Mad

Мэд чуть сползал на стуле, делая глоток прямо из бутылки Cabernet Sauvignon. Это был единственный алкоголь, который Илья смог отыскать в их с Русланом квартире. С тех пор, как Усачев и Мэддисон решили вместе снимать жилплощадь, Илья стал напиваться у своих друзей, чтобы хотя бы немного прекратить портить мнение о себе. Сейчас, допивая остатки кисловатой жидкости, Илья с сожалением осознавал, что он полностью трезвый. На столе перед ним лежала справка, на которую парень то и дело с ненавистью опускал глаза. Биполярное аффективное расстройство. На этот раз это не какой-нибудь хайп, это настоящий диагноз, поставленный настоящему Илье настоящим психиатром. Блять, на этот раз он реально лажанулся. Это не просто прийти домой после очередного бухича, в очередной раз потеряв ключи, или по незнанию натравить на офисного работника армию школьников. Это психическое заболевание, при котором нельзя контролировать свои эмоции, может даже действия. Поставив пустую бутылку на пол так, чтобы она со звоном покатилась по плиточному полу, Илья пошел в их с Русланом спальню. Усачев сегодня был на очередной тусовке с другими ютуберами: Поперечным, Кшиштовским и другими. Мэддисон никогда не вписывался в их круг, так что предпочитал оставаться дома, звать Хованского и уютно бухать со своим визгливым другом. Плюхнувшись на кровать, парень обвел взглядом комнату. Когда они только съехались с Русланом, никто не верил, что это надолго. Они были слишком разные. В первые несколько месяцев они часто ссорились, Усачев уходил на несколько дней к своим хипстерским друзьям, а Илья в одиночестве выпивал и думал о том, какой его парень баба. Но проходила неделя, и чуть протрезвевший Мэддисон звонил Руслану, которому короткого "привет, прости, возвращайся уже домой" хватало на то, чтобы подскочить, и, забыв куртку, бежать к ближайшей станции метро. Тяжело вздохнув, Илья решил начать придумывать план действий. Но вместо этого, в голове его всплывали образы их совместной жизни с Усачевым. После очередного воспоминания о том, как они вместе тусили на одной из ютуберских вечеринках в баре, и о том, как мило Руслан пытался не обращать внимание на то, как пьяный Мэддисон неумело делал ему комплименты. Тогда Илья первый раз ночевал в квартире Усачева. От этих воспоминаний внутри Ильи разлилось тепло, благодаря которому он понял, что не может причинить своему Руслану, с его итак постоянно грустными глазами такую боль. — Надо уехать, - собрав всю волю в кулак прошептал Мэддисон. Его слова так громко прозвучали в пустой комнате, что он поморщился. Спонтанное решение прочно засело в мозг Ильи, и он пошёл доставать сумку с верхней полки шкафа. Сборы заняли не так уж и много времени. Парень взял лишь немного одежды, документы и часть накопленных денег. Поставив сумку рядом с входной дверью, Илья ещё раз вошёл в спальню. Он нашёл на подоконнике полупустую пачку сигарет и зажигалку. Открыв окно и закурив, Мэддисон облокотился на стену, вдыхая запах дыма вперемешку со свежим ночным воздухом Питера. Он не имел ни малейшего понятия о том, куда ему надо было идти. Но он хотел двигаться. На второй план ушла его работа, его обещания подписчикам провести стрим в ближайшие дни, его друзья, семья. Илья все решения в своей жизни принимал спонтанно, действовал так, как хотел в данный момент и решал проблемы по мере того, как они мертвым грузом оседали на его плечах. Сейчас Мэд хотел сбежать от Руслана, тем самым по его мнению лишив того проблем. Поэтому он потушил сигарету о блюдце, закрыл окно и направился к входной двери. Уже нажав на дверную ручку, он кое о чём вспомнил, и, прибежав на кухню, написал на блокнотом листе: "я не знаю, что говорить в таких случаях. Прости, Руслан. Пока." Теперь