Я - твоя стая.

- Ты оборотень? - Лидия выглядела потрясённой, однако Стайлзу показалось, что девушка поверила ему тут же. С первого слова. Наверное, так случилось потому, что он принял её вчера вечером со всеми этими слезами и сбивчивыми речами, устранил с большим трудом истерику и уложил в свою собственную кровать. И даже не подумал воспользоваться слабостью. Такая мысль даже не промелькнула в напряжённом мозге молодого волка. - В том плане, что... Оборотень, Стайлз? Стилински тяжело вздохнул, отошёл от Лидии так далеко, как только позволяли границы небольшой кухни в их с отцом родном доме, и принял полузвериную форму. Он переждал испуганный вскрик девушки, и пребывал в состоянии зверя ровно столько, сколько хватило бы для полного осознания Мартин того, что у неё не галлюцинации. Лидия, видимо, решила полностью довериться парню, который поверил ей в тот момент, когда уверенность в собственном сумасшествии совсем затуманила голову. Только таким неожиданным доверием можно было объяснить её смелость: девушка подошла ближе и даже прикоснулась к выступающим клыкам, что заставляли Стайлза держать рот открытым. На самом деле, тогда первым желанием волка было откусить чужую наглую руку по локоть, однако он взял себя под контроль удивительно быстро, учитывая наступающее на пятки полнолуние. Которое сегодня. - Я не сумасшедшая, - выдохнула Лидия, отнимая руку от лица оборотня. Она перестала выглядеть испуганной. Скорее заворожённой, почти восторженной, и Стайлз заметил, с каким трудом девушка заставила себя отдёрнуть руку от его щеки. - Боже, Стайлз, я вправду не сумасшедшая! Мартин выглядела искренне обрадованной, словно получила лучший подарок в свой день рождения, или, быть может, встретила Брэда Питта на красной дорожке. Стайлз спрятал свои клыки, избавился от излишней волосатости, и только после этого позволил себе усталую улыбку, заражаясь чувствами Лидии. Та очень крепко прижалась к нему и только тогда, когда волк положил свою руку ей на спину, чуть ниже лопаток, девушка почувствовала себя в безопасности. Второй раз за последние недели. Первый был тоже в руках Стайлза, всего ночь назад. - Это ведь всё происходит на самом деле? - на секунду усомнилась Лидия вновь, и только когда Стайлз очень даже больно ущипнул её чуть выше локтя, смогла поверить в происходящее. - Я поняла. Стайлз, спасибо. Боже, я всю свою жизнь не замечала лучшего человека, которого только могла встретить... - Прекрати. Я не лучший человек, оборотень так себе, так что ты не много потеряла. Обойдёмся без сожалений. Я очень устал, следующей ночью меня ждёт полнолуние, и до него нам нужно успеть разобраться в... В общем, во всём разобраться, - Стайлз чуть отстранил от себя Лидию и устало потёр лицо. Пусть он оборотень с куда большими физическими возможностями, чем любой другой человек, сейчас он выглядел не лучшим образом. У пацана покраснели глаза, а под ними залегли тёмные круги. В целом по одному внешнему виду можно было вычислить точное время, которое Стилински не высыпался. За окном всё ещё было темно, Лидия ведь вскочила с кровати посреди ночи, видимо, не сумев заставить себя отдыхать дольше нужного организму минимума в такой напряжённой обстановке. Эта мягкая темнота ещё больше клонила в сон, поэтому Стайлз задёрнул шторы и включил свет, надеясь обмануть свои биологические часы. Передвигался волк крайне тихо, помня о том, что за парой стенок спит отец. Поэтому и говорили они с Мартин едва ли не шёпотом, лишь иногда от перевозбуждения, удивления и избытка чувств девушка повышала голос, и тогда Стилински настороженно прислушивался, проверяя, не проснулся ли шериф. - Так в полнолуние волки что, сходят с ума? Как в сказках? - Лидия и Стайлз устроились на узкой кровати последнего так, словно делали это не один раз до этого. Будто они старые друзья или даже в более близких отношениях. Стилински выдал своей гостье