просто безупречно идеально растягивая свои мышцы. Капитан Фукуродани сделал один огромный глоток воды, даже не замечая, как ее тонкие струйки стекали вниз по подбородку. Это было несправедливо, думал он, что Акааши мог превращать обычные вещи вроде простой растяжки в нечто настолько до невозможного непристойное — или это сам Бокуто превращал все в настоящую пытку? Может быть, именно со стороны Бокуто было несправедливо обвинять в чем-то Акааши. — Бокуто-сан, если вы выпьете слишком много воды перед тренировкой, у вас разболится живот. Котаро вернулся обратно к реальности, сосредотачивая свой расфокусированный взгляд на Акааши, который слегка встревоженно смотрел на него в ответ. Чувствуя вспыхнувший на щеках румянец, Бокуто немного дерганно бросил на скамью свою бутылку с водой и смущенно почесал затылок. — Извини, я отвлекся. — В этом он не соврал. Изогнув бровь, Акааши выпрямился. — Все в порядке? Я думал, возможно, вы хотели что-то спросить у меня, потому что… Потому что я пялился на тебя, словно законченный извращенец, ага. — Н-неа, то есть, да. У меня все в порядке. Просто, — на секунду Бокуто напряг всю возможную фантазию, снова поднявшись на свои две и подойдя к Акааши, — твоя растяжка. Ты делаешь ее неправильно. Акааши на секунду отвел в сторону взгляд, и Бокуто тут же захотел мысленно пнуть себя. Он не хотел смущать Акааши, который, в общем-то, совершенно правильно делал свою растяжку. Бокуто встал возле него, повторяя позу парня, но на этот раз расставив свои ноги немного шире. — Тебе нужно, эм, чуть-чуть шире раздвинуть ноги, — глупо пробормотал он, немного смутившись под пристальным взглядом своего кохая. Раздвинуть ноги — классно придумал. Бокуто быстро и показательно нагнулся, чтобы, скорее, скрыть позор, который с потрохами выдавали его раскрасневшиеся щеки, за что он снова мысленно пнул себя. — И, мм… больше выпрямляй свои ступни, — подытожил он, прожигая взглядом паркет спортзала и прикидывая, сможет ли он изо всех сил стукнуться о него лбом, находясь под этим углом, чтобы уж точно потерять сознание. Конечно, это был самый трусливый и позорный способ убежать от своих проблем, поэтому капитан просто отодвинул на задний план свое смущение и снова наклонился назад. Когда он полностью выпрямился, то увидел, что Акааши молча скривил свои губы, как обычно это делал, когда уже едва мог терпеть все самые глупые, детские выходки своего семпая. Уголки его губ немного приподнялись, прежде, чем парень устало вздохнул и медленно сморгнул, снова отворачиваясь в сторону. — Конечно, Бокуто-сан, — выдохнул, наконец, сеттер и, повторяя движения Бокуто и раздвигая свои ноги, наклонился всем корпусом вниз, пока его пальцы не прижимались к полу. Одного взгляда на эти потрясающие бедра, свидетелем которых посчастливилось стать Бокуто, было достаточно, чтобы заставить его мгновенно развернуться на носках и со скоростью света ретироваться обратно на скамью в поисках бутылки с охлаждающей пыл водой. Если бы он был гораздо более слабовольным человеком, он уже определенно давным-давно забаррикадировался в душевой, подставляя свою дурную голову под ледяные струи воды. Бокуто схватил свой телефон — который он, конечно же, продолжал прятать под своей спортивной курткой во время тренировок — и быстро набрал сообщение первому же человеку, о котором он мог подумать в такой критический момент. Бокуто: бро сейв ми Ответ прибыл достаточно быстро. Куроо: йо Бокуто: мой милый невинный кохай Бокуто: поч он такой секс Бокуто: поч я такой гей Куроо: LMAO ты сейчас про своего вице-капитана да Бокуто: ага Тренер просвистел в свисток, знаменуя начало тренировки, и Бокуто нервно забарабанил своими пальцами по открытой трибуне, ожидая ответа Куроо. Только он уже собирался уйти, как его телефон завибрировал в руке. Куроо: у меня все под контролем бро Бокуто: что Бокуто: wtf ты вообще о чем — Капитан! — позвал его один из сокомандников, и Бокуто сгримасничал, пока его сердце гулко билось в груди. Он тряхнул головой, оставляя на скамье свой телефон. Куроо, скорее всего, ничего серьезного и не имел в виду, а наверняка просто собирался специально предложить очередной дурацкий и «реально надежный» план, только чтобы над ним пошутить. — Отличненько, давайте уже начинать! — Бокуто развернулся на носках, не сдерживая на лице широкую ухмылку, когда он отодвинул все не-волейбольные мысли на самые задворки своего сознания. В течение следующего часа или даже немного больше, стремление Бокуто оставаться сосредоточенным на одной лишь тренировке почти не дало слабины; только единожды капитан Фукуродани эффектно принял подачу своим собственным лицом, потому как был слишком занят, вовсю глазея на сеттера, который невинно вытирал со своего лба пот, стекавший вниз по раскрасневшимся щекам. И если он не мог назвать это достижение своей личной победой, то Бокуто затруднялся придумать что-нибудь получше. — Если на следующем матче вы сыграете точно так же, то мы своих противников просто в два счета порвем, — усмехнулся Бокуто, хлопая по спине парней, стоявших рядом с ним по обе руки, пока вся команда уже измученно запыхалась к концу их тренировки. Он быстро провел короткий экскурс о следующей команде, против которой они собирались играть, напоминая всем остерегаться этих дурацких командных атак. Скрипя кроссовками по отполированному паркету, все разошлись по разным сторонам, чтобы собрать свои вещи или принять душ в раздевалках. Сам Бокуто, весело насвистывая, направился к трибунам и, забрав свою спортивную сумку, ушел в раздевалку. — Ты собираешься принимать душ, Акааши? — спросил Бокуто через плечо. В ответ парень едва ли смог на мгновение оторвать взгляд от своего телефона. — Может, через минуту, — ответил он, очевидно, полностью поглощенный скрывавшейся на его экране неизвестной информацией, какой бы она там ни была. Капитан только пожал плечами, открывая дверь и направляясь к душам. Он был более чем рад обнаружить, что никто не решился надолго оставаться в раздевалках, и все его сокомандники уже давно ушли, пока сам Бокуто только снимал свою олимпийку и оборачивал полотенце вокруг талии. Это был хороший знак — значит, он мог голосить свои песни в душе так громко и проникновенно, насколько ему бы захотелось, и за это его бы никто точно не обвинял. Зайдя в кабинку и включив воду, он тут же стремглав отпрыгнул в сторону, пока поток воды не нагрелся до приятно теплой, создавая клубы тяжелого пара, застилая все вокруг. Бокуто подставился под струи, позволяя горячей воде омывать его голову, стекая вниз по спине, смывая все накопившееся напряжение и унося его прочь, безвозвратно. Он чувствовал, как его мышцы расслабились, а голова опустела, пока он тщательно растирал свои руки и напевал какой-то неизвестный мотив, застрявший у него в голове. Но не успел он уже