Дэвид ненавидел ждать. А особенно — ждать Киллиана Джонса. Мерзавец, похоже, не понимал, что всё ещё находится на испытательном сроке, и терзал терпение Дэвида почём зря. Будто специально издевался! Хотя наверняка специально. Наверняка!
Дэвид стиснул зубы и, сделав глубокий вдох, ещё раз — уже третий, между прочим, — нажал на кнопку звонка. Мелодичная трель разнеслась по всему дому, и Дэвид снова замер, прислушиваясь. В чём дело? Он ведь знал наверняка, что Крюк дома! Что может помешать ему открыть дверь?
Он снова потянулся к звонку, но тут в доме наконец послышались шаги, а следом дважды повернулся замок, и в трёхдюймовой щели приоткрывшейся двери показался подозрительно сощуренный глаз Джонса.
— В чём дело, Дэйв?
— Нужна твоя помощь, — сухо отчеканил Дэвид, — так что бери куртку и поехали.
— Ты не вовремя, — настороженно отозвался Крюк.
— Это проблема Игрек возникла не вовремя — тогда, когда её ждали меньше всего! — зашипел Дэвид.
— Проблема Игрек? — враз посерьёзнел Крюк, но дверь по-прежнему не открыл.
— Именно, — кивнул Дэвид, — так что собирайся.
Он толкнул дверь, но та не поддалась. Он склонил голову набок и свёл брови.
— Подожди меня в машине, я буду через де... через двадцать минут я буду, — быстро проговорил Крюк и хотел было захлопнуть дверь, но Дэвид не дал ему этого сделать, сунув в проём ногу.
— У нас может не быть этих двадцати минут! Ты будто не знаешь, что...
— Я не могу сейчас, — понизил голос до шёпота он. — Эмма полирует мой крюк!
Дэвид вздрогнул, как от удара, и отшатнулся, чувствуя, что ярость застилает сознание. Нет, проблема Игрек — это важно, но о «полировке крюка», как
это саркастично назвал этот подлец, Дэвид уже много лет старался не думать, иначе попросту выходил из себя. Вот как сейчас.
— Надевай свои штаны, — сквозь зубы выдавил он, — и выметайся из дома, с тобой я поговорю, как только мы решим проблему!
— Как связаны полировка крюка и штаны? — озадаченно уточнил Джонс, и Дэвид вспыхнул.
Чёртов пиратишка, он ещё имеет наглость...
Дверь, скрипнув, открылась и явила собой полностью одетого Крюка. Полностью одетого, всего лишь без насадки на левой руке: у Дэвида от облегчения чуть не отказали ноги.
— Мне нравится ход твоих мыслей, — хмыкнул Крюк, и Дэвид снова почувствовал, как закипает. — Может, когда-нибудь ты осознаешь тот факт, что дочь — твою, кстати, внучку — мы со Свон не в шлюпке посреди океана нашли, когда путешествовали на «Весёлом Роджере».
— Я знаю, откуда берутся дети, — процедил Дэвид.
— Я иногда в этом сомневаюсь, — покачал головой Крюк.
Ответить на выпад Дэвиду помешала появившаяся в холле Эмма, несущая в руке идеально отполированный крюк. Дэвид скривился. Вряд ли он теперь сможет воспринимать фразу «полировка крюка» буквально. Чёртов пират, так и сыплет двусмысленностями!..
— Папа? — удивилась Эмма, подходя ближе и приглаживая рукой взъерошенные волосы. — А ты что тут делаешь?
— К Киллиану зашёл, — как мог спокойно пожал плечами Дэвид.
— Зачем? — прищурилась она, и он растерялся.
— Ну, мы с твоим отцом видимся иногда, — взял инициативу в свои руки Крюк.
— Да, обычно в твоё отсутствие, — поддержал Дэвид, и подлетевшие вверх брови Эммы заставили его чертыхнуться про себя.