самую приличную футболку, которую только нашёл, и укрыл её одеялом, на автомате, будто делал так изо дня в день. Сам хозяин комнаты устроился прямо в одежде рядом, не сводя взгляда с девушки под боком. Присутствие прекрасной Мартин рядом волновало его даже в таких напряжённых обстоятельствах. Медовые волосы, которые периодически касались его лица, мягкая, гладкая кожа, которая будто беззвучно просила провести по ней пальцами... Стайлза немного вело, а приближающееся полнолуние совсем не способствовало поддержке самоконтроля. Но всё-таки Стилински всё ещё держался за свою человечность. Должен был помочь Лидии, должен поддержать. Ни в коем случае не должен подорвать доверие, разочаровать. Именно поэтому оборотень не позволял себе опускать глаза ниже лица Мартин, и старался все свои мысли занять только делами. - Не сказал бы я, что это такая уж сказка. Только если как у братьев Гримм, мрачноватая и с элементами садомазохизма. В общем, высокие рейтинги и возрастное ограничение. Я показал поддельный айди и меня пропустили, - невесело усмехнулся Стайлз. Даже сейчас он не мог говорить меньше, чем обычно, и без шуток своих обойтись тоже не мог. - Да, полнолуния действуют на волка внутри, он хочет быть главным, вроде того. Я теряю контроль. Но я не наврежу тебе, клянусь! Стайлз успел уверить Лидию в её безопасности ещё до того, как она успела подумать об угрозе и напрячься. Так что Мартин, услышав это, только кивнула, поверив. Неизвестно почему, но этому парню она верила безоговорочно, без каких либо на это причин. - И... И как это случилось с тобой? То, что я видела, да? Тот мужчина заставил тебя выбирать между мной и... И твоей человечностью? - Лидия почувствовала жестокий острый укол совести, а следом её затопила волна признательности. Она и без подтверждения знала, что права, а значит Стайлз действительно пожертвовал собой. Вместо слов Мартин просто схватилась за чужую руку, сжимая её изо всех сил в своих ухоженных маленьких ладонях. - То, что ты видела, - согласился Стайлз, разглядывая красивые руки Лидии. У неё были короткие ноготки, которые были покрыты чуть облупившимся лаком, видно, в последнее время было не до маникюра. Маленькие пальцы, чуть округлые ладони и кожа очень нежная; эти руки явно не знали тяжёлой физической работы. Стилински разглядел мозоль на среднем пальце, такая появляется от ручки, когда много пишешь. Это не было удивительным, у многих встречалось такое. Парень на несколько мгновений выпал из реальности, разглядывая чужие ладони, а после снова поднял глаза на красивое лицо, почти полностью лишённое макияжа. Тональный крем давно уже остался на подушке Стайлза, как и осыпавшаяся пудра. Может быть, у Лидии и была дорогая косметика, но даже такая не пережила слёз и беспокойного сна. Стилински машинально погладил большим пальцем нежную ладонь и, вынырнув из своих тягучих сонных мыслей, снова заговорил: - Я всё ещё человек, Лидия. И человечность я не потерял. - Я вижу это, - кивнула Мартин. Молчание после этого ненадолго затянулось, но оно не было неловким. Скорее, просто позволяло обоим подумать, что говорить и спрашивать дальше. Когда они решились, то заговорили одновременно, и Стайлз уступил Лидии, уже точно зная, о чём она станет его спрашивать. И он не прогадал, Лидию и впрямь интересовали вполне логичные в данном случае вопросы. - Итак, оборотни существуют, ты один из них, и я на сто процентов уверена, что рядом с тобой я в безопасности. Тот, кто обратил тебя, это же Питер Хейл? - дождавшись согласного кивка, девушка продолжила. - И он альфа, да? - Альфа. И я в его подчинении. Я завишу от него. Он нужен мне. Я доверился ему, но, кажется, зря, - Стайлз стиснул зубы и тяжело выдохнул сквозь них, чуть сильнее, чем нужно, сжав хрупкую девичью ладонь в своей. Они с Лидией всё ещё соприкасались руками, и девушка даже не пискнула, хотя ей было не слишком приятно. Мартин