начать громко напевать саму песню, как его прервал скрип открывшейся и тут же закрывшейся двери в раздевалку. Ну, блин. Вздыхая, Бокуто быстренько закончил принимать душ и выключил воду. — Все, душ теперь полностью твой, — протянул он, обернув полотенце вокруг талии и стряхнув капельки воды с волос, которые теперь скопились на его лице и щипали глаза. Когда он одернул обратно отделявшую их ширму, его взгляд остановился на Акааши, который сидел на скамье с каким-то нечитаемым выражением лица, заставляя Бокуто шумно сглотнуть. — Спасибо, Бокуто-сан, — тихо ответил сеттер, и его семпай тут же почувствовал, как сжалось сердце в груди, только он увидел, как завивались от витавшего в воздухе пара кончики прядей Акааши, а несколько редких черных локонов красиво облепили его лоб и щеки. — Да без проблем, — изо всех сил заставляя себя отвести взгляд, Бокуто поднял с пола свою спортивную сумку и плюхнулся на краешек скамьи, копаясь в своих вещах в поисках сменных штанов. Только его пальцы зацепили искомый предмет одежды, Акааши внезапно повернулся к нему, нахмурив брови и всем своим видом показывая крайнюю степень задумчивости. Бокуто мгновенно осознал, что напряжение, витавшее в комнате, теперь точно ему не показалось. — Бокуто-сан… — вытянув телефон прямо перед лицом своего капитана, Акааши впился в него строгим взглядом, — пожалуйста, объясните, что это. Котаро почувствовал, что в его животе точно не образовалась черная дыра — которая, наверняка, в этот момент была бы за гранью фантастики, потому что, по крайней мере, она уж точно проглотила бы его до последней косточки, либо мгновенно умертвив, либо отправив через внезапно возникшую червоточину в другое измерение. И, может быть, то измерение было бы гораздо добрее к нему, и в нем Бокуто никогда не смог бы подружиться с Куроо Тетсуро, впоследствии разрушившим всю его жизнь при помощи только одних сообщений. Вместо этого ему приходилось дрейфовать в пропасти чистейшего вселенского позора, когда его глаза, быстро пробежались по словам на экране. [неизвестный номер]: одна птичка принесла мне на хвосте что у тебя завелся тайный поклонник [неизвестный номер]: это бокуто [неизвестный номер]: и кст о птичках именно он мне это сказал [неизвестный номер]: кст эт куроо тетсуро. тот самый сексапильный красавчик из некомы ;) [неизвестный номер]: но да Бокуто хочет тебя чпокнуть [неизвестный номер]: и наверное сводить на свиданку и держаться с тобой за ручки [неизвестный номер]: так что тебе сейчас определенно нужно прыгать от счастья. буквально и фигурально Между ними затянулась целая вечность, пока Бокуто бросал взгляды то на Акааши, то на экран его телефона, а единственные пока еще исправно работавшие клетки его мозга прикидывали самые изощренные пытки, которыми он бы смог изрядно покалечить Куроо. В конце концов, Кейджи прокашлялся, все еще сохраняя на лице странную напряженность, которая, Бокуто уж точно мог сказать, была совершенно ненормальной. — Если Куроо-сан хотел таким странным способом надо мной пошутить, то это действительно не смешно, — наконец проговорил он, опуская на свои колени телефон. Зарывшись пальцами в свои волосы, Бокуто посмотрел вниз на Акааши. Ах, он ощутил легкий укол вины, неспособный отделаться от чувства, что его кохай выглядел… обманутым? Нервно облизав губы, Бокуто попытался подобрать подходящий ответ. — Нет, он не… да, он всего лишь пошутил, но я уверен, что он просто все неправильно понял, да и бро точно не хотел тебя этим обидеть, просто я кое в чем ему признался, а Куроо немного протупил… — Бокуто на мгновение прекратил свое бессвязное бормотание, про себя удивляясь, какого черта теперь он еще и защищал Куроо. — Так, что, выходит, Вы признались ему в каких-то явно двусмысленных вещах, которые он неправильно понял? — перебил Акааши, пытаясь привнести хоть какую-то ясность в нервное бормотание своего семпая. Бокуто мог поклясться, что увидел вспышку разочарования в чертах сеттера, и все внутри Котаро болезненно сжалось. Его глаза остановились на уголках губ Акааши, которые сжались в едва заметную линию. — Не совсем? То есть, я, может быть, просто плохо подобрал слова, и они прозвучали совершенно неправильно… Боже, губы Акааши выглядели такими мягкими и блестящими от висевшего в воздухе пара. Они заставляли Бокуто забывать, как дышать. Он почувствовал, как в его голове мгновенно все опустело, а удушливый жар засел у самого горла, заставляя его путаться в словах еще больше, чем раньше. -… но, в любом случае, это — определенно только моя ошибка. Так что, правда, прости меня, Акааши. Я, наверно, еще и хорошенько отпинаю Куроо и заставлю его извиниться перед тобой за все его дурацкие выходки. — Теперь лицо Бокуто полыхало жаром, еще и, ко всему прочему, перекошенное до невозможного задумчивой гримасой в попытке думать о чем угодно, кроме своего нестерпимого желания впиться в губы Акааши, который тут же вместе с ним вошел бы во вкус, и… — Увидимся завтра, Акааши, — сумел выдавить Бокуто, заглушив и отбросив все свои мысли на задний план, сохраняя в себе последние крохи самоконтроля. Он перебросил свои сменные штаны через плечо и повернулся, чтобы уйти, было, за дверь, но его остановили на месте чужие пальцы, обхватившие его запястье. На мгновение их взгляды встретились, пронзительно темные глаза Акааши впились взглядом в Бокуто, его губы приоткрылись, будто он вот-вот что-то должен был сказать. Сердце Бокуто заколотилось в груди, пока его собственные глаза увлеченно цеплялись за каждую малейшую деталь на лице своего кохая. Неужели это была правда? Акааши, что, на самом деле разделял его чувства? Мысли Котаро закрутились в голове со скоростью света, когда он приготовился… — Вы все еще в полотенце, — наконец, сказал Акааши, а Бокуто почувствовал болезненный укол в самое сердце, разбившегося на миллион щепок, и чуть ли не осязаемую физически тень обволакивающего его уныния. Бокуто коротко хохотнул и опустил глаза на губы Акааши, понимая, что плотно сжатая добела линия превратилась в маленькую, застенчивую улыбку, настолько тонкую, что он боялся даже лишний раз мигнуть, чтобы она не исчезла. — Бокуто-сан, Вы ужасный лгун, — слова едва успели слететь с языка Акааши, как он уже мгновенно поднялся с места, запечатляя легкий, но в то же время чувственный поцелуй на губах Бокуто. Поначалу, Котаро не мог сморгнуть застилавший его сознание туман, пока смятение и удивление спутались в одно сплошное безумие эмоций, бурливших в необузданной вспышке взыгравших гормонов в его голове. К счастью, его инстинкты и последние крупицы трезвого разума подсказали ему наклонить набок голову и ответить на поцелуй, прикрывая глаза, пока суматоха и раздор в его мыслях не затихли до уровня мягкого звона. Ощущения были нежными и проникновенными, точно так же, как прижимавшиеся