Где добро, а где зло, нам узнать не везло (с)

- А ты молодец. Силен. Только не зазнавайся, Светлый! Тебе ведь помогал сам Мерлин. Я оглянулся на старика. - Иногда, - деликатно сказал Мерлин. – Ну…возле этой вашей диковинной башни. И еще когда ты дрался с оборотнем в лесу…И совсем немного… (с) Лукьяненко «Последний Дозор» Бежать. Не отбиваясь. Просто бежать. Мерлин не мог оставить Гаюса. Не мог бросить умирать, зная, что достаточно щелчка пальцев, чтобы спасти. Только вот щелкнуть пальцами он не мог. Опечаленный Утер заставил несколько слуг постоянно пребывать у лекаря, и сам дежурил по очереди с Артуром - кто бы знал, что в короле вдруг проснется такая слабость в такой неподходящий момент. До последнего Мерлин пытался найти лекарство, просто лекарство. Потом пытался обманом выставить людей из комнаты, но не выходило, а Утер и Артур только шикали на него в ответ на его попытки отправить их восвояси. И Мерлин подписал себе приговор сам. Его схватили сразу, как только он прочел заклинание. Растерянные слуги не смогли понять, почему Артур приказал им отпустить колдуна, и побежали с доносом к королю. Спасения ждать было неоткуда. У Мерлина были лишь те несколько минут, которые выиграл для него принц. Еще с минуту волшебник мялся на пороге, понимая, что надо бежать, но ожидал. Он сам не знал, чего. Что Артур должен был ему сказать? Что он мог сказать в этой ситуации? Принц молчал, отвернувшись, помогая Гаюсу подняться с кровати. Но Мерлин поймал его последний взгляд. И в висках теперь отчаянно стучало «не простит». Не магию не простит, а ложь. Постоянную. Но может, если исчезнуть, никому не причинив вреда. Может, когда-нибудь Артур поймет. Может. Мерлин бежал со всех ног, минуя караулы. Стена хранила давно заготовленную тайну. Волшебник всегда знал, что рано или поздно это пригодится. Пальцы коснулись холодной плиты. Руны впитались в камень, открывая проход. *** Смотри, я страшный бессмертный вампир! Я умею превращаться в волков и летучих мышей! Мне теперь редко снятся кошмары. А когда снятся, я больше не подпрыгиваю на кровати, будя Светку. Я просто открываю глаза. В окно пробивается лунный свет. По расположению лунной дорожки на ковре я научился определять время. Сейчас два часа ночи. К гадалке не ходи. Я не встаю, чтобы пойти на кухню, попить воды. И не пытаюсь снова уснуть. Эти средства не срабатывают. Светка, правда, обычно просыпается все равно, обнимает, помогая уснуть снова. Но сейчас Света с Надюшкой у бабушки, и помощи ждать не откуда. Я смотрю на темный потолок. И стараюсь не думать. Ни о снах, ни о том, чем они вызваны. Я давно говорю «чем», а не «кем». С годами я понял, что проще думать о событиях, а не о людях, ставшими их участниками. - Антон, раз уж ты не спишь… Послать Гесера прямым текстом у меня никогда не выходило. Того гляди, наведешь проклятие. А уж Высшим со словами надо вообще осторожнее. Хотя интересно, если послать его на хуй, как это исполнится?.. Я усмехнулся, представив исполнение не совсем обычного проклятия. Стало повеселее. - Что случилось, Борис Игнатьевич? Я, как и он, не говорил. Думал, взглядом все еще рисуя узоры на потолке. - Я хотел собрать вас утром, но ситуация становится неконтролируемой. В городе выявлен незарегистрированный Иной. Дневной Дозор уже вышел на охоту. - Он опасен? - Вероятно. Натворил дел в Эдинбурге. - Вы же сказали, что он тут. - Он сильный, Антон. Очень. Вечером в Эдинбурге, а спустя час уже здесь. Понимаешь, что это значит? - Портал. Высший. *** Мерлин не успел опомниться. Еще секунду назад он был в Камелоте, и вдруг на него уже летело на огромной скорости это… Он, не задумываясь, вскинул руку, защищаясь. Оно перевернулось, опрокинув еще несколько своих соратников. Кажется, кто-то кричал. Кажется, была кровь. Волшебник бросился бежать, подальше от шума, от непонятных вещей и кричащих людей. Если это наказание за магию, он готов был его принять. Но принять его без объяснений было не в его характере. Поэтому, наугад выбрав направление, он просто бежал. Вокруг все было расплывчатым, краски блеклыми и странным. Люди не обращали на него никакого внимания. Он не понимал, почему. Они были тепло одеты, но ему не было холодно. Ему было вообще никак. Ни тепло, ни холодно. Только очень хотелось есть и спать. Он остановился на более тихой улице. У ног прошмыгнула кошка, задев его хвостом, жалобно мяукнула. Он потянулся к ней и рухнул на асфальт. Показалось, что вывалился, будто из сетей. Мир обрел краски. Было даже слишком ярко от огней. Мерлин поднял глаза – звезд видно не было. Люди теперь замечали его, но обходили стороной, бросая странные взгляды. Логично, учитывая, что он сидел посреди дороги. - Что с вами? Он с трудом понял девушку, присевшую рядом. Она говорила на том же языке, но интонации были совершенно другие. - Где я? - В Эдинбурге. Вам нужна помощь? Мерлин покачал головой. Помощь нужна, но сначала надо понять, что вообще произошло. По-прежнему сидя на тротуаре, он прикрыл глаза, пытаясь уловить тот путь, по которому попал сюда, но не чувствовал следов собственного заклинания. Сил идти не было. Его ощутимо трясло. Там в серой завесе ему было легче, но как снова накинуть на себя этот покров, он не знал. Холод начал пробирать. Эдинбург… что это вообще? Почему здесь нет звезд? И то, что хотело напасть на него… что это? Хотело ли?.. Кажется, пострадали люди. Но он ведь просто защищался. Всему этому наверняка было логическое объяснение, но у него не было сил думать. Он пытался прочесть заклинание еще раз, уже не сосредотачиваясь, просто чувствуя Силу. Чью-то Силу. *** Света