сейчас более менее успокоилась и была убеждена в том, что с её душевным здоровьем всё относительно в порядке, и теперь она была способна так же поддержать Стилински, как и он её. - Я не знаю наверняка, но, кажется, Питер сделал это с тобой. Хотя... Он так не думает, я звонил ему. - Я не уверена, что это твой альфа, - покачала головой Лидия, усевшись на кровати и скрестив ноги. Она зачем-то продолжала держать руку Стайлза в своей и вертела её по всякому. Сгибала его пальцы, чуть дёргала их, иногда поглаживала ладонь. Стилински думал только о том, что если бы не предстоящее полнолуние и куча проблем, он не смог бы просто так сидеть и наблюдать за такими манипуляциями. Потому что каждое прикосновение рыжеволосой Мартин будоражило и едва ли не било током. Хотя, надо признаться, Стайлз и сейчас едва контролировал себя и удерживал от необдуманных действий. Раньше, да ещё недели три назад, он точно бы раскраснелся и, залившись краской, попытался бы исчезнуть с глаз Лидии долой, а потом каждый день вспоминать этот момент в душе по утрам с понятной целью. Теперь, после того, как Питер и волчьи способности медленно, но верно делали Стилински куда более уверенным в себе, он хотел бы поцеловать красивые девичьи губы, которые без привычной яркой помады были ещё прекраснее, и оставить пару отметин на беззащитной мягкой шее. Он бы мог переломить её одним движением, но такого желания в нём не возникало ни на секунду. Так что Стайлз всячески отвлекал себя насущными проблемами и делал гигантские успехи в самоконтроле. - Что ты имеешь в виду? - вздёрнул брови Стайлз, глядя Лидии в лицо. Та тяжело вздохнула, понимая, что рассказ предстоит долгий, и, подумав секунду, с чего лучше начать, наконец открыла рот. - Та ночь на поле... Перед этим я видела сон. Про тебя. Ты, вроде как, шёл ко мне, ты был испуган, после нёс меня на руках. Всё это было смутно, и на утро я почти ничего не помнила. Только то, что во сне был ты. Я не придала этому значения, быстро забыла. А после этой ночи только ты мне и снился. Были ещё Питер, тётя Эллисон, её отец, она сама, Скотт, Джексон, но ты всегда был, это неизменно до сих пор. Сегодня мне снова снился ты, но... Но сегодня мой сон не был кошмаром. Возможно, он даже не был связан со сверхъестественным, но там всё ещё был ты. И я, - Лидия говорила довольно спокойно, и лишь то, как она продолжала нервно играть с рукой Стайлза, выдавало её с головой. - Знаешь, я чувствую, что твой альфа не при чём. То есть, он, конечно, обратил тебя, и снится мне в кошмарах, но не он сделал это со мной. - Не представляешь, насколько мне легче. Но нам всё ещё нужно разобраться с тем, что с тобой происходит. Я должен ещё раз набрать Питера. Я наорал на него и, кажется, назвал мудаком, а теперь не уверен, что стоило, - Стайлз потянулся свободной рукой к телефону, но даже не успел схватить его, как в окно постучали. Лидия испуганно дёрнулась, а оборотень даже не шелохнулся. Знал, кто за стеклом, поэтому оставался спокоен. - Нет, всё-таки, не должен, он уже здесь. Лидия совершенно не стеснялась Стайлза, сидя перед ним в одной его футболке, спадающей с плеча и обнажающей красивые маленькие ноги, однако едва заслышав имя альфы, тут же спряталась под одеялом едва не с головой. Стилински не знал даже, радоваться ему такому доверию, или оно означает, что Мартин уж точно не воспринимает его как парня, у которого всё в порядке с физиологией. Стайлз открыл окно и молча пронаблюдал за тем, как сам Питер Хейл грациозно влез на подоконник и даже разулся около него, едва ли не на улице, чтобы не пачкать вполне чистый пол. Может быть, Стилински не был совсем уж перфекционистом и педантом, но и грязью не зарастал, поэтому пыль в его комнате водилась с недавних пор только на позабытых комиксах, на которые совершено не хватало времени в последние недели. - Я надеюсь, что пока я добирался до твоего дома, ты поспал