к его губам чужие уста и тонкие пальцы, покоившиеся на его затылке и робко скользящие в его влажных волосах, осторожно их оттягивая. Когда эти пальцы буквально впились в его кожу, Акааши наклонил свое лицо набок, пока не углубил их поцелуй до такой степени, что язык Бокуто уверенно очерчивал нижнюю губу сеттера. Акааши приоткрыл свой рот, и Котаро услышал, или скорее почувствовал, как парень пробормотал его имя, хрипло растягивая гласные, которые обдали жаром губы капитана. Бокуто слишком нетерпеливо впился в губы Акааши и тут же ощутил, как Кейджи дернулся от неожиданности в его объятиях. Он наклонился, чтобы слегка наклонить подбородок парня, и, оторвавшись, снова как следует поцеловал его в последний раз, словно извиняясь за свою нетерпеливость. Бокуто неохотно отстранился первым, душный воздух, который он шумно вдыхал через нос, не позволял ему продолжать начатое. Но все же его сердце счастливо трепетало в груди, а желание поскорее сбежать от Кейджи даже сравнительно поутихло. Акааши поцеловал его, и теперь Котаро чувствовал, что уверенность разливалась в его груди. — Ну, все прошло даже лучше, чем я ожидал, — выдохнул Бокуто, заняв место рядом с Акааши на скамье. Он собирался снова продолжить, превращая свои слова в очередной поток беспорядочной болтовни. Но, тем не менее, его кохай, казалось, предугадал все намерения Котаро и снова прижался к нему губами. Бокуто решил для себя, что ему определенно нравилось, когда его затыкают именно таким образом, поэтому он сглотнул все крутившиеся на языке слова и ответил парню с не меньшим пылом. На этот раз Акааши приоткрыл свои губы, открыто приглашая Бокуто, чем тот с удовольствием воспользовался, еще раз проталкивая свой язык внутрь. На этот раз он двигался гораздо медленнее, пробуя все новые ощущения на вкус и позволяя Кейджи полностью проникнуться его неспешным ритмом; он даже невольно понял одну простую вещь. Бокуто осознал, что неопытные поцелуи Акааши были, хоть и отвратительнейшими, но по-своему очаровательными — и все же, тем не менее, они заставляли Котаро буквально таять, а кровь внутри него бурлить настоящим возбуждением. На этот раз их губы скользили гораздо быстрее, жарче и энергичнее, чем прежде, сопровождая все влажными причмокиваниями. Ладони очерчивали чужое разгоряченное тело, прижимая другого парня ближе к себе, но никогда не останавливаясь надолго на одном и том же месте. Пальцы Акааши зарылись в волосы Бокуто и спустились вниз по его плечам, очерчивая и тщательно сжимая, пока его семпай проделывал все то же самое, оглаживая своими широкими ладонями молочно-белые бедра Кейджи и поднимаясь выше, пока не достиг его спины. Когда он вжал в себя Акааши, тот задрожал и откинулся назад. Когда они отстранились на этот раз, Бокуто уже спустя мгновение притянул Акааши к себе на колени и прижал как можно крепче, прежде чем они поцеловались снова, на этот раз срывая с губ друг у друга тихие стоны. Бокуто пытался игнорировать быстро растущее напряжение в паху, мысленно молясь снова и снова: «Только не возбудись, только не возбудись». Он, должно быть, слишком сильно прижал к себе Акааши, потому что сеттер пораженно вздохнул, огладив руками крепкие бицепсы, которые обхватили его талию. Возбуждение уверенно захватывало все тело Бокуто, его пульс ускорился настолько сильно, что парень едва ли мог вообще о чем-то думать. Когда Акааши повернул голову набок, чтобы наполнить легкие спасительным воздухом, Бокуто не смог удержаться и быстро наклонился, прикасаясь губами к белоснежному, неприкрытому подбородку, спускаясь горячими поцелуями все ниже и ниже. Теперь Акааши просто таял в его руках, и поэтому Бокуто продолжил дальше, пока не остановился у самого выреза рубашки Кейджи. В долю секунды Акааши незамедлительно решился тут же снять ее прочь. Его рубашка приземлилась где-то на полу позади них. Бокуто слегка отстранился, бросая взгляды между раскрасневшимся лицом Акааши и тканью, лежащей на полу. — Мы, что… — он замолчал, видя, как Акааши посмотрел на него с возбуждением и, ко всему прочему, смущением в глазах. — Мне все еще нужно принять душ… — выдохнул он спокойно, вжимаясь пальцами в руки Бокуто. Его голос затих, пока в произнесенных словах читался легкий намек на нечто большее. — О, ладно, — начал Бокуто, прежде чем к нему пришло осознание. — Ох, то есть, ты… да. Господи, да. Определенно. Через мгновение Бокуто сгреб в охапку Акааши и поднял его, обойдя ширму и пройдя в душевую кабину. Кейджи почувствовал легкое разочарование, когда его ноги коснулись земли, но это чувство быстро заменило другое, когда теплые руки перестали прикасаться к ткани его шорт и чужие жаркие губы мягко прижались к его устам. Он почувствовал, как ладони Бокуто прикоснулись к оголенной коже его бедер, а затем крепко сжали ягодицы через боксеры. Кейджи пораженно замер от внезапности, а его глаза слегка удивленно расширились. — П-прости… — немедленно отпрянул Бокуто, виновато закусив нижнюю губу. Акааши вздохнул, сжимая свои губы в тонкую линию, чтобы скрыть рвущееся наружу веселье, и положил свои ладони на плечи Бокуто. — Если я захочу, чтобы ты остановился, — начал он, прикрыв глаза и пристально смотря перед собой (вероятно, и вполовину не настолько сексуально, как показалось в этот момент Бокуто, у которого во рту пересохло в ожидании остальных слов). — … я обязательно тебе об этом скажу, — закончил Акааши, наклонившись, чтобы поцеловать его, и улыбнулся, чувствуя, как расслабилось все его тело. Бокуто был таким теплым, мгновенно отметил про себя Кейджи, пока в его голове слегка помутнело от ощущения очерчивавших его бедра ладоней. — … Наверно, нужно будет включить воду, чтобы нас никто не услышал, — пробормотал Бокуто, оттягивая зубами нижнюю губу своего кохая. Кейджи отстраненно кивнул и только больше прильнул к телу капитана, а только спустя добрую минуту он понял, что именно имел в виду Бокуто. — В-верно. — Дрожащие пальцы поддели разом его шорты и нижнее белье, приспустив их вниз на бедра. Когда руки Бокуто накрыли сверху его ладони, помогая снимать ткань слишком дразняще и гораздо медленнее, чем хотелось сеттеру, лицо Кейджи залилось жаром. В одном быстром движении он ослабил свои руки, позволяя Бокуто завершить начатое, и потянулся вперед, снимая полотенце, которое с легкостью слетело с бедер Котаро. Акааши и не заметил, как облизал свои губы, увидев уже довольно-таки затвердевший член Бокуто. Он и раньше догадывался, что природа не обделила Бокуто в этой части тела, разделяя вместе с ним одну раздевалку, и все такое, — уже и не упоминая очевидный стояк, выпиравший из-под обернутого вокруг его талии полотенца, или учитывая тот факт, что Акааши практически потирался о него своими бедрами только несколько мгновений назад. Теперь же, видя его эрекцию, Кейджи чувствовал себя