Джон Мерфи точно знает

Джон Мерфи точно знает, что Беллами Блейк его ненавидит. То, как он яростно смотрит на Джона, что бы тот ни делал. То, как он сразу предлагает Кларк убить его, стоит Джону вернуться из плена землян. То, как он не берет платок, и Джон секунд на семь зависает с протянутой рукой, и только потом неловко опускает ее. Ненависть видна в мелочах. То, что Блейк пытается избегать его, дабы не разрушать свою зону комфорта - идеальный мирок, в котором нет никаких раздражителей, - лишний раз подтверждает догадки Джона. То, как Беллами налетает на Мерфи, стоит ему выйти, придерживая Рейвен, с Челнока, говорит ярче всяких слов. Блейк бьет, не щадя, с силой, с замахом, разбивая лицо Джона в кровь. Мерфи буквально ощущает, как от ударов рассекается кожа на костяшках Беллами. Джон завороженно смотрит, как на содранной коже проступают алые капли, и ему внезапно хочется дотронуться до них, поймать кончиками пальцев, ощутить кожей. Вместо этого он чувствует, как что-то горячее и липкое заливает лицо. Металлический привкус на языке дает понять то, что у Джона разбиты губы до того, как Блейка оттаскивают от него, лежащего на земле и даже не пытающегося сопротивляться. В голове звенит, отдаваясь эхом, главное доказательство ненависти Беллами. Когда из-за всей той истории погибла Шарлотта. "- Стой, ты убьешь его! - Он заслуживает смерти". Мерфи не может точно понять, что конкретно он чувствует, но не перестает прокручивать в голове все те моменты, когда Блейк вставал между Джоном и кем-либо еще, защищая Мерфи. На следующий день после их попадания на станцию, названную в честь прежнего канцлера, "Джаха", когда Беллами и разбивает Джону лицо, их сажают в одну камеру, желая заставить подумать о своем поведении, будто маленьких. Мерфи ловит взгляд темных глаз Блейка и подвисает в этом состоянии, разглядывая лицо Беллами и залипая на мысли о том, что у него чертовски красивые губы. Когда Блейк отворачивается в сторону, взгляд Джона упирается в открывшуюся шею. Мерфи будто хочется пересчитать позвонки, провести по изгибу шеи кончиками пальцев. Особенно острым становится это ненормальное желание, когда Джон замечает оставшийся после того, как он сам вешал Блейка, шрам. Мерфи и сам не знает, что изменилось после того случая. Возможно, дело было в том, что Беллами признал свою вину. Как бы Джон не хотел принимать это, но ему понравилось то, что Блейк все осознал. Нет, даже не так. Ему понравилось то, что Блейка это явно задело, то, что Беллами видел, как сильно он ранил Мерфи тогда. "Я должен был их остановить." Эта фраза, будто поставленная на повтор, крутится в голове вперемешку с той - "он заслуживает смерти". Мерфи думает: "определись же, Беллами", обращаясь к несуществующему Блейку - не тому, который сидит напротив, отвернувшись и старательно имитируя сон, а к тому, чей голос вертится у Джона в голове. Мерфи не знает, сколько еще сможет изображать равнодушие в присутствии Беллами, потому что, как бы не было странно это признавать, но он вызывает в нем какие-то чувства. Большинство людей оставляли Джона равнодушными, но Блейк с самого первого дня на Земле заставлял Мерфи чувствовать что-то. Сначала Джон думал, что ему просто нравится быть кем-то вроде помощника лидера. Власть, которая была у Блейка, автоматически переходила и к его своеобразному заместителю. Это было приятно, да. Спустя какое-то время, Мерфи начал осознавать, что доверяет Беллами и полагается на него. Не использует его расчетливо, чтобы иметь власть и защиту среди сотни, как полагал изначально, а действительно доверяет, как настоящему другу. Именно поэтому было так больно убедиться в том, что тот, в ком Джон был уверен, предал его, еще и аргументируя это желанием толпы. Тогда Мерфи возненавидел Беллами. И только после той неудавшейся мести, после того, как Блейк правда, действительно осознал, что натворил, что-то внутри будто переломилось. Как бы Мерфи не хотел прощать Беллами, он это сделал. Он простил. И признал, что с самой первой минуты Блейк не оставлял его равнодушным, он всегда вызывал какие-то эмоции, даже, если это была ненависть или желание мести. Это был первый шаг к его пока неосознаваемой симпатии.