— Мне уже можно начинать волноваться и писать на телевидение и в газеты душераздирающие письма о том, как собственный отец увёл у меня мужа? — осведомилась она, пристёгивая крюк.
В холле повисла гнетущая тишина. Дэвид, всей душой рвущийся решать проблему Игрек, разумом понимал, что Эмме нужно что-то ответить... и не мог. В голове не было ни единой мысли.
Тишину, кажется, вечность спустя разорвал смех Крюка: пара неуверенных смешков превратилась в громкий хохот. Дэвид хотел было бросить на того возмущённый взгляд, но тут получил локтем под дых и, шумно выдохнув, растянул губы в вынужденной улыбке.
— Любимая, твои шутки становятся всё больше похожи на мои, — одобрительно проговорил Джонс, прижимая Эмму к себе одной рукой.
— Возможно, этому способствует прокачка навыка полировки, — хмыкнула Эмма и поцеловала его в скулу.
Этот невинный — с виду, только с виду! — поцелуй отрезвил Дэвида быстрее, чем удар по рёбрам, и он, пробормотав что-то вроде «нам спешить надо, а с мамой мы вечерком заедем», ухватил Крюка за локоть и вытянул его на улицу. Дождался, пока за ними закроется дверь, и прошипел:
— Ты когда-нибудь прекратишь миловаться с моей дочерью у меня на глазах?
— Потише, приятель! — поднял руки тот, высвобождаясь из цепкой хватки. — А то я подумаю, что ты и правда ревнуешь.
— Ты договоришься когда-нибудь, — уже спокойнее сказал Дэвид и вынул из кармана ключи от машины. — Садись. Времени наверняка в обрез.
— Подожди-ка, проблема Игрек — это важное мероприятие. Мне нужно кое-что захватить.
— У меня всё есть, сядь в машину!
— Того, что я планирую взять, у тебя наверняка нет, — ухмыльнулся Крюк и, насвистывая, направился к гаражу.
— Что он планирует взять, того у меня наверняка нет, — ворчливо передразнил Дэвид, усаживаясь на водительское место и заводя мотор. — Если бы он видел, что у меня есть!..
Дверь открылась, и Крюк с безмятежным видом занял соседнее сиденье.
— Можем ехать, — произнёс отрывисто, вглядываясь вперёд.
— Не слишком ли ты спокоен? — с подозрением спросил Дэвид, переключая скорость.
— Я пират и не привык показывать беспокойство, — сухо ответил Крюк.
— И что ты забирал из гаража? — не унимался Дэвид. — Я что-то не вижу ничего у тебя в руках!
— Всему своё время.
Оставшийся до места назначения путь молчали, думая каждый о своём. Дэвид был погружён в мысли о том, что за последний месяц проблема возникла уже в третий раз, и решить её полностью пока, к сожалению, не было ни единого шанса. Была скромная надежда на недалёкое будущее, но Дэвид себя ей особо не тешил: жизнь показывала, что расслабляться нельзя ни на минуту. К тому же он скрепя сердце признавал: без помощи Киллиана ему было бы очень нелегко. Справедливости ради, без него эта проблема не возникла бы вовсе, но Дэвид решил для себя твёрдо, что нужно быть сильным и принимать жизнь и события, от него не зависящие, такими, какие они есть.
Впрочем, несмотря на внешнее спокойствие, к моменту остановки машины атмосфера в салоне сгустилась настолько, что её можно было резать ножом. Крюк бросился наружу, занимая наблюдательную позицию у дерева. Дэвид забрал с заднего сиденья большую чёрную сумку и тоже присоединился к нему.
— Так ты подзорную трубу в гараже забирал? — фыркнул он, подойдя. — Дилетант!
— Она мне верой и правдой ещё в Неверленде служила, — отозвался Крюк, не оборачиваясь, и Дэвид закатил глаза и расстегнул замок сумки.