позвонила сразу же, как только я начал одеваться. В очередной раз ругалась на ночные «звонки» Гесера. Посмотрела линии вероятностей, убедилась, что мне ничего не грозит. Заставила только повязать шарф потеплее. Сейчас из-под него торчали синие проводки наушников. Без плеера я выйти не мог. Я щелкнул по кнопке. Дать тебе силу, Дать тебе власть, Целовать тебя в шею, Целовать тебя всласть Как нежный вампир Я даже переключать не стал. Ночь сегодня такая. Все равно не отпустит. Все равно будет преследовать. Брось свои замашки, Светлый... Иногда мне казалось, что эта единственная нить с тем Светлым Городецким, который еще считал себя человеком. Я давно уже на людей смотрел сверху вниз. К этому приходят рано или поздно все Иные. Я пришел рано, у меня не было выбора. Я пришел рано к тому, что люди это бессмысленное стадо, которое надо защищать. И рано пришел к тому, что Свет от Тьмы не далеко ушел. Или не ушел вовсе. Темные хотя бы не врут. А если врут, то не смущаются. Они Темные – им можно. А мы не врем, мы изворачиваемся вопреки Свету и собственным принципам. А еще иногда делаем поспешные выводы и не хотим посмотреть чуть глубже. А потом отправляем друзей на смерть. Тьфу ты. Я давно перестал огрызаться на вопросы и сочувствия фразой «он не был мне другом». Был. И я его предал. Предал, когда он еще не сделал ничего дурного, ни-че-го. Я все думаю – пусти я его тогда в свою квартиру в «Ассоли»?.. Может… Да куда там. Я предал его уже даже после смерти, повесив на него убийства. Не знаю. Чем я лучше Завулона, уничтожившего Алису? Даже хуже. Он хотя бы во имя дела жертвовал ею. А я? Во имя собственного эгоизма и желания не запачкать руки. Впрочем, отмыть их теперь все равно не получится. И, несмотря на полученное прощение, кошмары будут преследовать меня до конца. *** Здесь все было тише. После ярких огней и множества людей контраст был очевиден. Здесь было совсем темно. Только несколько столбов с лучащимся из них светом. На небе слабо мерцали звезды, совсем немного, но это успокаивало. Еще были редкие звери? Телеги? На подобии тех, что он снес там… в Э-дин-бурге. Но они не вели себя агрессивно и не пытались напасть на него. Паника постепенно отступала, только холод пробирал до костей. Силы Мерлин почти не ощущал. Раздался рев. И в тот же момент его сбил с ног волк, втаптывая в снег, впиваясь клыками в руку. Мерлин взвизгнул от неожиданности, но сумел отбросить волка заклинанием. С волком был человек. Они говорили что-то, но он не понимал их. Не понимал ничего, кроме того, что они хотят уничтожить его. Было больно. Очень. Последние силы уходили с кровью, окропляющей снег. Мерлин думал только о том, что смерть на костре была бы проще. И была бы еще целая ночь, чтобы попытаться вымолить прощение у Артура и умереть спокойно. А теперь тело пронизывала боль, ноги замерзли так, что он почти не чувствовал их. Мерзкое отвратительное место. Он не пытался убежать или напасть, как мог, отбивал удары, скорее инстинктивно, не понимая, что сделал им всем. Потом появился кто-то третий. Мысленно обратившись к Артуру, Мерлин приготовился умереть. Но бой остановился. *** Когда смог от наших ударов развеялся, я, наконец, смог разглядеть его. Совсем еще ребенок. Двадцать? Чуть больше? Без верхней одежды, в синей льняной рубашке, светлых штанах и явно не сильно теплых сапогах. И это в минус пятнадцать. Он забился в угол, неловко выставив вперед руки. Обессиленный и перепуганный. Судя по рваной ране, Темные не собирались его просто задерживать. Он тяжело дышал, вжимаясь в стену, будто все еще надеясь отползти, спастись. Пытаясь не закрывать слезящиеся от ветра и, не сомневаюсь, дикой усталости глаза. Вероятно, он совсем выбился из сил и уже не мог соображать, только защищаться. Загнанный мальчишка. Тощий. Бледный. Со взмокшими темными волосами. Антон, а у меня получилось трансформироваться!.. Я помотал головой, сбросив морок. Прощупал ауру юноши. Нейтральная. Сил у него почти не осталось, но я ощущал, что он Высший. - Вам предъявлено обвинение в нарушении Договора от лица Дневного Дозора, - нехотя проговорил оборотень, обращаясь к пойманному. Я молчал. - Светлый? Они ждали моих слов. Моих заявлений. А я только осознавал, что юноша ничего не понимает. Не понимает, что с ним и кто мы. Как же так вышло? Высшими не становятся вдруг. Где же ты прятался, мальчик? Откуда ты взялся? - Ночной Дозор забирает задержанного под свою ответственность на время разбирательства, - выговорил я формулировку. И хрен с ним, что, по сути, правы они. Но я Высший, а они - слабый маг и оборотень. Спорить не станут. *** - Ты всегда знал? Гаюс покачал головой. - Представления не имел. Лекарь абсолютно оправился от тяжелейшей болезни и разбирал беспорядок, устроенный Мерлином в попытках смешать нужное лекарство. Принц нервно расхаживал перед ним, словно лев в клетке. - А если честно? – Артур остановился, вглядываясь в лицо старика. - Ты же знаешь, я не отец. Я никому не скажу. Мне просто надо знать. Лекарь молчал. - Гаюс, неужели ты думаешь, я когда-нибудь смогу предать тебя после всего, что ты…делаешь…для нас, - последние слова ему дались с трудом. Они никогда не обсуждали это. Но Гаюс невольно вспомнил, как месяц назад пошел будить Мерлина. И замер на пороге комнаты. Юный волшебник дремал, уткнувшись в плечо своего принца. У Гаюса тогда не возникло других определений – не просто Артур, не просто принц, не сир, а именно «принц Мерлина». Сам Артур уже не спал. Поглаживал Мерлина по волосам. И жестом попросил Гаюса не шуметь, чтобы не разбудить. Мерлин так и не узнал об этом. А Артуру