совершенно иначе. Слегка сглотнув и проследив глазами тонкую струйку смазки, стекавшей вниз по головке члена Бокуто, Акааши мелко задрожал и заставил себя отвести взгляд. Вместо этого он отбросил в сторону свое белье, после чего потянулся, чтобы включить воду. Он почувствовал себя невероятно обнаженным, когда звук воды, ударяющейся позади них, прозвенел в его ушах — и то, как пронзительно смотрел на него Бокуто, явно ему не помогало. Он попытался отвлечь внимание своего семпая с помощью поцелуя. Эта потрясающая затея увенчалась успехом, но достаточно скоро мягкий поцелуй перерос в жаркий, нетерпеливый, едва ли не балансирующий на грани отчаяния. Их руки и языки горячо сплетались вместе, пока теплая вода стекала по спине Бокуто и его плечам, обдавая брызгами и Акааши. Но вскоре Котаро начал расцеловывать каждый сантиметр лица другого парня, не обращая внимания на его губы, пока Акааши до побелевших костяшек вжимался в металлический поручень рядом с душем так, будто от этого зависела вся его жизнь. Котаро же и дальше продолжил спускаться жаркими поцелуями вниз по телу сеттера. — Ах, Бокуто-сан… — проговорил Акааши чуть ли не шепотом, когда Бокуто уткнулся своей головой между бедер парня, целуя каждый сантиметр и слизывая языком капельки воды, которые стекали с его волос на молочно-белую кожу. В конце концов, его язык очертил член Акааши, дразня паренька, пока тот не начал хмуриться от смущения. — Бокуто-сан, — протянул он нетерпеливо, и Котаро рассмеялся, ухмыляясь в сторону Акааши. — Выше? — предложил Котаро, мягко постукивая пальцами по внутренней стороне колена Кейджи. Без слов согласившись, Акааши приподнял свое колено, позволяя другому парню закинуть его себе на плечо. Не сдержав низкого, надсадного всхлипывания, Акааши пораженно замер, когда Бокуто быстро воспользовался всеми преимуществами их нового положения и обхватил губами его член, горячо отсасывая парню. Котаро с легкостью перебросил другую ногу к себе на плечи без какой-либо помощи, потому как сеттер уже был слишком увлечен тем, как бы посильнее заглушить рвущиеся наружу стоны, когда горячий язык скользнул еще ниже, к самому основанию его члена. Котаро немного отстранился, бегло облизав головку Кейджи, и крепче сжал возвышавшееся над ним тело. — Тебе не нужно быть настолько формальным, Акааши, — проговорил Бокуто, все еще не отрывая губ от эрекции парня, и остановился у самого основания, вынуждая Кейджи податься бедрами вперед в поисках разрядки. Его кохай подчинился беспрекословно, усилив свою хватку, и неосознанно раздвинул ноги, слегка приподняв свои бедра, — но если ты настаиваешь, тогда можешь называть меня «семпаем»! Хотя, это и будет звучать немного извращенски, хех. Акааши не нашел времени, чтобы вербально ответить на вопрос капитана, а только с силой впился зубами в свою нижнюю губу, пытаясь не простонать, когда он качнул бедрами навстречу горячему языку Бокуто, который нетерпеливо скользнул у его плотно сжатого колечка мышц. Вместо этого он только сильнее вжался ногами в спину Котаро, пытаясь не упасть, что только больше раззадорило парня. Его пальцы с силой, почти до синяков, впились в бедра Акааши, удерживая на месте, пока сам Котаро продолжал разрабатывать паренька своим языком. — Бокуто-семпай, — пробормотал Акааши голосом, который получился гораздо выше, чем того хотелось парню, и прозвучал жалостным всхлипыванием, когда он толкнулся в горячий рот Бокуто. Он почувствовал, что Котаро остановился — почти захныкал от нехватки любых фрикций, которые Бокуто осуществлял своим языком, — и поднял на него голову, удивленно изогнув брови и до ужаса самодовольно улыбаясь. — Тебе нравится, когда твой семпай использует язык, верно? — Бокуто искоса посмотрел на него, еще шире улыбаясь, растягивая губы почти до ушей, а его глаза вспыхнули дьявольским огоньком, прикрытые влажными и беспорядочно торчащими в стороны белоснежными прядками. Он явно был совершенно точно и слишком сильно доволен собой. — Если ты сморозишь еще одну такую же глупость, я просто уйду, — с мертвецкой серьезностью проговорил Акааши, борясь с внезапно вспыхнувшим жжением в глазах, когда он опустил взгляд на Бокуто. Впрочем, черты его лица немного смягчились, когда он пристально осмотрел своего семпая. Акааши бы не солгал — сейчас Котаро выглядел просто ошеломительно, весь такой совершенно взъерошенный и переполненный доверху абсолютным возбуждением. Он даже внезапно порадовался тому, что Бокуто всегда укладывал волосы в свою обычную смешную прическу с помощью геля; эту версию он хотел сохранить только для себя. И, о, Боже, когда эта безумно мягкая, торчащая во все стороны шевелюра снова опустилась между его бедер, Кейджи только и смог жалобно простонать и крепче обхватить своими ногами парня, когда ладонь Бокуто соскользнула с его бедра. Она опустилась вниз и снова вверх, пока, внезапно, горячий язык стал не единственной вещью, продолжавшей двигаться внутри Акааши. Вместо этого к его проходу прижались два смоченных слюной пальца и с горем-пополам протолкнулись внутрь. Стон, сорвавшийся с губ Акааши, заставил Котаро замереть и поднять взгляд на сеттера, но на этот раз без следа его обычной игривости и дурашливости. — Это была самая сексуальная вещь, которую я когда-либо слышал в своей жизни, Акааши, — Бокуто выглядел до невозможного серьезно, пораженно рассматривая своими широко раскрытыми глазами парня, словно тот был самым потрясающим сокровищем, которое он когда-либо находил. Мгновенно вспыхнувший на щеках румянец оказался таким смущающим, что Акааши отвел в сторону взгляд, неспособный больше смотреть прямо в глаза Бокуто, если тот собирался продолжать и дальше прожигать его таким взглядом. В мгновение ока Котаро еще раз толкнулся пальцами, согнув их и двигаясь ими внутри парня, пока… — Б-Бокут… о-о-ох… — Его пальцы задели бугорок простаты, и Акааши снова прокричал имя Котаро, растягивая последний слог в долгий, протяжный стон, который уж точно был слишком пошлым для такого вечно собранного парня, как Кейджи. Акааши резко вздернул ладонь к своему рту, заглушая стон, пока румянец расцветал во всех чертах его лица от дикого смущения, окрашивая их в самые темные оттенки багрово-алого. — О, Боже мой, — выдохнул Бокуто, утыкаясь лицом в бедро Акааши и в очередной раз прекратив растягивать своими пальцами парня. Сердце Акааши испуганной пташкой трепетало в груди, а сам Кейджи, которого внезапно опустили на пол, смутился от всего происходящего, когда Котаро взял его к себе на руки и зарылся лицом во влажные, торчащие во все стороны угольно-черные волосы. Они продолжали стоять так еще несколько мгновений подряд, Бокуто все также не отрывался от парня и коротко дышал ему в лоб, пока Акааши, неловко смущаясь, пытался проигнорировать стояк, упиравшийся в его бедро. Неужели он сломал