— Этим старьём уже никто не пользуется. На-ка, возьми, — он протянул Крюку футляр, — бинокль с функцией ночного видения. Тридцатикратное увеличение, в отличие от твоей трубы. Сколько ей, лет триста?
— Она ещё нас с тобой переживёт! — оскорблённо отозвался Крюк, но бинокль всё же взял. — Точно тридцатикратное увеличение?
— Точнее не бывает, — подтвердил Дэвид.
— А ночное видение зачем? Проблема Игрек — дневная проблема.
— Это сейчас. А лет через пять, помяни моё слово, нам пригодится не только прибор ночного видения, но и тепловизор, и всё остальное, что выйдет на тот момент.
Джонс побледнел и, стиснув зубы до желваков, вцепился в футляр с такой силой, что Дэвид счёл нужным напомнить:
— Бинокль у нас один, а проблема никуда не делась. Ты бы поосторожнее.
Крюк с тоской убрал подзорную трубу во внутренний карман куртки, глубоко вдохнул, медленно выдохнул и неверными пальцами отбросил крышку футляра. Хотел было приложить бинокль к глазам, но Дэвид его остановил:
— Подожди. Шляпу возьми.
— Какую ещё шляпу? — звенящим голосом спросил Крюк, снова оборачиваясь. — Вот эту? — Он двумя пальцами поднял охотничью шляпу и посмотрел на Дэвида с презрением. — Да в жизни я такое на голову не надену! Откуда она у тебя вообще?
— Робин дал, — ответил Дэвид, забирая шляпу и водружая её себе на голову. Одна из воткнутых в поля веточек кольнула за ухом, и Дэвид ойкнул. — Он сказал, что в лесу такая шляпа — то, что надо.
— Вот сам в ней и сиди. Я большую часть жизни в треуголке провёл, а теперь ты мне какую-то панаму предлагаешь!
— Ну подожди, нужна маскировка! Хоть лицо мазутом измажь!
— Ты, чёрт возьми, совсем умом тронулся?! — взревел Крюк, отталкивая от себя протянутую руку. — У меня дочь уже битый час играет в мяч с пацаном, у которого явно на уме не только мяч, а ты со своей маскировкой! Плевать я хотел на маскировку! Мой крюк всегда заточен!
— Ты только не горячись... — попытался остудить его Дэвид.
Крюк открыл было рот, чтобы возразить, но лишь отмахнулся и, снова отвернувшись, прильнул к биноклю. Дэвид, поколебавшись, тоже сделал шаг вперёд и раздвинул густорастущие кусты.
Лея — внучка Дэвида и, так уж вышло, дочь Крюка — действительно играла в мяч, что заставило Дэвида негромко вздохнуть. Они со Снежкой хотели бы, чтобы она выросла настоящей принцессой, но Лея никак не давалась. «Вся в папочку», — умилённо вздыхала Эмма. «Вся в отца», — со злостью соглашался Дэвид — про себя, разумеется. В самом деле, будто не в кого было больше пойти!
Но когда Лее пришла пора идти в детский сад, Дэвид с Крюком внезапно оказались в одной лодке. А поспособствовала этому Снежка, с улыбкой однажды заявившая, что внучка растёт настоящей красавицей, так что отбоя от мальчишек не будет с детского сада. Тут-то Дэвид и осознал: оказывается, за Эмму он особо не волновался. Всё-таки истинная любовь — это вам не пустой звук, Крюк в обиду её не даст, к тому же она, как ни странно, его по-прежнему любит... Да, принцесса. Да, пирата. Были моменты, когда Дэвиду всерьёз хотелось вызвать Джонса на дуэль, но в последнее время подобное случалось всё реже.