хотя бы час. Но, как вижу, надежды напрасны, - заметил Питер, разглядывая уставшее бледное лицо своего беты. Стайлз закатил глаза и уставился на своего ночного гостя в ответ, привалившись к стене и сложив руки на груди. Он не выглядел очень-то довольным, и Хейл тяжело вздохнул, предчувствуя, что разговор у них будет тяжёлый и полный раздражённого стайлзова сарказма. - Лидия, здравствуй. - Не сказала бы, что рада вас видеть, но этикет обязывает врать в лицо, - мило улыбнулась Мартин, ощущая себя в неожиданной безопасности. Несомненно, Питер Хейл пугал её до мурашек и дрожи, однако пока Стайлз разделял пространство между ними, Лидия чувствовала себя спокойно. Конечно, всё было относительно, ведь она совсем недавно считала себя сумасшедшей, а после узнала о существовании оборотней, и ещё не решила, что с этим знанием делать. - Девчонка, в которую ты был влюблён... - сколько, десять лет? - лежит прямо в твоей кровати, но ты выглядишь не очень-то счастливым, - Питер вальяжно прошёлся по комнате своего волчонка и с относительным удобством устроился в компьютерном кресле. Стайлз даже не покраснел от его слов, что уже было невероятным успехом, только хлопнул себя по лицу. Будь он человеком, точно оставил бы на собственном лбу синяк. - Заткнись, ради бога! - мученически простонал Стилински, пряча лицо обеими ладонями. Питер фыркнул, а Лидия сделала вид, что ничего не слышала. Ей всё ещё было неловко от того, что первым, к кому она ринулась за помощью, был парень, которого она десять лет предпочитала не замечать. - Ты пришёл. Окей. Одна часть меня хочет выкинуть тебя обратно в окно, а другая неожиданно рада видеть твою физиономию. - У тебя раздвоение личности, - съязвил альфа, однако вид волчонка был настолько усталым, что его хотелось только уложить в кровать и закутать в одеяло. А ещё обнять. Питер пообещал себе, что как только решит самые первостепенные проблемы, так тут же засунет Стайлза под одеяло и заставит спать не меньше, чем сутки. - Стайлз, что случилось? Что это было по телефону? Стайлз тяжело вздохнул и снова присел на кровать, поближе к Лидии. Она предложила ему кусочек одеяла, но парень благородно отказался, так что Мартин просто сидела рядом, украдкой разглядывая альфу из своего убежища. Под убежищем понималось местечко на кровати Стилински прямо за его неожиданно крепкой спиной. Питер показался Лидии, несомненно, красивым, но при этом настолько угрожающим, что мурашки неосознанно бежали по коже от пяток до шеи. Хейл был хищником на человеческий взгляд, или на волчий, не важно. Для всех он оставался тем, кто если не сможет разорвать горло, то обязательно доведёт до смерти любым другим способом. Обхитрит, заинтригует, сведёт с ума. Нельзя доверять. Так кричало Лидии всё её существо. Однако она видела, как Стайлз уже доверился альфе, и даже сегодняшнее происшествие пусть причинило ему боль, но не смогло разрушить хрупкое доверие, которое медленно, но верно крепло. Заметила Мартин и то, что Питер тоже относился к пацану по-особенному. Позволял грубости и сарказм, улыбался, беспокоился, и всё это совершенно искренне. Даже смотрел он на Стилински как-то по-другому, но что было в этом взгляде, разгадать Лидия смогла много позже. - У Лидии проблема. Она... Она типа экстрасенс. Или вроде того. И я снюсь ей, - путанно объяснил Стайлз, хотя объяснения были очень так себе. Он и сам это понял, поэтому постарался исправиться, говорить более понятно и подробно. - Та ночь на поле, когда ты угрожал обратить Лидию, помнишь? Так вот, после этой ночи у неё странные видения. Некоторые из них сбываются, или уже случились в прошлом. Ей было плохо, и она плакала. Скажи мне, что это не из-за тебя, пожалуйста. Волк и впрямь просил, с надеждой глядя на своего альфу. И, глядя в большие доверчивые глаза, Питер понял, что никогда бы не смог сказать такому Стайлзу хоть что-нибудь неприятное. И даже если бы