Купидон: 2Д

— Бу! — орут ему на ухо и резко хватают за плечи. У Чимина непроизвольно расширяются глаза, он сглатывает, но поспешно берет себя в руки — по-другому нельзя. — Ну и что это было? — он делает лицо кирпичом и напускает побольше раздражения. Пусть знает, что задолбал уже до смерти. — Ты испуга-а-ался, — мерзонько тянет Тэхен и глупо хихикает, на всякий случай отлетая на пару метров — мало ли. — Вот еще, — Чимин закатывает глаза на тэхенову широкую улыбку. Ну и что, что он ощутимо вздрогнул секунду назад. Никто ничего не видел, никто ничего не докажет. А Тэхену никто не поверит, уж он-то об этом позаботится. У Тэхена умственное развитие застряло на уровне тринадцатилетнего — так Джин говорит. Чимин всегда пропускает мимо ушей добавление «у вас обоих» — такого просто не может быть — он совершенно точно в несколько раз умнее. И взрослее. И крылья у него больше. — Мини Чимини, — дразнится Тэхен, подлетая и тиская замешкавшегося Чимина за щеки. Ну да, ростом немного не вышел. А этот придурок — мозгом. Поэтому сейчас он совершенно точно огребет. Тэхен, засранец, летает быстрее, правда, теряет скорость, постоянно оборачиваясь. Чимину только на руку, но догнать это никак не помогает. В итоге, демонстративно развернувшись, он нарочито медленно улетает в противоположную сторону — пусть Тэхен знает, что он обиделся. Так они и долетают до рабочего здания — Чимин, важно задравший подбородок, и Тэхен, сквозь смех пытающийся извиниться. — Вы идиоты, — констатирует Джин, болтая в воздухе ногой. Крыша — его любимое место, — вам крылья для чего? Чтобы фигней маяться? — Разве купидоны не должны быть такими? — протестует Тэхен, цепляясь за чиминову руку. — Идиотами? — вежливо интересуется Джин. Чимин бесстыдно ржет, смотря на набычившегося Тэхена, но тот сжимает его руку сильнее — до боли — и они почти начинают перепалку из-за этого. — Валите уже, — Джин машет рукой в сторону двери, — ваши задания готовы. Чимин любит задания. И, надо признать, купидон из него хоть куда. Быстрый, юркий, меткий, ловкий. И шорты сидят на нем замечательно — ну разве не круто? Тэхен смеется, когда Чимин крутится перед зеркалом, но он просто ничего не понимает. Сам вечно лохматый, нелепый какой-то со своей дурацкой улыбочкой и содранными коленками — непонятно вообще, как умудряется, летает же почти постоянно. Тэхен выбешивает большую часть времени, но они одногодки и почти всегда вместе с того момента, как начали работать — тот невероятно цеплючий. Наверное, поэтому и вместе. — О, смотри, — толкает его Тэхен, — у нас опять в одном районе, круто же? Чимин пожимает плечами, но в душе радуется. Почти наверняка будет весело. — Будьте осторожнее, — напутствует им девочка с ресепшена, и Тэхен улыбается ей так, что Чимину кажется, что у того сейчас треснет лицо. — Ты выглядишь глупо, когда улыбаешься, — громко шепчет он ему на ухо. Тэхен спотыкается — с ходьбой у него действительно не очень — пихает его и выглядит оскорбленным до глубины души. — Пошел ты. Чимин не сдерживает злорадной улыбки. Один — один. До места они летят в полной тишине — Тэхен все еще держит лицо и выглядит чуть ли не на смерть обиженным. Чимин посматривает на него искоса и гадает — насколько его еще хватит. Хватает практически до конца, но тот не умеет долго дуться. Тэхен приземляется на верхушку фонарного столба, достает фотографию и морщится. — Нет, ну почему всегда парни? — Из-за Намджуна, наверное, — Чимин приземляется на соседний, — помнишь же, какой скандал был. Тэхен кивает и пытается запихнуть фотку обратно в карман. Скандал был нешуточный, они впервые видели Намджуна таким непреклонным и жестким. Он почти ничего не объяснял, просто сказал, что тоже хочет быть счастливым. А потом стер из базы своего человека и исчез. Иногда он пишет — Джин горестно вздыхает каждый раз с «Намджун был единственным адекватным». Теперь задания выдают очень аккуратно, девчонки достаются самым стойким и непробиваемым. Несправедливо, вообще-то, уж Чимин свое дело знает. Он смотрит на фотографию своей жертвы, запоминает черты лица. Осталось самое легкое — найти и пристрелить сердце, томящееся в ожидании настоящей любви. Скучно. Именно поэтому рот сам растягивается в улыбку, когда он поворачивается к Тэхену и предлагает: — Поиграем? Тот зеркалит его улыбку в ответ. Тэхен любит играть. А на слабо его брать вообще легче легкого — ведется как маленький. — Условие? — Кто круче пристрелит, тот и выиграл, — Чимин видит, как у того загораются глаза, и добавляет, — касаться земли нельзя. — Ха! — Тэхен в предвкушении закусывает губу, — я могу и двоих за раз одной стрелой. Тэхен стартует без предупреждения, и Чимин срывается вслед за ним. — Только попробуй, — рычит он себе под нос. Долго искать не приходится — жертвы оказываются мало того, что знакомы, так еще и, по-видимому, лучшими