он был готов. Ночи в Санкт-Петербурге холодные, северный ветер неприятно дул в лицо, отчего глаза начинали слезиться. У любого, но не у Ильи Мэддисона. Он спокойной походкой, как казалось прохожим, шёл по направлению к вокзалу. Спокойным Илья был только снаружи. Внутри же его были обострены все чувства, каждый нейрон пришёл в действие, пока Мэд придумывал новые и новые планы его дальнейшей жизни. Пока что самым лучшим из них стример выбрал поездку в Москву, в свою старую квартиру, где они когда-то, как казалось самому Илье сотни миллиардов лет назад, жили с Ксюхой. Ксюха. Только выйдя из подъезда, Илья собирался позвонить ей. Рассказать все и посоветоваться. Ведь не смотря на то, что они разошлись, они оставались хорошими друзьями, и Мэддисон был ей очень благодарен и сильно любил её. Но через несколько минут Мэд отмахнулся от этой мысли, ввиду того, что он не хотел, чтобы хоть кто-то знал о том, что с ним случилось. Чем ближе Илья приближался к вокзалу, тем ярче представлялась ему жизнь в Москве. Он ускорял шаг, думая о том, как найдёт работу где-нибудь, где его никто не будет знать. Он будет так охуенно работать, что все начнут его уважать. Или может, плюнуть на это, скромно жить и писать книгу? Сатиру? Биографию? Начать писать пьесы для спектакля? Переходя на бег, Давыдов был крайне возбуждён. Жизнь открывалась ему по-новому. Как у спортсменов, бегущих марафон, у Ильи открылось второе дыхание. С восторженным видом, вызывая завистливое недоверие у людей, проходящих мимо людей, Мэд на несколько секунд встал у вокзальных дверей. С этих секунд он решил начать отсчет новой жизни. Купив билет, Илье пришлось ждать ещё пару часов, чтобы сесть в поезд. Сидеть на обплёванных лавках не хотелось, так что стример ходил по перрону. Он уже давно не чувствовал себя таким вдохновленным, энергичным, готовым к действиям. Даже сердце стало биться чаще, и казалось, что ещё немного, ещё несколько секунд, и он взлетит. "Прошлая" жизнь уже казалась такой далёкой, несуществующей. Даже Руслан стал зыбким воспоминанием. Мелкая интрижка, не более. Зато будущее представлялось большим и грандиозным. Поезд подъехал на перрон, проводники начали возиться, собираясь открывать двери и пускать пассажиров. Илье, уже стоявшему у своего вагона, они казались невыносимо медленными. От нетерпения он чуть ли не поскуливал и хотел уже помочь им разобраться с приставной лестницей. И с проверкой билетов. Да вообще, что сложного в работе проводника? Мэддисон справился бы лучше и быстрее, чем эта раскрасневшаяся то ли от морозной погоды, то ли из-за слишком тяжелых дверей женщина. На вид ей было около пятидесяти, и Мэд решил, что в случае чего быстро заменит её и станет самым лучшим в мире проводником. Все будут ездить из Питера в Москву только для того, чтобы посмотреть как он быстро, исправно и великолепно выполняет свои обязанности. Вот, все готово и пассажиры могли показать свой билеты и рассесться по своим купе. Мэддисон был первый и теперь, идя по пустому вагону, думал о том, как может быть у женщины такой неприятный, равнодушный взгляд. Место Ильи было слева наверху. Не дожидаясь остальных пассажиров, он залез на свою койку, положив сумку с вещами в ноги. Позже зашёл пожилой мужчина, и, поздоровавшись с Давыдовым, занял правое нижнее место. Илья не хотел продолжать разговор, однако начал разглядывать мужчину. Светло-серые глаза. Глубоки морщины на лбу, седые волосы зачесаны назад. Он был одет в простое пальто и серые брюки. Уложив сумку под кровать, мужчина сел и достал из внутреннего кармана книгу. Заметив, что стример на него смотрит, мужчина подмигнул ему, от чего морщины у глаз стали на секунду значительно глубже. Илья смутился, и, отведя взгляд, лег на