Пончик в яблочной глазури

      Утро Кристиана началось… В обед. Омега проснулся сам, чего не случалось уже долгое время, сладко потянулся, зевнул и по привычке потянул руку за телефоном, которого на месте не оказалось. В голову закрались сомнения по поводу «доброго утра», но увидев на животе засохшую белую субстанцию, о происхождении которой он старался не вспоминать, Крис сразу же рванул в ванну, решив, что если он и опоздал немного, то пять минут душа роли не сыграют. Посвежевший и вполне довольный жизнью он отправился на поиски телефона, который, как оказалось, остался лежать в сумке, да еще и на беззвучном режиме. Загоревшийся экран поприветствовал милым котиком на заставке и сообщил время — три часа дня. Практически выронив девайс из рук, Крис помчался одеваться, на что ушло не более двух-трех минут, схватил так и не тронутую сумку с телефоном, кое-как обулся и вылетел из квартиры. Где-то на половине пути проскользнула мысль, что дверь он не закрыл, но она угасла на фоне красочной картины его увольнения.       К слову, Габриель звонил нерадивому омеге все утро. Сначала для того, чтобы разузнать причину отсутствия, ну, а затем чтобы сообщить то, что он наплел их дражайшему начальнику. К счастью, до того как растрепанный Кристиан успел влететь в кабинет шефа рассыпаясь в извинениях, Габ успел его поймать и рассказать, что на самом деле он был у врача по «омежьим делам» из-за сдвига в цикле течки и сильных болей. По его словам, лишь услышав слово «течка» босс сказал, что ему не интересно, но пусть хоть ненадолго зайдет, чтобы узнать фронт работ на сегодняшнюю теперь уже ночь.       Кристиан облегченно выдохнул — можно было привести себя в порядок, а потом уже идти к Джозефу на поклон. Хотя, омега знал, что сегодня предстояло перепроверить абсолютно все документы, так как на завтра было запланировано чуть ли не крупнейшее слияние в истории обеих компаний. И если он пропустил добрую половину дня, то доделывать придется вечером, а то и ночью, так как дело явно не терпело отлагательств. Еще он вспомнил, что так и не дочитал письмо своего яблочного альфы, что окончательно испортило настроение омеге. Да еще и явные признаки скорой течки окончательно добивали.