На самом деле, Дэвид поначалу втайне злорадствовал, что Крюк наконец-то познает все прелести отцовства, а главным образом — нервные взгляды на появляющихся рядом пацанов любых возрастов. Дэвид планировал любоваться бешенством пирата на эту тему, попивая из большой кружки ароматный чай, но всё оказалось куда сложнее, и тот факт, что Лея когда-нибудь начнёт встречаться с мальчиками, выводил его из себя чуть ли не больше, чем Крюка. Так что они договорились на время забыть о своих недопониманиях и объединиться в борьбе против общего врага: носителя игрек-хромосомы.
Разумеется, они не собирались ограждать Лею от внимания противоположного пола на протяжении всей жизни. Дэвид предложил дать ей свободу в четырнадцать, но тут же ужаснулся собственным мыслям и повысил порог до восемнадцати. Здесь воспротивился Крюк, напомнивший Дэвиду, что Эмму влюблённость в восемнадцать довела до тюрьмы, и намекнул, что можно позволить Лее дневные прогулки с мальчиками в двадцать один. В присутствии кого-то из взрослых, разумеется: вдруг парень начнёт распускать руки? Дэвид, который бдительно следил и за тридцатилетней дочерью, неохотно согласился. Но добавил, что они смогут пересмотреть возраст и позже, что Крюк с радостью поддержал. Так что за свою честь Лея могла быть спокойна, а Снежка и Эмма могли не волноваться.
Хотя в известность их ставить всё-таки никто не спешил. На всякий случай.
* * *
— Как думаешь, они нам расскажут когда-нибудь? — поинтересовалась Эмма, запуская руку в пакет с орешками.
Снежка в ответ пожала плечами. Они с Эммой сидели на облюбованной ими ещё пару месяцев назад скамейке метрах в ста от кустов, в которых Дэвид с Киллианом любили устраивать засаду, и с интересом за ними наблюдали. Когда Киллиан сменил подзорную трубу на бинокль, Эмма удивлённо вскинула брови и задумчиво произнесла:
— Что такого особенного в этом бинокле, если Киллиан согласился сменить на него подзорную трубу? Он же с ней вообще раньше не расставался, они за неё каждый раз чуть ли не дрались.
— Тридцатикратное увеличение, — с готовностью ответила Снежка, — функция ночного видения, угломерная сетка... Кажется, было что-то ещё, я не запомнила.
— Откуда ты знаешь? — округлила глаза Эмма.
— Видела чек, — отмахнулась Снежка. — Дэвид отдал за этот бинокль в охотничьем магазине почти четыреста долларов, а на официальном сайте производителя он в два раза дешевле.
— Некогда было торговаться.
— Ни минуты покоя, — подтвердила она и хихикнула. — Я еле удержалась, чтобы не купить второй и не отдать его Дэвиду. Всё-таки один бинокль на двоих — это не очень удобно.
— О да, — хмыкнула Эмма и кивнула в сторону кустов. — Ты только полюбуйся.
Снежка обернулась и едва успела прижать ко рту ладонь, чтобы не расхохотаться в голос: Дэвид пытался отобрать бинокль у яростно этому сопротивляющегося Киллиана.
— А если я скажу, что он сам виноват, это будет значить, что я отвратительная дочь? — сквозь смех выдавила Эмма.
— А если я с тобой соглашусь, это будет значить, что я отвратительная жена? — в тон ей спросила Снежка.
Вообще говоря, обе были рады, что Дэвид и Киллиан забыли о том, что они сами предпочитали называть враждой, а Эмма и Снежка — дуракавалянием. Киллиан ещё пытался поддевать Дэвида, а тот довольно вяло ему отвечал, но в целом в их взаимоотношениях царили тишь да гладь. Ещё бы! Ведь у них появилась общая цель: любыми способами оградить Лею от противоположного пола.
Эмма же со Снежкой были абсолютно уверены в том, что Лея всех ещё как следует удивит. Покорностью не отличался ни один из членов их семьи, и в Лее характер тоже уже был виден. Давать себя в обиду она не была намерена никому, будь то ребята постарше или папа с дедушкой, и это было так же очевидно, как и то, что глаза она унаследовала отцовские. Для своих пяти лет она уже вполне себе сносно управлялась и с детским луком, и с деревянным мечом, и с безопасным дартсом, но Дэвид и Киллиан по-прежнему видели в ней лишь маленькую принцессу, которую нужно оберегать.