полку, положив голову на руки. Закрыв глаза, Илья думал о будущем. Постепенно внимание его рассеивалось, перед глазами плавали нечёткие картины, состоящие в основном из красочных ярких силуэтах. Давыдов уснул. Во сне он будто глядел в калейдоскоп: цветастые узоры кружили, будто мухи в жаркий летний день. Кажется, цветные сны являются типичным проявлением психических расстройств? Но кого это волнует? Приход все той же женщины проводницы заставил Илью, чуть приоткрыв глаза, нащупать в кармане билет и снова показать его. Однако, и это не помешало ему через минуту снова видеть калейдоскопы во снах. Илья стоял на пороге пустой квартиры. Он снова чувствовал тот же прилив энергии и сил. Оставив сумку у двери, Мэд прошелся по квартире. Придётся посвятить этот день уборке и привести квартиру в тот вид, в котором будет комфортно жить. Найдя в туалете ведро со шваброй, Илья уже хотел приступить к мытью полов, но обнаружил, что чистящих средств в доме не было. По правде, кроме мебели да ведра со шваброй тут ничего не было. Так что Мэддисон, вновь надев куртку, отправился в ближайшее "Дикси". Для счастья многого не надо. Сходив в магазин, Илья включил холодильник, бросил туда замороженные пельмени и приступил к уборке. Чуть больше получаса, как полы сияют, а нисколько не уставший Илья задумчиво закусил губу, припоминая, что ещё можно сделать по хозяйству. Найдя в шкафу чистое бельё, Илья, радуясь своей удаче, постелил его на кровать, заправил её. На кухне он закинул пельмени в кастрюлю и включил небольшой, стоящий на полочке телевизор. Чемпионат Россия против Англии. Мэд давно перестал увлекаться футболом, но сейчас, сидя в своей новой квартире и поедая только что сваренные пельмени, он с жаром болел за родную команду. Кричал, когда кто-то из футболистов лажал, смеялся над косяками команды противников, вскакивал со стула, когда забивали гол. Поздно ночью, заваливаясь на кровать, Илья представлял, как завтра, по объявлениями в интернете, найдёт работу. И как будет классно работать. И вообще, жизнь наладилась. Услышав звонки мобильного телефона, Мэддисон отключил его, подумав, что завтра надо купить новую симку. *** Илья жил в Москве уже месяц. Работу он так и не нашёл. Или ему отказывали, находя десятки, как казалось необоснованных причин. Или же самого Мэда работа не устраивала и он, не проработав и недели, снова уходил на поиски. Денег, взятых с собой уже почти ни на что не хватало. Илья питался один-два раза в день дошираком и подобной дранью. Он похудел, осунулся, но не терял боевого настроя и веры в то, что он просто не нашёл, что ему надо. Совсем скоро он найдёт интересную работу, уйдёт в неё с головой и станет получать стабильную зарплату. Прошло ещё две недели и интузиазм Ильи исчез как и деньги на проживание. Теперь он понимал всю тупость своего решения. Всю тупость существования. Тупость реально всего. Он ещё сильнее похудел, стал бледным. И не помнил уже, какие грандиозные планы строил, и какие огромные силы к этому прикладывал. Силы ушли, как будто и никогда их не было. Утром вставать с постели казалось нереальной задачей. Тело как будто было налито свинцом, каждое движение давалось с трудом. Не хотелось абсолютно ничего. Просто ещё полежать. Час, два, пять, семнадцать. Серьёзно, какая уже разница? - Просто отъебитесь,- прошептал Илья пустой квартире. Звонок в дверь звучит раз за разом, но Илье слишком трудно вставать. Трудно и нахуй надо? - Ну, Сергей Ильич, может там нет никого, захрена тогда звоним?