***

Когда Мерфи засыпает, ему снится нечто невнятное. Будто он убегает от кого-то, бежит по лесу. Над ним темное ночное небо, и ему страшно. В голове фоном играет странная песня, возможно, услышанная где-то на Ковчеге. "Почувствуй меня в уголке 
Своего рта.
 Почувствуй меня внутри 
Едва слышного следа от звука.

 Это - огонь под водой,
 Дышащий пока ты тонешь.
 Почувствуй меня в насыщении,
 Когда обжигает солнце. 

Я один внутри тебя, 
И я один 
В твоих венах.
 Я один внутри тебя.
 Я здесь снова и снова.

 За гранью насилия
 Что-то скрывается под маской.
 Почувствуй меня в итоге, когда 
 Ты узнаешь, что у мира есть зубы.

 Я один внутри тебя,
 И я один
 В твоих венах.
 Я один внутри тебя.
 Я здесь снова и снова.

 В этом намного больше правды, чем
 В призрачных конечностях инвалидов. 
Здесь, разрушаясь от травм.
 Здесь, ты почувствуешь моё дыхание." Мерфи страшно, страшно, страшно, как тогда, когда его вешали, как тогда, когда его пытали земляне. Мерфи загнанно дышит, бежит, безостановочно оглядываясь, и ему отчего-то дико больно. Это не физическое ощущение, это где-то глубоко внутри, будто вместо души одна сплошная кровавая рана, месиво из чувств и ощущений. Впереди загорается яркий свет, Джон резко останавливается. Эти лучи бьют ему в глаза, ослепляя, но на секунду высвечивая чей-то темный силуэт впереди, на фоне белой вспышки. За секунду до пробуждения Мерфи успевает понять, кто это был. И этот кто-то сидит напротив него, удивленно глядя ему прямо в глаза. Возможно, потому, что просыпается Джон, выкрикнув его имя? Беллами. Преследующий его даже во сне, чертов Беллами Блейк, будто забравшийся в голову Мерфи. Джон не может избавиться от мыслей о нем, он застревает в его разуме, создается ощущение, что он всегда был там, в его мыслях. И всегда будет. Мерфи обреченно прикрывает глаза.