стало проще приходить к нему и уходить. - Артур, он врожденный маг, – наконец, произнес лекарь. - И никогда никому не желал зла. Артур с открытием для себя ощутил, что ему все равно, как использовал магию Мерлин – убивал младенцев или спасал деревни. Его волновало совсем другое. - Почему он не сказал мне? После того, как они столько раз вытаскивали друг друга из передряг. После того, как Артур отбивал Мерлина от отца, помогал бежать, если начиналась облава. После всего он так и не доверился ему… - А ты сам не понимаешь? - Я бы не сдал его… Гаюс покачал головой. - Не этого он боялся, Артур. Он тебя потерять боялся. Принц сглотнул. Попытался представить себе ситуацию, в которой оказался Мерлин. С одной стороны – страх казни. С другой – страх, что ему не простят лжи. Выбор не велик. Плохо со всех сторон. И Артур понимал, только все равно оправдать не мог. - И он боялся не зря, я думаю? Вопросительная интонация в словах Гаюса скорее чувствовалась, нежели в самом деле присутствовала. - Я ему доверял, как себе, – отозвался Артур. - А он все это время мне врал в лицо. Даже когда я спрашивал напрямую… Если бы он открылся раньше, сейчас ему не пришлось бы скрываться. Впрочем, это уже не имеет значения. Отец не простит его. - А если нет? Если мы найдем способ успокоить Утера, ты сам готов будешь принять Мерлина тем, кто он есть? Артур прислушался к себе. Не злость, а обида и боль владели им. Мерлин его предал. По-другому это нельзя было назвать. Предал. И он не знал, готов ли был простить его. - Я готов защитить его перед отцом. В остальном… - он развел руками. *** - Он совершенно не понимает, что происходит? - спросила Ольга. Она стояла у окна, оперевшись на подоконник. Краем глаза смотрела на бумаги, которые в хаотичном порядке перекрывали друг друга на столе Гесера. Очевидно, шеф что-то искал до того, как мы пришли. Я кивнул. - Но при этом абсолютно осознанно владеет заклинаниями. Оборотня потрепал хорошо. - Да и несколько машин в Эдинбурге тоже. Люди пострадали. Один человек погиб,- добавил Гесер. - Что-нибудь еще? - Кроме того, что он англичанин, пока ничего, - я пожал плечами. – Он был едва живой. От усталости и потери крови. В таком состоянии ответов не добьешься. Он отключился сразу, как только понял, что я не трону. Пришлось провесить портал сюда. - Ты давно защищаешь Темных, Антон? – вопрос Гесера показался мне очень странным. - Он не Темный еще. - Учитывая, в каком состоянии он впервые (если это было впервые, конечно) вошел в Сумрак, ты сам понимаешь – его судьба определена. - Он Высший и может менять цвет, - напомнил я. - Кроме того, я уверен, он не понимает разницы в принципе, - почему-то мне отчаянно захотелось защитить парня. - А учитывая, как на него накинулись, Дневному Дозору он явно не нужен. Я не удивлюсь, если он ваша очередная пешка. - Моя? - Или Завулона, - отмахнулся я. - Это не имеет значения. В игре пешек не имеет значения, какой из королей командует. Я говорил спокойно. Злость, упрямость – это было когда-то давно. Смысла в эмоциях нет. Теперь я это знал. - Антон, я могу поклясться Светом – это не операция Ночного дозора. - Уже легче. Зеркало? - Не думаю. Иначе бы Темные не стремились его убрать. - Я вообще удивлен, что они напали на него. - Новенькие, решили выслужиться, - предположила Ольга. - Скорее всего, не потрудились подумать, кем он станет после инициации. Они считают его Светлым. И боятся. У нас и так преимущество. - А что считаем мы? - Что прикрываем Иного, совершившего нападение, приведшее к гибели человека, - официально сообщил Гесер. - Это трибунал, Антон. Думаю, у нас время максимум до полудня, прежде чем Дневной Дозор пришлет официальное заявление. - Но раз мы не отдаем его Инквизиции сразу, у нас на него планы? - Просто в отличие от Темных я бы предпочел разобраться. - Просто в отличие от Темных, Вы уже что-то знаете. Гесер достал из шкафа диковинок портсигар, раскурил папиросу. Все это он проделывал грациозно, не торопясь. Наконец, вновь опустился в кресло передо мной. - Антон, ты стал во всем видеть заговор, это меня немного напрягает. - Ты сам его приучил, Борис, - Ольга перехватила у него сигарету. – Теперь не удивляйся. *** - Сир, он же просто мальчик. - Он колдун! Утер был непреклонен. То, что Мерлину удалось улизнуть из напичканного охраной замка, то, что никто не может найти даже следа его, короля не просто сердило, а доводило до крайней степени недовольства и раздражения. Если мальчишка смог у него под носом применить магию и уйти незамеченным… - Гаюс, - король поморщился, - я тебя-то готов был казнить, если ты помнишь. А слугу не пощажу тем более. Магия должна быть наказана. - Он не колдовал, сир, - спокойный голос Гаюса слабым эхом разносился по пустынному тронному залу. - Вы можете посмотреть состав лекарства, которое он приготовил. Там нет ничего магического. Он протянул королю склянку и пергамент с рецептом. Утер отмахнулся. - Он читал заклинание. Это видели. Слышали. У меня пять человек свидетелей. - Сир, позвольте усомниться в них Мерлин читал молитву, она на старом местном наречии их деревни. Конечно, он может, верить в ее чудодейственную силу, но это не более чем суеверие, никак не магия. Конечно, мало кто мог разобрать, что именно он шепчет. К тому же Мерлин так удачно собрал травы, что я сразу очнулся. Меня бы тоже напугала такая ситуация. - Почему же он бежал? - Со всем моим уважением – потому что вы бы не дали ему времени на объяснения. Пендрагон сел на трон. - Отец, я дал ему уйти, - молчавший до этого Артур неожиданно вступил в разговор. - Это не новость, Артур. И только