Don't Let Me Go

Он устало потянулся, высматривая знакомую макушку. Находиться на улице даже некоторое время было невыносимо мучительным, не говоря уже о прогулках, но маленькая бестия каким-то совершенно немыслимым образом смогла уговорить Ичизоку на подобное безумие. — Он невыносим, — улыбнулся Хаку, наконец-то увидев возлюбленного. Людей на улице почти не было — предпочитали в жару ездить на пляж или отлеживаться дома возле спасительных вентиляторов, и вампир сам был бы не против оказаться на чьем-то месте, но… — Привет, — Наото лучезарно улыбнулся, обнимая парня со всей присущей ему силой. — Давно ждешь? — Давно. Ты хотел вместо любимого кучку пепла увидеть? — хоть как Хаку не пытался придать строгости своему голосу, получалось это совсем плохо из-за проскакивающих ноток тепла и нежности. Рядом с Шинохарой он становился похожим на ручного котенка, требующего не просто любви и ласки, а еще и преданности. В их отношениях не было даже малейшей колючки, о которую можно споткнуться или пораниться. Лишь доверие и любовь — чувства, которые способны изменить мир, придать ему по-настоящему прекрасных красок. Пока он имел возможность прикасаться к любимому — совершенно ничего не имело значения. Маленькая теплая ладошка, с трудом обхватывающая его руку, копна волнистых разноцветных волос, то, как маленькие ушки краснеют, когда Хаку говорит смущающие вещи… — На фею похож. — Ты что-то сказал? — Наото остановился, отпуская бледную руку любовника, скрытую под черной водолазкой. — Ты передумал насчет поездки? — Нет, все в порядке. Пойдем, иначе пропустим свой автобус. Малыш звонко засмеялся, подбегая к крыше остановки. Долго ждать не пришлось — нужный им рейс прибыл уже через несколько минут, избавляя парней от мучительного ожидания. Внутри почти не было людей, но находиться там казалось просто невыносимым — салон нагрелся, а солнце за стеклами лишь сильнее обжигало нежную кожу вампира. Тем не менее, Наото даже в подобном месте умудрился уснуть, прислонившись к мягкому плечу вампира. Хаку некоторое время смотрел на спящее чудо, а затем перевел взгляд на вид за окном, не желая тревожить хрупкий сон мальчишки. В конце концов, им предстоит еще многое. Не в силах сдержаться, Ичизоку улыбнулся, прикрывая глаза от слишком яркого солнца. «А вот и наша остановка», — эти слова он не смог произнести вслух: даже спустя час Нао не проснулся, а лишь переместился на колени парня, мило улыбаясь. Тревожить любимого не хотелось. Тихо вздохнув, Хаку аккуратно взял его на руки, помалу выходя из автобуса, чтобы не задеть спящего. С трудом, но они все же дошли до нужного номера. Персонал на входе даже не стал останавливать пару, позволяя им сначала пройти в комнату, чтобы не тревожить сон клиента. Хоть это и обошлось не хилыми такими чаевыми, вампир был доволен. Мальчишка, спящий на их кровати в лучах заката, определенно стоил всего этого. Достав с сумки смартфон, Ичизоку сделал несколько снимков, довольно улыбаясь — носить свою принцессу на руках за «просто так» он не собирался. Наото открыл глаза. Он не сразу понял, где находится, и в голову тут же ворвались тревожные мысли, заставившие его подорваться с места, словно ужаленный. — Ну-ну, куда это ты собрался? — знакомая бледная, немного костлявая рука почти сразу же вернула его на место, прижимая к теплому телу. Запах Хаку было трудно сравнить с чем-либо, и Шинохара, закрыв глаза, уткнулся ему в грудь, вдыхая его, наслаждаясь этим мгновением, когда они оба купались в лучах закатного солнца. — Я думал, ты меня бросил, — пробормотал, сжимая ткань черной кофты. Теплая ладонь погладила его по макушке, опускаясь к покрасневшей щеке, призывая немного приподняться. Наото послушно посмотрел в прекрасные алые глаза любовника, чуть приоткрыв губы, разрешая целовать себя. Маленькие ручки скользнули под кофту Ичизоку, прикасаясь ко впалому животу, поднимаясь к слегка выступающим ребрам и мирно вздымающейся груди. — Разреши мне, — умоляюще прошептал он в слегка пересохшие губы любовника. Хаку на мгновение замер, напрягся, внимательно изучая этот еще не до конца знакомый взгляд его любимой бестии. Доверие. Полная отдача себя возлюбленному. Океан любви, что плескается в ясных глазах. — Тебе не нужно спрашивать о таких вещах, дурашка, — тихо произнес вампир, но смысл сказанного он понял лишь спустя мгновение, когда Шинохара задрал его водолазку, пытаясь освободить от ненужного предмета гардероба. Тихо засмеявшись, парень приподнялся, усаживая Нао себе на колени и снимая верхнюю одежду. Казалось, воздух нагревался от одного лишь восхищенного взгляда этого чуда, неторопливо расстегивающего собственную рубашку. Послышался шорох ткани. Стоило малышу прикоснуться к собственным шортам, как Хаку остановил его, повалив на спину. Несколько поцелуев в живот, каждый ниже предыдущего, заставили Шинохару тихо скулить, забыв обо всем на свете. Вампир обхватил зубами застежку его ширинки, кое-как расстегивая ее, снимая нижнюю одежду вместе с бельем. — Хаку… — Я помню, — он разрешил Наото обхватить себя за шею. Горячие губы его мальчика прикоснулись к нежной коже возле слегка выступающего кадыка. Он нервно сглотнул, разрешая дразнить себя таким образом. В комнате становилось невыносимо жарко, и даже работающий на полную мощь кондиционер не мог остудить жара их