друзьями. Пустяковое дело, Чимин даже разочарованно выдыхает. Сегодня все будет быстро. — Потом можно будет полетать вокруг, — говорит Тэхен, будто читая его мысли, — я заметил, что там за углом есть клевое мороженое. — Лучше начинай, а не болтай, — хмыкает Чимин в ответ, но предложение принимает. Тэхен, шатаясь, опирается ногой на какой-то баннер — любит выпендриваться, гад. Он достает из-за спины лук и золотую сверкающую стрелу и за секунду становится серьезным. — Да мы еще круче, чем киллеры, — угрожающе улыбается Тэхен и целится. Глаза у него совершенно темные и серьезные, опасные. Чимин невольно замирает и, кажется, перестает дышать. Что бы он ни говорил, в такие моменты Тэхен нереально крут, настолько, что невозможно оторвать взгляд. Тэхен сейчас будто абсолютно другой человек — никакого ребячества. Он сосредоточен до предела — Чимин видит, как напрягаются руки, шея — действительно киллер. А еще от него за километр прет чем-то запретным и привлекательным. Чимин дергается в его направлении, но, очнувшись, громко выдыхает и отворачивается. Жертвы ничего не подозревают, спокойно пьют кофе и не волнуются. А Чимин волнуется — он ненавидит, когда Тэхен такой. В голове появляются странные мысли. Все происходит буквально в одно мгновение: одна из жертв проливает на себя кофе и подскакивает. Тэхен стреляет. А потом у него в ужасе расширяются глаза. — Как можно было так лажануть, — Чимин хохочет уже полчаса и никак не может остановиться. Тэхен летит рядом и что-то бормочет, наверное, посылает его в разнообразные нехорошие места. Чимину все равно, он снова хватается за живот, вспоминая. — Ты такой криворукий, боже. А как выпендривался-то. — Это все твоя цель виновата, — огрызается тот, — если бы он так внезапно не подскочил- — Ты еще скажи, что это я виноват в том, что ты не можешь попасть, куда нужно. Тэхен замолкает — снова дуется. Чимин тихо посмеивается себе под нос, у него перед глазами все еще испуганный Тэхен и стрела, которая попадает в цель. Но не в тэхенову. Чимин даже немного рад — если бы все получилось, он бы точно проиграл. — Ты тоже проиграл, — отзывается вдруг Тэхен, — ты вообще не был крутым, выстрелил еле как, загибаясь от смеха. Ржал, как лошадь. И вообще не в свою цель стрелял. — Я хотя бы попал туда, куда целился, — Чимин возмущенно толкает его в плечо. Тэхен никнет как-то совсем и замолкает. Чимин не любит, когда так. Скучно, да и жалко все-таки этого дурака. — Ладно, говори, где ты мороженое видел, — примирительно заявляет он и прячет улыбку, видя, как Тэхен снова оживает, хватает его за руку и куда-то тащит. — Давай кто быстрее съест? — Тэхен хитро лыбится и вертит своим мороженым у Чимина перед носом. Он только хмыкает в ответ — вызов принят. Конечно, это тупо, но, с другой стороны, предложил Тэхен, а ему Чимин проигрывать не собирается. Никогда. Но мироздание, похоже, имеет что-то против. Мороженое выскальзывает из руки так, будто всю жизнь мечтало упасть кому-нибудь на голову с огромной многоэтажки. Они провожают взглядом рожок до тех пор, пока тот не разбивается об асфальт. Чимин считает: раз, два, три. — А говорил, что криворукий я, — Тэхен предсказуемо закатывается от смеха на счет три, но держит свое мороженое крепко. Чимин закатывает глаза и взлетает, бурча «пора домой». Тэхен отстает, еще хихикает какое-то время, кувыркаясь в воздухе, а потом догоняет и сует ему мороженое со словами «да ладно тебе, вот, попробуй». Мороженое Чимину нравится. На секунду ему почти нравится и Тэхен, но тот никогда не может вовремя остановиться — ласково гладит по голове и сладко произносит «не расстраивайся, когда-нибудь у тебя получится». И улепетывает со скоростью света, потому что Чимин в гневе, орущий «а ну иди сюда, придурок!» — это действительно очень опасно. Джин только крутит пальцем у виска, когда они, раскрасневшиеся и задыхающиеся, слету валятся прямо на землю. — Как думаешь, — Тэхен пытается что-то сказать сквозь тяжелое дыхание и перекатывается на спину, — что нам будет за то, что мы цели перепутали? — Вообще не представляю, — Чимин укладывается на спину тоже — теперь их плечи соприкасаются, и это немного успокаивает. — Мне сказали, еще один выговор — и меня отправят в архив, — жалуется Тэхен, а Чимину вдруг жутко — если правда отправят? — Кому ты там нужен, — отзывается Джин издалека, — ты же там все похеришь. Действительно. Чимин издает глупый смешок. — А давай никому не скажем, — предлагает Тэхен и наваливается на него, вглядываясь в глаза. Он жутко тяжелый, слишком горячий. Чимину неудобно, он ерзает, пытаясь скинуть его с себя, но у Тэхена во взгляде столько мольбы, что он сдается. Всему сразу. И просто кивает, смотря, как тот за секунду становится привычно счастливым и дурацким. — Зато я все знаю, идиоты, — резко нависает над ними Джин, и