он был виновен во всех бедах, то пришлось бы соврать. Но сейчас, к величайшему облегчению, Хейл был не при чём, а ещё знал, в чём дело. - Не из-за меня, - очень серьёзно произнёс альфа, и волчонок поверил ему тут же. Расслабил плечи, выдохнул, уверенный в истинности чужих слов. Он даже забыл о том, что благодаря чуткому слуху может слышать спокойное сердцебиение, отметающее любую ложь. Просто чувствовал, что может доверять. Хотя бы отчасти. - Лидия, расскажи мне поподробнее, что конкретно ты видела? Питер впервые обратился к девушке, и выглядело это так, будто до этого момента он вообще не знал о её существовании. И даже когда Хейл говорил с ней, всё равно косил глазом на Стайлза, который, может, и расслабился немного, но по-прежнему продолжал нервничать. Пацан ломал пальцы, сжимал и разжимал ладони в кулак, его глаза были опущены, а на лбу залегла морщина тяжких раздумий. У альфы появилось ненормальное желание разгладить эту морщинку пальцами, чтобы его бета перестал выглядеть настолько озадаченным. Когда Мартин начала говорить, оба волка обратили всё внимание на неё, внимательно вслушиваясь в чуть дрожащий голос. Лидия боялась говорить о том, что видела, нервно мяла в пальцах одеяло, опустив глаза. Стайлз в одно мгновение сжал её маленькую ладонь в своей, чтобы девушка почувствовала себя в безопасности. Мартин только одарила его благодарным взглядом, ведь эти прикосновения действительно необъяснимо помогали ей. Оказывается, после той ночи на поле видения посещали Лидию не только во снах, но и на яву. И если сны были неясными и казались ужасной сказкой, то в реальности всё было довольно ясным. По ночам Мартин беспрестанно видела где-то в темноте волка, чьи сверкающие жёлтые глаза становились голубыми. Волк рычал на луну и защищал рыжую от подступающей к её босым ногам тьмы. Во снах текла кровь и луна становилась красной. Слышался бесконечный вой и крики, тихий скулёж и горький плач. Лидия понятия не имела почему, но эти неясные сны пугали её до ужаса, она просыпалась в поту и сердце её бешено колотилось. Иногда видения приходили вне снов. Цветные картинки, такие настоящие, что иногда не отличить от реальности. Лидия привела пару примеров того, что успело сбыться. Вроде того, что однажды Мартин в столовой случайно столкнулась с Джексоном и, коснувшись его, увидела, как он привычно начинает ядовитую перепалку со Стайлзом. Но в этот раз Стилински разбивает ему нос, а Уиттмор в свою очередь пару раз ударяет его в челюсть. Через пару часов увиденное воплотилось в жизнь, и Джексон действительно вышел из мужской раздевалки с разбитым носом в ужаснейшем расположении духа. - Я либо вижу будущее, либо совсем свихнулась, - развела руками Лидия, нервно выкручивая собственные пальцы. Мартин тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Рассказ о собственных странностях дался ей с трудом, потребовал много усилий, и теперь девушке было не по себе. Если Стилински, который столько лет был ей предан, она могла доверять, то Питер Хейл такого доверия не вызывал совершенно, ему страшно было рассказывать хоть что-то о себе, будто он воспользуется этим в любую секунду. - Так ты говоришь, что твои... Видения приходят тогда, когда ты касаешься чего-то или кого-то? - уточнил Питер, поднимаясь с чужого компьютерного кресла. Он тихонько, неслышно подошёл кровати, которую пополам делили Лидия и Стайлз, и аккуратно отобрал у Мартин кусочек одеяла, укрывая незаметно задремавшего пацана. Лидия, озабоченная собственным рассказом, даже не заметила, что парень под боком уже заснул, и теперь удивлённо взглянула на сопящего Стилински. - Пусть поспит хотя бы до утра, ему предстоит сложный день. И ночь. - Стайлз же наверняка ужасно устал, а я пришла и... - Стайлз помог бы тебе, даже если б был присмерти, в этом не ты виновата. Это просто... Стайлз, - тяжело вздохнул Питер, мазнув взглядом по наконец-то