понимая, что ты спустил ему этот проступок из-за того, что он спас Гаюса, я тебя еще не кинул в темницу, - Утер переводил взгляд с одного на другого собеседника. – Мой собственный сын покрывает магию. Дожили. - Мерлин не маг, - упорствовал Артур. – Прошли уже сутки, а ты еще не остыл и отказываешься слушать. Если бы Мерлина сразу доставили тебе, ты бы лично его обезглавил, не дожидаясь объяснений. - Сейчас вы еще скажите, что прячете его? - Нет, - хором отозвались два голоса. - Естественно, Мерлин знает, что такое обвинение в магии, как знает и то, что мы одни из самых преданных ваших слуг, сир, - Гаюс намеренно сделан ударение на словах «преданных» и «слуг», - и что даже при симпатии к нему, мы не станем прикрывать его. Он испугался нас точно так же, как всех остальных. - Отмени охоту, отец. - Найдите его, я позволю ему все объяснить, - решил Утер.- Я обещаю. Но за свои выводы не ручаюсь. Но если он не придет добровольно, охота продолжится. Даю вам два дня. - Но мы не знаем, где он, отец!- взвился Артур. – Два дня ничто. - Это мое последнее слово. - Да, сир, - принц поклонился и вышел из зала. За ним тихо выскользнул Гаюс. *** Мальчишка уплетал бутерброды за обе щеки. Больше мы пока ничего не успели сварганить. Юля долго разглядывала его спящим, причитала, что он слишком тощий и обещала домашней пищи, но Мерлин проснулся раньше ее прихода. Насчет худобы был повод согласиться. В привычной городской одежде – футболке, джинсах и кедах – он смотрелся еще более стройно. Но выглядел все равно намного лучше, чем ночью. Щеки порозовели. Взгляд уже не был затравленным. Скорее любопытный. Хотя пока его хватило только на изучение благ цивилизации в виде душа и туалета. Затем свое взял голод. Я покачал головой. Надо заказать горячий шоколад - для восстановления сил ему нужно что-то очень сладкое. - Извини, - он понимал, что с набитым ртом не эстетично выглядит. – Просто это вкусно. Тебе неприятен наш способ питания? Я почти не обратил внимания на подсознание. Улыбнулся. Да, наверное, в его… мире? Времени? Нет химической колбасы. Интересно, что он скажет о Макдональдсе. Он проглотил последний кусок и заглянул мне в глаза. - Почему ты мне помогаешь? Почему ты со мной так разговариваешь… Даже интонации те же. Навязчивое ощущение похожести не отпускало меня ни на секунду. Вкрадчивый взгляд, юношеский максимализм и уверенность в своей правоте. Все это в нескольких фразах. Ответить на его вопрос я не мог. Сам не знал, стоит ли за этим искупление вины, или просто мне не хочется больше невинной крови на своих руках. Или последствий. Я слишком хорошо помнил, кем стал законопослушный Геннадий Саушкин, чтобы отомстить мне за убийство сына. - Потому что ты сильный маг. Твоя сила может впоследствии спасти не одну жизнь. Он хмыкнул. - Что? - Обычно за это убивают. - Варварские времена прошли, - улыбнулся я. Все-таки время. Прошлое, будущее. Никто до конца не знает, на что способен Сумрак. Особенно в руках сильного волшебника. Высший. Неинициированный. Из прошлого. Мерлин. Городецкий, если ты идиот, то это пожизненно! *** - Оль, ты уже поняла? - Что это тот самый Мерлин? Почти сразу. Я нахмурился. Высший из меня как из говна конфетка. - Антош, не переживай, - она похлопала меня по плечу, - тебе намного важнее было защитить его, нежели узнать, кто он. Это тоже нормально. Она говорила искренне. Как бывшие напарники, мы никогда друг другу не врали. Старались, по крайней мере. - И что мы будем с ним делать? - Возвращать, - Оля выдохнула сигаретный дым в окно. – Если Темные его приберут, нам настанет, даже лучше и не скажешь – пиздец. А если мы - Сумрак не простит нам еще одного абсолютного. Да, кроме того, что будет с историей? Так что только возвращать. - Легко звучит. - Да ладно, это же не в космос полететь, - хмыкнула она. Антон, я хочу, чтобы ты был со мной. Я поежился. Она сочувственно взглянула на меня. - Пора отпустить, Антон. - Я бы хотел... От Ольги мне нечего было скрывать. Мы с ней слишком многое прошли, чтобы секретничать. Она и Костю помнила, еще смущенного, сердитого мальчика, который пришел со мной дружбу рвать. И помнила, как потом он приходил вновь… Он приходил, когда она была в моем теле. Я не знаю, что он наговорил. Ольга позвонила и сказала только, что «вампирчик» рвется пообщаться со мной на интимные темы. Она никогда не осуждала меня. Именно с ней мы потом пили. Горько. И с рук на руки Светке она меня сдавала пьяного и по-настоящему рыдающего. И вроде бы все понимали, но только Ольга знала глубже. - Ты знаешь, что для этого надо сделать. - Я не могу, Оль. Такой вот сопляк, Антон Городецкий. - Знаешь, может, поэтому ты все еще Светлый. *** Голова раскалывалась. Артур взъерошил светлые волосы и умыл лицо. Легче ничуть не стало. Он хорошо знал отца и понимал, что Гаюс смог посеять зерно сомнения в его «непоколебимых» доводах. Видел, что король готов простить Мерлина. Но признавать ошибки Утер не любил, к тому же – перед кем? Перед слугой. И он не будет сильно печалиться, если они не успеют найти Мерлина и тот официально превратится в разыскиваемого за награду колдуна. Тогда уже никакие доводы не помогут. Как бы ни злился сейчас принц на своего слугу, смерти его он не хотел. И не просто не хотел. Боялся. Боялся остаться один. И даже не с тех пор, как Мерлин впервые со стоном принял его в себя, горячий, желанный. И не с тех, когда впервые неловко и взволнованно ни с того, ни с сего полез целоваться. И не с тех, когда Артур отказался обнять его в коридоре. Все началось с первой дурацкой шутки, с первого совместного дня. Мерлин стал не