это пугает, если честно, — так что быстро домой, пока я вас не сдал. «Хён, ты клевый!» орет Тэхен, пока Чимин раздраженно тащит его за собой. Чимин абсолютно не может объяснить, как получилось, что они живут вместе. И как получилось, что Тэхен залетает в комнату первым и сразу же валится на его, чиминову, кровать, утыкаясь носом в подушку. Обычно Чимин практически за ногу стаскивает того на пол, ругается и невероятно злится. Сейчас он тоже злится, но усталость берет вверх, и он валится практически на него, выдыхая: — Свали к себе. Ноль внимания. Тэхен только подвигается вплотную, канюча «ну чего ты» и «ну один раз-то можно». — Нельзя, — отрезает Чимин и для верности пихает локтем в бок, чтобы ощутимее. И черт бы побрал эту форму, где больше ничего не прилагается к шортам. Да и вроде как не принято, они ведь купидоны все-таки, должны соответствовать. Тэхену вот вообще по барабану, он обвивает Чимина руками, ноет в ухо, просит разрешить остаться. А у Чимина почти ожоги там, где тот касается. Нужно срочно что-то сделать, например, самому уйти на другую кровать, но вместо этого он усиленно выдирается и больно тыкает в ребра. — Ну Чимини, — Тэхен хмурится и закидывает еще и ногу, будто сдерживая, — мы же друзья. А у тебя постельное белье вкусно пахнет. Чимин на секунду зависает и почти смущается. Тэхен, твою мать, это уже слишком. — С каких пор друзья спят в одной кровати? — рычит он и начинает пинаться. Перепалка длится недолго, они молча и с остервенением толкаются, пинаются — еще немного и начнут кусаться. Тэхен сегодня бесит особенно сильно, будто специально делает все для этого. Чимин выходит из себя и каким-то чудесным образом наваливается на Тэхена. Тот тяжело дышит и странно красивый сейчас. Чимин не привык к такому Тэхену — не дурацкому, не нелепому, смотрящему на него снизу вверх. Чимину хочется ему врезать. Он поддается неожиданному порыву, приближается почти вплотную и вкрадчиво шипит: — Почему ты постоянно за меня цепляешься? Он чувствует кожей тэхеново дыхание — слишком горячо. Это было плохой идеей с самого начала. Чимин переводит взгляд выше, смотрит в глаза и кривится — там бесконечный испуг. Будто Чимин собирается сделать что-то ужасное. Поцеловать, например. И правда ужасно. — Иди приставать к Джину, сам же сказал, что он клевый, — Чимин отстраняется и встает. — Ты хочешь, чтобы он меня убил? — возмущается Тэхен и непонимающе спрашивает, — ты куда? — Подальше от тебя. А ты лежи и нюхай дальше, придурок. Чимин хлопает дверью и идет в душ — нужно охладить пыл. Тэхен раздражает так, что Чимину очень хочется стать Халком, чтобы крушить и ломать все вокруг. Тэхен же ломает ему мозг, постоянно творя какую-то фигню. Чимин пробовал игнорировать, не обращать внимания, но разве такое возможно? В Тэхене есть что-то, что заставляет Чимина испытывать странные чувства. Эмоции. Желания. Заставляет хотеть делать то, о чем Чимин не должен думать в принципе. Тэхен раздражает тем, что совершенно другой. И если Чимин пытается отойти, то Тэхен в ответ приближается еще ближе. И бесит, бесит, бесит, будто специально. Чимину очень не хватает Намджуна — спокойного, рассудительного, взрослого. С другой стороны, любой покажется спокойным по сравнению с Тэхеном. Чимин возвращается в полной готовности отвоевывать свое законное место, но в первую секунду теряется — Тэхен вырубил свет. Он аккуратно пробирается к кровати в полной темноте и валится мешком — специально, чтобы если что, то на Тэхена полностью. Пусть знает, что бывает, если бессовестно захватывать чужую территорию. Но Тэхена на его кровати нет. Чимин теряется снова и растерянно моргает — неужели ушел? Он переводит взгляд туда, где должна быть чужая кровать и вглядывается в темноту. Тэхен действительно там, спит, закрывшись одеялом с головой. Будто снова на что-то обиделся. У Чимина раздражение зудит где-то между лопаток. Он буравит взглядом чужую спину, надеясь хотя бы таким образом разбудить чужую совесть, но не выдерживает и отворачивается тоже. Постельное белье пахнет Тэхеном. Чимину хочется снять наволочку, разворотить простыню и сжечь. Чтобы искры во все стороны и огромный костер. Чимин представляет это, представляет Тэхена, его лицо в отсветах пламени. Дальше как-то само представляется: приоткрытый в удивлении рот, блестящие глаза — Чимин бы обязательно разозлился на себя снова, но мысли становятся неподъемными, и веки закрываются. Он тихо бормочет что-то похожее на «Тэхен — дурак», утыкается носом в подушку и, вдыхая, засыпает. Скакать по колоннам безумно весело. Особенно весело потому, что это вроде как памятник культуры и скакать по нему вроде как запрещено. Дань уважения, все такое. Они с Тэхеном и уважают, поэтому прыгают бережно, аккуратно, стараясь ничего не испортить. Как пройти мимо, если это одно из самых высоких мест