- двое полицейских с какими-то бумагами стояли у дверей квартиры Мэда. - Соседка сказала, что мужчина вошёл в квартиру несколько недель назад и не вышел. Она пенсионерка, только и занимается, что в глазок подглядывает. В дверь стучи. Громко постучав кулаком по мягкой обивке двери, полицейский по привычке нажал на дверную ручку. - Блять, да тут открыто,- двое мужчин вошли в квартиру. Во всей квартире было тёмно- свет за неуплату отключили несколько дней назад. - Сергей Ильич, он тут!- один из полисменов зашёл в спальню, пока другой проверял кухню. - Он живой? - Да, блять, живой,- недовольно пробурчал Мэд. - Да он под кайфом, в участок этого объебанного. Да телефончик с сумкой не забудь. Вдруг там герыч или ещё что. Понавелось, блять, нариков, с ними работы больше. Илья не сопротивлялся, когда двое людей в форме тащили его под руки в машину. Не оглянулся на соседку пенсионерку, с обеспокоенным видом вышедшую на лестничную клетку. Какая разница? Слишком тяжело. - Значит, Илья Давыдов,- протянул полицейский, сидевший за столом напротив Мэда,- в банку поссал, ща посмотрим, чем ты там накачался. Телефончик твой вот. Знаешь, тебе просто дохренища раз звонил какой-то Руслан. Барыга твой? Не заплатил что ли? Мэддисон сильнее сжал губы, и отвернул голову. Каждое движение его было слишком медленным. - Не хочешь говорить? Ничего, щас тебя проверят, ещё не так запоешь. В дверь кабинета постучали. - Сергей Ильич, тут такое дело,- в кабинет зашёл молодой полицейский с листком в руках,- наркотиков не оказалось... - В смысле не оказалось? В дверь снова постучали и вошёл обеспокоенный полисмен. Второй из тех, кто были в квартире Мэда. - Сергей Ильич, тут такое дело,- он начал обеспокоенно смотреть то на Илью, то на милиционера, сидящего за столом,- Ну, вот, посмотрите сами... Сергей Ильич бегло прочитал текст на справке, принесённой вторым полицейским, потом ещё раз справку первого. - Таааак,- он обводил взглядом всех присутствующих, бегло соображая, что надо делать.- Никифоров, ты веди его в камеру. Чтобы он один сидел. Иванов, а ты звони там, в дурку что ли. Да подожди, я сейчас сам разберусь. Телефон его лучше принеси. Родственникам позвоним,- старший из полицейских быстрым шагом вышел из кабинета, чуть слышно бурча себе под нос что-то о проблемах на работе. А один из молодых людей в форме повёл несопротивляющегося Мэда в камеру, где тот сел на койку, даже не думая о том, что с ним будет дальше. Ему не было до этого дела. Просто дайте немного полежать. Прошло примерно полчаса. Или пять минут. Или несколько часов? Нет разницы. К камере Ильи подошёл человек в белом халате. Он чем-то не долго переговорил со старшим из полицейских, изучил справку, принесенную им, и, равнодушно оглядев Давыдова велел открыть камеру. Подойдя к койке, на которой лицом к стене лежал Илья, человек в форме, что-то в уме решив для себя велел Илье подняться. Мэд даже не пошевелился. Покачав головой, человек в белом халате повторил просьбу, добавив, что может применить силу. Никакого ответа. Доктор не растерялся, с ним это было не впервый, и даже не в десятый раз. Подозвав молодого полицейского, он попросил усадить Илью. Тот, не сопротивлялся. Тогда человек в белом халате, предварительно высыпав на ладонь несколько таблеток, надавил Мэддисону на щёки. Тот открыл рот, таблетки, скатившись по ладони доктора, оказались у него на языке. - Глотай, Илья,- строго сказал доктор,- тебе станет лучше. А в противном случае я приму другие меры. Давыдов, взглянул первый раз на доктора. Моргнул и проглотил пилюли. - Молодец, Илья. Так и знал, что мы найдём общий язык. Кстати, открой-ка ещё раз рот,- Мэд медленно открыл рот, показывая, что таблетки он проглотил,- молодец. Теперь тебе станет лучше. Можете закрывать его,- сказал человек в белом халате, выходя из камеры. - Сергей Ильич, вот его телефон. - Так, сейчас посмотрим. Значит Руслан. Теперь мы точно знаем, что это не барыга. Думаю, начать надо с этого номера. Он