расслабившемуся парню. Стилински открыл рот, пуская слюни на подушку, и вряд ли это должно было выглядеть мило, но так оно и выглядело. Лидия даже задумалась о том, как вообще могла не замечать такого пацана с кучей родинок и с душой, которая есть не у каждого. Ответа она не придумала, поэтому просто продолжила смотреть на Стилински, обнимающего подушку. - Так что насчёт видений, Лидия? Я понимаю, что спящий Стайлз выглядит отвлекающе, но всё-таки поторопись с ответом. Лидия тут же отвела от спящего пацана глаза, будто её застали за чем-то постыдным, и едва заметно порозовела, была слишком бледной от пережитых событий, чтобы сейчас обильно краснеть. - Да. Когда я касаюсь. Или... Я не знаю, как назвать это, но пару раз я будто входила в транс. В кабинете физики есть метроном, и когда кто-то запустил его, я просто провалилась в какое-то тёмное место. Я не хотела и не собиралась рассказывать при Стайлзе, но раз он заснул... Там были вы, мистер Хейл, и вы перегрызли глотку Кейт Арджент. И Крис почему-то не выпустил в вас ни одной пули, хотя видел всё собственными глазами. Но меня не это пугало. То есть, вы пугали меня уже давно, вне зависимости от моих видений, бояться вас - естественно для всех людей с инстинктом самосохранения. Стайлз был там. Он был без сознания, весь в крови, кажется, он умирал. Я тоже была там, я кричала. И тогда, когда очнулась, я тоже кричала. Из-за того, что я всё время кричу, люди стали думать, что я ненормальная, - Лидия дрожала от собственных слов, и видно было, что её пугает то, что она видела. Она взглянула на Стайлза так, будто проверяла, всё ли с ним в порядке, на месте ли он. Питер бы поступил точно так же, если бы его инстинкты уже не подтверждали присутствия беты рядом. - С тем, что ты видела, я разберусь сам. Стайлз не пострадает. Я обещал ему, что с ним всё будет в порядке, - спокойно сказал Питер, вглядываясь в темноту за окном. Он оперся руками на узкий подоконник, повернувшись к Мартин спиной, и девушка не могла видеть его лица тогда, когда он говорил. Как не могла понять и его эмоций, потому как голос совершенно не выдавал никаких его чувств. - А насчёт тебя... Я думаю и почти уверен, что ты банши. Стайлз бы назвал тебя экстрасенсом. - Он уже назвал, - фыркнула Лидия, а потом до неё дошла первая часть фразы. - Кто я? - Банши. Вестница смерти. О банши никто ничего не знает, кроме вас самих. Так что ты должна сама в себе разбираться, дорогая. Я могу помочь тебе только одним: пригласить тебя в стаю. Защита, помощь, поддержка. И Стайлз, - добавил Питер, и его слова не привносили никакой ясности. Ничего конкретного, кроме слова "банши". Конечно, Лидия слышала раньше о банши. В сказках. Вестницы смерти, которые кричали каждый раз, когда кто-то умирал. Никто не мог пережить этих звуков; крик банши убивал, сводил с ума, говорил о беде. Их представляли, как жутких старух, похожих на летучих мышей, либо как прекрасных девушек, которые в одночасье превращались в чудовищ. Мартин не считала, что похожа на старуху, и не замечала за собой каких-то чудовищных изменений, поэтому в её голове многое не складывалось. - Подумай об этом. И не буди Стайлза, следующей ночью ему вряд ли удастся выспаться, - на прощание кинул Питер, вместо банального "до встречи", и покинул комнату Стилински снова через окно. Лидия, которая только собиралась засыпать альфу новыми вопросами, мгновенно созревшими в её голове, так и осталась сидеть с открытым ртом на своей половине кровати. Хейл исчез так же стремительно, как и появился. Внёс ясности столько же, сколько принёс за собой сомнений. Мартин тяжело вздохнула, ей оставалась только задуматься о том, как вообще Стайлз так долго оставался рядом с Питером Хейлом и остался самим собой. - Боже, кажется, я всё-таки схожу с ума, - тяжело вздохнула Лидия, но, несмотря на свои слова, чувствовала она себя гораздо лучше. Теперь ей казалось, что она