в округе? Высота пьянит, манит. — Спорим, — говорит Тэхен, — ты не сможешь перепрыгнуть с одной на другую, не используя крыльев? Он сегодня какой-то не такой, все еще цепляется за плечи, руки, скалит улыбку, дурачится, но мыслями будто где-то далеко. Наверное, все еще дуется из-за вчерашнего. Чимин прикидывает расстояние между колоннами — далековато. И опасно, если действительно без крыльев — без разбега вряд ли получится, если не смухлевать. Он переводит взгляд на Тэхена. — Ты серьезно? — Ну да, — Чимину кажется, что Тэхен улыбается совсем недобро — это странно, — боишься? Раздражение вспыхивает мгновенно. Он забывает про все странности — уже неважно. Чимин из штанов вылезет, но перепрыгнет. — Еще чего, — выплевывает он, — и что ты сделаешь, когда я перепрыгну? — Предлагай, — хмыкает Тэхен. — Сальто, — отчеканивает Чимин, — спиной вперед. Боишься? Тэхен запинается — Чимин видит, всего на секунду — но невозмутимо пожимает плечами. — Окей. Гребанный позер, возмущенно думает Чимин, переступая с ноги на ногу и смотря вниз. Становится немного не по себе — все же без крыльев прыгать рискованно. Но Тэхен смотрит, не моргая, поэтому Чимин набирает в легкие побольше воздуха, выдыхает и прыгает. И, черт, это до смерти страшно, настолько, что он не выдерживает и на секунду зажмуривает глаза. А открывает, когда приземляется на колонну. — Вау, — пораженно выдыхает Тэхен, у него в глазах столько неподдельного удивления и восхищения, что становится тухло, — действительно круто. Чимин морщится — почему он может добиться от него подобного взгляда только такими путями? Он провожает тяжелым взглядом Тэхена, который готовится к сальто, бормоча «теперь моя очередь». Чимин видит, как он нервно подтягивает шорты, закусывает губу, и не выдерживает, когда тот взлетает. — Я сжульничал, — орет он изо всех сил, чтобы тот услышал наверняка, — так что ты выиграл! Можешь не делать этого! Тэхен растерянно зависает в воздухе. Эмоции на его лице сменяются одна за другой, как картинки в фильме. Он хмурится и смотрит исподлобья, подлетая ближе. — Как это не делать? — Ты слушаешь, что я говорю? — вздыхает Чимин, — я сжульничал, так что- — Думаешь, я не смогу? — злится вдруг тот ни с того ни с сего. Чимин столбенеет от неожиданности. Он лихорадочно соображает, ищет, что сказал не так и почему все пошло неправильно. — Думаешь, я струсил? — Тэхен едва ли за плечи его не хватает, держится в воздухе неровно, рывками. — Ты дурак? — приходит к выводу Чимин. — Вы оба идиоты, — звучит меланхоличное со стороны, и они оглядываются — Джин восседает на соседней колонне. — А давно ты… — начинает Чимин и осекается. Если Джин все видел, это может кончиться плохо — кто знает, вдруг он все-таки их заложит. — Давно ли я знаю, что вы идиоты? — переспрашивает тот и подпирает рукой щеку, — давно. Это же понятно с первого взгляда. Чимин только хмыкает и не знает, что сказать. Его немного отпускает, наверное, зря он подозревает Джина во всех грехах. Тем более, он вроде как нравится Тэхену. Хотя, как раз это и заставляет во всем сомневаться. — Ты, — Чимин еле удерживается на ногах — Тэхен толкает его, становится рядом и упирается своим лбом в его, шипя, — думаешь, я без тебя вообще ничего не способен сделать? Это так тупо, что Чимин тоже начинает злиться. У Тэхена волосы в яростном беспорядке, красные уши и глаза такие темные, что это пугает. Он напирает сильнее, и Чимин толкается в ответ. — Ты головой ударился? Тэхен совсем его не слушает, отлетает в сторону и делает глубокий вдох. — Вот и посмотрим. Увидишь, что я один легко со всем справлюсь. Посмотрим еще, кто быстрее прилетит. — Будто бы мне без тебя будет плохо, — рычит Чимин себе под нос, — Ну и пожалуйста! — Летите, — напутствует Джин, — вам там как раз задания готовят. Девочка с ресепшена пугается, когда они слету громко просят выдать им отдельные задания. — Как же так, — растерянно говорит она, — а мы специально подбираем, вы же лучшие друзья. — Разнообразие не помешает, — хмуро сообщает Чимин и практически выхватывает фотографию. — Вот и отлично, — Тэхен открывает рот только на выходе и, не дожидаясь ответа, взлетает. — Отлично. Чимин провожает взглядом удаляющуюся фигуру и беспомощно топает ногой — жест совершенно детский, и легче от него совсем не становится. На душе мерзко. Чимин быстро долетает до места, быстро находит цель и быстро выполняет задание. Слишком быстро. Он усаживается на какую-то крышу и смотрит вниз: на людей, на машины — ему неинтересно, на самом деле. А с Тэхеном интересно. Он бы сейчас сказал что-нибудь вроде «как думаешь, если бы эти машины летали, кто был бы быстрее: они или мы?». Тэхен, тупица, в очередной раз перевернул каждое его слово с ног на голову и принял самое худшее из всех возможных решений. Только Тэхену удается выводить его из себя, при этом