Снежке и Эмме это нравилось, но и лишать себя удовольствия наблюдать за потерявшими всякий здравый смысл мужьями они не собирались.
Когда на скамейку рядом с пакетом орешков прилетел скворец, Снежке в голову пришла идея...
* * *
— Просто оставь в покое чёртов бинокль, — прошипел Джонс, продолжая удерживать Дэвида на расстоянии вытянутой руки. Крюком, потому что рука по-прежнему была занята биноклем.
— Нужно держать всё под контролем, я тебе не доверяю!
— Как и я тебе, — фыркнул Крюк. — Я спокоен, пока бинокль у меня. И буду ещё спокойнее, если этот отпрыск каких-то очередных принца и принцессы будет держаться подальше от моей дочери, — со злостью добавил он. — Где-то я его видел...
— Дай сюда! — Дэвид всё-таки вырвал из рук Крюка бинокль и, приложив его к глазам, протянул: — Да ведь это же Мэтт, сын Авроры и Филиппа.
— Имечко-то ещё подобрали, — ворчливо сказал Крюк. — Мэтт... Этих Мэттов как грязи, на каждом углу!
— Вообще-то это третий, согласно книгам переписи, — заметил Дэвид.
— А Лея — одна! Сам проверял.
Дэвид кивнул: Лея в Сторибруке действительно была только одна, он тоже проверил.
— Верни бинокль, — потребовал Крюк, и Дэвид без спора протянул требуемое.
Джонс смерил его подозрительным взглядом, но ничего не сказал, возобновляя слежку. Дэвид же, едва узнав, с кем играет внучка, стал гораздо спокойнее: всё-таки принц — это отличный вариант. Королевские дети всегда прекрасно воспитаны, к тому же о чём ещё мог мечтать Дэвид, который и сам был принцем, как не о браке внучки с таким замечательным молодым человеком? Нужно, пожалуй, взять Снежку и наведаться к Филиппу, чтобы заключить помолвку между детьми.
— Проклятье! — подскочил Крюк, и задумавшийся было Дэвид отпрянул.
— В чём дело? — спросил настороженно, наблюдая, как тот пытается протереть линзы бинокля сорванным с дерева листом. — Ты что творишь?
— Птица! — процедил Крюк. — Чёртова птица заляпала стёкла!
Вокруг них действительно кружил скворец, то и дело ударяя крыльями то одного, то другого.
— Что-то тут нечисто, — насторожился Дэвид.
— Да, линзы твоего бинокля! Как их теперь вычищать? — Крюк яростно рванул с шеи ремень и, всучив бинокль Дэвиду, вытянул из кармана подзорную трубу. — Старьё, старьё... Не слушай его, дорогая, папочка не даст тебя в обиду. — Он любовно стёр рукавом небольшое пятнышко. — Сам этот Чарминг старьё. Тридцать лет в коме провёл, умственная деятельность так до конца и не восстановилась... Про мою трубу что-то говорит, а сами с Мэри Маргарет наверняка до сих пор каждый день меч натирают да колчан надраивают...
Дэвид даже подумать не успел: мгновенно саданул Киллиану кулаком в ухо и, хватая одной рукой за грудки, предплечьем другой за шею прижал к дереву. Потому что никто не смеет говорить о его мече и колчане Мэри Маргарет! Никто, и в особенности — Киллиан Джонс!
— Приятель, ты тронулся? — кажется, с искренним удивлением воскликнул пират, непонимающе вглядываясь в Дэвида прищуренными глазами.
— Тронулся, да, — угрожающе прошипел Дэвид. — Если я услышу ещё хоть одно слово...