только слугой. Стал другом. Стал близким. Важным. Главным. Вторым после долга. Хотя… может, и первым. Внутри все переворачивалось. Обида постепенно уступала место чувству вины. И Артур не мог понять – почему. Мало того, что Мерлин маг, что само по себе предательство, так еще и скрывал это всякий раз, каждый раз. Хотя сколько поводов было сказать, открыться. Никто, кроме Мерлина, в этом не виноват. Так почему навязчивое чувство вины скребет изнутри? Гаюс прав – Мерлин не желал зла и действовал только во благо, всегда. Артур теперь, вспоминая, отчетливо осознавал, в какие моменты спасением был обязан своему слуге и его дару. Одинокий по сути мальчик, вынужденный скрывать свою силу. А ведь он мог давно свергнуть короля, если бы захотел. Мог быть самым могущественным, самым богатым, самым знаменитым в королевстве. Но он предпочел быть слугой и получать оплеухи от всех, кому не лень. Невнимательность. Только сейчас Артур вспомнил, как порой Мерлин был молчалив, задумчив, как закусывал щеку, скрывая рвущиеся наружу слова. Мелочи, которые Артур относил к… К чему угодно, только не к этому. Ведь стоило только чуть-чуть подумать в ту сторону и все стало бы явным, но он даже во сне не мог представить, что его неуклюжий лопоухий слуга может быть сильнее любого в королевстве. И скрывает это. Ради него… Все уже слишком запуталось и слишком далеко зашло. Они смогут все решить. Лишь бы успеть его вернуть… *** На месте Мерлина я бы уже сошел с ума от количества информации, которая сейчас лилась в него. Но он на удивление воспринимал все спокойно. Мы не говорили ему о том, кем ему суждено стать. Объяснили лишь свойства Сумрака и факт того, что свой путь можно выбрать. Хотя я прекрасно понимал, что разделение на Светлых и Темных появились лишь с Договором. До этого волшебники вряд ли имели какие-то законы. - Итак, ты прочел заклинание, попал сюда, - повторил Гесер. - Почему сразу не попробовал вернуться? - Я пробовал, - Мерлин пожал плечами. - Но не чувствовал силы. И когда уловил, шагнул. И оказался в той подворотне, где меня и спас Антон. Он продолжал настаивать на том, что я его спас, смотрел яркими глазами с благодарностью. А я не мог сказать просто, что пришел арестовать его, как и те двое, или уничтожить, окажи он сопротивление. Снова не лгал, нет, - не договаривал. - Почувствовал Нулевую… - кивнула Ольга. - Что? - Ты почувствовал обладателя такого же уровня силы, Мерлин, - попытался объяснить я. - Мою дочь. Поэтому смог провесить сюда портал. Подсознательно. Он кивнул, хотя я не был уверен, что понял. Если мы сейчас начнем еще рассказывать про игры с Сумраком, с силой, с тем, кто и какую энергию черпает от людей… - Я смогу вернуться? – тихо спросил Мерлин. Очень правильный вопрос. - Я бы сказал, наш долг – тебя вернуть! – озвучил Гессер. – Так что даже если не сможешь – вернешься. Прозвучало это как угроза. Мерлин кинул на меня быстрый взгляд, ему интонации тоже не понравились. - Нам придется вылетать в Эдинбург? Ни у кого не вызывало сомнений, что полечу с Мерлином именно я. Впрочем, никто особо и не рвался. - Нет, сделать все придется быстро. Несмотря на разрешение Инквизиции на операцию, Темные вполне вероятно могут помешать. - Зачем им это? - Учитывая, что перевес на нашей стороне – думаешь, они не рискнут поменять ход истории? – Борис Игнатьевич хмыкнул. – Вообще я уверен, что у Завулона хватит ума не вмешиваться, но береженого, сами знаете. Поэтому Портал. Антон, ты провесишь до Эдинбурга. А там уже Мерлин должен сам справиться… - Но у меня же не получилось… - пожал плечами волшебник. Я чуть было не заявил, что знаю, где его руны, знаю, как касаться их. - Аналитический отдел уже занимается изучением места, где ты был в Эдинбурге, Мерлин, они смогут помочь, - выручила меня Ольга. *** Волшебник спал на диване, распластавшись, свесив руку. Плед сполз. И я поправил его, накрывая. Вгляделся в спокойное умиротворенное лицо. Ольга постаралась, наложила заклинание, чтобы он крепко спал и кошмары ему не снились. Его сила была очень нужна. Волосы слиплись на лбу, на лице блуждала полуулыбка. Хорошие сны, наверное. И я вспомнил. Много лет назад. Моя холостятская квартира. Летнее утро. И такое же спокойное лицо. Но стоило дернуть занавеску… - Антон, ты злодей! Костя щурился от солнечного света, который я намеренно пустил в комнату. Эти лучи для него, как щекотка. - Злодей у нас ты, - я стащил с него одеяло, чтобы он не смог спрятаться. – Причем по сути. Время уже восемь утра! - И что? - И ничего. Тебе пора домой. Я не хочу, чтобы твой отец пришел с напильником и отпилил мне что-нибудь. Если честно, я не знаю, что точно говорил Костя, когда оставался у меня, но дома считали, что он у одноклассников, родители которых работают в ночную смену. Поэтому возвращаться он должен был как можно раньше с утра. И как всегда, я делал вид, что сержусь, а он заливался смехом. Таким искренним, таким юношеским, таким человеческим. - Я бы посмотрел на это. - А мне не хотелось бы. - До встречи, Светлый, - и он целовал меня, вытягивая на лестничную площадку. Так по-детски наивно и так по-взрослому умно, ведь если кто-то увидит, будет скандал, но нам не придется ничего скрывать. Он этого хотел. А я толкал его в грудь, не сильно. Отрывался от губ и прогонял, будто всерьез. А сам стоял и улыбался, пока он поднимался по лестнице домой. Потом я заправлял постель и жил своей жизнью. Светлого, дружащего с Темным. Нет, мы не спали вместе. В том смысле. Хотя это было тяжело. Он тянулся ко мне изо всех сил. Зацеловывал губы. Обнимал, прижимаясь. И находил причины