ничего конкретно не делая. И, наверное, Чимин все же ударит его, если он будет продолжать обижаться. Чимин летит домой с полной уверенностью, что Тэхен, гордый и довольный, уже ждет его дома, мол, ха, наконец я тебя уделал. Ему даже немного жаль, что он так долго протупил на этой крыше, но должно же этому дураку хоть раз повезти. Чимин ухмыляется этим мыслям, когда отчитывается за задание, и радуется, что успел — погода начинает портиться, под дождем лететь было бы сложнее. Он останавливается в дверном проеме, понимая — Тэхена дома нет. Первое, что возникает в голове, предательское и совсем невеселое «все же я первый». Чимин тяжело вздыхает — Тэхен придет мрачный и обиженный на судьбу и будет козлить больше обычного. Чимин подумывает уйти куда-нибудь или спрятаться, чтобы прийти в тот момент, когда Тэхен уже будет здесь. И это не потому, что того хочется порадовать — это для сохранности своих нервных клеток. Раздраженный Тэхен — то, что Чимин ненавидит больше всего. Он гуляет какое-то время, потом бесцельно наворачивает круги вокруг дома и, не выдерживая, возвращается. День сегодня был тяжелый, Чимин пытается смыть его под душем, будто вода сможет забрать все его беспокойство. За окном набирающий силу дождь. Тэхен, скорее всего, где-то под ним, промокший, еле шевелящий крыльями — из-за воды они тяжелеют. Хорошо еще, если вообще сможет лететь. Хотя лучше бы он сидел в каком-нибудь сухом месте и ждал, пока распогодится. Но Чимин уверен, что тот не ждет. Чимин бурчит себе под нос о том, какой Тэхен на самом деле придурок, и маячит из угла в угол. Время тянется как в школе — кажется, он ждет уже целую вечность. Тэхен доводит его до зубного скрипа, даже когда шатается неизвестно где. Иногда Чимин всерьез удивляется, что еще не переехал куда подальше и до сих пор терпит все тэхеновские закидоны. С другой стороны, без Тэхена бы все было не так. Жизнь без него была бы полным отстоем. Когда сверкает молния, Чимин плюет на все и собирается найти Тэхена сам — все лучше, чем просто ждать. Выйти из комнаты он не успевает — сталкивается в дверях с насквозь мокрым Тэхеном. С него капает вода, а вид абсолютно несчастный. Чимин разглядывает лужу от воды, стекающей с крыльев, оглядывает Тэхена, который начинает дрожать, и останавливается взглядом на нахмурившихся бровях. — Я проиграл, да? — произносит тот, не поднимая глаз. Чимин облегченно выдыхает — будто камень с души упал. — Иди в душ, — просит он устало, — я пока фен найду. — Интересно, почему тебе так не везет? — вздыхает Чимин. Он сушит Тэхену волосы, аккуратно перебирая пальцами пряди. Тот вроде как немного успокоился — довольно жмурится и неосознанно тянется ближе к руке. Тэхену нравится, когда кто-то играет с его волосами — Чимин знает и абсолютно этого не понимает. Но тот выглядит таким расслабленным, что как-то пофиг. — Может, карма? Например, прошел мимо голодного котика в прошлой жизни. — Я бы не смог пройти мимо! — возмущается Тэхен и снова довольно мычит, когда Чимин проводит рукой по его затылку, — просто, блин. Меня отправили в какую-то деревню. Пока место нашел, пока с жертвой разобрался. А потом он еще и увидел меня и как заорет «Что за пацан в трусах?!». А потом я заблудился. Тэхен произносит последнее неохотно, видимо, это все еще бьет по самолюбию. Чимин только хмыкает и говорит то, что совсем не собирался: — Давай больше не разделяться? Без тебя совсем не весело. Тэхен замирает на мгновение. Чимин тоже. Говорить такие вещи — это совсем не в его духе. Он привык отмахиваться оскорблениями и скрывать свои мысли. Наверное поэтому Тэхен так нервирует — у него на лице все написано. Так что Чимин добавляет: — А то снова лажанешь как-нибудь. Мне будет за тебя стыдно. И поспешно прикусывает язык. Ему сейчас так уютно и хорошо, у Тэхена мягкие волосы, да и сам он невероятно мягкий и теплый. Его, почему-то, хочется обнять и не отпускать. Наверное, тот сейчас снова обидится, вспылит и скажет что-то не менее колкое в ответ. Но Тэхен только хмыкает и откидывает голову назад, укладывая ее на чиминовы колени. — Ты придурок, — говорит Тэхен, не открывая глаз, — но я люблю тебя. Чимин тянет его за волосы и бурчит: — Идиотские у тебя шуточки. И радуется, что тот на него сейчас не смотрит. Наверное, иногда Тэхен все же бывает умным. Щеки нещадно горят и пылают — на них, при желании, можно будет что-нибудь поджарить. Тэхен, чтоб тебя, разве можно говорить такие вещи без предупреждения? От его слов внутри все переворачивается и делает сальто. Наверняка такое же, какое так упорно хотел сделать Тэхен. Наверное, Чимину нужно радоваться. Но у него все еще в памяти жутко испуганные тэхеновы глаза, обжигающее дыхание и губы, которые и правда хотелось… — Ты покраснел, — сообщает Тэхен, открывая один глаз. И почему-то краснеет сам. — Обязательно нужно