***

Осознание того, во что он влип, приходит постепенно, когда Джон ловит себя на том, что следит за каждым движением Блейка полуосознанно, так, будто это уже вошло в привычку и стало нормальным. Кажется, это называется помешательством. Они почти не разговаривают, сидя в этой камере, и ожидая, когда Кейну надоест их заключение. Один раз Беллами все же позволяет себе заговорить с ним. Вернее, сначала он просто смотрит на Мерфи этим-своим-взглядом, прожигающим все внутри, а затем произносит: - Какой же ты мудак. Джон ухмыляется разбитыми в кровь губами. - Приятно слышать, особенно от тебя. Отчего-то ему очень хочется разозлить Блейка, довести до очередной драки. Мерфи сам не понимает, зачем ему это, что за чертов мазохизм, а, когда понимает истинную причину своего желания, осознание этого обжигает его. Он хочет вновь почувствовать Беллами рядом с собой. Ебнуться можно. И Джон выводит его из себя. Это довольно легко - пара слов, сказанных будто вскользь, но нацеленных точно с целью задеть. Мерфи всегда знает, что сказать. Когда Блейк подскакивает, неожиданно налетая на него, хватая за грудки и с размаху припечатывает к стене, все внутри резко сжимается, а Джон смотрит прямо в темные глаза Беллами. Между лицами юношей всего несколько жалких сантиметров, они дышат шумно и в такт, а Мерфи растягивает губы в улыбке, ожидая, когда же Блейк его ударит. Или он просто постоит вот так, глуша в себе злость? Неужели он не хочет выплеснуть накопившееся раздражение? Такой шанс врезать кому-то, когда ты зол, выпадает нечасто - вот он, Мерфи, перед тобой, бей же. И Блейк бьет. С размахом, сильно. Боль обжигает лицо, но неожиданно Джон рад ей. Кровь тонкой струйкой стекает по лицу, горячая, соленая, а юноша заливается хриплым смехом и даже бьет в ответ. Раз, и еще один. Не успевшие до конца зажить костяшки снова кровоточат, кожа, рассекаясь и разбиваясь, ноет. Боль, боль, боль. Неожиданно Мерфи понимает, что сейчас даже любит это чувство, что никогда не упускает возможности ощутить его, если его причиняет именно Беллами. Мерфи рад этой боли, как старой гостье, охотно приглашает ее в дом, зовет за стол. Боль в руке, боль на коже, боль трепещет на кончиках пальцев, боль стекает отдающими металлом горячими струйками по лицу. Смех снова обжигает пересохшее горло, будто раздирая его изнутри. Джон наваливается всем весом на Блейка, тянет его на пол, снова бьет, вовлекая в настоящую драку, в ходе которой то один, то другой оказываются наверху, сидя на противнике и осыпая его градом ударов. Движение. Боль. У Мерфи разбита губа. Горячая кровь заливает рот, и юноша сплевывает ее в сторону. Жарко. На шее проступают капельки пота. "Кажется, день удался," - смазанно мелькает в голове. Джону нравится, когда Блейк рядом, когда он вызывает какие-то эмоции, поэтому сейчас он специально нарывается, осознанно лезет на рожон, он хочет п о ч у в с т в о в а т ь. И, черт подери, он не может сдержаться, когда Блейк так близко, когда сам Мерфи сидит сверху, занося руку для удара. И останавливаясь. Нет, нет, сейчас он ударит. Да? И, не найдя в себе прежнего запала, Мерфи медленно опускает руку. Еще секунду он смотрит Блейку в глаза. В голове всплывает картинка из сна - темный силуэт Беллами, сзади освещенный яркой вспышкой. - И это я еще тут мудак, - вырывается у Джона. Он смотрит на Блейка еще несколько секунд, а затем наклоняется и порывисто целует его. Поцелуй выходит каким-то болезненным, это будто крик, мол, "посмотри на меня, черт возьми, посмотри и скажи, что ты видишь? Посмотри, я помешан на тебе, посмотри, ты сводишь меня с ума". Джон прикусывает нижнюю губу Беллами, чуть оттягивает, чтобы тут же снова накрыть его губы своими, сминая, загнанно дыша ему в рот. Блейк отвечает на поцелуй, они сталкиваются языками, Беллами порывисто вдыхает, и им обоим, кажется, решительно наплевать на то, что будет после. "Просто посмотри, это все из-за тебя, ты в моей голове, ты в моей голове, ты в моей голове. а ты, возможно, забываешь иногда, как меня зовут." Мерфи будто пытается донести все это через поцелуй, будто пытается сказать: "посмотри на меня, Беллами, посмотри же, черт, смотри, мне больно". И Блейк понимает. Джон чувствует, что он понимает, также как тогда, когда Мерфи пытался отомстить. Он все понимает. И ему тоже больно.

***

Джон Мерфи точно знает, что Беллами Блейк ненавидит его. То, как он яростно смотрит на Джона, что бы тот ни делал. То, как он сразу предлагает Кларк убить его, стоит Джону вернуться из плена землян. То, как он не берет платок, и Джон секунд на семь зависает с протянутой рукой, и только потом неловко опускает ее. То, как он жадно целует его, вцепившись в футболку и притягивая еще ближе, и Джон забывает, как дышать, как люди вообще дышат. Джон Мерфи точно знает, что Беллами Блейк тоже чувствует это. Джон Мерфи точно знает, что Беллами Блейк тоже им одержим.