остаться. Заворачивал нас в одно одеяло, собственнически обвивая руками мою шею, закидывая ногу на бедро. И так и засыпал, дыша мне в ухо. А я мужественно держался, мне почему-то казалось, что он совсем еще ребенок. Что надо еще чуть-чуть подождать. Каждый раз я позволял нам чуть больше, шаг за шагом… Иногда мне даже казалось, что если эта его влюбленность не просто юношеская, то может что-то и получится. А потом я убил вампира. И все разрушил своими руками. Странно. Он ведь всегда меня прощал. А я не прощал ему того, чего он даже не делал. Мы ведь когда-то были друзьями… Что изменилось? Если бы вампиры могли выбирать, я знаю, он стал бы великим Светлым. Как этот мальчик в комнате. Будущий Величайший волшебник, самый сильный из Иных. Он будет менять цвет. И на его руках будет кровь, но все же за его деяниями будет стоять нечто большее, чем собственные цели. И к Свету он все равно вернется. Мне, наверное, надо было просто уйти, поехать домой, или еще лучше к теще (отлично выбивает дурь из головы, знаете ли). Или хотя бы просто позвонить Светке… Уйти от собственных мыслей. Но я не мог. Мерлин был слишком похож. Внешне только худобой и цветом волос, но совсем сильно внутренне. И я не удержался. Так хотелось вспомнить. Просто вспомнить. Я уселся на корточки рядом с диваном. Склонил голову, коснулся губ волшебника своими. Они были холодные и очень мягкие. Он интуитивно, почувствовав прикосновение, приоткрыл губы, позволяя целовать глубже, вероятно, ему снилось, что-то аналогичное. И я воспользовался. Целовал уже почти жадно, вырывая у него стон. Мерлин поднял руку, обнимая меня за шею. И полуразборчиво прошептал какое-то имя, улыбаясь сквозь сон. В этот момент я опомнился, поспешив убраться из комнаты. Своего влюбленного мальчишку я потерял, запретив ему переступать свой порог. А он утверждался, взрослел, хотел доказать мне, чего он стоит… И так и не разучился любить меня. Даже после того, как я отправил его на смерть. Хочется верить, что… тот, чье имя произнес Мерлин, своего мальчишку так не потеряет. Что он не такой идиот, как я. *** - Какой же я все-таки идиот! – Артур почти бился головой о стену. Последние размышления загнали его в угол. Он не переставал думать о том, что мог бы просто спрятать Мерлина. Разобраться потом. Не заставлять его бежать. Удивительно, как хватило ума его хотя бы отпустить. - Мерлин бы обрадовался, услышав такое признание, - улыбнулся Гаюс. Прошли сутки, ни один из патрулей не нашел следов мага. Несмотря на то, что ходили с королевским указом, гарантировавшим волшебнику безопасность. - Я уж не сомневаюсь. Только лучше бы ему мне на глаза не показываться после возращения. Артур чувствовал, как теплеет внутри при мысли о том, как Мерлин вернется. Как Артур будет не замечать его, гордо поднимая голову. И только изредка попрекать тем, что спас предателя. И как волшебник будет смущенно и неуклюже, как умеет только он, просить прощение. И ведь выпросит. И когда Артур сдастся, смущенно толкнется губами в губы. И извиняться друг перед другом они начнут совсем другим способом. - Я уверен, вы сможете придумать ему достойное наказание, - хмыкнул лекарь. - Безусловно. Артур поднял сумку. - Гаюс, если пока я буду искать его, он придет к тебе… - Я, конечно, сразу ему объясню все и отведу к Утеру, пока не поздно. - Нет, я не об этом… Если вдруг он придет к тебе, скажи, что он мне нужен любым. *** Юля захлопала в ладоши. Самая юная сотрудница Дозора, очень ответственная и серьезная, сейчас выглядела как пятилетняя девочка. Вокруг нее летали разноцветные бабочки. По пожеланию Мерлина они меняли цвет. Он сидел на полу и выпускал все новые партии ярких насекомых из подвернутой футболки. Я не смог не рассмеяться точности формулировки на ней – надпись гласила «Не ждите чуда, чудите сами!». Мерлин, увидев меня, поспешно поднялся с пола, спрятав руки за спину. Видно – практика. - Здесь это не воспрещается, - напомнил я. Он смущенно почесал затылок. - И правда. Об этом нелегко помнить. - Серьезная магия, влияние на людей – только по разрешению, а детские фокусы – запросто. Впрочем, как ты это делаешь? Даже самый слабый Иной может показывать фокусы. Но они основаны в основном на свойствах Сумрака – закинуть туда вещь, вытащить оттуда. Это все равно, что доставать кролика из шляпы, только без шляпы. Из пустоты. Этим и пользуются. Я вспомнил Егора. Интересно, как его карьера иллюзиониста? Но что бы из ниоткуда извлекать то, чего не было в руках в принципе… Мерлин пожал плечами. - Не знаю… Он произнес заклинание, глаза его на миг стали почти золотыми. На ладони его сидела белка. Самая настоящая белка. Я глазам не верил – он или каждый раз провешивал маленький портал, или таскал вещи с глубинных слоев Сумрака. Наверное, Надя может так же, если научить. - Какая милая!! – Юля осторожно коснулась беличьей головы. – Можно я ее себе возьму? Она вроде бы спрашивала у Мерлина, но косилась на меня, опасаясь, что я могу запретить. - Если тебе ее подарят, возражений нет, - произнес я. Волшебник улыбнулся и отдал зверька девушке. Юля на радостях чмокнула его в щеку и поскакала по коридору – хвастаться. Мерлин удивленно коснулся щеки. Да, за магию, можно и такое получать. Я видел, как ему нравится вот так использовать дар. Просто радовать окружающих. Того гляди с одного конца офиса до другого протянется радуга. Таких чистых Светлых среди нас давно уже нет. А может и не было. - Тебе будет тяжело возвращаться, да? Я подумал, что если бы попал в мир, где могу полностью распоряжаться силой, то вряд ли хотел бы уйти оттуда. Думаю, ситуация аналогичная. Но