тел, что разгорались еще сильнее от каждого нового прикосновения. Хаку прогнулся, позволяя пареньку снизу покрывать поцелуями свою грудь. Его темные волосы давно растрепались, обрамляя лицо, будто желая спрятать его от любящего взгляда мальчишки. — Не надо, — тихо произнес Наото, откидывая шелковистые пряди на спину Ичизоку, но несколько все равно упали обратно, щекоча его лицо. — Я хочу видеть себя в твоих глазах. — Будь уверен, там и в моем сердце есть место только для тебя, — вампир схватил маленькую ладошку и почти невесомо прикоснулся губами к тонким пальцам. — Наото, будь только моим. — Просто никогда не отпускай меня, — Ичизоку позволил повалить себя обратно на спину и потянулся к маленькой баночке на прикроватной тумбе, чтобы протянуть ее вдруг покрасневшему вампиренышу. — Мне сделать это самостоятельно? От подобных слов Шинохара зарделся еще больше и, не контролируя себя, немного длинноватыми ноготками царапнул бледную грудь любимого. Хаку прикусил губу от неприятных ощущений, но с места не двинулся, позволяя малышу выбирать самому. — Я хочу сделать это сам… Ты же всегда… Не в силах сказать фразу до конца, Нао выхватил баночку, пытаясь открыть ее дрожащими руками. Сделать это никак не получалось. Лишь когда рука Ичизоку накрыла его ладонь, крышка сосуда с легкостью поддалась. От приятного запаха и волнения немного закружилась голова, но, откинув мешающие бирюзовые концы своих волос, мальчишка улыбнулся, торопливо освобождая тело любовника от оставшихся предметов одежды. Лишь сейчас он заметил красные полоски на теле вампира. Тихо охнув, Наото, словно забыв обо всем на свете, припал губами к ране, целуя каждый миллиметр покрасневшей кожи, зализывая ее, словно просящий прощения зверек. Его руки скользнули по слегка выпирающим ребрам, щекоча. Хаку чудь поддался вперед, от чего Шинохара слегка растерялся: он не ожидал такой чувствительности от своего любовника. — Кажется, ты можешь быть даже милее меня, — засмеялся он, смачивая пальцы в ароматной субстанции. Страх медленно овладевал телом мальчишки, боязнь причинить боль любимому человеку становилась все сильнее. В какой-то момент Нао уже был готов отказаться от этой затеи, разрешить более опытному Ичизоку доставить ему удовольствие, и лишь врожденная упертость заставила закончить начатое. — Хаку, разреши мне сделать это, — заикаясь, произнес вампиреныш, смотря в завлеченные дымкой алые глаза любимого. В этом полумраке они словно два языка страстного пламени, очаровывали, заставляли чувствовать нечто большее, чем просто желание. Полная и неконтролируемая зависимость. Ичизоку еле заметно кивнул. Кончиками пальцев Шинохара прикоснулся к его сжатому колечку мышц. Вампир вздрогнул от щекочущего холода и сжал ткань одеял, раздвигая ноги шире, чтобы его любовнику было удобнее. Поглаживая внутреннюю сторону бедер возлюбленного, желая успокоить его, мальчишка протолкнул первый палец, с неким страхом наблюдая за реакцией Хаку. Начиная двигать им, он не переставал покрывать мелкими поцелуями бледные бедра, периодически приближаясь к возбужденному члену любовника, но не решаясь на что-то большее. Введя второй палец, Шинохара на некоторое время замер, позволяя привыкнуть к немного неприятному ощущению. Боясь причинить хоть немного боли, он вылил еще немного геля на свою ладонь и нежную кожу ануса. От каждого движения раздавался пошлый хлюпающий звук, и если бы не требующий большего взгляд любимого вампира, все бы не зашло так далеко. — Это так странно, — дрожащим голосом произнес Наото, просовывая пальцы немного глубже, чем обычно. По телу Ичизоку прошла мелкая дрожь и он прогнулся в спине, резко поддаваясь вперед. — Хаку? — Сделай так еще раз… Повторив движения еще несколько раз, Наото вынул пальцы, нависая над обомлевшим любовником. Их дыхание давно сбилось, но сердца по-прежнему бились в едином ритме, превращаясь в звучание мелодии, знакомой лишь этим двоим. Каждое движение, каждый звук, стон, срывающийся с их губ, становились частью одной волшебной симфонии. Того, что они создали сами. Накрыв губы Хаку трепетным поцелуем, Шинохара толкнулся вперед, ощущая, как раздвигаются стенки увлажненного прохода. Он еле сдержал собственный стон от столь необычных ощущений. Руки Ичизоку обхватили его шею, прижимая к разгоряченному телу. — Давай, прошу тебя, — прошептал вампир на ухо, сжимая крепче в страстных объятиях. — Прошу, Нао, Наото… Он начал двигаться медленно, боясь сделать что-то неправильно, увеличивая темп с каждым разом все больше. Запах возлюбленного буквально сводил с ума. Уже совершенно теряясь, Наото начал покрывать шею Ичизоку мелкими укусами, зализывая их, целуя, ни в коем случае не позволяя выступить даже капельке драгоценнейшей в мире крови. Резинка на его волосах разорвалась, когда Хаку в порыве страсти зацепился за волнистые пряди, и они разноцветным дождем рассыпались по худощавых, словно девичьих плечах, скрывая любовников ото всего мира. — Люблю, я так люблю тебя, Хаку, — с выступившими слезами на глазах прошептал Нао, приложив разгоряченную ладонь возлюбленного к груди, где билось огненной птицей его сердце. — Не бросай меня. Никогда не оставляй. — Я исполню любое твое желание, мой милейший вампир, — немного приподнимаясь, прошептал Ичизоку перед тем, как впиться в сладчайшие во всем мире уста.