История одного демона

      Настало утро великого дня. Дня перемен для демона, что неожиданно даже для самого себя стал князем здешних мест. С прошлой ночи Бальтазар и Кайм метались от одного мастера к другому, ища наилучший вариант для подготовки сиятельного образа Князя Кемоно. Столяры и лучшие торговцы мебели уже подобрали для замка Кайма свои лучшие работы, и были щедро вознаграждены драгоценными камнями из «личной коллекции» князя. Портные же шили не покладая рук всю ночь, готовя для Кемоно многочисленные наряды истинного аристократа: роскошные ткани, богатые насыщенные цвета в одежде, тончайшей работы вышивки и так далее. Наконец пришла пора сделать самое главное — подписать официальную бумагу, подтверждающую причастность Кайма к благородной семье, иными словами Бальтазар и наш демон отправились получать бумагу, которая доказывала то, что он действительно князь.       В центре городка Мотэл стояло небольшое и совершенно невзрачное здание, где и работали с бумагами местные аристократы. Важной, неспешной походкой, Бальтазар вошел в уже давно знакомое, но крайне нелюбимое место, ведя за собой ничего не понимающего Кайма. Юный наследник подошел к одному из столов, полностью заваленных старыми бумагами и громко произнес:       — Утро доброе, господин Гресеус Смит! Вижу, работы у вас хоть отбавляй!       От столь неожиданного и громкого крика Смит подскочил на месте, уронив на себя одну из стопок бумаг, которые тут же разлетелись по полу. Гресеус был уже давно не молод, о чем говорили его седые волосы, аккуратно зачесанные назад, и покрытое старческими пятнами и морщинами лицо. Этому мужчине было всего шестьдесят два года, но его работа прибавила его облику еще пару десятков лет. Поправив свои спадающие на большой нос очки и недовольно хмыкнув, услышав знакомый голос, Смит поднял свой взор на кричащего.       — И Вам, милорд. Чем такой скромный трудяга, как я, может Вам помочь? Или же Вы, как обычно, зашли, чтобы прибраться у меня на столе подобным образом? Знаете ли, я тут не в игрушки играю, — хрипло и монотонно сказал старик, собирая упавшие листы, при этом случайным образом задев рукавом своего коричневого кафтана чернильницу, разлив содержимое на еще не дописанный документ. Тяжело вздохнув от собственной неуклюжести и сдерживая нарастающую злость, Смит перевел свой взгляд на Кайма, стоящего позади Бальтазара. — А этого господина я раннее не видел. Вы впервые в Мотэле? — поинтересовался аристократ, вопросительно подняв густые седые брови, открывающие его карие глаза.       — Гресеус, ты что, ослеп? Это никто иной, как сам Князь Зловещего Леса Кемоно Кайм! Стыдно, стыдно тебе не знать одного из самых влиятельных людей в этой стране! — с наигранным возмущением начал ворчать Бальтазар, хлопнув ладонью по столу Смита, снова рассыпав очередную стопку бумаг.       — Господин Кемоно?.. Думаю, что я слышал где-то это имя… Но ничего, кроме детских страшилок припомнить не могу. В любом случае, зачем Вы пришли? — фыркнув, произнес сквозь зубы старик, явно желая поскорее закончить разговор с нежданными гостями, тем более, что на это импровизированное представление стали откровенно пялиться остальные работники конторы и их клиенты, оторвавшись от своих дел и начав шептаться между собой. — Кхм, кхм… — откашлялся он. — Давайте поговорим в менее шумной обстановке, господа… — сказал он и направился в соседнюю комнату с небольшим пустым столиком посередине и четырьмя стульями, обшитыми причудливым узором, по бокам. Дождавшись, пока гости войдут в комнату, Смит ее запер, дабы избежать еще большего шума.       — А ты, Смит, как всегда сразу понимаешь в чем дело? — сразу же усевшись на ближайший стул и положив ногу на ногу, произнес Бальтазар, поправляя белоснежную прядь волос, что выбилась из хвоста. Кайм последовал примеру своего друга и сел рядом с ним. В это время Гресеус обошел их двоих и уселся прямо напротив, важно сложив ладони вместе и кладя их на стол.       — Вы никогда не приходите ко мне просто так, Господин Мотэл, как и Ваш отец. Итак, возникла какая-то проблема, которую Вы самостоятельно не можете решить? Или же эта проблема не просто с законом? — поинтересовался он, снова поправив постоянно спадающие на кончик носа очки.       — И то, и то. Видишь ли, Гресеус, господин Кайм при пожаре в своем фамильном поместье потерял не только всех членов семьи и был вынужден блуждать по лесу не один месяц… В этом пожаре были утеряны все документы несчастного. Ты ведь поможешь моему другу, естественно, я тебя награжу… — протяжно говорил наследник Мотэл, прекрасно играя роль человека, сильно потрясенного ужасной судьбой своего товарища, даже смог слезу выдавить. В это время демон прикусил свою нижнюю губу и сильно зажмурил глаза, словно сдерживая слезы, однако по правде, Кайм сдерживал приступ хохота от столь явно наглой лжи.       -Вот как, — расправившись на стуле и всматриваясь в лицо князя, произнес Смит. — Полагаю, этот вопрос решить просто так нельзя, раз уж у вас нет ни единого документа… да у вас даже элементарно нет герба вашего дома. Тут я бессилен, — уже поднимаясь со стула, произнес старик. Тут в игру вступает Кемоно:       — Уважаемый Гресеус, прошу, помогите мне вернуть мое доброе имя и почтить покойных родных должным образом. Прошу, я готов пожертвовать чем угодно… — говорил Кайм, изображая крайнее горе, голосом умоляя старика помочь, а руками давая для этого лишний повод — Кайм положил перед аристократом внушительных размеров мешочек, в котором были огненно-красные рубины вперемешку с синими сапфирами разных размеров. Старик остановился, вернулся на место и заглянул в содержимое мешочка. В этот момент его лицо вытянулось так, что его очки чуть не упали с его большого носа, а глаза стали размером с два среднего размера блюдца.       Быстро спрятав за шиворот кафтана мешочек и сильно покашляв, Смит пошел в другую комнату и вернулся через несколько минут с небольшой горсткой бумаг, снова занимая свое прежнее место.       — Кха-кха… Так как говорите, Вас зовут, Господин? И опишите мне, пожалуйста Вашу семью, — затараторил старик, быстро заполняя принесенные им бумаги. Бальтазар одобрительно улыбнулся и кивнул Кайму, одобряя его уловку.       — Князь Зловещего Леса Кемоно Кайм, урожденный бывшим князем Кемоно Карнелием и его женой княгиней Церией Кемоно (по отцу Вандерсон), на данный момент единственный владелец земель севернее города Мотэл, а именно города Марзевиль и скрытого в чаще Зловещего Леса поместья, чье имя Темный Замок, — сразу же протараторил только что придуманную историю Бальтазар, незаметно наступая на ногу демону, чтобы тот молча поддакивал. Кайм только кивнул, но поторопился подальше убрать от юноши свою ногу, все же ему понравились кожаные сапоги, которые он надел еще при их вылазе в конюшню.       — Все почти готово… Осталось только восстановить ваш герб, Господин Кемоно. — делая заметки в записях, хриплым голосом, почти шептал Гресеус, не отрывая своего внимания от бумаг. Демон слегка запаниковал, не зная что и придумать, умоляюще посмотрев на Бальтазара, чье воображение все чаще спасает ситуацию. Однако об этом юный Мотэл подумать не успел, начав нервно оглядываться вокруг. Взгляд юноши упал на непримечательное, как и все в этом здании, окно, на которое в тот момент сел ворон. Увидев его, Бальтазар сразу же продолжил:       — Черный ворон, смотрящий на запад, обрамленный золотыми ветвями с шипами. Кемоно удивленно посмотрел на своего друга, улыбнулся уголками губ и одобрительно кивнул старику.       — Именно такой. Все члены семьи Кемоно проницательны и мудры, некоторые даже владеют даром предвидения, также истинные наследники всегда имеют вороного цвета волосы, как у меня, сер, оттого наша семья и взяла себе этот герб, — уверенным голосом подтвердил демон слова своего юного друга, да так, что воистину заставил поверить Смита в правдивость его происхождения. Тот же, закончив заполнять бумаги, поставил восковую печать.       — Готово. Все копии закончены, мы восстановили ваши права как князя, Господин Кемоно, поздравляю. Советую вам поскорее обзавестись печатью. Удачного дня, буду рад иметь с вами дела в будущем, — быстро произнес старикашка с растянутой улыбкой, в предвкушении еще большей награды в следующий раз. Гресеус вручил бумаги Кайму и поспешил вернуться на свое место, пока никто ничего не заподозрил. Кемоно сжимал в руках бумаги, словно не веря в свой успех, после чего поднял взгляд на Бальтазара, который гордо возвышался над головой сидячего на стуле демона, приняв победоносный вид.       — Ну давай, скажи уже, что я великолепен! Ха-ха! — похлопал он по плечу Кайма.       — Вы великолепны, Герцог Бальтазар Мотэл! — наигранно произнес женским голосом демон, вздыхая, как влюбленная девица, да еще и сложивши руки на груди.       — Кайм, ей-богу, тебе только платья и чепчика не хватает! — рассмеялся вампир, направляясь к двери, — ну что, теперь за печатью, потом в ювелирный и наконец умоемся и оденемся для бала, не забудь еще коня приукрасить.       — Да, мой господин! Ах, что бы я без Вас делала, любовь моя! — все продолжал дразнить парня Кайм, не сдерживая смех и хохоча вовсю.       Вот таким образом эти двое направились по сказанному раннее маршруту: они посетили ювелира, который сразу же сделал печать, золотую брошь в виде придуманного герба семьи Кемоно, отдав в наглухо запечатанной драгоценной шкатулке подарок, что заказал Бальтазар своему отцу от имени Кайма; заглянув к портным и забрав вещи для бала, друзья вернулись во дворец.       В покоях Бальтазара бегали и метались слуги, совершая последние приготовления к торжеству. Сам наследник уже был во всеоружии: самый дорогой черный кафтан из великолепного кашемира лучшего качества, белый пояс с серебряными узорами, белоснежная шелковая рубашка с высоким воротником, шею обвивал серебряный шарф, а на груди красовалась брошь из платины в виде трех переплетающихся между собой роз, представляющая собой фамильный герб Мотэлов. Волосы вампира были перевязаны черной шелковой лентой, которая была завязаны в причудливый бант. На руках у парня были кольца с голубыми сапфирами на среднем и безымянном пальце левой руки и блестящим бриллиантом на большом, показывая особое положение в обществе.       — Ка-а-айм!!! — закричал разозленный от нетерпения Бальтазар, шагая из одного конца комнаты в другой туда-сюда не преставая, — поторапливайся уже!!! Тебе уже давно пора выбираться отсюда и эффектно появиться когда я дам сигнал, Диониса снарядили, он ждет тебя в конюшне, беги уже, тебя там ждет конюх с девчонкой! — выталкивая демона в потайной ход, кричал юный Мотэл, не давая Кайму и слова сказать. Потайная дверь захлопнулась. Демон тяжело вздохнул и направился по уже известным темным коридорам прямиком к конюшне. Как и сказал Бальтазар, демона там уже ждали, даже стоила для такого случая вычистили чуть не до блеска. Как только Кайм вышел из-за секретной двери, к нему сразу же подбежала Эванжелина, как всегда в своей форме служанки, только теперь ее румянец на щеках стал еще заметней, чем прежде, а волосы ее были заплетены в аккуратную косу с вплетенными в нее маленькими ромашками, а глаза слегка прикрыты.       — Господин Кемоно, ваша лошадь готова! — прозвучал ее звонкий голосок. — Папа подготовил Диониса к выходу в большой свет, вот только он все еще вредничает… ведь… слушается… только…вас… — в изумлении говорила Эви, потеряв дар речи после того, как полностью увидела князя в его богатой, готовой к торжеству одежде. На мужчине красовался отменного качества кафтан из дорогой ткани темно-зеленого цвета, под кафтаном виднелся коричневый жакет, украшенный вышивкой из золотой нити, под жакетом красовалась плотная рубашка с высоким воротом, который был подчеркнут большой пуговицей, представленной в виде ограненного изумруда; на груди кафтана была прикреплена брошь в виде герба Кемоно — золотой венок из колючек, на котором сидел черный ворон, смотрящий головой на запад и широко распахнувший крылья в сторону востока; глаз ворона был блестящим рубином, что изредка поблескивал при попадании на него случайного лучика света. Волосы Кайма были перетянуты в низкий хвост черной лентой, его руки были в черных кожаных перчатках, скрывая его черные ногти, а поверх перчаток единственное золотое кольцо с квадратным изумрудом, надетое на средний палец правой руки. В одной руке демон держал ту самую шкатулку, что была передана ему ювелиром, а в другой — черную трость с золотой верхушкой в виде головы ворона с рубиновыми глазами.       От вида Князя в его завершенном образе, у девушки подкосились ноги. Если бы не рядом стоящий забор, отгораживающий стоила лошадей друг от друга, Эви сразу же бы упала наземь.       — Мисс Эванжелина, не покажете, где находится ваш отец с моим жеребцом? — видя смятение девушки и пытаясь говорить как можно мягче, произнес Кайм.       — Д-д-да! Следуйте за мной… — наконец придя в себя, сказала служанка, сразу же направившись к нужному месту. Эви постоянно оглядывалась по дороге, не веря своим глазам: это лицо, эти изумрудные глаза, эти черные волосы… это все казалось ей неземным, а еще и в такой одежде… То, что Кемоно был князем, сомнений у нее не возникало. Наконец они дошли до места. Конюх как раз закреплял последние ремни на седле. Демон сначала не узнал своего коня: раннее густая и развевающаяся на ветру взлохмаченная грива была заплетена красивыми косами, на спине у Диониса было седло из красного бархата с золотыми узорами, голова его была запряжена в золотую уздечку с рубинами и изумрудами, а на груди красовался герб с вороном, который позвякивал при ходьбе.       — Дионис, ты ли это? — обратился князь к вороному коню с некой усмешкой в голосе, на что жеребец сразу же фыркнул, выражая недовольство как своим, так и видом хозяина.       — Да уж, мы с тобой в одной тарелке… Ничего, как вернемся в лес, сразу же снимем с себя всю эту гадость, — нежно поглаживая по голове жеребца, произнес Кайм, садясь на шикарное седло. Только демон хотел начать движение, как тоненький голосок Эванжелины его остановил:       — Господин! Простите… я… я… — девушка мяла край своего фартука, краснея еще больше, — я очень хочу служить Вам! Прошу, возьмите меня своей служанкой! — почти прокричала она, сжавшись в комок и зажмурив глаза.       Демона очень удивила просьба девушки, однако в данный момент он не мог ей позволить быть единственной служанкой в пустующем дворце, поэтому ему пришлось соврать:       — Мисс Эванжелина, вы еще слишком юны, чтобы самостоятельно служить кому-либо без присутствия вашего отца, да и на данный момент мне не требуется служанка. Давайте поговорим об этом через некоторое время в моем замке. А сейчас я вас покину. Большое спасибо за усердный труд, — голос Кайма как всегда завораживал своей силой и властью, с которой он произносил каждое слово, но несмотря на то, что его голос был грозным, его слова казались мягкими и успокаивающими, чем он еще больше завладевал мыслями тех, с кем общался.       Служанка так и не смогла сказать ни одного слова, пока князь не начал исчезать из виду.       — Удачи вам, Господин! — прокричала она ему вслед, — … любимый… я дождусь, пока ты не примешь меня… — прошептав, Эви озвучила свои мысли вслух.

***

      Вечер. Улицу озаряли созданные городскими магами световые шары, излучающие теплое свечение. Вокруг было много народа: все в богатой одежде, надели на себя свои лучшие украшения, большинство богачей едет в каретах, те, кто не может себе позволить карету — идут пешком, в сопровождении личной вооруженной охраны. Везде слышны разговоры, а в воздухе чувствовалось волнение о предстоящем бале, ведь оставалось совсем немного до его начала. Гости все собирались около главного входа замка, многие, чтобы скоротать время, пошли гулять по саду поместья, наслаждаясь ароматом растущих в нем растений или же разглядывая причудливые статуи. Мужчины обсуждали дам, дамы — мужчин, как и положено на балах.        И вот, раздался скрип тяжелой двери. Послышалась приятное звучание оркестра, а слуги стали приглашать гостей войти внутрь замка, где их уже ждали угощение, различные развлечения и светские разговоры. Самых важных гостей объявлял мальчишка-паж в бархатном красном костюмчике и в таком же красном берете, читая их имена громко и четко со свитка, стоя на вершине лестницы в конце зала. Все названные выходили на середину лестницы поочередно, чтобы лично поприветствовать виновника торжества — именинника Герцога Вильяма Мотэла, который стояли позади пажа со своей супругой и сыном. Одежда Вильяма не сильно отличалась от наряда Бальтазара, разве что цвет кафтана был кроваво-красным, как и его сияющие глаза, а вместо пуговиц на его кафтане были крупные бриллианты, которые переливались разными цветами, в зависимости от угла обзора, а в руке Герцог держал золотую трость с тремя серебряными переплетающимися на верхушке розами в качестве ручки. Волосы Вильяма были зачесаны назад, спускаясь белым водопадом по его плечам и спине. Под руку с именинником стояла его супруга, одетая в черно-красное бархатное платье с золотыми узорами, а в ее красные, словно свежая кровь, распущенные волнистые волосы волосы были заплетены три белые розы. Рядом с матерью стоял Бальтазар, дожидаясь момента, чтобы дать Кайму сигнал для начала действий.       На балу уже присутствовали все гости, не считая одного единственного, самого желанного для всех, чье имя уже не первый день хранит множество тайн, — все ждали Князя Зловещего Леса, чье имя — Кемоно Кайм.