Мерлин пожал плечами, выглядывая в окно. - Тут все чужое. Чтобы это понять, понадобится десяток зим, - он улыбнулся, на щеках заиграл легкий румянец. – Кроме того, там все дорогие мне люди. Хотя здесь у вас есть один преимущественных плюс – не чувствовать себя изгоем, быть, как все… Я изгой! Хуже любого Иного! Я хочу быть обычным! Я хочу стать как все! - Ты будешь пользоваться магией свободно, - счел долгом пообещать я. - Придет время. И будешь самым сильным волшебником в своем окружении. - Угу, - он усмехнулся, - я уже это слышал. Только вот костра избежать бы для начала. - Я уверен, тебе помогут. - Если простят. Множественное число сейчас ничего не значило, мы оба понимали, что речь идет о конкретном человеке. - Если ты все объяснишь, то простят. Только обязательно объясни, не жди, что догадаются о мотивах… Люди не всегда догадливы. Ты так ни разу и не заглянул в мое досье? Совсем ни разу?.. Мерлин только кивнул, задумчиво глядя перед собой. - А если не простят, с твоей силой… - ляпнул я. Он резко повернулся, твердо взглянув на меня. - Я не хочу убивать…их… Да я и не собирался тебя убивать! Я все равно помню, что ты был моим другом! - Это тебя и погубит тогда. Он улыбнулся. И сложно было предположить, что за улыбкой последуют такие слова. - Я думаю, если меня не простят, мне будет уже все равно. *** Ночью продолжать путь было бессмысленно. И после долгой дороги Артур не испытывал проблем со сном. Глаза закрывались сами собой. И казалось, что Мерлин совсем рядом. Казалось, что шутит, как обычно и улыбается. И пытается уйти из комнаты. И Артур тянет его за руку. - У меня еще поручения Гаюса, сир, - полунаигранно отзывается слуга. - Уверен, он не расстроится, если ты скажешь, что был у меня. - Ночью? - Мне не спалось. И больше ни слова. Только улыбка и синие пронзительные глаза. Будто все еще не верящие, что желания, чувства и ощущения взаимны. Легкие прикосновения, переходящие в почти болезненные ласки, потому что по-другому невозможно. Потому что кажется, даже надышатся не получается. Насмотреться тем более. Не говоря уже об ощущениях. О стонах, пойманных вскользь. Чуть громче, чуть тише, смотря, какой участок кожи прикусить зубами, а какой нежно сжать пальцами. И Артур явственно видел, как Мерлин цепляется за его плечи, притягивая, заставляя быть ближе. И как шепчет искренние слова, как кусает губы, как смеется и шумно дышит. Видение, фантазия, воспоминание сменилось ярким образом. Врага. Самого опасного врага. И Артур сквозь сон сжал рукоять меча. И хотел встать, но тело не слушалось. Он по-прежнему лежал на земле. - Вы спите, ваше Высочество, - Дракон позволил себе шутливо склонить голову. – Можете отпустить сталь. - Я убил тебя один раз и убью снова, - Артур не привык повиноваться. - Я бы не обольщался на сей счет. Ни что убил, ни что убьешь. Но сейчас не об этом. Ты ищешь юного мага, я знаю. - Я не верю, что ты пришел помочь. - О, я понимаю, - согласился Дракон. – Даже при своей недальновидности, ты вполне можешь додуматься, что доверять мне не стоит. Но подумай - так ли это важно сейчас? Веришь или нет? Пендрагон бровью не повел на изысканное оскорбление. Помня, что цель выше, нежели вступление в полемику. - Что тебе известно о нем? - Он попался в ловушку собственных заклинаний. Он быстро учится, но все же он недостаточно опытен. Кроме того, он был напуган. - Где он? – рука снова напряглась, сжимая меч. - Я не причастен к его исчезновению. Он далеко отсюда. Так, что я не могу проследить или увидеть. Но у него есть предназначение, и я знаю - судьба вернет его. Твоя миссия лишь уговорить Утера, что Мерлин не маг. - За это не переживай. - Хм… Видимо, Мерлин благотворно влияет на развитие твоих умственных способностей, раз самый сложный пункт ты уже осуществил. - Дракон неподдельно задумался. - Тогда остается только позволить волшебнику явиться в замок тем же путем, что он ушел. - Я не знаю, каким путем он ушел. - Караулы на восточном крыле, у башни. Сними их. - Откуда мне знать, что ты не лжешь мне? Откуда знать, что не накинешься на замок, стоит лишь снять караулы? - О, ваше Высочество, вероятно, не помнит, что несколько лучников не способны остановить меня, и я не стал бы проникать в ваш сон только, чтобы избавиться от них. Дракон засмеялся и растворился в воздухе. Артур открыл глаза в предрассветном тумане. Рука его все еще сжимала рукоять меча. *** Мостовая Эдинбурга появилась мгновенно. А с ней и наши «приятели» - маг и оборотень. Да, Гесер оказался прав, Завулон не стал влезать и действовать открыто против Инквизиции. Но почему бы не отправить своих опростоволосившихся пешек. Скорее это было наказание им, нежели помеха нам. Я даже сказать ничего не успел, как Мерлин уже действовал. Фаербол закрутился в его руке волчком мгновенно. - Одного раза не хватило? – твердо произнес он, обращаясь к оборотню. Сейчас он был похож на сказочного героя, в средневековой одежде с магией, сочащейся меж пальцев. Отдохнувший, чувствующий свою силу, волшебник выглядел совсем другим. Уверенным. Скорее молодым мужчиной, нежели мальчиком. И сейчас против него мог бы быть целый мир, и он бы не сдался. Я молчал. В моих пальцах уже висело заклинание, но мне было интересно, что предпримут Темные. Люди не замечали нас. Чувствовали и обходили стороной. Промозглый ветер не мешал, напротив, дышалось на удивление легко. - Тебе предъявлено обвинение, - выговорил светловолосый маг. В Сумраке черты его лица еще были человеческие, он совсем недавно перешел рубеж. Мерлин обернулся на меня. - Обвинение снято Инквизицией, - отозвался я. – И Дневному