не одна. Кто-то поверил ей, кто-то рядом с ней, и теперь она может чувствовать себя гораздо лучше. В относительной безопасности. Мартин посмотрела ещё раз на заснувшего прямо в одежде и в неудобной позе Стайлза и покачала головой. Она не могла оставить его в таком виде, когда парень пожертвовал ей свою любимую футболку с Бэтменом для сна. Так что Лидия, на самом деле не испытывая абсолютно никакой брезгливости или других подобных чувств, аккуратно и с особой заботой стащила со спящего ботинки, джинсы, постаралась не смеяться над боксерами со щитом капитана Америки и тихонько затолкала поглубже на кровать. Иначе через пару минут сна Стилински точно бы рухнул на пол. Стайлз на все эти действия никак не отреагировал, и даже волчье чутьё не помогло проснуться. Слишком устал. Сама Лидия устроилась рядом, на узкой кровати, совсем не такой удобной, как та, что стоит в её спальне. Однако в этой кровати, под одним одеялом с тёплым и понимающим Стайлзом девушка чувствовала себя куда лучше, чем последние недели дома. Здесь было уютно, и сон не полнился кошмарами. Поэтому Мартин уснула с улыбкой на лице, неожиданно быстро успокаиваясь. Неосознанно она придвинулась ближе к источнику тепла, а этот самый источник во сне обнял её по крепче, прижимая к себе. Так обоим было удобно. Питер оказался в своей кровати один. Ему было довольно комфортно физически, как и обычно, он ведь так ценил удобную мебель, которая недёшево стоила и подходила интерьеру. Однако сейчас он не мог уснуть. Подушка была мягкой, и одеяло не слишком тёплое, да и мёрзнуть оборотень не привык. Никаких причин для бессонницы. Если только не считать причиной слова новоявленной банши. Молодая и неопытная ведьма вывалила добрую часть своих видений на него, на Питера, и последний её рассказ не выходил из головы. Смерть Кейт, Крис, который даже не поднял на него дуло пистолета, и Стайлз. "Без сознания, весь в крови" - эхом отдавались в ушах слова Лидии, и Хейл чувствовал себя слишком неспокойно. Он не собирался ограничивать себя в привязанности. Может, волк и очерствел после всего, может, ему трудно теперь хоть кому-то довериться, но Питер всегда знал, что стая строится на доверии, на привязанностях, на любви. Немного не такой, какая привычна людям, но всё-таки. И да, альфа успел привязаться к волчонку. Стайлз занял собой всё время и пространство, был нужен. Питер даже ловил себя на мысли, что в минуты тишины начинает скучать по шебутному пацану, который не говорит только тогда, когда слушает. Сейчас, когда Лидия озвучила своё предсказание, Хейл испугался впервые за долгое время. По-настоящему испугался, не за себя, за Стилински. За целую ночь Питер так и не смог сомкнуть глаз, поэтому бодрствовал на балконе, с бутылкой виски. Приятный вкус дорогого алкоголя совсем ничего не менял, лишь только скрашивал напряжённые раздумья. Хейл смотрел на почти полную луну, сияющую в чёрном небе, находясь наедине с собой. Он всё думал о словах маленькой банши, о том, что не может допустить такого будущего. Волк не мог знать, как скоро это должно было случиться, при каких обстоятельствах, но всё, что он знал точно, всё, в чём был уверен, так это в том, что не позволит такому случиться. Не готов отказаться от мести, конечно, не готов. Зато готов любыми способами защитить свою стаю, своего единственного волчонка, который каким-то немыслимым чудом отвоевал в сердце альфы своё место за столь короткий срок. - Перестань уже привязываться, - кинул куда-то в городскую тишину Питер, разглядывая звёзды, которые прятались за красотой и ярким светом полной луны. Она привлекала к себе всё внимание, как самая красивая девушка на вечеринке, сводила с ума волков и скрывала своим мягким светом то, что делалось в ночное время. Хейл смотрел на почти округлое небесное тело и понимал, что ему была нужна эта ночь. Ведь каждому нужно время от времени разбираться в самом себе.