было все испортить, — ворчит Чимин, — все. Готово. — Спасибо, — сверкает смущенной улыбкой тот и хлопает его по бедру, а потом заваливается на свою кровать, — я больше тебе не проиграю. Чимин в ответ только закатывает глаза и произносит ленивое «ага». Он быстро засыпает. Наволочка все еще пахнет Тэхеном. — Почему опять парень? — ноет Тэхен, когда они берут новые задания, — девчонки такие смешные, когда в них попадают стрелы. — А у меня девушка, — самодовольно хвастается Чимин и лыбится в ответ на завистливый тэхений взгляд. Хотя не то чтобы ему все это было важно. Он забывает лица сразу после того, как выпускает стрелу. — Тебя явно переоценивают, — буркает Тэхен и отворачивается, когда Чимин смеется. Сегодня им везет — лететь нужно на побережье, а они никогда не были на пляже. Хоть какое-то повышение. Тэхен даже не скрывает волнения. — Наконец-то отдохнем! — Мы вообще-то работаем, — напоминает Чимин, глядя, как тот в предвкушении закусывает губу. Хотя, чего скрывать, он ждет не меньше. Чимин сегодня вообще удивительно спокоен. Как будто познал дзен. Как будто перешел на новый уровень — даже почти не хочется убивать Тэхена. Будто наконец выработался иммунитет на каждое его глупое слово. Парочка — парень и девушка — находится быстро и действительно оказывается парочкой. Они в обнимку прохаживаются по берегу, смеются каждую минуту. Чимин смотрит на их переплетенные пальцы, переводит взгляд на Тэхена. Тот все еще нелепый, с торчащими во все стороны волосами и удивительно сосредоточившимся взглядом — тоже высматривает. Чимин зачем-то представляет их переплетенные пальцы, как бы они ходили, касаясь плечом плеча, снова смотрит на парочку. И, кажется, завидует. — Какая жалость, они, кажется, влюблены, — сообщает Тэхен и бесстрастно продолжает, — но придется их разъединить. Это жестоко, думает Чимин, наблюдая, как тот достает из-за спины лук. Он был уверен, что Тэхен будет сопротивляться до последнего — Чимин сам замер в нерешительности. Но, в принципе, он со всем согласен. — А что если они снова влюбятся друг в друга? — спрашивает он и прикусывает язык. С каких это пор он интересуется чем-то подобным? Особенно у Тэхена. Таких мыслей у него быть не должно, но подобный случай у них первый и. Как-то это совсем не честно, на самом деле. — Если любовь настоящая, то стрелы не подействуют, — отзывается тот. Тэхен мыслями уже не здесь — сейчас он работает. Собранный, сконцентрированный лишь на цели. Острый взгляд и полностью расслабленное лицо — это пугает и восхищает одновременно. Чимину ужасно хочется сказать что-нибудь язвительное типа «расслабься, а то опять промахнешься», только Тэхен пропустит это мимо ушей. Чимину много чего хочется: чтобы тот посмотрел на него или наоборот — отодвинулся подальше. Он все еще ненавидит, когда Тэхен такой. Потому что в такие моменты очень сложно убедить себя в том, что тот всего лишь глупый ребенок. А еще сложнее просто признать, что Тэхен уже вполне себе взрослый. Причем симпатичный, довольно сообразительный, забавный и невероятно привлекательный. Чимин и бесится поэтому — у него просто не хватает сил. Ни чтобы быть до конца честным, ни чтобы окончательно выкинуть его из головы. Тэхен не помогает, только делает хуже — бесит и поэтому тоже. — Простите, — тихо шепчет Тэхен, отпуская тетиву. Чимин не следит, попал ли тот, он следит за Тэхеном, который становится совсем грустным — всего на мгновение, но этого достаточно. Чимин очень надеется, что стрелы не подействуют. Увидеть настоящую любовь без всей этой магии — почему-то это кажется важным. Он знает, что для Тэхена тоже. Чимину просто очень хочется верить, что она существует. — Вот это жизнь, — довольно тянет Тэхен, растянувшись на песке. Время близится к вечеру — скоро начнет темнеть, и нужно будет лететь домой. Чимин потягивается и с наслаждением греется на солнце. Звук волн успокаивает. Все происходящее греет душу. — Говоришь, как старикашка, — замечает он — не может ведь не поддеть. Тэхен не отвечает — молча швыряется в него песком. Чимин в ответ пинается, лениво так — дань традиции. Они возятся без особого энтузиазма, Тэхен почти закапывает его в песок и хихикает, пальцами выводя что-то явно неприличное. Чимину хорошо. От дурашливого Тэхена рядом, от моря, от медленно приближающегося к горизонту теплого солнца. От того, что стрелы все-таки не сработали. Чимин, если честно, хочет так же. Чтобы самому, без магии, по-настоящему и раз и навсегда. Чтобы взаимно и чтобы с Тэхеном. Чимин смотрит на тэхенову потрясающую улыбку и думает, что никогда не признается. Скорее снова сделает что-нибудь, поддавшись на очередную провокацию. У Чимина никак не получается быть спокойным, когда Тэхен рядом. Тот обижается, но продолжает лезть — есть шанс, что они еще какое-то время не поубивают друг друга. — А давай, — говорит