Дозору это известно. Впрочем, если вы хотите поспорить… Мерлин сделал фаербол крупнее. Оборотень уныло заскулил. Судя по всему, раны от предыдущей встречи еще не затянулись. - Мы посланы в качестве наблюдателей за ходом операции, - промямлил маг, даже не пытаясь противостоять. Очень умно. Понимает, что одолеть двух Высших – это утопия. - Это секретная операция Ночного дозора, я бы попросил вас убраться отсюда, пока мы окончательно не разозлились. - Пойдем, - оборотень первым вынырнул из Сумрака. Рыжий молодой человек лет тридцати. Покосился на нас из реального мира, и направился вдоль по улице. Маг последовал его примеру. Я даже думать не хотел, какое наказание придумает им Завулон. Мерлин улыбался. Задумчиво подбрасывая на руке огненный мячик. Я ясно представлял, как он закидывает голову. Оголяя шею, позволяя целовать, как прикусывает губу, нахально. Как притворяется совсем невинным и со всем соглашающимся, а на деле сам и решает, что, как и когда можно. Он все-таки сильнее... У него есть шансы не только спастись, но и быть с тем, с кем он хочет быть. - Антон, почему ты так смотришь на меня? - волшебник обеспокоенно огляделся, выкидывая фаербол на второй уровень Сумрака. – Что-то не так? - Нет-нет, - поспешил успокоить его я. Просто я закаленный в боях и съехавший с катушек извращенец. Не обращай внимания… - Ты напоминаешь мне одного человека. Важного. - Его больше нет? - Да. - Извини. - Ничего. Это ты прости. Вы, правда, похожи чем-то. - Вы были близки? Меня вынесло. На секунду показалось, что рассудок разбился в крошку и собрался вновь. У меня все на лице написано? И я обманываю себя, считая, что в курсе только Ольга. Обманываю, стараясь не вспоминать сочувствующих взглядов. Стараюсь не вспоминать, что так и не решился взглянуть на останки, потому что не могу и не хочу отпускать. Поэтому и убийства валил на Костю – все равно, что и как – лишь бы он был жив. Но он не был. Я сам убил его. Мерлин ждал ответа. Его не смущал заданный вопрос. Нисколько. - Да и нет, - я поднял глаза к небу. - Мы были слишком разные и слишком тянулись друг к другу. Наверное, это просто была не наша судьба. Только нам об этом никто не сказал. Мне хотелось бы разговорить его. Хотелось бы узнать, о ком он думает, когда я говорю это. Быть может, дать совет. Чтобы он не попался, как наивный вампир Костя. Но он молчал, очевидно, осмысливая мои слова. - Быть чьей-то судьбой тоже нелегко, - наконец, вымолвил он. Я не нашел, что ответить. Только улыбнулся. - Ты помнишь заклинание? Мерлин кивнул и протянул мне ладонь. Когда я был здесь последний раз, меня держала за руку моя дочь, Абсолютная Иная, Величайшая Светлая волшебница. Ее сила помогала мне исполнить последнюю волю Мерлина и всех Иных, ушедших безвозвратно. Сейчас я держу за руку величайшего Светлого мага и должен помочь ему использовать его собственную силу, чтобы наше настоящее не разрушилось. Чтобы его будущее состоялось. Руны я уже чувствовал. Я уже прикасался к ним. Теперь мне надо было направить их автора по нужному следу, чтобы он тоже ощутил их, собственный древний артефакт. Портал открылся почти сразу. Непривычный. Слишком светлый. И я знал – он ведет туда, куда нужно. Мерлин улыбался. Еще бы. Я бы на его месте скакал от радости и гордости. - И снова прощай, - произнес я. - Мы уже прощались? – он удивился. Ах да, он же говорит до свидания впервые. - Не обращай внимания. Удачи. - И тебе. Спасибо. Во второй раз в жизни я прощался с Мерлином. Прошлый раз это был бодрый, но все же старик. Усталый от бесконечности и собственного фальшивого рая. Он прощался со мной, ожидая освобождения. Теперь это мальчишка, которому не терпится попасть домой. У него еще есть реальность и люди, которые ему дороги. Люди, а не Иные. Люди, чей век не долог и кому он никогда не сможет даровать собственного долголетия. И хорошо, что он этого пока не осознает. Мы так и не рискнули раскрыть ему всех его свершений, ни хороших, ни тем более плохих. Прошлое не любит, когда с ним шутят и пытаются изменить. Хотя мне жутко хотелось попросить мага присваивать своим артефактам более оригинальные названия, нежели просто «посох Мерлина» или «сон Мерлина», но я сдержался. Юноша обернулся, смущенно махнул рукой на прощание и скрылся в портале. Я не видел, но где-то на другом конце портала он оступился, промахнувшись, и рухнул в надежные объятия своего принца. - И не скажешь, что Величайший… - произнес Гесер нарисовавшись рядом со мной. - Борис Игнатьевич? Меня не оставляло ощущение, что никакого сюрприза в этой истории для Гесера в очередной раз не получилось. - Да, Антон. - Видимо «да» - это ответ на мой незаданный вопрос. - Возможно, - Гесер ухмыльнулся. – А тебя ни разу не удивило, почему Мерлин помогал тебе всегда? - Потому что предвидел будущее, - я пожал плечами. - Или помнил прошлое. *** - Лифт, значит? – Артур смеется. Звонко и язвительно. Он смеется так почти весь рассказ Мерлина, периодически спрашивая, точно ли слуга не тронулся умом. - Я обещал больше не лгать тебе, - обиженно хмурит лоб Мерлин. - Но и переусердствовать не нужно, - улыбается Артур, прикасаясь губами к виску волшебника. Это действие спокойствия, заставляющее Мерлина расслабиться. Заставляющее перестать болтать. Срабатывает и сейчас. И маг закрывает глаза, позволяя принцу целовать его веки. Все, что было, действительно, уже не имеет значения. Реально лишь то, что будет. - Ты похож на волшебника из мультика, - подозрительно сказала Надя. - Я и был волшебник, - признался Мерлин. - Хороший или плохой? - Разный. – Он грустно улыбнулся. (с) «Последний дозор»