Бокуто? Спустя мгновение Кейджи прокашлялся и сжал плечо своего семпая, несильно его толкая. — У… у тебя все в порядке? — спросил он немного упавшим голосом, и Бокуто отстранился, смотря на парня затянутыми поволокой желания глазами. Его лицо раскраснелось, словно свекла, а губы сжимались в одну тонкую линию, создавая, тем самым, одно из самых жалостных и страдальческих выражений, которые он когда-либо видел на лицах окружающих. «Что случилось с ним…» — слегка озадаченно задавался вопросом Акааши. — Прости, дай мне еще минуту, — пробормотал Бокуто, откинувшись назад и смущенно потирая затылок. — Если ты продолжишь и дальше так громко стонать… Глаза Акааши мгновенно скользнули вниз, к возбуждению Бокуто, и тут же расширились в понимании. -… я серьезно только что чуть не кончил от твоего голоса. Акааши едва заметно дернулся, приоткрыл и снова закрыл рот, пытаясь подобрать нужные слова, потому что извиняться ему уж точно было не за что, ведь Бокуто уж точно в самую последнюю очередь отпугнули все те непристойные стоны, которые он выбивал из Кейджи. Он только опустил вниз глаза, которые нестерпимо жгло, словно его голову разом заполнили витавшие вокруг них клубы пара. — Да, просто… погоди еще секундочку, — смог выговорить Бокуто, выйдя из душа и помчавшись со всей прыти к своей спортивной сумке, которая опасно балансировала на краю скамьи. Акааши же в этот момент казалось, будто он просто тает, расплываясь по стене душевой, выстеленной белым кафелем, и сеттер прикрыл свои губы, как только эта смущенная, извиняющаяся улыбка Бокуто вспыхнула в его памяти, заставляя сердце забиться чаще. «Какой он милый», — подумал на секунду Акааши, улыбаясь про себя. Целое множество самых различных прилагательных тут же вспыхнуло в его голове — талантливый, сильный, забавный, привлекательный, капризный, наивный, — и все они заставили румянец на его щеках только сильнее заалеть, потому что Кейджи просто до одури любил стоявшего перед ним парня. Он наблюдал издалека за тем, как Бокуто спешно возился в своей сумке, разбрасывая по сторонам попадавшиеся под руку вещи и проклиная себя за то, что всегда был таким рассеянным. Было и что-то очаровательное в том, насколько сильно смутился Котаро, бросая виноватые взгляды своему сеттеру и широко ему улыбаясь. В одно мгновение их глаза встретились, на этот раз уже не отрывая друг от друга взглядов, а черты лица обоих парней тут же смягчились. — Черт, я так хочу уже поскорее войти в тебя, — прохрипел Бокуто, закусив свою нижнюю губу, и опустил свои плечи чуть ли не с видом полного поражения. Сердце Акааши гулко забилось в груди, хотя его внимание тут же быстро привлекла спортивная сумка, медленно соскальзывавшая со скамьи без ведома своего владельца, который, казалось, напрочь о ней забыл. — Бокуто-сан… — вздернул брови Кейджи и потянулся, было, рукой к парню, чтобы предупредить его. Бокуто, казалось, неправильно понял этот жест и резко отпрянул назад, нервно размахивая руками перед своим мгновенно вспыхнувшим лицом. — И-извини! Мне правда нужно было держать язык за зубами и не говорить такие пошлости… — … твоя сумка… — тихо продолжил Акааши и удрученно сжал пальцы, когда сумка шмякнулась на пол, вываливая все свое содержимое. Металлическая банка дезодоранта характерно прогремела о поверхность и укатилась прочь, звонко впечатываясь в рядом стоящие шкафчики. Акааши вздрогнул, когда Бокуто хлопнул себя ладонью по лбу, с силой проводя ею по всему лицу. Его кохай только прикусил губу, неспособный сдержать небольшой смех, сорвавшийся наружу из его груди. Это не был громкий или даже искренний смех — просто легкий, хриплый смешок, дополнивший едва содрогающиеся плечи. Бокуто решил, что это был самый прекрасный звук, который он слышал в своей жизни, а его неловкость растаяла в едва ощутимое смущение, когда он снова запихнул свои вещи обратно в сумку. И тут же, словно по мановению волшебной палочки, его пальцы нащупали именно то, что Котаро так долго искал — возможно, чрезмерно обнадеживающий презерватив и смазку, которые он всегда держал под рукой на тот случай, если когда-нибудь попадет в одну очень неловкую ситуацию (в хорошем смысле этого слова). Он победно улыбнулся про себя за свою дальновидность, затем поднялся и вернулся назад к Акааши, убедившись, что уж точно не забыл задернуть за собой ширму. На мгновение оба парня пораженно сморгнули, а Бокуто поджал губы, пытаясь придумать наименее смущающий способ, чтобы сказать: «Ну, ладно, а теперь давай займемся сексом». Впрочем, он быстро осознал, что эта миссия явно была невыполнимой, хотя уже спустя несколько мгновений после его вселенского открытия Акааши уложил свои ладони на плечи Котаро и заставил попятиться назад. Когда тот спиной врезался в стену, сеттер припал на колени, с невыносимо ярким, смущенным румянцем на лице, и обхватил рукой эрекцию Бокуто, начиная ее поглаживать. — Тебе правда не нужно делать этого, Акааши… иии… ох… — перестал сопротивляться Бокуто, когда чужие губы неуверенно прижались к головке его члена, а после, приоткрывшись, вобрали глубже. «Рот Акааши такой чертовски горячий», — только и мог думать Бокуто, поглаживая ладонью волосы Кейджи, убирая с лица его угольно-черные прядки и наблюдая за тем, как эти потрясающие губы все больше насаживались на его член. О, Боже, о, Боже, о, Боже… Акааши отстранился, слегка прокашлявшись, стрельнув коротким взглядом в Бокуто, и улыбнулся прежде, чем снова взять его в рот, на этот раз оглаживая пальцами оставшуюся длину, которую он не мог захватить своими губами. Слегка сжимая свои пальцы и мягко раскачиваясь головой взад-вперед, Акааши с каждым разом насаживался все глубже и глубже, пока не почувствовал, как член Бокуто уперся о заднюю стенку его горла. Он даже не поперхнулся, и Бокуто тут же показалось, что его мозг только что чуть не взорвался от осознания одной простой вещи. Ведь, в отличие от его поцелуев, минет Акааши точно не делал до очарования неумело — наоборот, просто до одури божественно. Бокуто подавил стон, когда толкнулся бедрами вперед, заставив Кейджи простонать вокруг его эрекции. — Боже… — выдохнул Бокуто, позволяя своей голове упасть набок и видя перед глазами только непроглядную пелену, когда он на мгновение схватил пальцами влажные, темные волосы и мягко толкнулся в рот парня. Котаро подумалось, что такими темпами он мог бы с легкостью кончить, и парень неохотно отстранил от себя Акааши. Кейджи разнял свои губы с легким причмокиванием, и тонкая ниточка слюны протянулась от кончика его языка к головке члена Бокуто. Акааши только-только начал вытирать рот тыльной стороной своей ладони, как его тут же утянули вверх, в поцелуй. Они целовались грязно и слишком небрежно, пока Бокуто возился с презервативом, разрывая фольгу и отбрасывая ее в сторону, затем Котаро мысленно