***

      На часах девять вечера, в голове, как и в желудке, звенящая пустота, а тело ноет от некомфортной позы. Чего ж еще для счастья надо, не правда ли? В глазах уже рябило от бесконечных цифр, отчетов и выводов, которые в итоге смешались в один смачный кусок чего-то дурно пахнущего и липкого, что уселось в голове и препятствовало её сознательной работе. Крису хотелось плюнуть на оставшиеся бумажки, понадеяться на добросовестность и внимательность тех, кто читал это до него, но страх потерять работу из-за сорванного слияния был выше лени и усталости.       Очередная порция кофе подходила к концу, Кристиан даже встал с кресла, чтобы сделать новый, но остановил его знакомый со вчерашнего вечера аромат яблока и грузные, быстрые шаги. Омега так и замер с кружкой в руках, когда на пороге его маленького кабинета появился разъяренный медведь, которого в простонародье звали Даймондом. — О… А… Вы… Я все сделаю, я честно все успею, — начал оправдываться Кристиан, будто игнорируя всю мыслительную деятельность по поводу запаха и ситуации в целом. — Разве ты не читал мое вчерашнее письмо? Ты не помнишь про нашу встречу? — с альфы мигом ушла вся спесь и вернулась былая робость, если только человека таких габаритов можно представить робким. — Я читал, — еле слышно пролепетал Крис, — но не до конца, — воспоминания накрыли волной, щеки заалели, что, кажется, послужило смазочным материалом для шестеренок в его голове. Письмо. Запах. Письмо. Запах. Даймонд. Не может, мать твою, быть! Глаза Криса увеличивались по мере того, как до него доходил смысл происходящего. На моменте, когда глазенки были готовы попрощаться с родными орбитами, Даймонд в пару шагов преодолел расстояние до письменного стола омеги и «собрав яйца в кулак» все-таки взял того за руку. — Крис, скажи честно, ты разочарован? Одно твое слово — и я уйду.       Шок сменился заинтересованностью. Кристиан будто впервые заглянул в глаза этому человеку и понял, насколько же слепым он был все это время. Широкий лоб, густые, черные брови — если не брать во внимание эти атрибуты сурового взгляда «исподлобья» можно было, оказывается, открыть океан чувств в этих бесконечно карих глазах. Дай смотрел на него с робкой надеждой, капелькой грусти и безмерным океаном любви, в котором хотелось утонуть раз и навсегда. И глядя в его глаза Крис понял, что окончательно и бесповоротно влюбился. Без права на капитуляцию.       Крис, не нарушая зрительного контакта, аккуратно поставил чашку, что все еще была в его руках, на стол, а освободившейся рукой медленно приблизился к лицу альфы. Он ласково провел линию от уха до подбородка, переместил руку на шею Даймонда и потянулся за поцелуем. Первым поцелуем для их пары и для омеги в частности. На лице Дая успела мимолетом проскочить счастливая улыбка, а затем он увлек своего омегу в их первый, головокружительный поцелуй. Он не был изучающим, как обычно это бывает, нет. Вся нежность, что копилась в них долгие годы, нашла выход в этом поцелуе. Соприкасались их губы, сплетались языки, но главное — переплетались души, что бывает, когда две половинки, идеально подходящие друг другу, соединяются.       Ласки хотели губы, ласки хотели сердца, да вот только причинное место тоже до ласки жадное. Никто не уловил момент, когда Даймонд начал слегка покусывать губы Криса, а тот в ответ сжимал пальцы на загривке альфы. Дыхание обоих участилось, Дай переместился поцелуями на скулы, а затем и шею омеги, отчего тому пришлось привстать на носочки. Не слишком уж отвечая за свои действия, Крис с поразительной легкостью забрался коленями на стол, обвил шею альфы двумя руками, и все это не прекращая страстного поцелуя. Даймонд грубо выдохнул и со звонким шлепком опустил руки на попку омеги, а затем с силой сжал аппетитные половинки. Он мечтал об этом, кажется, целую вечность, так что теперь даже не верилось, что все это реальность. Для убедительности он сжал ягодицы еще раз, а затем еще и еще, да так сильно, что завтра на белоснежной коже определенно появятся следы, но кого это волнует?       Точно не Кристиана, который с неожиданной прытью прогибается в спине, подставляясь под властные руки альфы, да еще и стонет так, что впору кончать от такого сладкого звука. Даймонд смело надавил пальцами меж ягодиц омеги и с удовольствием заметил, что тот влажный настолько, что чувствуется сквозь рабочие брюки. Он продолжил слегка надавливать на сочащийся смазкой анус, тереть его, вырывая из уст Криса мольбы о скорейшем продолжении.       Их одежда слетала с поразительной скоростью, хотя кто бы мог подумать, что стеснительный Крис сможет так легко оголиться перед альфой? Но Дай сумел убедить его в собственной привлекательности, избавить от бессмысленных оков стыда и смущения еще задолго до этого вечера, но сейчас, пожалуй, не время об этом думать. Даймонд без труда подхватил Криса на руки, заставляя обвить ногами торс, и смахнув со стола весь хлам четким движением руки, уложил на него омегу, спускаясь поцелуями все ниже и ниже. Без внимания не остались ни темные горошины сосков, прикосновение острого языка к которым не оставило Кристиана равнодушным, ни нежная кожа живота, но на пути к члену Крис его остановил. — Тебе не нравится? — с испугом спросил альфа. — Если ты сейчас это сделаешь, то я кончу и тут же отрублюсь, так и не почувствовав твой охренительный, мать его, член в себе, — неожиданно выдал омега, отчего Дай даже завис на пару мгновений.       Но не успел Крис и сам осознать своих слов, как Даймонд с рыком набросился на уже порядком истерзанные губы омеги, в то время как два пальца приставил к уже раскрытому от возбуждения кольцу мышц. Гладкие стеночки с легкостью раскрывались, ведь возбуждение было столь велико, что и на растяжку терпения омеги не хватало. Благо, у альфы опыт какой-никакой, но имелся, поэтому он продолжал методично растягивать, хотя выглядело это так, словно он забыл про наличие у себя члена и решил трахнуть Криса пальцами. Полностью крики омеги не мог заглушить даже поцелуй, ногтями он впивался в плечи Дая, из последних сил сдерживая оргазм. Даймонд вовремя вытащил пальцы и, не тратя время на осторожность, наконец-таки вошел. Офис не слышал таких оглушительных криков даже во время дедлайнов, когда шеф рвал и метал, матеря каждого, кто под руку попадется. Крис выгибался так, будто нет у него никакого позвоночника, это все сказки, придуманные злыми врачами. Движения Даймонда были ритмичными, жесткими, не дающими омеге и секунды на передышку, но того это, кажется, полностью устраивало. В момент, когда жалкий письменный стол уже был готов сдаться, альфа и омега одновременно кончили, разделив последний сладкий стон на двоих. — Ты же понимаешь, что теперь ты никуда от меня не денешься? Даже если очень захочешь, — не спрашивал, а скорее утверждал Даймонд после того, как полностью восстановил дыхание, но заметил, что омега так и уснул, обнимая его за шею и совершенно не собираясь никуда сбегать.