— Серьёзно? — перебил Крюк. Теперь нахмурился Дэвид, а тот понимающе ухмыльнулся: — Правда каждый день старательно всё начищаете? Все десять лет после снятия проклятия? Одобряю!
— Чёртов пира... — Дэвид не закончил: Крюк резко рванул его на себя, и оба повалились на землю.
Дэвид, ударившийся лопатками о землю — да ещё и придавленный сверху Джонсом, — на пару мгновений потерял ориентацию в пространстве. За это время он лишился всех преимуществ в виде внезапности, но в себя пришёл довольно быстро: отпихнул Крюка, перекатился, теперь прижимая его к земле, и торжествующе выдал:
— Ха!
— Радуешься, что прижал к земле того, у кого вместо одной руки крюк, а вторая занята подзорной трубой? — просипел Джонс.
— Похоже, без писем всё-таки не обойтись, — раздался сверху голос Эммы. — «Здравствуйте, дорогая редакция. Пишет вам шериф города Сторибрука Эмма Свон...»
— Джонс, любимая, — поправил из-под Дэвида Крюк и пихнул его в грудь: — Да слезь ты уже, а!
Дэвид, избегая встречаться глазами с дочерью, поднялся и посмотрел в сторону. И тут же натолкнулся на укоряющий взгляд качающей головой Снежки.
— Вы когда-нибудь перестанете изображать идеальных шпионов? — устало спросила она.
— Да мы же в первый раз... — начал было Дэвид, но осёкся под взглядом дочери.
Дочери, которая вот уже почти десять лет занимала в Сторибруке должность шерифа, напомнил он себе.
— Оставьте Лею в покое, — мягко попросила она, но желания спорить с ней не возникло. — Я хочу, чтобы у неё было нормальное детство, с друзьями, домиками на деревьях и, — она приложила руку ко лбу козырьком, — играми в мяч.
— Но она же принцесса, — неуверенно возразил Дэвид.
— Она обычная девочка, — отрезала Эмма. — Это Сторибрук, здесь нет ни принцев, ни принцесс.
— Но она ещё совсем малышка! — продолжил настаивать Дэвид.
— Нил ненамного старше, следи за ним! — повысила голос она.
— Понял? — оскалился Крюк и, обняв Эмму, обратился к ней: — Заявился сегодня средь бела дня и втянул меня в эту странную авантюру! Я сопротивлялся, любимая!
Она недоверчиво хмыкнула, но спорить не стала и позволила легко себя поцеловать. Потом пару раз провела пальцами по крюку и, не поднимая взгляда, негромко произнесла:
— Нам бы с тобой домой вернуться... А то папа пришёл, а я тебе крюк недополировала...
Дэвид закатил глаза: перфекционистка, вся в мать!
— И мы пойдём. Да, Дэвид? — с нажимом спросила Снежка.
Дэвид поколебался, косясь в сторону детской площадки, но всё же кивнул.
Несколькими минутами позже, когда они со Снежкой подходили к машине, она всё-таки полюбопытствовала:
— И за что ты припёр его к дереву?
Дэвид стиснул зубы. Не хватало ещё рассказывать ей, что Крюк по случайности использовал
их с Мэри Маргарет фразы, которые вывели его из себя раньше, чем он смог начать мыслить здраво. Хотя... случайно ли?
Он остановился как вкопанный, прокручивая в голове события последнего часа: «Через двадцать минут я буду... Эмма полирует мой крюк», слишком взъерошенная дочь в неровно застёгнутой рубашке, «Вы с Мэри Маргарет наверняка до сих пор каждый день меч натираете да колчан надраиваете», нахальная ухмылка и понимание во взгляде... Так «полировка крюка» — это и есть...
Дэвид рванулся было назад, к машине Эммы, но Снежка держала его неожиданно крепко. А потом с улыбкой шепнула:
— Успокойся, Дэвид. Поехали домой, ты со вчерашнего дня обещаешь заточить мои стрелы...