сделал себе пометку поднять его позже, раскатывая презерватив по всей своей длине. Когда Котаро сделал шаг назад, его золотые глаза мгновенно заблестели, видя едва заметную боязнь в чужих затянутых поволокой омутах, смотрящих на него в ответ. Бокуто надсадно выдохнул, понимая, что Акааши оказался не единственным, кто сейчас волновался. Он нежно улыбнулся, наклонившись вниз и успокаивающе целуя сеттера, смазывая тем временем свою крайнюю плоть смазкой. Затем, захлопнув крышку, Котаро небрежно отбросил маленькую бутылку лубриканта, звонко прогремевшую по кафельной плитке и прокатившейся по полу, но о ней парни тут же благополучно забыли. Бокуто вместо этого сосредоточился на том, как охотно Акааши ответил на его прикосновения, позволяя своему капитану еще раз поднять себя на руки и прижать к стене. Пытаясь поцелуем отвлечь внимание парня, Бокуто поймал своими зубами чужие мягкие губы, стараясь медленно проникнуть внутрь него. Это было невероятно тяжело, и Котаро огорченно свел брови, слыша болезненные стоны, которые сдавленно прошипел Акааши. Парень собирался уже было отступить и заверить Кейджи, что они еще могут остановиться… — Бокуто, — выдохнул шепотом в чужие губы Акааши. — Перестань паниковать. Бокуто, задрожав всем телом, кивнул, целуя ложбинку между ключиц Акааши и вжимаясь еще глубже, пока он почти полностью не вошел внутрь. Кейджи чувствовал, как резко вскочил его пульс, а сердце отчаянно, гулко забилось в груди, пока сильные руки не позволяли его телу сдвинуться ни на йоту, вжимая его в стенку душевой кабинки. Котаро блаженно уткнулся лбом во влажное плечо, а бледная кожа Кейджи вспыхнула румянцем от переполнявшего парня восторга, пока он пытался изо всех сил остановить себя и больше не двигаться. Акааши прижался щекой к влажному беспорядку волос Бокуто, вдыхая полной грудью и пытаясь восстановить дыхание в удушливой атмосфере кабинки. Все ощущения так и переполняли парня: и член Бокуто, растягивающий его изнутри, и жар, распаляющий все его тело именно так, как было нужно. Спустя несколько секунд Кейджи мягко царапнул своими ногтями по затылку Бокуто, призывая его, тем самым, продолжать двигаться. А затем с силой впился ими в кожу, когда Котаро подался бедрами назад и закатил глаза от опаляющей узкости вокруг своего члена. Когда он толкнулся обратно, Акааши убрал одну руку с его затылка и поднес ее к своему рту, заглушая негромкое всхлипывание. Бокуто скрипнул зубами, чувствуя легкий укол совести после того, как его тело только еще больше возбудилось от такого болезненного стона. — Если тебе нужна минутка… — начал Бокуто, вжимаясь пальцами в бедра Акааши, пытаясь воззвать к последним крохам своего самоконтроля и хоть на мгновение прекратить свои движения. Он приподнял голову, чтобы посмотреть на своего кохая, и тут же искренне об этом пожалел. Вид влажных прядок, обрамлявших темные, наполненные желанием, слегка прикрытые глаза, и ярко-алый румянец, окрасивший обычно бледную кожу — этого было слишком много, особенно когда эти глаза застенчиво опустились вниз, как будто пытаясь спрятаться от удивленного взгляда Бокуто. — Пожалуйста, не заставляй меня еще дольше ждать, Бокуто-сан, — взмолился Акааши своим ровным и, как всегда, вежливым голосом. Его семпай тут же подавил свои сомнения, делая мысленную пометку попросить Акааши, чтобы во время их секса он говорил совершенно другим, по сравнению со своим привычным, тоном голоса, чтобы у Бокуто не появлялся стояк каждый раз, когда Кейджи захотел бы с ним поговорить. Бокуто медленно подался бедрами назад и снова толкнулся вперед, упиваясь тихим стоном, раздавшимся меж сжатых пальцев сеттера. Он повторил толчок снова, и снова, пока Кейджи еще крепче не обхватил его ногами, словно говоря Бокуто уже перестать так осторожничать и просто поскорее трахнуть его. Бокуто, казалось, был совершенно не против этого и быстро перешел на новый ритм, с силой втрахивая Акааши в стену душевой кабинки. С каждым толчком боль, казалось, исчезала на периферии, пока Акааши, закатив глаза, не впился зубами в нижнюю губу, пытаясь помешать своим гулким стонам отзываться эхом по всей раздевалке. Он прижался своими ступнями к бедрам Бокуто, умоляя его двигаться в нем сильнее, быстрее, еще больше, пока его влажные ягодицы не ударялись о бедра Котаро, издавая шумные хлопки каждый раз, когда он вколачивался своим членом внутрь. — Тебе нравится, хах? — спросил Бокуто, расцеловывая каждый сантиметр кожи, пока всем остальным телом он как можно крепче прижимался к Кейджи, который изо всех сил пытался сдержать стоны, ритмично вырывающиеся наружу с каждым новым глубоким толчком. Акааши просто кивнул, приоткрыв губы только чтобы издать тихий полувскрик-полувсхлип, когда Бокуто вошел под новым, совершенно правильным углом. Его глаза расширились, как будто он только что осознал, что, о, Боже, они трахались в душевой их школьного спортзала, прижимаясь друг к другу и не сдерживая стонов, словно совершенно не знали никакого чувства стыда. Это был совершенно новый вид непристойностей — нет, непристойностей за гранью всего самого непристойного, и Бокуто это просто чертовски нравилось. Ему нравилось держать в своих руках Акааши, видеть, как он теряет свое самообладание, пока его, влажного от пота и витавшего вокруг пара, грубо втрахивают в стену их душевой комнаты, задыхаясь воздухом и изгибаясь от удовольствия. Сам Кейджи тоже не мог пожаловаться на происходящее, хотя и не готов был вот так сходу признать, что ему также понравилось делать подобные пошлости, даже несмотря на то, насколько очевидно это было. Бокуто не удержавшись, наклонился вперед, впиваясь в губы Акааши и снова до предела вжимая его в стену всем своим телом, пока молочно-белая кожа приятно скользила под его руками с каждой новой фрикцией. — Ннн… ах, прямо здесь…! — приглушенно простонал Акааши в губы Бокуто, пока тот очерчивал языком его припухшие уста. Он рьяно ответил на поцелуй, пока его нетерпение и нарастающее отчаяние медленно сворачивались в один огромный ком внизу живота, сигнализируя о приближающемся оргазме. Входя под новым углом, теперь член Бокуто проникал настолько глубоко, широко растягивая изнутри и заполнял его до такой степени, что Кейджи показалось, будто он вообще больше не сможет дышать. Конечно, он мог, однако, доказать обратное было очень легко — учитывая, какое необъятное количество стонов буквально выпивал из парня Котаро, позволяя им смешаться с его собственным довольным рычанием, когда он также начал приближаться к своему пику. Руки, все это время плотно сжимавшие влажные волосы, опустились на плечи аса, несильно вжимаясь в кожу пальцами. Бокуто не замедлился, но вместо этого неохотно прекратил атаковать губы своего кохая; его язык напоследок скользнул по чужим губам, запоминая покоящийся на них опьяняющий