Двойные стандарты

Окружавшие их люди выглядели весьма сомнительно. И дело было вовсе даже не в том, что перевес в общем пересчете падал на полуголых дам всевозможных наружностей и серые выношенные до дыр тряпки, в идеале служившие им одеждой, скорее на общую атмосферу того места, куда Рино выдумал притащиться на этот раз. Воистину, неисповедимы пути твои, Леворукий, вот только почему почти каждый кошкин раз невидимая монетка падала стороной, отвечающей за бордели? Впрочем, Ричард давно уяснил, что сторон у нее, как и положено нормальной монете, две: или в бордель, или на войну. Еще б, жди от него чего хорошего. Рино развлекался тем, что методично ловил за юбки — или что там это у них? — расхаживающих мимо девиц и краем глаза наблюдал, как каждый раз при этом нервно дергается нижняя губа его ученика. Ричард же старательно, хотя по большей части совершенно неудачно рисовал на лице полное равнодушие ко всему происходящему и Рино в частности, однако сам то и дело посматривал в сторону некоей черноволосой дамы, очевидно скучавшей в окружении своих коллег. Вид того был столь умилителен и по-своему прекрасен, что Леворукий не удержался от смешка, смысл которого Ричард понял иначе и одарил своего учителя затравленным взглядом, полным отвращения и жгучего желания смыться отсюда куда-нибудь в другой конец бесконечных антресолей Ожерелья… ну, или на Рубеж, хотя куда там, дождешься с ним. — Ты знаешь, лишние церемонии тут ни к чему, — щурясь, хмыкнул Ринальди, будто невзначай кивая себе за спину в сторону приглянувшейся девицы, на что Ричард поспешил вспыхнуть в лучших традициях своих гербовых цветов и пробормотать что-то нечленораздельное вроде «Да я и не думал…». Вот только неплохо бы для начала выучиться спорить с кем бы то ни было и отрицать очевидное. Юноша вздохнул и опустил голову, признавая свое поражение. Благо, Рино додумался не акцентировать даже междустрочным полунамеком, на кого невероятно похожа синеглазая брюнетка-проститутка — догадливый котан, чтоб его! Темная жидкость в деревянной кружке недружелюбными мутными разводами поблескивала на тусклом солнце, и Ричард не испытывал ни единого желания пробовать эту бодягу на вкус. Рино оказался менее привередливым на этот счет и чуть ли не с удовольствием смаковал сомнительное пойло, не прекращая своих заигрываний с девицами и учеником. В какой-то момент это начало раздражать. И кто знает, к чему привела бы эта бесполезная канитель, не сорви нервы и Ричарда раньше, чем Рино бы все-таки любезно воспользовался услугами кого-нибудь из девиц. — Зачем мы здесь? — решительно заявил юноша, поднимая глаза на учителя — ну в самом деле, не ради шлюх же Ринальди притащился кошки знают куда, не в его это правилах. Ракан одобрительно кивнул и отставил свое пойло. Потом выискал в людской толще что-то — или кого-то — и снова сделал жест головой, видимо, соглашаясь со своими мыслями. Ричард невольно поежился: шестое чувство в нем забито заскулило и заворочалось, чувствуя очередные приключения на задницу незадачливого герцога Надорского; а уж если Рино улыбается как сейчас — жди беды. При всех его несомненных заслугах Леворукий питал странную страсть к играм, так что в последнее время Ричард все чаще ловил себя на мысли, что нифига не путешествуют они по Ожерелью, а по каким-то болезненным фантазиям Кошкиного Владыки — с него как раз станется. — Я хочу рассказать тебе одну историю, — с улыбкой начал Леворукий, а Повелителя Скал уже в холод бросило: хороша история, которая начинается с проституток и сомнительной выпивки! — Возьми кружку, выпей и обернись — только незаметно. Увидишь девушку и юношу немногим старше тебя во-он там, — и Рино неопределенно махнул куда-то за спину ученику. Ричард послушно макнул губы в мутной жиже и страшно сморщился, когда нестерпимо горькое пойло обожгло гортань и скользнуло вниз до желудка. И как это еще Ракан с такой довольной улыбкой может пить ЭТО? Кошки и те явно не знают, что у него там вместо печени. — Зачем мне нужно было это пить? — Ричард и не думал сдерживать негодования: оно яростными своевольными нотками слетало с языка, на что Леворукий лишь снисходительно улыбался, должно быть, довольным эффектом и не спешил отвечать. Обозначенные личности обнаружились за столом в нескольких метрах от того места, где Ринальди решил разместить свою тушку. Как и говорил, девушка — довольно грубая и мужеподобная с виду для девушки, но по-своему красивая — и юноша. Его лица Ричард не видел — лишь сгорбленную спину и понурые плечи. — Нашел? — И, не дожидаясь хоть какого-то жеста или звука, сгодившегося бы на роль утверждения, продолжил: — Расскажи мне, что ты видишь. Герцог Окделл нахмурился. — Девушку. Она не красавица, но у нее волевое лицо и взгляд. Она хорошо сложена и с виду крепкая, как… как если бы она и не девушка вовсе. Ричард со сомнением посмотрел на учителя, но тот хмыкнул и качнул головой, мол, продолжай. Юноша сглотнул и вновь оборотился на указанных людей. Если бы не наводка Ринальди, он бы ни за что не обратил на них внимания. Впрочем, раньше они уже делали подобное — Рино спрашивал, Ричард отвечал, Рино говорил правильный ответ. Но