звонил на протяжении месяца раз сорок в день,- рассуждал старший из полицейских, нажимая на изображение трубки. Абонент не заставил себя долго ждать, и буквально через три секунды в трубке послышался взволнованный, сердитый и одновременно бесконечно радостный голос. - Илья, Илья, боже ты позвонил. Где ты? Тебя не было столько... Илья, боже я так волновался... я... я не знал что делать, я ходил в милицию, но из-за записки у меня ничего не приняли... Боже, Илья... - Руслан? С вами говорит старший сержант Сергей Ильич Зайцев. Вы хорошо знаете Илью Давыдова?- в трубке на несколько секунд все затихло. Далее голос продолжал ещё тише и взволнованнее. - Старший сержант? А где Илья? Да-да, мы знакомы. Я его... близкий друг. С ним все нормально? - Относительно. Вы знаете о его диагнозе? - Простите... ди-диагнозе? Нет. Что с ним?- в голосе его стали слышны панические нотки. - Да. То есть нет. То есть ничего серьёзного. Нет. Может, нам стоит позвонить родственникам? - Нет-нет-нет. Уверяю,что они точно не в курсе. Они не были с Ильей слишком дружны. Так что с ним? - Биполярное аффективное расстройство,- на другом конце провода послышался глубокий вздох и тихое "блять, Илья". - Скажите, где проживал Илья последние несколько лет? - Проживал? Ах, да. Мы жили вместе... То есть.. Снимали квартиру. Но месяц назад он ушёл, оставив записку. Чёрт, я должен был догадаться. - Сколько времени у вас займёт приехать за ним в Московское отделение полиции? Просто он не платил квартплату, и... - Московскую? Блять. Семь вечера? Я приеду завтра с утра. - Простите, а где вы проживали? - В Санкт-Петербурге. Приехав в Москву в шесть часов утра, Руслан Усачев тут же направился в отделение полиции. На лестнице его встретили старший сержант Зайцев и тот самый человек в белом халате, который давал Илье таблетки. - Руслан Вихлянцев?- обратился Зайцев к молодому человеку, лет 25. Под глазами его были тёмно-серые круги. Лицо было сероватого оттенка. Казалось, что он не спал несколько лет. Руслан рассеяно кивнул им. - Мы проводим вас к Илье, а затем вас вместе с ним проконсультирует доктор Пирогин. Вы должны также дать нам номера телефонов родственников Ильи. Мы их проинформируем. - Не надо. Поверьте, я его... самый близкий человек и планирую... все также снимать ним квартиру и следить за его состоянием,- всю ночь, сидя в качающемся поезде, Руслан изучал статьи и методы лечения биполярного расстройства. Руслана провели к камере Ильи. В первую секунду, как Усачев увидел Мэда, все также лежащего на койке лицом, он думал, что сейчас все его внутренности остались там, у крыльца отделения полиции, а дошёл он без них. Он еле поборол желание подбежать к Илье, обнять его, целовать в щеки, губы, куда угодно. Снова вдохнуть его запах и осознать, что он снова рядом. Его Илья Мэддисон снова с ним. В глазах и носу неприятно защипало и Руслан под взглядами полицейского и доктора медленно подошёл к Давыдову. - Илья, Илья... Это я. Руслан. Как ты?- Усачев чуть слышно прошептал эти слова, но ему казалось, что их слышали даже в соседних кабинетах. На Мэддисона давили принятые вчера таблетки. Может, двигаться было немного легче. Но он как будто слышал все слова через подушку. Не мог сфокусироваться на чем то. Он сам и весь мир казалось остановился, земля для Мэддисона вертелась со скоростью несколько метров в час. Илья плохо понимал спал ли он сегодня ночью. Казалось, он просто был в забытии, не видя ничего, кроме серой стены камеры. Знакомый голос заставил его болезненно закусить губу. - Руслан? Руслан, пожалуйста, уйди. Прошу. Я сам,- эти слова точно были настолько тихие, что их услышал только адресат. Руслан испуганно хотел положить руку на плечо Мэда, но остановился в нескольких