вкус. — Мои… мои ноги, — задохнулся Акааши, подрагивая плечами и наклонив набок голову, — поверни меня… Бокуто чувствовал, как дрожали в его крепкой хватке молочные бедра, и понял, что ноги, обернувшиеся вокруг его пояса, явно не смогут продержаться хоть секунду дольше. Котаро согласился, на мгновение рвано выдохнув, когда он вышел из сеттера; Бокуто был более чем доволен собой за то, что сумел почти до потери пульса оттрахать Акааши. Они быстро поменяли позицию, и уже через секунду он снова вжимал Акааши в стену, на этот раз прижимаясь всей своей широкой грудью к спине парня и обвив руками талию своего кохая, чтобы удержать его на месте. Как только он снова вошел в разгоряченно влажное тело, подавшееся бедрами в ответ, гулко открылась дверь в душевую, и чьи-то чужие кроссовки заскрипели по полу. — Йо, Бокуто, это ты там сейчас моешься в душе? — крикнул парень, остановившись только в нескольких шагах от плотной, совершенно непрозрачной ширмы их душевой кабинки, которая была единственной вещью, отделявшей его и капитана, полностью проникнувшего в их вице-капитана. Они оба немедленно узнали голос, принадлежащий Конохе, и Акааши обменялся испуганным взглядом с Бокуто, который немного замялся в полной тишине, словно пытаясь выжать из себя совершенно не приходящие в голову слова. Но уже спустя мгновение он громко прокашлялся. — Мм, ага. А че такое? — наконец-то сумел выдавить Котаро, вынуждая свой голос звучать как можно ровнее. — Я просто хотел спросить, не видел ли ты Акааши. «О, да, я прекрасно видел Акааши», — подумал Бокуто, довольно приподняв от этой мысли брови и игнорируя раздраженный взгляд, который послал ему Акааши. — Думаю, он уже ушел. Последовал негромкий стук, когда Коноха положил что-то тяжелое на скамью. — Хм, но он оставил все свои вещи здесь, и это как-то совсем на него не похоже. На этот раз первым среагировал Акааши, утыкаясь лицом в кафельную стену, когда накатившее на него смущение просто отняло у парня дар речи. Бокуто слегка кривовато улыбнулся в ответ на такую реакцию, и тут ему в голову пришла одна очень, очень плохая идея. — Он, наверное, просто убежал и забыл о ней, — начал Бокуто, прикрыв рукой рот Акааши. Поначалу это слегка ошарашило Кейджи, прежде чем он почувствовал, как чужой член двинулся внутри него, а затем, еще пребывая в тихом шоке, Акааши все осознал. Бокуто встретил безумно испуганный взгляд Кейджи с широкой, самодовольной усмешкой и, ни на миг не отрываясь от его глаз, прокричал: — … Он просто очень сильно переживал из-за какого-то экзамена, который назначили ему на завтра. — Ха, серьезно?! — фыркнул удивленно Акинори. — Его обычно не сильно-то и волнуют такие вещи, он же такой до чертиков умный и собранный парень. Бокуто тоже тихо фыркнул в ответ, но только потому, что сейчас Акааши уж точно не выглядел собранным и просто таял в его руках, пока Котаро медленно вбивался в него, беспощадно входя на полную длину с каждым толчком. Теперь у Акааши просто безумно кружилась голова, словно была готова взорваться в любой момент, а сам сеттер даже не смел дышать, отчаянно вцепившись в бедра Бокуто. Он до сих пор не смог определиться: хотел ли он остановить Бокуто или просто пустить все на самотек — пока с новым толчком член Котаро не вошел под другим углом, задевая простату и буквально вынуждая Акааши безоговорочно выбрать второй вариант. — Ага, точно, — выдавил Бокуто, съежившись от такого дурацкого, сказанного невпопад ответа. Но, кажется, Коноха этого вовсе не заметил, так как топот его шагов проследовал к самой двери. — А, ну, тогда ладно. Его сумка и бутылка с водой лежат на скамье. Вы двое живете рядом друг с другом, так что, думаю, тебе не составит большого труда лично отнести ему потом вещи. Короче, покеда. — Да без проблем, прям как два пальца об асфальт, — отмахнулся Бокуто. — Увидимся завтра, Коноха. Звук провернувшейся дверной ручки буквально заставил Акааши и Бокуто облегченно вздохнуть, но их дыхание тут же застряло в горле, когда чужой голос прозвучал снова. — Между прочим, прекращай уже так чертовски долго принимать душ каждый раз после тренировки. Один только вид этой комнаты мне как две капли воды напоминает тот хренов Сайлент Хилл, да еще и со всем этим непроглядным паром, — неодобрительно цокнул языком Коноха, прежде чем закрыть за собой дверь. Котаро убрал руку со рта Акааши и вместо этого быстро опустил ее вниз, обхватив член своего кохая; прошелся пальцами по всей длине один раз, затем второй, набирая темп, пока уже не надрачивал Кейджи в ритм своим толчкам. — Ах! Бокуто-сан, это… ннн!.. было просто… мммф! — Чужие горячие губы быстро заставили его замолчать, прижимаясь так опьяняюще и властно, заставляя Акааши отвечать с не меньшим пылом, даже под таким неудобным углом. В любом случае, от этого стало только лучше — их губы сплелись, двигаясь вместе в совершенно безумном танце, чтобы выместить все свои раньше неизведанные чувства. Акааши кончил первым, громко всхлипнув и изо всех сил сдерживая рвущийся наружу крик, когда он потянулся рукой назад и запутался ею в волосах Бокуто. С протяжным стоном его семпай резко вошел на всю длину внутрь, пока Кейджи не выплеснул все свое семя в его кулак, на выдохе прохрипев имя Котаро. Бокуто же сосредоточил все свое внимание на том, как Акааши растянул последний слог его имени целой чередой хриплых стонов, которые срывались наряду с его дыханием каждый раз, когда член Котаро вдалбливался в его стенки. Но, тем не менее, ему едва была нужна хоть какая-то поддержка, учитывая то, насколько он был узким, горячим и сжимался в конвульсиях вокруг крайней плоти Котаро. Бокуто сильнее вжал в себя подрагивающие бедра парня, пока его собственный оргазм начинал все быстрее полыхать внизу его живота. — Нн… Акааши… — простонал он, прижимаясь лбом к влажному плечу сеттера и тормоша свои волосы. Его собственные бедра начали сдавать, когда он приблизился к своему пику, и он не смог сдержать себя, толкаясь вперед и одним последним рывком входя в Акааши, обхватив своими широкими руками тонкую талию сеттера и удерживая его как можно ближе к себе. -… Бокуто, — голос Акааши звучал низко, а сам парень слегка вздрогнул от того, насколько глубоко зашла в его теперь слишком чувствительное тело чужая плоть. Хотя он, на самом деле, и не возражал, но, как только все прекратилось, Кейджи обнаружил, что все еще прижимался к стене душевой кабинки, к обычно холодной плитке, которая теперь значительно нагрелась одновременно из-за воды и тепла их тел. Сеттер обессиленно прислонился головой к беспорядку из черно-белых мелированных волос, шумно переводя дыхание и вдыхая отдаленный запах пота и пряный аромат шампуня Бокуто. Было что-то немного невероятное во всех этих чувствах, которые испытывали оба парня, оставаясь все так же на одном месте, словно примерзли