сегодня что-то неуловимо менялось, вот только что?.. — Ее спутник… — Окделл нахмурился сильнее и помотал головой. Что расскажешь по спине и затылку?! — Послушай, я не… В этот миг объект наблюдений на долю секунды развернулся в профиль, поднося к губам кубок, но этого Ричарду хватило — спасибо Леворукому, его тренировки даром все-таки не прошли, — чтобы выхватить осунувшееся болезненное лицо, перекошенное усталостью и болью, и… Ричард готов был поклясться, что видел, как ножку кубка судорожно стиснула рука с тремя узловатыми пальцами с мелкими почерневшими ногтями. Юноша резко развернулся обратно, во все глаза уставившись на учителя. — Разрубленный змей! Ринальди кивнул. — Пока верно. А теперь расскажи, кого ты видишь. Ричард нервно сглотнул. Зрелище было не из приятных, но выбора не намечалось, так что герцог Окделл, преодолевая внезапно прильнувшее комом к горлу отвращение — или это тот глоток сомнительного алкоголя подействовал? — вновь обратился взором к сидящей в нескольких метрах от них парочке. На его везенье, они просто говорили — вернее, девушка говорила. — Она целеустремленная и сильная — в смысле, духовно. Она похожа на человека, способного быть лидером и вести за собой других. Она может улыбаться, но ее глаза все равно останутся холодными. Ричард уже не видел тех, о ком говорил: его взгляд расфокусировался, улавливая лишь сложившиеся в голове образы. Она могла быть кем угодно. Королевой. Придворной дамой. Какой-нибудь провинциальной герцогиней или графиней — или как их здесь называют?.. Она могла быть разбойницей — чем Леворукий не шутит? Могла быть торговкой, лавочницей, работорговцем, капитаном корабля… кем угодно, но это все явно не то. — Хорошо, — внезапно оборвал его неторопливые размышления Рино, и Ричард невольно зарделся, пытаясь вспомнить, с какого момента начал воспроизводить словами приходящие на ум идеи. — Ее имя Аша. Аша Грейджой. Повелитель Кошек задумчиво отхлебнул из кружки, не поморщившись ни единым мускулом, и лениво проводил взглядом очередную девицу с пышными формами, словно примеряясь к ней. Герцог Окделл не имел ни малейшего представления о том, какие мыслительные операции в тот момент происходили в голове учителя, и почему-то был уверен, что не хочет знать. Молчание долго не продлилось. — Ее отец недавно погиб, поскользнувшись и упав с моста в разгар бури, а она выступила против законного короля, украв корабли и сбежав сюда. Теперь она планирует найти себе союзников в Свободных Городах и с их помощью захватить власть в свои руки. Что насчет ее спутника? Ричард сосредоточенно кивнул. Рассказ Леворукого никак не вязался с тем, что он успел навыдумывать себе, и от этого стало как-то гадко на душе. Да и синеглазая брюнетка, о которой он почти успел позабыть, так некстати замаячила перед глазами вновь — должно быть, все-таки заметила тогда его заинтересованный взгляд. С другой стороны, Рино никогда не упрекал его за ошибки, как это делал… а, не важно, Алвы только здесь до кучи не хватало — как и мыслей о нем. Так что Ричард поспешил забить голову собеседником девушки, названной Ашей, и его трехпалой рукой. — Он выглядит усталым и больным. У него на руке не хватает двух пальцев. Возможно, он был в плену, его пытали, пытаясь достать какую-нибудь информацию. И, раз он здесь, то, возможно, он или сбежал, или его отпустили. Если пытали, значит, было за что. Несчастный калека мог быть какой-нибудь важной шишкой в армии, а раз его отпустили, то он, скорее всего, сдался и рассказал… ну, что бы там ни было. В прищуренных глазах Леворукого плескалось тихим ровным пламенем веселье — тягучее, как смола. — Его зовут Теон, и он брат Аши. Он жестокий человек — предал того, кто был ему другом с раннего детства, предал тех, кто был добр к нему и в какой-то степени заменил ему семью, убивал и сжигал детей… Правда, твоя правда, он поплатился за это и попал в плен, где его пытали, и пальцы — лишь малая часть того, чего он лишился. Но и это не научило его ничему. Он предал вновь — предал доверие человека, который занял в его жизни большое место, и сбежал с его женой. Потом он бросил ее в лесу, зимой, а сам бежал туда, где родился. Дальше ты знаешь. Ричард слушал и не понимал, почему ему так трудно поверить, что этот затравленный, забитый несчастный — на самом деле предатель и убийца. Невольно пропитавшись сочувствием к нему, юноша тревожно переживал, что все это — лишь внешний обман, и, что бы там ни говорил Рино, он снова ошибся. Непростительно ошибся, поверив глазам прежде правды. Почему-то казалось, уже который раз в жизни. Герцог Окделл еще раз обернулся на юношу и девушку — немногим, может быть, старше его самого, — но их стол уже опустел: в следующий миг Аша в компании проститутки и Теон, старательно игнорируя приставучих девиц, смешались с толпой. Даже Рино, умудрившись за это время выцепить и усадить себе на колени какую-то полуголую рыжую бестию, как бы намекал, что разговор окончен. — Продолжим позже, — мурлыкнул он где-то из-под груди девицы и вдруг злорадно свернул яркими изумрудами глаз: — Развлекайся. Синеглазая брюнетка, перехватив мимолетный взгляд, обворожительно улыбнулась.