Чимин, поднимаясь — песок неприятно липнет к коже, — кто быстрее доплывет до буйков? А потом полетим. Тэхен смотрит на него как-то странно. А потом не смотрит, опускает глаза и кусает губы. — Ты чего? — удивляется Чимин и подходит ближе, — не хочешь? — Конечно хочу. А то ты слишком много о себе возомнил. Тэхен отшатывается и скалится, выдавая «я тебя сделаю». И снова стартует без предупреждения. Чимин злится — будто и не было этих амебных часов на берегу — и бежит следом, выкрикивая гадости. Такое ощущение, что Тэхен делает все, чтобы проверить его выдержку. Чимин готов — он привык заканчивать то, что начал. Только совсем не уверен, что при этом никто не пострадает. Тэхен, придурок, гребет руками с бешеной скоростью и даже не оглядывается — Чимин злобно пыхтит. Ага, значит, в этот раз поставил все на победу, значит, все равно, что там с ним происходит, а вдруг он тут уже утонул? Чимину кажется, что тупость определенно заразна, но прибавить немного скорости это не мешает. Тэхен наконец-то выигрывает. Чимин видит, как тот почти врезается в буек и обнимает его руками, прижимаясь щекой. Никакой радости, никаких воплей, будто и не сомневался ни секунды, что выиграет. Чимину иногда очень хочется оторвать ему крылья. — Если ты надеялся, что это прокатит, — сообщает он ему, подплывая и цепляясь за буек рядом, — то обломись. Тэхен на него не смотрит, не поворачивается даже. Почему это вдруг такая большая проблема? Игнор — это обидно. Чимин не будет спускать это на тормозах. — Что, уже не надеешься победить честно? — выплевывает он настолько злобно, насколько способен. Тэхен не отвечает, и такое впервые на чиминовой памяти. Схема действий в их общении не отличается особым разнообразием — они кидаются друг в друга словами, стараясь задеть побольнее, до тех пор, пока кто-нибудь не обидится. Обижается обычно Тэхен, и подходит первым обычно он же. То, что происходит сейчас, не укладывается в привычный алгоритм. Чимин непонимающе хмурится и подплывает ближе, почти вплотную, чтобы во всем разобраться. Тэхен похож на приведение и, наверное, вполне сможет слиться со снегом. Неестественно бледный, крепко зажмурившийся, вцепившийся в буек до побелевших пальцев. — Эй, — произносит Чимин хрипло и трогает Тэхена за плечо — тот вздрагивает, — только не говори, что ты боишься воды. Тот стискивает губы и зажмуривается еще сильнее — хотя куда уж больше. Чимин просто не может в это поверить. — Ты дурак? — орет он, — совсем тупой? Зачем полез, если боишься? Он в бешенстве дергает его за плечи, пытаясь отлепить от буйка. На самом деле, он без понятия, что нужно делать. Они посреди моря, а Тэхен, кажется, сросся с буйком. Даже если удастся их разлучить, проблем не становится меньше — уже темнеет, и когда (если) они выберутся на берег и высушат крылья, станет темно совсем. Чимин наконец перестает мучить тэхеново плечо и просто растерянно открывает и закрывает рот, как рыба. А если бы Тэхен утонул? Внутри все мерзко перекручивается и слипается от дикого страха. С тэхеновой хронической неудачливостью вообще удивительно, что он доплыл, видимо, поэтому рванул с перепугу. — Тэхен, — зовет он тихо и очень надеется, что тот не услышит, как дрожит его голос, — давай, тут до берега недалеко. Конечно же, это не действует — Тэхен только мотает головой. Чимин понимает, что звучит до боли неубедительно. — Я помогу, — не сдается он, — будешь за меня держаться. Чимин убеждает. Чимин умоляет. Чимин не выдерживает, когда Тэхен даже перестает мотать головой в ответ. А с выдержкой у него всегда было не очень. Возможно, они так часто ссорятся именно поэтому. — Да отлепись уже от этого гребанного буйка и все будет хорошо! — Не будет, — вдруг отчетливо произносит Тэхен и открывает глаза. — В смысле? — рычит Чимин в ответ. Тэхен молчит, кусает уже и так изрядно покусанные губы и, по-видимому, собирается с мыслями. А потом выдает: — Потому что если бы я не согласился, ты бы снова смеялся надо мной. У Чимина застревает на выдохе очередная колкость, только возмущение продолжает бурлить с прежней силой. Тэхен пользуется этим, чтобы продолжить. — И вообще, если бы я не соглашался все время, тебе бы стало скучно. И ты бы точно меня послал. Чимин не находит, что сказать, не столько от слов, сколько от тона. Тэхену обидно. Тэхену больно. Тэхену страшно и стремно оттого, что Чимин постоянно злится и издевается над ним. А Чимин и не издевался вовсе. Чимин вообще не знает, зачем делал все это, просто Тэхен, вроде как, всегда делает то же самое. Чимин уже вообще ничего не знает, в голове такая мешанина, что лучше бы было пусто. Видимо, он тоже какой-то тупой. Даже еще тупее. — Я не хочу. Без тебя. Потому что ты полный придурок, и кто-то должен тебе постоянно об этом напоминать, — бурчит Тэхен и зажмуривается снова. Чимин бы даже улыбнулся — Тэхен такой Тэхен, хоть бы раз обошелся без грубостей. Только у него внутри все взрывается фейерверками так, что даже больно. Мешанина теперь не только в голове, и совершенно непонятно, что нужно сделать или сказать. Чимину хочется взять Тэхена за плечи и сильно потрясти. Или наорать прямо в лицо. Или вытащить на берег и сжать в руках так, чтобы тому стало больно, чтобы понял, наконец, что никуда от него Чимин не денется. Придушит, но не уйдет. Он, может, даже поцеловал бы его, чмокнул прямо в губы, в кончик носа. Взъерошил бы волосы, а потом поцеловал еще раз, но уже по-серьезному — настойчиво и жадно. Чимин вообще очень жадный, особенно когда дело касается тэхенового внимания. Чимину хочется Тэхена покусать. Но все же лучше что-то сказать. — Поплыли, — он снова трогает его за плечо, стараясь не выпустить эмоции наружу. Еще немного, и он, наверное, просто взорвется. — Нет. — Не тупи, скоро ночь настанет. — Нет. — Если не отцепишься, я тебя силой отдеру, — снова не выдерживает Чимин и до боли сжимает тэхеново плечо, — или прямо тут утоплю. Хреновый из Чимина спасатель. Но вряд ли спасателям часто попадаются такие идиоты, которые упрямо повторяют: — Никуда не поплыву, делай, что хочешь. — Если не поплывешь, то я тебя поцелую. Чимину все еще сложно совладать с эмоциями — их будто перемешали миксером, и теперь они всплывают наружу в случайном порядке. Как шары в лотерее. Непредсказуемо и, чаще всего, мимо. Чимин зеркалит Тэхену абсолютно такой же пораженный взгляд и лихорадочно соображает, как из всего этого выкрутиться с наименьшими потерями. То есть с живым Тэхеном и целым сердцем. У Чимина стойкое ощущение, что оно вот-вот разобьется. Сердце, будто хрустальное, напряженно звенит. Перед глазами все еще тот Тэхен. Застрял там намертво, замерший и затаивший дыхание. Слишком близкий. Если бы тогда он не был таким испуганным, Чимин бы не смог сдержаться. Это нормально — не хотеть целоваться с Чимином. Не любить так же, как Чимин его. В конце концов, Тэхен все еще дурак. А ему лучше приготовить побольше клея. Если хрусталь вообще можно склеить. — Тогда, — твердо говорит Тэхен, — я вообще с места не сдвинусь. Чимин моргает несколько раз. А потом, для верности, еще несколько. Полный придурок, думает Чимин. Думает еще раз. Лучше бы ему послышалось. Может, он уже утонул, и это предсмертные галлюцинации. Или ночной кошмар. Сердце предательски бьется в горле так сильно, что сложно дышать. Чимин делает вдох. Выдох. И не находит ничего лучше, чем слабо спросить: — Что? — Ты тупой, вот что, — серьезно сообщает ему Тэхен. Чимин не спорит. Он думает, что, возможно, Тэхен так жестоко мстит ему за все свои неудачи, что, стоит немного раскрыться, и тот мерзко посмеется и скажет, что пошутил. Тэхен часто говорит что-то неприятное, но все это фигня. И мысли эти — тоже фигня. Тэхен не станет этого делать. В конце концов, он все еще боится воды и все еще посреди моря. Тэхен сверлит его тяжелым взглядом. Ждет. — Если, — нерешительно пробует Чимин, — позволишь мне помочь тебе добраться до берега, то- — Поцелуешь. — Мрачно заканчивает за него тот, — и не один раз. Ты мне вообще должен целую бесконечность поцелуев. До конца жизни не расплатишься. Чимин серьезно опасается, что просто не доживет до конца дня. Взорвется от переизбытка чувств или сгорит, осушив все море. Наверное, его и на целый океан хватит. До берега они доплывают молча. Тэхен снова зажмуривается и цепляется за него чуть ли не ногами. Чимину некогда даже шипеть от боли, он слишком занят — пытается поверить в то, что все оказалось так просто. У него вообще, кажется, что-то со слухом, потому что он не слышит ничего, кроме своего бешеного сердцебиения. Чимин смотрит на хмурого Тэхена, который ерзает на песке и вскидывает голову, спрашивая: — Не передумал? Тэхену снова хочется врезать — Чимин даже успокаивается. — Потому что если это снова ради слабо, то лучше сразу отвали от меня. Он не дослушивает до конца — боится, что все-таки врежет — приближается в два шага и врезается в чужие губы своими. И целует — почти так, как хотел. Долго и очень серьезно, проводя рукой по его мокрым волосам. Тэхен прижимается к нему, обхватывает ладонями шею и, наконец, расслабляется и становится прежним — мягким и прилипчивым. В этот раз прилип, кажется, намертво. Чимин не против. У него внутри распускается трепетное счастье. — Мы же теперь встречаемся, да? — отстраняется Тэхен и глупо улыбается, — смотри-ка, я первый предложил. Тэхен счастливо смеется, снова дразнится и опять бесит. Но теперь как-то по-хорошему и правильно. Потому что Чимин совершенно точно знает, что с этим делать. Он снова притягивает вертящегося Тэхена к себе, чтобы крепко обнять и поцеловать. Тот смущенный, податливый и очень милый сейчас. Чимин планирует разделить бесконечность на двоих.