к земле, а их сознания помутились от смеси оргазма и общей странности всей этой ситуации. И, как бы нелепо это не звучало, Акааши не мог перестать улыбаться, заливаясь совершенно новым цветом румянца, когда он почувствовал, что Бокуто начал расцеловывать линию его плеч. Мягкие, влажные губы очертили дорожку поцелуев дальше, пока не остановились у мочки ушка Кейджи. Руки, до этого обвивавшие его, моментально ослабили хватку, и Бокуто тут же вышел из парня. На одну короткую секунду дыхание сеттера сбилось, а Бокуто в ответ пораженно раскрыл глаза. Котаро, который вел себя так непривычно тихо, начал всячески опекать Акааши — все еще пребывавшего в своем мирке и не возвращающегося обратно в реальность — и подставил его под поток теперь чуть теплой воды. Он прижался к сеттеру лбом, и Акааши взглянул через пелену двухцветных прядок прямо в дурманящие золотистые глаза. Он сглотнул, облизав свои губы, когда эти крепкие руки обняли его еще раз, прижимая его ладони по бокам. — Ну, эм, это было реально круто, — пробормотал Бокуто, заставляя Акааши поморщиться от выбора его слов. Ему отчасти даже захотелось, чтобы Бокуто не разрушал вот так их тишину, но, с другой стороны, подобная глупость была просто в духе Котаро. «По-своему это даже было очень очаровательно», — подумал Акааши, но после этого быстро последовала полная недоверия мысль: «Господи, и что со мной не так». — Хотя, я так сильно испачкал тебя, — добавил он извиняющимся тоном, целуя губы Акааши. — … Хорошо, что мы все еще находимся в душе. — Не думаю, что вода сможет смыть с меня такое, Бокуто-сан, — Акааши сказал категорически, почти съежившись от тупости своей собственной шутки. Котаро же громко хохотнул, прежде, чем снова зарыться головой в основание шеи сеттера. — Прости меня… — всхлипнул он, и Акааши улыбнулся. Как будто его семпаю было за что извиняться.  — А еще, когда зашел Коноха, вообще было нереально стремно, — замолчал Бокуто, наклоняясь головой вниз, чтобы очертить поцелуями подбородок Кейджи, спускаясь все ближе к шее, словно отвлеченный тем, как Акааши шумно сглотнул в ответ на его слова. — Это изрядно… пощекотало мне нервы, — согласился парень, зардевшись и опустив вниз глаза. Бокуто обнял его только сильнее, всего на мгновение остановив свой поцелуй. — Извини, что не смог сдержаться, — засмеялся Бокуто, отстраняясь от Акааши и наклоняясь вниз, чтобы поднять бутылку смазки и разорванный квадратик фольги, которых смыло уже похолодевшей водой к самому сливу. Он тут же вышел из душа, скорее всего, чтобы переодеться. Акааши подставился головой под поток воды, на самом деле радуясь такой прохладной температуре. Это, казалось, спасло его от защипавшего в глазах жара, словно под его кожей тут же начали тлеть крошечные угольки. Парень поднес руку, чтобы растормошить свои волосы, откинув их назад и размяв устало плечи. В сознании Кейджи просто оглушительно гудело, а нервы натянулись, словно канат, когда он перекрыл воду и также вышел из душа. Тяжелый пар все еще витал в воздухе, хотя, казалось, начинал уже быстро рассеиваться. Акааши высушил свое тело полотенцем, не отрывая глаз от мускулистой спины Бокуто, задравшего вверх руки и пытавшегося изо всех сил натянуть на свою влажную кожу рубашку. Он сглотнул, переодеваясь в свою собственную одежду, которая немного неудобно облепляла тело из-за душной атмосферы в раздевалке. — Итак, эм… — разрезал тишину голос Бокуто, хотя ни один из них не хотел, чтобы она зарождалась между ними вообще. Акааши поднял вверх взгляд и, перекинув через плечо свою сумку и свесив ее за спиной, изогнул брови, выжидая, пока его капитан по-совиному широко посмотрит на него, пытаясь что-то сказать. -… Будешь моим парнем? — спросил он немного застенчиво, наклонив набок голову и почесав пальцем уголок рта, а с кончиков его торчащих во все стороны прядок начала скапывать вода прямо на его одежду. — … Да, конечно, — низко пробормотал в ответ Акааши, и на его щеках расцвел легкий румянец. И хоть эти слова прозвучали слишком повседневно, каким-то образом они просто идеально подошли этой ситуации. Лицо Бокуто засветилось счастьем, и парень дернулся вперед, обхватив своей рукой ладонь Кейджи. — Потрясно! — воскликнул он, размахивая в воздухе кулаком, и утянул за собой Акааши, выходя за дверь, в то время как Кейджи немного запаниковал, ведь их пальцы все еще были крепко переплетены. Он закрыл глаза, сглотнув подступивших к самому горлу бабочек и позволяя Котаро вести его за собой. За все то время, пока они шли домой, парни не встретили совершенно ни одного прохожего, поэтому Акааши, сокрытый непроглядной тьмой, позволил себе подойти немного ближе к Котаро, стосковавшись по его теплу, и прижался щекой к плечу парня. Внезапно у Бокуто завибрировал телефон, и он свободной рукой выловил его из кармана, доставая устройство и разблокировав экран одним быстрым движением пальца. Он негромко хихикнул, и Акааши, не сдержавшись, бросил взгляд на экран, сгримасничав от увиденного. Куроо: можешь поблагодарить меня позже лол Спустя где-то пять минут пришло еще одно сообщение. Куроо: так что успел я сломать тебе жизнь или нет Куроо: отсутствие ответа сейчас значит или реально чет хорошее или реально плохое и я хз чего мне ждать Куроо: омг определенно хорошее потомушт он за это время давно бы уже надрал нам обоим задницы Куроо: осторожнее детишки не забудьте предохраняться Акааши тихо фыркнул, прочитав, какое именно сообщение напечатал Бокуто. Бокуто: ты и я идем в раменную, и я за все плачу бро ятялю Ответ пришел поразительно быстро: Бокуто едва ли успел глупо заулыбаться в сторону Акааши, как телефон в его руке тут же завибрировал. Куроо: LMAO ЖГИ БОКУТО Сопротивляясь желанию закатить свои глаза, Акааши вместо этого посмотрел на своего семпая, и теплое, воздушно-легкое ощущение снова запорхало в его животе от того, как уверенно выглядел сейчас Бокуто. Кончики его ушей едва залились краской, а улыбка совершенно не сползала с лица, когда он запихнул свой телефон обратно карман. Золотистые глаза остановились на Акааши, искоса прожигая сеттера взглядом. Оба парня долго не отводили друг от друга глаз, не говоря совершенно ни слова. Внезапно, Акааши захотелось поцеловать Бокуто снова, и… Кейджи застал врасплох его собственный телефон, тихо завибрировав, и парень быстро достал его из кармана своей куртки. Это было сообщение от того самого неизвестного абонента, что и раньше — с номера телефона Куроо, конечно. Он провел пальцем по экрану, чтобы открыть текст. [неизвестный номер]: кст, ты делаешь его прост нереально счастливым Выражение лица Акааши смягчилось, когда он напечатал короткий ответ. Акааши: спасибо, Куроо-сан Он нажал кнопку отправки и спрятал обратно телефон, снова уткнувшись лицом в плечо Бокуто, чтобы скрыть свой вспыхнувший на щеках румянец.