миллиметрах. - Илья, я понимаю, но... - Руслан, пройдемте в кабинет. Доктор расскажет вам о его состоянии, а потом мы приведем Илью, для составления дальнейшего плана действий,- голос полицейского казалось разрушил хрупкий мир, построенный Русланом вокруг Ильи. -Да, конечно,- Руслан вышел, бросив ещё раз взгляд на лежащего в той же позе Илью. В тот момент в нем что-то сломалось. Почему именно они? Почему среди миллиардов человек все это свалилось на Илью? Сейчас Руслан желал, чтобы на месте Давыдова оказался любой другой человек. Он сам, но только не Илья. В глазах и носу все так же щипало, пока он молча шел рядом с доктором по коридору. Около часа человек в белом халате рассказывал о состояниях больных, о методах лечения у больных заграницей и в России. О прогнозах больных. От словосочетания "шоковая терапия" Усачева передернуло. Он почти не слушал доктора. Он подбирал слова, которые он скажет Илье за пределами полицейского участка. Думал о том, что он никогда в жизни его не бросит. Они смогут это пройти. Ведь Стивен Фрай же живёт. Он смог. Они что-нибудь придумают вместе и все будет как раньше. Через час привели Илью. Он не посмотрел ни на Руслана, ни на доктора. Он сидел не шевелясь, разглядывая носки ботинок. Они получат литий на месяц. Остальные лекарства надо будет получать в аптеке по месту жительства. Некоторые пьются курсами, некоторые идут постоянно. Составили список телефонов тех, кому звонить в чрезвычайных ситуациях. Доктор дал телефон психотерапевта из Питера, к которому надо будет придти, когда они вернутся. Ещё через час Илья стоял с Русланом на крыльце отделения полиции. Он остановился, глядя куда-то поверх Усачева. - Слушай, Руслан. Ты не обязан,- начал Мэд тихим голосом,- Да, они тебя позвали, но теперь ты можешь ехать обратно. Я останусь тут. У меня теперь есть таблетки,- Илья тряхнул пакетом в руке,- Все кончено. Я не хочу доставлять тебе неприятности. Я- ходячее расстройство. Бомба которая неизвестно как и когда взорвется. Это вышло за все рамки. Серьёзно, тебе 26 лет. Ты не должен обременять себя жизнью с... психом,- Давыдов выплюнул последнее слово. -Илья,- протянул Руслан. В его серых глазах читалась боль, желание помочь Илье. Поэтому он не мог смотреть в эти глаза. А Руслан не знал, чем помочь,- Илья, ты не псих. Это... Это не конец. Мы сможем. Поверь мне. Ты сбежал, я не находил себе места этот месяц. Я не смирился с тем, что тебя нет. Искал. Каждый день звонил. Обращался в полицию. Я не мог поверить, что ты ушёл. Теперь я понимаю, почему ты это сделал. Но и ты пойми. Ты не создаешь мне неприятности. Ты- самое прекрасное, что у меня было. Как избито это не звучит. Илья, это сложно. -Ты будешь презирать меня. Руслан, не надо,- Мэд отошёл назад, когда Усачев попытался приблизиться к нему. - Нет. Это не то, из-за чего в принципе презирают. Илья, я не знаю. Я никогда не пойму, как тебе сложно и плохо. Я люблю тебя, Илья,- Мэддисон глубоко вздохнул, видя, как аккуратно Руслан пытается подобрать слова. Он боится. Они оба ужасно боятся. - Я тоже. Ты пожалеешь,- сказал Мэддисон уже в плечо Усачеву, который крепко обнимал его, чуть ли не сбивая с ног. *** Илья уже третий месяц жил с Усачевым в их Питерской квартире. Каждый день он выпивал двадцать две таблетки. Утро, день, вечер. Перед и после еды. Руслан внимательно записывал. Со временем Илья стал воспринимать речь, окружающей его мир лучше, так как привык к действию таблеток. Мэд восстановил свою стримерскую деятельность. - Забаньте кто-нибудь этого ретарда. Я не поленюсь и сам это сделаю. Ща, секунду. Написал какую-то дрисню и считается себя умным. Я- жирный гей с психологическим расстройством. Не нравится, что я баню людей- валите отсюда. Забаньте его тоже.